Volume 993 pages
2020 year
Поздний сталинизм: Эстетика политики. Том 2
About the book
Новое фундаментальное исследование известного историка сталинской культуры Евгения Добренко посвящено одному из наименее изученных периодов советской истории – позднему сталинизму. Рассматривающая связь между послевоенной советской культурной политикой и политической культурой, книга представляет собой культурную и интеллектуальную историю эпохи, рассказанную через анализ произведенных ею культурных текстов – будь то литература, кино, театр, музыка, живопись, архитектура или массовая культура. Обращаясь к основным культурным и политическим вехам послевоенной эпохи, автор показывает, как политика сталинизма фактически следовала основным эстетическим модусам, конвенциям и тропам соцреализма. Эта связь позволила создать новую советскую нацию, основные фобии, травмы, образ врага, культура ресентимента и весь ментальный профиль которой, окончательно сложившись после войны и пережив не только сталинскую, но и советскую эпоху, определили лицо сегодняшней России. Евгений Добренко – филолог, историк культуры, профессор Шеффилдского университета (Великобритания).
Genres and tags
двойственное ощущение от книги. С одной стороны – масса любопытнейших фактов, использованы редкие источники и малоизвестные исторические детали. Проделана большая, кропотливая работа. С другой стороны – совершенно беспомощная интерпретация этих фактов. Обобщение на уровне поклейки ярлыков. Плоская, плакатная трактовка сложнейших процессов, столкновений научных парадигм и ярких характеров. Сильно огорчает и раздражает высокомерная позиция «британского ученого» по отношению к советской науке. Ученые послевоенного СССР показаны как безграмотные психопаты или беспринципные карьеристы, размахивающие догмами марксизма, как дубиной. А кто же строил атомные электростанции, развивал космическую программу, разрабатывал передовую математику и так далее?
Ожесточенная идеологическая борьба (в том числе – между научными школами) почему-то показана, как порождение сталинизма, хотя очень похожие процессы «маккартизма» в те же годы происходили в США. Но ангажированность автора играет с ним недобрую шутку, лишая научной объективности и глубины.
Reviews, 1 review1