Зардан. Последний маг

Почему-то стало обидно. Хотя, упреки были справедливы, но при чем тут Тим?

– Я ничего не сделал! – выкрикнул в сердцах и махнул рукой. И остолбенел, глядя, как язычок пламени сорвался с пальцев, и огонь будто нехотя пополз по стене сарая.

– Мам. – Тим указал на разгорающееся пламя.

– Ох! – Она всплеснула руками. – Лукас! Лукас, беда, горим!

Отец тут же вылетел из дома. За ним следом – растрепанные сестры. Младшая уже начала реветь, старшая пока держалась. Все схватились за ведра, кадки – всё, что было под рукой. На наше счастье, все вокруг было еще мокрым после дождя, и пламя расползалось медленно. Вскоре от него остался лишь неприятный дымок и запах гари, а мы вшестером стояли перед сараем, как перед обломками нашей жизни. Моей жизни, если уж на то пошло.

– Дети, марш в дом, – скомандовала мама. – Зардан, а ты останься.

Я замер на месте, стараясь убрать с глаз растрепавшиеся темные волосы. Отец покосился на мать, видимо, что-то понял и тоже остался. Дверь закрылась за спиной Тима. Он ведь тоже видел. А если кому-то расскажет?

– Зар, – мама опустила руки мне на плечи, – милый, что это было?

– Я не знаю, мам, – ответил шепотом. – Это всего второй раз. Первый был после ритуала.

– Что случилось, Карин? – сурово спросил отец.

– Наш сын – маг, – едва слышно ответила она.

– Лукас, что там у вас? – раздался голос соседки. – Помощь нужна?

– Сарай загорелся, дети пошалили, – крикнул отец. – Уже потушили, не о чем тревожиться.

– Поняла. Ну, тогда доброй ночи, сосед.

И воцарилось молчание. Такое звенящее, что хотелось от него спрятаться, скрыться. Но родители развернулись и пошли к дому. Я поплелся за ними, едва перебирая ногами. Внутри бушевал страх. А еще, почему-то, стыд, будто я подвел самых родных людей. Мне больше никто ничего не говорил. Мать приказала всем немедленно ложиться спать, и никто не решился ослушаться. Я лег на лавку и закрыл глаза.

Из-под дверей комнаты родителей лился неясный свет. Они долго разговаривали, а я боялся пошевелиться, будто кто-то мог меня видеть. Страшно! Никогда в жизни мне не было так страшно, а сейчас сердце то заходилось быстро-быстро, то почти останавливалось, замирало, едва стучало. Не помню, когда удалось забыться сном. Разбудила меня мама. За окнами было еще темно, значит, времени прошло не так много.

– Иди за мной, – сказала она.

Я прошел в спальню родителей. Пол плыл под ногами, и казалось, что вот-вот упаду. Мрачный, мигом постаревший отец сидел за столом, подперев кулаком подбородок. Увидел меня, вскинулся, посмотрел на мать. Я сейчас стоял к ней спиной и не мог видеть её лица, но почему-то казалось, что она смотрит в спину с осуждением.

– Присядь, Зар, – холодно, будто чужому, приказал отец. Я присел на самый краешек стула, неожиданно чувствуя себя лишним в собственном доме.

– Зардан, – после минутной паузы продолжил отец, – мы с мамой очень тебя любим, но сейчас прошу, чтобы ты выслушал и понял. Мы отвечаем не только за твое будущее, но и за то, что ждет Тима и девочек. Если кто-то узнает, что ты – маг, убьют всю нашу семью.

– Я никому не скажу, папа, – поспешил заверить его.

– Дело не в том, скажешь ты или нет. А в том, что ты не сможешь контролировать силу и выдашь себя рано или поздно. В тот момент нас будет уже не спасти, а сейчас это пока еще можно сделать.

– Есть способ отказаться от магии? – обрадовался я.

– Нет. Мы приняли другое решение.

Я с тревогой обернулся к матери. Она старалась на меня не смотреть, прятала взгляд, но от этого почему-то стало только тоскливее.

– Какое? – не узнал собственного голоса. – Что вы решили, папа?

– Ты немедленно покинешь наш дом, этот поселок и больше никогда не вернешься, никому не назовешь своего имени и откуда ты родом. Я не прошу простить нас за это, но понять придется. Если кто-то узнает, что мы связаны с магом…

– Вас убьют, – закончил я.

– Ты уже взрослый, поэтому справишься. – Отец будто не слышал меня.

– Куда я пойду?

Поразился тому, как спокойно говорил. Будто и не было страха, не было той бури эмоций, которая должна вот-вот захлестнуть с головой.

– Куда захочешь, только как можно дальше отсюда. Возможно, когда-нибудь ты обретешь контроль над магией, и…

– Смогу вернуться? – спросил с надеждой.

– Не думаю. А теперь мать собрала для тебя одежду и еду. Денег у нас мало, уж прости, поэтому дали, сколько получилось. Уходи.

Я спокойно поднялся со стула, уже осознавая, что еще частица меня откололась и осталась здесь: в родном доме, в этой душной, полутемной комнате. Мать тихо всхлипнула, но не пыталась переубедить отца или меня остановить. От этого стало только горше.

– Вот, – дала мне в руки дорожный мешок, – одевайся, и постарайся не разбудить Тима.

Даже попрощаться не даст. Но в комнату я вышел один, а за дверью родителей снова зазвучали голоса. Тим тут же приподнял голову.

– Что случилось, Зар? – спросил шепотом.

– Ты сам знаешь, – ответил я так же тихо, натягивая рубаху и штаны.

– А может, это случайность? Может…

В голосе брата слышался страх.

– Нет, не случайность. Огонь пришел уже во второй раз, Тим, – ответил я. – Поэтому меня… Поэтому мне придется уйти.

– Нет! – подскочил он и подбежал ко мне. – Ты шутишь? А что сказали мама и папа?

– Что я должен уйти. И они правы, Тим. Не хочу, чтобы вы из-за меня пострадали. Скорее всего, они что-то придумают для соседей. Например, что послали меня работать в другую деревню. Или я умер. Или… Как бы там ни было, ты теперь старший. Береги сестер, не обижай их. И позаботься о родителях, хорошо?

Крепко обнял его, чувствуя, что у Тима мокрые щеки.

– Не уходи! – Брат вцепился в меня. – Я никому не скажу. И мама не скажет, а больше никто не видел.

– Мы не сможем скрывать это вечно, – отвечать становилось все сложнее. – А когда узнают, нас всех убьют. Смотри, ни слова, братишка!

Он глухо всхлипнул и закрыл лицо руками. Я неловко похлопал его по плечу и пошел обуваться. Собранный мешок так и стоял на лавке. Зайти, попрощаться с родителями? Мне не хотелось. Я до конца не понимал, что происходит, и боялся понять, потому что тогда возврата не будет.

– Прощай, – сказал брату, забрал подаренный меч, как последнее напоминание о доме, и закрыл за собой дверь.

Хлопнула створка. Я видел на фоне чуть освещенного окна силуэты матери и отца. Отец обнимал маму за плечи. Она, наверное, плакала. У меня же слез не было. Я пока не осознавал саму неотвратимость того, что случилось. Куда идти? Как дальше жить? Может, надо добраться до города? Там много людей, можно будет затеряться где-то на окраинах, найти работу. Но пешком я буду добираться не меньше недели. Ничего, справлюсь. Воля богов не оставила мне выбора.

Дошел до ворот и в последний раз оглянулся на дом. Одинокая слезинка все-таки повисла на ресницах, и пришла боль. Почему-то было чувство, что меня предали. Вычеркнули из жизни, как будто и не было. Через час или два отец с Тимом отправятся на поле, а мама выйдет их провожать, чтобы потом заняться скотиной. Обо мне они будут молчать. Только придумают что-нибудь для сестер. Это будет просто. Почему бы девочкам им не поверить?

А я… Что будет со мной? Отвернулся и зашагал по дороге, навсегда проводя черту между «до» и «после». Между счастливым, безоблачным детством и темным, беспросветным будущим. Нет, я стал взрослым не тогда, в день моего шестнадцатилетия, а сейчас, оставляя за спиной все, что было дорого. Только хватило бы сил. Только бы.

Глава 4. Призрак призраку рознь

Время близилось к полудню, а я все еще не останавливался. Бездумно перебирал ногами, будто еще была надежда, что куда-нибудь дойду. Дорогу в этих местах знал достаточно хорошо: к вечеру впереди должны были показаться домишки Кораллового поселка, где раз в полгода проводили роскошные ярмарки. Мы с Тимом ждали их больше, чем дня рождения, потому что можно было кататься на каруселях, объедаться вкусностями и… а что – и? Я остановился и впервые осмотрелся по сторонам. Вокруг уходила вершинами к небу полоса деревьев. Ни жилья, ни человеческого голоса. Захотелось сойти с дороги, забраться подальше, сесть на землю и больше не подниматься. И сама эта мысль напугала больше, чем все, что со мной происходило. Я торопливо зашагал дальше, больше не глядя по сторонам.

Ничего, все как-то образуется. В конце концов, родители правы. Я уже взрослый и смогу за себя постоять. А еще со мной меч. Правда, я почти не умел им пользоваться, да и весил он с каждым шагом все больше, но это была какая-никакая защита. Наверное, так думать было глупо.

Снова остановился. Желудок требовательно заурчал. При этом аппетита не было, но я заставил себя все-таки усесться под развесистой елью и развязать дорожный мешок. Сверху лежал сверток с едой: кусок хлеба, несколько ломтей мяса, пара яблок. Хлеб пекла мама. Закусил губу, раздираемый противоречивым желанием: разреветься, как сестренка Лита, или забросить хлеб вглубь леса. Но и тот, и другой поступок не делали мне чести, поэтому отломил хлеб и откусил мясо. Мне понадобится много сил, чтобы добраться до города, а в близлежащих деревнях останавливаться не стоит. Здесь слишком многие знают меня в лицо.

Фляга с водой нашлась здесь же. Я сделал три больших глотка, решив пополнить запас, как только попадется криница или родник. Пора было продолжать путь. И снова – камешки под ногами, легкий шелест шагов, ветер в волосах, птичьи трели. Обычный живой мир, который ничуть не изменился, но восприниматься стал по-другому.

Через несколько часов начало смеркаться, а знакомые домишки показались на горизонте. Я ускорил шаг. Раньше мы иногда ночевали на свежем воздухе, но рядом всегда был кто-то. А когда думал, чтобы остаться на ночь в одиночестве, становилось страшно. Еще подгоняло другое: в двух домах на самой окраине Кораллового поселка никто не жил, потому что они считались проклятыми, и последние обитатели покинули их десять лет назад. Значит, местные жители не станут заглядывать внутрь, чтобы разобраться, кто там ночует. И даже зажги лучину, блики света никого не удивят. Я же не верил в проклятия. А теперь и вовсе их не боялся, раз уж выяснилось, что бояться надо меня.

Когда час спустя, пригибаясь к земле, добрался до покосившегося домишки, сердце стучало где-то в ушах. Я тихонько открыл дверь, но она издала такой скрип, что свело зубы. Да чтоб мне провалиться! Закрыл дверь с тем же жутким звуком, на ощупь добрался до окна и обнаружил старую лампу с еще длинным фитильком. Окна все равно были заколочены, так что много внимания не привлеку. Огниво у меня было с собой. Вспыхнула яркая искра, и неясный свет залил комнатушку.

Я присвистнул. Кто бы здесь не жил, собирался он второпях. Стулья были перевернуты, одежда разбросана по полу. На столе даже осталась тарелка с засохшим на ней нечто. Жуткий вид! И оставаться здесь совсем не хотелось, холодок так и пробежал по спине. Но выбор был невелик: или странный дом, о котором ходили легенды одна другой страшнее, или ближайшие кусты. Я выбрал дом.

В углу стоял старый диван. На нем лежал пыльный плед. Я поднял его, встряхнул, и в воздух поднялось такое облако пыли, что звонко чхнул. Мда… Застелил диван пледом, укутался в него, как мог, и закрыл глаза, даже не став ужинать. Утром осмотрюсь получше, а сейчас – отдохнуть, потому что ноги гудели после долгого пути. Я думал, сразу усну, но не тут-то было. Открыл глаза и долго таращился в полумрак, а стоило закрыть снова, как услышал тихие голоса. Тут кто-то был! Затаился, надеясь, что меня никто не заметит, но голоса звучали слишком близко.

– Максин, гляди! – говорила девушка. – Какой хорошенький мальчик.

– Тебя только хорошенькие мальчики интересуют, – буркнул мужчина.

– А то! Они тут редкость. Еще скажи, он тебе не нравится.

– Нравится или нет, какая разница, Мэгги?

Мэгги обиженно замолчала, но ненадолго.

– Ну что, развлечемся? – зашептала она. – Стащим с мальчишки одеяло? Схватим за пятку?

– Дай парню выспаться, – буркнул её собеседник. – Не видишь, что ли? Ему нехорошо.

– А мне, по-твоему, прекрасно? – возмутилась Мэгги. – Ну же, Максин! Тут так скучно.

– Хорошо, – смирился второй.

Я открыл глаза – и заорал так, что у самого заложило уши, потому что надо мной склонилась пара призраков: темноволосая девушка в старинном платье с кинжалом в груди и высокий мужчина с раной во лбу.

– Ты что, нас видишь, малыш? – озадаченно спросила девушка.

– Не надо меня трогать! Я невкусный! – вспомнил, как дед рассказывал, что большинство призраков плотоядны. Хотя, как они могут кого-то сожрать, если сами мертвы?

Девушка звонко захохотала, а мужчина озадаченно уставился на меня.

– Мэгги, он не только нас видит, но и слышит, – заметил он.

– Что? – замер призрак девушки. – Это правда, малыш?

– Правда, леди Мэгги, – ответил я.

– Ура!

Вдруг моя призрачная собеседница взмыла под самый потолок, пронеслась по всей комнате и снова спустилась рядом, пригладив складки платья.

– Ты маг, дружочек? – спросила, потянувшись к моей щеке, но я испуганно отпрянул.

– По всему выходит, что маг.

Призраки переглянулись – и взвыли так протяжно, что у меня волосы встали дыбом. Захотелось укрыться с головой пледом и не выбираться до самого рассвета.

– Как же тебя зовут, юный маг? – поинтересовался Максин.

– Зардан.

– Зардан? Значит, «зарей данный»? Сильное имя. Я – Максин, а это – Мэгги. И нет нужды нас бояться, мы призраки, а не сущи. Мы не питаемся детьми.

Ага, так я и поверил – раз. Я не ребенок – два.

– Мы так тебя ждали, Зардан, – заверила Мэгги.

– Меня? – Я уставился на призраков. – Но зачем?

– Нам нужна твоя помощь, малыш.

Не каждый день услышишь, как духи просят тебя о помощи! Я думал, что меня больше ничего не сможет удивить, но, как всегда, ошибался. А может, магия свела меня с ума? И я вижу то, чего на самом деле нет?

– Что это ты так на нас глядишь? – насторожилась Мэгги. – Не веришь? Давай-ка я кое-что объясню. Когда-то мы находились на службе у могущественного мага. Он не дал нам уйти за грань, а обязал служить ему. Мага убили в этой деревушке, а мы остались заточены в месте его смерти. Помоги, чтобы мы могли уйти, и получишь достойную награду.

Я все-таки сошел с ума. Это было ясно, как белый день. Свихнулся, тронулся. Как много синонимов для описания моего состояния! Может, постараться уснуть, и все пройдет?

– Он не верит нам, Мэгги, – угрюмо вставил Максин. – Слишком юн, и лишь недавно обрел силу. Он и себе самому-то не верит.

– Детка, – Мэгги склонилась ко мне, снова подлетев вверх, – это очень, очень важно! Я уже десять лет заперта в этих стенах. Как думаешь, мне не хочется уйти на новый круг? Снова стать живой?

– Чем я могу вам помочь? – спросил, превозмогая абсурдность ситуации.

– Так бы сразу! – Обрадовалась призрачная леди. – Тело мага до сих пор здесь. Закопано на заднем дворе. Надо вырыть его и снять с пальца кольцо, а затем использовать на нем заклинание освобождения.

– Я не знаю ни одного заклинания, – ответил со вздохом.

– Бедное дитя. – Мэгги выглядела искренне огорченной. – Как же ты собираешься жить дальше? Магов ведь осталось так мало.

– Не знаю.

– Тогда хотя бы найди кольцо, а мы постараемся тебя научить. Лопата есть в старом сарае. Он, правда, вот-вот завалится, поэтому будь осторожен. Земля еще не слишком высохла, вчера был дождь, так что рыть будет несложно, да и ты – мальчик крепкий. Идем.

Я тихонько выбрался из домика. Светила луна, поэтому в полумраке можно было разглядеть громаду старого сарая. Он действительно покосился и выглядел, как дедушка, которого допекают внуки. Я пошел туда, а Мэгги и Максин так и остались на пороге дома. Несложно было догадаться, что дальше им нельзя.

Лопату пришлось искать на ощупь. Жаль, не взял светильник. Но и лишний раз привлекать внимание светом не хотелось. К моему счастью, она действительно лежала у самого входа. Может быть, именно с её помощью и закопали убитого мага. Перехватил поудобнее трухлявое древко и вернулся во двор.

– Где копать? – спросил у призраков.

– Под старым орехом, – эхом отозвались они.

Под орехом, значит? Он здесь был только один, старый и заброшенный, как и сам этот дом. Мне было не привыкать держать лопату в руках, поэтому решительно направился к дереву. Ударил раз, другой, третий. Земля влажная? Куда там! Возникло ощущение, что её просушили специально для меня. Я взмок, будто сам искупался под дождем, но продолжал свой труд, пока лопата не ударилась обо что-то. Когда оказалось, что это голый череп, стало не по себе. А где же кольцо? Копнул чуть вбок, туда, где, по моим расчетам, должны были находиться руки. Темно! Пришлось все-таки возвращаться в дом за светильником и выдавать свое присутствие, зато я сразу увидел кольцо. Вставленный в него янтарь поблескивал в неясном свете. Подхватил находку двумя пальцами и выбрался из ямы. Затем посмотрел на останки мага, вздохнул – и закопал их обратно.

– Готово, – обернулся к призракам и продемонстрировал свою находку.

– Ура! – взвизгнула Мэгги так, что в окне треснуло стекло, а Максин посмотрел на неё с укором. – Неси его скорее в дом, Зар.

Стоило переступить порог, как оба призрака обступили меня, будто опасаясь, что сбегу. А я прошел в главную комнату и опустил кольцо на стол.

– Что дальше? – только и спросил у своих помощников.

– О, все просто, – заверила Мэгги. – Найди старый кусочек мела, он был где-то в шкафу, и я расскажу тебе, какие символы нарисовать на полу.

Я послушался. Мел действительно нашелся быстро, а символы оказались не такими уж сложными. Сначала Мэгги будто рисовала их пальцем, затем я обводил мелом.

– Умница! – подбадривала она. – Какой же ты замечательный, Зар. Уверена, из тебя вырастет великий маг.

– Я… не хочу.

Почему-то усталость навалилась на плечи. Я сел на пол рядом с рисунком и закрыл лицо руками, отбросив мел.

– Почему? – изумилась Мэгги. – Детка, это ведь такой редкий дар!

– Потому, что из-за него я лишился дома. Магов все ненавидят, и родители отказались от меня. Теперь мне негде жить, некуда идти. Что толку в этой магии? Это проклятие.

– Нет, глупенький. – Призрачные ладони опустились на плечи. – Это великий дар. Пока что тебе сложно. Сила – это всегда большая ответственность. Но рано или поздно ты поймешь, что боги наделили тебя большим, чем ты сам мог пожелать. А пока тебе надо найти учителя. В поселке нет никого, кто бы тебе помог. Иди дальше к северу. Насколько знаю, туда куда-то ушли последние маги. Может, тебе повезет, и ты найдешь того, кто раскроет для тебя границы дара. А теперь давай закончим ритуал. Когда мы с Максином уйдем, не выбрасывай кольцо. Оно может стать вместилищем души. Если захочешь удержать чей-то дух на краю смерти, опусти кольцо на грудь этого человека и скажи: «Морте аверди, ливе эст». И его душа перейдет в янтарь. Только помни, никому не нравится чувствовать себя пленником.

– Спасибо, – ответил искренне. – За все.

– Давай, мальчик. Не подведи. Сейчас сосредоточь свою силу в ладонях и направь на кольцо, а затем скажи «Морте морти, эксетум». И жди, пока из ладоней не польется свет. А затем жги кольцо, пока не порвешь путы, удерживающие нас.

Я поместил свою находку в центр рисунка и сосредоточился. Постепенно ладони будто наполнялись теплом, но сейчас оно не несло в себе угрозы, как накануне. Наоборот, обволакивало тело и обещало, что все будет хорошо. Знакомые искры заплясали на кончиках пальцев.

– А у тебя огромный потенциал! – восхитился Максин. – Давай же, парень.

– Морте морти, эксетум, – громко проговорил я, и искры сорвались с пальцев. Пламя заплясало по полу, не выходя за границы рисунка. Оно извивалось, как живое, норовило вырваться из-под контроля, но я держал крепко. Крепче! Ну же! Кольцо раскалилось, побелело, затем янтарь так ярко вспыхнул, что я на мгновение ослеп, а когда смог видеть, разглядел призрачные цепи и ударил по ним изо всех сил. Они зазвенели, не торопясь рассыпаться, задрожали, затряслись и пошли трещинами.

– Спасибо, мальчик, – почувствовал прикосновение Мэгги. – Удачи тебе. Прощай.

– Прощай, – эхом отозвался Максин.

Цепи вспыхнули в последний раз, и пламя исчезло, а кольцо осталось валяться на полу пустой, бесполезной игрушкой. Я надел его на руку, и оно оказалось ровнехонько по размеру, крепко обхватило указательный палец. Оставалось надеяться, что теперь у Мэгги и Максина все хорошо.

Подавил тяжелый вздох. Я снова один, и оставаться в доме до рассвета не стоит. Люди должны были заметить, что творилось в проклятом доме. Не хватало еще встретить кого-то. Поэтому наскоро собрал скудные пожитки и вышел в ночь. Небо начинало сереть. Оказалось, что я провозился несколько часов. Надо же! Даже не заметил. Чувствовал себя бесконечно усталым, но все равно расправил плечи и пошел вперед. Надо идти, впереди долгий путь. Возможно, в городе я смогу найти того, кто научит меня управлять силой, не причиняя вреда людям.

О доме старался не думать. Вместо этого снова вспоминал слова Мэгги о том, что магия – не проклятие, а дар. Могла ли она оказаться правой? Верилось с трудом, но так мое существование обрело бы хоть какой-то смысл. Поэтому пообещал себе не сдаваться, пока не разберусь, что со мной не так, и что мне с этим делать.

Глава 5. Пожнешь бурю

Ноги гудели, и казалось, что еще немного – отвалятся. Но я все равно шел вперед. Три дня пути позади. Осталось не так много. Только бы дойти! Две ночи все-таки пришлось ночевать под открытым небом. Я почти не сомкнул глаз, и теперь отчаянно зевал. Может, сделать обеденный перерыв? Выспаться, а ночью шагать, чтобы было не так жарко, и никто не попался по пути.

Вот только мама часто говаривала: «Расскажи Эррею, что будет завтра, и сегодня пожнешь бурю». И была права. Стоило мне в очередной раз повернуть, как увидел телегу со слетевшим колесом и её хозяина, мужчину лет сорока, нерешительно топчущегося на месте. Было очевидно, что один он не справится: кому-то надо держать телегу, кому-то – ремонтировать колесо. Увы, мне не стоило сталкиваться с посторонними, но спрятаться не успел. Мужчина поднял голову, увидел меня и просиял.

– О, сами боги мне тебя послали, мальчик! – замахал руками. – Поможешь мне с этой колымагой? Иначе до ночи домой не доберусь, а оставить не могу, все покупки растащат.

– Помогу, – смирился я. В конце концов, у меня ведь на лбу не написано, что я маг.

Мы вместе сгрузили на землю мешки с телеги, затем я приподнял тяжелое днище, а мой новый знакомый бойко прикрутил колесо на место.

– Готово! – Он, наконец, вытер вспотевший лоб, а я вздохнул с облегчением. – Куда путь держишь, парень?

– В город, – ответил ему. Город в округе был только один, так что мы друг друга поняли.

– Залезай на телегу, – махнул рукой мужчина. – Половину пути сократишь. Я еду в Волен, подброшу.

– Не стоит, – попытался отказаться.

– Да не стесняйся. Забирайся, малец.

А ноги загудели еще сильнее. Прикинул, что сам дойду до Волена только завтра к обеду, и все-таки послушался.

– Как звать-то тебя? – спросил хозяин телеги, как только бодро заскрипели колеса, а пегая лошадка потрусила вперед.

– Зар, – ответил я.

– А меня Муном кличут. Живу в Волене с женой и ребятишками. Ты зачем в город? Работать?

– Да, хочу найти хоть какую-то работу, – ухватился за вопрос, хотя, так ведь оно и было, только больше хотелось найти наставника.

– Один, небось?

– Один.

– Родители бы такого юного не отпустили. Места вокруг города неспокойные. Говорят, в лесах шайка завелась, грабят, кого не лень. Никак не отловят. Тебе хоть шестнадцать есть?

– Исполнилось месяц назад. Так сразу тетка за порог и выставила. Точнее, почти сразу, но…

Врать не хотелось, только придется освоить это искусство. Мун только кивал. Ему и в голову не приходило, что я могу говорить неправду. Либо было все равно. Он довезет меня до Волена, мы разойдемся в разные стороны и больше никогда не увидимся. Так к чему размышлять о моих словах?

– Дура она, тетка твоя. Кто же лишние руки от себя отправляет, – говорил он.

– И лишний рот.

– Ты – парень рослый, сильный. Глупо. Ладно бы девчонка была, и то можно замуж выдать, пусть муж выкуп дает. Сам-то что умеешь?

– Как и все деревенские. Работы не боюсь.

– Может, пойдешь ко мне на ферму? Скотины много, поля большие, а у меня один сын и три девчонки.

Звучало слишком заманчиво, но я знал, чем это закончится.

– Спасибо, Мун, но нет. У меня в городе есть дальние родственники, помогут устроиться.

– Как скажешь, Зар. Как скажешь. Но передумаешь, милости просим.

За разговором дорога летела быстро. А когда на закате я увидел домишки Волена, и вовсе обрадовался. Дядька Мун очень мне помог. Он повернул телегу чуть в сторону, к большим добротным воротам.

– Зайди, хоть ужином угостим за помощь, – сказал он. – И оставайся до утра.

– Мне идти надо, – качнул головой.

– Да куда спешить-то? Говорю тебе, нечего возле города ночами делать. Да и в наших краях люди разные встречаются. Пару недель назад даже мага видели.

– Мага? – насторожился я, но Мун принял мой интерес за испуг.

– Ага. Ты спешивайся, ужинать пойдем. Там и расскажу.

Мага! Тут проходил маг. Если он еще жив… Если его не поймали, значит, есть шанс его найти и попросить обучить меня азам контроля над силой. Поэтому пришлось согласиться. Я помог Муну перетаскать мешки в дом. Там нас встретила молодая еще, бойкая женщина в цветастом переднике.

– Ой, ты с гостями! – обрадовалась она мне, как родному.

– Да, мальчик помог мне прикрутить колесо, с оси слетело. Так что я пригласил его переночевать у нас. Его Зар зовут. А это, Зар, моя Мириам.

– Рад встрече, да благословит вас Эррей, – пробормотал я, а из соседней комнаты уже торчали любопытные носы. Сердце защемило от глухой боли. Сразу вспомнилась наша семья. Как они там? Вспоминают хотя бы? Или вычеркнули из жизни, как не бывало?

– Идем, солью воды умыться, – позвала меня Мириам, – а потом и ужинать будем.

И расспросы полетели по второму кругу: кто я, куда держу путь, почему один, сколько мне лет, что собираюсь делать в городе. Я хотел было спросить про мага, но нас пригласили к столу. И снова пришлось отложить рвущийся с губ вопрос. Дети тоже вышли к ужину. Девочки были совсем крохами, парнишке исполнилось лет десять. Все четверо таращились на меня с удивлением и интересом. А я чувствовал себя слишком взрослым. Даже странно…

– Я Зару и говорю, – повторял Мун историю нашего знакомства, – нечего ночами по дорогам бродить, выйдешь с рассветом. Того мага ведь так и не поймали.

– Какого мага? – тут же спросил я.

– Да проходил один… Сосед с женой на поле были. Жена отошла куда-то, а он под дерево присел отдохнуть. Глядит – идет. Высокий такой, черный, как галка, с шрамом на всю щеку, как от ножа. Только к соседу обернулся, как у того сердце едва не замерло.

– Как он понял, что перед ним – маг?

– Тут-то и начинается самое странное, – пояснил Мун. – Парень этот увидел, что соседу плохо, склонился над ним, сказал что-то – и исцелил.

– Значит, он зла не желал?

– Что ты, дитя, – вмешалась Мириам. – Маги – порождения Мирея, они всегда желают зла. Может, он сам эту болезнь и напустил, а снял, надеясь на награду.

– И то верно, – кивнул Мун.

– А куда же он шел? – не сдавался я.

– Да на запад, – махнул рукой хозяин.

Мне не по пути. Свернуть? Но ведь никто не даст гарантий, что мага еще не нашли. Его ведь точно ищут!

– И его поймали? – уточнил с глупой надеждой.

– Где уж там? – ответила Мириам. – Сосед в себя пришел, а его уже и след простыл.

Я задумался. С одной стороны, где гарантии, что в городе найду хоть одного мага? А здесь он точно есть. Но этот человек мог уйти очень далеко, а если я буду следовать на запад и везде о нем расспрашивать, это вызовет ненужные подозрения. Нет, нельзя. Надо быть осторожным. Уверен, его в этих краях и след простыл.

– Ты что-то бледненький, Зар, – заметила Мириам. – Устал, наверное?

– Да, устал, – кивнул я.

– Так ложись спать, дитя. Я постелю тебе на лавке. Ночка сегодня прохладная.

Спать хотелось ужасно. Тем более что в этом доме чувствовал себя хотя бы в относительной безопасности. Неужели наконец-то высплюсь? При этом, не мешало бы уйти до рассвета. Чем раньше двинусь в путь, тем лучше. Решить бы, куда.

А Мириам споро застелила лавку. Детишки по-прежнему поглядывали на меня с любопытством. Даже не так на меня, как на меч, который положил рядом с лавкой. Но я взглянул на них грозно, и дети тут же исчезли из комнаты. Затем Мириам пожелала мне доброй ночи и погасила светильник. Комната погрузилась в полумрак. Уснул я почти сразу, но снилось нечто неясное и невнятное. Кто-то звал меня по имени, а я никак не мог разобрать, женский голос или мужской. Вдруг послышались крики, и снова воцарилась тишина. Затем показалось, что слышу какие-то шаги, и почувствовал, как на меня долго, пристально смотрят.

И взгляд, в отличие от всего остального, не был сном. А потом ощутил, как натянулось одеяло. Тело отреагировало раньше, чем разум. На миг меня ослепила вспышка, и послышался испуганный вскрик.

– Что происходит? – влетела в комнату Мириам. Загорелся светильник. На полу сидел её сын и громко ревел, прижимая к груди обожженную руку. Видимо, он решил достать меч, пока я сплю, и никак не ожидал того, что случилось. Как и я.

– Энди, малыш, что такое? – кинулась к нему мать. – Дай, посмотрю. Ох, какой кошмар!

На руке вздувались волдыри. Я почувствовал, как рубаха липнет к спине от ужаса.

– Он – маг! – завыл Энди, а я понял, что пора бежать. Подскочил и принялся быстро одеваться.

– Как это – маг? – уставилась на меня Мириам, затем снова на руку сына – и снова на меня. – Мун! Мун!

Бежать! Я подхватил меч, дорожный мешок, и уже на бегу – ботинки. Сработало понимание, что босиком далеко не уйду. А Мун уже спешил за мной.

– Стой! – вопил он. – Стой, негодник!

Раздался ружейный выстрел. Я охнул – и запетлял, надеясь, что смогу оторваться. Все-таки Мун старше, и телосложение у него плотное. Быстрее! Деревня закончилась, впереди замелькали деревья. Вот только все вокруг пришло в движение. В окнах загорались огни, выбегали люди. Слышались разрозненные крики, постепенно сливающиеся в единый гул. Я вбежал в небольшой лесок и понял, что придется остановиться и обуться, потому что ноги кололо так, что скоро и вовсе потеряю возможность идти. Поэтому наскоро обулся, а голоса звучали все ближе. В руках у людей были факелы. Снова послышался глухой выстрел – к счастью, в другом направлении. Можно было попробовать применить магию, поджечь лес, отгородиться стеной огня, но ветер был в сторону деревни, а я не хотел, чтобы кто-то пострадал, поэтому бросился бежать в самую чащу. Быстрее, быстрее!

Но как бы юн я не был и как бы хорошо не бегал, вскоре легкие будто загорелись огнем. Дышать стало сложно, в боку закололо. Я перешел на шаг, надеясь, что преследователи отстали и оставят меня в покое. Ничего, затеряюсь в лесу, куда-то да выйду. Ночевать в доме захотелось! Дурак. Нет для меня больше ночлега, нет друзей. Надо привыкать.