Охота на бабочек

5

Надин швырнула на стол сумочку, открыла ее и достала несколько бумажных салфеток.

– Смотри, до чего я дошла – приходится писать на салфетках. Пыталась объяснить Макнабу, что я не стану никому звонить со своего наладонника, но…

– Верни он тебе компьютер, я отправила бы его патрулировать улицы. Скажи-ка мне вот что: ты крутишь с Джулианом Кроссом шуры-муры? Вопрос официальный, под запись.

– Скажешь тоже! Повторяю, между нами ничего нет. Он красавчик и обаяшка, веселый, богатый, знаменитый – может, и стоило бы попробовать. Правда, есть одно «но»: соображает с трудом, а я люблю мужчин с мозгами. К тому же с кем он только не крутит – да он трахает все, что движется. А я предпочитаю партнеров разборчивых. Он не обидчив – нет так нет, с ним приятно провести время… Но не более. Кстати, по официальной версии, у Марлы и Джулиана роман не только на экране. Ход проверенный – публика в восторге, интерес к проекту растет, и неважно, что за кадром они просто хорошие друзья.

– А вот у Марлы с Мэтью за кадром роман.

– Чего? Да быть того не может, я бы непременно знала! – удивленно воскликнула Надин.

– Это всего лишь моя догадка, – пожала плечами Ева. – Лучше сама спроси у них.

– Черт! Черт! – Надин схватила ручку и принялась что-то черкать на салфетке.

– Кстати, – небрежно спросила Ева, – ты часто бывала на площадке. Как думаешь, кто мог желать смерти Кей-Ти?

– Значит, это все-таки убийство?

– Пока не знаю.

– Ладно, подождем. Она бесила всех подряд, я сама бы с удовольствием стукнула ее головой об пол и притопила! Так ведь и было?

– Без комментариев.

– Вот что я тебе скажу. Она прожженная стерва. Эгоистка, нытик и хамка. Сначала хандрит, потом как бешеная кидается на людей. Кей-Ти считала себя главной звездой проекта и не упускала случая заявить об этом во всеуслышание. Достала меня вконец – то переделай ей характер Пибоди, то экранного времени добавь. Представляешь, требовала прописать любовную сцену с Мэтью и стравить в кадре Пибоди и Даллас! Со мной такие номера не проходят, но вот Раундтри, Валери, Стайнбергер, Престон и их несчастные помощники мучились с ней чуть ли не каждый день. Она тормозила весь процесс, а это никого не радует.

– Ты видела, как она скандалила с кем-нибудь?

– Да с кем она только не скандалила! Потом на пару дней успокаивалась и выискивала следующую жертву.

– Ясно. Вернемся к сегодняшнему вечеру. Кроме того эпизода за ужином, ты заметила что-нибудь еще?

– Я тоже ей сказала пару ласковых. – Надин придирчиво выбрала печенье и откусила малюсенький кусочек.

– По какому поводу?

– Ей оставалась всего пара небольших эпизодов, и она хотела их растянуть. Заявила, что мы с Раундтри должны сесть и все переделать с учетом ее наработок. Я снова сказала ей, что никаких исправлений не будет. И тут я узнала, что, оказывается, ничего не смыслю в кино и понятия не имею о художественном допущении. Я не выдержала и, не стесняясь в выражениях, посоветовала ей написать свою книгу или сценарий, а мой оставить в покое.

– Ты поднималась сегодня на крышу?

– Нет, – ухмыльнулась Надин, – сегодня нет.

– А с кем еще она скандалила?

– Полагаю, Конни устроила ей отличную взбучку. А потом и Энди. Кей-Ти слишком зарвалась, куда ей тягаться с Энди, поэтому они быстро разошлись. Сразу после ужина она напала на Престона, и вид у него был встрепанный. И вообще, я за ней не следила, откуда мне знать!

– А во время показа ролика ты видела ее?

– Увы. Если память мне не изменяет, она сидела сзади, а я – рядом с Энди, потому что у нее всегда самые удачные комментарии. Джулиан к тому моменту уже изрядно набрался и захандрил, я отсела от него подальше. И тут мне позвонили. Мы готовим большое шоу про события в Далласе, снимаем интервью с близнецами Джоунс. Пришлось ответить, я вышла из зала и отправилась в гостиную. Минут десять говорила с продюсером и режиссером, потом вернулась и села в заднем ряду. – Надин прищурилась, будто пытаясь что-то разглядеть. – Кей-Ти там уже не было. Перед тем как сесть, я поискала ее глазами, но не увидела. Теперь я понимаю: к тому моменту она уже вышла. Извини, точнее сказать не могу.

– А кто еще отсутствовал?

– Не знаю, как только зажегся свет, я помчалась в дамскую комнату. А когда вернулась через пару минут, то вроде бы все были на месте. Кроме Кей-Ти, но я обратила внимание лишь потому, что еще одной беседы с ней я бы не вынесла.

– Ясно. А какое настроение было у присутствующих, пока они ждали своей очереди ко мне или к Пибоди?

– Потрясены, расстроены, нервничали. Даллас, кто угодно занервничает, если в доме труп и куча копов! Раундтри мрачно вышагивал взад-вперед, Конни успокаивала гостей, Джулиан валялся в отключке, Мэтью и Марла сидели рядышком (я-то думала, из-за того, что они вместе нашли тело) и выглядели крайне паршиво. Энди болтала с Деннисом Мира и убеждала Конни расслабиться. Стайнбергер о чем-то шептался с Валери и наезжал на Макнаба из-за отнятой электроники, я вторила ему. Престон разговаривал со мной и Стайнбергером или тупо пялился в свой стакан. Все были на нервах и верили, или пытались верить, что с Кей-Ти произошел несчастный случай.

Вошла Пибоди, увидела, что Ева еще не закончила, и нерешительно спросила:

– Прошу прощения, можно вас на минуту, лейтенант?

– На сегодня хватит, Надин. Подожди со всеми остальными в холле. Скоро мы вернем всю электронику.

– Ну же, Даллас! Ведь ты обещала мне историю!

– Все будет, только чуть позже – мне нужно переговорить с напарницей.

– Ладно. Печенье я забираю с собой.

– Вкусные, наверное, были печенья. – Пибоди проводила блюдце расстроенным взглядом.

– Были, да сплыли. Доложи обстановку.

– Мы записали показания, Макнаб сделал копию для вас, чтобы приложить к делу. – Она вручила Еве диск. – Подозреваемого пока нет. Единственный, кому жаль погибшую, это Раундтри. Похоже, он не любил ее чуть меньше остальных. Чистильщики заканчивают работу. Нашли кровь.

– Где? – вскинула голову Ева.

– На бортике. Между плитками с помощью ультрафиолета обнаружили немного крови. Либо ее пытались смыть, либо она смылась сама, когда тело доставали из бассейна. Но я – за умысел, потому что в камине лежала обгоревшая тряпка со следами крови.

– Явный умысел!

– Бригада из морга подтвердила наше предположение об ударе головой и нашла ссадину на затылке, оттуда и вытекла кровь. Отпечатки жертвы обнаружены на штопоре и на бутылке в баре, содержимое изучат эксперты. Проверим и ДНК слюны на окурках, но марка сигарет та же, что и в пачке в ее сумочке. Из двенадцати сигарет осталось две. На стаканах в зимнем саду – отпечатки Марлы и Мэтью.

– Понятно. Пора взяться за Джулиана, только сначала надо скормить немного информации Надин и выставить ее. – Ева повернулась к Рорку: – Хочешь присутствовать на последнем допросе?

– Дорогая, разве я могу пропустить такое зрелище – допрос соперника?

– Ха! Пибоди, пригласи-ка его сюда. Зачитай права, а я к вам скоро присоединюсь.

Она отвела Надин в сторонку, подальше от Раундтри и Конни, а Пибоди проводила почти трезвого Джулиана в гостиную.

– Похоже, она ударилась головой о бортик. Либо сама упала, либо ее толкнули. Возможно, в бассейн свалилась сама – после удара и с перепою закружилась голова. Позже эксперты скажут точно.

– И это все?

– Пока да. Если ей помогли, мы узнаем в ближайшее время. А пока – повторные опросы, сбор мнений и все такое. Если это несчастный случай, дело будет закрыто. Но мы еще не уверены, поэтому прошу тебя обождать полчасика и лишь потом раздувать газетную шумиху. Сначала нужно получить показания Джулиана и доставить его домой.

– Да какая разница?..

– Надин, если б я не была уверена, что ты выждешь эти полчаса, то задержала бы вместе со всеми остальными гостями и никаких электронных игрушек! Но я тебе доверяю.

– Понимаю, – вздохнула Надин, – и ценю твое доверие. Иначе давно бы добралась до телефона и уже напечатала статью.

– Знаю и тоже ценю твою лояльность.

– Была и другая причина, по которой я не сошлась с Джулианом.

– И что же это?

– Он не Рорк, но здорово похож на него в гриме. Поэтому спать с ним – как бы предательство по отношению к тебе. Ну, ты поняла.

Ева едва не расхохоталась – кажется, Надин сказала это на полном серьезе.

– Правда?

– Ну да.

– Что ж, не совсем понимаю, о чем ты, но все равно ценю.

– По слухам, он трахается как отбойный молоток.

– А говорила, что он не Рорк.

– Какая ты жестокая! Может, и стоит дать Джулиану шанс. – Надин отбросила волосы со лба. – Пойду попрощаюсь с Раундтри и Конни. Меня ждет такси, поэтому, если ты закончила с супругами Мира, я с удовольствием подвезу их до дому.

– Хочешь включить мнение Миры в свою статью?

– А как же! – Надин поиграла ниткой жемчуга. – Но и подвезти их тоже надо.

– Забирай ради бога, я уже закончила с ними.

Когда Ева вернулась в гостиную, бледный Джулиан с несчастным видом сгорбился над чашкой кофе.

– Вам зачитали ваши права?

– Да. Она сказала, что это в моих же интересах.

– Совершенно верно. – Ева уселась напротив него. – Вы знаете, что здесь произошло?

– Чего?

– Вы знаете, что Марла и Мэтью нашли на крыше тело Кей-Ти?

– Да. – Он тряхнул головой, пытаясь проснуться. – О боже! Ужас. Не знаю, что и делать.

– Для начала расскажите нам все, Джулиан. Вы были на крыше сегодня?

– Нет… то есть да, был. – Он удрученно посмотрел на Еву. – Я немного не в себе, видать, выпил лишнего. Не надо было напиваться, но я здорово расстроился из-за той сцены. Ведь я никогда и ни за что не стал бы подкатывать к вам на глазах у мужа!

– А у меня за спиной? – спросил Рорк.

– Я совсем не то хотел сказать! – ужаснулся Джулиан.

– Эй, приятель, шуток не понимаешь? – холодно улыбнулся Рорк.

– Ах, ну да, вы шутите. Я не хочу, чтобы вы подумали… Ваша жена – потрясающая женщина, и когда я играю вас, то с Марлой у нас – настоящая любовь. Однако за кадром между нами ничего нет – работа такая, и все. То есть они обе – очень красивые женщины, и я бы рад, но…

– А что, быть красивой обязательно? – спросила Ева.

– Все женщины красивы, – неожиданно улыбнулся Джулиан.

– Даже Кей-Ти?

– Ну конечно! То есть она могла подать себя, если хотела.

– У вас был роман?

– В прошлом.

– Что значит «в прошлом»?

– Ну, скажем, пару лет как. Мы немного развлеклись. И пару месяцев назад тоже. Она была в печали, и я решил ее слегка подбодрить.

– А она не захотела большего?

– Видите ли, – Джулиан пожал плечами и уставился в чашку, – ей было нужно совсем другое. Она хотела посетовать мне на Марлу или даже заставить меня нажаловаться Раундтри.

Джулиан поднял налитые кровью голубые глаза и встретился взглядом с Евой.

– Я отказался наотрез, она принялась давить. Кончилось тем, что я пошел к Джоэлю и попросил избавить меня от нее. Ничего другого не оставалось, ее нытье и угрозы мешали мне работать. И тогда она совсем озлобилась. И почему она так вела себя с людьми? – Он отвел взгляд и покачал головой. – Не понимаю, почему все люди не могут быть хорошими и просто радоваться жизни?

– Зачем вы поднимались сегодня на крышу?

– Там чудный вид, – пробормотал Джулиан, пряча глаза.

– Вы любовались чудным видом в одиночку?

Он ничего не ответил и долго молчал. Пибоди тронула его за плечо и тихо спросила:

– Джулиан?

– Без грима она совсем на вас не похожа, – обратился он к Пибоди. – Губы у вас красивее и глаза тоже. Мне нравятся ваши глаза.

– Спасибо. – Пибоди слегка покраснела, но взяла себя в руки. – С кем вы были на крыше сегодня?

– Когда я поднялся, то увидел ее, то есть Кей-Ти. Мне не хотелось с ней разговаривать, она была пьяна, как и я. Я не хотел с ней общаться.

– Но вы остались?

– Ну да, пришлось. Я спросил, почему она устроила ту сцену за ужином. Ведь Конни очень старалась, и все мы должны были держаться дружелюбно, чтобы вы хорошо провели время. Но она наезжала на Марлу, на вас, на Мэтью, на всех! Мне было неприятно с ней разговаривать, и я ушел.

– Вы поругались, – кивнула Ева.

– Не люблю ругаться.

– Зато она любила.

– Почему она всегда такая несчастная? Не понимаю! Ведь жизнь так прекрасна. Взять хотя бы нашу работу. Хотя иногда бывает нелегко, по большей части играть в кино очень весело! К тому же за это платят кучу денег. Так радуйся жизни!.. Вот только она так не могла. – Джулиан потер шею. – У вас нет чего-нибудь от головы? У меня жуткая головная боль после отрезвляющих таблеток, и соображаю я плохо. Если проспаться, то наутро буду как огурчик. Что, собственно, я и пытался сделать.

Рорк достал из кармана коробочку и дал Джулиану крошечную голубую таблетку.

– Спасибо, – благодарно улыбнулся он, – а то я совсем расклеился.

– Когда вы были на крыше с Кей-Ти? – спросила Ева.

– Сегодня.

Похоже, Надин была совершенно права насчет его умственных способностей.

– В котором часу?

– Даже не знаю. Ведь я выпил и… После ужина. Точно, это было после ужина.

– Вы смотрели ролик?

Он нахмурился и уставился в одну точку.

– Вроде бы да, но при случае посмотрел бы еще раз: мне было трудно сосредоточиться. Помню, перед просмотром решил подышать свежим воздухом, чтобы взбодриться. Не помогло, я едва не заснул и решил прилечь на диван.

– Когда вы ушли, Кей-Ти осталась на крыше?

– Да.

– Вы никого не встретили на обратном пути?

– Никого. Мне хотелось прилечь, но Раундтри велел идти в кинозал. – Джулиан повернулся к Еве: – А она точно умерла?

– Увы, да.

– Просто не верится. Вы уже говорили мне, как она умерла? Ничего не помню, все смешалось в голове.

– Вроде бы утонула.

– Утонула? – Джулиан закрыл лицо ладонями и содрогнулся. – Утонула. Кей-Ти утонула. Напилась и упала в бассейн, да?

– Это тайна следствия.

– Значит, напилась, упала в бассейн и утонула. О боже, какой ужас!

Вернулась Пибоди и протянула ему стакан воды. Джулиан поднял голову, накрыл ее руку своей и сказал:

– Спасибо вам. Как бы я хотел, чтобы ничего этого не случилось! И зачем только Кей-Ти пошла на крышу! Она сама мешала себе быть счастливой. И уже ничего нельзя изменить.

Ева велела Пибоди вывести его и минуту сидела молча, размышляя над услышанным. Рорк пересел на место Джулиана. Так странно было видеть его там и подмечать многочисленные различия. Мимика и жесты, ясный взгляд и невозмутимая поза – ему не о чем было беспокоиться.

– Вот ведь лопух, а?

– Понятия не имею, о чем ты.

– Легковерный, медленно соображающий человек. Не думаю, что похмелье тому виной.

– Вряд ли. Лопух, – повторила она и покачала головой. – Даже лопух может убить.

– На мой взгляд, он и мухи не обидит.

– Одно другому не мешает. Пока Джулиан единственный признался, что был с ней наверху. Лопух он или нет, но, вероятно, ему и правда нечего скрывать. Он поднимается, потом говорит себе: «Да ну ее к черту!» и, пошатываясь, бредет вниз. Следом на крышу приходит кто-то другой и расправляется с ней. Или же она сама спотыкается на своих каблучищах и…

– Раундтри наконец уговорил Конни принять успокоительное и лечь спать, – объявила Пибоди прямо с порога.

– Ну и правильно, – откликнулась Ева. – Они оба уже дали показания и пока мне не нужны.

– А что тебе нужно? – спросил Рорк.

– Неплохо бы отправиться домой и обдумать услышанное. Нечасто опрашиваешь столько свидетелей и подозреваемых за один раз. Я и сама свидетель, но уже мало на что гожусь.

– Не удалось поймать убийцу – если только это не несчастный случай – до того, как тело довезли до морга?

– Все произошло буквально у нас на глазах.

– Я вот все думаю, – вздохнула Пибоди, – и пытаюсь понять, что именно я видела или слышала в зале. Наверняка люди постоянно входили и выходили, но я слишком увлеклась роликом – было весело. Помню, как зрители смеялись и комментировали, но за временем я не следила. Ничего не могу сказать точно.

– Разберемся. – Ева поднялась на ноги и пошатнулась. – Чертовы туфли! Надо убедиться, что чистильщики опечатали выход на крышу.

– Уже опечатали, я проверила.

– Тогда пора по домам.

– Поехали с нами, – предложил Рорк. – Высадив нас у дома, шофер подбросит тебя до центра.

– Вот спасибо! Прокатиться на лимузине – прекрасное завершение чудного вечера. Разумеется, не считая трупа и пары часов допросов.

Войдя в дом, Ева скинула туфли и поморщилась.

– Почему ноги болят сильнее, когда снимаешь эти чертовы туфли? Теперь я понимаю, отчего Харрис сиганула в бассейн – наверное, боль в ногах была просто невыносимой!

Рорк подхватил ее на руки.

– Твои бедные ножки заслужили награду.

– Так и быть, неси, – разрешила Ева, хотя он уже поднимался по лестнице. – Выходит, шансы пятьдесят на пятьдесят – либо убийство, либо несчастный случай.

– Вроде бы да.

– Вот только это не было случайностью.

– Почему же?

– Кей-Ти весь вечер напрашивалась, желающих надавать ей было полно. Кровь на бортике – раз. Ободранные каблуки – это два. Может, она и упала сама, сломала каблук, не смогла подняться. Но в камине – остатки сгоревшей тряпки, и это – три. Жертва достает всех присутствующих, устраивает безобразную сцену за ужином на глазах у нас, людей посторонних, я бы даже сказала, мирных граждан.

– Приятно для разнообразия оказаться с тобой в одном статусе, – улыбнулся Рорк, вошел в спальню и опустил ее прямо на огромную, как аэродром, кровать.

– А потом она поднимается на крышу и, ко всеобщему удовольствию, тонет.

– Все относительно, – заметил Рорк, кладя ее ноги себе на колени. – Вряд ли можно безнаказанно утопить жертву на глазах у лучшего копа из убойного отдела. Убийца чувствует твое горячее дыхание у себя за спиной.

– Еще бы, это… это просто потрясающе. – Ева застонала от удовольствия и едва не замурлыкала, когда Рорк принялся разминать ее ступни. – А не слишком ли много у нас секса?

– Чем больше, тем лучше. Кстати, считай это прелюдией.

– А чем же еще?! Итак, лучший коп из отдела убийств находится буквально на месте преступления, но никто из гостей не может припомнить, где они были и что делали. Потому как все, кроме жертвы и убийцы, просидели в темном кинозале добрых сорок минут.

– Не отрываясь от экрана.

– Именно. Надин позвонили, она берет телефон и идет в укромное место, ни на кого не обращая внимания. Ее ухода не заметил никто, даже Энди – ведь Надин сидела позади нее. А мы с тобой были на первом ряду и поэтому никакой активности сзади не видели.

– Все они считают, что никто не смог бы убить Кей-Ти – они верят или хотят верить в несчастный случай. Все, кроме убийцы.

– Кей-Ти все недолюбливали, а вот проектом дорожили. Что может быть удачнее убийства в толпе, вдобавок такой однородной! – Рорк принялся за другую ногу, и Ева вздохнула. – Знаешь, я почти… почти не жалею, что промучилась весь вечер в дурацких туфлях и едва не переломала ноги.

– С меня причитается, ведь это я любовался весь вечер твоими ножками.

– Деловой подход.

– Еще бы.

– Интересно, как вся эта шумиха (а она уже началась с подачи Надин) отразится на проекте?

«Что может быть пикантнее, чем обсуждать убийство с копом, который лежит на кровати, разодетый в пух и прах? – усмехнулся про себя Рорк. – Да уж, жизнь полна сюрпризов».

– При правильной подаче материала, о которой они несомненно позаботятся, это лишь подогреет интерес публики. Настоящее убийство на съемках фильма об убийстве. Настоящий коп, расследующий убийство одной из ведущих актрис. Сказочная удача!

– Я так и думала.

– Вижу, куда вы клоните, лейтенант, но убийство в рекламных целях – это уж слишком, фильм изначально был обречен на успех.

– Этот маленький бонус тоже нельзя сбрасывать со счетов. Я должна хорошенько все обдумать. А теперь вынь-ка меня из платья.

– Я как раз прикидывал разные способы.

– Уверена, простейший способ снять платье – это потянуть за «молнию».

Он улыбнулся и принялся пощипывать ее голени, отчего усталые мышцы буквально запели.

– Тогда перевернись.

Ева перекатилась на живот.

– Раундтри знал, сколько будет идти ролик и сколько он может отсутствовать в зале. Однако, по-моему, все время сидел там, его уход я бы заметила. Конни тоже знала и спокойно ушла по своим делам. Да и Престон наверняка не только видел ролик раньше, но и принимал участие в отборе материала. Если убийство преднамеренное… – Ева запнулась, почувствовав губы Рорка на своих ногах. Это было еще приятнее, чем массаж. – Они – главные подозреваемые. Впрочем, возможно, Стайнбергер и Валери тоже знали хронометраж.

Горячие губы Рорка поднимались все выше, язык дразняще двигался вверх по бедру.

– Любой мог выскользнуть из зала, не только они, – прошептала она, теряя нить рассуждения в приятном забытьи.

– Откуда им было знать, что Кей-Ти на крыше?

– Возможно, убийца назначил ей встречу. Или… – Не отнимая губ, Рорк медленно расстегнул «молнию». – Или она ему. И в состоянии аффекта или воспользовавшись моментом он… Я не могу думать, когда ты так делаешь!

– Значит, придется прервать мыслительный процесс, потому что меня уже не остановить! – Рорк стянул с нее трусики и, не отрывая губ, скользнул пальцами между ее ног. Ева вцепилась в простыни.

– Я все еще в платье.

– Не вся. Ты горячая и влажная. А еще мягкая и гладкая.

Ева содрогнулась от накатившей на нее жаркой волны и застонала от удовольствия. Он провел руками по длинной и стройной спине, осторожно сдвинув наверх сверкающее бриллиантовое колье, потом сжал мускулы на плечах и спустился ниже. Пальцы снова скользнули между бедер, и Ева вскрикнула, словно в ней вспыхнул огонь. Рорк перевернул ее и отбросил расстегнутое платье.

– Ты еще в костюме.

– Тогда помоги мне от него избавиться. – Он склонился и обвел языком вокруг ее соска.

– Ты сводишь меня с ума, – прошептала Ева, тщетно борясь с галстуком.

– Ничего не могу поделать, – ответил он, стягивая пиджак и не переставая ласкать ее грудь. – Ты похожа на прекрасную амазонку, на королеву амазонок. – Рорк слегка укусил ее за шею. – Нагая, пылающая от страсти и сверкающая бриллиантами.

– Я хочу чувствовать тебя внутри, – прошептала она ему прямо в ухо. – Ты такой твердый, такой горячий!

– Я немного занят, погоди, – сказал он, не в силах оторваться от ее груди. – Помоги мне снять рубашку.

Ева рванула тонкую ткань, пуговицы брызнули в разные стороны.

– Ну, можно и так.

– Ведь я королева амазонок! Возьми меня. – Она запустила пальцы ему в волосы, прижалась губами к его губам. – Возьми меня так, будто мы одни на целом свете.

– А мы и есть одни. Только ты и я.

Он немного отстранился, срывая оставшуюся одежду. Глаза Рорка столь же пристально изучали ее тело, как незадолго до этого его руки.

– Когда ты так смотришь, у меня мурашки бегут…

– Ты – моя, – сказал Рорк, и в словах его было нечто большее, чем просто торжество, нечто более глубокое, чем просто страсть. – Ты – моя.

Она протянула руки, прижала его к себе изо всех сил, и он овладел ею так, будто они были одни на целом свете.