Quotes from the book «Благие знамения»
Он был в таком настроении, в котором обычные люди начинают жечь ведьм.
У большинства из тех, кто видел Азирафеля в первый раз, складывалось о нём следующее впечатление: во-первых, что он англичанин; во-вторых, что он весьма умён; и в-третьих, что он настолько голубой, что любой тропический остров нанял бы его, чтобы подсвечивать небо в разгар туристического сезона. Два мнения из этих трёх были не верны: небеса не Англия, что бы там себе ни думали некоторые поэты, а ангелы не имеют пола, если только всерьёз этим не озаботятся. А вот умён он был - это правда.
В последнюю тысячу лет ему иногда хотелось послать в Преисподнюю письмо примерно следующего содержания: «Слушайте, здесь, наверху, уже можно прекращать работу; можно вообще закрыть Дис, Пандемониум и прочие адские города и перебраться сюда на постоянное место жительства; мы не можем сделать ничего, чего они сами уже не сделали, а они делают такое, что нам и в голову никогда бы не пришло, причем нередко используют электричество. У них есть то, чего нет у нас. У них есть воображение. И, разумеется, электричество».
Кроули (Ангел, не то чтобы Падший, а скорее Тихонечко Спустившийся)
Она была прекасна, но красотой лесного пожара: восхитительное зрелище издали, и не дай Бог оказаться поблизости.
Дьявол вряд ли кого-нибудь когда-нибудь заставлял.
Нужды не было.
Кто-то сказал, что цивилизацию от варварства отделяют двадцать четыре часа и два приёма пищи.
Не в кости играет Бог со Вселенной; он играет в неописуемо сложную игру, которую сам и придумал. С точки зрения всех прочих игроков (то есть просто -- всех), это все равно что играть в крайне запутанную разновидность покера при неограниченных ставках в абсолютно темной комнате перевернутыми картами, причем с Крупье, который не объяснил вам правил и все время загадочно улыбается.
- Идиотизм, - сказал Кроули.
- Нет, - сказал Азирафель. - Непостижимость
И именно в тот момент, когда начинаешь думать, что в них больше зла, чем даже в Преисподней, в них вдруг обнаруживается больше благодати, чем могут представить себе ангелы в Раю. Причём нередко в одной и той же особи.
