Read the book: «Легенда о Гулае», page 2

Сел юноша и осмотрелся вокруг. Ничего из увиденного не было ему знакомо: новые, невиданные ранее дороги, чужие холмы и леса. Взобрался Гулай на ближайший склон и посмотрел на раскинувшийся впереди простор. Незнакомые места дохнули на него пустотой. Был ли он сейчас здесь или ему лишь привиделось. А если так, то где он теперь? Или пьян ото сна, или забрёл куда неведомо. Привкус на губах напоминал море.

Море…

Где же оно?

Увидел Гулай вдалеке густые заросли, услышал знакомые крики птиц, и пошёл на зов. Быстро шёл: ноги привычные землю да камни мять. Весело стало на душе, легко, как в предвкушении праздника. Добежал до моря, окунул ступни в холодную воду, умыл глаза, да и лёг на камни рядом, на солнце глядя. Лежать долго можно, камни встать не просят, не гонят прочь, да и куда идти не ясно. Так и остался Гулай у моря ночь встречать.

А на утро всё повторилось вновь. Заглянул Гулай в морскую воду, а память словно волнами смыло. Ничего не осталось от прошлого: ни кто он, ни где его дом родной. Лишь новый день пророчил неизвестное, да камни на берегу манили прилечь опять. Но лежать сил больше не было, да и смысла в том немного.

И пошёл по тропе, не ведая куда. Ноги босые, пыльные, за поясом фляга с водой, а лицо в морщинах от слепящего солнца. Не молод и не стар, в самых силах, искорки играют в глазах. Обходит города стороной вдоль моря, сквозь леса и реки, ищет дом, а где он, не знает, всё кажется ему чужим и незнакомым.

Неделю шёл, месяц, а дороги текут, не кончаются, вдаль зовут.

Увидел хижину на берегу и зашёл внутрь. А в доме пустота, как в памяти его: ни людей, ни имён, ничего нет, лишь ветер гуляет вдоль стен из открытого настежь окна. А дом хорош: кровать крепка, и стол дубовый, и двери – от незваных гостей защита. Так и остался здесь жить, прошлое не помня, а в будущее не заглядывая. И всё хорошо в доме, и море рядом, живи поживай, одна беда – как утро наступает, так вчерашний день исчезает в беспамятстве, словно и не было его. А был ли? И горько на душе его. Лишь к морю приходит и не так одиноко становится, на воду глядя, соль на губах чувствуя. Слушает, как волны щебечут, водит ладонью по воде, и как будто вспоминает что-то, да вспомнить никак не может, приходит память с одной волной, а с другой уходит.

И дни утекают, как песок сквозь пальцы, не поймать их. А без воспоминаний и не дни они вовсе – а один ручей безвременья.

Надоело юноше в пустоте метаться, ждать впереди нечего – раз прошлого нет, то и будущее не встретить. Решил дальше идти себя искать. Да не успел за порог выйти, как видит, у берега девушка сидит: лицо светлое, волосы чёрные, глаза большие, слезами умытые. Терять ему нечего, подошёл к ней и спрашивает, кто она и что делает у хижины его. А девушка глаза подолом утирает, ни слова сказать не может от слёз. Пожалел её Гулай, накормил, напоил водой родниковой. И полился разговор неспешный с гостьей нечаянной.

– Заря зовут меня, юноша. Шла я из мест далёких, от одиночества прячась. Погибли родители мои в болезни жгучей, одна я осталась на всём свете.

– И куда идёшь ты, Заря? Как живешь без дома, без плеча крепкого?

– Иду, куда глаза глядят, где счастье своё найду, там и останусь.

– А ты куда идёшь, Гулай? – спросила Заря, суму его за плечами видя.

– Потерял я себя, где неведомо, нет ни прошлого, ни будущего – один день настоящий. И меня самого словно нет.

– Странно говоришь ты, Гулай. Как может не быть тебя, если вот ты стоишь живой на обеих ногах, глаза миру отрытые. А кто ты, тебе лишь решать.

Умылась Заря и засобиралась дальше в дорогу.