About the book
Лихтенштейн. Крохотное государство посреди враждебных государств, которое волею Многомерной Вселенной стало моим домом. Я не выбирал эту судьбу, но раз уж так случилось, я оправдаю доверие прекрасных жителей этого маленького, но гордого княжества.
Я сделаю так, что любой враг обломает зубы, попытавшись причинить зло мне и моим людям. Ведь я Архитектор и сил у меня хватит. И еще останется на новых големчиков, ха-ха!
Обновления: понедельник-среда-пятница.
Other versions of the book
Genres and tags
Reviews, 32 reviews32
Бред, а диалоги ... - Ты собираешься его пытать? Нет дядя Кирь, я хочу чтобы он умчался, испытывая невыносимую боль, постоянно. Не мог не спать итд, смысловая нагрузка на слова полностью отсутствует, авторы просто заполняют количеством знаков страницу. Главное пиплы хавают...
Moderator deleted the review
Андрей Бужинский При прмощи ИИ писалась книга, по этому частенько несостыковки и стоанные ошибки
Тупость всех, кроме главного героя уже не бесит... Бесит бесконечная история. Начиналось хорошо, а кончилось никак. Ну выбор автора...
Уже начинает утомлять бесконечная череда врагов, вылезающих отовсюду. Ну, понятно, Швейцария, Австро-Венгрия, но где Пруссия с Турцией и где Лихтенштейн. Думаю, скоро из Африки пожалуют шаманы в обнимку с Тенями, чтобы еще на полкниги нарисовать подвигов с приключениями. Явный напряг с чувством меры у господина Винокурова.
dff52, ну вот, накаркал. явились. На очереди австралийцы с новозеландцами, или сперва все-таки, Перу?
*Кожа – серая, пергаментная,
обтянутая костями. * Видимо, костями кожу было сложно обтянуть, хотя, с тенями и не такое бывает?
табака, чувствовал отвращение к липким столам и мухам, ползающим по заляпанным
серая, пергаментная, обтянутая костями. Глаза – пустые, безжизненные провалы. Ни крови, ни ран, ни каких-либо других
, мой незаменимый помощник в лавке, приехал, чтобы поприсутствовать на этом небольшом семейном ужине.
ки и работали как единый механизм: их пулемёты выплёвывали потоки нефритовых пуль, разрывая Теней на куски. Я же, стоя в центре, продолжал манипулировать
Селим взглянул на доску, висевшую в дальнем углу зала. Его имя находилось где-то в середине списка. Ничего особенного. Ни похвалы, ни порицания. Серая мышь. Незаметный для отца.