– Ох, батюшка, темная вы личность, – разомкнула, наконец, уста царевна. – Мне психоаналитик говорил…
– Кто говорил? – не понял царь.
Несмеяна раздраженно фыркнула.
– Мозговед, государь – пришла Берендею на помощь Меланья. – Туточки, на площади, частную лекарню открыл, цельных два ефимка за сеанс берет.
– Ишь, кровосос, – возмутился Берендей. – Монаршей особе дисконт мог бы сделать. Небось, потом и растрезвонит всем, что царску дочку консультировал. Надо Филимону об нем рассказать, пущай, его налоговый приказ им займется. Так что он говорил?
– Говорил, что это очень серьезная болезнь, хроническая депрессия называется. Еще и книжку ученую почитать дал.
– Ну и?
– Ну и так и есть: депрессия.
– А лечить-то, лечить- то как? – не успокаивался царь.
– Там про это, батюшка, не написано.
Царь разочарованно сплюнул.
– Да, пока сам проблему не решишь, никто не поможет. Малашка, к ужину меня не ждите, я с боярами заседать буду.
Берендей пропустил не только ужин, но утреннюю трапезу, так как заседал с боярами до самого обеда следующего дня. Наконец, двери Думной палаты распахнулись и всклокоченный, но веселый царь с короной набрекень выбежал с радостным криком:
– Ну, Несмеянушка, радуйся. Тятька – то твой голова, такое придумал!
– Что, батюшка? – настороженно спросила дочка.
– Конкурс женихов, кто тебя насмешит, тому тебя в жены отдам.
– А что? – неожиданно согласилась Несмеяна. – Можно, мне уж и возраст подошел. Объявляйте, батюшка.
– Умница моя! – чмокнув царевну в щечку, царь умчался на кухню.
Меланья, не ожидавшая такой реакции, удивленно посмотрела на Несмеяну.
– Ты что это, матушка удумала? Сама завсегда твердишь, что замуж только по любви выйдешь, стольких сватов и свах отвадила, а теперь соглашаешься?
Несмеяна равнодушно зевнула:
– Да, ладно, Малашенька, думаешь, хоть кто-то из претендентов и вправду меня развеселить сможет? Просто батюшка так старался, что никак не возможно его огорчить. А так и он обрадовался, и забаву себе нашел, да и мы отвлечемся.