Quotes from the book «Макаров чешет затылок»

Хорошо одетая правда переспорила совершенно голую истину. А он был как факт, одетый с иголочки.

А важнее всего только слова, написанные на полях уже готовой книги.

А у меня в кармане рваного пальто «Фауст» по-немецки. Уж этого-то вы у меня отнять не можете!

Это как с книгами. Самый невообразимый бзик: то никому не давать, то вообще не возвращать, то вдруг «чего бы вам дать?» А там тебе не возвратят твою же и тобой написанную книгу. Такая любовь к литературе. Фырк. Чужой фырк уничтожает твой фырк и настраивает чорти на что.

Он любит работать на машинке, когда кто-то рядом сидит. Это дешевый способ поиздеваться над человеком.

А классик в том смысле и классик, что для того чтобы стать в общем мнении классиком ему недостает только умереть.

Часть прошлого, которую невозможно сделать частью настоящего, потому что она -- помеха для будущего.

КОНГЕНИАЛЬНОСТЬ ДОСУГОВ у нас не совпадает с некоторых пор. Не несовпадает, а не получается. На этом и построен весь рассказ. Переведи его, и он будет твой. Это как стремление вставить как можно больше, тогда как нужно как можно больше удалить. И то правда. Но вот же видно, что вставленное и написанное сверху – хуже. Хотя и так можно. Хотя и на полях уже законченной книги можно написать много нужного и хорошего.

Эту книгу я читал с ужасом, как описание собственных пороков, как свою катастрофу, как надпись на могиле. Я пришел в ужас. Все кончено. До сих пор не могу без содрогания пройти через актовый зал: вот в том ряду, вон в том кресле я сидел и читал эту книгу.

А это не литература, это любовные письма. Напечатаны на машинке, ну и что же? Чтобы легче было читать.