Read the book: «40 дней»
© Николай Стрижов, 2020
ISBN 978-5-0051-1092-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
27 ноября 2015 года. 12 часов 28 мин.
40 Дней
Класс был залит ярким осенним солнцем. Синие стены блестели. Над доской висели портреты Ленина и Маркса. Когда-то зеленая доска выцвела, а в центре истерлась и стала серой.
Мальчики были одеты в новую синю школьную форму, а девочки в одинаковые школьные платья с белыми передниками.
Учительница молча прошлась вдоль первых парт и остановилась у окна, заставленного горшками с цветами. Некоторое время она задумчиво разглядывала уже желтеющий школьный сад и снова повернулась к детям.
– Здравствуйте дети! Сегодня ваш первый в жизни урок. Положите ручки на парты. Вот так. Теперь мы познакомимся. Меня зовут Зинаида Израилевна. Я буду вашим классным руководителем и учителем первые три года вашей учебы в школе.
Сейчас я буду по очереди подходить к вам и спрашивать ваше имя и кем каждый из вас хочет стать, когда вырастет. Когда я кого-то спрашиваю нужно встать и ответить на мои вопросы. Понятно?
Дети закивали.
Она подошла к мальчику, сидевшему на первой парте у окна —Как тебя зовут.
Мальчик быстро поднялся.
– Меня зовут Женя я хочу быть космонавтом. Затараторил он.
– Женя, а почему ты хочешь быть космонавтом?
– Я хочу быть, как Гагарин и Титов.
– Молодец, женя! Садись.
Учительница подошла к Девочка сидевшей рядом с Женей.
– Девочка, а тебя как зовут?
– Меня зовут Света, и я хочу быть медсестрой и помогать больным выздороветь.
– Это очень хорошая профессия. Садись.
Учительница пошла дальше к следующей парте.
Она остановилась рядом с рыжим мальчиком c покрытым веснушками лицом.
– Мальчик, как тебя зовут?
– Меня зовут Вася и я хочу быть учителем, как мои мама и папа.
– Вася, я уверена – ты будешь хорошим учителем.
– А тебя мальчик как зовут? Обратилась она к мальчику, сидевшему с Васей за той же партой.
– Меня зовут Витя и я хочу быть космонавтом.
– Хорошо Витя. Молодец.
Учительница подошла к следующей парте.
– Девочка как тебя зовут.
Девочка с двумя косичками встала. Ее лицо покраснело. Она очень волновалась.
– Девочка, не волнуйся. Скажи нам как тебя зовут и кем ты хочешь быть?
Девочка поборола свой страх и очень тихо сказала —Меня зовут Тамара и я буду врачом.
– Тамарочка, повтори, пожалуйста еще раз что ты сказала всему классу.
Девочка молчала.
– Ну хорошо Тамарочка, садись. Тамара хочет быть врачом. Сообщила детям учительница.
– А тебя как тебя зовут мальчик?
Мальчик встал. —Меня зовут Алексей.
– Хорошо Леша. Приятно познакомиться…
– Леша. Скажи нам кем ты хочешь быть, когда вырастешь?
– Я буду писателем, как мой папа.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Утром Алексей чувствовал себя совершенно разбитым. Так тяжело он не чувствовал себя уже давно. Его ощущения были похожи не давно забытые ощущения, которые он испытывал, когда болел в детстве, когда день сливается с ночью, а сон с явью.
Алексей подумал, что нужно бы встать, выпить какое-нибудь лекарство, но слабость была такой сильной, что он отказался от этой идеи и снова провалился в сон.
Ему снилось детство. Не то детство, которое он помнил, а совсем забытые эпизоды, как он с отцом ездил в Иванов. Ему тогда было года 4. По дороге они остановились у разрушенного монастыря и лазили по развалинам. В одном месте нужно было перейти через яму по узкой доске, а Алексей испугался. Отец кричал ему с другой стороны, что он трус. Алексей так и не смог перейти по доске и отцу пришлось вернуться и перенести его на другую сторону.
Вспомнилось, как в армии в один из первых дней в комнате рядом деды били его друга и сослуживца Ваську. Алексей знал, что происходит в комнате, но у него не хватило смелости войти и помочь другу. Васька потом неделю лежал в лазарете, и Алексей навещал его каждый день. Он очень переживал, что Васька обидеться на него за то, что он ему не помог, но Васька даже не вспоминал про это и они остались друзьями до сих пор.
Еще ему снилась Юля. Соседка по дому. Алексею приснилось, что, Юля идет далеко впереди него по тротуару к их дому. Алексей кричит ей, но Юля на слышит, а Алексею обязательно нужно остановить Юлю потому, что ей грозит опасность. Но Юля по прежнему его не слышит и заходит в подъезд. И Алексей понимает, что опоздал, что с Юлей уже что-то случилось. Он спешит к подъезду, но очень медленно, как это бывает во сне. Он как будто продирается сквозь кисель, который окружает его и не дает двигаться быстрее. Кисель становиться плотнее и плотнее и вот он с трудом может сделать шаг и вдруг понимает, что опасность грозит и ему. Он пытается оглянуться, но не может. Нужно бежать, но из-за сопротивления он движется все медленнее и медленнее. Его охватывает ужас. Вот-вот случиться что-то очень, очень плохое…
И вдруг, он оказывается на даче. Это место, которое у Алексея связано только с приятными воспоминаниями. Он стоит на поле по пояс в траве расставив руки. На руку с жужжанием садится огромный красивый жук и покрутив усами снова взмывает в верх и через мгновение исчезает где-то в поле черной точкой.
Воздух заполняет стрекотание цикад и кузнечиков. Такой приятный и успокаивающий звук. Он ощущает себя в полной безопасности, но знает, что опасность все-таки угрожает ему. Не здесь – в другом месте, а здесь он ничего не боится потому, что это его мир.
Сюжеты снов мелькают один за другим и теперь ему снится, как он стоит в незнакомой комнате и чувствует, как под ним проваливается пол, и он летит в черную бездну. Падение продолжается дни, месяцы, годы или одну секунду. Понять невозможно потому, что здесь нет времени. Здесь полная пустота и безвременье, и он сам тоже часть этой пустоты. Это пугает его, и он делает усилия проснуться. Он просыпается, но видит все ту же пустоту вокруг. Наконец появляется свет. Очень медленно он заполняет всю область зрения. Начинают проявляться предметы. Размытое пятно левее становиться похожим на люстру. Картинка становится резче и вот он уже смотрит в потолок своей комнаты.
Алексей несколько раз моргнул глазами и огляделся. Ничего не изменилось. Он в своей комнате, но пока еще очень хочется спать. И он снова засыпает, но уже без снов.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Утром Сергей чувствовал себя на много лучше.
Ну и грипп! Прямо, как в детстве, – думает он и спускает ноги с кровати. Его немного пошатывает.
Надев тапочки первым делом, Сергей идет на кухню и выпивает сразу несколько стаканов воды.
– Пап, ты дома?
Ответа нет.
Алексей идет в комнату отца. Отец еще спит.
– Пап, пора вставать!
Но отец не просыпается. Алексей начинает волноваться. Отец обычно спит чутко – должен бы уже проснуться.
Он трясет отца за плечо.
– Пап, просыпайся.
Наконец отец открывает глаза и некоторое время удивленно водит глазами, как будто не понимая, где находится.
– Пап, ну ты здоров спать! Не разбудишь тебя.
Отец, фокусирует взгляд на Алексее. —Ты чего? Удивленно моргает глазами отец.
– Да я тебя разбудить не мог пол часа.
– Да? Отец садиться на кровати, прислонившись к спинке и сладко потягивается. —Никогда так хорошо не спал. И снилось что-то приятное, а из-за тебя не досмотрел.
Отец задумался. —Не помню, что снилось, но, что-то приятное. Говорит он зевая.
Отец, когда зевает никогда не прикрывает рот рукой. Мама всегда его за это ругала, да и Алексею это не нравилось. Отец видимо что-то вспомнил и прикрыл рот рукой как раз в тот момент, когда он уже перестал зевать.
– Давай вставай, а я пойду яичницу приготовлю.
Алексей быстро сделал яичницу из шести яиц с луком и помидорами, нарезал хлеб и заварил чай.
Отец появился на кухне только через пол часа. Он успел принять душ и гладко побриться.
Он сел, как всегда, на свой любимый старый стул с расшатанными облезлыми ножками.
Алексей много раз порывался выбросить этот стул, но отец не давал хотя и не мог объяснить, чем этот стул ему так дорог.
– Тэк-с, ну что у нас здесь? Сказал отец, потирая руки.
– Слушай, а что ты поднял меня в такую рань? Сегодня же выходные.
– Какие выходные? Сегодня же четверг. Уверенно сказал Алексей.
– Да вот посмотри. Отец показал ему на руке свои старые механические часы.
В маленьком окошке на часах значилось первое мая.
– До десятого отдыхаем.
– Странно, мне казалось, сегодня четверг… это что мы 2 дня спали?
– Не знаю, как ты, а я один. Он усмехнулся, отпивая из кружки горячий чай и с удовольствием морщась.
– Но я-то помню, что вчера среда была.
– Ну да. Вчера среда, а сегодня первое мая.
– Да я тебе точно говорю. Хотя… Да ладно. У меня наверно грипп. Чувствовал себя хреново всю ночь.
– Может тебе врача вызвать по страховке? Озабоченно спросил отец, разглядывая Алексея. —Ты какой-то бледный. Вызвать?
Алексей покачал головой засовывая себе в рот половину бутерброда. —Дедадо,
– А если осложнения какие-нибудь?
– Да все уже прошло. Тем более сегодня выходной. Только скорую вызвать по моей страховке можно.
Страховка у Алексея в институте действительно была не из лучших. Институт, в котором он работал экономил на всем.
Он заметил взволнованный взгляд отца -Ладно, если завтра буду чувствовать себя плохо, тогда вызову.
Алексей откинулся на спинку сиденья и потянулся. —А я бы поспал еще.
– Хорошая мысль. Ответил отец. —Кто посуду моет?
– Ты. Я готовил.
Отец с безнадежностью посмотрел на заставленный грязной посудой стол. —Что-то у меня сердце колет. Ноет прямо.
– Сильно?
– Нет, но постреливает.
– Ладно иди, я помою.
Отец тяжело поднялся из-за стола, пытаясь подавить улыбку.
Алексей заметил, но говорить ничего не стал.
Отцу только исполнилось пятьдесят, и он был в прекрасной форме, но он привык, что в доме все делала мама.
Мама умерла неожиданно 2 года назад. Просто не проснулась утром. Врачи сказали тромб.
Для Алексея и отца это было большое потрясение. У мамы было отличное здоровье. Они даже шутили, что она будет жить до 150 лет, а их она должна пожалеть потому, что мужчины живут максимум до 60 лет. И она их жалела. А теперь жалеть их некому и посуду мыть некому и убираться некому. Им – двум холостякам почти ничего не нужно. Они прибираются, моют посуду, но не больше и их это вполне устраивает. Это мама все хотела сделать ремонт, хотела поменять мебель, постелить ламинат. Последнее время перед смертью она была буквально одержима этой идеей. Наверно чувствовала, что скоро уйдет, а без не это делать никто не будет.
Она стояла в огромных очередях за новыми моющимися обоями, доставала супер-стойкие краски для стен, купила плитку для ванной, за которой они все вместе стояли пол дня и еще пол дня таскали ее на пятый этаж в квартиру.
А потом мама взяла и умерла.
В кладовой до сих пор лежит новая плитка, в шкафу обои, а в гараже краска. Это все давно нужно было продать, но отец наотрез отказался. Алексей настаивать не стал. Наверно все это было для отца священными реликвиями, как и его любимый стул.
Алексею, вдруг, вспомнились мамины похороны: Холодное промозглое утро. Туман, стелящийся вдоль реки. Небольшая кучка знакомых и родственников, кутающаяся в плащи с поднятыми воротниками от холодного безжалостного ветра.
Алексей охватил необъяснимый, животный ужас при виде свежевырытой могилы. Ему даже стало нехорошо, и он всерьез подумывал уйти, но пересилил себя и остался до конца.
Он поежился от охвативших его неприятных эмоций.
Алексей много думал потом об этом и пришел к выводу, что только в тот самый момент у могилы он осознал, что когда-то умрет. Конечно, он знал и до этого, что люди умирают и, что он тоже когда-то умрет. Но знать и осознать разные вещи. А он именно осознал это и испугался. Он испугался, что рано или поздно он тоже умрет, перестанет существовать. Его бездыханное тело вот точно так же будет лежать в гробу перед свежевскопанной могилой. Люди будут по очереди говорить о том, какой он был хороший человек потому, что о покойнике либо хорошо, либо никак. Кто-то искренне всплакнет, но ему будет совершенно все равно – ведь его уже не будет. Что дальше? – Конец? Или там что-то будет? И если будет, то что? Сергею очень не хотелось верить, что со смертью он по-настоящему на самом деле умрет.
После похорон он на следующий же день прочитал Новый Завет. Страх отступил, но всех ответов он не получил. Потом был Коран, Буддизм, философия, эзотерика – все, что как ему казалось могло дать ответы на вопросы, которые неожиданно для него самого у него появились.
Он читал запоем. Иногда проглатывал книгу за сутки. Но постепенно остыл к чтению такого рода литературы и брал в руки книги все реже и реже.
Не то, чтобы он нашел все ответы. Скорее наоборот – в какой-то момент он просто окончательно запутался.
Какие-то идеи подавались во всех книгах почти одинаково, а какие-то противоречили друг другу. Поэтому стройной концепции в его голове не складывалось. Он был ученым математиком и его мозг просто отвергал теорию, в которой было множество противоречий. Жизнь с его точки зрения должна была укладываться в теорию близкой к математической. Другого он просто не мог принять…
– И вообще, ты должен посуду постоянно мыть потому, что ты должен был уже давно жениться и тогда жена бы твоя посуду мыла. Значит так – пока не женишься посуду мыть тебе. Прервал его мысли отец.
– Парню уже 30, а он все сам посуду моет. Позор на мои седины. Стыдно друзьям сказать. Из комнаты слышались приглушенные смешки отца.
Алексей хотел возразить, но не нашелся что ответить. Многие его друзья действительно уже были женаты, а он все искал свою девушку мечты. Да и работа мешала. Он закончил физтех и сейчас работал в одном исследовательском НИИ в качестве начальника отдела. Работа интересная, и он нередко задерживался допоздна и поэтому ходить по клубам и тусовкам с друзьями времени у него не было.
Второй и немаловажной, а скорее главной проблемой была его зарплата, а точнее ее размер. С голоду он не умирал, но на то, чтобы пригласить в хороший ресторан девушку его доходы не позволяли. Пригласить-то пару раз можно, в кино еще и потом все – он без денег. Да еще его старенькая BMW требовала постоянного ремонта.
Так что Алексей уже почти потерял надежду встретить такую девушку, которая бы согласилась на условия жизни, которые он мог предложить.
Да и девушки сейчас пошли требовательные. Алексей как-то зарегистрировался на сайте знакомств людей, занимающихся духовными практиками, и честно указал в соответствующей графе свой доход. Так ему ни одна девушка не написала, а из тех девушек, которым писал он сам ответила только одна. Долго спрашивала его какими практиками он увлекается, есть ли рыбу и мясо, занимается ли йогой, какие книги читает и так далее. Целую анкету прислала. Алексей ответил на половину вопросов и написал, что по анкетным данным человека себе не найдешь и предложил встретиться, но девушка на связь больше не вышла. Наверно именно анкетные данные ее и интересовали в первую очередь.
Но все же была одна девушка, к которой Алексей испытывал симпатию и возможно даже взаимную, но он понимал, что им никогда не быть вместе. Дело в том, что эта девушка, его соседка, которую звали Юля была проституткой. А он в принципе не допускал возможности близких отношений с девушкой легкого поведения. Поэтому дело дальше небольшого флирта не доходило. Наверно и Юля понимала, что она Алексею, ученому математику не пара и держала дистанцию. Алексею нередко хотелось ее сократить. А что? Проститутка и есть проститутка. Ей же все равно с кем спать. А тут даже симпатия между ними какая ни какая есть. Но Юля стойко пресекала его попытки сблизится еще до того, как Алексей успевал, что-то сказать. Наверно женская интуиция говорила ей о несерьезных намерениях Алексея, и она всякий раз находила способ уйти от общения с ним в такие моменты.
– Останусь холостяком, подумал он. И фиг с ним. Кто сказал, что перед смертью мне захочется пить?
Алексей помыл посуду и вернулся к себе в комнату. Глаза закрывались сами собой, и он снова лег в кровать и уснул до следующего утра.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Утром он чувствовал себя совершенно здоровым. Спать больше не хотелось. Организм полностью справился с вирусом.
Алексей зашел на кухню, открыл холодильник и долго задумчиво стоял перед ним. Захлопнув дверцу, он захватил старую потертую нейлоновую сумку, которую купила мама в далеких восьмидесятых годах и направился в ближайший магазин за продуктами.
Прямо у подъезда стояли несколько жильцов дома и успокаивали соседку с шестого этажа. Сергей не помнил, как ее зовут, но помнил ее дочку Машу. Маша училась в школе в классе пятом или шестом.
Алексей остановился, прислушиваясь к разговору.
– Да не плач ты, вернется она. Пошла к своим друзьям. Говорила высокая седая соседка в нарядном синем платье.
– Куда она могла пойти? На два дня? Ты подумай сама – девочке 12 лет!
– Милиция-то что сказала?
– Да вот она милиция. Женщина кивнула в сторону стоящего рядом участкового Славу.
Тот делал вид, что рассматривает свои ботинки. —В моргах нет, в больницах тоже. Ответил Слава, продолжая рассматривать ботинки.
– Ну вот и Слава Богу – жива значит. А молодежь сейчас знаешь какая! У них, как это – протест. Ага. Против всего протестуют. Скажешь им что-нибудь, а у них протест. Пойдет куда-нибудь к другу и там они вместе протестуют пока у родителей инфаркт не случиться или пока не проголодаются. Да. Тут у них протест сразу заканчивается. Перерыв на обед. А потом снова протестуют.
– Да она никогда даже на 5 минут не опаздывала, а тут 2 дня нет. Если бы она могла позвонила хотя бы – говорила соседка, вытирая слезы. -Какой протест? Она ребенок совсем.
– Ты то сама ей звонила?
– Звонила, конечно. Телефон вне зоны доступа.
– Это значит разрядился?
– Это значит выключен.
– Ой горе то какое. Девочка же еще совсем! Запричитала другая соседка с крупным лицом и большой волосатой родинкой на подбородке.
Из подъезда вышла красивая со вкусом одетая женщина в строгом синем платье. По-моему, с шестого этажа, отметил про себя Алексей. Увидев заплаканную соседку, она подошла к машиной маме и мягко взяла ее за локоть. —Это у вас ведь девочка пропала?
– Да, а что такое, вы что-то знаете? Заволновалась соседка.
Подошедшая девушка покачала головой, -У меня сын пропал, Павел. 18 лет. Вечером бабушке плохо стало. Он пошел к ней и не вернулся. 2 дня уже. А на девятом этаже у Веры Павловны из 301-ой квартиры муж не вернулся домой с работы. Он в ночную был, а утром не пришел. На звонки не отвечает, к рабочему телефону никто не подходит.
– Ой, прикрыв рукой рот сказала машина Мама. —Что же это? Сразу несколько человек!
– Не иначе маньяк какой объявился, со знанием дела сказала полная соседка с третьего этажа, но увидев неодобрительные взгляды продолжать не стала.
– Маньяк? Губы машиной мамы затряслись. Она с надеждой перевела взгляд на Славу. Несмотря на то, что Слава продолжал изучать свои ботинки он официальным голосом сообщил, что ни о каких маньяках ему неизвестно и посоветовал прекратить сеять панику.
– Панику сеять?… у людей близкие пропали, а они что должны спокойно… Соседка осеклась, покосившись на Славу. Он наконец перестал изучать свои ботинки и со всей суровостью, на которую был способен смотрел на паникершу.
– Ладно, ладно, ты милиция – ты и ищи. А то зыркает на меня, как будто это я их всех у себя в квартире держу. Соседка хотела сказать что-то еще, но взгляд Славы не обещал ничего хорошего и она, махнув рукой скрылась в подъезде.
Алексей несколько минут стоял, обдумывая то, что он только что услышал. Странно – за несколько дней пропало сразу 3 человека из одного дома. Может они вместе куда-то пошли или поехали? Девочка десяти лет, мальчик восемнадцати и пожилой мужчина? Да нет, мало вероятно. Мальчик с девочкой могли куда-то уехать, а мужик-то взрослый понимает, что родители волнуются. Может и правда маньяк? -Подумал Алексей и представил себе, как тот подстерегает по очереди всех троих пропавших и убивает. А потом… А куда он потом дел трупы? Утащил на себе. Его бы точно увидели. Мог спрятать тела где-то у дома. Алексей задумался, где маньяк мог спрятать тела. Вроде негде. Подвалы-то наверняка Степа проверил. А если не маньяк, то, что могло случиться? Идей у Алексея возникало много, но они не могли объяснить пропажу сразу трех человек.
Вообще на тему пропажи людей писали достаточно много. В городе действительно каждый год пропадало большое количество людей, но Алексей не помнил, чтобы вот так пропало сразу несколько человек из одного дома. Нужно телевизор посмотреть вечером. Наверняка об этом будут говорить в новостях. Может быть уже есть какие-то версии?
В магазине за кассой одиноко сидела соседка Мария Борисовна. Она находилась в магазине каждый день с 9 до 10 вечера, включая выходные и праздники. Алексея всегда интересовало, когда она отдыхает, но спросить он не решался.
– Доброе утро теть Маш!
– А, Алешенька. Доброе утро! Слышал, что у нас случилось-то?
– Вы про то, что люди пропали?
– Ну да. Ужас-то какой!
Алексей остановился у кассы. Говорить с тетей Машей не входило в его планы, но не поддержать разговор было бы с точки зрения тети Маши верхом неприличия. —Да, я тоже не помню, чтобы из одного подъезда сразу три человека.
– Что ты! В других подъездах тоже люди пропали, а в седьмом подъезде вообще никого не осталось. Ни одного человека!
– Как это никого не осталось? Не поверил Алексей.
– А так. Утром Андрей Кузьмич пошел, как обычно с внуками сидеть. Они в седьмом. Дверь открыл, а там никого нет. Родители рано уходят, и он иногда опаздывает за что его дочь… эта как ее… Люда?.. или Катя. По-моему Люда. Ну у которой машина такая, разрисованная с тигром. Ну?
Алексей что-то припоминал. Стояла у них во дворе такая машина, но кто ее хозяин Люда или Катя он понятия не имел.
– Так вот Люда постоянно с ним ругалась, что он опаздывает. Кричала прямо до визга, что она из-за него работу потеряет и они все сдохнут с голоду. Я сама слышала. А у Андрея Кузьмича-то почки. Прямо беда. У меня тоже иногда так прихватит… Вот у него и прихватило. Опоздал. Идет и думает, что сейчас ему за это будет от дочери то…
– И что он детей-то нашел? Прервал ее Алексей.
Мария Борисовна подняла вверх указательный палец —Ни детей, ни соседей! Никого там нет. Ни одного человека. Он когда детей в квартире не нашел сначала к соседям звонил по лестничной площадке, потом пошел выше. Думал дочь не дождалась его и уехала, а детей соседям отдала. Она так уже делала и ему ничего не говорила —ходи ищи сам раз опоздал. А тут никого! И пыль везде, как будто там не живет сто лет уже никто! Последнюю фразу Мария Борисовна произнесла шёпотом.
– Так может просто не было никого дома, а на других этажах есть люди?
– Да я тебе говорю нет никого! Степа потом ходил проверял. Она заговорщицки наклонилась поближе к Алексею и прошептала -Но он сказал никому не говорить. Так что я только тебе.
Алексей был готов поспорить, что Мария Борисовна рассказала об этом всем, кто сегодня приходил в магазин.
– И еще, продолжила Мария Борисовна —У меня грузчики сегодня не вышли. Ни один! А они, Алёшенька, не из нашего дома. Ты понимаешь? Она внимательно смотрела на Алексея ожидая, когда он поймет.
– Вы хотите сказать, что не только из нашего дома люди пропали?
Мария Борисовна кивнула и шумно сглотнула.
– Может быть, может быть. Сказал Алексей, вспомнив пустые лавочки у соседнего дома.
– Не иначе конец света! Прошептала она. И помолчав добавила. —Ты иди, бери что нужно. Сегодня бесплатно все. Че торговать-то, если конец света!
На обратном пути Алексей еще раз решил пройтись между соседними домами и посмотреть есть ли там люди. К его удивления он не встретил ни одного человека и это было действительно очень странно тем более для праздничных дней.
Поход в магазин вместо тридцати минут у него занял полтора часа.
Отец уже сидел на кухне. —Ну тебя только за смертью посылать. Ты чего так долго?
Алексей опустился на табуретку.
– Ты какой-то озабоченный. Заметил отец.
– Странное дело. За последние 3 дня у нас из дома пропали люди. Много. В седьмом подъезде говорят вообще никого не осталось! Представляешь?
– Как это пропало? Удивился отец.
– Так, ушли и не вернулись. Хотя… дети то вряд ли ушли.
– Да гуляют где-нибудь.
– Всем подъездом? Мария Борисовна сказала, что там пыль везде, как будто не жил давно никто.
– Ну ты слушай ее больше. Она тебе не такое расскажет. Махнул рукой отец.
– Кстати из нашего подъезда три человека пропало. Мальчик подросток, сосед из 301ой и девочка 12-и лет.
– А что за девочка пропала?
– Да, Маша. Помнишь ее?
– Что-то припоминаю. Вежливая такая?
– Да. Вот ее уже два дня нет.
– Вот беда какая! А что полиция говорит?
– Пока ничего. Все-таки странно, что столько людей пропало.
Алексей задумался.
Отец понял, что сын может думать еще долго и сам взялся за приготовление завтрака.
Яичница у него, конечно, подгорела. Готовить он никогда не умел. Он всегда все пережаривал, переваривал или наоборот недоваривал, а если не пережарит, то обязательно пересолит.
Алексей машинально отправлял в рот кусок за куском, погруженный в свои мысли.
– Ну, что молча есть будем? Раздраженно спросил отец.
– Совместная еда она для чего – для общения между членами семьи. Отец, повысив голос, повторил —Для общения между членами семьи.
– А? Что ты говоришь?
– Я говорю, как погода на улице?
– Да ничего вроде. Солнце. Не выходит у меня из головы, что люди пропали. Не один ни два, а сразу столько. У меня даже никаких идей нет что могло с ними случиться. И знаешь, когда шел обратно ни одного человека на улице не встретил. А праздник же!
Отец почесал бороду. —Действительно странно. Я вот читал недавно на берендей.ру. С энтузиазмом начал он -Что в Америке целый город пропал. Ага. Люди звонят своим родственникам, а никто не отвечает. Ну все заволновались, поехали туда, а там пустой город. Ни одного человека. Все вещи на месте – посуда, одежда, даже деньги, а никого нет. В общем эксперты там работали месяц и выяснили, что все люди собрались на окраине города и исчезли. Следы все туда ведут, а потом обрываются и неясно куда они пошли дальше. Как растворились. И еще один был случай в Китае – там корабль круизный пришел в порт. Все собрались – встречают. А из корабля никто не выходит. Подождали немного и поднялись на борт, а там кроме двух кошек никого нет! Отец округлил глаза ожидая реакции сына.
– Пап, ты читаешь всякую бульварную ерунду и принимаешь ее за правду и потом еще другим передаешь.
– Да это правда! В нескольких газетах американских печатали, а потом раз и все тиражи арестовали и как ничего не было. Это точно. Сказал он, как будто он сам был непосредственным участником событий.
Алексей хотел снова возразить, но решил, что с отцом спорить бесполезно.
– Ну может и правда, подвел итог Алексей. Я вот только не понимаю – пол дома пропало. Нас же наверно должны допросить были?
Отец почесал подбородок. —Я думаю такими делами ФСБ занимается. А у них свои методы. Не сомневайся – кого нужно они уже допросили. Да еще подписку с каждого о неразглашении взяли.
– Да, наверно ФСБ. Согласился Алексей. Он снова задумался.
Минут пятнадцать они сидели молча.
Отец начал стучать пальцами по столу. Трум тум тум турум тум тум… Алексея эта привычка отца раздражала.
– Пап я пойду почитаю, поднялся Алексей из-за стола. -Посмотри сегодня вечером новости. Наверняка что-то скажут об этом.
Отец кивнул. —Ну и я пойду книгу до редактирую.
Отец Алексея был писателем. Книги его не пользовались спросом и заработка практически с этого никакого не было. Но отец не расстраивался по этому поводу. Он вообще никогда серьезно себя, как писателя не воспринимал. Называл себя писуном.
Алексею книги отца в основном нравились, но как он считал в них не было действия, не было того, что увлекает с первых строк. Они не раз говорили об этом с отцом, но он и не думал менять свою манеру письма. А жаль. Деньги за какой-нибудь «бест селлер» им бы не помешали.
Они разошлись по своим комнатам.
Алексей долго разглядывал полку с книгами. Читать ничего серьезного не хотелось. Он еще раз прошелся взглядом по корешкам книг, взял с полки книгу современного фантаста Синицкого и погрузился в мир звездных войн и неземной любви.
Он так зачитался, что не заметил, как отец вошел в комнату и даже вздрогнул, услышав его голос рядом.
– Я к Степану Семеновичу. Пойдешь? Мы с ним партию не доиграли. И у него наверняка и выпить есть. Подмигнул отец.
Алексей обрадовался предложению. Степан Семенович, сосед по площадке у которого Юля снимала комнату, а встретиться с Юлей он всегда был рад.
Степан Семенович был человеком религиозным и никогда бы не сдал комнату проститутке. Поэтому Юля, когда снимала квартиру, сказала ему, что учится в институте и уходила из дома не накрашенная и в приличной одежде. Иногда, если Алексей был дома она заходила к нему, чтобы накраситься и переодеться.
– Может купить что-то к чаю? Спросил Алексей.
– Ты пойдешь.
– Да ладно, обойдутся. Хотя в магазине сегодня все бесплатно.
– Это по поводу первого мая?
– Нет, по поводу конца света.
– А.
Дверь открыла Юля.
– О! Проходите. Степан Семенович послал за вами, а вы сами идете.
Они прошли на кухню. Степан Семенович читал, как обычно Библию.
– А, пришел чтобы я тебя разделал в пух и прах наконец! Сказал Семен Семенович, увидев отца, и с энтузиазмом полез под стол за видавшей виды коробкой шахмат.
– Еще посмотрим кто кого.
Отец присел за стол рядом с Юлей. Алексей сам приметил это место, но просить отца пересесть было неудобно.
– Слышали, что у нас люди пропали? Спросил отец.
– Ой, так страшно! Испуганно сказала Юля.
– А что боятся? Последние дни наступают. Спокойно ответил Степан Семенович, расставляя фигуры.
– Степа, у тебя последние дни уже десять лет наступают.
Степен Семенович серьезно посмотрел на отца. —В этот раз точно. Недолго терпеть осталось.
– Что терпеть-то?
– Да все! Ты сам посмотри, что в мире твориться!
– Ну не знаю… меня все устраивает. Пожал плечами отец.
Степан Семенович отодвинул от себя шахматы.
– Сейчас нравится, а потом в ад. Но так и сказано – немногие спасутся. Он снова придвинул к себе шахматы и поставил недостающие фигуры.
– Ты прямо, как священник! Отметил Отец.
– Нет, Бог не сподобил.
– А ты значит всем недоволен и поэтому сразу в Рай?
– Это как Бог даст. Но, как говориться —Претерпевший все спасется и обретет счастье вечное! Степан Семенович многозначительно поднял вверх палец.
– Да ничего там не будет. Нет там ничего! Всю жизнь терпел и дары ждал, а там и нет ничего. Вот прикол будет, как говорит молодежь? Так да? Отец посмотрел на Юлю.
Юля кивнула.
– Юля вы тоже несчастны?
– Сергей Сергеевич, я счастлива как… в общем счастлива.
