Read the book: «Острова. Храм Тысячи слёз»

Звонкий скрип уключин разносился над водной гладью. Руки привычно болели в суставах от взмахов тяжёлыми вёслами. Прохладный утренний бриз коснулся выбившейся из косы пряди и бросил на лицо. Молодой мужчина досадливо сдул её и улыбнулся всходящему из волн морских солнцу. Оно яростно плеснуло в глаза и зажгло искры на бирюзовой солёной воде. Плывущий на лодке, обогнул огромный остров, на котором громоздился древний, как море, город. Его дома густо лепились к скалам и тянулись острыми крышами к далёкому, тёплому небу. Водный странник пришвартовал свою лодчонку в мелкой бухте маленького островка, который жался к большому куску суши, словно китёнок боку своей мамаши. Молодой мужчина закрепил лодочку верёвкой к швартовочному кольцу и ступил на берег. Мелкий колючий кустарник хватал за чёрные брюки. В хитросплетённой косичке незнакомца насыпалась розовая пыльца от цветущих деревьев. Островок казался диким. Но вот пришелец набрёл на почти заросшую каменную дорожку. Он уверенно двинулся по ней, словно вспоминая маршрут. Вскоре его взору открылся большой дом из белого камня, с портиками, колоннадой и фонтаном. Мужчина вошёл. Его никто не встретил. Только слышалась нежная мелодия клавикордов. Перед мысленным взором путешественника встал образ юной прелестницы из классических романов. Он пошёл на звук. За древним роялем на просторной веранде, выходящей в сад, восседал кругленький коротышка с весёлым и довольным лицом завсегдатая баров и вечеринок.

– Привет! – махнул он рукой.

– Что это ты играл? – спросил гость.

– Руис Кастадос – современный композитор. Понравилось?

– Очень! – визитёр придвинул стул с высокой спинкой и оседлал его. – Сыграй ещё!

– Пожалуйста! – легко согласился толстячок. Из-под его коротких пальчиков опять заструилась мелодия, похожая на морскую дымку вдали. Когда музыка окончилась, хозяин взглянул на гостя.

– Ты что, приплыл на огонёк, чтоб послушать мои рояльные экзерсисы?

 Пришедший засмеялся. Его грубые, но приятные черты, словно озарились внутренним светом от ослепительной улыбки. Пронзительно синие глаза смотрели тепло и иронично. Гость потянулся, как большой ленивый кот. Рубашка от его движения распахнулась, обнажив смуглую грудь, на которой виднелась замысловатая цветная татуировка.

– Рохо, ты всегда мне нравился за прямолинейность! – отсмеявшись, проговорил он.

– Конечно, я ни свет ни заря примчался к другу с единственной целью: втянуть в неприятности.

– Ты тоже любишь конкретику, – буркнул музыкант пышной комплекции и захлопнул крышку инструмента.

– Пошли, – он встал и мотнул головой приятелю, – Поговорим в другой обстановке.

– Как скажешь, – гость тоже поднялся со стула.

Коротышка Рохо едва доставал ему до подмышки.

– Хав, двигаем на кухню. У меня припрятана почтенная бутылочка вина. Тогда будет не так паршиво, когда ты опять меня затащишь в дерьмо.

– Ты остался прежним гурманом.

– А почему я должен был меняться?

Оба миновали веранду, прошли через пару столовых и гостиных, углубились в дом. Кухня обнаружилась совершенно неожиданно. Круглая, как яйцо. Весь особняк снаружи и внутри сиял белизной и радовал спокойными тонами цвета пастели.

– И давно ты живёшь в этой роскошной развалюхе? – спросил Хав, удобно располагаясь на кухонном диванчике. Хозяин подал ему бокал с тёмно-красным вином.

– С тех самых пор, как ты уехал, – Рохо забрался на высокий табурет рядом со стойкой и, смакуя, отпил из своего бокала.

– Чудесная штучка! Не зря несколько лет берёг! – сделал он вывод.

– Рох, а ведь ты всегда ценил красоту.

– Чем тебе здесь не нравится? Критик! – фыркнул толстячок.

– Ладно. О деле, – спохватился гость. – Я пришёл за картами.

– Игральными?! – кукольно удивился Рохо и нечаянно капнул рубиновой жидкостью на свой безупречно-белый костюм. – А! Ччёрт!! – зашипел от досады хозяин.

– Рохо! – с укором произнёс гость.

– Шучу, шучу, – меломан и ценитель прекрасного ловко спрыгнул со стула и подошёл к навесному шкафчику в углу кухни. Хозяин усадьбы отпер дверцу, потрогал заднюю стенку. Она плавно и беззвучно выехала вперёд и в сторону, открывая свободную нишу. Хав очень внимательно следил за манипуляциями друга. Рохо просунул руку в пустоту за фальшивым шкафчиком и вскоре извлёк пыльный свиток, заросший паутиной.

– Держи! – Рохо метнул свою находку другу.

Смуглый гость поймал подарок и громко чихнул.

– Ты почему тайники не проветриваешь?! – строго отчитал он.

– Тебе ли об этом говорить, – произнёс в пустоту хозяин.

Хав быстро поднялся с дивана и расстелил древние карты на кухонном столе.

– Что теперь задумал? – Рохо с любопытством ждал ответа.

– Как всегда: ищу, где погорячей, – сказал Хав, ведя пальцем от маленького атолла к материковой бухте и вновь на острова. – Это находится где-то здесь.

– Да что, наконец? – толстячок подпрыгнул от нетерпения. – Ты даже не рассказал о своих последних похождениях, – попенял он другу.

– Подожди, ещё услышишь о славных делах старого авантюриста!

– Ха, старый. Да ты младше меня на два года.

– Значит, и ты не молоденький мальчик, – парировал Хав.

– Ну, знаешь, мне месяц назад исполнилось 30, и я не считаю себя…

– Вот оно! – крик прервал недовольное ворчание Роха.

– Где? – толстячок заглянул в потрёпанные карты.

– Древний культ поклонников смерти, Храм Тысячи слёз. Клад, достойный королев, – глаза Хава горел от возбуждения.

– Хм, приключенческий роман прямо, – Рохо, не глядя, приземлил свой зад на мягкий пуфик.

– Давай всё по порядку.

– Уговорил, –Хав, не выпуская бокала с вином, принялся бродить по просторной кухне.

– Помнишь, я перед отъездом рассказывал тебе, что попал в жуткую историю?

 Рохо молча кивнул.

– Старый судья завёл на меня дело. Якобы поступила анонимная кляуза, в которой неизвестный обвиняет вашего покорного слугу в лжесвидетельстве и подделке ценных бумаг.

– Готов подтвердить: так и есть!

– Хм, тоже мне друг.

– Шучу, шучу. Давай дальше. – Рохо сидел, сложив пухлые руки на коленях, как примерный мальчик в воскресной школе.

– Ирида умоляла меня уехать. Всё осложнилось после того, как

– Ты на поединке чести совершенно «случайно» сразил противника насмерть.

– Я не хотел убивать, – глаза Хава потемнели.

– Кто-то включил мой клинок на полную мощность, – мрачно произнёс он.

– И беднягу Луидору разнесло на куски. А потом ты умудрился соблазнить дочку мэра, – Рохо самодовольно ухмыльнулся. – Знаем мы твои делишки, братец!

– Прекрати! – рыкнул Хав, и у толстячка пропало желание смеяться.

 Хав уронил голову на руки и задумался. Да, в его бурной жизни случалось всякое. А ещё была любовь – разная причём. Дома ждала красавица жена – Ирида. О лучшей женщине и мечтать не стоило. Она прекрасна и умна. Знает его как никто, и она всегда способна предугадывать мысли ветреного мужа. Но когда у Хава возникла необходимость часто наведываться в Город, произошло то, о чём он и не помышлял. Впервые он встретил прелестную девушку в лавке у ювелира, где «старый» авантюрист присматривал украшение для жены. Во второй раз тонкая фигурка с пушистыми кудрями цвета молока попалась ему на глаза   в праздничной толпе на городской площади. Следующая встреча оказалась последней каплей. Их свёл случай во время сильной грозы, которая застала обоих в столичной гостинице. Они не говорили друг другу ни слова. Встретились глаза синие с искринкой и глубокие зелёные. Девчонка потупилась и пошла за ним. Хозяин хмуро проводил их взглядом. Но Хав остановился и бросил ему на стол золотую монету. Тот понял – за молчание. Спрятал деньги и кивнул гостям, проходите, мол. Мужчина и девушка вошли в комнату, которую снимал Хав. Оказавшись в номере, он обнял её за шею, привлёк к себе, и долгий поцелуй отнял дыхание у обоих. Девушка таяла от его ласки. Хав начал более настойчиво гладить её бёдра и опрокинул юную прелестницу на гостиничную кровать. Что случилось Хав не понял. Его оттолкнула неведомая сила. Высшие были на страже и не дали совершиться тому, чему ещё не наступило время. Хав будто прозрел. Девушка, совсем почти ребёнок, жадно ждала продолжения, чуть дрожа от возбуждения и страха. Первый раз?

Хав поднялся с кровати, поправляя на себе одежду. Девчонка села на постели и разочарованно поправила тонкие лямки лифа. Её мантилья и юбка валялись на полу. Девушка осторожно потянулась за вещами. Облачившись и собрав пушистые волосы в подобие причёски, юная прелестница устроилась на краю кровати и привалилась головой к плечу Хавьера. Они сидели и молчали. Как выяснилось, до него у Люции, так звали белокурого ангела, не было никого. А для Хава началась новая страница в жизни. Он понял, что, любя только одну женщину, ограничивал себя. Теперь же, когда в его судьбу пришла юная нимфа, горизонты расширились, и он стал ощущать себя более полноценно. Нет, Хав не доводил их отношения до постели. Девушка оказалась несовершеннолетней, а бывалый ловелас помнил, чем это чревато. И всё-таки вместе они неплохо проводили время в беседах и невинных ласках. Ирида ни о чём не подозревала. Хав при каждом посещении Города встречался с Люцией. Девушка ничего не говорила о себе и своей семье. Поэтому сообщение, что он встречается с дочерью мэра, было для Хава неприятным сюрпризом.

– Ладно, понял, тема закрыта, – сдался Рохо. – Выкладывай, каким ветром тебя задуло сюда? Ведь ты попал под запрет судьи и был выслан из Города. Так?

– Так, – Хав тяжело вздохнул.

– Старый лис и выманил меня.

– Вот как?! – приподнял бровь хозяин. – А ну-ка, поподробней!

– Не поверишь, он обещал уломать мэра и снять с меня обвинение, если я выполню одну его просьбу.

 Рохо промолчал и только помотал головой, словно говоря: ушам своим не верю!

– Он, судья, то есть, дал мне задание, только не смейся! – написать роман.

 Меломан пышных форм не выдержал и захихикал.

– Ты?! Подался в сочинители! Не верю! – и залился смехом.

– Тебе не придётся веселиться так громко, когда узнаёшь, о чём.

– Жду, – махом посерьёзнел Рохо.

– Я искал на картах одно место. Там по легендам проводились таинственные и мрачные обряды в честь Богини Смерти. Говорят, древние оставили немало загадок и драгоценных вещиц, если внимательно поискать.

– Я не понял: ты ищешь клад или пишешь роман?

– И то и другое, – хмыкнул его друг.

– Допивай вино, сейчас ещё одну бутылочку принесу. – Рохо поднялся с пуфика и чуть не подпрыгнул.

 В окно усадьбы ударила ветка от начавшегося ветра, и чья-то фигура мелькнула в заросшем саду.

– Там кто-то есть, пойду-ка, гляну, – сказал Рохо и, забыв о вине, выскочил за дверь.

 Хав, помедлив минуту, метнулся за ним.

– Ах, – вскрикнула незнакомка в узорной шали, которую черноволосый схватил за плечи и притянул к себе. – Что ты здесь делаешь? – свистящим шёпотом спросил мужчина, склонив голову к уху пришедшей.

– Я нечаянно узнала о твоём возвращении. Отпусти, Хав! Ты делаешь мне больно.

 Мужчина отступил и взглянул в лицо женщины.

– Ирида, ты выследила меня?

– А ведь ты даже домой не завернул! – ответила взаимным упрёком жена.

– У меня не было времени. – Хав стоял, сложив руки на груди, и ждал объяснений.

 Ирида поразила его до глубины души, своим внезапным появлением.

– Я принесла твой меч, – сказала молодая женщина и на вытянутых руках подала оружие беглому супругу.

 Тонкое лезвие, словно крыло стрекозы, выпорхнуло из рукояти, выполненной в виде двух переплетённых змей. Мужчина с благоговением принял меч, похожий на опасного таинственного зверя. Будучи преступником, Хав был лишён права носить оружие, и сейчас вторично нарушал наложенное на него наказание.

– А теперь уходи, – резко приказал он жене.

– Ты гонишь меня, – с горечью произнесла Ирида. – Я не видела тебя три года!

– Хав! Здесь солдаты! – крик Рохо прервал супружеский спор.

– Ирида привела их, – зло бросил Хав и побежал к берегу.

 У лодки его ждала ещё одна неожиданная встреча. Люция отвязывала судёнышко. Он увидел свою любовницу и не удержался от улыбки.

– Я пришла за тобой, – просто сказала девушка.

– Вместе с отрядом солдат? – Хав оглянулся, заслышав топот приближающихся вояк.

– Нет, нет! – покачала белокурой головой Люция.

– Мой отец узнал, что ты нарушил приказ и вернулся. Поэтому и солдаты… Но я пришла спасти тебя! Мы уплывём!

– Вот уж нет! – Хав легко запрыгнул в уплывающую лодчонку. Девчонка стояла, неловко покачиваясь на краю судёнышка. Она хотела последовать за Хавом, но тот резко отпихнул её, и девушка полетела в воду.

 Шёл отлив, и лодку быстро отнесло от берега. Хав поднялся на ноги, рискуя каждый миг очутиться за бортом, и следил за происходящим на берегу. Он видел, как появился отряд гвардейцев мэра, за ними прибежали Ирида и Рохо. Люция беспомощно барахталась в воде. Вряд ли там было глубоко, просто девчонка не умела плавать. Ирида подняла юбки и кинулась в воду, Рохо, потоптавшись немного, спустился к берегу и помог вытащить девчонку на сушу. Убедившись, что со всеми тремя всё в порядке, Хав опустился на банку и взялся за вёсла. Тем более что по нему начали стрелять.

– Стойте! Не стреляйте! – кричала дочь мэра, но пальба продолжалась.

– Подожди, малышка, я сам улажу, – сказал Рохо и подошёл к капитану гвардейцев.

– Капитан, на пару минут! – попросил он и отвёл офицера в сторонку.

 Вскоре приказ был отменён. Тем более что преследование и попытки подстрелить преступника уже не имели смысла. Хав ловко приналегал на вёсла и далеко отплыл от берега.

– Да! Девочка останется здесь. Мэру об этом знать не нужно. Проблемы?

– Никаких! – капитан незаметно сунул в карман кителя синенькую купюру весьма крупного достоинства, улыбнулся, козырнул и скомандовал солдатам отбой.

– Пошли в дом, – позвал Рохо и покатился по тропинке к своей «роскошной развалюхе». Нечаянные гостьи – обе мокрые и продрогшие, следовали за ним.

Они расположились в уютной гостиной. Рохо как заботливый хозяин на скорую руку организовал пару кружек горячего грога. Ирида с подозрением рассматривала девчонку. Та сидела, кутаясь в выданный ей пушистый плед, мелко дрожала, как промокший котёнок, и осторожно пила напиток из кружки в виде чудной коряжки. Люция поглядывала на женщину как на досадного врага. А она с грустью вспоминала. В один из вечеров, после бурного секса (а её муж был всегда ненасытен), они лежали вдвоём в постели. Ирида удобно устроила голову на его плече и водила тонкими пальцами по цветному узору на груди мужа. Она спросила тогда: «Можешь ли ты отдать за кого-нибудь жизнь?» Он даже не удивился вопросу. «Конечно», – ответил он, – «За того, кого люблю». Неужели это она! – думала Ирида, с болью вглядываясь в невинные глаза девчонки. Конечно, она тоже переживает за её мужа. Как же! Она беспокоится за своего любовника! Это невыносимо!

 Ирида подошла к высокому окну. Небо потемнело, как будто обрушилась внезапная ночь, хотя день едва перевалил за свою середину. Резкий ветер начал рвать деревья в саду, грохот взъярившихся волн, которые набрасывались на каменистый берег, долетал даже сквозь стены. «Хав! Как он там, один в лодке посредине шторма?!» – думала Ирида, и от мыслей таких становилось зябко. Женщина вернулась в кресло,  и вновь взялась за остывший напиток. Но вскоре оставила его и поплотнее обернула плечи тёплым пледом. Рохо испытующе поглядывал на своих гостей. «Ха! Мой друг любит блондинок!» – сделал он вывод. У Ириды были волосы чуть светлее зрелой пшеницы, но ведь и она блондинка! Что тут говорить про молочные кудри Люции!

– Почему он был так груб со мной! – вдруг выкрикнула девчонка и закрыла лицо руками.

– Потому что не хотел вмешивать тебя в опасную историю. Я более чем уверена, что муж опять попал…– спокойный голос Ириды оборвался, она недоговорила и вновь схватила кружку с напитком, чтоб запить свои слова. Её тоже кольнула резкость Хава при встрече с ней. И всё-таки она великолепно знала его. Он торопился. Его сжигала тревога. За них в том числе.

– Не то слово, – вставил реплику Рохо. – Твой муж влип по самое не могу, извините за мой торилльский. Хав ещё легко отделался. За преступления, в которых его обвиняют, полагается казнь.

 Руки женщины дрогнули, она едва не уронила кружку. Девчонка порывисто всхлипнула.

Внезапно толстячок вспомнил что-то и убежал на кухню. Вскоре он вернулся с пыльным свитком и обрушил его на журнальный столик.

– Вот! Хватит дуться, друзья мои, полюбуйтесь лучше, зачем ко мне приплывал Хав! – пригласил он.

 Женщина и девушка тотчас откликнулись, проявив похвальное единодушие.

***

Хав с трудом вёл свою лодчонку по крутым увалам разбушевавшегося моря. Вода захлёстывала, путешественник захлёбывался ею. Жалкое судёнышко нещадно трепало в разные стороны. Хав уже не верил рулю. Он не слушался его. Парус путешественник успел убрать вовремя, иначе лишился бы ветрила и себя наверняка погубил. Авантюра. Вся его жизнь – крутая, глупая авантюра, где приливы адреналина сменяются глухой тоской. Сейчас не было места для грусти. Выжить! Только бы выжить! – думал отчаянный беглец. Остальные материи – потом.

Ему удалось с четвёртой попытки завести свою лодку в небольшую бухту с наветренной стороны островка. Он был неизвестен бывалым мореплавателям и не имел своего имени и места на карте. Но Хав не был его первооткрывателем. Именно этот островок он разглядывал на древних свитках Рохелио.

«Можно поздравить себя!» – подумал он. С чем? Да хотя бы со счастливым спасением! Хав нашёл удобную нишу в скале, чтоб не испытывать на своём теле все сюрпризы непогоды, свернулся, укрылся собственной курткой и вскоре безмятежно спал.

 Пробуждение оказалось далеко не из приятных. Хав попытался открыть глаза. Вокруг стояла тьма, будто солнце не всходило. Его руки оказались плотно стянуты сзади крепкой верёвкой, ноги тоже прикрутили ремнями, и один конец пут закреплён за низкую ветвь дерева.

Как он здесь оказался и что произошло? Хав пытался вспоминать.

Кажется, он шёл вглубь острова, вступил в лесную гущу, и на случайной тропе буквально столкнулся с бандой головорезов. Драка была хоть и отчаянной, но короткой. Как он пропустил момент их приближения? Банда шагала по лесной чаще, ничуть не скрываясь. Вскрики, хохот, скабрезные шуточки. И тут он, растерянный путешественник, так просто застигнутый врасплох.

На прошлом привале его вместо обеда избили до полусмерти, связали и бросили подальше от костра. К вечеру история повторилась. Куда и зачем его влекли злодеи, Хавьер не подозревал. Сквозь пелену на грани потери сознания он слышал их разговоры, где перемежалась знакомая речь с неизвестным свистящим диалектом.

Местные головорезы обменивались байками про удачные грабежи и призы, доставшиеся им как победителям. От костра тянуло подгоревший мясом и кислым пивом. Но даже такое напоминание о еде вызывало болезненные спазмы в голодном желудке.

Сегодня Хава разбудила невероятная мёртвая тишина. Он лежал и прислушивался, как остров переговаривается с морем и звёздами.

***

– Что это значит? – Ирида стояла, завернувшись в плед, и с тревогой смотрела на старинные карты, словно узрела в них коварный заговор. Вполне возможно, так и есть.

Рохо поднял голову, рассматривая своих гостей. Юная Люция выглядела не радостней обеспокоенной Ириды. Девчонка подобралась на кресле, как испуганный зверёк, и смотрела на одну точку. Там бурое пятно застило южный угол карты и навевало очень нехорошие мысли.

– Хав отправился именно сюда, – Хозяин белоснежной усадьбы ткнул пухлым пальцем в маленький островок. – Спросите меня: зачем?

Ирида качнула головой, Люция пожала плечами.

– Мой отчаянный друг ищет сокровища храма Богини Смерти.

– Ох, – вырвалось у женщины.

Люция перестала дрожать, как мокрый котёнок и вытаращила глаза. В других обстоятельствах это вызвало бы смех, но не сейчас.

Невольно обе гостьи пышного любителя музыки подались вперёд и принялись изучать карту.

– Вовсе не далеко от нас, – произнесла девчонка с проснувшимся азартом.

– Если так, Хав должен достичь его к вечеру первого дня. Там опасно? – Ирида смотрела испытующе.

Рохо встал с кресла и не торопясь прошёлся по комнате.

– Несомненно, – произнёс наконец он. – Нам остаётся только ждать. Надеюсь, Хавьер в дружбе со своей удачей, а я тем временем займусь другим делом. Завтра с утра отправляюсь в Город, а вы можете остаться. Дом у меня большой.

Рохелио развёл руки в стороны, будто хотел обнять старую усадьбу. Отчего низкорослый музыкант испытывал столь нежные чувства к «древним развалинам», оставалось неясным. Просто ему здесь было спокойно и уютно.

***

В ночи жили звуки. Но это были вовсе не звуки, которые мог издать человек. Далёкий шум волн, тяжело бьющихся о скалистый берег, тонкий крик ночной птицы, хрустнула ветка. Хищник? Хотя какие тут могут быть хищники, на одиноком скалистом островке.

Среди туманной звёздной дали, что спиралью уходила в пустоту вселенной, бледным призраком вставала жуткая до дрожи луна. От одного вида ночного светила подкатывала тошнота. Казалось, это зрачок неведомого чудовища исполинских размеров уставился на обездвиженного человека, словно букашку изучает его.

Звук повторился. Хав попытался повернуть голову, поморщился от боли. Огромная тень заслонила собой Луну, затем качнулась вперёд. Неудачливый авантюрист почувствовал, как острое лезвие сноровисто вспороло крепкие путы на его руках и ногах. Пленник осторожно приподнялся с земли и вгляделся во мрак. Его спаситель вновь замер глыбообразной тенью.

– Кто ты? – хрипло произнёс Хав.

– Тихо, – ответил неизвестный низким, глухим голосом. Хавьеру почудилось или его спаситель произнёс это слово? В самом тоне, казалось, нечто противоестественное. Будто человек встретил говорящую собаку, которая пытается произносить членораздельные звуки.

Хав следил за своим спасителем. Тот быстро обошёл всех грабителей, которые расположились вокруг затухающего костра и спали, не замечая нависшей опасности. Несколько движений и взмахов руки, короткий хрип, вскрик, хруст ломаемых костей.

Хав превратился в соляной столб. Всего за пару минут неизвестный здоровяк убил всю банду. Легко, играючи. После чего принялся проверять их походные сумы. В свете бликов умирающего костра бывший пленник заметил разочарование здоровяка. Хав успел рассмотреть массивные надбровные дуги, высокие скулы, словно воинственная раскраска тени от ветвей деревьев ложились на лицо незнакомца. Гигант вытряхнул дорожную суму последнего разбойника и с утробным рыком отбросил бесполезные вещи.

– Эй! Стой! Это моё, – Хав узнал меч. Его фамильное оружие, Хвала Всевышней богине, побывав у разбойника, не пострадало.

Неизвестный покрутил в руках странный предмет, похожий на древко непонятного приспособления. Особенно здоровяка привлекли змеи, обвивавшие причудливую трубку. Хмыкнув, спаситель бросил находку бывшему пленнику.

Хав ловко поймал меч и пристегнул к своему поясу.

– Ты кто такой? – Хав почувствовал себя уверенней. Оружие внушало ему относительную безопасность. Конечно, в прошлый раз меч не сильно помог при столкновении с грабителями. Об этом Хав решил не вспоминать, как о досадном недоразумении.

Вновь показалась луна из-за спины неизвестного гиганта и от его ног поползла тень. Хав содрогнулся внутренне. Она напомнила очертаниями огромного медведя, стоящего на задних лапах.

– Я Страж, – рыкнул незнакомец.

Хав промолчал, ожидая продолжения.

– Это ты чужой, – выделил голосом второе слово таинственный спаситель.

Хавьер, поразмыслив мгновение, посчитал благоразумным не раскрывать истинную причину своего появления в диких краях.

– Всего лишь путешественник. Ищу редкости. Говорят, в горах стоит величественный и жуткий храм самой Богини Смерти. Хочу взглянуть на него, не лгут ли древние легенды.

– Как солнце взойдёт, пойдёшь со мной, – всё тем же глухим рыкающим голосом произнёс гигант и устроился у затухающего костра, сложил ноги на восточный манер и пошевелил угли длинной палкой.

Хав растёр затёкшие руки, прошёлся среди тёмных деревьев, чьи кроны растворялись в ночном небе, прислушался к звуку прибоя. Теперь Хавьер смог сориентироваться, где находился. Одинокий островок хоть и не нанесён на общеизвестные карты, но на старых свитках из пыльного тайника Рохелио его местонахождение обозначалось довольно точно. Больше ни у кого таких раритетов не хранилось. Поразительно, как сюда занесло банду разбойников! Не иначе случайно наткнулись на скалистый островок.

Отчаянный авантюрист поэтому с азартом и нетерпением ждал утра. Хав не торопясь вернулся к бывшему лагерю разбойников, раздобыл для себя одеяло и хорошо подкопчённую над углями костра дичь, затем, наскоро перекусив он устроился под деревьями, подальше от трупов своих похитителей и, завернувшись в найденный плед, уснул. Невероятная, ничем не объяснимая уверенность в том, что теперь ничего плохого точно не случиться, позволила провалиться в безмятежный сон.

***

Наутро, едва вынырнувшее из морских глубин солнца плеснуло золота на седые волны и раскидало розовые всполохи по необъятным просыпающимся небесам, Рохо оттолкнул небольшую лодочку от причала и направил судёнышко в сторону огромного острова, где раскинулся Город. Музыкант очень надеялся застать важных людей, пока дела не завладели их бесценным временем.

Ирида и Люция остались хозяйничать в его роскошной «развалюхе».

Белокурая девчонка появилась заспанная на кухне, сладко потянулась и села на диванчик.

Ирида бросила на неё раздражённый взгляд. «Надо же! И не стыдно соплячке! Пришла и расположилась, будто в ресторане. Я ей не мамочка, чтоб завтраки готовить».

Женщина в раздражении бросила в мойку венчик, которым взбивала в миске яйца.

– Будешь омлет? – спросила она, коротко взглянув на девчонку из-за плеча, и вернулась к плите.

– Ага, – сонно улыбнулась Люция.

Ирида сняла с огня турку с кофе. Резким движением поставила на стол две кружки и разлила по ним бодрящий напиток.

– Вот, приступай. Завтрак не как в ресторане. – Женщина подвинула юной сопернице тарелку с пышными, как облако, омлетом.

Ирида опустила на стул за кухонной стойкой. Но кусок не лез в горло. Она отодвинула свою тарелку и принялась мелкими глотками пить кофе.

Рохо всё-таки завзятый гурман. У него настоящее богатство обнаружилось в шкафах. Великолепные темно-коричневые кофейные бобы в блестящих упаковках. Наверняка специально заказывает или ему контрабандой завозят? Ирида поняла, что пытается сама себя отвлечь на глупости, а в душе царапало раздражение и тупой страх.

– Представляете, со мной никто не был так добр, – вдруг произнесла Люция.

Ирида с удивлением подняла на неё глаза.

Люция повела плечами и отпила горячий напиток из большой кружки, улыбнулась чему-то, легко и невинно, как может только ребёнок.

Ириду посетила горькая мысль. За несколько лет брака у них с Хавьером так и не случилось стать родителями. А эта девочка. Что с ней не так?

– Вы не подумайте. У нас с Хавом ничего не было. Только я всё равно люблю его.

Ирида встала и принялась собирать посуду. Ей надоело слушать признания самозванки, вторгшейся в их жизнь.

– Ирида, я могу так вас называть? Вы очень добрая и я вам благодарна.

– Да с чего ты так решила? – не выдержала женщина и повернулась к наивной собеседнице. Золотистая прядь упала на лицо, Ирида откинула её резким движением, глаза хищно прищурились, руки сомкнулись на крае стола.

– Ты влезла в чужую семью, понимаешь? – свистящим шёпотом произнесла Ирида, склонившись над зарвавшейся девчонкой.

Люция сжалась на краешке дивана, вжала голову в плечи.

Женщине стало противно, и она отвернулась, собираясь выйти из комнаты.

– Постойте! – тонкий голос Люции прозвучал как мольба о помощи. – Вы многого не знаете.

– Что ж, пойдём в сад. Там ты мне всё объяснишь, – чуть смягчилась Ирида.

Сад продрог от недавней бури. С юной листвы срывались каскады ледяного дождя. От него не раз Люции приходилось вздрагивать, капли попадали за шиворот платья, холодили и заставляли вспоминать недавнее купание в морской волне.

Ирида шла немного впереди, не обращая внимания на мокрую траву и деревья. Она слышала торопливые шаги девчонки, но не собиралась снижать темп. Единственная служанка Рохо, молчаливая женщина средних лет, аккуратно и быстро привела в порядок одежду, пострадавшую после вчерашнего купания. Ирида была ей благодарна. Сейчас дом стоял пустым. Служанка, выполнив свои обязанности, посчитала необходимым незаметно исчезнуть с глаз, и гостьи оказались предоставлены сами себе.

Женщина быстро пересекла выложенную камнем дорожку и заметила небольшой летний салон в пушистых зарослях сирени.

– Прекрасное место для душевных бесед, – Ирида, подхватив пышные юбки, свернула к воздушной постройке.

Люция покорно следовала за ней. Летний салон оказался на удивление весьма уютным местом. Ирида по-хозяйски осмотрела резной потолок с фигурками птиц на искусно вырезанных ветвях, стены, словно сплетённые из коры гибких молодых деревьев. Пол устилал тёмно-зелёный ковёр. И здесь было абсолютно сухо! Ураган обошёл кукольный домик стороной.

Ирида поправила узорную шаль на голове и перешагнула порог, поманила за собой девушку. Женщина расположилась на диванчик у стены и жестом велела своей визави сесть напротив. Люция прекратила озираться, устроилась в низком кресле и с улыбкой взглянула на Ириду.

– Здесь легче дышится, – пояснила супруга Хава. – Я жду твою повесть, – женщина сейчас почувствовала себя королевой, распекающей провинившуюся служанку.

Люция перестала улыбаться, и свет на её лице померк, словно лампу с тонкой свечой внутри вдруг задул резкий ветер.

– Вы думаете, я нахалка, которой всего мало?

Ирида не ответила, молча ожидая продолжения. Люция глубоко вздохнула, набираясь решимости.

– Никогда никому не рассказывала. Это горько и стыдно. Я, дочь могущественного мэра одного из крупнейших Островов, но на самом деле жила как проклятая. Мать меня не замечала, считая неудачной дурнушкой, а сама блистала на балах и вечеринках. Отец меня просто презирал. Особенно после того, как я умудрилась влюбиться в своего домашнего учителя. Вы не думайте. Я не распущенная девчонка. Просто в 14 лет встретила «сказочного принца». Бегала за ним, мечтала получать одобрение за выученные уроки, дальше – больше. Хотела прикоснуться к нему, чтоб он поцеловал, обнял, – девчонка хмыкнула.

– Когда всё раскрылось, отец был во гневе. Учителя с треском и позором выгнали, а меня «папочка» запер в подвале на неделю, причём слугам было запрещено спускаться ко мне, – Люция закрыла руками лицо.

Ирида сидела, боясь пошевелиться. Только не спугнуть ошеломляющую исповедь!

Люция, немного восстановив душевное равновесие, убрала руки, положив ладони на сомкнутые колени, и взглянула на Ириду.