Собчак

© Павел Смоляк, 2018

ISBN 978-5-4490-8440-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Политическая биография Анатолия Собчака укладывается всего в десять лет. Удивительный быстрый взлет и резкое падение, закончившееся преждевременной смертью. Собчак умер в 62 года – молодой мужик, если посудить; многие политики только-только к этому возрасту осваиваются, матереют, а Анатолий Александрович сгорел.

Сегодня, когда на российском политическом небосклоне мерцают одни и те же лица, сильно заметно, как сильно не хватает Анатолия Собчака, который в ущерб себе всегда говорил правду и никогда не оглядывался на другое, противное, лживое, но выгодное мнение.

При всей чрезмерной популярности Собчак был человеком скромным и без больших политических амбиций. На пике карьеры он легко оставил федеральную власть и спустился на региональный уровень. Возглавил парламент Ленинграда, затем был избран первым и последним мэром Ленинграда-Петербурга. Анатолий Александрович навсегда остался мэром, ведь проиграл он выборы губернатора.

Майя Плисецкая, выдающаяся русская балерина, сказала при знакомстве Собчаку: «Вы, наверное, самый красивый руководитель Петербурга за всю его историю». Действительно, родившийся в далекой Чите и выросший в узбекском Коканде, он словно был создан, чтобы возглавить самый культурный город России и один из самых красивых городов мира. Интеллигентный, статный, с прекрасным чувством юмора и вкуса, Собчак задал планку на много лет вперед – недосягаемый эталон градоначальника.

Анатолий Александрович никогда не считал себя политиком, но действовал как политик и, сначала выбравшись народным депутатом СССР, называл себя (в шутку ли?) «адвокатом съезда», а после событий октября 1993 года Собчак сказал, что наконец-то почувствовал себя «хозяином города», и, разумеется, не успел все закончить за два с половиной года, хотя все его начинания, например, спасли город от катастрофических последствий дефолта 1998 года.

Анатолия Собчака часто упрекали в несдержанности, ворчали, что он не терпит критики – о чем говорить, было все, но это мелочи по сравнению с теми великими – да-да! – великими качествами и достоинствами, которыми обладал мэр Петербурга. Порядочность, честность, учтивость, милосердие, отвага… Словом, все то, чего не хватает нынешним губернаторам.

Собчак никогда не был командным игроком. Что не помешало ему создать самую профессиональную команду в истории современной России. Его ученики – второй и третий президенты России. Его бывшие помощники и заместители – министры, руководители крупнейших корпораций, и, будем предельно честны, «подголоски Собчака» сегодня первые лица планеты.

Анатолий Александрович стал не только первым избранным народом руководителем Петербурга, он впервые заговорил с номенклатурой на их языке, он первый в Советском Союзе провел парламентское расследование, и благодаря ему мы знаем всю правду о событиях в Тбилиси 9 апреля 1989 года, он первый отдал власть и не побоялся вернуться через несколько лет в политику, в которой все изменилось за считанные месяцы, в которой ему уже не было места.

После смерти Собчака Фонд общественного мнения провел опрос «Россияне об Анатолии Собчаке». 42% опрошенных назвали деятельность Анатолия Александровича за последние десять лет положительной, 14% – отрицательной. Но почти 30% заявили, что ничего не знают о деятельности некогда самого популярного политика в стране.

10 августа 2017 года исполнилось 80 лет со дня рождения Анатолия Александровича, и эта книга дань его памяти. Без эмоций, все – как было.

Часть 1. Профессор

Глава 1
«По рождению я сибиряк»

Маленький Толя был самым любимым внуком бабушки Ани. «Она меня любила и выделяла среди других внуков – наверное, потому, что я очень похож на деда. И не только внешне, но, по ее словам, и характером», – рассказывал Собчак, вспоминая детство.

О дедушке Антоне в семье почти никогда не говорили вслух. Бабушка всячески пресекала любой разговор о муже, и сложно догадаться, когда внуки впервые услышал семейную легенду, которая у Собчаков передается от родителей к детям.

Согласно ей, Антон Собчак, молодой и полностью разоренный поляк, вероятней всего, проигрался в карты, влюбился в юную девушку из знатного и богатого чешского рода. Девушки Анны, оберегавшие дочь, как современные американцы Форт-Нокс, желая ей счастья, назойливому парню сразу ясно дали понять, что никакого брака не будет, и если Собчак не отстанет от их дочери, одними синяками не отделается.

Родители Анны не зря берегли единственную дочь, которая знала чешский, польский и немецкий языки. «В ней была та внутренняя интеллигентность, с которой можно лишь родиться», – полагал Анатолий Собчак, который, разумеется, был в деда: никогда не отступал и добивался своего.

Потерявший голову от чувств, понимая, что рискует жизнью, Антон Собчак однажды прокрался в богатый дом и выкрал любимую женщину. Молодые сбежали в Россию, где их не могли найти и привести все угрозы в жизнь старшие братья Анны. Так родилась молодая семья. «Жили счастливо, детей было много», – рассказывал Анатолий Александрович.

Антон Семенович и Анна Ивановна в России не пропали. Золотые руки бедного инженера Собчака пришлись весьма кстати при строительстве Среднеазиатской железной дороги – огромного пути, более шести тысяч километров, раскинутого на землях нынешних Узбекистана, Казахстана, Киргизии и Таджикистана.

Пока муж прокладывал железнодорожные пути и работал машинистом, Анна занималась домашним хозяйством, растила и воспитывала детей (сын Александр родился в 1909 году) и мечтала о собственном деле, копила стартовый капитал. Наверняка сказались гены предприимчивого отца, тоска о котором, да и о матери и братьях, в редкие минуты одиночества одолевала бабушку Анатолия Собчака, но Анна ни о чем не жалела и была счастлива.

Анна жила мечтой открыть собственную фабрику по обработке хлопка и магазин. Но грезы столкнулись с жестокой реальностью. Антон, страшный картежник, в 1914 году спустил все накопления жены в казино. Часто поминая об этом, бабушка Аня до самой своей смерти заклинала внуков, особенного любимого: «Толя, я прошу тебя, не делай две вещи – не играй в карты и не занимайся политикой». Анатолий, как нам теперь известно, сдержал клятву наполовину.

«Отношение к азартным играм и в казино у меня особое – я никогда в жизни не играл и не буду играть! – писал спустя много лет Собчак. – Причина тому чисто семейная: еще в юности я дал слово своей бабушке, которую очень любил и почитал, что никогда не будут играть в азартные игры».

Людмила Нарусова подтверждала: «Когда мы с ним путешествовали, бывали в разных странах, и в Монте-Карло, и Баден-Бадене – в крупнейшем казино мира, никогда, даже из любопытства, Анатолий Александрович не вставал к игорному столу. На все мои просьбы – ну давай, хоть на 10 долларов поиграем, – он неизменно отвечал: „Нет. Ты – пожалуйста. А я не могу, я дал клятву бабушке“».

Ненавидеть политику у Анны Ивановны тоже были причины. Антон Собчак сочувствовал партии конституционных демократов – «партии врагов народа», был активным участником революционных событий 1917 года, – все это, предположу, и припомнила ему молодая советская власть, сослав его в 1939 году в лагерь. «Деда не помню, – рассказывал Анатолий Александрович, – он погиб, когда мне было всего два года».

После ареста деда Антона вся семья Собчаков жила словно на иголках. Государственный террор с 1937 года – в этот год 10 августа родился Анатолий Александрович – не щадил никого, особенно «неблагонадежных» граждан с «изъяном» вроде польского происхождения. Любой рисковал по надуманной причине угодить в лагерь.

Примечательно, в августе 1937 года Политбюро ЦК ВКП (б) утвердило приказ наркома внутренних дел о ликвидации польских диверсионно-шпионских групп. К ноябрю 1938 года около 140 тысяч поляков и граждане, имеющие какие-либо связи с Польшей, были осуждены; из них более 110 тысяч приговорены к расстрелу.

Всю правду о смерти Антона Семеновича внук смог узнать только после 1956 года. В феврале этого года на закрытом заседании XX Съезда КПСС руководитель СССР Никита Хрущев осудил культ личности Иосифа Сталина и возложил на своего предшественника многочисленные преступления – репрессии (в том числе расстрел почти 700 тысяч человек) ни в чем не повинных граждан в конце тридцатых годов. Став адвокатом, Анатолий Собчак будет вести несколько дел о реабилитации.

«По рождению я сибиряк, – говорил про себя Анатолий Собчак, – родом из Читы. Здесь, – рассказывал он, – восточнее Байкала, у северных пределов Китая, особая Россия. Читинский острог – место каторжное, а по-русски, значит, и вольнолюбивое».

Анатолий – третий сын в семье Александра Антоновича Собчака и украинки Надежды Андреевны Литвиновой. Старший сын – Александр, младший – Валерий. Еще один сын, Владислав, умер в возрасте двух лет.

Александр Собчак начинал помощником машиниста, затем окончил институт железнодорожного транспорта и постепенно «вышел в люди». Анатолий Александрович вспоминал, что у отца был уникальный дар внушать добро: «Один раз я украл у отца из портсигара папиросу: очень хотелось попробовать. Был долгий разговор с отцом. Не помню слов, которые он нашел, но больше никогда в жизни я не закурю сигарету или папиросу».

Надежда Андреевна – бухгалтер. «Мама была добрая, – вспоминал Анатолий Александрович. – И очень выносливая, какими бывают матери четверых сыновей. А когда вырос, я понял, что мама была не только исключительно работоспособным, но и высшей степени порядочным человеком. На ней держалась семья».

В семье – повлияло воспитание бабушки Ани – обращались друг к другу только на «вы». «В те времена, – говорил Собчак, – это было весьма непривычно для окружающих и отдавало чем-то старорежимным». Так в простой семье, которой после ареста Антона Семеновича пришлось переехать в Узбекистан, сохранялся и поддерживался дух интеллигентности, который сильно сказался на Анатолии Собчаке и воспитал в нем порядочность и ответственность.

В Коканде, в 228 километрах юго-восточнее столицы Узбекистана Ташкента, Собчаки встретили начало Второй мировой войны, с которой постучалась новая беда. После вторжения советских и немецких войск в Польшу гонения на поляков в СССР усилились. Новая депортация поляков в 1940 году грозилась задеть и без того пострадавшую от властей многодетную семью.

Спас от возможной гибели Собчаков сосед. Он работал в городском исполкоме и узнал об очередной «директиве Сталина»: в двадцать четыре часа выселить всех поляков в Сибирь. У соседа дома хранились несколько чистых бланков паспортов, их он предложил Собчакам. В одну ночь Анатолий Собчак вместе с братьями и родителями сменил шпионскую национальность на правильную – стал русским.

22 июня 1941 года без объявления войны Германия напала на Советский Союз. Началась четырехлетняя Великая Отечественная война. «Отец ушел на фронт, – вспоминал Анатолий Собчак. – Мама получала триста рублей, а буханка на рынке стоила сто».

Судя по документам, Александр Антонович конкретно на военную службу поступил только в ноябре 1944 года. В наградном листе от мая 1945 года сохранилось описание подвига Антона Собчака, за который он был награжден орденом Красной Звезды.

Процитирую дословно.

«При выполнении боевого задания батальоном по обеспечению форсирования залива Фриш-Гаф с 19 апреля по 5 мая 1945 года начальник клуба мл. лейтенант Собчак принял энергичное участие в мобилизации личного состава на быстрое и организационное выполнение поставленной перед батальоном задачи. Он ежедневно доводил до всех бойцов, сержантов и офицеров сводку Совинформбюро, организовывал своевременную доставку подразделениям и боевым расчетам газет, листовок, писем от родных.

Тов. Собчак проводил беседы с коммунистами и комсомольцами, входящими в боевой расчет на переправочных средствах, по разъяснению задач коммунистов и комсомольцев по форсированию залива Фриш-Гаф.

В районе порта Розенберг, где батальон переправлял войска на косу Фриш-Нерунг, тов. Собчак, кроме несения своих обязанностей начальника клуба, выполнял задание по несению комендантской службы и обеспечил образцовый порядок подхода грузов к причалам.

Тов. Собчак своей энергичной работой помог подготовить личный состав к выполнению задачи по форсированию залива Фриш-Гаф».

В относительно мирном Коканде Надежда Андреевна, оставшись без мужа, разрывалась, лишь бы накормить сыновей. В августе 1941 года Анатолию Собчаку исполнилось четыре года, приходилось рассчитывать только на мать. Позднее он вспоминал самое главное чувство войны – голод.

«Друзья были, родители – хорошие, добрые, собак вокруг сколько угодно, а еды всегда не хватало», – писал Собчак. Есть хотелось всегда и даже в сытое время, когда он хорошо зарабатывал. Сколько бы не ел Собчак, не мог насытиться: на его тарелке никогда не оставалось недоеденного.

Впрочем, иногда семья Собчаков питалась как в лучших домах бывшей Российской империи. Из пустыни в годы голода, вспоминал Анатолий Александрович, приходили целые вагоны, груженные черепахами, а вместе с ними инструкции по правильной готовке рептилий.

Тортю – черепаховой суп до сих пор считается деликатесом, но только не в 40-е годы прошлого столетия, когда многодетная мать Надежда Андреевна от полной безысходности брезгливо готовила суп и кормила «изысканным блюдом» детей.

От голодной смерти Собчаков спасала любимая коза. На корову у семьи денег не было. «Даст нам с братом мама по корзине, – вспоминал Анатолий Собчак, – идем щипать траву. Однажды кто-то сильно стукнул козу палкой. Она заболела и умерла. Я никогда так не плакал, как в тот день».

В годы войны Узбекистан принял около миллиона человек из разных уголков СССР. По соседству с домом Собчаков на время поселились несколько преподавателей Ленинградского университета, сбежавшие от фашистской блокады. На маленького Толю произвела сильное впечатление атмосфера профессорской семьи, математиков. «Мне очень хотелось быть таким же, как этот человек, – признавался Собчак, – и по детской наивности я возмечтал стать профессором».

«Профессором» Толик стал сразу после войны. Именно так его прозвали школьные друзья за то, что он много знал. Во дворе у него, однако, было другое прозвище – Сенатор, им Собчака наградили за умение разрешать конфликты без кулаков. Толя вообще никогда не дрался. «В крайнем случае толкался, – рассказывал Анатолий Александрович, – потому часто и утрачивал лидерство».

После отъезда обратно в Ленинград семьи преподавателей математики Анатолий Собчак дал себе слово поступить в Ленинградский университет. Школу Толя окончил почти на все пятерки, аттестат испортили две четверки – по русскому языку и геометрии. Хотя все могло обернуться еще хуже – Собчака едва не исключили из пионеров, а это в те суровые коммунистические времена было похуже двойки.

Однажды Толик вместе с друзьями залез на плохо охраняемые бахчи за арбузами. Один из мальчишек неудачно перелез через изгородь и сильно поранился колючей проволокой. Страшное зрелище: кровь лилась фонтаном. Времени думать не было. Собчак стянул с шеи пионерский галстук и перевязал им рану другу, остановив кровь.

На следующий день учительница перед всем классом отчитала образцового ученика Анатолия Собчака за порчу пионерского галстука. На голосование был поставлен вопрос об исключении Толи из пионеров. Одноклассники единогласно проголосовали против.

Глава 2. Мальчик из Ташкента

После школы Анатолию пришлось поступить на юридический факультет Ташкентского факультета. Этот же вуз оканчивал старший брат, Александр, и все средства уходили на его поддержку, отодвигая мечту Анатолия перебраться в Ленинград все дальше. Но на следующий год, когда Саша получил долгожданный диплом, средний из Собчаков, благодаря пятеркам, перевелся в Ленинградский университет.

В 1956 году Анатолий Собчак впервые оказался в Ленинграде. Поселиться получилось в квартирке на улице Пестеля. Комнату сдавала старушка из «бывших». Бабушка приходилась внучатой племянницей декабристу Кондратию Рылееву, казненному в 1825 году.

Старушка-меломанка буквально заразила молодого юриста любовью к хорошей музыке. Анатолий покупал абонементы, и они вместе, точно родные бабушка и внук, ходили в филармонию. Вскоре подобные походы стали для Собчака подобно воздуху, а с первой квартирной хозяйкой он дружил до самой ее смерти.

Профессор юридического факультета Ленинградского университета Валентина Яковлева одной из первых заметила нового студента. «Помню его Толенькой, – вспоминала она, – мальчиком 19 лет, который приехал из Ташкента по переводу к нам на юридический факультет. Высокий, худенький, с ясными глазами, интеллигентными манерами, он сразу привлек мое внимание».

Особенно Яковлевой Собчак запомнился на специальных семинарах, на которых Анатолий Александрович делал доклад на тему своей будущей диссертации. «Интересный глубокий доклад сделал он по проблеме ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности. Выступление Толи было логичным, содержательным, полемичным».

После доклада Собчака группа не хотела расходиться по домам, и тогда Анатолий предложил поговорить о выставке картин Рокуэлла Кента. Американский художник с социалистическими взглядами снискал настоящую славу в СССР. «С какой любовью говорил он (Собчак. – П. С.) о суровой живописи этого художника, как увлеченно характеризовал наиболее поразившие его картины. Я поняла, что мальчик не только умен, начитан, но умеет тонко чувствовать и понимать прекрасное. Решили, что все мы на эту выставку обязательно сходим», – восторгалась Валентина Федорова, пережившая своего ученика на семь лет.

Сам Анатолий Собчак не раз говорил, что по-настоящему влюбился в искусство только в Ленинграде. «За это спасибо моим профессорам, настоящим русским интеллигентам, сумевшим пронести высочайшие моральные качества и культуру сквозь годы сталинщины».

Как-то Собчак увидел в комиссионке картину Александра Бенуа, которая продавалась за ничтожные, но неподъемные для студента 300 рублей. Анатолий Александрович долго сожалел, что не смог приобрести ценное полотно. Спустя годы Владимир Спиваков, услышав эту драму, подарил на день рождения Собчаку рисунок Бенуа.

Не меньше Анатолия Собчака увлекала античность. Он серьезно изучал античную философию, хорошо ее знал. «Я люблю античных авторов, но, когда раньше читал Тацита, Плутарха или Цицерона, я как-то очень абстрактно воспринимал то, что они говорят о жизни частного лица и жизни лица государственного, – рассуждал позже Собчак. – Казалось бы, ну какая принципиальная разница. Однако в античности это разницу прекрасно понимали: античные историки в одном ряду с выдающимися событиями государственной жизни всегда отмечали изменение статуса известных граждан».

Как необходимое зло воспринимал общественные дисциплины, но и их сдавал на «отлично». Любимым предметом оставалось римское право – основа всей мировой юриспруденции. Анатолий даже хотел специализироваться по римскому праву. Но хрущевская оттепель вселяла надежду, и Собчак стал всерьез задумываться об адвокатуре. Его все больше и больше интересовало гражданское право – одна из самых, если не самая сложная отрасль права.

К изучению цивилистики (гражданского права) Анатолия Собчака подтолкнул профессор Олимпиад Иоффе, заведующий кафедрой, по его учебникам учились все юристы СССР. Существовала легенда, якобы после войны, когда Иоффе пришел с фронта и его не приняли на юридический факультет, он неделю спал в коридоре университета на солдатской шинели.

Диплом «Общее учение о деликтных обязательствах в советском праве»¹ (научный руководитель – профессор Иоффе) Собчак защитил на «отлично». Академик Юрий Толстой, принесший Анатолию Александровичу немало горя, правда, писал в мемуарах, что Собчак «поначалу хотел писать дипломную работу по международному праву, но я постарался отрезвить его, сказав, что наше международное право целиком подчинено международной политике, да и кафедра международного права в то время была у нас довольно слабой».

Отличника с огромным потенциалом тотчас рекомендовали в аспирантуру, но продолжить учебу сразу не удалось из-за отсутствия постоянной ленинградской прописки. Собчак получил распределение в Ставропольский край, куда уехал с женой Нонной. Впрочем, в аспирантуру ЛГУ Анатолий Собчак все-таки поступит, чуть позже и на заочное отделение.