Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

– Спасибо, Михаил Иванович! – сказал Призрак и покинул кабинет Громова. Он закрыл за собой дверь и вышел из приёмной в коридор…

Глава 6

Сиена

Говард спал, пребывая в тишине номера отеля, и видел тревожные и местами счастливые мгновения во сне. Среди странных исковерканных и искажённых реальностей, подобных королевству кривых зеркал, жила его надежда. Страх отступал и оставалась лишь пустота. Душевный покой – это всегда так условно! Человеческое смирение и в тоже время неуёмная жажда борьбы. Люди рождаются беззащитными и слабыми, их не куют из стали! Далеко не каждого человека можно выковать, большинство ломаются и сдаются, отказываясь идти вперёд в поисках самого себя! Этот путь всегда длинный и сложный, во время которого приходится отрекаться, нарушать собственные идеалы, идти на компромиссы, не получая взамен ничего, кроме мудрости «граблей».

Миражи пустыни Руб-эль-Хали и настороженный взгляд каракала, пытающегося оценить, насколько ты опасен. Горное эхо среди стройных и молчаливых Альп. Яркие вспышки на ночном небе от «сигналок» рядом с разбитым лагерем. Треск автоматического огня штурмовых винтовок и летящие в разные стороны осколки от взрывов в очередной раз прервали сон Льюиса.

Он моментально открыл глаза, чувствуя, как сильно стучит его сердце, подобно чечётке кармелиты на севильском празднике, чей чувственный танец разжигает страсть. Её карие глаза, в которых играет огонь искушений и прекрасная ночь, наполненная сладковатым ароматом…

Говард поставил ноги на пол и остался сидеть на кровати. Вечерний полумрак комнаты был пронизан недосказанностью. Она витала везде, замирая на время в каждом углу этих небольших апартаментов. На прикроватной тумбочке стояли стакан с водой и пластиковая баночка с лекарствами. Сильная головная боль ударила импульсом в самый затылок и по коже пробежал мороз. Льюис запил таблетки водой и прошёл в ванную комнату, где зажёг свет. Он подошёл к раковине и открыл кран. Из смесителя плотной струёй хлынула холодная вода и Говард сунул под неё свою выбритую голову.

Звуковой сигнал на тактических наручных часах напомнил о том, что до встречи с таинственным синьором Белотти осталось двадцать минут.

Говард закрыл кран и вытер голову насухо махровым полотенцем. Он вернулся в комнату, выключив в ванной свет, и вытащил из пластиковой кобуры на ремне пистолет «SIG-Sauer». По привычке, Льюис проверил наполненность магазина и вернул оружие обратно в кобуру. Синяя футболка из влагоотводящей ткани была влажной в районе подмышек и грудины, что снова напоминало ему о прошедшем тревожном сне. Говард затянул поясной кожаной ремень на брюках-карго и, накинув сверху чёрную ветровку, покинул номер.

Датчик движение напомнил о себе мигающим красным светом на циферблате наручных лёгким вибросигналом. Он закрыл дверь апартаментов на ключ и направился к лестнице. Бронежилета на нём не былою Льюис понимал, что в этом деле он будет лишним. Говард, конечно же, не знал, кем окажутся эти люди, но не питал ложных надежд. Как правило, где много красивых названий и атмосферы церемониала, всегда скрывается лицемерие и пугающие своими масштабами заблуждения.

Льюис отдал администратору за стойкой ключ от номера и вышел из отеля. Он глубоко вдохнул вечерний чуть прохладный воздух, оказавшись на небольшой улочке, где вечером всегда бывало многолюдно. С тех далёких лет его молодости ничего не изменилось. Говард вытащил из кармана ветровки пачку сигарет и закурил. Он сосредоточенно посмотрел на циферблат наручных часов и сделал очередную затяжку. Сигарета продолжала тлеть внутри ладони, выделяя при этом минимальную ниточку дыма, чтобы было не так заметно пристрастие Льюиса к табаку, которое временами, то проявлялось, то сходило на нет.

Говард затушил окурок, убрав его в пустую пачку из-под сигарет. Внимательный взгляд отставного полковника SAS всматривался в лица людей и на секунду замирал на каждом прохожим. Однако, все лица были слишком просты и не имели даже намёка на присутствие «двойной жизни». Льюис умел заметить подобную особенность в людях, но при этом, иногда допускал ошибки, как и любой живой человек.

Солнце продолжало садиться, а Сиена купалась в багряных лучах заката. До сумерек оставалось не так долго, но, порой, даже секунда может стать вечностью!

Говард чувствовал, что вот-вот кто-то должен появиться. Он сунул левую руку в карман ветровки и нащупал выкидной нож. Ладонь плотно обхватила пластиковую рукоять, а большой палец лёг на кнопку выброса клинка.

Прохладный ветерок очередным потоком проскользил по узкой улочке и немного расслабил нервное напряжение Льюиса.

Из-за поворота появился мужчина невысокого роста с чёрными курчавыми волосами небольшой длины и ухоженной густой эспаньолкой. На вид ему было не большо сорока двух. Глаза закрывали солнцезащитные очки с чёрной пластиковой оправой. Стильный костюм-стреч небесно-голубого цвета дополняла ярко-фиолетовая сорочка и синие туфли «лоферы». Его смугловатая кожа выдавала в нём скорее южанина, чем коренного тосканца. Он подошёл к Говарду и снял солнцезащитные очки, скрывавшие выразительные голубые глаза.

– Здравствуйте! Это я Серджио Белотти, – вытащив из бокового кармана пиджака визитку, произнёс мужчина.

– Очень приятно, Говард! – протянув правую руку мужчине, добавил Льюис.

– Мне тоже, очень приятно! – с тактичностью произнёс синьор Белотти и пожал руку Говарда. – Отец Бернардо очень много о вас рассказывал! – без лишнего промедления уточнил мужчина, ощутив на себе взгляд полный недоверия и сомнения со стороны мистера Льюиса.

– Хм… Интересно! И, что же он рассказывал? – с лёгкой издёвкой в голосе, спросил Говард.

– Что, вы, человек слова и всегда верны своим идеалам и принципам! – коротко ответил мужчина. – Идёмте! За углом нас ждёт машина.

– А, как же аванс?! – возмущённо произнёс Льюис. Задать подобного характера вопрос, был одним из коронных его приёмов. Смысл данного теста состоял в том, чтобы оппонент растерялся и выдал частичку истинного намерения, сам при этом того не осознавая.

– Вам, он не нужен! Деньги – не есть ваша цель! Хорошая шутка! – оценив чуть заметной улыбкой психологический приём Говарда, спокойно добавил синьор Белотти.

Они зашли за угол и прошли к небольшому седану «Ауди» красного цвета.

– Садитесь на переднее сиденье, мистер Льюис, – уточнил Серджио и открыл дверцу автомобиля, потянув ручку на себя.

Говард молча сел на переднее сиденье и положил ладони на колени.

Синьор Белотти удобно расположился на водительском кресле и вытащил из бардачка очки с непрозрачными пластиковыми линзами из чёрного пластика.

– Наденьте их, мистер Льюис.

Говард без слов взял очки и надел их, заранее зная, что нечто похожее обязательно предложат.

Серджио запустил двигатель и, аккуратно развернувшись, медленно поехал по узкой улочке.

Говард продолжал спокойно сидеть вслепую на переднем сиденье и ждать окончание пути. По запаху и отсутствию разнообразия в звуках, Льюис понимал, что они давно покинули город и едут по какой-то дороге. Сломавшийся кондиционер не вызывал особого дискомфорта, поскольку стёкла передних дверей были опущены и сквозняк гулял по салону автомобиля.

Спустя минут двадцать машина сбросила скорость и оказалась на узкой, местами ухабистой дороге. Звук открывающихся ворот отчётливо запечатлелся в голове Говарда, понимая, что, скорее всего, они заехали на территорию какой-то виллы, находящейся вдали от лишних глаз.

Автомобиль остановился и синьор Белотти заглушил двигатель.

– Приехали! Можете, снять очки, – сказал Серджио и потянул на себя рычаг стояночного тормоза.

Льюис снял очки с чёрными линзами и сощурил глаза от резкой смены количества света. Он быстро проморгал глаза и, убрав очки в бардачок, вылез из машины.

Слегка прихлопнув дверцу, Говард осмотрелся по сторонам и понял, что очутился на типичной тосканской вилле, которая мало, чем отличалась от большинства в этом регионе. Стены, покрытые штукатуркой кремового цвета с акцентами на тёмно-коричневый в районе балок, а также дверных и оконных проёмов. Высокие стены около трёх метров в высоту, окружали виллу, храня внутри тишину и покой.

Охрана в стильных минималистичных костюмах от дядюшки Хьюго, напоминала секретный объект под бдительным оком головорезов из «СС». Под белыми сорочками были слегка заметны лёгкие бронежилеты скрытого ношения, спасавшие от пистолетной пули без стального сердечника. По вооружению были варианты, но скорее всего предпочтения отдавались компактным видам вооружения и концептам на их платформах.

– Идёмте, мистер Льюис! – произнёс синьор Белотти и направился к парадному входу в трёхэтажный дом с крытой террасой наверху.

Говард резко выдохнул и последовал за таинственным «историком-публицистом».

– Отдайте оружие. Оно, вам, точно не понадобится, – добавил Серджио, жестом подозвав охранника поблизости.

Льюис молча вытащил из кобуры свой «SIG-Sauer» и передал охраннику, который недоверчиво не отрывал от него глаз, ловя, каждую секунды его движений.

Говард с издёвкой улыбнулся в лицо сосредоточенному секьюрити, признав в нём бывшего бойца французского полицейского спецназа «RAID». Характерные повадки, отрицательное отношение к строгим костюмам и признаки орлиного носа, а также привычка к кобуре на бронежилете в районе грудины, всё это читалось легко и просто, как в дешёвом бульварном романе, где всегда один и тот же сюжет.

Льюис вытащил из кармана ветровки выкидной нож и отдал его охраннику, после чего тот, наконец, расслабился, сунув за пояс его пистолет и убрав нож в боковой карман пиджака.

Синьор Белотти зашёл в дом, оказавшись в просторном холле, где из мебели ничего кроме комодов и небольшого диванчика не было. В центре на полу, выложенным португальским кафелем, лежал средних размеров ковёр, приглашавший гостей и хозяев дома подняться вверх по лестнице. В интерьере, как и в отделке присутствовало дерево в разных проявлениях. Декоративные настенные панели из ореха, закрывавшие, по всей видимости, безликие кирпичные стены создавали уют и тосканский колорит.

– Идёмте. Вас, ждут! – произнёс синьор Белотти и ступил на деревянную лестницу.

Говард последовал за «историком-публицистом», пройдя по ковру с обилием разных орнаментов, и стал подниматься по лестнице. Настенные светильники источали приятный тёплый электрический свет, а люстра в холле оставалась не включённой.

Они поднялись на второй этаж, миновав двух охранников, двигавшихся каждый по своему «маршруту», и прошли на открытый проход в виде балкончика под черепичной крышей, смотревшего во внутренний дворик. Внизу журчал небольшой фонтанчик с включённой подсветкой.

Льюис завернул под арку за синьором Белотти и зашёл в распахнутые двери огромной гостиной, залитой закатным багрянцем. Массивная мебель с кожаной обивкой, барная стойка с огромным ассортиментом выпивки на полках стеллажа, огромный телевизор, висящий на стене и кадки с растениями вышиной не больше метра, дополняли уют этой вилле, где хотелось бы остановиться на несколько дней и прогуляться по тосканским виноградникам.

Серджио остановился около двойной двери и повернулся лицом к Говарду, замершего посреди гостиной. Он бросил мимолётный взгляд налево, где располагалась столовая с длинным столом из морёного дуба и мягкими деревянными стульями с подлокотниками.

– Проходите, мистер Льюис. Вас ждут! – кивнув головой, произнёс синьор Белотти и направился в сторону столовой.

– Хм… – коротко буркнул себе под нос Говард и, подойдя к двойной двери, тихонько нажал на дверную ручку. Он вошёл внутрь и оказался в библиотеке среди множества стеллажей с книгами вдоль стен. Посреди стоял средних размеров рабочий стол, выполненный в стиле далёких времён, рядом с которым стояли деревянные стулья с высокими сплошными резными спинками и подлокотники с окончанием в виде львиных лап. Мягкие сиденья были обиты красной бархатной тканью, напоминая классический ватиканский стиль. Массивная люстра висела под высоким потолком и светили тусклым свечением.

Льюис прошёл поближе к столу и его глаза разбежались по обилию книг на полках. Казалось, что здесь можно найти ответы на все вопросы мироздания и шедевры мировой литературы в штучных экземплярах.

Внезапно открылась небольшая дверь и в библиотеку вошёл человек пожилого возраста в сером строгом костюме с тростью в правой руке. Его седые волосы средней длины были аккуратно зализаны назад, а на левой руке золотые наручные часы и перстень на безымянном пальце.

– Добрый вечер, мистер Льюис! – остановившись поприветствовал Говарда пожилой мужчина. – Присаживайтесь к столу, – с жестом руки, добавил он.

– Добрый вечер! Спасибо, – кивнув и продолжая оценивающим взглядом смотреть на пожилого мужчину, сказал Льюис. Он медленно опустился на мягкое сиденье стула с высокой спинкой, почувствовав себя не то графом, не то герцогом, а может и самим королём, утраченного в глубинах времён королевства.

Пожилой мужчина медленно сел на мягкий стул за стол, гипнотически став всматриваться в потускневшие глаза Говарда. Сложно было сказать, что искал во взгляде Льюиса этот седой старик, которого сложно было назвать данным эпитетом, ведь, морщин на его лице было совсем не много.

Говард смотрел пожилому мужчине в глаза, не поддаваясь его психологическим приёмам.

– Как вам моя библиотека, мистер Льюис? – раскинув руки в стороны, спросил седой старик.

– Впечатляет! Мой бы отец, если был бы жив, с удовольствием пожил здесь среди этих книг, – отрешённо ответил Говард, сосредоточив своё внимание на лице пожилого мужчины. Нос с ярко-выраженной горбинкой, карими глазами и узкими сжатыми губами, говорили о немногословности и коварности характера. Впрочем, подобные люди, очень похожи, хотя в каждом правиле, возможны свои исключения.

– Здесь собраны редкие и старые книги со всего мира! Некоторые из них в штучном экземпляре.

– Я это заметил, синьор, как только попал в вашу библиотеку.

– Я был уверен, что вы обязательно об этом скажете, – прищурив глаза, добавил пожилой мужчина. – Я приготовил вам небольшой подарок, мистер Льюис. Пусть, мудрость великого средневекового поэта, будет всегда с вами, – произнёс седой старик и взял отложенный на углу рабочего стола бумажный пакет с объёмным содержимом.

– Не думаю, что чем-то смог заслужить столь дорогой подарок! – с легкой растерянностью, произнёс Говард.

– Мудрости заслуживает каждый, и она не имеет цены, поскольку, принадлежит всем людям на этой земле, – протянув бумажный пакет с объёмным содержимым, дополнил пожилой мужчина.

Льюис взял в руки пакет и аккуратно вытащил из него содержимое. Внутри лежала «Божественная комедия» великого Данте Алигьери в кожаной обложке с тиснением букв золотого цвета.

– Спасибо, синьор!

– Как вы думаете? Вы похожи на главного героя этой книги? – с хитрой улыбкой, спросил пожилой мужчина.

– О себе сложно правильно судить и при этом не прослыть глупцом!

– Хм… Это ответ зрелого человека, знающего цену множеству вещей в этой жизни, – сплетя пальцы рук на поверхности стола, произнёс седой старик. – Выражу своё мнение и не считайте его за лесть или коварство. Я многое знаю о вас, мистер Льюис! И точно могу сказать, что Ад вы знаете в совершенстве, так сказать, до квадратного нанометра. Об утрате вашей Беатриче судить не мне! Однако, для подобных вам людей первый пункт без второго не существует!

– Вы, кажетесь мне проницательным человеком, синьор, но в сортах дерьма разбираетесь лишь с литературной точки зрения, которой присущи красивые выражения и яркие эпитеты! В жизни, где человек не знает, что с ним будет в следующую секунду, чувствуя на шее ледяное дыхание вечности, пропадает любой романтизм, – удобно расположив руки на подлокотнике стула, произнёс Говард.

– Даже не имею намерения спорить с вами, мистер Льюис! Я не военный, а политик по призванию, но при этом остаюсь нейрохирургом. Человеческий мозг схож с сакральным сосудом, хранящим множество информации. Она делится на две части: изученную и неизученную. В первую входит строение, физиология, стандартный набор функций итд. Во вторую же входит интеллект, способности, которые невозможно объяснить, характер и мышление. Однако, на этом всё не заканчивается! Есть ещё одна часть. Её можно по-разному называть, принимать или отрицать… Там содержится опыт прошлых жизней и знания. Умение пользоваться этой частью головного мозга дано не каждому, поскольку, невозможно использовать то, что находится лишь в стадии накопления. Всё это подобно развитию человека от эмбриона до плода. Не до конца созревший продукт не готов к употреблению!

– Мне сложно поддержать данную тему, поскольку, не имею подобных знаний, – задумавшись, добавил Говард.

– Почему, вы ненавидите самого себя?

– Потому что не вижу поводов к противоположности, синьор!

– Что ж, тогда я позволю себе процитировать начало великого труда Данте.

 
«Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.
 
 
Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!»
 

Библиотека погрузилась в тишину, где борьба достойных друг другу собеседников переходила на уровень той самой закрытой части головного мозга и исчезала в бескрайней пустоте.

– Я пройду этот лес! – сосредоточенно и стремительно, бросил фразу Льюис, сжав руки в кулаки, лежавшие на подлокотниках стула.

– Этого я и ждал, мистер Льюис! – слегка улыбнувшись, произнёс пожилой мужчина. – Я магистр Ордена «Хранителей Меча». Меня зовут Клаудио Моретти. Вы, ищете убийц отца Бернардо насколько я знаю…

– Совершенно, верно!

– Наш Орден готов вам помочь, если вы станете частью нашего братства и поможете нам в нашей борьбе.

– Я сам по себе и в моём оркестре лишь играет первая скрипка, – вернув книгу в бумажный пакет, произнёс Говард.

– Увы, но дальше пути скитальца не существует, мистер Льюис! Всем в этом мире нужен свой хозяин, даже в том случае, если этим хозяином управляешь ты сам!

– Интересная мудрость, синьор Моретти! В чём заключается ваша борьба? – смотря на магистра, спросил Говард, пытаясь поймать его на любой возможной демагогии или абсурде, как учили в Херефорде местные гуру психологии.

– В альтернативе, мистер Льюис! Этому миру она необходима, даже если в ней есть все признаки лукавства и обмана, – прищурив левый глаз, ответил синьор Моретти, поднеся сплетённые пальцы рук к подбородку, и опёрся локтями о столешницу. Золотой перстень на левом безымянном пальце магистра блеснул, попав под свет ламп люстры, и оставил тем самым в наблюдении Говарда недосказанность.

– Значит, ваше братство ничем не отличается от любого другого такого же, существующего в тени?

– В нашем мире много схожего, но при этом разного по стилю. Стиль – это не только оригинальный очерк, но и идеи добродетели!

– Вы, умеете красиво излагать, напоминая в этом политиканов с их безграничным лицемерием.

– Если занавес одинаков, то это не значит, что все театры схожи, мистер Льюис! Вы, всё хотите меня подловить на какой-либо ошибке… Но, этого не будет! Вы, с нами или нет? Ответ может быть только «да» или «нет»!

Говард нахмурил лоб, понимая, что его стратегия разговора потерпела частичное фиаско. Он осознавал, что силы в этом противостоянии были неравны изначально. Это в каком-то смысле подстёгивало Льюиса, но одного умения рисковать здесь было мало!

– Я согласен! – решительно и твёрдо, произнёс Говард.

– Отлично! Тогда самое время стать одним из нас, – встав из-за стола, добавил магистр и вытащил из ящика стола церемониальный кинжал. Небольшой футляр, обтянутый кожей красного цвета, тоже нашёл своё место на столешнице среди бумаг и канцелярских принадлежностей. – Преклоните колено, мистер Льюис!

Говард встал со стула и отойдя чуть в сторону от стола преклонил правое колено. Магистр обнажил клинок кинжала и подошёл к Льюису, который чуть опустил голову, готовясь стать одним из членов загадочного Ордена. Размышлять о целесообразности времени не было, а продолжать поиски убийц отца Бернардо без чьей-то сторонней помощи постепенно превращалось в скитания среди собственных заблуждений. Нужна была отправная точка, а на данный момент у Говарда её не было!

– Господь, даровал нам милость и крест, как оружие и искупление в одном лице, – начал посвящение, синьор Моретти. – Символом нашего братство мы выбрали меч великого рыцаря и воина Гальгано Гуидотти. Именно в нём наше оружие и путь очищения! Сегодня, я, магистр Моретти, своей волей и согласием членов нашего Ордена, принимаем, тебя, Говард Льюис, в наши ряды, – перекинув остриё кинжала с плеча на плечо Говарду, произнёс магистр и протянул ему свою левую руку с золотым перстнем на безымянном пальце. Изображение меча, пронзающего крест на фоне щита, вызвал у Льюиса двойственные ощущения, и он коснулся лбом перстня на руке синьора Моретти. – Встань, брат мой! – добавил магистр и, открыв футляр, протянул его Говарду. Внутри был символ Ордена «Хранителей Меча», выполненный в виде значка из чистого золота с аналогичным рисунком, как на перстне магистра.

Льюис поднялся на ноги и взял в руки футляр с символом Ордена. Он закрыл его и положил в карман ветровки.

– Присаживайтесь, мистер Льюис! – жестом руки предложил, синьор Моретти и сам занял своё место за столом, удобно усевшись на стуле.

Говард сел на стул положив руки на подлокотники, чувствуя, как внутри его раздирают противоречия. Плюсом во всём этом было только одно, что не пришлось лежать голым на каменном полу при посвящении или вступать в однополые отношения с группой лиц, а также пить кровь жертвенных агнцев. Последнее, правда, как-то не очень совпадало с благими идеями и Господом Богом, но всего этого в посвящении, к счастью, не оказалось! Отсутствие помпезных речей и страшных клятв тоже было неотъемлемым плюсом и позволяло достаточно либерально смотреть в будущее.

– Что ж, самое время поделиться с вами тем, что вы ищите, а точнее кого, – начал магистр и вытащил из хьюмидора, стоявшего на столе никарагуанскую сигару. Он тут же насладился табачным ароматом и взял гильотинку. Синьор Моретти откусил кончик сигары и, чиркнув зажигалкой, закурил. – Не желаете сигару, мистер Льюис?

– Для меня это слишком крепкий вкус.

– Хорошо. Вы ищете некого «Девятого», полагаю?

– Именно так, синьор Моретти! – оценивая, каждое слово и каждую фразу магистра, ответил Говард.

– Тогда мой ответ в чём-то разочарует вас! «Девятый» это некий буфер между реальной силой и используемой. Он, как и его остальные двенадцать братьев продукт генной инженерии. Их создали много лет назад два профессора-генетика и их уже давно нет в живых. Вы, уже знаете о наёмниках со значком, на котором изображена голова дракона, держащая в своей пасти земной шар. Научный проект от начала и до конца курировал один из самых влиятельных членов совета Синдиката, – выпуская кольца дыма изо рта, говорил магистр, стряхивая пепел с тлеющей сигары в хрустальную пепельницу. – «Ангелы Смерти» – это общее, больше метафорическое название проекта по созданию сверхчеловека. Гены в виде выделенных проб для этого эксперимента собирали несколько лет и далеко не у лучших представителей социума нашего мира. Эти тринадцать «ангелов» частично похожи друг на друга, но у каждого свои способности и увлечения, которые развивали в них специалисты своих областей. Каждый из них совершенная машина для убийств, способная к диверсионной и подрывной деятельности. Их используют только для очень важных миссий…

– Расскажите немного об этом таинственном Синдикате? – сосредоточенно слушая синьора Моретти, спросил Льюис. – Кто они такие?

– Хм… Это очень коварный и могущественный враг, мистер Льюис! Об их реальных ресурсах не знает никто. Внедрить туда кого-либо не представляется возможным для подрывной деятельности. Головы этих «энтузиастов» потом находили в сточных водах канализации. В Риме, как вы понимаете, подобными находками никого не удивишь. В «Вечном городе», как и во всей Италии находки могут быть куда ужаснее. Совет Синдиката и его глава, как раз те самые «серые кардиналы», о ком толком никто не знает. Страшными сказками о сатанистах, могущественных семьях-банкиров, держащих мир в своих финансовых клещах, можно пугать разве что детей, когда они себя плохо ведут, – седлав несколько тяг и выпустив табачный дым изо рта, говорил магистр. – Мы же пытаемся бороться с Синдикатом и наши братья готовы на любые жертвы, чтобы разрушить это зло!

– Видимо, вы что-то не так делаете! – скривив лицо от скепсиса в своих мыслях, добавил Говард.

– Возможно! Поэтому нам и нужна ваша помощь, – затушив сигару в пепельнице, сосредоточено смотря в глаза Льюису, сказал синьор Моретти.

– Одного не понимаю! Кардинал де Флюи, каким образом к вам относится?

– Никаким! Просто мы знаем его самый главный секрет и используем в нужный момент в наших целях.

– Честно сказать, кардинал не очень из тех людей, кем можно пользоваться, как «резиновой куклой», – настороженно заметил Говард, но постарался своей мимикой не выдать свой скептицизм. Ощущение, что с ним играют не исчезало из его головы, но не рискнуть сыграть в эту «викторину» с элементами рулетки, Льюис просто не мог!

– В этом мире всё познаётся в сравнении. С кардиналом де Флюи примерно такая же история.

– Что ж, поверю вам на слово! Какая задача стоит передо мной сейчас?

– Через день вы отправляетесь в Рим. Там начнёте слежку за «Девятым», но какие-либо радикальные меры к нему не применять до моих дальнейших указаний, – произнёс магистр и вытащил из ящика стола мобильный телефон и флэшку, положив их на поверхность стола. – На флэшки все необходимые материалы, которые смогут пригодиться и файл с некоторыми номерами телефонов в отдельной папке, где есть и мой. Этот телефон для нашей связи. Как вы понимаете, после изучения содержимого флэшки её нужно уничтожить!

– Я всё понял! – коротко сказал Говард и сунул мобильный телефон и флэшку в карман брюк.

– Да, совсем забыл! На расходы, – вытащив из нагрудного карманчика пиджака банковскую карту и передав её в руки Льюиса, добавил синьор Моретти. – PIN – сегодняшняя дата.

– Средств никогда много не бывает, – алчно улыбнувшись, что для Льюиса было совсем нехарактерно, произнёс он и убрал банковскую карту в карман брюк.

– Согласен. Серджио отвезёт вас обратно в город.

– Спасибо, синьор Моретти! – встав со стула, сказал Говард.

– Не забудьте, ваш подарок, – улыбнувшись, добавил магистр и так же встал со стула и взял в правую руку трость, на которую опёрся. – Удачи, мистер Льюис! Она вам понадобится!

– Спасибо, – кивнув головой, дополнил Говард и взяв бумажный пакет с книгой в левую руку, покинул библиотеку. Гостиная встретила его темнотой, где лишь был виден мужской силуэт, сидящий на диване и куривший тосканскую сигариллу. Этот запах нельзя было перепутать ни с чем. Казалось, в этой темноте, где пустота и бессмыслие, закрадывается в душу, жили и те самые его призраки прошлого, не желавшие покидать Льюиса, пока не получат ответы на свои вопросы.

Тлеющий огонёк сигариллы погас в пепельнице и мужской силуэт встал с дивана и одёрнул пиджак.

– Едемте, мистер Льюис! – коротко произнёс Серджио и направился к дверям гостиной.

Говард устало выдохнул, чувствуя, покидавшее его напряжение, и последовал за синьором Белотти.

Они энергично спустились по лестнице и, пройдя по холлу, вышли во двор, где стояла красная «Ауди». Охранник отдал Льюису его пистолет и выкидной нож, сдержанным тоном пожелав: «Доброй ночи». Говард кивнул в ответ и сел на переднее сиденье «Ауди».

Серджио запустил двигатель и врубил задний ход. Он включил фары и выехал с территории виллы, погружённой в сон тихой тосканской ночи…

Аэропорт «Внуково». Взлётное поле

Романов стоял рядом с внедорожником «Мерседес-Бенц» чёрного цвета и смотрел на ночное небо, на котором висела одинокая звезда. Прохладный ветер ласкал его лицо, будто родная материнская рука, затерявшаяся во времени. Андрей вытащил из кармана кожаной куртки пачку кубинских сигарилл и закурил, чиркнув зажигалкой.

Рядом стояли такие же два бронированных внедорожника сопровождения. Силовую поддержку, как всегда, осуществляли спецназовцы управления «С», контролировавшие условный периметр, очерченный на брифинге подполковником Романовым. Снайперская группа, занявшая позицию на крыше терминала, контролировала взлётное поле. Все были готовы к любым возможным классическим «сюрпризам» от конкурирующей «фирмы», чья находчивость по большей части состояла в одноразовом использовании физических ресурсов.

Андрей сделал пару затяжек, продолжая смотреть на ночное небо, где искал следы потерянных надежд и веры, растворявшейся всегда в предрассветном тумане. В наушнике «шумел» эфир канала связи рации, не давая Призраку окончательно погрузиться в собственные мысли.

Романов продолжал курить, выпуская изо рта крепкий табачный дым. Забвение – это не лекарство, а всего лишь дешёвый пластырь, неспособный вылечить рану. Эта мысль за последнее время часто посещала Андрея, не давая возможности быстро уснуть, даже, когда физическая усталость окончательно изматывала тело.

– Командир, борт заходит на посадку, – произнёс старший группы спецназа, приняв сигнал по рации и видя потусторонний взгляд Романова в небо.

– Принято, Илюха! – затушив окурок сигариллы подошвой кроссовка, тихо произнёс Призрак и хлопнул спецназовца по плечу. – Всем доложить обстановку!

Утвердительные положительные ответы на мгновение успокоили Андрея, но оставили здоровый скептицизм, который не давал расслабиться.

– «Скворечнику» полная готовность. Вы наши глаза сейчас! – отдал приказ Романов, видя, как спецборт заходит на посадку.

– Принято, командир!

Самолёт из Вашингтона коснулся своими выпущенными шасси взлётно-посадочной полосы и принялся тормозить. Спецназовцы сняли автоматы «Калашникова» в обвесе с предохранителей и включили на них тактические блоки.

Самолёт окончательно затормозил и из открывшегося люка спустился небольшой трап. Первым спецборт покинул полковник Белов, а уже за ним спустился супервайзер ЦРУ Ник Миллс, у которого из-под ветровки торчал бронежилет. Протокол – есть протокол, даже, если в нём попахивает идиотизмом.

– Доброй ночи, Евгений Павлович! – с легкой улыбкой произнёс Романов и пошёл к полковнику Белову навстречу.

– Добрый ночи, Андрей! Рад тебя видеть! Сколько мы уже не виделись?

– Кажется с тех пор минула целая вечность, Евгений Павлович! – пожав друг другу руки, уточнил Андрей.

– Да, уж! Время идёт, а мы всегда за ним опаздываем!

– Иногда обгоняем, Евгений Павлович! – улыбнувшись, добавил Романов.