Скажи мне имя Забытого мира

Рики успокоилась и улеглась на плече своего друга. Ясень проводил стаю глазами и когда волки скрылись из виду, заговорил с марионеткой:

–Зачем ты пошла?

–Я…

–Если я не сказал, кто ты на самом деле, это не значит, что я на твоей стороне. Ровт слишком многое о себе возомнил, а это был прекрасный случай его приструнить. Так почему ты меня не подождала?

–Я думала… Вы мне не поможете…– Лира опустила голову и немного поморщилась от боли. Нога всё-таки болит, опухла и даже кажется, посинела.

–Правильно мыслишь, но, я так полагаю, пока ты не найдёшь своё растение, тишины в лесу я не добьюсь,– глубоко вздохнул лучник и убрал лук за спину, а стрелу обратно в колчан. После он всё-таки обратил внимание на самочувствие девушки,– у тебя болит нога?

–Да,– грустно вздохнула Лира, пытаясь подняться. С первой попытки не получилось. На её попытки даже жалко смотреть,– наверно я ногу подвернула.

–Умеешь чувствовать?– в глазах эльфа отразился интерес,– Неужели Мастера уже и до чувств добрались?

–Сер, это не смешно,– наконец-то встала на ноги и тут же чуть не упала, благо Ясень соизволил помочь девушке удержаться на ногах. Рики была не рада, ей пришлось потесниться и перебраться на голову своего друга. Зверюшка немного поворчала, а потом вновь уснула. Сейчас некомфортно только Ясеню, рики ведь сквозь сон будет цепляться своими коготками за волосы и голову, чтобы не упасть. Главное, чтобы уши не задела,– спасибо…

–Скорее всего это сильный ушиб. Надо будет осмотреть. Идти можешь?

–Думаю, что да.

–Это хорошо. Идём, скоро стемнеет.

–Уже?– удивилась кукла и начала потихоньку, прихрамывая идти вместе со своим спасителем. Каждый раз наступая на больную ногу девушка морщилась и иногда тихо шипела от боли. Ясень уже начал беспокоиться, как бы это действительно не был перелом. Нет, тогда ей придётся задержаться на недели две, а этого допустить он никак не мог!

–Да. Ты даже не заметила, как пролетел день. Возьмись за меня покрепче и ни в коем случае не отпускай,– житель леса уже настраивал какое-то устройство.

–Зачем?– глупый вопрос. Через секунду все птицы перепугались звонкого крика девушки. Кому бы из Вас понравилось нестись по лесу, у макушек самых высоких деревьев, с ужасающей разум скоростью?

Это своеобразное изобретение лесных эльфов трудно описать. Оно до смеха проста и до непонимания сложна. Противоречие? Конечно, ведь о том, как оно работает, известно только лесному народу. А всё кажется таким простым. Устройство служит средством быстрого передвижения. В работе действует две прозрачные нити толщиной с волос, и вот тут настаёт непонимание. Как может такая нить развивать столь сильное ускорение и выдерживать нагрузки, которые просто невозможны для её структуры? К сожалению, мне неизвестно. Но если Вас я только чуть-чуть заинтересовал, то в моём мире это чуть ли не цель всей жизни многих учёных.

–Что ты раскричалась? – глубоко вздохнул эльф, продолжая всё ещё держать куклу. Лира просто ещё не поняла, что они уже прибыли на место. Не поняла, что у неё под ногами твёрдая опора. Услышав укор со стороны стража, Карден немного притихла, а через секунду и вовсе замолчала, заливаясь краской. Так испугаться полёта, что даже не заметить, как они уже встали на крепкую деревянную поверхность. Деревянную? Дома лесные эльфы строят высоко над землёй. Это разумно – никакой хищник не добреется, не затопит, не найдут, а главное часть леса, которую необходимо защищать, как на ладони. Хотя последнее зависит от того, как высоко построен дом и на каком дереве. В нашем случае опорой стало дерево Экрон. Экрон называют ещё титановым деревом. Руби– руби, хоть зарубись, а следа от топора не будет, только инструмент испортишь. Экрон растёт медленно и поистине считается долгожителем. Если посмотреть на ваше время, то шестьсот тысяч лет – это молодое деревце. Можно увидеть Экрон ростом с двадцатиэтажный дом, я слышал, где-то есть и выше, однако, это могут быть уже байки. Наше деревце ещё совсем молодое не превышает высоту девятиэтажных зданий. Сам дом построен на «седьмом этаже». Здание деревянное и с первого взгляда кажется хрупким. Вся конструкция крепится на лианах. Эти лианы собирают весной и используют для скрепления древесины. Самое неприятное то, что эти лианы после пятилетнего сна начинают разрастаться во все стороны. Вроде бы и срубили, вроде и засохнуть должны, а нет – живут. Ясеня это неудобство даже не колышет, в его случае рост лиан – прекрасное украшение. А, по-моему, ему просто лень тратить своё драгоценное время на уборку в доме. Стёкла на окнах отсутствуют. Для защиты от ветра и дождя служат большие листья экрона. Если не помогает, то у эльфов есть янтарные пластины. Уникальная вещь. Янтарные пластины создаются в течение месяца, и они настолько тонкие, что кажется вот-вот разобьются. Они и разбивались в первое время. Эльфы справились с этой проблемой. До сих пор неизвестно, что они добавляют в смолу, но теперь янтарными пластинами можно защитить себя даже в бою.

Ясень отпустил девушку и отцепил нить. Оказывается, он успел прицепить это адское устройство и к Карден? Нет, самое удивительное не это, а то, что зверюшка всё это время летела вместе с ними. Вот сидит, как и раньше на голове эльфа. Наверно это было больно. Лира старалась сохранять равновесие, но вестибулярный аппарат после такого стресса отказывался нормально работать. Нога продолжала болеть. Правда теперь на неё кукла не сильно обращает внимание. А что творится на голове марионетки! Ужас! В волосах можно теперь собрать целый букет из листьев и веточек. Там есть всё, даже гусеница! Благо хозяин дома заметил живое существо раньше девушки и аккуратно посадил малютку на огромный лист дерева.

–Пойдём, скоро будет дождь.

–Дождь? Но ведь сегодня ясно,– удивилась Лира.

–Ты ещё будешь сомневаться?– усмехнулся лесник и открыл дверь,– проходи.

Карден больше не сказала ни слова. Рики влетела в дом быстрее всех и сразу разместилась в своей «норке». Удивительно всё просто. Вместо кровати гамак сотканный из лиан, минимум мебели и уже то, что есть стол (или что-то похожее на это), а ещё какое-то подобие на стул уже радовало. В углу необычное приспособление для создания янтарных пластин, напротив что-то похожее на печку и ещё один столик с раковиной. Печка сделана из камня, чтобы она дольше могла сохранять тепло, однако она не способна согреть всё помещение. Слишком мала. А ведь у лесного народа есть способы сохранять тепло помещения даже зимой! И мы не знаем, как это они делают.

–Извините, а зачем эта верёвочка на потолке?– решилась всё-таки задать вопрос Карден. Ясень, молча, повесил свой лук на крючок и подошёл к раковине, оказывается к раковине идёт труба из янтаря или нечто подобное.

–Это… хм, наверху есть сосуд, куда собирается вся дождевая вода. Если дёрнуть за эту верёвочку пойдёт питьевая вода. Вначале она проходит три фильтра, потом ещё одну очистку и выходит через эту трубу. Зимой приходится этот сосуд нагревать.

–Вы пьёт зимой чёрную воду?

–А вы, что нет? Зимняя вода даже полезнее обычной. Садись, сейчас разберёмся что с твоей ногой,– лесник налил воду в стакан и протянул гостье,– думаю, после громкого концерта ты хочешь пить.

–Это не смешно. Спасибо,– принимая стакан, ответила кукла и села на стул возле печки. Тепло. В печке уже трещат брёвна. Огонь горит, кто успел его разжечь? А вот за окном уже потихоньку начинает капать дождь.

–Я знаю. Смотри-ка, а я был прав. Давай договоримся, что в дальнейшем ты всегда будешь меня слушаться. Скажу идти – идёшь, скажу прыгать – прыгаешь, а если я чем-то занят, то стоишь рядом и никуда не уходишь. Так мы быстрее найдём элоин, и будет больше вероятности, что из леса ты уйдёшь живой. Договорились?

–Договорились. Простите, а почему тот оборотень назвал Вас Ясенем?

Неизвестно откуда хозяин дома взял ещё один стул, но вот он уже поставил его и сел напротив гостьи. Простите не уследил. За время, пока я отвлёкся он уже успел поставить на плиту греться воду и что-то ещё в маленьком котле. Это что-то неприятно булькает и воняет травой.

–Потому что это моё имя. Я в детстве любил лазить по ясеню, вот и прозвали Ясенем.

–А вам родители имена не дают?

–Почему же? Дают, но чаще пользуемся прозвищами. Моё имя даже немного похоже на прозвище, однако не надейся, своё имя тебе я не назову. С тебя хватит уже того что есть,– и тут Лира увидела другую сторону личности своего надсмотрщика. Да, он строг, кажется, что единственное, что его заботит это природа и жители его леса, но эта улыбка! Теперь Лире стало легче. Он не зациклен на одной работе и на самом деле добрый, просто проявляет свою доброту несколько иначе, чем остальные.

–И не нужно,– улыбнулась в ответ девушка и снова осмотрела комнату. Норка рики – это сумка, где очень много сухой листвы. А вот само помещение годится для проживания только одного человека,– Ясень, а у тебя есть семья?

–Семья? Пока нет,– эльф аккуратно снял сначала обувь, после чулок и теперь разглядывал повреждённую область,– да и живём мы раздельно. Женщины заботятся о потомстве, а мы о лесе. Возвращаемся, только чтобы обучить или защитить потомство.

–Так вы вообще не воспитываете и не заботитесь о детях? – была поражена Лира и поморщилась от боли, Ясень осматривал синяк и проверял на месте ли косточки.

–Почему? Если мать детей погибла, то нам приходится бросать свои дела и заботиться о молодом поколении. В нашем случае действует закон естественного отбора. Если малыш не способен справится с задачей, то рано или поздно он погибнет, и тут уже ничем не поможешь.

–А если он болен? Или…

–Не волнуйся мы не чудовища, чтобы убивать собственных детей даже зная, что они не выживут. Даже с тяжело больным ребёнком остаёмся до последнего. Но если ребёнок каким-то чудом доживает до часа самостоятельной жизни, я не уверен, что без опеки он проживёт хотя бы неделю.

–Жестоко…

–Знаю. Что ж могу тебя поздравить. Это не перелом. Тебе повезло. Это просто вывих. Неделька покоя и пройдёт, может быть…– новость совсем не обрадовала куклу. У неё нет недели, для неё каждая минута дорога. Ясень не обратил внимание на расстроенное выражение лица куклы и взял с плиты котелок с непонятной зелёной кипящей жижей. Надеюсь он не выльет Это на Лиру. Я очень на это надеюсь,– это лекарство. Потерпи немного, будет жечь.

Карден едва заметно кивнула в знак согласия и морально приготовилась к худшему. Несмотря на то, что лекарство очень горячее Ясень аккуратно зачерпнул рукой немного мази и стал медленно наносить на повреждённое место. Ни одна мышца на его лице не дрогнула. Видимо старался показать на своём примере, как необходимо терпеть. Идея удалась. Лира молчала в тряпочку и лишь изредка закусывала губу, когда наносили новый слой обжигающего лекарства.

–На некоторое время поможет. Она тебя не излечит, но боль снимет. Завтра пойдём и найдём твой цветок, а там попрошу своего знакомого довести тебя из леса в город.

–Спасибо, а Вы?

–Не могу. Во-первых, мне нужно закончить дела, которые из-за тебя мне пришлось сегодня отложить, а во-вторых, уже будет ночь,– эльф надеялся увидеть удивление, страх, но в итоге ему самому пришлось удивиться. Новость о том, что придётся возвращаться домой в ночное время, совсем не напугало Карден. Нам, конечно, уже известно, что ей уже приходилось находиться в ночном Лианаре, правда вместе с Марком, а не в одиночестве, но ведь Ясень этого не знает.

–Ночью? Хорошо,– Лира довольно скоро согласилась с условиями. Что ж, ничего не поделаешь, да и разве не тем лучше? Не нужно будет ещё третий день следить за девчонкой. На плите закипела вода для чая, эльф прекратил наносить лекарство, вымыл руки и взялся за ужин. На ужин у него были орехи, ягоды и немного мёда, однако тут лесничий немного опешил. Карден вспомнила про свою сумку и достала хлеб, мясо, масло и соль. Всё, что дал с собой в дорогу Майкл. В сумке оказалось ещё два больших красных яблока.

Стоит сказать, что нормально поесть лесные эльфы могут раз в неделю, а то и в месяц, но видимо Лира в пух и прах нарушила весь график её спасителя. Ясень некоторое время смотрел на еду, почесал голову и словно смирился с тем, что сегодня придётся готовить ужин. Ушёл на улицу, вернулся мокрый с тремя яйцами, достал что-то похожее на сковороду, забрал у девушки продукты и стал хлопотать у плиты. Через полчаса ужин был готов. Не успел накрыть на стол, а уже нужно позаботиться о ночлеге. За окном маленький дождик перешёл в ливень и грохот грома не предвещал ничего хорошего. Ясень глубоко вздохнул и достал из скрытого ящика в полу янтарные пластины. Через некоторое время все окна были защищены. Можно теперь не беспокоиться о том, что их ночью может затопит ненароком. Оказывается, у окон есть своего рода специальные держатели пластин. Не перестаю поражаться уникальностью этого чудного народа.

За этот вечер Лира больше ничего интересного про лесной народ не узнала. Ясень хлопотал над гнездом для какой-то птицы, рики крутилась возле его ног, а Лире осталось только сидеть и ждать, когда же эта ужасная зелёная мазь впитается. Она пыталась ещё задавать вопросы, но Ясень продолжал молчать. Эльфы – это такой неразговорчивый народ, что сложно представить, как возможно у них хоть что-то узнать. Только следить и догадываться. А Карден стоит радоваться уже тому, что Ясень согласился ей помочь. Мог ведь запросто и на месте пристрелить. Хотя… лесные эльфы до последнего стараются оставаться наблюдателями.

Пятая глава

Элоин

–Да, говорю я вам, сбежала девка!– матушка Сельвира в своём репертуаре. Интересно за что она так невзлюбила Лиру? Нет, конечно, известно, что она не любит кукол, но Лирочка то тут в чём виновата? На кухне как обычно кипит жизнь. Правда, готовить уже стали меньше. Почему? Всё очень просто – господин не голоден. Джозеф приказал только заварить чай и приготовить овсяную кашу с орехами. Сразу понятно не для себя. В последнее время глава дома Карден стал меньше выходить в свет и есть. Волнуется. Первый кто заметил волнение Джозефа за своего сына – Майкл. Карден и хочет, и боится увидеть своего сына. Увидеть в каком он состоянии. Каждый раз необходимо взять волю в кулак и сделать шаг в покои смертельно больного сына. Найти силы надеть маску. А это помогает?

–Вернётся,– Майкл продолжал верить, что кукла не оставила своего хозяина и сейчас ходит по лесу в поисках драгоценного растения. Если Лира сбежала, то это просто уничтожит наследника. Этой новости он не переживёт. Просто сгорит. Чашки аккуратно расставлены на подносе, серебряные ложки, тёплая овсяная каша. Слуга дома Карден даже поставил небольшую вазочку с цветами, чтобы хоть как-то приободрить молодого господина. Когда служанки обсуждают исчезновение марионетки и скорую смерть наследника. Скоро на кухне матушка Сельвира построила жестокую дисциплину и прекратила поток бессмысленных разговоров о, как она говорит, очевидном. О, шеф-повар не любит разговоров в пустую. Что она всегда ценила и будет ценить – дело. Хорошо исполненная работа, а главное вовремя! Правда, по её мнению никто в этом доме не способен выполнять всё вовремя. И выходит, что матушка Сельвира устраивает скандалы из-за того, что «лучше бы всё сделала сама», а потом ворчит по поводу, что «никто ни черта не делает, и всё снова приходится делать самой!». Женщина, что с неё взять? Вот Майкл научился с ней ладить. Он просто ничего не трогает, ничего не делает и этим матушка Сельвира довольна – не лезет не в свой огород. Правда её поражает вот что – его верность и вера в хозяев.

–Ты думаешь?– усмехнулась баба и отдала ему в руки тарелочку с пирогом, видимо черничный, ведь Джозеф хочет порадовать своего сына. Жаль, что он забыл, что Марк переел черники лет этак двадцать – тридцать назад,– от этой шавки больше шума, чем от моих крыс!

–У тебя на кухне есть крысы?– Майкл был поражён.

–А на какой кухне их нет?– хмыкнула женщина,– вон, зато кота кормить не надо пусть отрабатывает ночлег! А эта шалава, ой как принцесса, ей богу! Тьфу! Поскорее бы Магены забрали эту клушу себе.

Майкл промолчал, но его взгляд. Испепеляющий на месте. Так он смотрит только на тех, кто на своё горе решаются пожелать несчастье его господину или ему сыну. Желать скоро исчезновения Лиры равносильно желать смерти молодому господину. Сельвира некоторое время терпела этот тяжёлый взгляд верного слуги, после раздражительно подняла руки наверх в знак того, что принимает поражение. Весьма вовремя.

–Я сделаю вид, что этого не слышал,– раздался голос у двери. Все, кто был на кухне, тут же притихли и поклонились, кто в вежливом поклоне, кто в реверансе. Только Сельвира смотрела на Джозефа прямо, не склонив голову. Она никогда не сделает этого. Просто потому, что считает это дурью чистой воды, да и слишком горда. Джозефу правда не к чему её реверансы, он пришёл за подносом. Сегодня он хочет лично отнести завтрак своему сыну. Стоит только поразиться, как он смог пересилить себя. Майкл гордился решением своего господина. Искренне и просто был рад, ведь он знает причину, почему хозяину этого дома так тяжело решиться на столь простой шаг. Вот сейчас Майкл от части рад, что Лира ушла. Теперь у Джозефа просто нет выбора, ведь он ей обещал, что проследит за сыном. Умница девочка, знала, как наладить шаткий мостик между отцом и сыном. А если и не задумывалась об этом, всё равно молодец.

Каждый шаг хозяина был невыносим в этой гнетущей напряженной тишине. Многие из слуг предпочли не смотреть на своего господина. Слишком тяжело. Молодых раздражало то, что они не понимают, почему так тяжело, а старшие покорно молчали. Сейчас трогать Джозефа Кардена опасно для своего здоровья. Главу семьи Карден бояться. Он уважаемый человек, но после смерти его супруги он изменился и теперь прислуга больше боится, нежели уважает. Элис Карден была единственная, кто мог понять искреннюю натуру губернатора. Она его понимала без слов, словно слышала его мысли и чувства. Хоть их брак, как и у многих, был составлен по расчёту, она заботилась о своём супруге. Радовалась его возвращению, успехам и победам, беспокоилась, помогала ему. И всё равно она больше себя посвящала сыну. Она очень сильно любила Марка. Джозеф её безумно любил. Да, он её не понимал, но любил! Элис могла целый день гулять по саду босиком, любоваться цветами, танцевать под дождём и главное она всегда встречала рассветы и закаты. Никогда не страшилась смены времени. Элис была прекрасной умной женщиной. Иногда Джозефу казалось, что нет того, что она бы не знала. Он ошибся. Она не знала, как спасти себя от недуга. Джозеф сделал всё возможное, чтобы она как можно дольше могла контролировать свой недуг, однако она умерла. Смерть Элис – это тайна за семью печатями. Страшная тайна дома Карден. Если кто и знает причину, то они собраны в поместье: Майкл – тот день он находился рядом с миледи; Лайна – личная служанка Элис, она же ей была лучшей подругой. К сожалению, спустя год она сошла с ума. Для Лайны её госпожа до сих пор жива, сейчас её можно встретить только в личной мастерской миледи Элис. Элис проводила в своей мастерской вместе с Лайной много времени. Элис всегда что-то изучала, узнавала… Для Лайны она продолжает сидеть за письменным столом и делать записи. А Лайна? Она с лёгкой безумной улыбкой прибирается в комнате, смеётся и разговаривает со своей покойной подругой. Почему Джозеф не отправит бедняжку в больницу? Не хочет. Лайна родилась в этом доме, росла, помогала ему познакомиться и встречаться с его возлюбленной, он просто не может вот так просто от неё избавиться. Он позволил ей остаться и продолжать выполнять свои обязанности, правда, в пределах одной комнаты. Благо безумной не приходило в голову гулять по дому. Майкл спустя сорок лет наблюдений за безумной пришёл к выводу, что она запомнила госпожу Элис, когда та была только на первых месяцах беременности. А значит, Марку ничего не грозит. Мне действительно жаль Майкла, сколько проблем на его голову и за всем следить. Мало матушки Сельвиры, да ещё есть сошедшая с ума Лайна. Хотя она общается с ним, рассказывает и иногда приходит в себя, но стоит ей вспомнить о смерти своей дорогой подруги… Её безумие – это защита рассудка. Странная защита, не правда ли?

Последний свидетель сам Джозеф. Если Майкл старается сохранить тайну так, чтобы об этом не узнала прислуга и главное сам наследник, то Джозеф позаботился о том, чтобы об истинной причине не узнал высший свет. Если в обществе всё узнают, то хуже всего придётся Марку. А сынок умудряется и без наследия матери наворотить дел и наворотить шумихи так, что одно положение на политической арене не поможет. Хотя вряд ли, чтобы за столько лет никто не догадался. Догадались, но открыто высказывать предположения не решаются. Светский мир – это мир интриг, которые похожи на шахматную игру. Не знаешь точно, когда та или иная информация понадобится в будущем, чтобы выиграть партию. Если Магены догадались, значит, держат эти знания при себе как карту джокера в рукаве.

Отец Марка, молча, взял из рук своего дворецкого поднос и так же пугающе направился к выходу. Говорить о сплетнях? Опровергать их? А, что он может сказать? Он сам не уверен вернётся ли эта марионетка или нет. За спиной уже слышен шепот слуг. Пускай болтают, пока есть возможность. Дверь закрылась и, наконец, он может собраться с мыслями. Поднос немного дрожит, точнее сказать руки дрожат. Боится. В последний раз он нёс завтрак в постель своей умирающей жене, а теперь… сыну. Всё чаще Джозеф задаёт себе вопрос: «Если Марк умрёт… я сойду с ума, как бедная Лайна, или же нет?».

Лестница, коридор и вот она закрытая дверь. Нужно пересилить своё Я, своё светское Я. Попытаться вспомнить, как же он, когда Марку было шесть лет, мог дарить чувства, а не строгие взгляды. Вспомнить теплоту собственного сердца. Всё-таки политика убивает человека. В живых остаётся лишь актёр, бездушный актёр. Он слишком долго носил маски, что уже с трудом может вспомнить своё лицо. Вспомнить лицо и снять маску губернатора Джозефа Кардена, справедливого честного губернатора. Губернатор, но не человек. Да, Джозеф понимает, что его сын другой. Марк видит фальшь. Чувствует или же видит все маски воочию? Страшно представить каким же тогда видит Марк свой дом – Бриллиантовую Тропу? Так или иначе, Джозеф чувствует, что не способен поспеть за сыном. Марк уже где-то впереди, далеко. Он уже сморит на мир глазами другого человека, другого времени и самое отвратительное Джозеф чувствует себя рядом с ним ребёнком. Не понимает его и когда отчитывает, пытается вдолбить этому мальчишке, как стоит жить, сам чувствует отчитанным. Элис… у неё лучше получалось понимать этого сорванца. Она бы гордилась своим сыном, а Джозеф? Он просто боится за него. Для Джо не новость то, что его сын ненавидит их мир, что он ненавидит чужое прошлое, которое им приходится переживать заново, заново снова и снова. Только Джо надеялся, что сын свою ненависть направит на изменение этого мира, изменение Лианара, сможет удержать Магенов. Только видимо Марку это не интересно. Джозеф просто не понимает, не знает, что ему делать, а сейчас его сын лежит при смерти, так же, как и Элис очень-очень давно. Словно повторяет её путь, её ошибки. Он человек будущего, как и его мать, тогда зачем же ни появились на свет в утробе Забытого Мира? Почему он Джозеф Карден рожденный в этом мире не такой как они? Почему он любит свою жизнь? Почему его всё устраивает? И почему он не хочет отпускать Марка? Вдруг смерь – это единственный способ выбраться из капкана? Нет, он никогда не отпустит Марка. Он навсегда останется в Лианаре, Джозеф сделает всё, чтобы его сын и не вздумал сотворить нечто вон выходящее. Тогда… Джо, ты уже опоздал.

–Доброе утро, Марк,– стандартное приветствие, только сегодня он смог это произнести с неким оттенком заботы. Прогресс. На бардак в комнате губернатор решил закрыть глаза. Комната Марка, вот пусть сам и разбирается, что и где у него валяется. Творческий беспорядок, как любила говорить Элис, защищая свой бардак в комнате. Юноша слабо улыбнулся в знак приветствия. Сегодня он выглядел ещё хуже, чем раньше. Синяки под глазами. Значит, не спал ночью. Прерывистое дыхание. Он странно дышит, словно старается контролировать собственное дыхание, чтобы не провоцировать новые приступа кашля,– выпил лекарства? Или как в детстве будем воевать?

–…Папа… я… уже… не маленький,– с перерывами возразил наследник и чуть не задохнулся от собственной крови. Джозеф испугался и поспешно поставил поднос на стол, поспешил к сыну, помогая избавиться от крови. Плохой знак. Очень плохой. Если всё будет без осложнений, то проживёт ещё неделю, но… уже поздно. Не больше двух суток. Имея поверхностное медицинское образование Джозеф понял, что это может последний день, когда он может поговорить с сыном. И если хочешь высказаться, излить душу то сейчас самый лучший момент. Не факт, что завтра Марк будет в состоянии различать смысл слов или вообще слышать.

–Тише. Прокашляйся,– аккуратно помог приподняться, не успел Марк принять горизонтальное положение, как согнулся, схватившись за живот. Благо Майкл поставил у кровати таз для такого случая. Что ж теперь Джозефу стало ясно, что позавтракать сын сможет, может быть через час. Сейчас его кормить бесполезно,– всё хорошо, Марк.

Мягким влажным полотенцем вытер лицо, дал стакан воды, чтобы сын прополоскал рот и немного попил. Как он может говорить, что всё хорошо, когда его сын горит в лихорадке, не может есть, спать, и умирает на его глазах? Немного попив воды, Марк уже хотел что-то сказать, а может и спросить, однако отец аккуратно помог лечь и приложил палец к губам строго глядя на сына.

–Не трать силы на разговоры,– вздохнул и тут же его взгляд смягчился. Марк не верил своим глазам. Снял маску. Он наконец-то видит лицо своего отца. Глаза, в которых столько горя, страха и усталости. Грустное выражение лица. Это чувство Марк может назвать только безысходностью. Отец уже смерился и принял ситуацию такой, какая она есть. Выглядит так, словно готов вот здесь, прямо перед сыном, расплакаться. Марк до сих пор не верит своим глазам,– совсем себя не жалеешь, как и Элис…

–…Мама?

–Да. Думаю, тебе пора узнать правду. Марк, твоя мать действительно умерла из-за болезни. Но… нашего дома коснулась эпидемия. Твоя мать была одержима, как и многие жители нашего города. Только в отличие от остальных её дух проявил себя не сразу, только спустя год после эпидемии,– пауза. Было видно, как тяжело губернатору вспоминать весь этот ужас. Он сам распорядился об уничтожении, каждого кто был болен одержимостью. Неизвестно была ли заразна это болезнь или же нет. А если нет, то почему так много жителей было поражено столь редким явлением? И вот спустя десять лет… Он не успел насладиться даже простой семейной жизнью. Она была рядом с ним как супруга всего на всего семь лет. После венчания через восемь месяцев появился на свет Марк, через год он узнаёт, что она тоже одержима… Он обязан обезопасить своего сына и всех окружающий, но… он скрыл её недуг,– она сопротивлялась кошмару семь лет. Марк, семь лет. Это невообразимый срок. Она так сильно любила тебя, что смогла держать свой недуг до последних минут под контролем, а когда почувствовала, что больше не может… она сама отдалилась от тебя. Чтобы не причинить вред. Помнишь, мы отправили тебя гостить к дедушке? Это был последний день, когда Элис могла себя контролировать… после начался ад. Это было ужасно. Она угасала на глазах. Быстро, слишком быстро. Она постоянно говорила. Я понимаю, что таким образом она старалась сохранить последнее крупицы её Я. Последние крупицы сознания. Она говорила о прошлом, осуждала политический строй в нашем крае, говорила обо мне, а ещё больше о тебе. В последние недели она пребывала в бреду и всё равно продолжала говорить о тебе.

Марк не понимал, почему именно сейчас? Почему сейчас он говорит ему всё это? Руки Джозефа едва заметно дрожат, он держит их в крепком замке, однако всё равно видно. Марк понял почему его отец всегда носи маски, потому что без этой защиты всё его естество выдаёт ужас, который ему пришлось пережить. Марку на секунду показалось, что если посмотреть в глаза своего отца, то можно будет увидеть обрывки его воспоминаний. Решиться? Попробовать? Нет, Марк просто не хочет этого видеть. Слишком страшно.

–Я посчитал нужным скрыть истину. Понимаешь Марк, я руководил зачисткой одержимых и сам же укрыл от «правосудия» своё счастье. Скрыл болезнь твоей матери не только от высшего света, но и от тебя. Пойми, в сознании жителей до сих пор живёт миф, что одержимость может влиять и на будущее поколении. Кто-то верит, что эта зараза передаётся по наследству. Марк я в это не верю. Да, ты немного странный, но Элис и до одержимости была… вы с ней похожи. Она тоже что-то искала, стремилась вырваться из бесконечного повторения… Я её не понимал. Я и тебя не понимаю, Марк. Ох, если бы была жива Элис, было бы проще… Из меня никудышный отец. Я просто не поспеваю за тобой. Однако, если ты меня не слушаешь, прислушайся к словам своей матери и выполни её просьбу.

–Какую?– Марк попытался привстать, но отец удержал его от этой глупой затеи. Некоторое время смотрел в зелёные глаза своего сына и мягко улыбнувшись, произнёс последнее желание своей возлюбленной:

–Сохрани свою жизнь,– Джозеф улыбнулся и погладил влажные от пота волосы своего любимого сына. Он совсем ничего не унаследовал от него, весь в мать и в какую-то дальнюю родню, а от него совсем ничего. Даже обидно немного,– Элис была уверена, что ты добьёшься чего-то предельного, невероятного. То, что не смогла она. Поэтому, если ты вот так просто умрёшь, её старания будут напрасны.

–…Какие… старания?

–Слишком много болтаешь. По-твоему, бороться с духом только ради того, чтобы видеть и быть рядом с ребёнком это мало? Да, она умерла, стала опасной, но Элис держалась до последнего… Марк, ты, что решил меня на чувства раскрутить?– конечно, глава дома пошутил. Он сам с самого начала шёл с мыслью о том, что он должен поговорить со своим ребёнком, сказать всё, что так интересовало его мальчика в детстве. Сколько времени он пытал своего отца расспросами, куда пропала мама, почему в эту комнату нельзя и… чем же она была больна? Наконец-то на душе стало легче.

На сей раз в ответ Марк лишь улыбнулся и закрыл глаза. Словно позволяя своему отцу завершить разговор. На самом деле Марк просто сильно устал и хочет попытаться поспать хотя бы минут пятнадцать. Джозеф всё понял и направился к выходу. Сейчас он распорядиться, чтобы в комнате Марка всё убрали, сменили одеяло, принесли графин с чистой водой, а ещё необходимо чтобы Майкл всё-таки смог накормить Марка. А ему предстоит встретиться с врачом и подтвердить свои худшие опасения. Благо он не знает, что для него приготовил «высший свет».