Read the book: «Король мошенников»

Font:

Noora Kunnas

SALMANTERIN TERTTU JA HUIJAREIDEN KUNINGAS

Original edition published by Otava publisher, 2020

Russian edition published by agreement with Noora Kunnas, Teemu Juhani and Elina Ahlback Literary Agency, Helsinki, Finland.

Глава 1
Здравствуй, дядюшка!

– «Северное лето коротко как сон. Тиллерин-таллерин-тон-тон-тон…» – звучало мягкое мужское вибрато в радиоприёмнике.

– Только что мы с вами прослушали композицию, которая будет в этом году представлять Финляндию на Евровидении. Невероятно красивая лирическая песня «Тиллерин-таллерин-тон». Наши слушатели наверняка узнали голос исполнителя, ведь такого прекрасного вокала нет ни у кого в мире, кроме нашего финского артиста Олли-Пекка Луйру. И сегодня мы рады приветствовать его самого в нашей студии. Добро пожаловать, Олли-Пекка! – бодрой скороговоркой объявил ведущий.

Певец поблагодарил его низким красивым голосом.

Красный фургончик семьи Юннила катил по шоссе. Мики и Лили увлечённо изучали на заднем сиденье книгу под названием «Как стать настоящими детективами» и тихо перешёптывались. За рулём, как обычно, была мама Алина. Она радостно улыбнулась, взглянув на детей в зеркало заднего вида.

– Они выглядят довольными, – сказала она сидящему рядом папе Якову.

Родители собирались в командировку в Непал, а дети должны были остаться у дяди Джима. Джим работает рекламщиком, и его интересуют только бизнес-идеи. А ещё он фанатично любит чистоту и порядок и откровенно ненавидит детей.

Ребятам уже приходилось жить у Джима во время отъезда родителей, и тогда они страшно не хотели оставаться с ним. Почему же на этот раз они так спокойны?

Дело не в том, что Мики и Лили внезапно полюбили своего дядюшку. Ну уж нет! Они относились к нему так же, как к внезапным контрольным по математике. Однако в прошлый раз Мики и Лили познакомились с соседкой Джима, невероятно милой и удивительной бабушкой Агатой и с её говорящим петухом Педро. (Нужно отметить, что Педро говорит по-фински просто великолепно.) Вместе с новыми друзьями Лили и Мики пережили удивительные приключения. И они с нетерпением ждали, что же будет в этот раз.

– Песня для Евровидения в этом году написана на стихи всеми любимой детской поэтессы Ирмы Бряц «Обрыв Тиллерин-Таллерин». Почему вы решили использовать в качестве аккомпанемента акустическую гитару? И как возникла идея добавить в текст строки о северной природе? – спросил ведущий у Олли-Пекка.

– Для меня и для всей нашей команды самым важным было не опуститься до уровня песен-однодневок, которых и так полным-полно на Евровидении. Мы хотим, чтобы композиция сработала за счёт текста, а не за счёт мелодии. Я очень люблю «Обрыв Тиллерин-Таллерин» Ирмы Бряц. В нём есть глубокий смысл и сильные эмоции. Но этот стишок оказался слишком коротким. Поэтому наш автор песен Каке Мёберг добавил в него строки о великолепной природе Лапландии. Мы каждый раз плачем вместе с Каке и нашим продюсером, слушая это стихотворение. Оно такое красивое! – неторопливо звучал бархатный голос Олли-Пекка.

– Наших слушателей, должно быть, интересует, какие строчки в этом стихотворении ваши любимые? – спросил ведущий.

Олли-Пекка прочистил горло и продекламировал:

«Тим-тим, тру-ля-ля», – грянул весь лимонный хор,
Кто-то с озера в ответ: «Прекратите этот ор».

Олли-Пекка замолчал, а затем послышался тихий всхлип.

– И вот от этого они плачут? – фыркнул папа.

– Вы уже придумали, о чём будет ваш репортаж? – спросила мама у детей.

Мики и Лили решили поучаствовать в конкурсе для школьников, который объявила газета «Мохнатый шмель». Самый лучший материал попадёт на первую полосу газеты.

– Вы могли бы написать про своего дядю, самого крутого пиарщика в Финляндии, – предложил папа.

Дети поморщились. Дядя Джим – последний человек, о котором они хотели бы писать в газету. Если, конечно, это не репортаж о самых отвратительных людях в мире. Джим действительно ненавидел детей и не делал исключения даже для родственников. По его словам, в своё время его только обманом сделали крёстным отцом Мики. Джим обожал свой стерильный дом с белыми стенами и очень боялся, что племянники его испачкают. Но ещё больше, чем свой дом, Джим любил автомобили. Каждый год он менял машину на самую новую модель, и чем дороже она была, тем лучше. «По автомобилю сразу виден статус человека», – любил повторять он.

– Может, бабушка Агата подскажет нам, о чём написать в газету, – шепнула Лили брату в тот момент, когда их фургончик заворачивал на Сумеречную улицу.

– Надеюсь, мы сможем попрактиковаться в роли детективов, – мечтательно сказал Мики.

– Почти приехали, – объявила мама.

Сумеречная улица представляла собой гравийную дорогу, по обеим сторонам которой бок о бок стояли старые разноцветные дома для ветеранов. Ультрасовременный одноэтажный дом Джима с плоской крышей сильно выделялся на фоне остальных. Кроме того, его двор был полностью заасфальтирован, ни одного деревца. «Вылитая картонная коробка», – ворчали соседи.

Посреди двора дядюшки красовалась чёрная спортивная машина. Фургончик Юннила завернул во двор и оказался прямо позади автомобиля. В тот же миг из дома выскочил прилизанный мужчина в свободных брюках цвета хаки и в футболке в обтяжку. Это и был дядя Джим. Он яростно замахал руками.

– Стой! Останавливай сейчас же свою колымагу! – кричал он с раскрасневшимся лицом.

Мама затормозила и открыла окно.

– Что случилось, Джим? – спросила она.

– Ты едешь прямо на мою новую любимицу!

Мама с удивлением посмотрела перед собой. Между фургоном и чёрным автомобилем было ещё добрых два метра. Однако она заглушила мотор, чтобы Джим не нервничал.

– Да мы ведь даже близко не подъехали, – весело заметил папа, открывая дверь.

Джим смахнул несуществующую пылинку с капота своего ненаглядного спорткара.

– Нужно оставить свободное пространство – хотя бы пять метров, иначе гибридные обода не будут работать, – строго ответил он. – Это самая современная модель на рынке. За четыре секунды разгоняется до ста километров.

– Как практично в городе! – саркастически заметил папа.

Дети выскочили из машины. Джим взглянул на них и нахмурился. «Такие же жалкие, как и всегда», – подумал он.

– Здравствуй, дядя! – крикнула Лили, но Джим и не подумал приветствовать гостей. Он молча промаршировал обратно в дом.

– Похоже, у него на редкость хорошее настроение! – усмехнулась мама.

Папа отнёс детские вещи в гостевую комнату. Джим внимательно следил, чтобы он не поцарапал сумками стены.

Лили, обожавшая читать, на этот раз привезла с собой лишь небольшой рюкзачок с книгами. «Вполне возможно, что на чтение будет не так много времени», – надеялась она.

Пока взрослые пили на кухне кофе, дети склонили голову над «Руководством для настоящих детективов». Дядя Джим хвастался новыми идеями для рекламы, которую он продавал своим клиентам по очень высокой цене.

Вечером, когда родители отправились домой, Мики и Лили стояли у ворот и махали им на прощание. Они были на удивление спокойны и веселы.

«Ну надо же, насколько в этот раз всё проще, чем в прошлый!» – подумала мама.

– А теперь нам пора спать, – заявила дяде Лили, как только красный фургончик скрылся из виду.

Дети бодро направились в спальню. Джим проводил их, следя, чтобы они не отклонялись от маршрута и ничего не трогали по пути. Мики, войдя в комнату, плотно закрыл за собой дверь и весело крикнул:

– Можешь запирать!

Щёлкнул замок. Теперь Джим мог отдыхать, не беспокоясь о том, что племянники станут шататься ночью по дому и не дай бог испачкают что-нибудь.

– Невоспитанные сорванцы, – пробормотал Джим себе под нос и пошёл смотреть телевизор.

Глава 2
Педро, начинающий критик

Проснувшись рано утром, дети не сразу сообразили, где находятся. Но, услышав во дворе рёв дядиного спорткара, сразу всё вспомнили.

Накануне вечером дядя Джим разметил при помощи скотча дорожку, чтобы Мики и Лили не ходили где попало. Тропа вела из их комнаты на кухню, а также в уборную для гостей.

Ребята серьёзно отнеслись к конкурсу газеты «Мохнатый шмель». Они взяли с собой вещи, необходимые настоящему репортёру. У каждого была стопка блокнотов и ручек, фотоаппарат, а также великоватые им родительские шляпы из мягкого фетра, которые дети сдвигали на затылок.

На кухонном столе брат с сестрой обнаружили свой завтрак – сухие финики, оставшиеся с прошлого Рождества, а также записку: «Приберитесь на кухне. Джим».

– Пусть сам прибирается, – решительно сказала Лили. – Тут и убирать-то нечего.

И дети, не сговариваясь, ринулись к входной двери.

Участки дяди Джима и бабушки Агаты разделяла живая изгородь из кустов боярышника. В одном месте между кустами была щель, в которую мог легко пролезть ребёнок. Брат с сестрой охотно пользовались этим лазом, ведь это гораздо веселее, чем заходить через калитку.

Большой зелёный деревянный дом бабушки Агаты стоял посреди яблоневого сада. Ещё на её участке росли ягодные кусты. Песчаная тропинка вела с улицы к крыльцу дома. Мики и Лили жали на кнопку звонка, пока за дверью не послышалась какая-то возня. Они немного подождали, но больше ничего не происходило.

Наконец за дверью послышался весёлый голос:

– Ну вот, как же так! Всё время забываю, что я слишком низкий, чтобы достать до замка! Жаль, у меня нет лестницы. Вам придётся подождать!

Мики и Лили широко улыбнулись. Это же Педро, петух бабушки Агаты! Вскоре вновь послышался шум.

– Ты открывай замок, а я – дверь, – засуетился Педро.

Дверь отворилась, и дети увидели улыбающуюся женщину с седыми волосами. Большие очки скрывали весёлые морщинки под глазами. Это была Агата Саламандер. Она была очень старой и необычной. Она путешествовала по многим экзотическим странам и приобрела так много профессий, что не все могла припомнить.

Рядом с бабушкой Агатой хлопал крыльями петух Педро в курточке из искусственной кожи и блестящих сапожках. Педро умел разговаривать, но ему было строго-настрого запрещено открывать клюв при чужих людях. Жители города не должны были узнать о его необычных способностях.

– Мики, Лили! Как здорово снова вас видеть! – воскликнула бабушка Агата, а Педро протянул детям оба крыла.

– Доброе утро! Как я рад! – кудахтал он. – У вас отличные шляпы!

– Мы приехали ещё вчера, но так поздно… – начал Мики.

– Что мы не решились к вам зайти, но сегодня пришли сразу, как только проснулись! – подхватила Лили.

Бабушка Агата рассмеялась и пригласила детей в дом. Оттуда доносился божественный аромат свежих блинчиков.

В гостиной царил хаос. Комната была завалена бумагой и кипами газет. На столах и стульях лежали папки, пухлые от газетных вырезок. Смятые шары из бумаги катались на полу.

– Прошу прощения за беспорядок! – сказала бабушка Агата и принялась сгребать газеты с кофейного столика.

– Популярная детская поэтесса предупреждает: «Виноградина может застрять в ноздре», – прочла Лили в одной из газетных вырезок.

Мики поднял с пола другой обрывок:

– За всем этим стоит женщина. Интервью Ирмы Бряц.

– Что это такое? – удивилась Лили.

– Это старые заметки, которые я писала, когда работала журналисткой, – объяснила бабушка Агата.

– Вы были журналисткой?! – Глаза Лили широко распахнулись.

– Мы тоже журналисты! – выкрикнул Мики. – Ну… начинающие.

– Правда? Как здорово! Долгое время я работала настоящим репортёром. Например, вместе с другими участвовала в расследованиях. А потом мне захотелось писать что-то более лёгкое, весёлое, и я стала сочинять заметки для жёлтой прессы, – рассказала бабушка Агата и показала другие газетные вырезки:

Ирма Бряц раскрывает секреты макаронной запеканки: «Просто используйте макароны и кетчуп».
Стало известно, как появилось знаменитое стихотворение «Обрыв Тиллерин-Таллерин». «Я сидела на крутом берегу, и у меня родилась идея», – рассказала поэтесса.
Секрет популярности Ирмы Бряц: «Возможно, всё дело в стихах».

Некоторые заметки сопровождались фотографиями улыбающейся черноволосой женщины маленького роста. Она носила яркие футболки самых невероятных цветов.

– Вы знали Ирму Бряц? – с интересом спросил Мики.

– Знала ли я Ирму? Да мы лучшие подруги! – ответила бабушка Агата.

– Наверное, вы хотели сказать, были подругами… – поправил Мики. – Ведь она пропала много лет назад. Возможно, её уже нет в живых.

Старушка хитро подмигнула:

– Нет-нет. Я хочу сказать, что мы всё ещё лучшие друзья. В своё время мы вместе сочиняли для газет эти дурацкие заметки о ней. Мы соревновались, кто придумает самую глупую историю, которую газета согласится напечатать.

– Значит, Ирма тоже была репортёром? – спросила Лили, но бабушка Агата покачала головой:

– Нет, конечно! Но ей нравилось придумывать нелепые истории, и она часто подкидывала мне идеи для статей. Кстати, в то время у меня была такая же шляпа. Жаль, что сейчас их нечасто встретишь на газетчиках, – добавила она, глядя на огромные головные уборы Мики и Лили.

Дети заулыбались.

Тут к ним подошёл Педро. Он был явно очень взволнован.

– Хотите написать о начинающем критике? Я ведь собираюсь стать им! – радостно объявил петух.

– А кто такой критик? – спросил Мики.

– Критик оценивает всё, что связано с искусством или едой: книги, фильмы, музыкальные альбомы и даже кулинарные блюда, – объяснила бабушка Агата.

– Я, конечно, начинающий критик, – продолжал сияющий Педро, – но у меня всегда есть собственное мнение. Думаю, меня ждёт славная карьера!

– Я тоже так думаю, – поддержала его Лили.

– Расскажите, для кого и о чём вы пишете, – поинтересовалась бабушка Агата.

– На самом деле мы ещё ничего не написали. Но хотим участвовать в конкурсе газеты «Мохнатый шмель». Лучший материал будет напечатан на первой полосе, – объяснила Лили.

– Может быть, у вас найдётся идея для нашей статьи? – спросил Мики.

Педро радостно заклокотал.

– Вот вам прекрасная идея для репортажа! – он ткнул крылом себя в грудь.

– Думаю, мы найдём тему и поинтереснее, чем начинающий критик, – засмеялась бабушка Агата.

На лестнице послышались шаги, и в дверях гостиной появилась маленькая старушка. У неё было морщинистое лицо, коротко стриженные седые волосы, блестящие глаза и потрясающая разноцветная футболка. Дети сразу же узнали Ирму Бряц!

Глава 3
Герман – король мошенников

Лили и Мики не могли отвести глаз от стоящей в дверях писательницы.

– Никаких вестей от Германа. Как будто сквозь землю провалился! Соседи говорят, что домой на Гавайи он не возвращался, – озабоченно произнесла она и, заметив детей, широко улыбнулась: – Вы, должно быть, Лили и Мики? Агата и Педро очень много о вас рассказывали. Приятно познакомиться!

Она протянула руку, и изумлённые дети пожали её.

Ирма Бряц бесследно исчезла из Нааккалы давным-давно, ещё в середине восьмидесятых годов. После долгих, но безрезультатных поисков все решили, что она погибла. Но вот поэтесса стояла перед детьми – без всяких сомнений, живая и необычайно бодрая.

«Как это возможно? – удивлялся Мики. – Разве она не должна быть древней старухой? Ей ведь уже сто сорок лет!» Похоже, Лили размышляла о том же.

– Вы… Ирма Бряц? – спросила девочка, и старушка кивнула:

– Да, это я.

– Та самая поэтесса? – уточнил Мики.

Ирма снова кивнула:

– Та самая.

– У нас есть все ваши книги! – выпалила Лили.

– Бедные дети! Неужели вам совсем не покупают новых книжек? – засмеялась Ирма.

– Просто нам нравятся ваши, – объяснил Мики. – Они замечательные!

– Да! – подхватила Лили. – Особенно я люблю историю о Германе Хакенберге – мошеннике и мастере перевоплощений.

Ирма вздохнула:

– Не нужно было мне придумывать Германа. От этого проклятого типа одна головная боль! Он совсем отбился от рук. В последнее время, правда, он жил у меня дома на Гавайях совершенно спокойно. Ну, стащит иногда у соседей с дерева банан, но никого это особо не волновало. Однако этой весной Герман отправился на поиски приключений. Кажется, он решил украсть что-то посерьёзнее, чем бананы.

Лили и Мики с недоумением переглянулись. Ирма говорила о своём персонаже, как будто он был живым.

– Пару раз в стихотворении мне удавалось его поймать, и он обещал навсегда покончить с воровством, – продолжала она. – Но как можно доверять такому мошеннику? Я понятия не имею, где он сейчас!

– Но ведь Герман Хакенберг – сказочный персонаж, – осторожно сказал Мики.

– Да, сначала именно так и было! – воскликнула Ирма. – Но потом он выбрался из стихотворения и стал настоящим!

Дети молча, вытаращив глаза, смотрели на поэтессу.

– Наверное, нужно объяснить с самого начала, – вмешалась бабушка Агата.

– Ну да, конечно, – согласилась Ирма. – Я и сама не знаю, как так получилось, но когда я написала стихотворение про Германа, на следующий день он сидел у меня в гостиной совершенно живой. Меня тогда чуть инфаркт не хватил. Я подумала, что в мою квартиру пробрался какой-то вор. Это и был вор, но не какой-нибудь, а мной же придуманный!

– Невероятно! – пробормотала Лили.

– Получается, герой вашего стихотворения Герман Хакенберг ожил? И теперь он находится в бегах? – уточнил Мики.

– Именно так! Он наверняка захочет украсть что-то очень ценное, и, скорее всего, у него это получится, – добавила Ирма.

Дети не сомневались, что поэтесса говорит правду. Они привыкли к мысли, что волшебство случается на самом деле. Ведь был же у бабушки Агаты говорящий петух, так почему бы сказочному герою не стать живым?

– Самая большая проблема состоит в том, что Герман может менять свой облик. Никогда не знаешь, как он выглядит в эту минуту, – грустно заметила Ирма. – Но, к счастью, в стихотворении сказано, что он может перевоплощаться только раз в месяц… Ладно, хватит о нём! Почему я должна вечно караулить придуманных мною персонажей?

Вдруг Педро громко продекламировал:

Чашки, кружки, ложки, вилки, и кастрюльки,
и бутылки
Исчезают из музеев, им нигде спасенья нет.
Блюдца, ножики и плошки, сковородки, поварёшки
Игуане Германа достались на обед.

Бабушка Агата сходила на кухню и вернулась с подносом. На нём громоздились тарелки и чашки, а также свежие оладушки прямо из печки, взбитые сливки и малиновое варенье.

– Какая красотища! – воскликнул Педро, с нетерпением наблюдая, как бабушка Агата раздаёт тарелки. – Золотистые румяные оладушки с щедрой порцией варенья и воздушными сливками! – Он отрезал кусочек оладушка и тут же проглотил. – Ммм, объедение!