Судьба связала с Крымом

© Нина Плаксина, 2021

© Малышева Галина Леонидовна (ИД СеЖеГа), 2021

Предисловие

Судьба связала с Крымом

Крым. Любимый Крым – пьедестал для солнца и счастья. Число очарованных экзотикой полуострова с каждым летним сезоном, с каждым годом, становится всё больше не только среди отдыхающих на удивительных пляжах, но и среди литературного братства. Об этом говорит ежегодный выход сборника сонетистов и сонетологов «Высоким слогом о тебе, мой Крым» в 2019, 2020, 2021 годах. Обложка названной книги объединила многих слушателей «Школы сонетов», а осень 2020 года и текущий 2021 год порадовали фейерверком новых сонетов разной строфики. Литература обогатилась Венками сонетов о «крымских именах»: о писателях, художниках, великих специалистах в науке. «Творческий портфель» четвёртого сборника убедительно наполняется произведениями.

Вы держите в руках томик «Судьба связала с Крымом». В поэтической форме, высоким сонетным слогом рассказано о творчестве и судьбах Николая Гумилёва, Архипа Куинджи, Александра Грина, Александра Куприна. Венок строф – четырнадцатистрочий посвящён поэтам Крыма и не только.

Архип Иванович Куинджи, уроженец Мариуполя, был частым гостем Крыма, любил живописные, сохранённые в первозданной красоте уголки Южнобережья. Творческая мастерская находилась близ Кикенеиза, в селе Оползневое. Но связь рода художника с Крымом исторически интересна и глубока. В 1774 году русское правительство договорилось с последним крымским ханом Шагин-Гиреем о переселении христианского населения в Северное Приазовье. Через четыре года в Крым переехало более 31 тысячи христиан, в основном греков. Поселились они в селениях с крымскими названиями: Ялта, Гурзуф, Симеиз, Солхат (Кырым – монг., с шестнадцатого века Эски-Кырым – Старый Крым).

Александр Иванович Куприн, начиная с 1901 года, шесть раз был в Крыму, приезжал сюда каждое лето или осень. Любимым местом писателя была Балаклава. Здешним рыбакам, с которыми писатель часто выходил в море, он посвятил очерки «Листригоны» (1907 – 1911). Кроме того, в Крыму Александр Иванович работал над повестью «Поединок», написал многие рассказы. В статье «Событие в Севастополе» рассказал трагедию восставшего крейсера «Очаков».

Южный берег Крыма Александр Степанович Грин увидел в 16 лет с борта парохода «Платон», куда был принят учеником матроса.

Вторично А. С. Грин приезжает в Крым двадцать лет спустя и остаётся на постоянное место жительства. Шесть лет (1924 – 1930) он прожил в Феодосии, затем переехал в Старый Крым, где прожил последние два года. Крымские годы жизни писателя были исключительно плодотворными. Классикой стали романы: «Золотая цепь», «Джесси и Моргиана», «Дорога в никуда». Героини произведений «Бегущая по волнам», Фрези Грант, и «Алые паруса», Ассоль, стали любимыми литературными героями молодёжи.

«Невольник чести», Николай Степанович Гумилёв, с честью защищал жизнь свою до последней минуты. Родился он в Кронштадте в 1886 году.

Крым посетил в 1909 году. Приезд был ярким, но недолго. Поймём мы это, прочитав «Исповедь» Черубины де Габриак (Е. Дмитриевой): «Он приехал провожать меня, и тут мы оба с беспощадной ясностью поняли, что это ВСТРЕЧА, и не нам ей противиться. Это была молодая, звонкая страсть». Гумилёв об этой встрече тоже оставил запись в альбоме: «Не смущаясь и не кроясь, я смотрю в глаза людей. Я нашёл себе подругу из породы лебедей». Николай Степанович сделал предложение своей «лебёдушке», любимой нимфе, но Черубина была влюблена в Волошина. Она ничего не скрывала от «М. А.», под такими символами записан Максимилиан Александрович в дневнике. Не скрыла и предложение Гумилёва. На её признания Волошин ответил: «Выбирай сама. Но если ты уйдёшь к Гумилёву, я буду тебя презирать». На повторное предложение Николая Степановича Елена коротко бросила: «Уезжайте». Гумилёв ушёл. У Елены Ивановны читаем: «Выбор уже сделан (в пользу Волошина, конечно), но Н. С. всё же оставался для меня благоуханной гвоздикой. Мне казалось: хочу обоих, зачем выбор! Я просила Н. С. уехать».

Черубина де Габриак и Макимилиан Волошин

Далее – служба, участие Гумилёва в войне. Служил Николай Степанович в лейб-гвардии уланском полку, во взводе конной разведки. В Первую мировую войну прапорщик, кавалер двух солдатских Георгиевских крестов Николай Гумилёв прошёл через многие опасности, трудности и невзгоды, но ни в каких заговорах против советской власти не участвовал, антисоветских стихов не писал. Формулировка же в причине ареста и затем… расстрела была «за участие…» «Расстрелян 25. 8. 1921 г.»

Долгие годы утверждали, что поэт был расстрелян за участие в контрреволюционном, так называемом, Таганцевском заговоре.

На самом деле, установлено, что преступление Николая Гумилёва, заключалось в том, что он «не донёс органам Советской власти», что ему предлагали вступить в заговорщицкую офицерскую организацию, от чего он категорически отказался.

30 сентября 1991 года Судебная коллегия Верховного Суда вынесла решение о реабилитации Н. С. Гумилёва. Уголовное дело в отношении него было прекращено «за отсутствием в материалах доказательств его практической причастности к антисоветской деятельности».

Через семьдесят лет пришло признание поэта, оценка его творчеству.

Интересные факты:

*Первый памятник Н. С. Гумилёву поставлен в Коктебеле 19 марта 2019 г.

на средства энтузиастов.

На памятнике написаны слова Гумилёва:

 
Ещё не раз вы вспомните меня
и весь мой мир волнующий и странный,
нелепый мир из песен и огня,
но меж других единый необманный.
 

*В Коктебеле одна из улиц носит имя Н. С. Гумилёва.

*Ежегодно у памятника Н. С. Гумилёва проводится Международный Гумилёвский фестиваль.

*Весной 2007 года около памятника заложена зелёная аллея. Деревья прижились.

*Виталию Шенталинскому удалось разыскать конвертик (лист Дела 144), в котором записана информация, за что был арестован и расстрелян: «Гумелёв Николай Станиславович, возраста 33 года».

Ошибки: в фамилии (Гумилёв), ошибка в отчестве (Степанович) и в возрасте ошибка.

Ошибкой оказался и сам расстрел.

Прошение о помиловании (среди поэтов в июне и июле 1921 года прошла эта акция) «дошло» после расстрела…

О судьбе и творчестве поэта Гумилёва, героях писателей Грина и Куприна, полотнах художника Архипа Куинджи, очарованных Крымом авторов, Вы, дорогой читатель, прочтёте в Венках сонетов данной книги.

Нина Плаксина,

очарованная Крымом,

поэт, г. Щёлкино.

Как белая восторженная птица

Николаю Гумилёву

Магистрал – предисловие

 
Отрезок жизни до опушки сужен,
А мысль кипит:
«Так я стране не нужен.
Прости, Господь, грехи в конце пути!
Крестам военным жизни не спасти.
В разведке ли, в прикрытии, в погоне –
на поле боя пощадил свинец,
Святой Георгий…»
Выстрел. Вздох. Конец…
В защиту сердца не хватило брони.
 

Автор

 
Тебе бродить по солнечным лугам,
Зелёных трав, смеясь, раздвинуть стены!
Так любят льнуть серебряные пены
К твоим нагим и маленьким ногам.
 
 
Весной в лесах звучит весёлый гам,
Всё чувствует дыханье перемены;
Больны луной, проносятся гиены,
И пляски змей странны по вечерам.
 
 
Как белая восторженная птица,
В груди огонь желанья распаля,
Проходишь ты, и мысль твоя томится:
 
 
Ты ждёшь любви, как влаги ждут поля;
Ты ждёшь греха, как воли кобылица;
Ты страсти ждёшь, как осени земля!
 

Николай Гумилёв, Коктебель

1 мая 1909 года

1

 
Тебе бродить по солнечным лугам,
срывать цветы, вдыхая ароматы,
сегодня слышать радость, не когда-то, –
живой природы сказочный орган.
 
 
Мелодию сменяет «ураган»,
морская тишь в летящих звуках смята,
но не тревогой – нежностью объята
душа Сиринги, флейта – талисман.
 
 
Напевы нежным чувствам в унисон
летят самозабвенно, вдохновенно:
в судьбу вернула явь прекрасный сон.
 
 
Зовёт диапазон попеременный.
Явиться – убедительный резон,
зелёных трав, смеясь, раздвинуть стены.
 

2

 
Зелёных трав, смеясь, раздвинуть стены,
предстать пред тем, чьё звание Поэт,
кто встречу торопил немало лет,
до святости любил самозабвенно.
 
 
Надежды и мечты не знают тлена,
для страсти звонкой угасанья нет.
Отчаянно встревожен пистолет,*
когда стремленья светлые смятенны.
 
 
Для золотого сердца несомненна
уверенность в рождении весны.
С единственной – свиданья вожделенны.
 
 
На берег – шаг, один, благословенный.
К твоим ногам, что юностью нежны,
так любят льнуть серебряные пены.
 

3

 
Так любят льнуть серебряные пены
к песчаной золотистой полосе,
шипя, растаять в ней наплывом всем –
вот мысли, постоянны, неизменны.
 
 
Молчишь, не знаешь, не приемлешь скверны:
плывёшь по лону вод во всей красе,
о хитром лисе мыслишь, верном псе,
но не по-лебединому смиренно.
 
 
Раздумье перед выбором томило,
из сердца рвётся исповедь к Богам.
Он любит подчинять, ты – мучить мило,
не с дождичком встречать – по четвергам.
Привычно море волны приносило
к твоим нагим и маленьким ногам.
 

4

 
К твоим нагим и маленьким ногам
прильнули волны ласковым котёнком.
Ты шутишь, наблюдаешь за чайчонком,
внимаешь крикам – чаечным мольбам.
 
 
Послушай, галька шепчет в такт шагам,
и волны стали слишком говорливы.
Рвануться бы – спешишь неторопливо
к нему!.. К тебе… – противиться не вам.
 
 
Прогулки в скалы. Под игривый ветер
закаты наблюдать по вечерам,
над морем звёзды, зори – на рассвете.
 
 
Любимый голос – на́ душу бальзам.
Простор поёт: как звонок мир и светел,
весной в лесах звучит весёлый гам.
 

5

 
Весной в лесах звучит весёлый гам,
щебечут птицы, радуют округу.
Взволнованно – в тиши: «Нашёл подругу
породы лебедей, и не отдам!»
 
 
Поверила глазам его, словам?
В смятении метнулась, взгляд испуган…
Отказ? Опять не стать ему супругом.
Всё рвёшься мысленно к другим устам…
 
 
Вы рядом – бесконечно далеки.
Заветные «Эм. А» тебе священны,*
во имя сердца – жизни вопреки.
 
 
Ты представляешь трепетные сцены.
В природе значимы судьбы витки –
всё чувствует дыханье перемены.
 

6

 
Всё чувствует дыханье перемены.
Пронизывает существо насквозь:
твоё «мальчишка», брошенное вскользь,
воспринято им с болью, как измену.
 
 
Ушёл один, шагнув за «авансцену».
Упрёков нет. Оцепененье сбрось:
отныне две судьбы отдельно, врозь.
Орга́н вздыхает вслед недоуменно.
 
 
Сиринга «никогда, ни с кем не «МЫ»!*
Теперь Сехмет выходит на арену:
ей пламя по нутру, огонь, дымы.
 
 
Богиня сеет гибель в мире бренном,
и тешится в ночи, когда из тьмы,
больны луной, проносятся гиены.
 

7

 
Больны луной, проносятся гиены,
где смята жизнь, и трапеза щедра.
Стекает кровь по кончику пера
на строки молодого джентльмена.
 
 
Он рыцарь слова, и стихи нетленны,
«Святое ремесло», где мысль остра,
ступени высшие – признать пора,
наполнены живым биеньем вены.
 
 
Зовёт гостеприимная округа,
напрасно травы нежно льнут к горам:
не встретит коктебельская подруга.
 
 
Бликует море – на душе бальзам,
и чайка хохотнула от испуга,
и пляски змей странны по вечерам.
 

8

 
И пляски змей странны по вечерам –
над Карадагом обострённым слухом
уловят ночи киммерийским духом.
Прибой понятен слышащим глазам.*
 
 
Как Слову Бога верил Мандельштам,**
ведь сердце друга к совести не глухо.
Сегодня тот же голос … (земля – пухом)
стихи бросают вызов жемчугам.
 
 
В словах чеканил образы резец,
безмерной силы в них судьба хранится –
благоговел над строчками творец.
 
 
Что ни страница – мастера частица:
живёт бессмертная любовь-венец,
как белая восторженная птица.
 

9

 
Как белая восторженная птица,
стремится к счастью светлая любовь.
Свободной никогда не прекословь,
в полёте быть ей, взоров не таиться.
 
 
Царить сумеет, если не истица,
она в пути не разобьётся в кровь.
Ты ей напиток райский приготовь –
не растеряешь счастье по крупицам.
 
 
Фантазией – над волнами упруго,
в блаженстве ярком Господа хваля,
летит-летит многоголосьем фуга.
 
 
Мелодии, нежнее хрусталя,
поёт душа, ранимая подруга,
в груди огонь желанья распаля.