– Нет-нет! Мы были вместе, значительно раньше!.. – пока меня подмывало на откровенный юмор, дама оставалась предельно серьёзной. Похоже, что те самые воспоминания, которые она от меня нынче добивалась, были ей, чуть ли не жизненно необходимы. – …Я уверена в том, что ты не должен был все забыть. Попробуй хорошенько напрячь свою память и у тебя обязательно получиться!
– Ну, хорошо! Зовут-то тебя как? – я предпочёл помочь незнакомке, потому и пошёл ей навстречу, начав с самого простого. С её имени.
– Марта! Я, твоя Марта!
– О-о, девочка! Теперь уж точно, мимо кассы! Уверяю тебя, представительниц противоположного пола с подобным именем, я вообще не встречал. И, уж тем более, не имел с ними никаких отношений.
Уж будьте уверены, сейчас я говорил чистую правду.
– Пожалуйста, посиди со мной! Я очень по тебе соскучилась! – вопреки моей чёткой аргументации, продолжала стоять на своём барышня.
– Извини, Марта! Я вполне допускаю, что ты хорошая и умненькая девушка! Вот только я тебя вовсе не понимаю. Изо всех сил стараюсь!.. Но, увы!.. Ты сама пойми, как можно вспомнить то, чего в жизни твоей вовсе не было. Ты требуешь от меня невозможного!..
Забегая немного вперёд, могу сказать о том, что наша романтичная ночь на том бессмысленном диалоге вовсе не окончилась. Да-да. Прошу прощения, но я был не в силах не воспользоваться возникшим недоразумением. При этом стоит отдать должное и самой Марте. Девушка была вовсе не против. Более того, в постели Марта оказалась просто чудесной и изобретательной любовницей. Ну, и я постарался не ударить в грязь лицом. В общем, не чувствуя усталости и истощения, мы наслаждались друг другом почти до самого утра.
В минуты коротких перерывов, тяжело дыша, безотказная девица вновь и вновь интересовалась: не вспомнил ли я её. В ответ, я отрицательно мотал головой. Причём, по ходу бесконечной любовной ночи я и вовсе убедился в том, что нежданная гостья, скорее всего, ошиблась адресом. Потому как несколько раз в порыве неистовой страсти, обращаясь ко мне, она выкрикивала имя: ни то Роббера, ни то Роберта. Зная наверняка, что следующее утро уж точно расставит все по своим местам, а также допуская мысль о том, что текущая ночь может стать для нас с Мартой первой и последней, против некоего Роббера я вовсе не возражал. Более того, сейчас я готов был быть кем угодно: хоть Васей, хоть Петей – главное, чтобы наша случайная встреча длилась как можно дольше.
Вполне допускаю мысль о том, что после всего вышеозначенного, кто-то из читателей назовёт меня сволочью. Дескать, воспользовался, гад, девичьей наивностью. Повторюсь. Называйте меня: хоть Васей; хоть Петей; хоть сволочью; хоть гадом… Главное, что в эту ночь я чувствовал себя на седьмом небе от бесконечного блаженства…
Проснулся я около восьми. А вот в котором часу уснул, припомнить мне было крайне сложно. В моей голове невероятным образом перемешались и явь, и сон. Я отлично помнил, как расставлял мебель в квартире; как собирался закрыть чердак на навесной замок; как случайно и крайне неудачно попал на новоселье к своим соседям; как по возвращению в свою комнату, засыпая, я услышал соседскую гармошку и о том, как удивительная незнакомка заставляла меня о чем-то вспомнить.
Судя по тому, что проснулся я один, да ещё и прекрасно выспавшимся, моя ночная гостья оказалась неким миражом, небольшим кусочком приятных и надолго запоминающихся снов.
Последним эпизодом, оставшимся в моей памяти из тех ночных, полуреальных приключений… То есть, то, с чем я собственно и проснулся, был какой-то очень жестокий бой времён средневековых крестовых походов. Причём, в том кровопролитном сражении с воинами-мусульманами я не только принимал самое активное участие, но и вёл за собой многотысячный отряд рыцарей. И даже, как будто, был в том бою ранен в плечо. Кстати, плечо моё по-прежнему ныло тупой болью и после пробуждения. Меж тем, окончательно отделить реальные события минувшей ночи от своих бессознательных иллюзий, дабы определиться с тем самым моментом, на котором я действительно заснул, мне помешал неожиданный звонок в дверь.
На пороге стоял уже знакомый мне лейтенант местного РОВД, накануне получивший от меня сто долларовую купюру.
«Наверняка, зашёл за очередной взяткой или просто опохмелиться!.. – то была первая мысль, пришедшая мне в голову. – …Ничего удивительного, ведь это я сам его и расповадил!..»
– Парень, на тебя соседи жалуются!.. – сотрудник правоохранительных органов начал совсем с иного.
– Какие ещё соседи?.. – мне вдруг припомнились, ни то реальные; ни то вовсе не существующие мужички из соседнего подъезда. – …Уж не те ли, с которыми я отказался пить технический спирт?
– Соседи из рядом стоящей пятиэтажки!.. – с невозмутимым видом уточнил лейтенант. – …Трижды в райотдел звонили. Возмущались ночными криками, громкой игрой на баяне, женским визгом! Зная подноготную вашего дома, на данные вызовы естественно никто не поехал. С самого утра меня отправили, как вновь заступившего дежурного.
– Извини, командир! Но на этот раз, ты прибыл вовсе не по адресу!.. – в ответ я лишь усмехнулся. – …Мне и самому та гармошка и прочий соседский бедлам уснуть не давал. У меня, можешь не сомневаться, было тихо. Не веришь, так пройди по комнатам; сам убедись в том, что здесь полный порядок. Вчера гулял второй подъезд нашего дома. Сейчас они, наверняка, отсыпаются. Ты б поторопился к их позднему пробуждению и у тебя появиться реальный шанс срубить очередной «стольник»!.. Ещё раз извини, лейтенант, но мне пора на работу…
Весь нынешний день, я провёл в своём офисе. Работать почему-то совсем не хотелось. Попросив секретаря ни с кем меня не соединять, я погрузился в чтение забытой ещё с пятницы книги. Данным занятием я намеревался хоть как-то заглушить сладкие воспоминания о ночной незнакомке, которая крепко просочилась в мою душу…
«Крестовые походы. Что заставило рыцарей бросить замки и дома, заложить имущество и отправиться в далёкий Иерусалим?
Турки-сельджуки в 1078 году овладевшие Палестиной и Сирией, начали атаковать острова Средиземного и Эгейского морей. Глубокие христианские чувства Западной Европы, были оскорблены. И лозунг Папы: «Так хочет Бог!» – как нельзя лучше соответствовал настроениям и чаяниям самых разных слоёв общества. Летом 1096 года из Европы вышло рыцарское ополчение для взятия Константинополя. «Всадник Апокалипсиса» – символизировал один из главных мотивов крестовых походов: освобождение священных земель от мусульманской оккупации и избавление от засилья неверных. 15 июля 1099 года крестоносцы осадили Иерусалим. Ничто не могло остановить христиан в их священной миссии.
После взятия города крестоносцы устроили в нём страшное кровопролитие. Убивали всех, и не только турков…
Правители первых поселений не располагали достаточным количеством воинов для охраны. Потому и подвергались частым варварским набегам турков….
Тут-то и появляется первый военно-монашеский орден Средневековья, сплошь окутанный тайной и секретностью.
1118 год. В Иерусалим прибывают девять рыцарей во главе с вассалом графа Шампанского, носившим оружие и латы под белым плащом, украшенным красным крестом. Они, на себе испытавшие бесчеловечность и жестокость турков, предлагают Иерусалимскому королю свои услуги: охрану гроба Господня и защиту паломников, хлынувших в Святую землю после первых крестовых походов. Иерусалимский король соглашается. Рыцари в присутствии патриарха дают триабет: бедности, целомудрия и послушания. Их начинают называть рыцарями храма (храмовниками) или тамплиерами (Тампа – по-французски, храм). Последующие девять лет рыцари храма живут в такой бедности, что даже на собственной печати они изображены, сидящими вдвоём на одной лошади.
Теперь о невероятном.
Как не странно, не удивительно, но за девять лет ни один из рыцарей первой девятки – не погиб от турков! При этом тамплиеры, едва ли не ежедневно подвергали свои жизни смертельной опасности, решительно вступая в неравные схватки с превосходящими по численности силами мусульман. Что это? Совершенство в боевой подготовке? Фальсификация фактов? Мистика? Или вмешательство высших сил?
Вскоре происходит не менее таинственная вещь. Совершенно неожиданно граф Шампанский, богатейший владыка Франции, по непонятным причинам расторгает свой счастливый брак; отрекается от всего имущества; отправляется в Иерусалим и примыкает к девяти нищим рыцарям. Дабы под командованием своего вассала охранять паломников. Странно, не правда ли?
Рыцари возвращаются в Европу. А через год в городе Труа происходит незаурядное событие. Туда приезжает сам Папа Римский вместе с пятнадцатью кардиналами и официально утверждает Орден Храма. Ни один из рыцарских орденов даже близко не был удостоен подобной привилегии.
Почему же произошло именно так? Как предполагают многие исследователи, именно тогда рыцари и открыли свой главный секрет – найденные предметы, дающие невероятную власть их обладателям. Эти самые предметы и поставили тамплиеров на совершенно особое положение в обществе.
Постепенно нищие тамплиеры превратились в самых богатых людей Европы. В их собственности оказываются тысячи земельных владений и ремесленных мастерских, которые приносят рыцарям огромную прибыль. Доходы храмовников были таковы – что, к примеру, во времена страшного неурожая, тамплиеры могли неделями кормить, десятки тысяч человек…»
К сожалению, книга меня вовсе не спасла. На протяжении всего дня, я только и делал, что вспоминал о Марте, о той ночной фее, пришедшей из неоткуда и ушедшей в никуда.
Отчасти мне было очень жаль, что человеческие сны, увы, но в своём подавляющем большинстве не имеют продолжений. Тяжело было осознавать и то, что найти в обыденной жизни вторую Марту или девушку, хоть чуть-чуть схожую с ней, практически невозможно.
С теми же мыслями и невнятными размышлениями я возвращался домой.
Миновав едва ли не половину своего пути, я вдруг сообразил, что иду вовсе не по своему новому адресу. По многолетней привычке я отправился к своей бывшей малосемейки.
«Что ж, прогуляюсь! Попроведаю «старушку!..»
– Молодой человек!.. – вдруг кто-то дёрнул меня за рукав. – …Скажи, как проехать до автовокзала?
Я оглянулся и понял, что вновь угодил в расставленные «цыганские сети». Это была все та же женщина с ребёнком на руках, ещё в пятницу «наславшая» на меня «порчу».
– Чего молчишь, дорогой? Как, спрашиваю, до автовокзала добраться? – более настойчиво повторила цыганка. Похоже, она меня вовсе не узнала.
Именно здесь я, пожалуй, позволю себе сделать некоторое отступление, дабы сообщить читателю о том, что я неплохо знал некоторые хитрости и тонкости всевозможных цыганских «разводов». Начинались они, как правило, с самых простых и безобидных вопросов: дескать, как проехать куда-то или как найти то или иное учреждение. После чего, гадалка будто бы случайно подмечала: а чего такой хмурый; наверняка, на тебе плохой глаз… Ну, а далее, собственно и начиналась процедура изъятия наличности у беспечных граждан. Мол, возьми копеечку, заверни её в денежную бумажку и отдай мне… И как итог, заявление в милицию: дескать, эти сволочи, и конокрады обобрали меня до последней нитки.
Ко всему прочему, в детстве, представители данного кочевого народа пытались похитить меня, четырёхлетнего мальчишку, прямо с детской площадки. Благо, мой дед успел вовремя вырвать из рук похитителей своего внука. Уж и не знаю, зачем я понадобился «романам», да только с той самой поры отношусь я к цыганам с определённой опаской и осторожностью, избегая любого с ними контакта.
Однако нынешним вечером, учитывая моё благоприятное расположение духа, либо под влиянием неких мистических видений, я все же рискнул изменить своим принципам и протянул той гадалке руку, ладонью вверх.
– Только давай, без каких-то там уловок и прочей белиберды о порчах и сглазах!.. – дабы быть сразу понятным, мне пришлось поставить кое-какие условия. – …Если передалось тебе что-то от ваших предков, то погадай мне на одну девушку! Найду я её, или нет? Деньгами не обижу. Вот, возьми сразу пятисот рублёвку!
Завидев денежные знаки, цыганка оживилась. Ловко переложив ребёнка, она взяла в свободную руку, протянутую мной ладонь.
– Сейчас, дорогой!.. Я расскажу тебе: что было, что будет, что на сердце!..
– Гадай по-честному! Уж лучше ничего не говори, чем что-то соврёшь! Не беспокойся, свою «пятисотку» я назад не потребую!
– Не переживай, дорогой! Всю правду, как есть расскажу! – заверила меня гадалка.
Однако, приблизив мою ладонь к своему лицу, она почему-то замолчала. А потом и вовсе, резко отдёрнула от меня свою руку. Пристально вглядываясь в мои глаза, цыганка словно пыталась очень хорошо запомнить меня на будущее.
– А знаешь, парень!.. – вдруг произнесла она полушёпотом. – …Пожалуй, я не буду тебе гадать!
– Это ещё почему?.. – усмехнулся я. – …Не уж-то нет в вас, нынешних «кочевниках», былого дара? Ладно, оставь деньги себе, ребёнку фруктов купишь. И спасибо хотя бы за то, что не соврала.
– Мне и деньги твои не нужны!.. – цыганка ловко всунула мне в карман, полученную ранее купюру. –…Они принесут мне лишь горе!
– Но, ты!.. Хотя бы объясни!.. – в данное мгновение я прибывал в полном недоумении.
«Чтоб цыганьё добровольно отказалось от денег!.. Да, быть такого не может!..»
– Мне нечего тебе объяснять! Ещё прабабка предупреждала меня: не иметь дел с теми, у кого линия жизни и линия смерти замкнуты, образуя единое целое! Ни разу в жизни не встречала ничего подобного. Всегда считала, что обманывала меня бабка. И вот тебе на!.. Оказалось, что посланцы дьявола, действительно существуют!
– Хотя бы объясни: что это означает? – не унимался я, продолжая бессмысленно вглядываться в свою «исключительную» ладонь.
– Это значит, что смерти не будет! Ты будешь жить мёртвым!..
Цыганка ещё что-то ответила. Однако последних слов гадалки я вовсе не расслышал, потому как выкрикивала она их с противоположной стороны улицы, спешно от меня убегая.
«Что за чушь: жить мёртвым?.. Это как зомби?.. А быть может, цыганка не решилась сообщить мне о моем же бессмертии? Ведь если линии жизни и смерти замкнуты, то после смерти непременно должна наступить новая жизнь. И главное, как понимать: смерти не будет, а жить буду мёртвым? Нечто вроде: жрать не буду, а все же поел!..»
Плюнув на эту чёртову мошенницу, на её же идиотские пророчества, я побрёл прежней дорогой.
«Какой всё-таки пакостный народец, эти долбаные цыгане!.. Когда гадать им не даёшь – ты плохой; а когда свою руку им добровольно протягиваешь – ты ещё хуже!..»
Медленно я дошёл до своего «старого» дома.
Ну, и что? Пару раз обошёл малосемейку, ничего интересного так и не обнаружив. Окна моей бывшей квартиры чернели чужой темнотой. Там никого не было. Подниматься на свой этаж я тем более не собирался, какой был в том смысл. Обматерив себя за попусту потраченное время, за появившийся насморк, я отправился восвояси. Как не крути, а сегодня был явно не мой день.
К двухэтажному дому по улице Вокзальной, я подходил, прилично подмёрзнув, с острым ощущением голода. Возможно, именно поэтому и не было у меня нынче настроения. Если моя прежняя «малосемейка», часом ранее принявшая меня с определённым холодом (словно я был для неё неким предателем), то моё новое жилище, ныне вглядывалось в меня с некоторым подозрением, осторожно наблюдая за моим приближением тёмными глазницами своих окон.
Соседи, изрядно погулявшие накануне, к данному не столь позднему часу, скорее всего, предпочли пораньше лечь спать, либо отправились куда-то в гости. По крайней мере, свет в их окнах так же не горел. Потому и выглядело двухэтажное строение абсолютно безжизненным. И тут на общем сплошном тёмном фоне, в одном из окон второго этажа, на очень короткое время, как будто бы, вспыхнул и тотчас погас электрический свет. Причём, как мне тогда показалось, «моргнуло» окно именно моей кухни.
«Твою мать!.. Кто ж это вздумал пошарить по моей хате?» – моему негодованию не было предела. О том, что данная вспышка мне могла лишь привидится, в то мгновение я вовсе не подумал. И без того, предельно раздражённый и озлобленный, я немедленно бросился к своему подъезду. Сейчас, я готов был изничтожить любого, попавшегося мне под руку.
Молниеносно взбежал на второй этаж и быстро открыл дверь квартиры. Свет, падающий с лестничной площадки, осветил лишь часть длинного коридора. Потому и не спешил я заходить вовнутрь. Мало ли, что могло поджидать меня там, на тёмной стороне квартиры.
– Эй, падла!.. Я знаю, что ты там!.. Выходи по-хорошему!.. – выкрикнул я с порога.
Ответа или какого-то иного постороннего звука, обозначившего чьё-то присутствие, так и не последовало. Выждав для верности ещё чуть-чуть и слегка привыкнув к темноте коридора, я решился-таки шагнуть вовнутрь. Включил свет и уже привычным маршрутом обошёл все помещения, наполнив жильё электрической иллюминацией и своим спокойствием. К слову, никого из посторонних в своей новой квартире я так и не обнаружил.
«Наверно, показалось или окна со страху перепутал!.. – успокаивал я самого себя, освобождаясь от верхней одежды. – …Однако замок на входной двери, в любом случае мне следует поменять. Причём, немедленно!..»
С данной заменой я провозился почти до позднего вечера.
Обтерев со лба пот, я удовлетворённо пощёлкал легко вращающимся запорным механизмом. При этом взгляд мой непреодолимой силой тянуло куда-то вверх. В конце концов, я сдался и с подозрением покосился на чердачный люк. Нет, испытывать свою судьбу, как и вчера, я нынче вовсе не собирался. Заперев входную дверь на новенький засов, вернулся в комнату. Погасил свет и плюхнулся на мягкую кровать. Тотчас расслабился, предвкушая долгожданный отдых. Прилично, знаете ли, измотали меня последние несколько суток.
Постепенно погружаясь в лёгкую и манящую негу сна (фактически, уже в состоянии лёгкого полудрёма), я развернулся, устраиваясь чуть поудобнее. При этом немного приоткрыл глаза и едва вновь не взвыл от отчаяния. Дело в том, что на противоположной стороне комнаты, на том же самом диване, где буквально вчера, я обнаружил Марту, на сей раз лежала та самая убитая двумя днями ранее девушка. Та, которая была зарезана моим армейским ножом в ночь новоселья. Та самая голая девка, которую я видел: как в своей комнате в луже крови; так и на крыше, с её свисавшей с чердачного люка рукой.
Машинально вспомнив о втором люке в соседнем подъезде, я тотчас предположил, что «шутники», издевавшиеся надо мной в течение последних двух дней, предпочли напугать меня вновь.
«Я-то, помниться, удивился: дескать, чего это так рано они улеглись спать?.. Притаились, твари, погасив в своих окнах свет! Надо полагать, поджидали меня, дабы вволю повеселиться над моими последующими паническими реакциями! А иначе, какого хрена этот труп здесь делает? Что им вообще, от меня надо?..»
Я был готов застонать от безнадёжности своего нынешнего положения. Когда ж та мёртвая девица ещё и заговорила, мои волосы и вовсе встали дыбом. Причём, не только на голове.
– А чего бы ты сам хотел, чтоб с тобой сделали? – переспросила она в совершенно спокойном тоне.
От всепоглощающей меня паники я, в буквальном смысле, скатился с кровати на пол и тупо уставился на ту, которая совсем недавно была абсолютно мёртвой и безнадёжно холодной.
«Так, мужик!.. Спокойно!.. – я попытался хоть как-то взять себя в руки. – …Это всего лишь временная галлюцинация! Если ты беседуешь с трупом, которого быть может и вовсе не существует, то твои нервы действительно уже ни к чёрту!.. Вот тебе и наглядный результат стресса, связанного с переездом, злоупотреблением спиртным и систематичным недосыпанием!..»
Пока я импульсивно размышлял о своих психических аномалиях, девушка легко встала и изящной походкой приблизилась ко мне.
– Давай-ка, я сама попробую догадаться, о твоих самых сокровенных желаниях! – мягким и почти убаюкивающим голосом предложило мне привидение.
Как ни странно, но дотронувшись до моего лица своими женскими нежными пальчиками, я вовсе не ощутил ожидаемого мертвецки-холодного прикосновения. Напротив, лишь почувствовал лёгкую и несколько приятную прохладу.
– Поверь, уж я-то знаю, что нужно настоящему мужчине!.. – её обворожительная ручка уже заскользила по моей шеи и опустилась под футболку, доставляя мне непередаваемые ощущения. Если предположить, что именно так большинство людей и сходят с ума, то становится понятно, отчего эти самые люди постоянно и беспричинно расплываются в идиотских улыбках. Вот и на моем лице, наверняка, сейчас застыло нечто подобное. И, пожалуй, я был бы вовсе не прочь, хоть на всю жизнь остаться «сдвинутым».
– Что это? – услышав посторонний звук, я встрепенулся и невольно вырвался из объятий своей новой знакомой. В ответ она зажала мой рот своей ладошкой, и чуть слышно шепнула.
– Соблюдай тишину!
Я подчинился. Правда, ещё не знал зачем, но подчинился.
Мой рот был по-прежнему зажат, и я продолжал созерцать полумрак комнаты, по которому не спеша двигалась моя соседка. Та самая Полина Никитична. Я узнал её по кофточке, накинутой на плечи; по вязаной шали и по её мягким, почти бесшумным тапочкам.
– Это Полина!.. – как только узнанная мной кофточка, проследовав вдоль комнаты, скрылась в темноте коридора, едва слышно прошептала мне девушка-привидение. – …Сейчас, она уйдёт к себе, и мы продолжим!
– Сам вижу, что это Полина!.. – едва дождавшись того самого момента, когда ладонь гостьи будет убрана с моих губ, я вскипел. – …Понимаю и то, что старушка пошла к себе домой. Вот только, я никак не могу взять в толк: почему свой маршрут она вдруг решила проложить именно через мою квартиру?
– Потом объясню!.. – отмахнулась незнакомка. После чего дама непринуждённо обвила меня своим крепким объятием, и я вновь погрузился в мир небывалых красок и фантазий.
Каким-то шестым или седьмым чувством я и в дальнейшем ощущал некое постороннее движение в той самой комнате, в которой ныне находился. Однако мне было уже не до этого. Словно губка, всеми своими фибрами и нервными окончаниями я впитывал в себя все новые и новые внеземные восторги. Сейчас я тупо наслаждался похотью. Причём, то был чистейшей воды секс, в исключительно физическом, плотском и, если хотите, то и в животном проявлении. Никаких вопросов или таинственных требований. Никаких чувств, симпатий, единений душ или взаимопонимания. Короче, голый трах, не требующий никакого отдельного комментария.
Это спустя пару-тройку месяцев, иногда возвращаясь мыслями к событиям данной ночи, я отчётливо понимал, что, быть может, именно тогда (то есть, прямо сейчас) мне и следовало прекратить только-только начавшуюся вакханалию. Отшвырнуть от себя это полусущество в человеческом обличии или осенить его Знамением. В конце концов, прочесть какую-либо молитву. Но, чёрт меня подери, мне было так великолепно, что я ни в коем случае не желал прерывать данное действо.
«Ну, вот! Наконец-то я вспомнил, как называется это извращение!.. – в полу тумане своего блаженства, в моём разуме вдруг всплыло научная терминология данного процесса. – …Некрофилия! То есть, половой акт, с трупом!..»
При этом смею вас заверить в том, что этот самый труп… То есть, мёртвая девка, оказалась в постели намного проворнее и, вообще, живее всех живых известных мне барышень. О столь активном и безудержном сексе со стороны партнёрши, я не мог ни предполагать, ни догадываться, ни мечтать. Складывалось полное ощущение, будто бы не я её (прошу прощения за некоторую вульгарность) «жарил». А именно она, насиловала меня всеми возможными способами. Не стану скрывать и того факта, что в процессе нашего соития, по собственной же дурости я допустил довольно-таки неловкую оплошность. В тот самый момент, когда мы только-только оторвались друг от друга, дабы слегка отдышаться и хоть немного перевести дух, именно мне пришло в голову инициировать нечто похожее на разговор «по душам». Я принялся задавать вовсе необязательные вопросы.
– Зовут-то тебя как? – почти обессиленный, я провёл рукой по её упругой груди.
– Тебе, что ж, это и впрямь так важно? – хмыкнула дама.
– Ну, как же?.. – столь бесхитростный ответ меня несколько покоробил. – …Хотелось бы все-таки знать: кого я на данную минуту имею?
– Не поверишь!.. Но о том, чтоб мужчине было интересно имя его случайной сексуальной партнёрши, я вообще слышу впервые! – вновь весело ответило привидение. – …По-моему, вам важен сам процесс. Тогда как с кем данный процесс совершается, дело десятое. Или!.. Быть может, я тебя в чём-то разочаровала?
– Нет-нет! Все, как надо! – я поспешил утвердительно кивнуть головой.
– Так чего ж тебе париться? Получай удовольствие без каких-либо излишних подробностей. Впрочем, если тебе это так приспичило!.. На Любу я точно отзовусь!
– Люба!.. – повторил я и тут же задал очередной вопрос, давно вертевшийся у меня на языке. – …Тебе, случаем, не знакома Марта? Сдаётся мне, вы одной с ней природы!
– А на черта тебе Марта, когда есть я? В сравнении со мной, она ж чистое бревно! Или ты и с этим не согласен?
– Согласен-согласен!.. – поспешил я с ответом, быстро сообразив, что поступил не вполне тактично. Потому как нельзя в присутствии одной девушки говорить о преимуществах и недостатках другой. Будь я тупым похотливым жеребцом, возможно, о той Марте, на контрасте с нынешней секс-бомбой, я б никогда и не вспомнил. Однако не было в сегодняшней девушке…
«А действительно, чего нет в этой Любке? И почему меня тянет сейчас именно к той, вчерашней, пусть и менее активной незнакомке? Ладно, об этом я подумаю несколько позже. Ну, а сейчас было бы вовсе не лишним, приободрить несколько приунывшую Любашу!..»
И мы продолжили. Продолжили всё в том же неистовом ритме и с той же былой страстью. Будто ничего и не было у нас с Любой, до этой самой минуты. Тут-то и припомнил я слова одного из своих армейских товарищей…
Было это давно. Наверное, ещё во время первой чеченской войны. Как-то на одном из горных перевалов, сидя у костра, завели наши пацаны разговор о женщинах. Да и о чём, собственно, могут ещё говорить мужики на войне. Именно тогда, один из моих сослуживцев и подметил некую особенность наших взаимоотношений с противоположным полом.
«У настоящего мужчины, может быть много женщин! Однако любит он только одну!.. – рассуждал тот солдатик, абсолютно уверенный в своей правоте. – …Всех же остальных баб, он тупо трахает! Причём, любимой женщиной может быть: как жена; так и любовница. Именно с ней, со своей любимой, он и занимается в постели любовью!..»
Ничего иного, кроме лёгкой иронии в тех словах я тогда не нашёл. И лишь сейчас, занимаясь сексом с этим внеземным существом, пожалуй, впервые в жизни я и понял их сакраментальный смысл. Ведь Любку я нынче тупо дрючил…