Quotes from the book «Красный Вервольф»

листок, исписанный крупными, почти печатными буквами. И немецкий для человека, который это написал, явно неродной

– Братцы, не губите! Я свой, нашенский, бес попутал, вот на службу к фрицам и подался! Только не убивайте, клянусь, я не выдам! Мамой клянусь, землю жрать буду, но ни слова не скажу проклятущим фашистам! Голосил он знатно. Особенно для человека, скрючившегося в позе зю мордой вниз. Спина мелко дрожит от напряжения, по шее сползают капли пота, хотя на улице, прямо скажем, уже не жара.

образовалась сносная щель. Я отбросил оружие и снова вскарабкался по ремню наверх. Последний рывок, протиснулся в щель. Есть! Вдохнул полной грудью свежий воздух, выбравшись

Саня, сейчас свежатинки поедим! – радостно сказал он. – Только давай я рану твою сначала посмотрю… Состоянием моего плеча Кузьма остался доволен. Но помогать себе не позволил все равно. Отправил валяться на кровати и пялиться в потолок, пока он русака разделывает и в еду превращает. – Ну что, готов? – спросил он, оглядывая меня с ног до головы. – Лихорадки нет?

вали трупы, будто делали это каждый день после завтрака. Да. Бывало и такое… И после завтрака, и после ужина. Всякое случалось. Нагрузился трофейным добром, как узбекский ослик

трака, и после ужина. Всякое случалось. Нагрузился трофейным добром, как

Минус два. Схватил со стола ключи и бросился к камерам. Их оказалась всего три в этой части подвала. Две нарастопашку, одна наглухо закрыта. Дверь деревянная

ствуют. Стол ломился от закусок и разномастных бутылок. Певичку они явно тоже привезли с собой, на местную она не похожа совершенно. В центре появилось несколько

разговор не вмешивался. Пусть они будут на одной волне, работать вместе будет легче. Да и план мы уже обсудили, зачем по сто раз одно и то же перетирать? Что Марфа или еще кто из соседей услышит, я не волновался. В дом Рубин пробрался через окно, никто его не видел. А

считают скотину по головам, а правительство по членам