Read the book: «Единство и дифференциация в праве социального обеспечения. Монография»

ebooks@prospekt.org

Введение

Единство и дифференциация правового регулирования общественных отношений – правовые категории универсального характера, имеющие основополагающее значение для всех отраслей российского права. Можно признать, что вся система нормативного воздействия на общественные отношения основана на использовании категорий единства и дифференциации, позволивших, формулируя общие правила поведения, устанавливать их особенности применительно к тем или иным жизненным обстоятельствам или группам субъектов.

Нормы права социального обеспечения содержат предписания, направленные на защиту граждан от социальных рисков. В современных условиях отношения, возникающие в связи с реализацией конституционного права граждан на социальное обеспечение, развиваются весьма динамично, что выражается в появлении новых форм преодоления социально рисковых ситуаций и углублении процессов дифференциации правового регулирования на основе субъектного критерия с учетом тех социальных рисков, которым подвержены те или иные категории граждан. Несмотря на то, что дифференциация представляет собой явление, типичное для права социального обеспечения, и может рассматриваться в качестве основы данной отрасли, теоретические положения, выступающие базой для формирования и совершенствования дифференцирующих норм, до настоящего времени остаются недостаточно разработанными. При этом связанная с понятием «дифференциация» правовая категория «единство» в праве социального обеспечения также требует исследования как сама по себе, так и с точки зрения ее соотношения с дифференциацией.

В настоящее время особые способы компенсации социальных рисков предусмотрены в отношении целого ряда категорий граждан. Это ветераны; лица пожилого возраста; граждане, имеющие детей; жители северных территорий, инвалиды и т. д. Данное обстоятельство свидетельствует о значительной дифференциации правового регулирования отношений по социальному обеспечению граждан, основной целью которой является установление системы социальных предоставлений, призванных компенсировать различные виды социальных рисков с учетом их особенностей. Вместе с тем наличие столь большого числа категорий граждан, имеющих право на получение особых видов социального обеспечения (реализующих право на общие виды социального обеспечения на особых условиях), делает невозможным детальное изучение всех регламентирующих соответствующие отношения правовых норм в рамках одного исследования.

Одновременно особое значение приобретает анализ тех норм права социального обеспечения, которые устанавливают дифференциацию правового регулирования с учетом особенностей трудовой деятельности граждан и избранной ими формы реализации права на труд, а потому ориентированы на различные профессиональные группы. Поскольку социальное обеспечение в большинстве случаев связано с трудом и предопределяется им как с точки зрения организационно-правовой формы, в рамках которой оно осуществляется, так и с точки зрения объемов и видов социальных предоставлений, постольку связанная с трудом дифференциация правового регулирования социально-обеспечительных отношений является наиболее показательной и важной. При этом критерии дифференциации отношений по социальному обеспечению тех лиц, которые реализовали свое право на труд посредством работы по трудовому договору или путем прохождения государственной службы во многом имеют общий характер, что объясняется в первую очередь сходством различных видов несамостоятельного труда и в целом свидетельствует о проявлении единства в правовом регулировании отношений по социальному обеспечению населения.

Профессиональной группой, на примере которой можно продемонстрировать особенности правового регулирования единства и дифференциации в праве социального обеспечения, являются государственные служащие. Их социальное обеспечение представляет собой сложную, развернутую систему, охватывающую не только государственное социальное обеспечение, но и обязательное социальное обеспечение.

В системе социального обеспечения государственных служащих наиболее показательным является социальное обеспечение военнослужащих. Во-первых, оно имеет продолжительную историю: лица, проходившие военную службу, и члены их семей признаются одной из тех категорий граждан, в отношении которых в первую очередь были установлены различные виды социальных предоставлений. Во-вторых, особенности военно-служебной деятельности таковы, что ее природа предполагает использование максимального числа дифференцирующих критериев не только специального, но и общего для всех граждан характера. Именно социальное обеспечение лиц, проходящих (проходивших) военную службу, стало основой для формирования норм о социальном обеспечении иных категорий государственных служащих, в частности сотрудников органов внутренних дел. В-третьих, социальное обеспечение военнослужащих в силу специфики распространяющегося на них социального риска находится во взаимосвязи с отдельными видами обязательного социального страхования (в частности, с пенсионным страхованием). Ввиду изложенного социальное обеспечение лиц, проходящих (проходивших) военную службу, представляет особый научный интерес и может – наряду с социальным обеспечением государственных служащих иных категорий – служить иллюстрацией основных положений научной концепции единства и дифференциации правового регулирования в праве социального обеспечения.

Автор выражает искреннюю признательность своему научному консультанту, заслуженному юристу Российской Федерации, доктору юридических наук, профессору ФГБОУ ВО «Московский государственный юридический университет имени О. Е. Кутафина (МГЮА)» Эльвире Галимовне Тучковой за ее значимые советы и помощь в работе над данной книгой, а также за поддержку, позволившую довести эту работу до конца, и доктору юридических наук, профессору, советнику Конституционного Суда Российской Федерации Марине Юрьевне Федоровой за ее вклад в профессиональное становление автора, предопределивший выбор направления научных исследований в праве социального обеспечения.

Глава 1
Единство и дифференциация правового регулирования как общетеоретические категории и их проявление в праве социального обеспечения

§ 1. Теоретические основы единства и дифференциации правового регулирования отношений по социальному обеспечению граждан

Единство и дифференциация правового регулирования – это процессы, свойственные правовой регламентации общественных отношений различной отраслевой принадлежности. Как подчеркивает С. И. Кобзева, «единство и дифференциация присущи всем отраслям российского права и системе права в целом. Это объясняется тем, что без единства и дифференциации невозможно функционирование любой системы»¹.

С лексической точки зрения термин «единство» означает общность, полное сходство, цельность². Понятие же «дифференциация» означает различие; оно происходит от латинского слова differentia³, и указанное его значение универсально.

Поскольку отношения, составляющие предмет той или иной отрасли права, имеют общие признаки и связаны между собой, постольку существует необходимость применения одинаковых подходов к их упорядочению, что предполагает единство в осуществлении правового воздействия на них. Такое единство выражается по-разному. В уголовном праве его основу составляет сама конструкция состава преступления. По мнению Н. Д. Егорова, общим свойством гражданско-правовых отношений (как имущественно-стоимостных, так и личных неимущественных), предопределяющим единство их правового регулирования, является их взаимооценочный характер⁴.

Во многом благодаря использованию дифференцированного подхода к правовому регулированию общественных отношений сформировалась современная система права: различные отрасли обособились друг от друга, сложилась их внутренняя структура. Дифференциация дает возможность учесть специфику определенных групп отношений и повысить эффективность правового воздействия на них. В каждой отрасли права дифференциация проявляет себя по-своему. В уголовном праве в зависимости от объекта преступного посягательства предусмотрены различные составы преступлений; установлены особенности привлечения к ответственности тех или иных субъектов; закреплены виды уголовных наказаний, обусловленные тяжестью содеянного. Аналогичным образом осуществляется дифференциация ответственности и за административные правонарушения. Нормы гражданского права предусматривают особые правила регулирования различных видов имущественных и связанных с ними неимущественных отношений, в первую очередь обязательственного характера. Свою специфику приобретает дифференциация правового регулирования в трудовом праве, предусматривающем особенности правового статуса различных категорий работников. Единство и дифференциация нашли выражение и в праве социального обеспечения – их изучение составляет предмет настоящего исследования.

Необходимо подчеркнуть, что основополагающее значение единства и дифференциации проявляется не только в рамках системы правовых норм – эти процессы в равной мере свойственны всем сферам человеческой жизни, а поэтому изучаются различными общественными науками. На это уже обращалось внимание в литературе. Так, В. П. Каратеев, характеризуя категорию «единство», подчеркивает, что «она широко используется в науках о природе (при характеристике единства природы), в общественных науках (при исследовании проблем социального единства). Эффективно ее используют философы. С ее помощью описываются единство мира, бытия и мышления, материи и движения. Как всякая абстракция категория единство позволяет в конкретном видеть общее, в общем – всеобщее, во всеобщем и общем – отдельное, специфическое»⁵.

Следовательно, единство и дифференциация представляют собой особые общенаучные категории, анализ которых требует обращения к философскому знанию⁶. В философской литературе категория «единство» определяется как «наглядно данное единичное (единица) или же множество, составные части которого взаимосвязаны и взаимодействуют таким образом, что производят единое впечатление, действуют как единое целое»⁷. Под дифференциацией же при этом понимается «выделение различающихся моментов по единому принципу, исход из одной отправной точки»⁸.

Категория «единство» связана с философской категорией «общее», представляющей собой воплощение единого во многом и выступающей одновременно сущностью единичного⁹.

Единичное представляет собой «объект во всей совокупности присущих ему свойств, отличающих его от всех других объектов и составляющих его индивидуальную, качественную и количественную определенность»¹⁰. Совокупность одинаковых свойств единичных объектов позволяет говорить о существовании особенного, соединяющего эти объекты в определенную категорию, что и выражается в явлении дифференциации. Одновременно между этими категориями существуют взаимосвязи на более высоком уровне, что дает возможность выявить у них нечто общее, свидетельствующее об их внутреннем единстве. Таким образом, «единичное, особенное и общее – это соотносительные категории, выражающие взаимопереходы отражаемых предметов и процессов»¹¹.

В праве этот процесс нашел выражение в том числе посредством выявления отдельного, особенного и общего в правовых явлениях. Обратившись к исследованию этих категорий, Д. А. Керимов пришел к выводу о том, что «под отдельным в праве следует понимать единичное правовое явление, совокупность свойств которого определяет его специфику и тем самым отличает от всех других явлений (правовых и неправовых)»¹², тогда как «применительно к праву общее означает то, что все правовые явления – как бы они ни отличались друг от друга – суть именно правовые, а не какие-либо иные явления (нравственные, эстетические, технические и т. д.). Следовательно, как нет абсолютно сходных, тождественных правовых явлений, так нет и абсолютного различия между ними. Все правовые явления обладают определенной общностью, что выражается, например, в таких общих понятиях, как право, система права или законность. Итак, под общим в праве следует понимать единство всех правовых явлений, выраженное в сходстве их свойств, связей и отношений»¹³. В свою очередь, «особенное в праве всегда представляет собой качественно определенное, конкретное бытие системно объединенных общих и отдельных свойств, черт, “параметров” правовых явлений»¹⁴.

На примере социального обеспечения изложенное может быть проиллюстрировано следующим образом. В. С. Андреев рассматривал социальное обеспечение (в широком смысле) как «проводимую или поддерживаемую государством совокупность определенных социально-экономических мероприятий, связанных с обеспечением граждан в старости и при нетрудоспособности, с заботой о матери и детях, с медицинским обслуживанием и лечением как важнейшими средствами профилактики и восстановления трудоспособности»¹⁵. Данное определение и ныне сохраняет свою актуальность. Это означает, что любой человек, будучи в силу уважительных причин неспособным самостоятельно содержать себя (своих близких) либо нуждающийся в получении медицинской помощи, вправе обратиться за помощью к обществу и государству, рассчитывая на получение – в рамках установленных законодательством правовых форм – тех благ (социальных предоставлений), в которых он нуждается.

Такая ситуация для каждого человека является индивидуальной и предопределяется его судьбой, жизненными обстоятельствами в которых он находится (единичное). Однако все люди, сталкивающиеся со сходными трудностями и находящиеся в сходных условиях, для целей оказания им эффективной помощи могут быть объединены в несколько категорий, что предполагает обеспечение их соответствующими тем или иным ситуациям предоставлениями (особенное). При этом необходимые виды социального обеспечения с учетом специфики нуждаемости и ряда иных юридически значимых фактов гарантированы всем в соответствии с одними и теми же правовыми принципами (общее).

Это наиболее обобщенное выражение сущности единства и дифференциации правового регулирования в сфере социального обеспечения, дальнейшее изучение которых требует обращения к исследованиям, проводившимся и в иных – помимо права социального обеспечения – отраслевых науках.

Единство и дифференциация в праве не всегда понимаются широко: обычно речь идет о единстве или дифференциации какого-либо конкретного правового явления, например ответственности, наказания, процессуальной формы, правового положения граждан и т. д. По верному замечанию Н. А. Громошиной, в каждой отрасли унификация и дифференциация проявляются специфически, с учетом особенностей предмета данной отрасли¹⁶. При этом подавляющее число научных исследований посвящено именно дифференциации правового регулирования, тогда как феномен единства правового воздействия на общественные отношения редко становился объектом научного поиска, а потому изучен менее полно и в значительной мере фрагментарно. Возможно, это объясняется тем, что с прикладной (практической) точки зрения первичной оказалась именно дифференциация. В этом смысле показательно утверждение Л. Ю. Бугрова, подчеркнувшего, что «трудовое право в мире в целом и в России в частности начиналось именно (по сути) с дифференцированных норм, которые тогда нельзя было считать дифференцированными, поскольку общие правила появились позднее»¹⁷.

Социальное обеспечение первоначально развивалось схожим образом. Так, как уже отмечалось, лица, проходившие военную службу, и члены их семей признаются одной из тех категорий граждан, в отношении которых в первую очередь были установлены различные виды социальных предоставлений. Вообще установление в данной сфере норм общего действия, распространяющихся на всех без исключения, осложняется тем, что защита от социально рисковых ситуаций уже на первоначальном этапе предполагает дифференциацию, обусловленную учетом тех рисков, которым подвержены разные группы граждан. Данное обстоятельство отличает право социального обеспечения от трудового права, в науке которого признано, что «единство выражается в установлении норм общего действия для всех работников независимо от области их трудовой деятельности, территории проживания, личности субъекта трудовых правоотношений, условий и характера труда и иных факторов»¹⁸.

Однако, признавая наличие дифференциации, требуется признать и единство воздействия права на общественные отношения, поскольку дифференциация осуществима лишь при наличии какой-либо единой концепции правового регулирования в рамках той или иной отрасли права.

По мнению Е. В. Астраханцевой, «исходя из системной связи трудового права и права социального обеспечения при выявлении признаков единства правового регулирования в рамках права социального обеспечения можно провести аналогию с трудовым правом и использовать разработки ученых-трудовиков относительно признаков единства, выделив такие, как наличие единых норм законодательства, выражающих единый правовой режим для всех субъектов регулируемых отношений, а также единство мер защиты субъективных прав. Таким образом, в праве социального обеспечения единство находит свое выражение, прежде всего, в единстве предмета, метода, функций, принципов, поскольку в каждом институте отрасли есть нормы, устанавливающие общие правила обеспечения и единые меры защиты прав субъектов правоотношений»¹⁹. Соглашаясь с данным суждением, требуется отметить, что оно применимо ко всем отраслям права²⁰.

Приступая к анализу единства в праве социального обеспечения, прежде всего представляется необходимым обратиться к положениям Конституции Российской Федерации²¹.

В соответствии с ч. 1 ст. 39 Конституции РФ каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом. Приведенное положение предопределяет единство названной отрасли права, что выражается в следующих аспектах.

Первый аспект единства правового регулирования социально-обеспечительных отношений с учетом того, что, как уже было показано выше, любое лицо, нуждающееся в получении социального обеспечения, вправе обратиться за их предоставлением и пользоваться соответствующими благами, как и иные граждане, находящиеся в такой же социально рисковой ситуации, обусловлен провозглашенной Конституцией Российской Федерации всеобщностью социального обеспечения, которая «предполагает равную для каждого возможность получить определенные виды социального обеспечения при наступлении указанных в законе юридических фактов независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям и других обстоятельств»²².

Всеобщность социального обеспечения, равно как и единство и дифференциация социального обеспечения, обычно рассматриваются как отраслевые принципы права социального обеспечения. Поскольку принципы права представляют собой «выраженные в праве исходные нормативно-руководящие начала, характеризующие его содержание, его основы, закрепленные в нем закономерности общественной жизни»²³, это представляется вполне логичным.

Вопрос о разграничении принципов всеобщности и единства социального обеспечения был поставлен в науке. Анализируя его, В. С. Аракчеев констатирует, что всеобщность «характеризует равную для всех граждан возможность быть субъектами социально-обеспечительных правоотношений, а принцип единства действует уже в рамках существующих правовых связей, т. е. распространяется на лиц, реализовавших эту возможность, и гарантирует им одинаковый подход в применении вида, меры и форм их обеспечения»²⁴. Аналогичный вывод делает и М. В. Филиппова²⁵.

Следовательно, есть основания сделать вывод о том, что единство правового регулирования отношений по защите нуждающихся лиц от социально рисковых ситуаций стало возможным благодаря установленной Конституцией РФ всеобщности социального обеспечения (ст. 39) и гарантированному Конституцией РФ равенству прав граждан (ст. 19).

Второй аспект единства правового регулирования социально-обеспечительных отношений выражается в том, что право на получение социальных предоставлений появляется при возникновении определенных социально рисковых ситуаций. Основные из них также перечислены в ч. 1 ст. 39 Конституции Российской Федерации: это наступление определенного возраста, болезнь, инвалидность, потеря кормильца, воспитание детей. Однако этот перечень не является исчерпывающим и в силу конституционных положений может быть расширен законом.

Категория социального риска неоднократно рассматривалась в науке права социального обеспечения. Применительно к рабочему классу ее сущность стала предметом научного исследования еще в начале XX в.²⁶. Проводился анализ социального риска и современными исследователями. Е. Е. Мачульская понимает социальный риск как «вероятность наступления материальной необеспеченности из-за утраты заработка, дохода от трудовой деятельности или внутрисемейного содержания по экономическим (безработица), физиологическим (старость, инвалидность, материнство) или демографическим (многодетность, потеря кормильца) причинам»²⁷. В свою очередь Д. И. Рогачев приходит к выводу, что «социальный риск – это закрепленное в нормах права социального обеспечения, возможное в жизни каждого либо в жизни значительной части общества, вероятностное предполагаемое событие, как правило, неотвратимое для конкретного человека, объективно влекущее социально значимое негативное изменение материального и (или) социального положения человека или его здоровья по независящим от него обстоятельствам, в случае наступления которого человек вправе требовать предоставления определенного материального блага по социальному обеспечению в целях поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи»²⁸. Разрабатывая концепцию социального риска, М. Ю. Федорова отмечала, что «социальные риски в широком смысле слова представляют собой возможность возникновения социально неблагоприятных ситуаций, связанных с необходимостью поддержки гражданина со стороны государства и общества», не обязательно представляющие собой случаи материальной необеспеченности²⁹.

Существуют и иные дефиниции социального риска³⁰. Обобщая их, можно сделать вывод, что категория социального риска охватывает случаи утраты или снижения (неполучения) трудового дохода по причинам, признаваемым обществом уважительными. При этом материальная необеспеченность не единственное основание возникновения права на получение социальных предоставлений. Так, М. Ю. Федорова подчеркивает, что «основанием для социального обслуживания, к примеру, является трудная жизненная ситуация, разновидностью которой выступают одиночество, сиротство, безнадзорность, конфликты или жестокое обращение в семье и т. п.»³¹ Такой подход был реализован в применявшемся ранее Федеральном законе от 10 декабря 1995 г. № 195-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации»³². Он сохранился и в Федеральном законе от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации»³³, вступившем в силу 1 января 2015 г. Несмотря на изменения в терминологии (так, термин «трудная жизненная ситуация» более в законе не употребляется) и значительные преобразования в регулировании данной сферы отношений, в ст. 15 названного законодательного акта закреплен ряд обстоятельств, ухудшающих или способных ухудшить условия жизнедеятельности гражданина, при наличии которых он признается нуждающимся в социальном обслуживании, а именно: 1) полная или частичная утрата способности либо возможности осуществлять самообслуживание, самостоятельно передвигаться, обеспечивать основные жизненные потребности в силу заболевания, травмы, возраста или наличия инвалидности; 2) наличие в семье инвалида или инвалидов, в том числе ребенка-инвалида или детей-инвалидов, нуждающихся в постоянном постороннем уходе; 3) аличие ребенка или детей (в том числе находящихся под опекой, попечительством), испытывающих трудности в социальной адаптации; 4) наличие внутрисемейного конфликта и т. д.

Тот факт, что в качестве социального риска не всегда выступают случаи материальной необеспеченности, отмечает М. О. Буянова³⁴. Д. А. Сторожук констатирует, что при рассмотрении социального риска как риска материальной необеспеченности в результате утраты трудового дохода «не учитываются, во-первых, случаи материальной необеспеченности, не характеризующиеся утратой заработка или несением дополнительных расходов, например, при признании впервые ищущего работу гражданина безработным, а во-вторых, возможность наступления иных по своему характеру последствий»³⁵. Таким образом, основанием для социального обеспечения всегда выступает неблагоприятная жизненная ситуация, признавая обществом уважительной.

Еще один (третий) аспект единства правового регулирования социального обеспечения, отражающий специфику нормотворчества и системы источников права социального обеспечения, предполагает общий подход к нормативному закреплению социальных предоставлений для граждан, оказавшихся в ситуации социального риска, что предопределено ч. 2 ст. 39 Конституции РФ, где предусмотрено, что государственные пенсии и социальные пособия устанавливаются законом.

Перечисленные аспекты единства правового регулирования отношений по социальному обеспечению граждан отражают прежде всего его теоретическую сторону. Однако единство в праве социального обеспечения имеет и практическое значение.

В практическом плане единство правового регулирования отношений по социальному обеспечению населения выражается в следующем.

Во-первых, оно предполагает закрепление целого ряда общих видов социального обеспечения, являющихся основными и предоставляемых разным категориям граждан при реализации одинаковых социальных рисков. К ним можно отнести пенсии, пособия и услуги (например, медицинские).

Во-вторых, проявление единства в праве социального обеспечения выражается в наличии общих оснований и условий социального обеспечения. К числу таких оснований относятся, в частности, временная и постоянная утрата трудоспособности, потеря кормильца, наличие заслуг перед Отечеством, необходимость получения медицинской помощи и т. д. Условиями социального обеспечения общего характера можно считать определенную продолжительность стажа, иждивенство, степень родства. Отдельные юридические факты могут рассматриваться и как основание, и как условие социального обеспечения. Показательна с этой точки зрения постоянная нетрудоспособность, одновременно выступающая основанием назначения пенсии по инвалидности и условием предоставления пенсии по случаю потери кормильца.

В-третьих, единство характеризуется общими правилами определения размеров различных социальных предоставлений. Так, пенсии гражданам, проходившим военную службу и приравненным к ним лицам, исчисляются исходя из денежного довольствия. Размер пенсий, назначаемых лицам, застрахованным по обязательному социальному страхованию, тоже обусловлен величиной трудового дохода. В состав формулы, использовавшейся для расчета страховой части трудовой пенсии (независимо от ее вида) входил расчетный пенсионный капитал, который определялся как общая сумма страховых взносов и иных поступлений в Пенсионный фонд Российской Федерации (далее также – ПФР) за застрахованное лицо и пенсионные права в денежном выражении, приобретенные до вступления в силу Федерального закона от 17 декабря 2001 г. № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации»³⁶ (далее – Закон о трудовых пенсиях), являющаяся базой для определения размера страховой части трудовой пенсии.

Именно объем страховых взносов зависит от заработной платы или другого дохода лица. Из Федерального закона от 15 декабря 2001 г. № 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации»³⁷ (далее – Закон о пенсионном страховании.) в настоящее время следует, что страховые взносы на обязательное пенсионное страхование – это обязательные платежи, которые уплачиваются в ПФР и целевым назначением которых является обеспечение прав граждан на получение обязательного страхового обеспечения по обязательному пенсионному страхованию (в том числе страховых пенсий, фиксированных выплат к ним и социальных пособий на погребение), включая индивидуально возмездные обязательные платежи, персональным целевым назначением которых является обеспечение права гражданина на получение накопительной пенсии и иных выплат за счет средств пенсионных накоплений (ст. 3).

При этом база для начисления страховых взносов для плательщиков страховых взносов из числа работодателей (организаций и индивидуальных предпринимателей) определяется как сумма выплат и иных вознаграждений³⁸, начисленных плательщиками страховых взносов за расчетный период в пользу физических лиц, что предусмотрено ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 24 июля 2009 г. № 212-ФЗ «О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования»³⁹.

Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях»⁴⁰ (далее – Закон о страховых пенсиях), вступившим в силу 1 января 2015 г.) закреплено, что страховые пенсии будут исчисляться по специальным формулам, установленным ст. 15 данного закона. В этих формулах имеется такой показатель, как индивидуальный пенсионный коэффициент – параметр, отражающий в относительных единицах пенсионные права застрахованного лица на страховую пенсию, сформированные в том числе с учетом начисленных и уплаченных в ПФР страховых взносов на страховую пенсию, предназначенных для ее финансирования (ст. 3 Закона о страховых пенсиях).

Кроме того, из заработной платы (иного трудового дохода) исчисляются пособия по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, на период отпуска по уходу за ребенком. Так единство проявляет себя в социальном обеспечении граждан, реализовавших право на труд.

Социально-обеспечительные выплаты, не предполагающие учета трудового вклада гражданина, устанавливаются, как правило, в твердых суммах. Это общий подход, реализованный при осуществлении социального обеспечения каждого члена общества.

В-четвертых, проявление единства в праве социального обеспечения, предполагает применение в рамках данной отрасли системы минимальных стандартов. По мнению Э. Г. Тучковой, «социальный стандарт – это признанная государством мера потребления в виде социальной денежной выплаты либо набора социальных услуг, гарантированная государством с целью удовлетворения основных потребностей (либо отдельной потребности) человека»⁴¹. При этом кроме социальных стандартов, принятых в конкретном государстве, существуют универсальные международные стандарты социального обеспечения, в развитии которых «можно выделить две основные тенденции: постепенное расширение сферы охвата населения социальным обеспечением; увеличение размера социальных выплат до минимального установленного уровня»⁴².