Так как же ей выбраться из этого чертового колодца? Быстро и незаметно. Рэя потянулась рукой к небу, согнула палец, будто хотела коснуться струны на гитаре, да так и не смогла провалиться сквозь воздух. Палец отчетливо и ясно зацепился за некую нить, края которой исчезали в неведомом направлении. Тончайшая и шелковая, она не была ни на что похожа, что знала Рэя. Трудно было различить какой-то один цвет – здесь был золотой, какого девушка еще не видывала, но могла сравнить с теплыми рассветными лучами солнца, пробивающимися через туман над холодным озером; еще она видела серебристый и черный, которые жалкими пылинками кружились вокруг трепетной и могущественной субстанции.
Рэя потянула нить на себя, но та не шелохнулась, даже не прогнулась под давлением. Не теряя времени, девушка взобралась на весьма неустойчивую нить, которая едва ли могла похвастать обширной поверхностью. Так она медленно карабкалась кверху, будто по лестнице, и с каждым пройденным метром хваталась за крепкие нити все увереннее и увереннее.
– Легкотня! – самодовольно провозгласила Рэя, поравнялась с краем колодца и забралась даже выше, так, что одного прыжка хватило бы до твердой поверхности.
– Что именно? – раздался мужской голос позади девушки.
За считанные мгновения произошло множество событий, при которых Рэя Эстаз успела удивиться и испугаться, растерять весь самоконтроль и развеять Темную энергию, перед тем как обернуть голову и увидеть нахальную физиономию Нэгато и, наконец, с грандиозным всплеском грохнуться обратно в колодец.
– Никак потопла? – хмыкнул Нэгато Эстаз, четко улавливая странные шепчущие звуки со дна заточения сестры. Подозрения брата пали на то, что она осыпала его всевозможными проклятиями, что, конечно же, было чистейшей правдой. – Лови!
Нэгато небрежно задел цепочку маятника и тот полетел вниз, угодив прямиком в дрожащие от холода руки Рэи.
– О, спасибо тебе, святой человек! – крикнула она, едва сдерживая стук зубов, при этом умудряясь подстроиться под особый саркастический тон.
С артефактом на поясе выбраться не составило никакого труда. Рэя воспользовалась тем же маневром, который недавно демонстрировала Тэнеру с одним только маленьким дополнением. Один конец посоха благодаря духовной энергии впивался в стену, на выпирающую же часть Рэя вставала. Дальнейшие действия требовали чуть больше концентрации. Хорошенько прыгнув, девушка в то же мгновение отзывала оружие и призывала вновь в руке. Так посох оказывался прикован на порядок выше, а сама же Рэя благополучно подтягивалась и вновь вставала на него. И так до самой вершины.
– Помощь не нужна? – Нэгато все же снизошел до благого жеста, но в своей манере.
– Чтобы ты сбросил меня обратно самолично? Ага, разбежался! – хмыкнула Рэя, выкарабкиваясь самостоятельно.
– Ты слишком хорошо меня знаешь. – огорчение проскользнуло в его тоне, но время шуток закончилось быстро, что было заметно по поджатым губам. – О чем ты думала, когда использовала… ее? – Нэгато буквально выплюнул последнее слово, только этим обозначив свое отношение к Темной энергии.
– Меня никто не видел. – отмахнулась Рэя.
– Это место для тренировок. – с нажимом продолжал старший Эстаз. – И сомневаюсь, что моржи пренебрегают дисциплиной, упуская всякую возможность закалиться духом и телом.
– Как грубо. – напускное удивление вырвалось само собой. – Ох, и не стыдно тебе?
Нэгато проигнорировал очередное театральное выступление сестры, которая в очередной раз несерьезно вела беседу. Тяжелый взгляд прошелся с ног до головы. Было трудно не заметить легкую дрожь, вызванную промокшей одеждой и пронизывающим ветром, и еще труднее закрыть глаза на невинную улыбку, наполненную искренним солнечным теплом.
– Что за проблемный ребенок. – юноша выдохнул все накопленное недовольство в одночасье. Он провел рукой по воздуху, вырисовывая созвездие из восьми звезд. Серебристые ниточки тут же обратились в небольшое животное с шерстью пустынного цвета и того же свечения. Заостренная мордочка, узкие темные глазки, большие треугольные ушки и пушистый хвост с сумрачным лазурным кончиком. Нэгато взял животное за шкирку и сунул Рэе.
– Как же хорошо ты управляешься с созвездиями. – каждый раз Рэя была очарована его мастерством, словно в первый. Она прижала «живое» созвездие к себе и размякла, чувствуя исходящее от его шерсти тепло.
– Я вложил в Ваку меньше духовной силы, чем требуется, так что его шерсть не заискрится. – пояснил Нэгато, но быстро понял, что это было бесполезно.
Брат и сестра вышли через расщелину, которая вела к этому дивному и тихому месту. Никто из них так и не заметил присутствия третьего лица, которое внимательно наблюдало за происходящим. И теперь, когда маленькая тренировка прошла без последствий, Гелид Хиэмз мог со спокойной душой отправится по своим загадочным делам.
***
– А ты точно знаешь, куда идти? – спросила Рэя на очередной развилке, в точности похожей на предыдущую. Однако в голосе веяло равнодушием, ведь самой напрягать память ей не хотелось, а уж куда их заведет Нэгато, ей было все равно.
– Снова этот тон. Тебе же фиолетово, куда мы забредем, так зачем спрашиваешь?
– Нервишки помотать. – самодовольство искрилось в голосе девушки, пока она тискала плюшевого Ваку в руках, который подозрительно спокойно относился к любым видам ласки.
– Мои-то? Да они ж стальные. – хмыкнул Нэгато.
– Ага. Благодаря мне. – заулыбалась сестра, перемещая теплое «животное» и укладывая его на голову. – Что? У меня волосы мокрые.
– Пусть созвездия и не живые, но и не плюшевые игрушки. Будь посерьезнее, Рэя. Попробуй – это не сложно. Возможно, даже понравиться. – Нэгато аккуратно взял маленького зверька и отдал обратно сестре в руки.
– Повзрослеть предлагаешь?! – Рэя была возмущена. – Вот уж нет уж! А кто тогда станет главным клоуном в семье?
– Нашла, чем гордиться. – Нэгато закатил глаза, но при всей его осмотрительности и постоянном чувстве ответственности, он был благодарен сестре за ее стойкий озорной характер. Именно благодаря этому, Рэя могла разрядить даже самую тяжелую ситуацию, атмосфера которой с каждым новым разом давила все сильнее, не отступая ни на шаг.
– Зато я непобедима в этом рейтинге! – захвалила сама себя девушка.
Да, Рэя уже давно решила для себя, каким путем пойдет по жизни. Беспечная и дурашливая – такой ей не трудно быть. Быть веселой и заражать радостью окружающих ее людей. Особенно тех, кто лишен всякого душевного покоя. Хотелось ли Рэе Эстаз хоть раз побыть наедине с тревожащими ее мыслями? Как сказал Гелид Хиэмз, разум ее чист и это не потому, что мысли не являются частым гостем в доме под названием голова. Вовсе нет. Просто внутренний ребенок, которого она удерживает в себе всеми силами, не зацикливается ни на чем подолгу, познавая мир с широко открытыми глазами. Забывает ли она о важных вещах, которые стоит поведать старшим? Да, несомненно, но всегда неожиданно вспоминает об этом.
– Я тебе такое должна рассказать! – воодушевилась девушка на пустом месте.
– Мне будет стыдно? – Нэгато осторожничал с внезапным порывом сестры, недоверчиво на нее поглядывая, пока она жестикулировала одной рукой, ибо вторая до сих пор прижимала Ваку к груди.
– Обидно сказал. Нет, не в этот раз. – заверила она его. – Помнишь мою недавнюю дискуссию со стариком Гелидом?
– Из-за которой тебе взашей влетела отработка? Да. – поторопил сестру Нэгато, ведь она снова собиралась растянуть вступительную речь.
– Угу. – недовольство отчетливо прослеживалось на поджатых губах и уже через секунду вновь сменилось на довольную улыбку, полную неподдельной эйфории. – Мы с Тэнером всю ночь…
– Боже, я-я-я… Рэя, к-как ты могла. Боже… – запинался и зеленел Нэгато.
– Переводили рукопись Чтеца. – закончила она, не скрывая многозначительную улыбку и довольствуясь результатом. Видеть то зеленеющего, то бледнеющего брата дорого стоило. Он же меж тем перевел дух, облегченно выдохнув. – Невидимыми чернилами он описывал эксперименты над Пусто́тами. Даже зарисовок много сделал. Довольно подробные, если честно. И… эм… описал превращение этих тварей. Угадай, кто служит сырьем?
Одного взгляда было достаточно, чтобы уловить в извечно беспечном лице неистовый интерес в купе с щекочущим изнутри странным трепетом. Такой девушка представала чрезвычайно редко. Это было то, чего следовало страшится, и то, к чему неминуемо влекло.
– Неприятная новость. Подожди, Чтец? – вдруг спросил Нэгато, осознавая, что это имя ему толком не знакомо, и Рэя принялась пересказывать краткую историческую справку, любезно предоставленную главой клана.
– Ясно, значит он знает о твоем ядре? – задумчиво заключил брат после услышанного рассказа, но более ничего не добавил. – А что же рукопись?
– Ух ты! Подробности интересуют? Ну что ж. Тебе поподробнее или покороче? Хотя, не важно – я все равно каждое слово не вспомню. – Рэя невозмутимо достала из-за пазухи помятый лист, радуясь, что тепло Ваку уже просушило его, а буквы хоть и размазались, но были читаемы. Черные буквы пестрели маленькими закорючками, будто автор письма старался уместить как можно больше слов на один лишь листик, а суматоха не позволила ему выводить буквы ровнее. – Он описывал все изменения на первом объекте. Женщина, 25 лет. Как жаль, ее имени мы так и не нашли.
«Я приковал первый объект к стене особыми цепями. Кандалы, разработанные мною же, имеют весьма полезное свойство: они накаливаются до высоких температур, а примечательный рисунок оставляет клеймо, так что, если подопытная сможет сбежать, узнать ее не составит труда. Забавно, что эту идею мне подкинули аристократы из Супремы.
Первый объект оказался весьма бойкого характера, что затрудняло полноценное обследование, но я смог заметить нечто странное в глазах. Некогда карие, они побледнели, словно радужку заволокла молочная дымка. Белое свечение стабильно, значит она здесь. Спустя час реакция на различные движения и звуки без изменений. В это же время я заметил черное пятно на внутренней части плеча. С уверенностью могу сказать, что это не родинка и не родимое пятно. Эта черная отметина имеет однородную текстуру, неровные, но четкие края, размером около сантиметра.
Второй день. Пятно разрослось до трех сантиметров. На ощупь плотное и влажное. Глаза полностью окрасились молочным цветом. На свет не реагирует, реакция на звук та же.
Третий день от заражения. Прослеживается явное увеличение пятна в размерах. Я бы оценил его с куриное яйцо. Слух подопытной стал острее – теперь слышимость увеличилась с 3.5 метров до 7. Все еще полностью себя осознает.
Четвертый день. Стремительное распространение пятна на всю левую руку. Пораженная часть грубеет и выделяет полупрозрачную слизь (не опасна, не горит, но испаряется под жаркими температурами).
Наблюдается ряд изменений объекта. Внимание рассеяно, заторможена. Тело лихорадит, обильное потоотделение, сопровождающееся ознобом.
Пятый день. Несколько раз вырвало нечто странным. Жижа мутного цвета без особого резкого запаха. Трудно с чем-то сравнить. Волосы самопроизвольно осыпаются.
Шестой день. К концу дня волосяной покров полностью опал. Пятно охватило руки и туловище.
Седьмой день. Лихорадка сохраняется. Объект бредит, говорит о наличии различных звуков, хотя в помещение абсолютная тишина.
Восьмой день. Проявляет агрессию на многие факторы. Способна говорить. Кричит от боли, по ее словам, в костях и мышцах, будто их разрывает изнутри. Весьма активна, благодаря чему сломала себе кости в нескольких местах.
Девятый день. Места переломов срослись необычайным способом. На их месте образовались суставы с активными движениями в них. Это весьма любопытно. У всех ли пораженных переломы приводят к этому?
Десятый день. Кожа полностью почернела, и вся пропиталась слизью. Острые предметы оставляют кровоточащие обычной алой кровью порезы. Не разговаривает. На раздражители не реагирует. На счет суставов я поспешил – за счет переломов произошло удлинение конечностей, примерно, на двадцать сантиметров. Тело выглядит истощенным, словно на кости натянули кожу.
Одиннадцатый день. Нож не смог пробить этот… панцирь? коим теперь является кожа. И вновь изменения в глазах – их молочная пелена заполняется черным цветом. Выглядит завораживающе, как будто кто-то разлил чернила в молоке.
Двенадцатый день. Подает признаки жизни. Как личность себя не проявляет. Реагирует на звуки с расстояния десяти метров. Может больше, жаль комната не позволяет оценит это в полной мере. Ведет себя… выжидающе. Прислушивается и в полной тишине издает какие-то звуки, похожие на щелканье. Белые огни в черных глазах исчезли. Занимательно. Она здесь только для этого.
Я снял кандалы. Оказывается, короткие звуки помогают ориентироваться Пусто́те на местности. Могу с уверенностью сказать, что летучие мыши действуют по тому же принципу.
Так же стоит отметить, что половые признаки полностью стерлись. Теперь невозможно различить, кем оно было прежде.
Как и следовало ожидать, слизь, покрывающая их тело, испаряется при долгом пребывании в огне. Можно было предположить, что Пусто́ты не выносят солнечного света, однако, это не так. А огонь сжигает их, как любое другое живое существо. Прискорбно. Они прекрасны, но все еще скованы смертью.
Только сейчас заметил кое-что очень любопытное. Все мои артефакты, пропитанные Чужеродной энергией, либо барахлят, либо утратили свои свойства. Это объясняет природу мутации людей в Пустот. Проникая в разум она заставляет впитывать из Ткани Мироздания Чужеродную энергию, благодаря чему и происходят дальнейшие изменения.»
Рэя закончила весьма подробную вычитку и оторвалась от листка бумаги, на столько исписанного чернилами, что практически не осталось свободного места. Нэгато, несомненно, был недоволен этой выходкой, ведь копирование столь секретных текстов не поощрялось ни одним орденом, хоть и принесло ясности в его голову.
– И как только умудрилась? – раздраженно прошипел старший Эстаз. Они уже дошли до спальных корпусов, но расходится не спешили. Рэя отпустила теплое животное из рук, Ваку приземлился на четыре лапки, махнул хвостиком и растворился, точно утренняя дымка.
– Не для себя же старалась, а для сестрицы. Думаю, ей это пригодится. – девушка помахала листком прямо перед носом брата.
– Будешь так размахивать – улетит. – Нэгато тут же упрекнул ее. – Не смотри так на меня. Мне не плевать, просто чего-то такого следовало ожидать. От этих тварей всегда веяло подвохом.
Брат и сестра дошли до ученической библиотеки со скудным содержанием в ее недрах. Внутри никого не было, поэтому они решили обосноваться на некоторое время здесь, заняв самый дальний непримечательный стол у окна, чтобы изредка поглядывать наружу.
– Кстати, почему мы сидим здесь? На практику точно же еще успеем.
Брови Нэгато едва сошлись вместе, недоуменно окидывая взглядом сестру, будто выискивая наличие каких-либо повреждений, которых он не заметил доселе. Но ничего так и не обнаружив, хмурость с его лицо сошла сама.
– Уже почти обед. – он вскинул указательный палец, тыкая на потолок. Рэя закинула голову в указанном направлении. Часы показывали что-то около двенадцати, что значило только одно, – практическое занятие неминуемо подходило к концу.
– Как?! – искренне воскликнула Рэя. – Я не так долго там пробыла!
– Видимо, не заметила. Из-за тебя мне пришлось улизнуть пораньше. – многозначительный взгляд пронзил сестру насквозь в ожидании чего-то.
– Ладно. Спасибо. – ее тон так же много чего означал, но брат решил закончить эту тему. – Ну и что я пропустила?
Рэя тоскливо упала на стол подбородком, руки так и остались свисать где-то внизу. Она была крайне опечалена тем фактом, что не смогла воочию разглядеть все тонкости специальной техники ордена Зимы по уничтожению Пусто́т. Нэгато же до жути не хотелось лицезреть прискорбно-раздражающее состояние сестры, которая была готова растаять, подобно снегу, и растечься по полу. Он достал откуда-то пакетик и сунул его под нос горюющей особы.
– О, орешки. – все еще тоскливо промямлила Рэя, но принялась шуршать и хрустеть.
– Чубук продемонстрировал чудодейственный способ истребления тварей. – совершенно обыденно он начал свой пересказ, откинувшись на спинку стула и поглядывая на раскрытый пакетик с орешками, из которого тащили по одной штучке. Как раз перед тем, как закинуть в рот очередной плод арахиса, Рэя застыла.
– Чу-бук? – поднятая бровь говорила сама за себя, но это настроение быстро переменилось, и уже в следующую секунду озорная улыбка играла на лице. Стоило только взглянуть на девушку и сразу можно было понять, что подобранное Нэгато слово ей невероятно сильно понравилось. – Это же снежный баран! Да, ему подходит. Мое почтение, брат мой! Аплодирую стоя! – своих слов Рэя на ветер не бросала, поэтому в миг реализовала сказанное.
– Быстро же ты переменилась. Несносный ребенок. – на протестующий возглас Нэгато только закатил глаза. – Сядь и слушай. Все они активно пользуются этим Лунным камнем. Скажу прямо – выглядит впечатляюще. Чтобы претворить задумку в реальность, заклинатели научились преобразовывать бублик в музыкальное полотно. Очень похожее на развернутый свиток, кстати. – Нэгато прервался, чтобы успеть ухватить один из последних несчастных орешков. – Как я понял, на левитирующем полотне заклинатель сам настраивает порядок нот.
– С чего ты взял? – всплеск недоверия прервал слаженное повествование Нэгато, но на самом деле, она сделала это лишь для того, чтобы шлепнуть скрытную руку чужака, пытающуюся так рьяно скоммуниздить солоноватый орешек.
– Чтоб ты знала, они изначально мои. – как ни в чем не бывало ответил брат.
– Были. – сестра поспешила закончить за него.
– Хиэмз водил по полотну беспорядочно, но определенно знал, какой звук последует за каждым нажатием. И сразу отвечу на твой вопрос: звучит как фортепиано. – пока старший Эстаз продолжал говорить, он не оставлял попыток урвать еще хотя бы пару орехов, но вот Рэя сама отдала ему пакетик, в котором одиноко шелестели крошки да соль. – Что ж, ладно. – он любил соленое и попросту выкинуть остатки не мог, съев крохи за один присест. – С помощью Лунного камня они для начала усмиряют Пустоту. Типа, ноты снижают уровень агрессии или как-то так и то свечение в глазах пропадает. А раз нет свечения, то нет контроля, и твари становятся медлительнее. Если не попадаться на глаза, так и вообще в спячку впадают. Далее уже по старинке – испепеляют.
– Ха, умно. И что им мешает стрелять этими нотками направо и налево? – Рэя недоумевала, почему при таком действенном способе усыпления Пустот, им так редко пользуются.
– В полной мере овладеть артефактом смогли только Старшие и пара-тройка обычных заклинателей. – пояснил Нэгато, припоминая тот же заданный вопрос Аспером во время демонстрации навыка.
– Хороший камешек. Потустороннее видит, с ним же взаимодействует. – плохо скрываемое недовольство плескалось в голосе Рэи.
Негодование девушки сплеталось с остальными редкими мыслями. Она неосознанно сравнивала себя с Хиэмзом, недостатком которого был только характер. Да и сам орден явно превосходил их родной. А может дело даже не в месте и не в людях, а в способностях, с которыми так трудно было совладать. Даже не так. Ей не хватало Света на что-то большее, а Тьма постоянно отпечатывалась болезненными следами.
– Какая редкость, чтобы ты задумалась. – ухмыльнулся Нэгато.
– Заткнись. – только и огрызнулась Рэя. – Я тут подумала…
– Еще более удивительно.
– Подумала, да. – вызывающе повторила она. – Если Лунный камень усмиряет, значит он воздействует именно на Темную энергию и…
– Нет. – грубо оборвал размышления сестры брат Эстаз. Голос прозвучал слишком резко и внезапно, так что Рэя застыла в замешательстве. – Мы не будем просить его помогать тебе с контролем Темной энергии. Мы вообще не должны этим заниматься. Твое якобы обучение было одобрено лишь для ознакомления с этим стихийным бедствием.
– Но ведь его артефакт теоретически смог бы, э, как бы остужать мою Темную энергию. – Рэя не могла унять порыва и продолжала наседать, совсем не замечая концентрирующийся гнев Нэгато. – Даже скрипка не всегда справляется с этим, но он бы, думаю, смог.
– Ты и скрипку притащила? – смог догадаться Нэгато. Его голубые глаза, казалось потемнели и тяжело смотрели снизу вверх на девушку, которая невольно вскочила со стула, пока высказывала вслух свою, по мнению Нэгато, бредовую теорию. Но, честно признаться, он считал ее не такой уж и бредовой, просто беспечной.
На его внезапный вопрос Рэя опешила. Брат выстрелил прямо в яблочко, и девушка уже в ту же секунду проиграла, ибо замешательство отразилось на лице и никуда не скрылось от глубокой бездны океана. Да, именно так многие люди, которые сталкивались с кланом Эстаз в гневе, описывали их ясные голубые глаза, становившимися невероятно глубокими и темными в минуты бушующего торжества.
– Господи, Рэя! – его слова резали воздух. Сказанное им было похоже на очередную неоправданную надежду. На очередное разочарование.
– Прости. – с видом нашкодившего ребенка сказала Рэя. Она знала, что брат злиться не долго, хотя и напоминает о случившемся потом частенько. Ему нужно было остыть, и девушка не смела разбавить эту тягостную атмосферу очередной дурацкой шуткой. Сейчас нужно было всего лишь переждать.
– Где она? – строго спросил Эстаз, скрещивая руки на груди и все еще не двигаясь с места, пока девушка так и осталась стоять.
– В сумке под кроватью. – Рэя на духу выпалила единственный правильный ответ, не пытаясь как-то увильнуть и скрыть правду.
– Я понял. – волна негодования уже сходила с его сознания и голос стал спокойнее, а наблюдать за сестрой становилось уже забавно, ибо сложенные в трубочку губы и досадливо опущенный взгляд в ее-то годы выглядели весьма и весьма нескладно. В тишине раздался тяжелый вздох – фирменный жест Нэгато Эстаз. – Надеюсь, скрипка там и останется.
– Да-а-а. – увы, этого для брата Эстаз было недостаточно, и он выжидающе взглянул на сестру. – Да, скрипка останется не тронутой до конца пребывания в Глубинных Тропах.
–Матушка узнает, я тебя отгораживать не стану. – казалось, Нэгато смирился со сложившейся ситуацией.
– Она каждый раз узнает и редко когда что-то делает. – пожала плечами юная Эстаз и села на место, чуя перемену настроения в лучшую сторону.
– Редко, зато запоминается. – после этих слов обоим стало не по себе, по спине пробежали мурашки, волосы встали на дыбы. Старший Эстаз вздрогнул так, будто хотел отряхнуться от чего-то особенно липкого и мерзкого. – Б-р-р-р, лучше не вспоминать.
Рэя и Нэгато вспоминали примерно одни и те же пробирающие жутким холодом события, от которых кровь стыла в жилах. Каждый из них мысленно согласился не придаваться болезненному опыту минувших дней. Именно поэтому они всегда заступались друг за друга, ибо обычно виновниками всяких переделок выступали эти два молодых человека.
Потоки воспоминаний, принесших редкий бесценный опыт, пусть и пугающий, но навсегда въевшийся в память и сформировавший боевые рефлексы, были прерваны далекими голосами и близкими несмелыми шагами. Стало очевидно, что практическая часть этого дня завершилась и ученики разбредались кто куда вплоть до самого обеда. И вот только один человек решил провести это время за книжками.
Флу Мусти трепетно открыла массивную дверь, стараясь не произвести лишнего шума. Эта ее привычка иногда пугала Рэю, чутье которой вызывало неподдельную похвалу. Флу могла совершенно незаметно подкрасться сзади, при этом не имея никак злых мотивов. Иными словами, заклинательница клана Мусти была идеальным следопытом. Кроличье навыки, уникальный запас знаний, феноменальная память, позволяющая буквально цитировать не одну строчку из давно прочитанного фолианта, а целые страницы, и самое главное – абсолютное сокрытие жажды крови, по которому с легкостью Рэя вычисляла противника даже с закрытыми глазами. Ей бы только отточить все эти навыки и поработать над уверенностью в себе.
– Флу! – радостно поприветствовала только что вошедшую девушку Рэя, вскочив с места и стремительно направляясь к ней.
Взволнованные резким звук зеленые глаза стали еще больше и испуганнее. Она вздрогнула, когда чужая рука обвила сзади плечи, будто пресекая любые возможные попытки бегства. И Флу не была бы собой, если бы не подумывала оказаться подальше от четы Эстаз, таких шумных и непокорных. От одного их присутствия становилось некомфортно, но в то же время до безобразия красочно.
– В-вам что-то нужно? – неуверенность пропитала девушку с ног до головы и уже распространялась по воздуху, что не прошло незаметно для двоих Эстаз.
– Расслабься! – широко улыбнулась Рэя, пытаясь вызвать хоть каплю доверия, и надавила на плечи встревоженной девушки, заставляя ту сесть на стул.
– Рэя, ты ее до белой горячки доведешь своим мельтешением. Сядь уже. – устало проговорил Нэгато, стараясь хоть как-то угомонить сестру. – И зачем все это? Ты же не хочешь… Да, именно это ты и сделаешь.
По голосу старшего Эстаз было понятно, что он с чем-то смирился, с чем-то неизбежным. Флу же подумывала задержать дыхание, кто знает, может они забудут про нее и она, наконец, сможет уединиться вдали от людской суматохи с бесконечно высокими горами толстенных старых книг.
– Что думаешь? – с воодушевлением, бьющим через край и резко врезающимся в окружающих, Рэя пододвинула листик бумаги в сторону ничего не понимающей девушки.
– Что это? – тихо сказала та и, прежде чем начать читать, осмотрела бумажку спереди и сзади, окинув написанное взглядом, и только потом приступив к чтению.
Ожидание казалось невыносимо долгим. Флу Мусти не просто прочитывала текст, она пыталась уловить смысл каждого слова, будто за каждым из них было сокрыто нечто тайное. По крайней мере, Рэе так думалось.
– Откуда ты это переписала? – и вновь заикание испарилось, и зеленые глаза озарились ярким блеском.
– Как ты поняла, что это я? – полюбопытствовала Рэя, вместо ответа.
– Эм, видела т-твой почерк. – робко сказала Флу, уперевшись взглядом в стол, затем в кусок пергамента. Она явно хотела что-то добавить, чтобы более правдоподобно обосновать умозаключение, но никак не решалась. Однако настойчивые взгляды сестры и брата быстро ее переубедили. – Как к-курица лапой.
– Что правда, то правда. – рассмеялась Рэя.
– Здесь нечем гордиться. – тут же упрекнул Нэгато. – Каллиграфия является обязательной к обучению, но ты и ее прогуливала.
– И еще. – Флу обратила на себя внимание сразу двух Эстаз. – Рэя пишет отрывисто, что может указывать на развитое чутье. Есть печатные буквы – не зря ты спорила с… с главой, доказывая новую точку зрения. Ты явно спешила, когда писала, з-значит источник вряд ли в открытом доступе. Эм, лист был только один и столько текста надо было уместить любой ценой, отсюда маленький почерк. Ну и чернила на рукаве. – Флу кивнула на правую руку Рэи, ткань которой оказалась пропитана едва заметными пятнами черных чернил. – Тебя отвлекли и пришлось п-прикрыть листок. Даже тут видны разводы.
Девушка перевернула лист бумаги, демонстрируя область с расплывчатыми буквами.
– Ух, да. Тэнер, гад, все время вокруг ходил. Он бы точно не одобрил мою махинацию. – Рэя безоговорочно подтвердила слова наблюдательной девушки. – Ты столько подметила. Откуда?
– Моя прапрабабушка Индида всю жизнь посвятила этому и много оставила после себя. Жаль, что ее доводы называли абсурдными. – неутешительно отозвалась Флу.
– Так что на счет написанного? – вмешался Нэгато, направляя разговор в нужное русло, про которое девушки уже и позабыли.
– Ну, эм, – Флу все еще обдумывала, чтобы сказать. – Вроде, звучит п-правдоподобно. А кто это «она»? Тут, в конце.
Мусти указала на строчки, где было написано: «Белые огни в черных глазах исчезли. Занимательно. Она здесь только для этого». Загадочная «она», на которую никто не обратил внимания, будучи поглощенными подробным описанием превращения человека в столь мерзкую тварь.
– Хах, и правда. Старик говорил, что до сих пор никто так и не разгадал всего смысла этого мистического свечения. – припомнила одно из первых занятий Рэя. – Знак коллективного разума или контроль из вне. – голос ее становился все тише, почти перейдя на шепот. Мозг производил отчаянные попытки прийти хоть к какому-то логическому умозаключение, но все было тщетно, – на ум абсолютно ничего не приходило.
– С уверенность можно сказать, что «она» была в течении всего процесса. – заключил Нэгато.
– Как ни странно, Нэ-Нэ, это даже я поняла. – подметила сестра. Она вновь использовала придуманное ею сокращение его имени, на что у брата скривились губы, выражая явное неодобрение. – Флу? Ты что-то надумала? Давай, выкладывай.
–Ну, я предполагаю, что можно начать с т-трех теорий. – девушка показала три пальца. – Кто-то смог подчинить Темную энергию, как недавно предполагала Рэя. – она тут же загнула один палец. – Но это все равно звучит абсурдно. Эм, во-вторых, – второй палец последовал примеру первого. – По твоим же словам, кто-то из Богов причастен к этому. Истории известно, как минимум, два Бога, о судьбе которых ничего неизвестно. Ну и третье и наиболее вероятное – артефакт.
– О, а это мысль. – ударила кулаком в ладонь Рэя, восхищенная такой простой идеей. – Артефакт, наполненный Темной энергией, в руках человека со злыми умыслами. Звучит логично, да?
– «Она», Рэя. Это женщина. – Нэгато говорил чрезвычайно спокойно. – По крайней мере, это была она. Чтец жил хрен знает когда. Даже заклинатели столько не живут, а он застал двух королей, значит и умер в преклонном возрасте, хоть и не от старости. Женщины тоже уже нет в живых. Сейчас артефакт в руках кого-то другого.
Повисла тишина, в которой каждый из присутствующих размышлял обо всем, что услышал за последние минуты. Рэя же не могла надолго погрузится в этот многогранный океан, прокручивая в голове сотни и тысячи мыслей, поэтому уставилась в распахнутое окно.
Веяло прохладой и пахло солнцем. Аромат был не такой сильный как дома, но отчетливо скользил в соленом воздухе, задуваемым ветром с берегов Замерзшего моря. Тихо, спокойно и одиноко. Эту самую тишину прервали голоса, звучащие где-то вдалеке, даже не на улице. Видимо, подходило время обеда, и ученики медленно собирались идти в столовую. Однако же фигура, облаченная в бардовые тона, показалась на дорожке.
Аспер Мусти шел уверенно и неспешно. Только, когда он подошел ближе, Рэя смогла разглядеть тяжело вздымающиеся плечи, красноватое лицо и мокрые волосы на лбу и шее. Он наверняка посвятил это время тренировкам, что было редкостью для ученика, даже для клановых заклинателей, коими являлись Рэя и Нэгато, уже давненько не практикующих свои родные умения.