Эксперимент. Предчувствие надежды

Предисловие

Впервые за последний год совещание «Российского общества психологов» проводилось в большом зале для переговоров. Это помещение было оборудовано специально для случаев, когда необходимо присутствие всех ключевых фигур организации для обсуждения очередного важного проекта.

За большим столом собрались двенадцать человек. Двенадцать членов «Российского общества психологов». Совещание, как обычно, начинает председатель комитета Сергей Яковлевич Самойлов:

– Уважаемые коллеги, – откашлявшись в кулак, пробасил рыжеволосый мужчина средних лет с внушительным вторым подбородком и полным телосложением, – на моих часах: десять, я вижу, все собрались, можно начинать. Сегодняшнее совещание будет вести мой заместитель. Альбина Викторовна, прошу…

Табличка, напротив красивой молодой женщины, гласила: «Заместитель председателя комитета «РОП», Солодкова Альбина Викторовна».

Сверившись с записями в своем блокноте и оглядев всех присутствующих надменным взглядом, Альбина начала с приветствия:

– Доброе утро, уважаемые коллеги. Тема сегодняшнего обсуждения была выслана вам на электронные почты, тем не менее, считаю необходимым ее озвучить, – еще один взгляд в блокнот. Привычным движением руки откинуты с плеча темные длинные волосы. Короткий взгляд из—под ресниц на кого—то напротив, и вновь уверенное выражение на лице, высокомерие в глазах. – Ранее установлено, что бороться с зависимостью от социальных сетей гораздо сложнее, чем от других видов компьютерной зависимости. Эксперимент «Социализация подростков», сокращенно «СП», создается для возвращения детей в общество. Я составила предварительный план осуществления цели, перед вами лежит его краткое содержание в распечатанном виде. Ознакомьтесь, пожалуйста.

– Думаю, двадцати минут достаточно, – Самойлов оглядел присутствующих и убедился, что возражений нет. – Приступайте.

Шуршание страниц нарушило тишину зала. Кто—то налил воду в стакан. Кто—то кашлянул. И вновь тишина…

…

– Вижу, все готовы к обсуждению. И, возможно, у кого—то появились интересные предложения по данному вопросу. Я хочу выслушать мнения всех присутствующих. Давайте по порядку, – Самойлов взглянул на мужчину, сидевшего слева, – начнем с вас…

– Я полностью поддерживаю комитет в стремлении вернуть к нормальной жизни в социуме людей, в нашем случае, детей подростков, – сказал мужчина. – То, что зависимость от социальных сетей – это уже не миф, а реальная болезнь – установленный и подтвержденный факт. В своих статьях я давно определил эту зависимость, как расстройство психики, причем массовое. Поведение «сетеголиков» напоминает по характеру наркоманию, алкоголизм и курение. Смысл эксперимента ясен, считаю, что попробовать стоит.

– Спасибо, – Сергей Яковлевич удовлетворенно кивнул и предоставил слово следующему психологу.

– Согласна с предыдущим высказыванием и определением зависимости от социальных сетей как расстройство психики. Могу дополнить, что любое аддиктивное¹ поведение имеет свои признаки. И зависимость от социальных сетей – не исключение: стремление к бегству от реальности, необходимость повышать «дозу», нервозное поведение в моменты, когда контакт с объектом зависимости (компьютером или телефоном) невозможен. Также хочу заметить, что метод лечения зависимости от социальных сетей еще не разработан. Буду рада, если благодаря эксперименту мы научимся бороться с данной проблемой.

…

–…, полагаю, что проект своевременный и имеет все шансы на успех…

…

– … как ни один алкоголик или наркоман не признает проблему, так и ни один «сетеголик» не согласится, что его увлечение разрушает жизнь. Участвовать в эксперименте по собственной воле дети не станут…

…

–… мы должны продумать все до мелочей…

…

– Андрей Юрьевич, будьте любезны, озвучьте свое мнение. Для эксперимента был выбран ваш город, – самоуверенный пристальный взгляд темно—карих глаз Альбины встретился со снисходительным взглядом светло—карих.

Красивый темноволосый мужчина, кандидат психологических наук, специалист в области детской психодиагностики, практикующий детский психолог, член «РОП». Кирсанов Андрей опустил на мгновение голову, едва заметно улыбнулся и серьезно посмотрел на Солодкову.

– Альбина Викторовна, вы предлагаете лечить, если можно это назвать лечением, детей без их на то согласия. Да, я понимаю, что за них решат родители и нести полную ответственность за результат воздействия тоже будут они, тут вопросов нет. Но из личных наблюдений приведу всего два варианта реакции ребенка на принуждение. Первый – смириться, подчинившись чужой воле, и второй – сопротивляться принуждению. Сопротивление бывает разным, и одно из них – через болезнь или навязчивые состояния. Важно понимать, что, прибегая к чрезмерному принуждению, можно разрушить волю и приучить к привычке страдать и терпеть, либо болезненно стремиться к сверхконтролю. При всем моем уважении, Сергей Яковлевич, Альбина Викторовна, коллеги… Как бы не навредить еще больше.

– Ваше предложение? – председатель сдвинул брови, явно приняв во внимание слова Кирсанова.

– Считаю, что нельзя полностью исключать контакт с причиной зависимости, но, возможно, следует сделать так, чтобы у детей не было возможности пользоваться интернетом.

Молчание…

– Ну что ж, информации для размышления много, надо все хорошо обдумать, прежде чем приступить к детальной разработке плана действий. Как раз подошло время обеда, объявляю перерыв до пятнадцати часов. – Подвел итог Сергей Яковлевич и повернулся к своему заместителю. – Альбин, я сегодня с женой обедаю, – прошептал он Солодковой и, не дожидаясь ее ответа, встал из—за стола.

Альбина кивнула, спрятала улыбку и мельком глянула на выходящего из зала Андрея Кирсанова. Быстро собралась и поспешила за ним.

Андрей, не желая стоять в очереди около лифта, решил спуститься пешком. Идя по длинному коридору в сторону лестничного марша, услышал за спиной быстрый перестук каблуков. Понимание, что его целенаправленно догоняют, отразилось досадой на лице. Разговора не избежать. Остановился, поворачиваться не стал.

Красивая молодая женщина, одетая в серебристо—серый строгий костюм, эффектно подчеркивающий стройную фигуру, замедлила шаг. Подойдя ближе, дотронулась до плеча мужчины, стоявшего к ней спиной.

– Андрюш, почему ты избегаешь меня? На телефон не отвечаешь, на письма не реагируешь?

Правая бровь Андрея поднялась вверх. Удивление сменилось раздражением. Он повернулся к собеседнице:

– Альбин, мы уже говорили на эту тему и все решили.

– Решил ты. За нас двоих, – прошипела Солодкова

– Когда женщина выбирает другого, отвергнутый мужчина имеет право на личную жизнь, это очевидно, – спокойно и уверенно ответил Андрей.

– Я ошиблась, каждый может оступиться, ты даже шанса мне не дал.

– Что ж, во всем надо искать положительные стороны, я тебя поздравляю с получением должности заместителя руководителя, так что все было не зря. И давай закончим этот разговор. Ты знаешь, я женат. Менять ничего не хочу. И в Москву не вернусь.

Андрей осторожно убрал со своего плеча руку женщины и собрался продолжить путь к лестнице.

– Подожди… – тихий шепот остановил его, – я не могу забыть тебя… Звонить больше не стану, но и не отступлю.

Не дожидаясь ответа, Альбина развернулась и направилась в сторону лифта.

Отступление 1

Вадим с высокой скоростью мчал свою черную «Хонду» по трассе, желая быстрее вернуться из Москвы. Опасность быть пойманным уже миновала, но желание оказаться подальше от места преступления было сильнее здравого смысла. Работая журналистом, Вадим часто прибегал к нечестным методам добычи информации, но проделанное сегодня – верх безрассудства, не каждый авантюрист способен на подобное. И, все же, Вадим был собой доволен. Сев в машину, сразу же позвонил другу, сообщил, что все получилось, звукозапись совещания в кармане.

Как использовать эти сведения против Солодковой, Вадим еще не решил, но был уверен, что вместе с другом они что—нибудь придумают.

***

Евгений с нетерпением ждал Вадима. Положил в морозилку бутылку водки, нарезал бутерброды с тем, что было в холодильнике, и стал прислушиваться к звукам лифта. Подумал, что вряд ли кто из соседей в двенадцать ночи приедет домой, тем более что на этаже живут две пожилые супружеские пары и одинокий дед в квартире напротив.

Максим – пятнадцатилетний сын, недавно лег спать. Хорошие дружеские отношения с мальчиком давали Евгению силы жить дальше. Жить, чтобы вырастить сына достойным человеком. Жить, чтобы доказать вину Солодковой в смерти жены и заставить ответить за содеянное. Целый год Евгений и Вадим собирали доказательства того, что ее профессиональная деятельность вредит людям, но обвинение посчитало сведения недостаточными.

Альбина Викторовна Солодкова года три назад заняла высокую должность в «Российском обществе психологов» и, пользуясь своим статусом, организовала платные занятия по психологии. Каждому, кто посетил все лекции, Солодкова вручала документ об окончании курса, который разрешал ученику работать психологом. Ясно, что, получившим такое образование «специалистам» невозможно устроиться на работу в клинику или в другую серьезную организацию. Но Солодкова и здесь все продумала. Она стала предоставлять своим ученикам помещения для проведения психологических тренингов, помогала найти клиентов и, конечно, имела с этого хороший доход.

Реклама психологических тренингов заполонила интернет и привлекает внимание людей тем, что предлагает помощь в решении любых проблем. За несколько занятий психолог—недоучка обещает помочь в поиске второй половины, в продвижении по службе и многое другое. Естественно, многие люди, хотят стать счастливее и удачливее, чем есть.

Вот и жена Евгения – Елена, не была исключением. Она записалась на тренинг: «Как увеличить свою зарплату». Проводил его начинающий психолог Леонид Макаров. Виртуозно владея приемами психодиагностики, он уже после первого занятия, проведенного по «скайпу», нашел причину всех неудач Лены. Оказывается, все дело в ее внутренней «скованности» и низкой самооценке, в появлении которых виновата не она, а ее родители. Именно из—за их неправильного воспитания Елена не умеет общаться и не может добиться успеха. Леонид объяснил, что начинать решать проблему надо с личностного роста. Обещал, что через два месяца она превратится в совершенно другого человека, станет уверенной в себе женщиной, и начальник сам увеличит ей зарплату, даже просить его об этом не придется, а, возможно, и в должности повысит, потому что таких сотрудников, как она, нужно ценить. Но, рассказав о разговоре с психологом мужу, Елена не нашла понимания. Евгений считал, что нет у нее никаких проблем в общении, и, вообще, она интересная собеседница, а карьерный рост, в ее случае – дело везения. Начал приводить примеры из своего детства, из детства своих друзей, объясняя жене, что всех их наказывали родители, но это нельзя назвать жестоким обращением – это, скорее, обычный воспитательный процесс. А вспоминать и таить злобу на родителей – глупо. И, между прочим, своего же сына, Максима, Елена сама лично ругала, ставила в угол за разные проделки, иначе не получалось остановить хулиганство.

Но Елена настолько прониклась словами психолога, так поверила ему, что все доводы Евгения показались ей неправильными и, во избежание ссор, она перестала рассказывать мужу о том, чему учат ее на тренинге. А потом и вовсе замкнулась в себе. Елена больше полугода посещала занятия в режиме: двухдневный тренинг два раза в месяц, и консультация по «скайпу» два раза в неделю. На консультации Лена тратила всю свою зарплату. В должности ее так и не повысили и, конечно же, материальная составляющая осталась на прежнем уровне. Но ее не смущало, что обещания Леонида не сбываются, она настолько привыкла к этому человеку, что стала зависима от него. Все свои проблемы Елена обсуждала только с ним и уже не могла доверять никому, кроме своего психолога. После работы она, либо уходила в комнату и переписывалась с Леонидом, либо спешила на тренинг личностного роста.

Евгений много раз пытался разговаривать с женой, наладить отношения, вернуть ее в семью. Он понял, что психологический тренинг – это секта нового поколения, в которую легко вступить, но трудно покинуть.

Максим, чувствуя одержимость матери, страдал. Молча. Угрюмым взглядом провожал ее каждый раз, когда она торопливо собиралась и убегала на занятия с психологом. Со временем он научился самостоятельно делать уборку в своей комнате и вовремя стирать одежду. Чтобы сын не замкнулся в себе, Евгений часто приходил к нему в комнату и заводил беседы. Здорово помогал Илья – друг и одноклассник Максима. Не давал ему скучать. Причем, не только ему. Все учителя школы вместе с директором не могли усмирить веселый нрав Ильи.

Постепенно горькое молчание между сыном и отцом сменилось оживленными беседами. Евгений радовался переменам. Быт потихоньку налаживался. Вместе с сыном они покупали продукты и готовили еду. Сложнее всего давалось искусство мытья посуды, пришлось составить график.

Как только мальчик начал приходить в себя, Евгений продал свою старенькую «Нексиа», на недостающую сумму оформил в банке кредит и купил сыну профессиональный фотоаппарат, взамен обыкновенного цифрового. Увлечение Максима фотографией было давним, у него получались хорошие снимки, самые лучшие он отсылал на разные конкурсы фотографий. К сожалению, ни разу еще его работы не занимали призового места, но Максим не отчаивался. Его мечтой был профессиональный фотоаппарат, с помощью которого можно делать уникальные снимки. Когда отец внес в комнату это чудо, счастью Максима не было предела. Он понимал, что стоимость фототехники не по карману отцу, работающему на заводе инженером—конструктором. Своим поступком отец еще раз доказал, что дороже сына ничего в его жизни нет. Максим оценил. Евгению этого было достаточно. С той минуты он знал наверняка, что сына он не потеряет.

С каждым днем Максим все меньше нуждался в матери, а Елена все больше тянулась к своему психологу.

Однажды Леонид уехал на курсы повышения квалификации, предупредив Лену, что целый месяц не сможет проводить консультации. Через неделю, после его отъезда, Елене стало плохо, у нее появилась дрожь в руках, немного погодя – необъяснимый страх, она не хотела никого видеть, перестала ходить на работу. Евгений вызвал на дом врача, но тот выписал направления к невропатологу и кардиологу. В больницу идти Елена отказалась. Еще через неделю она ушла из жизни, приняв большое количество успокоительных таблеток. То ли осознанно она это сделала, то ли по ошибке, выяснить уже не получится.

Уголовное дело против психолога так и не возбудили, доказать вину Леонида не удалось. В следственном комитете Евгению ответили, что психологическая деятельность, в принципе, медицинской помощью является, но на уровне законодательства в России не регулируется. Вот психотерапевт отвечает перед законом за врачебную ошибку, а доказать вину психолога практически невозможно.

Поняв, что официальное расследование не принесет результата, Евгений решил начать собственное. На помощь пришел Вадим, отец Ильи. Узнав обстоятельства смерти Елены, он сразу понял, что справедливости в этом деле не найти. Но, подумав, предложил Евгению поискать других людей, пострадавших от деятельности Леонида, заручиться их поддержкой в обвинении психолога и заставить его ответить перед законом. Вадиму, как журналисту, легко удалось узнать, что таких, как Леонид, не единицы, и многие из них прошли обучение у Солодковой Альбины Викторовны. Молодая амбициозная женщина, словно паучиха, раскинула свою сеть, в которую попадают такие, как Елена. Теперь для Евгения и Вадима Солодкова стала целью номер один. Они решили, что если не смогут заставить ее отвечать перед законом, то хотя бы постараются остановить.

***

Вадим приехал к другу около полуночи. Уставший. Пожал руку Евгению. Не снимая куртки, прошел на кухню, сел и, с удовольствием расслабившись, взял со стола бутерброд. Евгений достал из холодильника водку, наполнил рюмки, сел напротив друга.

– Выпьешь?

– Нет, я ненадолго, Светлана ждет.

– Она знает, что ты у меня?

– Нет. Пусть думает, что я по рабочим вопросам в Москву ездил.

Вадим достал диктофон, положил его на стол, включать не стал.

– Солодкова что—то придумала? – начал Евгений

– Угадал. Скорее всего, хочет прославиться, – Вадим расстегнул куртку, – только в этот раз экспериментировать на детях будет.

– На детях?! – Евгений встал, подошел к окну, облокотился о подоконник. – Рассказывай.

– Она придумала схему лечения зависимости от социальных сетей. На совещании обсуждали эту тему. Опыты будут ставить на подростках, ровесниках нашим пацанам. Создадут условия, при которых невозможно пользоваться интернетом. «Обрабатывать» детей будут ученики Солодковой. И, конечно же, никто не догадывается, что зависимость от сетей сменится зависимостью от психологов.

– То есть, Солодкова приобретет известность, найдя способ лечения сетевой зависимости. Многие отчаявшиеся родители поведут к ней на прием своих детей, не подозревая о том, что те будут втянуты в секту. И ведь как ловко у этих психологов—недоучек получается людей вербовать!

– Точно, – Вадим поднялся. – Ладно, поеду я домой. Диктофон оставляю, послушай. Да, вот что еще, психолог меня один заинтересовал, Кирсанов. Единственный, кто выступил против этого эксперимента. Сомневается. Надо к нему присмотреться. Может стать нашим союзником. Кстати, он будет набирать подростков для проекта.

Мужчины попрощались, Вадим уехал.

Глава 1 «Алина»

Как скоротать минуты и часы ожидания? Особенно если это поздний вечер, почти ночь. Если нельзя включить телевизор, чтобы не разбудить спящих детей. Если читать невозможно, потому что вместо строк видишь лицо любимого человека, который все не возвращается и не возвращается, и уже вообще не знаешь, что делать.

Мария несколько часов просидела у окна, дожидаясь супруга. В памяти все время возрождались воспоминания одного похожего дня… Пять лет назад ее первый муж, Олег, отец двоих детей, уехал на работу и не вернулся. Была зима, как и сейчас, много снега и скользкие дороги. Автомобиль занесло, Олег не справился с управлением. И вновь сознание рисует похороны… «Нет! Нет! Хватит уже думать. Андрей скоро вернется, уверена!».

Женщина обратила внимание, что снова до боли крутит на пальце обручальное кольцо, как будто просит у него защиты. Эта привычка появилась сразу, как только она вышла замуж за Андрея. Возможно, потому, что кольцо сначала немного мешалось, а, может, и потому, что, надевая его, Андрей сказал: «Это – твой оберег, даже если ты его снимешь, оно все равно будет хранить тебя…»

В двери провернулся ключ! Мария сделала глубокий вдох, выдох и, приняв спокойный вид, пошла встречать мужа.

– Привет, – улыбнулась Мария. Нельзя показывать, что ожидание превратилось в панику. Тем более, что уже не один раз Андрей проводил беседу на тему, что если что—то случилось плохое в жизни, это совсем не значит, что во второй раз произойдет то же самое. И надо перестать бояться повторения трагедии. – Я тебя заждалась. Время за полночь, а тебя все нет и нет.

Андрей обнял жену, поцеловал и начал раздеваться.

– Привет, Маш, успокойся, все нормально, я же предупреждал, что сегодня важное совещание в Москве. Оно затянулось. И дорога тяжелая была.

Дорогое зимнее пальто заняло свое место в шкафу на вешалке.

– Предупреждал, но телефон мог включить, когда ваше собрание умников закончилось? – еще одна робкая улыбка.

Только любящий мужчина способен так смотреть на женщину.

– О телефоне забыл, прости, – Андрей потер руками лицо и взъерошил свои волосы, он всегда делал так, когда уставал, или когда усиленно о чем—то думал. – Так голова болит, Маш, даже разговаривать не могу. Но вину осознал. Постараюсь быть внимательнее.

– Есть будешь? – уже окончательно успокоилась Мария.

– Нет, спать, только спать, завтра все расскажу. Знаю, что тебе любопытно, о чем можно совещаться целый день.

***

Андрей проснулся рано. Привычка. Много лет он спал по пять—шесть часов в сутки, упорно идя к цели. Днем работал, вечером писал кандидатскую по психологии. Теперь все это в прошлом, но труды были не напрасными. Сейчас Андрей занимает высокую должность в комитете «Российское общество психологов» и имеет свою клинику по оказанию психологической помощи.

Однажды, два года назад, когда он еще работал в психологическом центре, к нему на прием пришла молодая женщина. Это была Мария. Она просила помочь ей наладить отношения с дочерью. Андрей старался не вспоминать их первую встречу, ему было стыдно за проявленное к будущей жене равнодушие, которое он даже не постарался скрыть. Работа психолога наложила свой отпечаток, и некогда отзывчивый парень превратился в мужчину, душа которого перестала откликаться на зов о помощи. Женщина говорила о своей проблеме. Андрей слушал, задавал вопросы, но ответы ему были не важны. «Заезженная» тема не вызывала у него сочувствия, он искренне полагал, что в проблемах воспитания всегда виноваты родители, и был уверен, что переделать тринадцатилетнего подростка крайне сложно, почти невозможно. Но Андрей продолжал слушать, окончательно теряя интерес. В какой—то момент Марии удалось вновь завладеть его вниманием, и он всмотрелся в ее глаза. Большие серые глаза. И увидел в них надежду и доброту. Он вспомнил, что такой ласковый взгляд был у его мамы. Это воспоминание всколыхнуло сердце. И равнодушие разбилось об отчаяние в глазах женщины. И впервые за несколько лет он искренне захотел помочь.

Открыв глаза и потянувшись, посмотрел на жену, радуясь той нежности в душе, которую вызывала эта женщина. Ее длинные волосы пшеничного цвета рассыпались по подушкам. Это его жена, уже год прошел со дня свадьбы. Как же сложно Андрею было добиться ее! Но теперь он безгранично счастлив, душа Марии откликнулась на его любовь. Ее нежная, бесконечно добрая душа полюбила его и вытащила из тьмы высокомерия и лжи. Андрей не перестает восхищаться внутренней силой Марии, скрытой за хрупкостью и нежностью. Эта женщина, характером напоминающая иву, что гнется и не ломается, стала его жизнью.

Мария потянулась, улыбнулась и открыла глаза.

– Я тебя разбудил?

– Ммм, нет, сама проснулась.

– Имей в виду, только семь утра, можешь еще поспать, – предложил Андрей, – поцеловал жену и встал с кровати.

– Ну уж нет, я намереваюсь за завтраком выведать у тебя все подробности вчерашнего собрания, – ответила Маша, любуясь красавцем—мужчиной.

Невольно опять начала его сравнивать с первым мужем. Отец ее детей был невысоким и коренастым. Физическая работа сделала его тело сильным и крепким, оставила отпечаток и на характере. Олег был угрюм и молчалив, не любил делиться своими мыслями и не впускал никого в душу. Но семью любил, хоть и не говорил об этом часто. Мария родила ему дочь Алину и сына Кирилла. Она была счастлива в браке, несмотря на очевидные противоположности характеров. Мария считает, что брак с Олегом многому ее научил, она стала терпимее, начала уважать чужое мнение и сохранять внутреннее спокойствие в любых ситуациях. Именно выдержка помогла ей в дальнейшем справиться с трудностями. Смерть мужа стала сильным ударом. Мария не верила, что когда—нибудь сможет оправиться и оставить первый брак в прошлом. Она и не думала тогда, что полюбит снова и даже выйдет замуж в тридцать шесть лет, имея двух детей.

Андрей – полная противоположность Олега. Высокий, хорошо сложенный, но не «тяжелый». Про таких говорят «поджарый». С ним легко вести беседу, он открыт и внимателен. Удивительно, что такой привлекательный мужчина ни разу не был женат. Ему исполнилось сорок, но детей своих у него нет. Маша чувствует, что Андрей мечтает о ребенке, хоть и не говорит об этом. Эта тема пока висит в воздухе, но не дает ей покоя. Если бы не сложные отношения с Алиной, Мария, наверное, давно решилась бы на беременность. Андрей это понимает, поэтому молчит и ждет.

– Вообще—то, тема, которую вчера обсуждали, уже давняя… Ммм, вкусный кофе, спасибо. Только ты умеешь его так варить…

– Не выдумывай, в этом нет ничего сложного, – улыбнулась Маша. Андрей всегда внимателен и тактичен, хвалит жену за любое блюдо, замечает малейшие изменения в ее настроении, часто интересуется ее мыслями и желаниями… В общем, психолог, он и есть – психолог. – И что же такое давнее вы обсуждали с господами—умниками?

– Речь о подростках—«сетеголиках», то есть о детях, которые…

– Которые зависимы от социальных сетей.

Это тема каждый раз отдается болью в сердце Маши. Старшая дочь в десять лет осталась без отца, Кириллу тогда было два с половиной, только—только в садик пошел. Маша мало внимания уделяла дочери, потому что вместо воспитания была вынуждена вдвое больше работать. Утром она была учителем русского языка и литературы, а вечером – внештатным редактором небольшого издательства. И, вместо того, чтобы вечером пообщаться с подрастающей дочкой, читала произведения неизвестных авторов, исправляла ошибки и писала рецензии. Родители Маши несколько раз в неделю, после работы, заезжали к дочери, помогали ей управиться с приготовлением еды, следили, чтобы Алина делала уроки и занимались с маленьким внуком. Маша очень благодарна родителям за помощь, уверена, что без их поддержки вряд ли бы справилась. Но взаимопонимание с Алиной было потеряно. Дочка чувствовала себя брошенной и нашла отдушину в компьютере. Сначала игры, потом общение, а теперь вон как все повернулось. Алина мать ни во что не ставит, как будто, ни уважения, ни любви та не заслуживает. Андрея вовсе не замечает. Как ни пытался он наладить отношения, ничего не вышло, а ведь опыт у него большой в этом деле. Когда—то давно он работал с трудными детьми в комитете по делам несовершеннолетних. Но даже этот опыт ему не помог. Мария до последнего верила, что у Андрея получится, и он старался оправдать ее надежду. Не смог. Чувствовал себя беспомощным и даже виноватым.

– Так вот, не буду вдаваться в подробности споров, скажу суть. Приняли решение провести, своего рода, закрытый эксперимент с участием таких детей. Смысл эксперимента – сделать так, чтобы дети «вынырнули» из виртуального мира. Готовится целая программа. Планируется использовать летний лагерь. Дети должны научиться общаться со сверстниками, чтобы вернуться в общество полноценными людьми. Для проведения эксперимента выбрали наш город.

У Марии сразу возникла идея:

– Андрей, а детей уже набрали?

– Нет. Как раз мне и поручили провести набор. С понедельника начну этим заниматься.

– Андрей, я могу попросить тебя взять Алину?

– Милая, не надо. Не проси меня об этом.

– Но почему? – Маша удивилась, ей казалось, что зачисление дочери в программу – это логично, это очевидно и даже не обсуждается… Но Андрей против?! – Не понимаю тебя.

– Маш, во—первых, неизвестно, что будет с детьми после эксперимента, это в любом случае риск. Как отреагирует психика Алины? И, самое главное, она может расценить это, как предательство с твоей стороны. Или подумает, что я от нее избавиться хочу, да мало ли что придет ей на ум?! Я пас.

Андрей опустил голову. Маша поняла его смятение и неуверенность, но в душе уже поселилось предчувствие чуда. Этот эксперимент – шанс. Возможно, последний. И упускать его нельзя.

– Андрей, – она встала из—за стола и подошла к мужу. Запустила руки в его каштановые густые волосы, заставила его поднять голову и посмотреть в глаза, – я люблю тебя. Я ценю твою заботу о нас, я уважаю твое мнение, но разреши мне повлиять на твое решение, милый.

Андрей начал целовать Машины руки, встал и нежно обнял жену, затем отстранился и внимательно посмотрел на нее.

– Ты действительно хочешь отправить Алину на двадцать дней в лагерь без права видеться и общаться? И подумай, какой стресс будет для нее, когда она поймет, что осталась без интернета. Это сильный удар по психике. Никто из комитета не берется предсказать результаты этого эксперимента. Вся ответственность ляжет только на родителей, согласившихся поучаствовать в этой программе.

– Расскажи подробнее, я хочу знать все.

– Эксперимент решили провести в обычном летнем лагере, участвовать будут четыре подростка: два мальчика и две девочки. Задействуем старший отряд, там детям по четырнадцать – пятнадцать лет. Отправим их в поход, и пусть учатся общаться. Да, самое главное – один из вожатых – психолог. Предстоит обеспечить отсутствие связи и интернета. Подробности воспитательной программы мне не известны, их прорабатывает другая группа, моя задача, как я уже говорил, – набор подростков. На подготовку четыре месяца. – Андрей к чему—то прислушался, – дверь в ванную хлопнула. Наверное, Кирилл проснулся. Алина, скорее всего, опять до обеда проспит.

– Когда ты приехал, свет у нее в комнате еще горел, – тихо проговорила Маша, – надо бы кашу Кирюше сварить. А по поводу лагеря… Я чувствую, что это наш шанс.

– Я тебя понял.

***

Алина проснулась к обеду, сняла планшет с зарядки, проверила его на предмет сообщений, и, убедившись, что их нет, испытала разочарование. Девочка ждала рецензии виртуальных друзей и подписчиков на свою новую статью о несчастной жизни бездомных собак, которую закончила печатать в пятом часу утра. Разместив текст в своем блоге на «Живом Журнале», привычными кликами разослала его на «Фейсбук» (соц.сеть признана экстремистской, запрещена на территории РФ) и «ВКонтакт». Алину никогда не интересовали безликие «лайки», потому что нажать кнопку «нравится» под статьей могут даже те, кто ее не читал. Она ждала именно отзывов, ей важно знать, что ее мнение разделяется читателями. Еще ей нравится, когда начинаются горячие дискуссии онлайн, когда можно поспорить, отстаивая свое мнение или, наоборот, признать поражение, но узнать что—то новое и поразмышлять над этим. Жаль, что ее тексты редко бывают популярны. Но Алина с удовольствием принимает участие в обсуждении чужих рассказов и статей, пишет на них рецензии, ей интересно анализировать произведения начинающих авторов.

Надев домашний халат, девушка задержалась у зеркала. Разглядывая свое отражение, в который раз удивилась сходству с мамой. Невысокий рост, хрупкое изящное телосложение, длинные прямые волосы цвета пшеницы. Черты лица, скорее, милые, чем красивые. Вот только глаза папины – немного раскосые, серо—зеленого цвета. Нежная улыбка придала им блеск.

Отвернувшись от зеркала, Алина пошла на кухню, чтобы взять какой—нибудь еды с собой в комнату. Сегодня суббота, поэтому можно целый день ни на что не отвлекаться, общаться в интернете и придумать тему для следующей статьи.