Read the book: «Змея и Сновидец. Сквозь сны»
ГЛАВА 1
– Смотри, куда прешь! – звук щелкнувшего совсем рядом кнута заставил меня отпрыгнуть в сторону.
– А ты не гони так! – с натянутым до самого подбородка капюшоном смотреть по сторонам действительно было сложно, но это ведь не повод бить прохожих кнутом!
– Да что это за непотребство среди белого дня происходит?! – краем глаза заметив раскатившиеся по земле яблоки, я стала медленно пятиться назад.
Визгливый голос торговки, убивающейся по испорченному товару, продолжал ввинчиваться в уши. Я по-прежнему не поднимала головы, но отлично представляла ее. Дородная, в пропыленном цветочном платье и платке, с красными щеками и оберегом на шее. Практически все торговки одевались одинаково и вели себя тоже одинаково.
Ругань усилилась и теперь звучала на несколько голосов. Юные воришки хорошо знали свое дело и, воспользовавшись тем, что люди увлеченно следят за перепалкой, срезали несколько кошелей.
Не желая дожидаться, когда к потасовке присоединиться заключительный элемент – городские стражники, я ускорила шаг. Свернула за угол и с размаху влетела в гостеприимно распахнутые объятия, тут же сомкнувшиеся стальным капканом на талии.
«Ну за что мне это?! И всего-то в паре шагов от цирка!» – мысленно взвыла я.
О категорическом запрете господина Бейлана посещать город до первого выступления знали все циркачи, но это не мешало им постоянно совершать вылазки втайне от строгого директора. Неужели я стану первой, кого сумеют застукать?!
– Попалась, птичка! Уж не из-за тебя ли сыр-бор на площади поднялся? – голос у мужчины оказался низким, хриплым, пробирающим до мурашек.
А внимательно изучив его обувь – черные лакированные ботинки, блестящие, ни одной пылинки, поняла, что влипла окончательно. Как есть кто-то благородный!
– Кого подрезала стальным «перышком»? – руки незнакомца скользнули по талии, тщательно ощупали.
– Торговка рассыпала яблоки в коробе. Теперь собирает наперегонки с толпой, – понимая, что о тихом возвращении можно забыть, я с силой наступила мужчине на ногу.
Увы, тот оказался проворнее и убрал ботинок за мгновение до того, как в землю впечатался острый каблук. А еще прижал меня так, что я уткнулась носом ему в грудь. Пахло от незнакомца приятно, чем-то мятным и успокаивающим, вызывая ассоциации со скошенной травой и жарким летом, вот только до спокойствия было далеко. Инстинкты буквально кричали об опасности и требовали как можно скорее возвращаться домой.
– Куда же ты так спешишь? Мы ведь еще не успели познакомиться, – мурлыкнул лорд на ухо.
– Мне мама запрещает разговаривать с незнакомцами, – сообразив, что мои трепыхания его лишь веселят, я обмякла, делая вид, будто смирилась с пленом.
– Ну, так давай познакомимся. Можешь называть меня Крисом, – мужчина позволил мне отодвинуться, но продолжал цепко держать за руку, пресекая любую попытку вырваться. – А как зовут тебя, красавица?
– С чего вы взяли, будто я красива? Вдруг наоборот, вся в шрамах и оспинах? – простой вопрос отозвался внутри болью, и говорила я, не скрывая сарказма. – И не прижимались бы вы так ко мне, господин. Еще подхватите какую заразу.
Он должен был оскорбиться. Благородные терпеть не могли, чтобы простолюдины заговаривали с ними, тем более, учили уму-разуму.
Этот же оказался каким-то неправильным. Вместо того, чтобы оттолкнуть меня, он… рассмеялся! Смех у него был завораживающим, теплым, изнутри будто провели пушистым мехом. Губы дрогнули, норовя сложиться в ответную улыбку, и пришлось отвесить себе мысленную затрещину, стряхивая колдовство.
– Откуда взял? Наверное, интуиция. Но если ты так настаиваешь, я проверю, – понимая, что по каким-то причинам я скрываю свое лицо, Крис медленно тянул капюшон вверх, сантиметр за сантиметром. – Так как тебя зовут?
– Марфа, – понимая, что терять уже нечего, я порывисто вздохнула. И когда капюшон упал на спину, подняла голову, ловя взгляд лорда. – Но вы можете называть меня Марфушенька-душенька.
Я нагло, безобразно паясничала. Подняла вверх брови, растянула губы в улыбке до ушей, жеманно хихикнула. Если лорд не полный идиот, поймет, кого видит.
– Надо же… – выдержка у него оказалось на уровне.
Крис по-прежнему крепко сжимал мою ладонь и смотрел. Сначала изумленно, явно отказываясь верить своим глазам, но уже спустя пару мгновений оценивающе, как на диковинку, чудом попавшую в руки.
Внутри вскипела злость. Нет, за свои восемнадцать лет я к каким только взглядам не привыкла. Собственно, так смотрел каждый второй, благо, если отгоняющих злых духов жестом не осенял. Но отчего-то именно сейчас обида разрослась до немыслимых размеров, сдавливая грудь и больно царапаясь острыми коготками. В конце концов, могу я устать от роли редкой зверюшки?!
Стремясь хоть немного отплатить лорду, я не менее пристально уставилась на него.
Наверное, его можно было бы назвать очень симпатичным, даже красивым. Высокий, статный, в безупречно сидящим по фигуре костюме. Открытое лицо, короткие черные волосы, волевой подбородок. Впечатление портили только глаза. Зрачок почти полностью затопил темно-зеленую радужку, отчего взгляд у мужчины казался сумасшедшим, лихорадочным. Он искусал бледные губы, на лбу выступила испарина. Спиртным от лорда не пахло, но выглядел он так, словно выпил несколько бутылок вина и едва стоял на ногах, хотя хватка на моей талии не ослабла ни на мгновение.
– Так как, господин хороший, нравлюсь? – я вызывающе облизнула раздвоенным язычком губы.
Надеялась, что хоть это сработает и удастся вырваться, но лорд с ослиным упрямством продолжал игнорировать все мои ужимки. И смотрел как-то… нехорошо. То пронзительно, то сквозь меня, будто пьяный…
– Очень нравишься! – наконец вынырнув из оцепенения, Крис безумно усмехнулся и дернул к себе, приникая к губам в жадном поцелуе.
До этого момента меня еще никогда не целовали. Я слабо верила, что кому-то вообще взбредет в голову подобная глупость, но если уж найдется смельчак, то место и атмосфера должны были быть запоминающимися. И уж точно не в тесном переулке, под аккомпанемент ругани на рыночной площади.
Ясное дело, никаких приятных ощущений, вроде головокружения, дрожи в коленках и бабочек в животе я не испытала. Единственной охватившей меня эмоцией оказался гнев. Злость вызывало то, как по-хозяйски, собственнически он меня обнимал. И, прикрыв глаза, уверенно целовал, с каждым мгновением усилия напор. Когда его рука скользнула на талию и попыталась забраться под рубашку, я не выдержала и протестующее замычала, забилась, пытаясь вырваться на свободу.
Это стало сигналом для Чуха. Выбравшись из-под капюшона, он перебрался мне на плечо, а потом с силой укусил Криса за руку.
Игнорировать Чуха у лорда не вышло. За что люблю гремзов, при внешней беззащитности, эдакие пушистые тушканчики, они обладают ядовитой слюной, от которой еще не удалось подобрать противоядие.
Выдохнув, я поспешно вытерла губы и окинула замершего Криса презрительным взглядом.
– Знаете, а таким вы мне даже больше нравитесь! – стремясь отплатить лорду за пережитое унижение, с чувством произнесла я.
Медленно обошла его по кругу, наблюдая, как он отчаянно пытается следить за мной взглядом. Скользнула пальцами по плечам, мимоходом отмечая, что мышцы у него в самом деле стальные, взъерошила мягкие волосы.
– Такой красивый, сильный и совершенно безвольный, – я задумчиво покосилась на карманы, но не рискнула проверять их содержимое.
В конце концов, я не воровка. Да и если про розыгрыш Крис забудет, вряд ли лорду захочется предавать огласке собственный конфуз, то молчать о краже он точно не станет. Тем более, мы только приехали в город…
– Прощай, Крис. Моему сиятельству было очень приятно с тобой познакомиться, – глядя ему в глаза, манерно произнесла я.
А потом, посадив Чуха обратно за пазуху, быстро пошла вперед. Слюна гремза, конечно, ядовита, но на людей действует временно и парализующий эффект скоро закончится. И лучше бы мне к тому времени убраться куда подальше.
– Нет, мы не прощаемся. Ты задолжала мне поцелуй, – брошенная фраза подхлестнула сильнее кнута.
Обернуться я не рискнула. Наплевав, что лорд подумает обо мне, припустила что есть духу. Хватит, нагулялась. До конца гастролей больше носа из цирка не высуну!
Увы, забиться в угол и перевести дух, кормя Чуха виноградом (за которым, собственно, и отправилась на рынок, так неудачно едва не попав под колеса на обратном пути), мне не дали. Стоило переступить порог, как навстречу выскочили Дарби и Тилаг, два брата и наши силачи по совместительству.
– Кая, ну где тебя носит? Бейлан велел всем собраться еще полчаса назад!
Увы, слишком запыхавшись, ответить я не могла, для этого банально не хватало воздуха. Впрочем, ответа братья и не ждали. Переглянувшись, подхватили под руки и именно что потащили за собой. По опыту зная, что сопротивления силачи даже не заметят, я поджала ноги, наслаждаясь «катанием» на лошадках.
Успели как раз вовремя. Бейлан успел выпить только полчашки кофе, а как мы успели выучить за долгие годы, пока не допьет до конца, говорить не начнет. Вот и сейчас, делая по маленькому глотку, директор лениво наблюдал, как мы судорожно занимаем места в зрительских рядах, и недовольно качал головой.
Хотя довольным Бейлан бывал исключительно в случаях, когда получал выручку за выступления. И то, стоило ему вспомнить, что придется платить нам, закупать продукты, оборудование и прочие мелочи, как улыбка сбегала с его губ, а в глазах отражалась вселенская скорбь.
– Как вы все знаете, через три дня состоится наше выступление. Это будет особенное выступление, и вы должны выложиться на максимуме, чтобы в Тельнимуме еще несколько месяцев говорили об увиденном, – подняв указательный палец вверх, пафосно изрек Бейлан.
Отвернувшись, я сцедила зевок в руку. За десять лет, проведенных в цирке, в речи директора менялось разве что название города и все циркачи успели выучить ее назубок.
– …. надеюсь, мне не придется за вас краснеть, ведь шанса исправить произведенное впечатление не будет. Это выступление – последнее. Я продаю шатер.
«Что?!»
Вынырнув из дремы, я тряхнула головой. Приснится же такое! Да Бейлан скорее себе руку отгрызет, чем согласится расстаться с цирком.
– Господин Бейлан, вы серьезно? – судя по отвисшей челюсти Вэйда, услышанное мне не пригрезилось.
Грай, второй акробат и напарник Вэйда, спрашивать ничего не стал, но упустил мячи, которыми как раз жонглировал. Учитывая необыкновенную способность парня (мы даже шутили, мол, предметы сами приклеиваются), это было показателем его крайней ошеломленности.
– А как же мы? – Лиссандра, наша дрессировщица, подскочила на месте и прижала руки к груди. – Куда идти моим малышам? Они ведь умрут с голоду!
– Твои «малыши» просто перекусят теми, кто не успеет убежать, – Илиан и здесь не упустил возможности пошутить, хотя в услугах клоуна мы сейчас нуждались меньше всего. – А нам видимо, придется за львами доедать!
Зашумели и все остальные. В цирке мгновенно поднялся такой гвалт, что в голове застучали молоточки, и я сжала виски, пытаясь хоть немного справиться с болью.
Новость произвела настолько оглушительный эффект, что даже директору не удалось призвать всех к порядку. В итоге, махнув рукой, он просто вышел из комнаты. Правда, через три минуты вновь вернулся и занял свое место.
Мера оказалась действенной, и на этот раз не шумел никто, даже дышать через раз стали. Бейлан, впрочем, все равно сделал паузу, наслаждаясь повисшей тишиной.
– Мое решение хорошо обдумано и окончательно. Все бумаги подготовлены и будут подписаны после выступления. Тогда же я сообщу вам подробности, а сейчас не отвлекайтесь. Все мысли должны быть только о номерах. Ну, идите, немного отдохните, а после сразу начинайте готовиться! – изобразив улыбку, директор замахал на нас руками.
Пришлось вставать и плестись в трактир. В маленьких городах Бейлан не считал нужным тратить деньги на жилье, пребывая в уверенности, что наши вагончики ничем не хуже, но в более крупных все же расщедривался на пару комнат. Впрочем, своя ложка дегтя находилась даже в таком случае. Трактир директор всегда выбирал поблизости, куда непременно заглянут зрители, а значит, можно сговориться с хозяином о выступлении артистов в его заведении за процент от получки. То, что сами циркачи после отработанной программы не чувствуют ног и мечтают рухнуть в постель, Бейлана волновало слабо. Ему ведь, в отличие от нас, только монеты пересчитать надо, а это дело много сил не требовало!
– Это ты во всем виновата! – оттолкнув меня, Агнесса первой ворвалась в номер.
Отвечать что-то я не стала, слишком хотела побыть в тишине. Сколько помню, что бы ни случилось, Агнесса всегда винила меня. Первые годы я из шкуры вон лезла, стремясь доказать свою непричастность, потом стала язвить, еще после поняла, что куда проще игнорировать девушку.
Эх, не была бы она еще моей напарницей и неизменной соседкой по комнате!
Сев на свою кровать, я выпустила Чуха и отдала ему несколько виноградинок. Оставшуюся же часть спрятала в тумбочку и закрыла на ключ.
– Одна надежда, что на выступление соберется приличная публика. Может, даже кто из благородных заглянет, все-таки столица, – Агнесса плюхнулась на кровать, но тут же вскочила. – Хотя как с тобой рядом стоять… Всех зрителей распугаешь!
Окинув меня презрительным взглядом, девушка сморщила носик и демонстративно принялась вытирать руки платком.
– Мы вообще-то похожи, – как я не пыталась сохранять спокойствие, скопившееся раздражение перевалило через край. – Еще неизвестно, кто всех пугает, «сестричка».
Циркачку при этих словах перекосило, я же довольно усмехнулась. Издалека нас действительно можно было принять за ближайших родственниц. Обе среднего роста, с безупречной фигурой, черноволосые. Разве что у Агнессы глаза светло-зеленые, а у меня ярко-желтые. А еще по вискам и спине стелется вязь золотистой чешуи.
Именно из-за этой схожести Бейлан и подобрал меня десять лет назад. Решил, что две воздушные гимнастки будут смотреться куда эффектнее одной. К тому же у змей срок жизни больше и когда Агнесса не сможет выступать в силу возраста, я останусь прежней.
– Не смей говорить, что мы похожи, – совсем по-змеиному прошипела Агнесса. – Я человек, а вот ты – чудовище. Тебя добить надо было, да у Бейлана рука не поднялась.
Фыркнув, девушка вышла из комнаты, громко хлопнув дверью на прощание. Наверное, надо было обидеться, но вместо того, чтобы думать об Агнессе, я неожиданно вспомнила Криса.
Дотронулась подушечками пальцев до губ. Они были прохладными, не пылали жаром и не припухли, но перестать думать о сорванном поцелуе никак не получалось.
Вот спрашивается, что ему вообще в голову стукнуло? Зачем было целовать меня?!
Я привыкла к человеческому страху. Тщательно внушала себе, что притерпелась к насмешкам и оскорблениям. Меня могли толкнуть, ущипнуть, даже ударить. Но поцеловать могло прийти в голову только сумасшедшему.
– Чух, а вдруг в этом все и дело? – я почесала зверька по спине и он довольно запыхтел. – Точно, Криса еще в детстве уронили, он сильно головой ударился и в мозгах что-то повредилось.
Чем больше я рассуждала, тем сильнее верила в собственную выдумку. Может быть, и глупо, но мне куда больше нравилось думать о психическом нездоровье лорда, чем предположить, будто я вызвала в нем вспышку страсти.
– Агнесса бы подняла меня на смех, – продолжила я изливать душу Чуху. – Сказала бы, что благородный господин и не посмотрит в мою сторону. Пусть у меня неплохая фигура, но на этом достоинства кончаются. Лицо самое обычное, волосы вечно растрепанны, одежда бедная, манер никаких.
– Чх-чх-чх, – разлохматившись, гремз увернулся от моей руки и решительно направился к подушке.
Наблюдая, как он забавно вытаптывает себе гнездышко в центре и укладывается спать, я кое-как выкинула из головы все мысли о сдуревшем Крисе. Освободившееся место тут же заняли размышления о цирке, который перестанет быть моим домом уже через несколько дней.
– Чух, какой же ты счастливый. Ничего, кроме винограда и подушки для счастья не надо, – я горько вздохнула.
Мозг отказывался принимать тот факт, что Бейлан решил вот так просто, ни с кем не советуясь, выкинуть нас на улицу. Я пыталась представить свою жизнь без цирка, но вместо этого вспомнила, как первый раз переступила порог шатра.
Голодная, продрогшая, едва не падающая от усталости, я словно оказалась в другом мире. Внутри было тепло, сияли огни, а еще вкусно пахло сеном и яблоками. Совсем еще молоденькая, на пару лет старше меня, Лиссандра пила чай с обезьянками из фарфоровых чашек. Все они были одеты в пышные розовые платья и звери точно повторяли движения девочки. Она насыпала себе сахар в чашку, делала реверансы, танцевала и обезьяны, будто заколдованные, делали точно также.
Уже потом я узнала, что на самом деле животные были дрессированные, и Лиссандра вместе с мамой долго учила обезьян слушаться едва заметных команд.
А в другой стороне арены – Дарби и Тилаг. Громадные, тогда они и вовсе показались мне настоящими великанами, с легкостью поднимающими тяжеленные гири. А потом я подняла голову вверх и окончательно пропала. Там, под самым куполом, кувыркалась и парила в воздухе Агнесса. В блестящем развевающемся платье, она напоминала мне и птицу, и сказочную фею одновременно.
Забыв обо всем на свете, я восхищенно смотрела, как девушка, едва держась за перекладину, танцует в воздухе. И когда Бейлан сказал, что и у меня получится так, я поняла, что попала в сказку.
И вот теперь сказка подошла к концу. Остальные зря переживали. Цирк Бейлана был самым известным, все билеты на выступления раскупали сразу же, свободных мест почти никогда не оставалось. Не стоило сомневаться, другие директора с радостью примут в свою команду любого воспитанника Бейлана.
– Кроме меня, – я вновь сказала это вслух, словно нарочно растравливая рану внутри. – Никто не захочет приютить змею, пусть даже та не умеет кусаться и в жизни не совершала полного оборота. Только Бейлан рискнул.
– Эй, ты чего сама с собой разговариваешь? – переступившая порог Агнесса изумленно выгнула бровь. – Попытаешься шуметь ночью – придушу подушкой. Мне нужно как следует выспаться, чтобы великолепно выступить. Об этом номере станут говорить больше всего и все должно пройти безупречно.
– Рискни. И потренируешься неподвижно стоять, – кивнув на спящего Чуха, холодно предупредила я.
– Когда твоя крыса уже сдохнет? На какой только помойке ты ее подобрать умудрилась, – Агнесса закатила глаза к потолку. – Вставай. Бейлан дал час на перекус, а после ждет на репетицию. Сказал, в этот раз ни единой поблажки.
– Будто он раньше нам их давал, – поднимаясь, проворчала я.
На мгновение задумалась, брать ли Чуха с собой, но в итоге решила оставить гремза досматривать сон. Это Агнесса притерпелась как ко мне, так и к моему питомцу, а остальные продолжали опасаться нас обоих. Конечно, специально Чуха бы никто не тронул, но ведь, зная о любви зверька к сладкому, оставить рядом отравленную конфету совсем не сложно…
Следующие несколько дней не просто пролетели, а пронеслись на какой-то сверхскорости. Бейлан всегда был очень требовательным директором, но сейчас придирался к каждой мелочи, загоняя нас в цирк еще до рассвета и позволяя отправляться отдыхать глубоко за полночь.
Большую роль сыграл и тот факт, что Бейлану удалось пригласить менталиста, согласившегося записать выступление на кристалл памяти. Ментальная магия считалась самой редкой, одаренные почти всегда шли на государственную службу, а учитывая, что процедура была сложной и требовала не абы какой внимательности, стоило подобное удовольствие недешево.
– Билеты расхватывают, как горячие пирожки! Я же говорил, как важно произвести впечатление! Два года назад мы уже выступали в столице – и половина зрителей те, кто желает повторно окунуться в сказку вместе с нами! – пересчитывая деньги, довольно восклицал директор.
– Главное, не повторить предыдущий «успех», – привязав огромному льву зеленый бантик на шею, Лиссандра тихо захихикала.
– А что тогда случилось? – вот когда я в очередной раз прокляла свой ненавистный организм.
Как всякие приличные змеи, я обожала жару, а с наступлением холодов становилась вялой и сонливой. Стоило же выпасть снегу, как глаза начинали слипаться с удвоенной силой, и из воздушной гимнастки я превращалась в балласт.
То выступление пришлось в канун Нового Года, когда на улице свирепствовала вьюга, а снега выпало столько, что дома завалило едва не по самые крыши. Поделиться же со мной деталями выступления никто, ясное дело, и не подумал.
– Ну, вообще-то Бейлан заставил нас поклясться, что мы никому и слова не скажем, – дрессировщица кинула на директора красноречивый взгляд. – Да и некогда сплетничать, мне еще клетки малышей убирать.
«Малыш», на которого Лиссандра нацепила вторую ленточку, широко зевнул, продемонстрировав острейшие клыки, и басовито заурчал.
– Давай я помогу. Заодно и поболтаем, – понимая, чего добивалась девушка, послушно предложила я.
Конечно, может и не следовало унижаться, выпрашивая подробности. Но это создавало хотя бы иллюзию дружбы с остальными циркачами. Да и действительно любопытно ведь!
– Рич, пошли, – Лиссандра щелкнула пальцами, давая команду льву.
Я пристроилась в конец процессии. Взяв гребень, девушка протянула мне метлу и кивнула на загон.
– В общем, курьез произошел во время выступлении Айрерио, – держа слово, принялась рассказывать дрессировщица. – Он как обычно, предложил желающим принять участие в его фокусах. Вызвалась одна дама. Довольно фигуристая, хотя на мой взгляд полновата. В дорогом платье, в куче украшений. И стукнуло же Айрерио в голову показать трюк с исчезновением предмета. Да и дама эта хороша, отдала ему перстень с самым большим камнем!
– И что дальше? Ей не понравился фокус? – в детстве я считала Айрерио настоящим добрым волшебником.
Высокий, с неизменно растрепанными кудрями и добрым взглядом, он один из немногих хорошо относился ко мне. Даже научил паре самых простых трюков. Мне вообще казалось, что Айрерио невозможно не любить и все вокруг должны быть в восхищении от него.
– Ей не понравился результат фокуса, – скорчила гримасу Лиссандра. – Перстень должен был переместиться в карман дамы, вот только его там не оказалось. Зато совершенно непонятным образом перстень нашелся у Бейлана, который находился рядом.
– Подожди, Айрерио что, обвинили в воровстве? Или решили, что это Бейлан украл?! – я мгновенно порадовалась, что провела то время в спячке.
Страшно подумать, что творилось в цирке, если директору действительно предъявили обвинение.
– Нет, Бейлан встал на одно колено и сам протянул перстень этой даме. Наплел с три короба, мол, так восхитился ее красотой, что не мог молчать, – передразнила его Лиссандра. – Вроде они и после выступления ходили в трактир, Бейлан опоил ее вином и добился таки, чтобы она согласилась считать «похищение перстня» забавным приключением.
Я попыталась представить директора, признающегося кому-то в любви, более того, тратящего на кого-то свои кровно заработанные деньги, но потерпела сокрушительное поражение. Все-таки хорошо, что я этого не увидела, иначе перестала бы верить в какую-либо стабильность в мире!
– Спасибо за помощь, – вычесав Рича, Лиссандра благодарно улыбнулась мне. – Дальше я сама.
Оставив дрессировщицу кормить льва, я вернулась обратно на арену. И тут же наткнулась на директора.
– Кая! Где тебя демоны носят? Агнесса уже пятую фигуру отрабатывает. На трапецию, быстро! – Бейлан рыкнул так, что всем остальным львам впору было удавиться от зависти.
– Бегу, – подавив смешок, я белкой взлетела по лестнице наверх.
Отсюда цирк выглядел совершенно по-другому. Я не видела лиц, только разноцветные фигуры. Рядом вспыхнули магические огни, создавая впечатление, будто я нахожусь посреди звездного неба.
Руки сами собой потянулись к перекладине. Наверное, больше всего на свете я обожала полет. Только в такие моменты, порхая в воздухе, чувствовала себя совершенно свободной, умиротворенной, счастливой. Здесь я была собой, и никто не боялся меня. Мной любовались, и восхищенные взгляды окутывали тело теплой волной. Мне громко хлопали, и в крови словно разбегались тысячи пузырьков.
Мы выступали в самых разных цирках, нередко и под открытым небом или разбивая собственный шатер, но этот момент всегда был одинаковым. Играла музыка, громко хлопали зрители, и мир преображался, обретая краски.
– Кая, страховка! – когда я почти шагнула вниз, в очередной раз взревел Бейлан, непостижимым образом разглядев отсутствие троса.
– И зачем он так беспокоится? Упадешь, туда тебе и дорога, – поднявшаяся следом Агнесса одарила меня снисходительным взглядом, после чего демонстративно принялась цеплять на себя страховочный пояс.
– Кая, бери пример с Агнессы! И размяться успела, и про технику безопасности не забывает! – продолжал разоряться директор. – Ты где летаешь?!
Я лишь закатила глаза к потолку. Конечно, в отличие от той же Агнессы, для меня падение с огромной высоты вряд ли станет фатальным. Оборотни куда выносливее людей и заживает на нас втрое быстрее. Впрочем, упреки Бейлана были справедливыми. Лежать в бинтах и понимать, что по твоей вине сорвался номер то еще удовольствие. Но не признаваться же, что вся моя несобранность из-за сумасшедшего лорда!
И вроде умом я понимала, что сам Крис наверняка и думать забыл о Марфушеньке-душеньке, но поселившийся внутри страх никак не желал уходить. Больше всего я боялась, что лорд заявится на представление. Все-таки аристократы слов на ветер не бросают, а он вбил себе в голову, что я задолжала ему поцелуй…
– Догоняй! – не став ждать, пока я вынырну из мыслей, Агнесса прыгнула вниз.
Кувыркнулась через трапецию, села на воздушный шпагат, а после взобралась на противоположную стойку.
– На счет три, – полет приносил удовольствие не только мне, и девушка буквально лучилась счастьем. – Три!
Теперь мы шагнули вниз одновременно. Закружились в воздухе, соревнуясь друг с другом. Шпагат, кувырок, переднее сальто, двойное. Зацепиться за трапецию двумя ногами, помахать невидимым зрителям, раскачаться и прыгнуть, угодив в объятия также висящей вниз головой Агнессы. Еще один кувырок и эффектное скольжение вниз с колесом на арене.
Сейчас я чувствовала трапецию как продолжения себя. Знала, как держаться, чтобы сохранить равновесие и практически танцевать на тонкой перекладине. Работа не допускала отвлечения, потеряешь концентрацию хоть на мгновение и тот час сорвешься, так что посторонние мысли бесследно улетучились из головы. Я вновь забралась наверх, готовясь выполнить уже тройное сальто.
Стоило нам начать репетировать всерьез, как симпатии директора изменились. Теперь он осыпал замечаниями Агнессу и неустанно нахваливал меня. Сцепив зубы, девушка работала на пределе, вновь и вновь повторяя неудавшиеся элементы. На лбу Агнессы выступил пот, девушка раскраснелась, но добиться идеального результата не могла.
– Агнесса, изящнее, грациознее! Помни, ты бабочка, ты должна порхать, – не замечая, как сильно окрики задевают девушку, продолжал руководить Бейлан. – Посмотри, как плавно кружится Кая! Она будто рождена в воздухе.
Напарница при этих словах одарила меня настолько ненавистным взглядом, что я сбилась со счета и вместо того, чтобы «растянуться» на перекладине, вцепилась в нее обеими руками, отчаянно пытаясь сохранить равновесие.
Впрочем, я отлично понимала чувства Агнессы и не могла всерьез злиться на нее. Все-таки выступать в двадцать восемь лет гораздо тяжелее, чем в восемнадцать. Пик взлета Агнессы остался в прошлом и, не реши директор продать цирк, в следующие два года встал бы вопрос о поиске новой воздушной гимнастки.
– Достаточно! – через четыре часа пытка под названием репетиция закончилась.
Заявив, что завтра ждет от нас более приличного результата, Бейлан разрешил отдыхать и все циркачи поспешили расползтись по комнатам. Даже я, хоть и обладала куда большим запасом выносливости, едва передвигала ноги и считала минуты до встречи с подушкой.
И тем сильнее было мое удивление, когда Агнесса, последний час держащаяся на чистом упрямстве, едва зайдя в номер, выпорхнула из него с такой легкостью, будто не вернулась с изматывающей тренировки, а все это время пролежала в ванной.
– Ты куда? Нам поспать шесть часов осталось, – со стоном опустившись на кровать, окликнула я девушку.
– Ну и спи, разве я тебе мешаю? – прижимая к груди конверт, огрызнулась Агнесса.
Проследив за моим взглядом, сузила глаза. Спрятав конверт в карман, переступила порог комнаты и растянула губы в обманчиво ласковой улыбке.
– Кая, что-то не в порядке? Тебе не спится в одиночестве? Может быть, мне зажечь свечу, чтобы ты не боялась в темноте? Или спеть колыбельную? Помнится, когда мы только познакомились, я именно так убаюкивала тебя. Бедняжка, без песенки на ночь ты постоянно кричала из-за кошмаров, даже горячее молоко с медом не успокаивало.
– Прекрати паясничать, – я поморщилась, в сердцах проклиная длинный язык.
Ну, какое мне дело до того, что Агнесса не выспится и хуже отработает свою часть?!
– А что такого? Я тебя обидела? – теперь девушка принялась сюсюкать. – Наша прима чем-то недовольна?
Хуже всего было то, что с каждым словом Агнесса все сильнее повышала голос. Девушка не прикрыла за собой дверь, и теперь ее недовольство наверняка слышало пол этажа.
– Конечно, ты у нас не пропадешь, такие просто так не дохнут! Если надо, и предашь, и отравишь, и в спину ударишь, только бы свою шкурку в тепло пристроить! – продолжала разоряться напарница. – Тебе же все на серебряном блюдце преподносят, единственная наша надежда и отрада!
Из груди вырвалось сердитое шипение. Если бы я могла, то плюнула бы в Агнессу ядом. Слишком сильно задели незаслуженные оскорбления, в очередной раз сыпанув солью по и так не заживающей в груди ране.
Я знала, что Агнесса жила в цирке с пяти лет. Родители сами продали ее Бейлану, прокормить четвертого ребенка они оказались не в состоянии. Девушке нравилось строить из себя жертву, хотя привели ее в чистой, почти новой одежде, а полученные деньги не взяли, а попросили потратить на дочь. Став старше, Агнесса и вовсе сочинила, будто ее отцом был настоящий граф, и мать просто вынуждена была пойти на такой шаг, чтобы уберечь дочь от гнева ревнивой графини. О своем «высоком» происхождении Агнесса припоминала при каждом удобном случае, причем история неизменно обрастала новыми и новыми подробностями.
Мои родители же были самыми обычными горожанами. И они никогда бы не отдали меня. Их и не спрашивали. Мертвые не умеют возмущаться и высказывать свое недовольство. Тогда меня спасло только чудо.
