Поля, Полюшка, Полина…

                                    Откуда пришло, туда и ушло…

Глава 1. Брошь

Полина открыла глаза. Она лежала в своей кровати, в своей комнате, сквозь полупрозрачные шторы пробивались яркие лучи весеннего солнца. Она улыбнулась и сладко потянулась в постели. Сегодня выходной, можно подольше поваляться, никуда не надо спешить. Но лежать почему-то не хотелось. Она спустила ноги с кровати, влезла в тапочки и подошла к окну. Раздвинув шторы, Полина задержалась возле приоткрытого окна.

В комнату ворвалось яркое солнце и прохладный ароматный воздух. Пахло свежей зеленью и черемухой. Май. Она любила это время года, когда все пробуждалось и расцветало, наполняя жизнь новыми яркими красками и сладким запахом цветущего сада. За окном было бело – цвели яблони и черемуха. Ветви высокой черемухи буквально врывались своими белоснежными гроздьями в окно ее комнаты, наполняя все вокруг сладким восхитительным ароматом. Полина протянула руку, сорвала веточку и поднесла к лицу. Цветы были душистые и прохладные. Она улыбнулась, подошла к большому зеркалу, приложила нежное соцветие к волосам и приколола его заколкой. Накинув халатик, она направилась чистить зубы в ванную, и вдруг услышала приглушенный разговор родителей:

– Отдай, наконец, эту брошь Полине, – сказал отец.

– Да, пора. Я получила ее, когда мне исполнилось двадцать. Завтра нашей дочери исполняется двадцать один год. Надо было подарить ей ее еще в прошлом году, но я все боялась.

– Ой, Наталья, чего ты боишься? – возмущенно воскликнул отец.

– Ты знаешь чего! – громким шепотом ответила ему мама.

– Но это же невозможно! Ты наслушалась рассказов своей бабки и теперь постоянно думаешь только об этом!

– А о чем прикажешь мне думать? Эта брошь переходила от матери к дочери уже несколько поколений. Моя мать сказала мне, что ее передают дочерям в двадцать лет. Я протянула еще год и постоянно думала о том, что что-то нарушаю.

– Какие глупости! – сказал отец. – Если ты боишься этой броши, надо было давно избавиться от нее. Продала бы. Может, машину бы купили. А то хранишь ее и боишься.

– Да, боюсь. Избавиться от нее я не могу. Мне было строго сказано – она должна оставаться в семье. Иначе нельзя.

– Опять ты о своем! Я уже начинаю сердиться. Даже если ты отдашь ее Полине, где вероятность, что она когда-нибудь и где-нибудь посмотрится в какое-то там зеркало… Чушь это. Ты же сама все это прекрасно знаешь. Сказки от бабушки на ночь!

Полина стояла возле двери в ванную и чуть дышала. Вслушиваясь в спор родителей, она ничего не понимала. Они говорили о какой-то броши. Но ведь Поля знала, что ее мать терпеть не могла никаких украшений. Она не носила даже обручального кольца, что всегда сильно расстраивало папу. Когда они куда-то ходили, он просил ее надеть на палец обручальное кольцо, но она наотрез отказывалась. Полина никогда не заостряла на этом внимания. Ну, не любит она всяких там цацек, так и не надо. Зачем? Ее мама и так была самая красивая на свете. А папа расстраивался. Ему нравились кольца и серьги. Он дарил их маме, а она требовала, чтобы он тут же отнес их обратно в магазин. По этой причине и у самой Полины к двадцати одному году тоже не было ни одного украшения. Сначала она просила родителей купить ей что-нибудь, сережки, например, но мама всегда хмурилась и говорила, что ей еще рано носить украшения. А папа всегда укоризненно качал головой, виновато улыбался дочери, и уходил в другую комнату. Полина не могла понять этого. У всех ее подруг были и колечки, и цепочки, и сережки. Только она не имела ничего. Над ней сначала смеялись, а потом привыкли и перестали обращать на это внимание.

– Ну, и что ты решила? – спросил отец.

– Завтра подарю. Тянуть больше некуда. Мать велела…

– Да знаю я, что велела тебе твоя мать. Ты мне уже миллион раз говорила, – потом папа помолчал немного и спросил, – а сколько поколений уже прошло?

– Шесть. Она седьмая. И я боюсь, что это она. Я не хочу терять ее…

– Хватит ахинею нести! – закричал отец и, наконец, заметил, что их дочь не спит, а стоит на пороге комнаты и с удивлением смотрит на него. Он никогда не позволял себе кричать на жену. Но в этот раз она перегнула палку со своими суевериями и прабабкиными россказнями. Он не верил решительно ни во что, ни в бога, ни в черта, тем более в эти сказки. Дурь это все!

– Привет, ма, привет, па, – сказала Поля и проскользнула в свою комнату.

– Доброе утро, доченька, – хором сказали озадаченные родители.

Они переглянулись, и разошлись в разные стороны. Мама пошла готовить завтрак, а отец сел к компьютеру. Полина вернулась в свою комнату и, подойдя к большому зеркалу, села на маленький пуфик. Она рассматривала свое отражение, перебирая тонкими пальцами пряди волос и думала о том, что только что услышала. Вернее не услышала, а случайно подслушала. Родители говорили о какой-то броши. О том, что она переходила от матери к дочери уже шесть раз. Но она никогда не видела этой броши. Чего мать боится, что она ее потеряет? И причем тут зеркало? Чушь какая-то!

Полина сдернула с заколки уже поникшую гроздь черемухи, еще раз понюхала ее душистые цветы и положила на туалетный столик. Интересно, она красивая эта брошь? Правда, сейчас молодые девушки не носят брошек. Это было модно раньше. Зачем она ей? Лучше бы купили серьги или цепочку с маленькой подвеской-капелькой. Она увидела эту симпатичную вещицу в магазине и очень просила мать купить ее. Но та только поморщилась и сделала вид, что не слышала просьбы и уговоров дочери. Полина никак не могла понять, почему ее мать не любила ювелирных украшений, которые так любят все женщины.

– Поленька, иди завтракать, – крикнула мама с кухни.

Полина вздохнула, встала и побрела на кухню. Есть не хотелось. Но с матерью не поспоришь. Она считает, что завтрак – это самый главный прием пищи. Как позавтракаешь – так и день проведешь, говорила она, ссылаясь на какую-то свою бабушку, которая так считала, и которую Полина никогда не видела.

– Какие планы на сегодня? – спросил отец, подняв глаза от тарелки с яичницей.

– Не знаю еще. Не думала, – ответила Полина.

– А я знаю, – улыбнувшись, сказала мама. – Нам по магазинам пройтись надо. У тебя же завтра день рождения. Гости будут?

– Нет. Я никого не приглашала, – сказала Поля и глотнула из чашки кофе.

– Почему же? – поинтересовался отец.

– Не знаю. Все работают.

– Но завтра же воскресенье!

– Да, но почти все мои подруги работают посменно. А кавалеров у меня нет – Васька не в счет. Я его всерьез не воспринимаю.

– Это почему же? – удивилась мама.

– Имя как у кота! – воскликнула Полина, – и вообще он странный какой-то. Смотрит на меня как на миску со сливками.

– Может, он просто влюблен в тебя? – рассмеялся отец.

– Ну и пусть себе любит, мне он безразличен. Я хочу найти себе настоящего парня, красивого и умного. И такого, чтобы быть за ним как за каменной стеной.

– А, по-моему, Василий очень симпатичный, – сказала мама.

– Вот и встречайся с ним сама, а хочешь, замуж за него выходи! – воскликнула Полина.

– А обо мне вы забыли? – возмущенно спросил отец, но глаза у него смеялись.

– О тебе забудешь! – улыбнулась мать, – Как же!

Вскоре вся семья занялась своими делами. Отец работал за компьютером. Он переводчик. Работал он почти всегда дома и использовал для этого каждую свободную минуту. Он часто надевал наушники, чтобы его ничто не отвлекало. И поэтому часть жизненных ситуаций проходила мимо его ушей. Это немного раздражало мать. Она иногда подходила к нему, чтобы задать интересующий ее вопрос, и подолгу не могла добиться ответа от мужа, так как он попросту ее не слышал, а она забывала об этом. Из-за этого они часто ссорились, но всегда быстро мирились. Ведь мама знала, что он работает день и ночь на благо семьи. Сама мама работала в детской библиотеке и денег практически не получала. Зарплата у нее была маленькая, но работу свою она любила, и менять ее не собиралась. Сегодня мама была дома, а папа, как всегда, спозаранку уселся за свои переводы. Полина училась в институте, вернее в университете, а по вечерам подрабатывала курьером в рекламной компании. Отец был против подработки дочери, но Полине нравилось иметь, хоть и небольшие, но свои деньги, которые не надо клянчить у родителей. В прошлый раз, получая свою зарплату, она твердо решила купить себе ту маленькую подвеску, которая ей так понравилась. Завтра у нее день рождения. Она решила сходить в тот ювелирный магазин и купить себе подарок. Она собралась, надела легкую куртку, и выскочила из дома. На ходу крикнув родителям, что скоро вернется.

Подвеску она так и не купила. Постояв над прилавком, рассматривая украшение, она подумала, что ей эта капля уже не нравится. Лучше купить что-то красивое из одежды, или модные туфли. Она полдня проходила по магазинам. Накупила всякой ерунды, так и не присмотрев ничего стоящего. Да и не нужно ей ничего. У нее все есть, решила она, и позвонила подруге, с которой училась еще в школе. Та очень обрадовалась ее звонку и пригласила Полину к себе.

Они дружили с пятого класса, почти всегда были вместе и редко расставались. С ними учился и Василий. Он всегда присутствовал рядом, был что-то вроде их тени, к которой они привыкли и не обращали на него внимания. Вернее они дружили втроем, но воспринимали его просто как друга, как постоянного товарища, но не как мужчину. Это обстоятельство очень его обижало, так как Василий был влюблен в Полину еще со школьной скамьи.

Конечно, Вася и сейчас был у Ирины. Ира сидела перед зеркалом и красила ресницы. Она совершенно не стеснялась присутствия Василия, и даже могла переодеть блузку или юбку в его присутствии. Она его будто не видела, примеряя очередной наряд, крутясь перед зеркалом, и всегда спрашивая, как у закадычной подружки его мнение о той или иной вещи. Вася со знанием дела давал советы, и постоянно жужжал ей о своих чувствах к Полине. Застав их за этим занятием, Полина улыбнулась и воскликнула:

– Опять у вас дверь не закрыта. Вы как две подружки сидите и болтаете, обсуждая свои наряды и молодых людей.

– Привет! – оживился Василий. Он вскочил и, подойдя к Полине, взял ее под руку. – Мы к тебе на день рождения собираемся. Ирка платье выбирает, а я ей помогаю.

– День рождения только завтра. А вы уж сегодня намылились.

– Ну, а завтра-то ты нас, надеюсь, ждешь? – спросил Вася и с надеждой посмотрел в глаза любимой девушки.

– Куда от вас денешься. Приходите в два часа дня. Мать там уже, небось, на целый полк наготовила. Надо же кому-то все это съесть.

– А что они собираются тебе дарить? – поинтересовалась Ирина.

– Не знаю, – соврала Полина. – Что-нибудь подарят.

– А ты что хочешь? – спросила Ира, вдевая в уши сережки.

– Сама не знаю, – она подошла к подруге, рассматривая маленькие дырочки в ушах, и спросила – У тебя уши не болят?

Ира засмеялась и сказала:

– Смотря, что носишь! Если золото, то не болят, а когда всякую дрянь – типа дешевой бижутерии, то болят, и сильно. – Я тебе тут кое-что купила. Но это завтра. Сегодня можно пойти погулять в парк или в киношку сходить. Ты с нами? – спросила она у Васи.

– Куда я без вас!

– Или, хочешь, уши тебе проколю? – спросила у подруги Ирка.

– А это больно?

– Ну, немного. Ладно, потом, – сказала Ирина, а то твоя мама ругаться будет.

И молодые люди отправились на прогулку, как всегда, вместе. Над ними уже все смеялись. Больше, конечно, над Василием. Все знали, что он дружит с двумя девицами и никак не могли понять, что он с этого имеет, и в кого из них влюблен.

Полина вернулась вечером. Мать крутилась на кухне, наготавливая салаты и пироги для завтрашнего торжества. Отец, как всегда, сидел в своих переводах и ничего не видел, и не слышал. Она проскользнула в свою комнату, открыла настежь окно и прилегла на кровать. Ей нравились ее друзья. Подруга Ира и Василий. Васька влюблен в нее уже давно, а вот Ира, Ира, кажется, влюблена в Василия. Или ей просто так кажется? Иногда Полина ловила взгляд подруги, обращенный на парня, и ей казалось, что Ирина к нему неравнодушна. Тогда зачем она раздевается перед ним? Обычно влюбленные девушки стесняются ребят, в которых влюблены, а Ирина, будто не обращает на него никакого внимания. Или это просто ловкий ход, мол, увидит ее прелести и захочет ее… Непонятно. Поля встала, прошла к матери на кухню и, посмотрев на горы приготовленной еды, ахнула!

– Мамочка! У меня только Ирина и Васька будут. Куда столько еды?

– Ничего, на следующий день останется. Я же на работу уйду. Придем и опять за праздничный стол сядем, если, конечно, отец, без нас все это не слупит!

– Он же не крокодил! – засмеялась Полина.

– Но иногда очень даже много ест, особенно, когда работает.

– Мама, я хотела у тебя спросить… Вы сегодня с папой спорили о чем-то, я случайно подслушала. О какой брошке идет речь? Я никогда не видела ее у тебя. Ты никогда ее не надевала.

– Ты знаешь, что я не люблю ничего на себя навешивать. Даже кольцо не ношу, – она подняла измазанную в муке руку и посмотрела на свой безымянный палец.

– А почему? Мама, объясни мне.

– Хорошо. Сейчас помою руки и приду к тебе.

– И брошь захвати! – сказал неожиданно выросший в дверном проеме отец.

И мать, и дочь вздрогнули от неожиданности. Они обе были уверены, что отец сидит за компьютером и, как обычно, ни чему не внемлет.

Глава 2. Сон

Оба родителя зашли в комнату дочери. Мать достала из кармана халата маленькую коробочку красного цвета. Коробочка сама по себе была какая-то странная. Полина никогда не видела таких. Она часто рассматривала в витринах ювелирных магазинов не только сами украшения, но и подарочные коробочки, в которые их потом кладут и дарят. Там не было ничего подобного. Она была сделана из мятой кожи. И смотрелась удивительно красиво. Изящно. Сверху стоял какой-то вензель, который невозможно было прочитать. Вернее буквы, изображенные на вензеле. Сверху, рядом с замысловатой надписью была вшита маленькая жемчужина, на которую надевалась петля.

Мама скинула петельку с жемчужины и открыла коробочку. Из нее в глаза брызнули разноцветные искры, они сверкали и переливались, да так ярко, что хотелось зажмуриться. На маленькой подушечке покоилась великолепная брошь. Мама передала сокровище Полине в руки. Та осторожно вытащила украшение и стала рассматривать. При каждом ее движении камни переливались и сияли всеми цветами радуги.

– Что это? – удивленно рассматривая лежащую на ладони брошку, – спросила Полина. – Это бриллианты?

– В основном изумруды. Но вот эта капля на листике – это очень чистый бриллиант. Видишь, как он играет. Можно ослепнуть.

Наконец, Полина рассмотрела то, что держала на ладони. Брошь была сделана в виде виноградной грозди, она вся искрилась ярко зелеными камушками – ягодками, а сверху, на веточке были два золотых листика, на одном из которых переливался бриллиант – как капля росы. Брошь была настолько искусно сделана, что создавала полную иллюзию оригинала – кисти винограда, только в несколько раз меньше. Она была потрясающей красоты, великолепна, просто восхитительна! Такого изящества и такой тонкой работы Полина не видела никогда. Она удивленно посмотрела на мать и спросила:

– Мама, ты имела такую красоту и никогда ее не надевала. Почему? Почему ты вообще ничего никогда не носила?

– Ну, во-первых – ни одно украшение не могло сравниться с этой брошью. А во-вторых – ее нельзя носить!

– Почему нельзя? – удивилась Полина.

– Ты разве не видишь? За нее могут сразу голову оторвать. Она бесценна. Это произведение искусства.

– Но ведь никто даже не догадается, что эта брошь из натуральных камней. Все могут подумать, что это бижутерия. Просто очень хорошо сделанная.

– Ты ошибаешься, дочь. Настоящий знаток сразу поймет, что к чему. А потом, есть еще одно обстоятельство.

– Какое?

– Об этом я не хочу тебе рассказывать. Просто владей ею, но никогда не носи ее. Обещай мне. Пожалуйста.

– Тогда она мне не нужна. – Полина положила брошь обратно в коробочку и отдала матери. – Если ты не хочешь мне рассказать, почему я не должна ее носить, то и владей ею сама.

– Я не имею права держать ее у себя. Я должна была отдать тебе эту брошь еще год назад. Так положено. Так должно быть. Так было всегда!

– А рассказать, почему так было всегда, ты не можешь? Или не хочешь?

– Скорее не хочу.

– Прекрати, Наталья, хватит этих тайн. Расскажи девочке то, что сама знаешь, – сказал отец.

– Хорошо, – согласилась мама. – Она присела на край кровати и дрожащим голосом начала рассказывать, – Моя мама, твоя бабушка, передала мне ее, когда мне исполнилось двадцать. То есть, когда я была тобой беременна…

– Ну, что ты тянешь, мама, рассказывай дальше! – потребовала Поля.

– Мать рассказала мне, что когда-то эту брошь сделал на заказ для своей невесты молодой князь. Он подарил ей ее, когда они еще не были женаты. А потом случилось несчастье. Князь пропал. А девушка, наша прапрабабка, или кто она там была, это шестое колено… Умерла от тоски. Так любила она своего князя.

– А куда он пропал?

– Никто не знает. Дворовые видели его в лесу. Но врали, наверное. Не мог он просто так забыть ту, в которую был так влюблен. Он не мог бросить ее, не объяснив, почему ее покидает. Видимо, у него были веские причины. Или просто убили его. Времена-то были стародавние. Войны всякие, разбойники…

– Ну, прям, как теперь! – вставил свое слово отец. – Сейчас времена не лучше! Никто не знает, что с нами будет завтра.

– Так было всегда, – согласилась с ним мама. – Но девушка исчезла. Ее не видели больше ни живой, ни мертвой. Поговаривали, что она утопилась – возле их дома был большой пруд или озеро. Но тело так и не нашли. Единственное что осталось, это записка – она написала, что больше не хочет жить на свете и оставила ее под этой брошью.

– И что было дальше? – спросила Полина.

– Никто не знает. Просто посчитали, что брошь эта была проклята. Или сделана руками злого человека. И больше ее никто никогда не носил. Все боялись.

– Девушка так и не вернулась? – спросила Полина.

– Нет. Ее больше никто никогда не видел. Вот и посчитали ее мертвой.

– Странно это. А почему тогда эту брошь передают из поколения в поколение?

– Точно никто не знает. Кажется, у нее была сестра. Наверное, она родила девочку и отдала брошь ей, когда той исполнилось двадцать лет. Так и повелось. Но ни та, ни другая никогда не носили ее, и главное, не подходили больше к этому зеркалу. Его разбили, а осколки выкинули на середину того самого озера, возле имения.

– И ее так никто и не надевал? Эту брошь?

– Мне рассказывали, что нет. А там, кто знает…

– Мне почему-то кажется, что такую красоту не мог сделать плохой человек. И вообще это все сказки. Я в них не верю. Дай мне брошь, – сказала Полина и протянула руку.

Мать вложила ей в руку коробочку с драгоценностью, Полина быстро раскрыла ее и прикрепила брошь к себе на платье.

Мать вскрикнула, она кинулась к дочери:

– Сними ее, немедленно сними!

Но Полина подбежала к зеркалу и посмотрелась в него. Виноградная гроздь начала сиять, казалось, еще ярче. Все трое не могли оторвать от нее взгляда. Девушка повернулась к матери и отцу, и твердо сказала:

– Видите, ничего не случилось. Я буду носить ее, если она принадлежит мне!

– Она принадлежит тебе, теперь тебе, и как бы я ни хотела, ничего изменить не смогу.

У матери задрожали губы, и она тихо заплакала, а отец подмигнул Полине и, обнимая плачущую жену, вывел ее из комнаты дочери.

Полина осталась одна. Она сняла брошь и, положив в коробочку, стала рассматривать драгоценность. Брошь была потрясающе красива, еще раз взглянув на нее, девушка захлопнула коробочку и положила ее в ящик туалетного столика. Интересно, что же это может быть? Простое совпадение или страшное семейное предание. Мать что-то явно не договорила. Но выспрашивать у нее все сегодня Полина не хотела. Мама и так расстроена. Постепенно она выведает у нее все. Все тайны и загадки их семейства.

Ночью Полина проснулась. Ее охватило какое-то странное беспокойство. Она огляделась – все по-прежнему. Она в своей комнате, за окном тишина, луна пробивается сквозь задернутые занавески, в комнате почти совсем темно. Она встала, подошла к окну и отдернула штору. Свет луны ворвался в комнату и озарил ее своим серебристым светом. Листья на деревьях шелестели от почти уже летнего ветерка, улица была светла и пустынна. И вдруг она услышала отдаленный голос. Он звал ее – Поля, Полюшка, Полина… Она стала всматриваться в пустынную улицу, но там никого не было. Она оглянулась – комната тоже была пуста, и снова уже совсем тихо – Поля, Полюшка, Полина… Она испугалась, подбежала к своей кровати, прыгнула под одеяло и накрылась с головой. Она тихо лежала, боясь пошевелиться. Прошло некоторое время, ее больше никто не звал. Она высунулась из-под одеяла, осмотрела комнату и успокоилась. Ей померещилось. Это, наверное, был шепот листьев на деревьях, она просто устала, ей надо спать, спать, завтра ее день рождения… Она повернулась на бок и заснула.

…Ей снится лес, потом поле. Она бредет по высокой траве, собирая ромашки и колокольчики. Трава еще влажная от росы, воздух пьянит ее своей чистотой и ароматами свежей зелени. А там впереди, стоит окутанный туманом барский дом и чуть в стороне маленькая деревенька. Луг тоже укутан прозрачной дымкой тумана – над сонным лугом плывут большие перистые облака, а солнце еще только собирается озарить все вокруг своими горячими лучами. В руках у нее небольшая корзинка, она несет ее легко и бережно. Она подносит ее к лицу и с удовольствием вдыхает сладкий аромат малины, и улыбается, ей хорошо, она счастлива. Вот Полина подходит к небольшой тропинке, спускающейся вниз к озеру. Она оборачивается назад и отдает свою ношу молодой дворовой девушке, а сама бежит по тропинке к кромке воды. Девушка спешит за ней, но не поспевает и кричит ей:

– Барышня, не так шибко. Мочи уж нет! Взопрела вся.

– Догоняй, Параша, беги…

Полина снимает сапожки и заходит босыми ногами в прохладную воду. Ей весело и приятно. Присев на корточки она зачерпывает пригоршнями воду и умывается. Как хорошо!

– Барышня, батюшка заругаются. Пора уж. Да и барыня уж заждались, поди.

– Сейчас, Парашенька, еще чуть-чуть, – Поля выходит на берег и садится на мягкий песок.

Она плетет венок из ромашек и колокольчиков, улыбается, подставляя лицо под лучи ласкового утреннего солнца, снимает шляпку и надевает сплетенные цветы на голову.

– Хорошо-то как, и домой не хочется!

– Ох, заругаются. Няня-то Ваша, поди, тоже волнуется. И сестрица уж извелась вся. Без позволения ведь, без ведома.

– Не заругаются. Я их малиной потчевать стану. Они отведают сладкой ягоды и простят меня. Потом чай пить будем. Сегодня у нас гости. Надо бы уж идти, – с неохотой снимая с головы венок, сказала она. – Рождение у меня сегодня, будь оно неладно.

– Ой, барышня, негоже сказываете? Вы кровей благородных, и изъясняться должны красиво. А Вы…, Господи, прости, – девка крестится, – аменины – это святой день!

– Да иду я, иду. А именины у меня в январе. Сегодня рождение у меня! – Полина целует цветы и бросает их в воду, снова надевая шляпку.

– А пошто так названы-то? – спросила Параша.

– Батюшка все античное привечает, вот и нарек меня – Аполлинарией. Ты у нас недавно при доме. Хочешь, в горничные к себе возьму?

– А что ж, можно!

– Вот и сладились, – она встает, отряхивает помятое кружевное платье, смотрится в тихую гладь воды, поправляет выбившиеся из-под шляпки пшеничного цвета волосы, и, вздохнув, идет к большому барскому дому, затем заходит в парадные двери и… просыпается…

Все разом исчезает. Ей очень хочется досмотреть сон, но как она ни пыталась заснуть снова, как ни уговаривала себя, больше ничего так и не увидела. Она опять в своей комнате, в своей кровати, за окном уже почти светло, скоро вставать – у нее сегодня день рождения. Какой чудесный подарок – этот сон. Жаль, что до конца не досмотрела!

Глава 3. День рождения

Все утро Полина принимала поздравления. Телефон разрывался, звонили друзья и родственники. Наконец, позвонила бабушка из Питера. Она с интересом выслушала внучку, но на ее вопросы ответить так и не смогла. Или не захотела? Это мучило Полину, она поняла, что бабушка многое знает, но говорить об этом не желает. Она, конечно, не боялась преданий об этой броши, так как мама, но тоже старалась уйти от откровенного разговора о ней. Бабушка всегда была изыскана и ухожена. Одевалась она, несмотря на свой возраст, всегда красиво и со вкусом. И никогда не пренебрегала украшениями. Их у нее было много, в основном, фамильные драгоценности. Она всегда шутила – жду не дождусь, когда передам их своей внучке, но пожить еще хочется! Полина тоже в шутку говорила ей – так зачем ждать? Передавай сейчас. Но бабушка уже совершенно серьезным тоном говорила, что все должно перейти к ней, только после ее смерти. Странные предрассудки! Полина любила в детстве рассматривать ее драгоценности. Они лежали в старинной шкатулке из хрусталя. На дне шкатулки был постелен кусочек алого бархата, а на нем лежали кольца и браслеты, серьги и цепочки, но больше всего она любила рассматривать жемчужные бусы. Бусы особенно нравились Полине. Нитка жемчуга была очень длинной, а все жемчужины были разными по размеру. Они загадочно мерцали, и Полина представляла, что это маленькие частички луны – словно небесное светило рассыпалось на множество маленьких перламутровых шариков.

Бабушка поздравила единственную внучку с днем рождения и сказала, что скоро та получит подарок, просто он еще не успел доехать до Москвы. Полина поблагодарила ее и, набравшись смелости, спросила:

– А что там, в посылке?

– Узнаешь. Подожди немного.

– Но это не бусы? – с надеждой в голосе, спросила Полина.

– Нет. Ты для них еще слишком молода.

– Ты так думаешь? – разочарованно промямлила Полина. – Ты тоже считаешь, что мне никогда не надо надевать ту брошь?

– Ты должна сама решить, как тебе поступить. Никто из нас – женщин, владеющих брошью, никогда не носил ее.

– Даже ты?

– Даже я.

– Но почему?

– Так было надо! – твердо сказала бабушка.

– А я вчера надела ее! И в зеркало посмотрелась! – немного дерзко прокричала в трубку Полина.

– И что? Что-то от этого изменилось? – строго спросила бабушка, но голос у нее дрогнул.

– Да ничего! Совершенно ничего! Все это глупости!

– Ты в этом уверена? – тихо спросила бабушка, и Полине показалось, что она волнуется.

– Абсолютно! – прокричала ей внучка. – Я буду ее носить, и никто не сможет мне этого запретить!

– Теперь ты ее хозяйка, – вздохнув, сказала бабушка. – Что ж, значит, так и должно было быть. Это судьба!

– О чем ты, бабулечка? Ты что-то знаешь об этой броши, просто не говоришь!

– Теперь это уже не имеет никакого значения. Теперь мы должны покориться судьбе и ждать.

– Чего ждать?

– Не знаю! – твердо сказала ей бабушка. – Я действительно не знаю, почему нам было запрещено ее носить. Но это должно было случиться, одна из нас должна была сделать это. Жаль, что это ты.

– Но почему?

– Ты все узнаешь позже. Спроси у матери, она расскажет тебе все, что мы знали об этой истории. Но, пойми, это было так давно, и каждый рассказчик вносил в изложение свои поправки. Точно никто ничего не знал.

– Спасибо тебе, бабушка. Мне отчего-то стало не по себе. Страшно, что ли…

– Ты не должна ничего бояться. Эта история не несет в себе ничего трагического.

– Тогда почему? Почему мама так боялась, всю свою жизнь? Почему не носила даже обручального кольца?

– Просто она не хотела потерять тебя.

– Что значит потерять? Я умру?

– Нет, что ты! Но в данном случае, можно считать и так.

– Что же вы мне раньше не сказали? До того как я надела ее, эту проклятую брошь?

– Ничего страшного с тобой не случится. Верь мне. Ты еще вспомнишь мои слова. Ты единственная из нас смогла пересилить в себе предрассудки и страх, и ты будешь счастлива. Я тебе обещаю. Только надо очень сильно постараться. Ты ведь знаешь, что счастье надо заслужить. Ты сделала первый шаг. Что ж, я горжусь тобой, девочка моя, – и связь оборвалась.

Полина положила трубку и села рядом с накрытым столом. Гости еще не пришли. К ней подошла мама и погладила ее по голове. Полина подняла на нее глаза и жестом пригласила ее сесть с собой рядом.

– Мама, а почему вы назвали меня таким странным именем – Аполлинария?

– Мы назвали тебя Полиной, но батюшка отказался тебя крестить, сказав, что в святках нет такого имени.

– Я крещеная? – удивилась Полина.

– А как же! У нас в роду все крещеные. И я, и даже твоя бабушка. Хотя время было такое, что это тщательно скрывалось.

– Так же, как и то, что мы из дворян?

– Да, – потом она улыбнулась и сказала, – твоя бабушка была сначала разочарована моим выбором мужа, но потом сменила гнев на милость и заявила, что это в чем-то даже хорошо.

– Что она имела в виду?

– Она сказала, что твой отец влил в наш род свежую кровь – рабоче-крестьянскую, – и улыбнулась.

– А почему все-таки нельзя было носить эту брошь? И откуда она взялась у нас в роду?

– Кто теперь это знает? Мне рассказывали только то, что ее подарил своей невесте князь Волоховской. Это было в середине 19-го века. Брошь пришла к нам по мужской линии. Но передавалась только женщинам, достигшим двадцатилетнего возраста. Хотя, по нашей линии и рождались-то одни девочки. А как все было на самом деле, никто уже не расскажет. Так как очевидцев той истории уже давно нет в живых.

Полина хотела задать еще один вопрос, очень сильно волновавший ее в данный момент, но не смогла сделать этого – в дверь позвонили.

В квартиру ввалились Вася и Ирина. Они возбужденно спорили, кто первый будет поздравлять подругу. В конце концов, Василий первый обнял Полину и нежно, немного по-детски поцеловал ее в щеку. Он преподнес ей маленький, но очень красивый букетик из ландышей и фиалок. И Полина поняла, что он с самого утра уже успел съездить в лес, зная, что она не любит садовые цветы, предпочитая полевые.

– Извини, в поле еще ничего не выросло. Только в лесу. Вот ландыши и фиалки.

–Зачем ты их сорвал? – зарываясь в изящный пахучий букет лицом, спросила Полина. – Жалко их! – но при этом улыбнулась, и Вася понял, что ей очень понравился его подарок.

– Теперь моя очередь, – немного ревниво отталкивая друга, сказала Ира. – Вот, я в лес не ездила. Прими от меня этот букет и будь счастлива. – Она протянула ей несколько роз и улыбнулась. – Но это еще не все. Мы вместе с Васькой купили тебе вот этот кулон. Ведь ты его хотела?

Ира протянула ей подарок. На тонкой золотой цепочке висела маленькая капля-подвеска. Именно на нее Полина ходила смотреть в ювелирный. Полина завизжала от восторга и обняла сразу обоих своих друзей.