Как-то раз, роясь в старых бумагах, она выудила его стихи – клетчатый желтый листочек, исписанный шариковой ручкой. Беспокойный, словно летящий куда-то, торопливый почерк. Перечитала – и поразилась. Разве может человек предвидеть собственное будущее? Предсказать свою смерть?
Анна Иванна в это не верила, но стихи почему-то перечитывала много раз, пока не заучила наизусть.
Лунная роса
Откройте окно – и послушайте зиму.
Как мягко и медленно падает снег!
Ночные машины, спешащие мимо,
Включают нелегкие трассы в пробег…
Как долог февральский безрадостный вечер!
Как странно, что ночью не хочется спать.
Счет мелких потерь, как всегда, бесконечен, –
А крупных и вовсе нельзя избежать!
Кого-то венчают, кого-то хоронят.
Меняются спицы в большом колесе.
И грустен Февраль – повелитель на троне
В плаще из снежинок и в лунной росе…
Прощаются в траурном зале больницы,
Где крышки гробов ожидают у стен,
А лица живых набегают, как спицы
В том самом, вершащем судьбу, колесе.
Серьезны мужчины. Заплаканы дамы.
Все прячут глаза, поминая судьбу,
И вдруг – из оконной коричневой рамы
Кивает им тот, что остался в гробу!
Потом, повторяясь которую зиму,
Бессонница тянет к окну без конца;
И страшно дождаться улыбки любимой,
Улыбки такого живого лица!
Кого-то венчают, кого-то хоронят…
Мы встретимся с ним, ибо смертны, как все.
Бессмертен Февраль, в королевской короне,
В плаще из снежинок – и в лунной росе…