Бек: политический роман

Глава 4

Первым имамом Большой, или Великой, мечети (Джамиа аль-Кябир) в Халебе был сам шейх Абдул Разак. Назначение Азата ее вторым имамом означало только одно – теперь молодой человек являлся доверенным лицом духовного лидера всех правоверных вилайета!

Вернувшись в Александретту, Абдул Разак первым делом спешно организовал погоню за людьми Мехди-паши.

– Сам паша трус и, конечно, скрывается в Анатолии, а вот его нукеров – найти и уничтожить! – напутствовал он командира отряда из тридцати конных воинов.

Владыка также пожелал, чтобы привезли в Халеб всех погибших его слуг, дабы «предать правоверных земле»! Ну и, конечно, отбить у «шайтанов» любимого коня!

После того как отряд бросился в погоню, шейх и сам отправился в путь, в окружении вдвое меньшего, но вооруженного до зубов воинства.

Абдул Разак был готов принять бой и, как показалось Беку, желал встретить на своем пути в Халеб напавших на него бандитов. Теперь шейх был готов сразиться с ними: за поясом у него грозно поблескивали холодной сталью пистолеты, а у левого бедра колыхалась длинная кривая сабля.

Молодой человек, входивший в отряд владыки, был также вооружен горячим и холодным оружием.

Но встречи не произошло, как, впрочем, и скорая погоня не догнала беглецов. Удалось лишь вернуть часть рассыпавшегося по пустыне каравана да привезти погибших.

Скакун же исчез бесследно!

* * *

Халеб оказался крупным городом, в котором проживало никак не менее 200 тысяч человек. Состав местного населения был такой же пестрый, как и в Александретте. Вот только армян и христиан в общем было значительно больше.

Старинный город лежал у подножия возвышенности и был выстроен из камня. Даже знаменитый на весь Ближний Восток центральный сук, раскинувшийся на площади в несколько гектаров земли, имел сводчатую центральную часть.

По городу протекала полноводная и шумливая река Куэйк, на берегах которой цвели сады с плодовыми деревьями и цветниками, среди которых выделялись растущие фисташковые деревья.

Здесь находились дома местной знати: роскошные двух-или трехэтажные особняки с фонтанами и бассейнами.

Роскошествовал теперь и Азат, проживая на территории мечети в просторном доме с бассейном и слугами. В его дворе вышагивали важные павлины, норовившие то и дело «распушить» свой прекрасный хвост.

Все это было похоже на сказку!

Будучи наместником Большой мечети и входя в ближайшее окружение шейха, молодой человек унаследовал и некие властные полномочия, являясь духовным секретарем своего хозяина.

С его мнением теперь должны были считаться имамы многочисленных мечетей и медресе^[13] всего вилайета!

Азат старался вести себя с духовенством скромно, особенно с теми, кто был много старше и опытнее его в служении. Использовал любой случай, чтобы подчеркнуть свое уважение им.

И лед недоверия, образовавшийся поначалу в отношении «чужака», постепенно растаял. С его мнением стали считаться.

* * *

Учитывая, что теперь к нему приковано повышенное внимание со стороны многих и с каждым днем он становился все более известным в городе, Бек несколько месяцев не выходил на связь с Центром, ведя визуальное наблюдение за домом связных и ими самими.

Это был еще один «замороженный» канал связи – сирийская семья, предки которой, этнические туркмены, проживали когда-то в местечке Термез дореволюционного Туркестана.

Канал давно не использовался и нуждался в проверке, но выбора не было.

Однако появиться в доме небогатого шиита – прихожанина мечети ан-Нукта (мечеть «Капли крови»), – ему, имаму главного храма города, был слишком большой, неоправданный риск! Кроме того, явка могла оказаться провальной.

Бек имел оперативную информацию об активизации работы германской разведки в шиитской среде, после того как «бесноватый фюрер» объявил это течение ислама «истинно арийским», в отличие от «семитского суннизма», а себя – потомком пророка Мухаммеда, ожидаемым всеми шиитами мира, мессией!

Действовать в такой ситуации открыто было слишком рискованно! Азат кожей чувствовал возможный провал.

В то же время в регионе происходили и иные важные события, сведения о которых могли бы весьма заинтересовать Центр. Но связи не было.

И вот произошел его величество случай!

Находясь по делам службы в пристройке бывшего монастыря, близ мечети ан-Нукта, Азат услыхал громкое ржание коня, раздававшееся с заднего двора храма.

«Странно, может, мне показалось, откуда на территории мечети конь?!» – подумал молодой человек.

Поднявшись по серпантинной лестнице минарета, Бек без труда заглянул во двор, и… его сердце подпрыгнуло! Не узнать андалузца было невозможно! Слуги имама мечети торопились загнать величественное животное в закрытое стойло.

«Вот оно – прямое подтверждение германских шашней с шиитами! И вот с чьей помощью турки охотятся за Абдул Разаком! – понял Азат. – Немецкая агентура снабжает их информацией!»

Постояв немного в тишине, он тут же додумал всю комбинацию до конца.

На следующий день он пригласил к себе имама мечети ан-Нукта – эфенди Махмуда Заки.

Несмотря на религиозные разногласия между ветвями ислама, каноническое общение между имамами никогда не прекращалось. И уж тем более ничего необычного не было в том, что шиитского имама приглашает к себе духовный секретарь владыки вилайета!

Завершив религиозные темы, Азат попридержал собравшегося было уходить имама:

– А скажите, уважаемый, что это за прекрасный конь у вас на заднем дворе? – спросил он гостя с оттенком праздного любопытства в голосе. Молодой человек увидел, как побледнело лицо служителя – вопрос явно застал его врасплох.

– Мне ничего не известно ни о каком коне! – просипел он сильно изменившимся от волнения голосом.

Не обращая никакого внимания на отрицательный ответ, Бек потребовал в приказном тоне:

– Коня немедленно ко мне! Тогда я скажу владыке, что выкупил его у кочевников!

Заки молча кивнул в знак согласия, не выдержав грозного взгляда Бека.

– И еще, – голос Азата немного потеплел, – у вас есть один прихожанин по имени Берды-ока. Знаете его?

Имам еще раз кивнул, не проронив ни слова.

– Так вот, этот человек по происхождению туркмен. А туркмены – хорошие слуги! Я хочу, чтобы вы прислали его ко мне.

После некоторой паузы Бек добавил сладким голосом радушного хозяина:

– И мы непременно забудем наш разговор!

* * *

– Как же тебе удалось найти его?! – Радости шейха не было конца.

Абдул Разак кормил скакуна сахаром со своей ладони. А узнавший хозяина конь жался к нему, ласково толкая его руку влажным носом.

– Я купил его у кочевников! Они утверждали, что поймали андалузца в пустыне. Еще они говорили, будто бы сразу поняли – конь столь благородных кровей не может принадлежать простолюдину, и потому поторопились избавиться от него, выставив на продажу.

Владыка был слишком рад, чтобы не поверить в придуманную Азатом историю.

– Сколько же ты заплатил за него? – поинтересовался шейх.

– Сущие пустяки, мой господин!

– Ну если ты не хочешь денег, то хотя бы возьми, в знак моей благодарности, вот это! – Абдул Разак снял с пальца массивное золотое кольцо с сияющим изумрудом и сам надел на палец активно протестующего молодого человека.

– Вы слишком добры ко мне, мой господин! – почтительно поклонился он шейху.

– Мой дорогой, ты заслуживаешь того, что получаешь! – последовал ответ повелителя.

* * *

От неожиданности Берды-ока открыл рот – он только что услыхал из уст уважаемого имама агентурный пароль!

– Как, вы… – Туркмен был не в силах произнести столь нелепое слово – агент.

Он стоял посреди зала Большой мечети перед строгим священником, готовый упасть без чувств – столь неожиданным и фантастическим казалось происходящее.

– Надеюсь, вы не забыли, кто помог вам избежать участи вашего отца, захваченного басмачами Назарбея?

– Да, да… – пробормотал перепуганный шиит.

– Где передатчик? – с силой в голосе потребовал Бек.

– Он зарыт в саду!

– Кто знает о его существовании, кроме вас?

– Никто!

– А ваша жена?

– Она сирийка. Я женился на ней много позже, когда уже стал забывать об ужасах Туркестана!

– Туркестан – ваша родина, и там еще остаются ваши родные! – напомнил туркмену Азат.

– Да, да… – закивал головой Берды-ока.

– Надеюсь, вы не утратили навыки работы!

– Нет-нет! – поспешил заверить его бывший земляк.

– Завтра же переезжайте вместе с семьей в мой дом! Место для вас я прикажу подготовить сегодня же. И смотрите, передатчик не должен видеть никто! Теперь вы служите у меня. С вашим имамом вопрос решен. Выходить на связь будете отсюда, по моему распоряжению. И не дай вам Всевышний проболтаться хоть кому-нибудь!

На самом деле Бек был не слишком обеспокоен возможной утечкой информации от самого Берды-ока. Кто поверит человеку незначительному, и недавнему иммигранту! Да и вряд ли он сам осмелится проговориться.

Другое дело – ошибка в действиях! Почти за 15 лет спокойного существования, когда никто не напоминал ему о себе, туркмен мог совсем позабыть об элементарных правилах конспирации.

«За ним нужно как следует понаблюдать!» – решил Бек.

Продержав связного около двух недель «на карантине» и не имея больше возможности ждать: слишком уж затянулось его молчание, – он решился на радио в Центр:

«Бек – Эмиру, 08.03.37: Переведен на службу в Халеб имамом Большой мечети. Турецкие власти оказывают давление на французскую администрацию, пытаясь добиться согласия на ввод в Александреттский санджак турецкого воинского контингента с конечной целью отторгнуть этот район в пользу Турции. Если это произойдет, турецкая диаспора значительно превысит все остальные.

Открыта прямая охота на главу Халебского вилайета – шейха Абдул Разака, занимающего антиосманскую позицию. В этом туркам активно помогают агенты германской разведки, активизировавшие за последнее время свою деятельность в шиитской среде.

По некоторым данным, в Бейруте скрывается бежавший из Палестины иракский муфтий аль-Хусейни. Он в поле зрения абвера. Жду ваших распоряжений по каналу связи "Термез"».

Не прошло и недели, как Центр отозвался ответным радио, где были обозначены основные моменты, интересовавшие Разведу пр:

«Эмир – Беку, 15.03.37: Крайне заинтересованы в информации о связях абвера и иракского беглеца (аль-Хусейни). Постарайтесь узнать тематику переговоров в Бейруте.

На кого конкретно выходит абверовская агентура в Сирии?»

* * *

Великий муфтий Иерусалима Хаджи-Мухаммед Амин аль-Хусейни (глава мафиозного суфийского клана аль-Кадирийя) бежал из Палестины после своего непосредственного участия в еврейских погромах на Святой земле.

Такие люди, как он, влиятельный в шиитской среде «духовный наставник», были весьма интересны Германии. На них делалась ставка в ближневосточной игре фюрера.

Перед самой войной гитлеровская разведка вплотную занялась разработкой ближневосточной карты, где особая роль в борьбе с коммунизмом отводилась арабским странам: Ираку, Сирии, Палестине и Иордании, а также персидскому Ирану.

В этой разработке была сделана ставка на мусульман-шиитов. Абверовские агенты распространили слухи о том, что фюрер принял ислам с именем Гейдар и что он якобы родился с зеленой каймой вокруг пояса (что говорило о его особой миссии среди мусульман-шиитов всего мира).

Планировалось, что на сторону фашистской Германии в будущем мировом столкновении полностью перейдут Вооруженные силы Ирака в составе трех общевойсковых дивизий. На территории же Сирии вынашивались планы создания сирийских и иорданских соединений.

Советская разведка знала об этих планах абвера. Но кто непосредственно на территории Сирии был включен в эту работу, предлагалось выяснить Беку.

Азат понимал, что шииты страны, не имевшие большого представительства в обществе, вряд ли являются силой, способной возглавить такую работу. Но тогда кто?

Кропотливо изучая расстановку сил в духовном управлении мусульман Сирии, советский разведчик обратил внимание на крайне закрытое суфийское братство аль-Кадирийя во главе с Мухаммедом Саади аль-Гейлани.

Эта секта, в которую входило много последователей, действовала в основном в Дамаске, имея лишь небольшое представительство в Халебе. Она держалась особняком, а сам ее духовный лидер был весьма влиятельным человеком.

Бек делал неоднократные попытки получить хоть какую-нибудь информацию о лидере организации у владыки вилайета.

Но всякий раз, когда он поднимал этот вопрос перед шейхом, Абдул Разак хмурился и уходил от обсуждения этой темы.

«Почему?» – упрямо задавал себе один и тот же вопрос Бек. Но на него все не было ясного ответа. По предыдущей своей работе в Афганистане Азат знал, что клан аль-Кадирийя имел там много последователей. Достаточно сказать, что многие министры афганского правительства принадлежали к этому суфийскому братству!

Всего же в мире более 50 миллионов человек, исповедовавших ислам, считали себя его членами. Это был настоящий орден с жесткой иерархией и дисциплиной. Но были нужны конкретные факты!

Молодой человек держал под пристальным вниманием дом Мухаммеда Саади, но долгое время ничего не происходило: хозяин был либо в молельне, либо в своем шикарном особняке.

Но как-то раз, после вечерней службы, когда Азат находился в храме, к нему явился Берды-ока:

– Мой господин, я хотел бы поговорить с тобой!

– Кроме нас здесь никого нет, так что можешь оставить лишние церемонии! – устало произнес молодой человек. – Ну, что же, говори!

Прежде чем начать свой рассказ, туркмен невольно оглянулся.

– Я и моя жена, – начал он нерешительно, – мы очень благодарны вам, эфенди, за гостеприимство и те условия, в которых живем в вашем доме. Ранее мы влачили жалкое существование, а теперь…

Бек не перебивал шиита, понимая, что тот пришел к нему с каким-то сообщением. Берды-ока продолжал:

– Вчера днем в мечеть ан-Нукта приезжали гости: ас-сеид Мухаммед Саади и с ним какие-то иностранцы, скорее всего немцы.

– Откуда ты знаешь, что это были немцы? – насторожился Азат.

– У них был ужасный акцент, как у некоторых торговцев коврами на базаре!

«Ишь ты, наблюдательный! – мысленно оценил своего связного Бек. – Не так-то ты и прост, парень!» А вслух произнес:

– Что ж было дальше?

– Они удалились в потайную комнату за михраб^[14], но мой друг и земляк Сапар, слуга в мечети, подслушал их разговор.

«Как же это ему удалось? – Азат напряженно соображал, как ему вести себя дальше. – А вдруг это провокация?! Да нет, непохоже. Ведь если узнают, что Берды-ока долгие годы хранил передатчик, а потом и передавал радио, то ему самому несдобровать! А главное, вряд ли он будет рисковать своей семьей!»

– В наружной стене мечети со стороны михраба есть трещина, – продолжал говорить шиит. – Стоя рядом с ней, все разговоры в комнате слышишь!

– О чем же они совещались?

– Речь шла о встрече, на которую тайно из Ливана должен прибыть великий муфтий аль-Хусейни. Речь еще шла об Афганистане, но в этот момент поднялся сильный ветер, и Сапар не разобрал слов говоривших.

– А когда должен прибыть муфтий? – напрягся Бек.

– Об этом не было речи. Сапар сообщил только, что сегодня после вечерней службы гости придут опять!

– В котором часу это будет? – поинтересовался Азат.

– Совещание назначено на восемь вечера, – уточнил время Берды-ока.

* * *

Служба в Большой мечети велась только по выходным дням и праздникам, и поэтому вечер у Азата был свободен.

Весь день молодой человек в одежде священнослужителя прогуливался по городу заходя в торговые ряды, где он был узнан многими, совершал незначительные покупки.

Бек зарабатывал алиби. Однако никакое алиби не спасало его, будь он пойман во дворе мечети охраной. Явиться туда открыто было невозможно!

Из разговора с Берды-ока выходило, что непосредственно у мечети, с наружной ее стороны, не было никаких насаждений, где можно было бы хоть как-то затаиться. Двор представлял собой открытую площадку, и лишь у самой калитки, которую Сапар должен был оставить открытой, имелись густые заросли рододендрона.

* * *

Вечером, когда сизая мгла стала обволакивать округу, неслышно распахнулась незапертая калитка мечети ан-Нукта, и в ней промелькнула едва заметная тень.

Бек, одетый с ног до головы во все черное, в балахоне на голове, скрывавшем лицо, затаился в кустах, прислушиваясь.

Окружающая густая тьма хранила покой. Выждав еще немного, лазутчик, обогнув здание мечети, неслышно подскочил к трещине в округлой стене и даже вздрогнул от неожиданности, когда раздались первые отчетливые голоса и фразы. Показалось, будто кто-то говорил рядом с ним.

– Я думаю, эфенди, самое безопасное место для встречи с аль-Хусейни – у вас! – обратился кто-то невидимый к имаму мечети.

– Что ж, если будут соблюдены все меры осторожности… – Вам нечего бояться, эфенди! – перебил его недовольный голос, и Азат узнал говорившего. Это был глава суфийского братства Саади. – Наши германские партнеры гарантируют вашу безопасность!

– Я, я!^[15] – раздались голоса как минимум двух человек.

– Весьма благодарен, но из-за недавних неуклюжих действий наших немецких партнеров пришлось вернуть андалузца его хозяину вместо того чтобы использовать коня против шейха! – с упреком в голосе напомнил имам.

– Это было досадное недоразумение! – оправдывался чей-то голос с сильным иностранным акцентом. – Наши люди перепутали время доставки скакуна.

– Не будем сейчас об этом! – раздраженно предложил Саади. – Итак, речь идет о формировании здесь, на территории вилайета, боевых групп на базе шиитской общины и нашего братства для поддержки турецких действий в Александреттском санджаке. Турция – вероятный союзник Германии и Италии в их священной войне с коммунизмом! А порт Искандерун – удобная гавань на Средиземном море для транспортировки военных грузов. Такую работу в Дамаске наше братство ведет уже полным ходом. Финансирование всей этой деятельности берут на себя наши друзья из Германии. Теперь о главном – плане проведения операций против англичан в Вазиристане^[16]. Необходимо ослабить позиции Англии в этом районе!

Туда для встречи с моим родственником Амануллой в следующем месяце выезжает сам аль-Хусейни! Все вы хорошо осведомлены, каким доверием у пуштунов и афганцев пользуется владыка! Да благословит его Аллах! Я буду его сопровождать.

Цель нашей поездки – подготовка крупного восстания Факира и местных пуштунских племен. Мы должны поддержать их всеми имеющимися у нас средствами!

Если все получится, то через какие-нибудь полгода Аманулла вновь будет на троне и мы начнем широкомасштабное наступление на Британию и Советы!

Великий фюрер обещает нам финансовую и военную помощь. В Вазиристан уже переброшены две тысячи ружей. Я везу с собой один миллион дирхем! Однако это лишь начало!

«Опять Аманулла! – невольно подумал Азат – Давно не виделись!»

Тем временем Саади подытожил свои слова:

– Таким образом, у вас, дорогой эфенди Махмуд, не более десяти дней для подготовки к приезду аль-Хусейни!

– А где он будет проживать во время своего визита? – поинтересовался шиитский муфтий.

– Это секретная информация, мой дорогой. Не обижайтесь! Что же, если все ясно, будем прощаться!

– Ас-саляму алейкум!

– Ва алейкум ас-салям!

За стенкой послышался топот ног.

«Расходятся!» – понял Бек и, отскочив от стены, метнулся к калитке.

Несколькими прыжками достигнув ее, дернул за ручку на себя, но калитка оказалась… запертой! Несколько раз молодой человек в запале пытался открыть неподдающийся запор, но все тщетно!

Сзади послышались шаги и приближающиеся голоса.

Азат бросился в кусты и застыл там, сжимая в руке холодную сталь пистолета. Никогда еще он не был так близок к провалу!

Глава 5

– Совершенно очевидно, что нам следует готовиться к войне! – Сталин прохаживался по кабинету, держа в правой руке незажженную трубку. – Можно со всей определенностью считать, что нам отказано Англией и Францией в выстраивании в Европе системы коллективной безопасности. Объективно мы лишь сталкиваемся с дипломатической риторикой со стороны основных европейских игроков.

Сталин сделал паузу, остановившись и раскуривая трубку.

Сидящие за длинным столом члены политбюро молча следили за «хозяином». В воздухе запахло сладким ароматом «Герцеговины-Флор», и говоривший продолжил:

– В Европе идет процесс установления фашистских режимов. Сегодня прямыми союзниками Гитлера являются: Италия, Венгрия, Болгария, Испания, Албания, Греция, Литва, Польша, Португалия, Югославия. Сохранит ли Турция обещанный нейтралитет – большой вопрос! Также Норвегия и ряд других стран, имеющих выходы на моря.

Нашему Дальнему Востоку угрожает милитаристская Япония. По данным разведки, она готовится напасть на Китай и Монголию – наших непосредственных соседей! В военном отношении необходимые меры мы уже предприняли.

Особое направление – юг: Афганистан и Иран, где исключительно сильны позиции Великобритании!

Теперь главные задачи стоят перед дипломатией.

Сталин сделал паузу, подойдя к окну и задумчиво глядя на рубиновую звезду Спасской башни. Наркоминдел Литвинов взял в руку карандаш, придвинул блокнот и приготовился записывать. Сталин неторопливо отвернулся от окна, проследил за приготовлениями наркома и продолжил постановку задач:

– Не оставлять усилий, с тем чтобы вывести Англию и Францию на подписание договоров, содержащих обоюдные обязательства по безопасности; провести переговоры со всеми заинтересованными странами и отодвинуть западные границы от СССР.

Это, во-первых, касается Финляндии. Напомню, что нас интересует прежде всего полуостров Ханко. Пусть сдадут его нам в аренду! И еще там несколько островов в Финском заливе. Какие конкретно, вам уточнят военные, – Сталин кивнул в сторону молча сидевшего начальника Генерального штаба, командарма I ранга Шапошникова. – Взамен предложить большую по территории площадь в Карелии; во-вторых, решить эти же вопросы с Прибалтикой. Тут, совместно с нашими органами разведки, разработать и провести ряд мероприятий и выйти в итоге на подписание пактов о взаимной помощи. Это позволит нам разместить на их территории наши войска; наконец, разработать и осуществить ряд мероприятий с целью выхода на договор с Румынией по Бессарабии и Северной Буковине. Королю обещать денег, много денег! Помните, что в вопросах безопасности страны скупиться нельзя!

Считать эти задачи первостепенными! Какие есть вопросы, товарищи? – закончил постановку задач Иосиф Виссарионович.

– Нам все понятно, товарищ Сталин! – один за всех, после небольшой паузы, ответил председатель правительства Молотов.

* * *

– Почему калитка оказалась запертой?! – накинулся на Берды-ока разгоряченный Азат.

Он только что вернулся в свой дом после ночной вылазки и еще не успел успокоить свои нервы.

– Не знаю, мой господин! – лепетал слуга. – Возможно, ее закрыла охрана?

– Завтра же расспроси Сапара, что он слышал и что видел!

– Да, мой господин!

– Когда следующий выход в эфир?

– Вечером в девять, – ответил связной.

– Обеспечь работу передатчика! – распорядился окончательно взявший себя в руки Азат.

* * *

Когда он, притаившись в кустах, готовился к схватке с тремя идущими прямо к нему незнакомцами, что-то зашевелилось у него прямо под ногами.

Молодой человек понял, что побеспокоил спавшую в зарослях змею.

Бек замер, стараясь не двигаться. Сердце бешено колотилось в груди.

Змея, недовольно шипя, выползла из кустов и, энергично извиваясь, направилась в сторону приближавшейся группы.

Первый мужчина, с фонарем в руке, вскрикнув, отпрянул в сторону. Фонарь погас.

В обстановке возникшей паники лазутчик незаметно пробрался вдоль стены на другую сторону зеленых зарослей, подальше от калитки, сливаясь в своем наряде с теменью ночи.

Наконец мужчины угомонились и, внимательно глядя себе под ноги, дошли до куста, где минутой раньше скрывался Бек.

Звякнул замок, и ночь поглотила незнакомцев.

Выждав немного времени, Азат перемахнул через ограду храма, уже не очень заботясь о шуме, который, несомненно, произвел его прыжок в темноту.

* * *

Лежа в кровати, он, вновь и вновь вспоминая случившееся, анализировал полученную информацию: «Итак, теперь понятно, кто является эмиссаром германской разведки в Сирии, – размышлял Азат. – Это, несомненно, лидер суфийской секты Саади. Он связан с Германией, является родственником Амануллы и беглого палестинского муфтия.

Но самое главное в том, что он – не кто иной, как один из главных представителей мафиозного клана аль-Гейлани – Шами Пир! Под этим именем его хорошо знают в пуштунских племенах, где он слывет их защитником».

Еще работая в Афганистане с Амануллой, Беку приходилось не раз слышать о сирийском родственнике эмира. Только встречаться с ним – никогда! Теперь ясно, кто это такой!

При финансовой поддержке Германии Саади готовит провокации против Англии на границе с Индией, попутно стараясь вернуть утраченный трон Аманулле. Любопытная комбинация! Завтра же, немедля все передать в Центр!

Ночь была тиха. Пели цикады. В тонком воздушном эфире пахла «ночная красавица» (южный цветок, раскрывающий свои лепестки ночью).

Уже засыпая, смертельно уставший от нервного напряжения Азат вдруг вспомнил, что заговорщики упоминали о планах Турции захватить Александретту.

В памяти Бека всплыли красивая русская женщина с желтой лентой в волосах и ее грустный спутник в потрепанном военном обмундировании.

«Что будет с ними?» – мелькнула в его голове последняя тревожная мысль.

Молодой человек тяжело вздохнул и смежил веки.

* * *

В кабинете Сталина находилось два человека. Это были нарком по иностранным делам Литвинов и начальник Иностранного отдела НКВД Слуцкий, недавно сменивший на этом посту знаменитого Артузова.

Сталин, в обычной своей манере, бесшумно ступая в мягких сапогах, мерил шагами ковровое пространство своего кремлевского кабинета и внимательно слушал доклад руководителя Загранаппарата.

Он то останавливался, глядя в глаза стоявшего у стола Слуцкого, то вновь начинал движение, опустив голову.

– Наши агенты из Берлина передали информацию о недавней встрече Гитлера и лорда Галифакса^[17]. Лорд заявил, что Англия отдает себе отчет в том, что «рано или поздно» в европейском порядке произойдут подвижки, которых желает Германия, конкретно – «в вопросах, касающихся Данцига, Австрии и Чехословакии».

После встречи с англичанином, на расширенном совещании с командующими родами войск, которое состоялось в начале ноября, Гитлер потребовал решить «проблему германского пространства» к 1943 году.

Он также сказал, что Австрия и Чехословакия – лишь проверка «покладистости» Англии в сколачивании альянса против СССР.

– А как считаете вы, товарищ Литвинов, с Германией можно заключить мирный союз? – прервал доклад Сталин, обращаясь к наркому.

– Я думаю, что Германия будет все равно стремиться напасть на нас! – ответил подскочивший со своего места глава иностранного ведомства.

– Садитесь, товарищ Литвинов! – нахмурился Сталин. – Продолжайте, товарищ Слуцкий!

– По агентурным данным с Ближнего Востока, Германия готовит серию акций на границе с Индией с целью ослабить в этом регионе позиции Великобритании.

Там сейчас ширится восстание некоего Факира. Для поддержки восставших в район проживания пуштунских племен в скором времени выезжает находящийся в данный момент в Сирии второй человек в иерархии международного мафиозного клана аль-Гейлани Мухаммед Саади, больше известный под псевдонимом Шами Пир. Он является родственником афганского экс-эмира Амануллы, полностью перешедшего на сторону Германии, и стремится вернуть ему утраченный трон.

Слуцкий замолчал.

– Я думаю, будет целесообразно проинформировать МИД Великобритании о готовящихся провокациях в пуштунских районах, прилегающих к Индии. – Сталин взглянул на Литвинова.

– Да, конечно, товарищ Сталин! – поторопился согласиться нарком, вставая вновь и украдкой глядя на Слуцкого.

«Надеется, что удастся договориться с Англией!» – догадался высокопоставленный чекист.

* * *

Колониальная администрация Великобритании и афганские власти были едины в стремлении во что бы то ни стало избежать общего восстания пуштунов в зоне их проживания.

Однако в этот раз правительство Афганистана, во главе с премьер-министром Хашим-ханом, допустило серьезную ошибку обложив приграничные пуштунские племена, жившие на территории страны, слишком уж обременительными таможенными пошлинами на торговлю.

Самое большое недовольство проявило наиболее пострадавшее от нововведений многочисленное (около 300 тысяч человек) и самое богатое племя афганских пуштунов сулейманхель, жившее исключительно торговлей. Строительство таможенных пунктов на юге Афганистана стало последней каплей терпения после того, как афганское правительство отказалось поддержать пуштунское восстание на территории Вазиристана (Британская Индия), бушевавшее с конца 1936 года.

И племя сулейман-хель взялось за оружие.

Организуя акции на границах Афганистана и Индии, германская разведка отдавала себе отчет в том, что резидент Шами Пир наверняка не добьется возвращения Амануллы-хана на свой трон (хотя это было бы крайне желательно)!

Но главное было в другом: максимальном ослаблении позиций Англии в регионе. Таким образом, любой исход событий устраивал Берлин.

Шами Пир прибыл в Южный Вазиристан в начале 1938 года, в самый разгар событий, и на какое-то время стал главным лицом пуштунского движения.

Испуганное афганское правительство старалось решить проблему «кнутом и пряником». В тот момент, когда правительственная гвардия вела бои против мятежного племени, Кабул выплатил громадный выкуп главам родов сулейман-хель, дотоле не примкнувшим к восстанию. Но недобитые мятежники с оружием ушли в Вазиристан, накалив тем самым ситуацию в регионе до предела.

Англичанам удалось захватить вождей племени в заложники и разоружить восставших, но без всякого террора, обычного в таких случаях. Более того, английская администрация проявила завидную гибкость, пообещав вернуть пуштунам отобранное у них оружие.

Впрочем, в этом решении был дальновидный расчет. Лондон хотел оказать давление на Кабул, заставив его пойти на уступки, предложив «разбираться» один на один с мятежниками.

Англичане не только пообещали вернуть оружие пуштунам, но и вернули его летом 1938 года!

Однако это была их грубая ошибка! Тем самым они лишь помогли Шами Пиру и его германским хозяевам в организации крупномасштабных провокаций на границе Британской Индии.

В июне Шами Пир созвал джиргу (совет) пуштунских племен, где призвал восставших к свержению Захир-шаха и возвращению на трон Амануллы.

Серьезным аргументом в действиях Шами Пира стала громадная сумма (1,5 тонны серебряных монет!), которую он использовал для подкупа вождей восстания.

Сформировав пятитысячное войско, «духовный отец» повел его на Кабул, надеясь на помощь Факира из Ипи. Но… Факир вдруг отказался! (Работа англичан, проинформированных Москвой?)