– Привет, – впорхнула в кафе и уселась за столик ребят Юля.
– Здравствуйте, – скромно поздоровались Настя.
– Мам, знакомься, это моя Настя.
– Что ж, Настя, – с улыбкой обратилась к ней Юля, – будем знакомы, я Юлия Юрьевна, мама этого обормота.
– Что, вы, – в ответ улыбнулась Настя,– Кир хороший, – обняла его за руку и прижалась щекой к предплечью.
– Мам, ты на сегодня учебу закончила? – спросил Кирилл.
– Я сегодня не училась, у тети Гали была.
– Случилось что – то? – насторожился Кир.
– Нормально все, осмотр плановый, ты же знаешь, я к нашим местным не хожу, а самой себя смотреть не комильфо, – пошутила Юлия.
– Хорошо, как тетя Галя?
– Как всегда отлично, работу мне предлагает, заведующей консультацией у них.
– А папа?
– А что папа? – грустно усмехнулась Юля, – папа мальчик большой, решит ехать ему или нет. Кир, ты уже взрослый, не сегодня – завтра свою семью заведешь, внуки будут, – кивнула в сторону Насти, – я может с внуками нянчится хочу, а не в стационаре дежурить. С тобой нянчиться некому было, – улыбнулась грустно, – я его оставляла с Сашкой и Сергеем, другом нашим, – пояснила для Насти, – и шла на дежурство. Нас в институте заставляли в ночь дежурить. Один раз Кирюха заболел, весь пятнами покрылся и температура поднялась, ему месяцев девять было, Баринов прискакал в больницу, весь бледный, трясется, говорит у Кирилла температура, орет, успокоить не могут и сыпь кругом. Машины не было, мы поймали частника и бегом домой. А там Гора, разложил его в одной майке на диване и сидит песни под гитару поет, Кирюха слушает, по – своему подпевает. У Кира ветрянка оказалось, ему в одежде не комфортно было, чесалось все, вот и вопил. А на гитаре играть и песни петь Сергей его все равно пообещал научить, говорит с детства талант в нем выявил.
– Мам, это ты сейчас Настю в наши семейные истории начала посвящать, она испугается нашей семейки и ещё сбежит, – пошутил Кирилл.
– Да это на меня ностальгия в последнее время нахлынула, старею.
– Ты у меня ещё о-го-го.
– Видно не настолько о-го-го, раз отец твой девчонками молодыми интересуется, – грустно констатировала Юля.
– Мам, – начал Кирилл.
– Сын, ты парень взрослый, скоро свою семью строить будешь, как бы не сложились отношения между мной и отцом, ты все равно останешься нашим сыном, ясно, – припечатала Юлия Юрьевна.
– Ясно, – потупился Кирилл, – мам, но отец не может быть подлецом.
– А никто о подлости и не говорит, бывает так в жизни, посещает человека чувство, любовь называется и ничего с ним не поделать. Ты не переживай, мы с отцом как – нибудь разберемся, все хорошо будет, и нечего Настю раньше времени нашими семейными проблемами грузить.
– Могла бы позвонить, я бы встретил, – ворчал Сашка, встречая Юльку с чемоданом на пороге дома, целуя ее в щеку.
– У меня только кличка Барыня, а так я из простых и на такси прекрасно доехала, – отбрила Юлька, разуваясь.
– Как долетела?
– Как на самолёте, на метле пока не научилась, может лет ещё через двадцать, – съязвила Юлька.
– В самолёте озверином кормили? – попытался пошутить Сашка.
–Вообще не кормили, – криво усмехнулась Юлька, – ужин пойдешь готовить?
– Юлька, я соскучился.
– Когда только успел, у тебя же бесконечные дела, – парировала Юлька.
– Как там Кирилл? – решил зайти с другого бока Сашка.
– Хорошо Кирилл, с девушкой познакомил, Анастасия зовут, учится в том же институте, на первом курсе. Девушка приятная, не москвичка, как мы, из понаехавших.
– Мы вроде никуда не наезжали?
– Мне Галка предложила в Москву переехать, им в клинику нужен заведующий консультацией.
Сказала и замолчала, на кухне, куда они переместились во время разговора воцарилась тишина. Юлька взбивала тесто на оладьи, Сашка сидел за столом, сцепив пальцы в замок.
– Интересно получается, – нарушил наконец тишину Александр, – и что же ты ответила?
– Ничего не ответила, – произнесла Юля, повернувшись к нему спиной, – у меня есть две недели чтобы подумать.
– То есть ты все таки раздумываешь?
– А почему я не должна раздумывать? – повернулась к нему Юлия, скрещивая руки на груди, – такие предложения на дороге не валяются. И сын у нас в столице, буду к нему ближе.
– Мое мнение ты учитывать не собираешься? – пристально глядя на нее спросил Сашка.
– Саш, ты же не спросил моего мнения, когда с девочкой молоденькой в кино ходил или в театр. Не поинтересовался, как я себя буду чувствовать, когда мне в красках будут твой досуг расписывать.
– Кто? – сжимая кулаки спросил Сашка.
– Тебя только это волнует? Думаешь у тебя мало недоброжелателей, готовых обмусолить все твои поступки и вывернуть их наизнанку?
– Не было у нас ничего с этой девушкой, просто общались, гуляли, – начал пояснять Сашка.
– Еще бы у вас что-то было, – ввернула Юлька.
– У нее ситуация в жизни не простая, она в тринадцать лет сиротой осталась, родители погибли в автокатастрофе, ее бабушка воспитывала. Она в институте учится и чтобы его оплачивать дальнобойщицей устроилась.
– Все, я сейчас обрыдаюсь, а ты решил над ней шефство взять? Помогать безвозмездно, просвещать духовно.
– Юль, не язви, знаю, что это все выглядит некрасиво по отношению к тебе, но пара походов в кино не повод разъезжаться в разные города.
– И то верно, – тяжело вздохнула Юля, – в разные города не повод. Я в городскую квартиру перееду, она, если я не ошибаюсь на мое имя оформлена, надеюсь претендовать на нее ты не будешь?
– Юля, не дури, – жёстко припечатал Сашка.
– Саш, давай я пока поживу в квартире, а ты решишь свои дела со своим новым увлечением. Оладушков сегодня не будет, – убрала кастрюлю с тестом в холодильник, – пойду я спать, голова разболелась. И тебе, спокойной ночи, Саш.
– Ты где? – коротко бросил в трубку Сашка.
– В пятницу вечером я обычно хожу в бар, если вдруг ты позабыл, – ответил Сергей.
– Сейчас приеду.
Сашка старался сдерживаться, видит бог, изо всех сил старался, понимал, что не прав может в чем – то и срывается на друге зря, но вышло как вышло. В бар он приехал быстро, увидел сидящего в одиночестве за стойкой Гору и сорвался. Смазал с ходу, ничего не подозревающему другу в челюсть так, что тот свалился с табурета.
Гора никогда вторую щеку не подставлял, этот факт был широко известен, поэтому резко поднялся, мгновенно прохмелев и не церемонясь пошел на Сашку в атаку. Короче, половину бара в этот вечер они разворотили, правда полицию вызывать не пришлось, бармен их достаточно хорошо знал, чтобы понимать, что если для таких людей вызвать полицию, то потом можешь сам проблем не отобраться, а так они когда подерутся, расходы компенсируют. Так и было, когда Гора с Барином перестали махаться, уселись на полу, вытирая кровь с разбитых лиц, щедро кинули бармену денег за материальный ущерб и заказали ещё выпивки.
– Ты Юльке насвистел про Лилю? – наконец задал вопрос Сашка.
– Юлька ж в Москве?
– Прилетела сегодня.
– Ты встретил?
– Нет, сама до дома добралась, обижена, Барыня.
– И мне не позвонила, – поддал губы Сергей и опрокинул рюмку коньяка.
– А то ты бы помчался встречать, – поддел Сашка.
– Помчался, конечно, – не стал отрицать Сергей, – если ты позабыл, то мы ее когда-то вместе не только с самолёта, с работы после ночных смен встречали, а зимой и после дневных, когда темнело рано. Кир маленький был, по очереди ходили. Так что да, встретил бы.
– Хочешь на фоне меня таким белым и пушистым казаться? Я подлец, а ты праведник, не изменяющим двадцатилетним традициям.
– Хотел тебя послать, да вижу ты итак оттуда, – поднимаясь с пола проговорил Сергей, – пойду сам домой, с тобой общаться желания нет. У тебя мозги хрен пойми чем забиты, разгребешь дерьмо в голове, тогда и поговорим, – договорил и направился к выходу.
– Она в городскую квартиру переезжает, – в след ему кинул Сашка.
Сергей ничего не ответил, склонил голову и вышел из бара в прохладную ночь.
– Красиво получилось, на прием в мэрию ходить самое оно, – юморила Юлька, заклеивая специальным пластырем небольшие рассечения на лице у Баринова, – у Горы физия такая же?
– С чего взяла, что с Горой сцепились?
– Сомнительно, что ты стал махать кулаками с простыми гопниками в подворотне, в нашем районе их просто нет, да и характер у тебя не тот, если только опять за какую даму заступился. А подраться так, чтобы у тебя следы ещё остались, это только вы с Горой можете.
– Тебе надо было в следователи идти, – констатировал Сашка.
– Думал это Серёжка мне рассказал? – пытливо спросила Юля.
Александр наклонил голову, чтобы не встречаться с ней взглядом.
– Дурак, он бы никогда так не поступил, он вашу дружбу слишком ценит, чтобы вот так ее по пизде пустить, даже из – за меня, – улыбнулась грустно.
– Юлька, – обнял сидящий Баринов ее за талию, и уткнулся носом ей в живот, – прости меня, я запутался, херню творю. Может это правда, что седина в бороду.
– Баринов, Баринов, – тяжело вздыхая, и не вытирая слез начала перебирать пальцами его короткую шевелюру, – старый ты дурак. Дожил до седых волос, а не то что в людях, в себе разбираться не научился. Знаешь, как в фильме, в сорок лет жизнь только начинается. Вот и ты встретил в сорок лет большую и чистую, повезло.
– Юлька, я же тебя люблю, – в живот ей проговорил Сашка.
– И я тебя люблю, – невесело усмехнулась Юлька, – но за двадцать лет любовь наша с тобой стала старая и заскорузлая, как болячка. А болячки нужно срывать, под ними розовая чистая кожа. Саш, Кирилл вырос, я дама самостоятельная, не пропаду, хочешь ты с этой девушкой отношения строить – вперёд, цепляться за прошлую жизнь и оглядываться назад не стоит.
– Это ты меня сейчас ещё и уговариваешь тебя бросить? – пошутил Сашка.
– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, если ты с ней рядом счастлив, почему нет. Я ничего не требую, квартира есть, работа тоже, подамся в Москву, буду строить там карьеру, все наладится, Баринов.
Их диалог прервал звонок телефона Сашки, на часах был первый час ночи, просто так звонить бы явно не стали. Сашка достал телефон, на экране высветился контакт Лиля.
Юлька отошла, собирая аптечку. Сашка смотрел на дисплей, раздумывая как ему поступить.
– Я спать лягу в гостевой, пока тебя не было вещи собрала, перееду завтра, – проговорила Юлька и ушла в комнату.
Сашка посмотрел ей в след и принял вызов.
– Саша, – рыдала на том конце трубки Лиля, – прости, что так поздно, но Стас в рейсе, тетя Тома с дядь Колей в отпуск уехали, а мне и позвонить больше некому.
Сашка мгновенно принял боевую стойку, почуствовавшую неприятности, прервал ее бормотание:
– Лиля, что случилось?
– Бабушка, – продолжала всхлипывать Лиля, – ее в больницу увезли, инсульт.
– Ты дома? – и без перехода, – я сейчас приеду.
Вызвал такси, оглянулся на тихий дом и вышел в ночь, захлопывая дверь в прошлое.
Лиля сидела в кухне на табуретке, раскачиваясь из стороны в сторону. По лицу неконтролируемо текли слезы. Дверь в квартиру была открыта. Сашка быстро разулся и подойдя к ней, сгреб в охапку, прижимая к своему сильному телу.
Лиля не сопротивлялась, только прижалась к нему крепче, словно хотела в него врасти.
Сашка гладил ее по волосам, ожидая, когда истерика немного утихнет, по – хорошему ей бы дать чего – нибудь успокающего, но хрен бы знал чего, не звонить же жене в самом деле, это совсем как – то за гранью. Лиля и правда через некоторое время успокоилась сама, всхлипы стали реже, тело уже не тряслось, тогда Сашка решил заговорить:
– Лиля, что произошло?
– Бабушка, она спала, а потом захрипела, я к ней подбежала, начала трясти, звать, а она не реагировала. Я скорую вызвала, они сказали инсульт и увезли в больницу.
– В какую больницу?
– Сказали в городскую, со мной толком и не разговаривали, я растерялась, – снова начала всхлипывать.
– Не реви, – вытер слезы с ее щек большими пальцами Сашка, – переодевайся, в больницу поедем.
Лиля кивнула и быстро пошла переодеваться, Сашка на кухне вызывал такси.
– Саш, – тихо спросила Лиля, сидя в такси, – что с лицом?
– Да так, – отмахнулся Сашка, – с другом не сошлись в жизненной позиции.
У Лили мелькнула мысль, что это из-за нее, но озвучивать ее не стала.
– И часто у вас такое?
– Нет, это исключительный случай.
Продолжать Сашка не стал и объяснений Лиля не дождалась. Так молча, сидя в обнимку на заднем сидении такси они и доехали до городской больницы.
Александр хорошо там ориентировался, минуя пост охраны и дав приказ тётке в приемном покое выдать им халаты и бахилы, за руку потащил Лилю по лестнице на второй этаж. Никто им даже слова против не сказал, Лиля сильно сомневалась, что если бы была тут одна, то ее вообще пропустили дальше приемного покоя.
Александр уверенно толкнул какую-то дверь на втором этаже, из – за его спины Лиля не увидела, что это за кабинет.
– Кто сегодня дежурит? – громко поинтересовался.
Лиля немного огляделась и сообразила, что это скорее всего ординаторская, вокруг стояли столы с компьютерами, заваленные бумагами. За одним столом сидела девушка, по всей видимости врач, что – то писала. Подняла голову и спокойно сказала:
– Борис Львович.
– Где он? – снова задал вопрос Сашка.
– В кабинете своем, стучите громче.
Сашка снова потащил Лилю за собой по коридору, только к другому кабинету. Не церемонясь постучал кулаком в дверное полотно.
Через несколько минут дверь открыл слегка заспанный доктор.
– Баринов, – поприветствовал Александра, – каким ветром?
– Привет, Боря, – обратился по имени, – к тебе вечером должны были привезти бабушку этой замечательной девушки, нам бы узнать, в каком она состоянии и что можно сделать.
Заведующий отделением неврологии внимательно осмотрел девушку и то, как крепко она сжимала Баринова за руку. Хмыкнул себе под нос и проговорил:
– Проходите, присаживайтесь, побеседуем, – сделал приглашающий жест рукой.
После выяснения данных бабушки, Борис Львович вздохнул и спокойно произнес:
–У вашей бабушки обширное кровоизлияние, в ее возрасте сами понимаете, – замолчал ненадолго, позволив переварить Лиле эту мысль, – все что могу для вас сделать, это пустить в реанимацию, попрощаться.
Лиля снова начала всхлипывать, Сашка прижал ее к себе. Борис Львович вышел в коридор и вернулся со стаканом воды и таблетками, поставил все на стол.
– Пейте, милая барышня, – приказал строгим тоном, – это валерианка, штучек шесть сразу, нормально будет. Сейчас придет медсестра, проводит вас, предупреждаю сразу, у вас будет не более десяти минут, трогать руками в реанимации ничего нельзя. Вам все понятно?
Лиля, успевшая выпить воды и предложенные таблетки и слегка успокоиться кивнула.
–Мы с Александром Викторовичем вас будем здесь ждать, чайку попьём.
– Жизни учить будешь? – первый начал Сашка, когда Лиля с медсестрой покинули кабинет.
– Что ты, даже в мыслях не было, – усмехнулся Борис Львович, – куда мне.
– Боря, мы сто лет знакомы, говори уже, не юли.
– Тебя сегодня половина больницы видела, скрыть от Юльки не получится, – констатировал доктор
– Она знает.
– Даже так? – выгнул бровь Борис.
– Кто-то уже донес, – с досадой проговорил Сашка.
– Ну, и что наша Барыня? – с интересом спросил Борис.
– В городскую квартиру собралась переехать. Ей Галка предложила место в столице, у них консультацией заведовать, думает туда уехать.
– Это она правильно. Юлька – баба мало того, что не глупая, так ещё и волевая, но наши местные змеюги ее поедом съедят, когда узнают, что ты её на молоденькую променял. Так что может и правильно, что переезжать собралась. Тебе лицо Горский поди разукрасил, – кивнул, глядя на боевые отметины Сашки Борис.
– Гора, кто ж ещё?
– За Юльку заступался?
– Нет, отбивался, я думал, что он Юльке трепанул, вот и не сдержался, а за Горой ты знаешь, не заржавеет.
– Наворотил, ты, Саня дел, – вздохнул доктор, – Горский с тобой двадцать лет дружит, это раз, а во – вторых, расстраивать Юльку он бы в жизни не стал. Он же на нее молится.
– Скажешь тоже.
– Скажу, Саша, скажу. То, что Юлька тянуть резину не стала, а сразу все отрубила – молодец, тяжело, но надо, оно может и ещё раньше надо было, да Кирилл меньше был.
– Ты сейчас о чем это? – не понял рассуждений врача Сашка.
– Саша, скажи мне, ты правда за двадцать лет так и не понял, что Горский твою Юльку любит до белых рябей в глазах? Он же за нее землю жрать готов, под пулю, нож, да что угодно, только бы Юльку не расстраивать. А ты сидишь и не ценишь того счастья, которое тебе досталось. Баринов, у тебя друг, ради вашей дружбы чувства свои в узелок завязал, Юлька возле тебя растанцовывается, решение приняла, чтобы ты, миленький не мучался. А ты как потребитель. Увидел девочку красивую и что? Либидо взыграло, про бабулю помог узнать, писанулся, герой. Юлька сказала, что уезжает, а ты и выдохнул, что самому решение принимать не надо. Кто – то ей натрындел про твои шашни, а ты рад, что самому неприятный разговор составлять не надо.
Сашка встал у стола, нависая над ним всей своей мощной фигурой, упер кулаки в столешницу.
– По – твоему я весь такой козел получаюсь, все возле меня хороводятся, а я барин только пользуюсь. Только я Гору не просил молчать, мог бы озвучить свои чувства, на равных за Юльку боролись. Может она бы тогда его выбрала, думаешь я не уступил бы, подлецом считаешь? – начал выходить из себя Сашка, повышая голос.
– Сядь, – резко осадил его Борис Львович, – чего вопишь, этак у меня больные из комы повыходят. Чего уж теперь, сложилось так, как сложилось, – произнес с тяжелым вздохом. У вас с Юляхой получился крепкий брак, тихая семейная гавань, без искр из глаз. Сын хороший. Все проходит, Саш, и это пройдет.
Прервал их междусобойчик вызов из реанимации, Борис, со свойственным врачам его опыта и положения устало констатировал:
– Отъехала бабуля.
Сашка недоуменно на него уставился.
– Не надо на меня так смотреть, узоров на мне нет, забирай иди свою барышню, вези домой, отпаивай успокоительным, – кивнул на пузырек таблеток. Координаты приличного похоронного агенства я тебе сброшу. Тело забрать можно будет завтра.
Сашка молча кивну, подхватил со стола пузырек и первым отправился к выходу.
В коридоре увидел Лилю, сидящую у стены и рыдающую взахлёб. Маленькое тело сотрясалось от рыданий. Сашка быстро подошёл и опустившись на колени присел перед Лилей, отнимая ее ладони от лица.
– Саш, Саш, ба..,ба…, – силилась сказать и не могла связать слова в предложение.
– Знаю, все знаю, – тихо проговорил Сашка, вытирая большими пальцами слезы с ее щек.
Присел рядом, опираясь спиной на стену и вытягивая ноги. Лилю перетащил к себе на колени, крепко обнимая. Лиля продолжала рыдать, обильно смачивая рубашку Александра своими слезами.
Через некоторое время в поле их зрения показались белые сабо и брюки от больничной формы.
– Ребят, у нас здесь неврологическое отделение, а не прощальный зал, – произнес Борис Львович, – езжайте домой.
Сашка поднял на него глаза, слегка кивнул, поднялся с места, продолжая удерживать Лилю в объятиях. Она, измотавшись эмоционально, повисла в его руках безвольной тряпичной куклой.
Сашка шел по коридору, рассекая его как корабль рассекает носом водную гладь. А спину ему сверлили злые и завистливые взгляды сотрудниц отделения неврологии городской больницы, готовые детально обсудить и передать коллегам все подробности его сегодняшнего появления здесь.
Лиля на судьбу никогда не роптала, принимала стойко все ее удары, старалась не прогнуться под гнетом жизненных обстоятельств.
Но как же тяжело, когда уходят родные люди. Кто – то придумал, что время лечит, боль с годами становится меньше. Враньё, ничего оно не лечит, не забывается, легче не становится. Уже прошло много лет, с тех пор, как погибли родители и младший брат, а воспоминания о них до сих пор причиняют нестерпимую боль. После смерти родителей с Лилей всегда рядом была бабушка, она стала самым родным и близким человеком на свете, теперь вот и она ушла.
В реанимации, стоя возле ее кровати Лиля чувствовала, что к бабушке приближается старуха с косой. Лицо стало не просто мертвенно – бледным, оно посерело, скулы заострились, губы побледнели, даже волосы стали не просто седыми, а тоже какими – то серыми. Чувствовала, но сделать ничего не могла, даже за руку взять, чтобы ощутить последние крохи тепла, ещё не покинувшие болезненное тело.
Потом приборы запищали, медсестра засуетилась и быстро выперла Лилю в коридор. Ноги подвели и Лиля сползла по стенке вниз. Слезы неконтролируемо текли из глаз. Мимо пронеслись с топотом врачи, некоторое время царила суета, а потом наступила оглушающая тишина, придавила гранитной плитой. Лиле хотелось ее разрушить, закричать во всю мощь лёгких, срывая голос, но из горло выходило только слабое клокотание.
Через некоторое время сквозь муть перед глазами увидела крупный мужской силуэт. Гадать кто это смысла не было. Потом ее подхватили и прижали к большому горячему телу. В объятия Александра было спокойно, он как якорь удерживал ее от того, чтобы она не съехала в пучину отчаяния.
Последнее что Лиля помнит, как он нес ее по больничному коридору, дальше она скорее всего ненадолго отрубилась и пришла в себя только в своей квартире. Александр усадил ее в кухне на табурет и заставлял выпить воды с какими – то таблетками.
Лиля послушно проглотила таблетки и запила водой. Подняла глаза вверх и сфокусировала взгляд на Александре:
– Саш, не уходи пожалуйста, – тихо попросила, – я наверное не имею права просить, но не смогу одна тут, – слабой рукой махнула в сторону квартиры.
Он тут же присел перед ней на корточки, ладошками оглаживая ее лицо:
–Что ты, никуда не уйду, с тобой буду, куда я теперь от тебя, – констатировал с грустной улыбкой.
Лиля всхлипнула и прижалась к Александру, крепко обхватив его руками за шею. Сашка поднялся, подхватывая ее на руки и пошел по коридору. Квартира была двухкомнатная, угадать где комната Лили, а в какой проживала бабушка труда не составило. Александр занёс Лилю в ее комнату и посадил на диван.
–Надо зеркала закрыть, – тихо проговорила Лиля, – там простыни в шкафу на второй полке, и бабушкину постель убрать в мусорные пакеты, я наверное сама не смогу.
–Ложись, я все сделаю, – кивнул на диван.
–Диван разложить нужно, – отводя глаза произнесла Лиля.
Сашка молча подошёл, поднял ее с дивана, поднял диванную сидушку, под ней оказался бельевой ящик, где лежали одеяла и простыни. Александр ловко их выудил, потянул диван на себя, механизм лягушка сработал без осечки. Мужчина ловко растелил простынь, разложил подушки и расправил одеяло.
Повернулся к стоящей столбом Лиле.
– Ложись, я пока с зеркалами разберусь.
Лиля кивнула и медленно стала стягивать с себя футболку, оставаясь в кремовом бюстгальтере. Кровь в жилах Сашки воспламенилась, но понимая, что сейчас не время и уж тем более не место, собрал силу воли в кулаки, сжав их до хруста пальцев и отвернулся. Подошёл к шкафу, открывая дверцы и доставая постельное белье, отправился по квартире, накрывать зеркальные поверхности.
Когда сделал все дела заглянул в спальню, успокоительное видимо подействовало, поэтому Лиля спала, свернувшись калачиком под одеялом. Сашка закрыл дверь в ее комнату и отправился на кухню из которой был выход на лоджию. Там достал телефон, отмечая, что на часах уже три часа ночи. В сообщениях увидел контакты похоронного агенства. Первым делом позвонил туда, они явно работают круглосуточно. Расчет оказался верным и сотрудник спокойным, сочувствующим голосом принял закал на церемонию погребения.
Затем набрал номер, который за годы знал наизусть, как свой собственный.
– Баринов, – сонным голосом отозвалась Юлька, – если никто не умер, а ты разбудил меня среди ночи из – за пустяка, то я прикончу тебя.
– Бабушка умерла, – спокойно произнес Сашка.
– Уважиткльная причина, только если мне память не изменяет, то у нас с тобой бабушек уже лет десять не водится.
– У Лили бабушка умерла, инсульт, в отделении у Бориса скончалась.
– Боря отпишется, да и бабуля явно старая.
– Юль, я в больнице ночью был с Лилей.
– Наследил короче, ясно. Ну, смена у меня только завтра в ночь, днём переездом заниматься буду. А к вечеру с силами собирусь, оборону удержу, не парься.
– Я с похоронами помогу.
– За контактами похоронного агенства – это к Боре, или к Протасову, у меня люди рождаются, а не умирают. Баринов, у тебя все?
– С переездом помочь?
– Девочку поддержи, – коротко произнесла Юля и отбила вызов.
По следующему номеру, который набрал Сашка механический голос сообщил, что абонент временно недоступен. Сашка устало вздохнул, потёр пальцами глаза:
– Обиделся, – произнес в темноту ночи.
Постоял ещё немного на балконе и отправился в комнату, где спала одинокая беззащитная девушка
Шум дождя, грохот грома и большая черная машина, которая несется на родителей, и вот вот раздавит, а Лиля стоит в стороне, порывается помочь, но не может пошевелить ни одной частью тела. Только из горла вырывается отчаянный крик и по лицу текут соленые слезы, когда машина, проехав по людям уносится во тьму.
Этот жуткий кошмар не возвращался уже около пяти лет, раньше Лиля бывало, после эмоционально напряжённых дней его видела, но с годами он стал уходить. И вот опять, смерть бабушки вытащила его из глубин подсознания. Проснулась Лиля от собственного крика, пытаясь выпутаться из одеяла, сковавшего ее как оковы и силясь сделать глоток воздуха. Сильные горячие руки неожиданно быстро сбросили одеяло и прижали ее к твердому телу, на ухо раздался шепот: в
– Все хорошо, я рядом, это просто сон, – зашептал Сашка, прижимая ее к себе.
Лиля отчаянно стала цепляться руками за его мощные плечи, чтобы ощутить хоть крупицу тепла.
Сашка целовал мокрый от испарина лоб, виски, пережидая, когда истерика пойдет на спад и приговаривая, что все будет хорошо.
Через некоторое время Лиля успокоилась, перестала биться раненой птицей и затихла в его объятиях, а затем собравшись с силами произнесла:
– Саш, поцелуй меня.
Александр такой просьбе не то чтобы удивился, а просто опешил. Он чего угодно мог ожидать, но никак не просьбы поцеловать, тем не менее, наклонился и легко чмокнул в губы.
– Нет, не так, – снова заговорила Лиля, – по – настоящему поцелуй.
Сашку просить дважды не пришлось, он итак держался из последних сил, чтобы не прикоснуться к ней больше дозволенного, уговаривал себя, что сейчас неподходящий момент, но раз уж она сама попросила. Наклонился и впился жадным поцелуем в ее губы, которые Лиля с готовностью приоткрыла, пропуская его язык в рот, позволяя там хозяйничать. Поцелуй получился долгим и глубоким. Лиля гладила предплечья и плечи Сашки, прижималась к нему грудью.
Сашка резко перевернулся таком образом, что он оказался сверху, а она лежащей внизу на спине. Мужчина приподнялся на руках, заглядывая в ее затуманенные глаза, и собирая последние крупицы силы воли проговорил хриплым голосом:
– Надо остановиться.
Лиля в ответ замотала головой.
– Детка, сейчас не время, ты расстроена, – попытался уговорить ее Сашка.
– Саш, – тихим надломленным голосом произнеслаЛиля, – пожалуйста, я не знаю, что ждет меня завтра, но сегодня хочу хоть немного, хоть небольшую капельку своего счастья.