Нижинский

Прекрасная книга. Почему общая оценка 3,3, когда все отзывы превосходные? Описания балетов в постановке Нижинского действительно хороши. Пока читала книгу, посмотрела в Интернете «Весну священную» и «Игры» - он несомненно и балетмейстером был гениальным.

Книга Веры Красовской "Нижинский" это биография великого танцовщика, причем биография с отчётливым уклоном в творчество, в балет, а не в личную жизнь. "Опасные" для цензуры моменты сглажены, отношения Вацлава с Дягилевым просто не уточняются. И это совершенно не портит книгу. Взрослый читатель и так знает, что к чему.

Книга завораживает. Не со всеми оценками автора я согласна, но личность Нижинского нарисована очень ярко. Я совсем не поклонница современного балета, но с волнением следила за повествованием о том, как Вацлав создавал новую пластику на сцене, новые балеты. И, конечно, невозможно не сочувствовать Нижинскому, постепенно уходящему в безумие.

Учитывая, что Вера Красовская была балериной и доктором искусствоведения, думаю, смело можно назвать её труд серьёзной книгой. несмотря на все пассажи в духе "Дягилев подумал. Нижинский прошептал. Карсавина обиделась". Почему-то веришь автору, словно она действительно была при всех описываемых ею событиях и точно знает, кто что чувствовал. А описания балетов это вообще отдельная тема. Я читала и словно видела каждое па.

"Нижинский" вещь не для лёгкого чтения, хотя читалась мною легко. Но это после книг Бенуа, Карсавиной, книги о Павловой. Проще будет, если до прочтения окунуться в тему балета с головой.

Это, если можно так выразиться, классический труд о Нижинском, о величайшем танцовщике, звезде «Русских сезонов», который повествует о развитие его карьеры, его жизни и его болезни. Он достаточно научный, хотя читается легко.

Книга очень понравилась. Наверное, это лучшая книга о Нижинском и Русских сезонах, которую легко и приятно читать. В ней есть и понятные, структурированные разборы постановок и попытка сделать рассказ человечным, прорисовываются черты людей, есть интересные детали. Сразу чувствуется, что за книгой стоит большое количество материалов, годы труда и любовь к балету и трепетное отношение к этому хрупкому и уникальному человеку. Рекомендую

Трагическая история о гении, чья жизнь вспыхнула ярчайшей звездой и погасла в пучине безумия. Мир Нижинского, сотканный из гениальности, хрупкости и нестерпимой боли.

До этой книги я никогда не интересовалась балетом. Были на слуху известные фамилии и на этом всё. Поэтому чтение поначалу давалось трудно, приходилось гуглить каждую фамилию, любой непонятный термин, но втянувшись, не смогла оторваться.

Книга посвящена не столько биографии Нижинского, сколько его роли в истории балета. Знаменитые учителя в Петербургском балетном училище, раскрывшие и огранившие его талант. Работа в Мариинском театре, где благодаря своим данным танцовщик быстро занял положение премьера, став партнёром не менее знаменитых балерин Павловой, Карсавиной, Кшесинской и др.

В 1909 году, словно предчувствуя рождение легенды, Сергей Дягилев пригласил Вацлава присоединиться к Русскому сезону. И мир замер, увидев его танец! Нижинский мгновенно взлетел к славе, став настоящей сенсацией. Его невероятные прыжки, казалось, бросали вызов гравитации, и люди прозвали его человеком-птицей.

Пленительные описания балетов пробудили во мне жажду увидеть их хотя бы в современном исполнении, прикоснуться к ускользающей красоте. И вот, после просмотра «Жизели» и «Послеполуденного отдыха Фавна», который поставил сам Нижинский, я поняла разницу между вечной классикой и дерзким порывом индивидуальности. То, что пылало в душе танцора и хореографа, его сокровенный посыл, поняли лишь единицы, а большинство отвернулись, испугавшись новаторства. Он встал в один ряд с Ван Гогом, Жоржем Бизе, Францем Кафкой и другими непризнанными провидцами, чьи гении были погребены под толщей непонимания, чтобы однажды воссиять с новой силой. После художника остаются картины, после писателя – рукописи, после композитора – ноты, а после танцора Нижинского остался его дневник, немного фотографий и воспоминания его современников.

И вот, дочитав до конца, я ощущаю щемящую боль за этого невероятного человека. За его гений, за его надломленную душу, за его короткую, но такую яркую жизнь. Как все гении он призван был быть новатором и революционером своего дела и ощутил непосильную тяжесть таланта, обреченного на одиночество и страдание. Теперь, когда я думаю о Нижинском, я вижу не только танцовщика, но и человека. И пусть его безумие затмило гений в глазах многих, но он навсегда останется звездой, упавшей с небес, чтобы осветить мир своим недолгим, но таким ярким светом.