Read the book: «Слепая ревность»
Пролог
Сегодня десятый день, как она пропала. Точнее, прошло ровно двести сорок часов и… Посматриваю на наручные часы. И двадцать восемь минут, как я потерял Варвару. Сам не понимаю, откуда знаю точное время ее отсутствия в моей жизни. Я не специально, так выходит, знаю и все. Наверное, потому что за это время ни разу не почувствовал себя легко. Внутри все сдавливает, дышу через раз. Словно невидимая удавка затягивает горло. Алкоголь и никотин не помогают расслабиться, наоборот, усиливают одержимость этой маленькой девочкой. Моей, черт возьми, девочкой! Но это я так решил. А она…
А она не приняла.
Сбежала. Скрылась.
Причин нет.
Точнее, каждый день я их ищу, должна же быть логика в ее поступках. Но, к сожалению, не нахожу. Не было ничего того, из-за чего можно со мной так поступить.
Ты очень жестокая, девочка Варя. И трусиха. Не хватило у тебя смелости все сказать мне в глаза? Ты даже не представляешь, как это больно. Вот так потерять тебя и не иметь ни единого шанса вернуть…
Выхожу из машины, глубоко вдыхая запах озона. Дождь прошел, прибивая летнюю пыль. Дышу полной грудью, но почему-то не дышится. Без нее не дышится. Я зол даже не на нее. Я зол на себя. За то, что так одержимо запал на женщину. Никогда себе такого не позволял. Никогда не подозревал, что со мной может это произойти. Никогда не верил, что женщина способна настолько залезть под кожу и стереть все мои принципы.
Вновь набираю номер Варвары.
Знаю, не ответит…
Телефон отключён.
Отключен уже давно. Это на автомате. На гребаной надежде еще раз услышать ее звонкий голос. Но в ответ звучит автоответчик. Я с ним уже разговаривал. Много раз, почти каждый день веду диалог с пустотой. Много чего наговорил, на эмоциях. От претензий, ультиматумов, угроз до просьб и мольбы. Меня прет. Не по-детски.
– Герман Львович, в обществе принято открывать дверцу автомобиля и подавать руку даме. Особенно на приемах, – усмехается Лена, вставая рядом со мной и хватаясь за мое предплечье. Хочется одернуть руку. Потому что это не ее прикосновения. Варвара-краса настолько въелась в меня, что я болен. И любая другая женщина вызывает стойкую непереносимость. Но Лена не виновата, поэтому я терплю.
– Прости… задумался, – осматриваю здание усадьбы. – Дорого, богато. Начальник ОБЭП не бедствуют, – ухмыляюсь. – Видимо, борьба с коррупцией удалась, Одинцов все принял на себя.
– Герман, смотри не ляпни ничего подобного, – хмурится Лена.
– Что я, идиот, что ли?
– Ты можешь, – ухмыляется Лена. – Это очень полезные знакомства для твоей фирмы. Тем более сейчас, когда на тебя идет давление.
– Не учи меня жить, Леночка, я для этого здесь и нахожусь. И терплю весь этот фарс, – оттягиваю чертову бабочку, которая меня душит. Ненавижу удавки. Особенного сейчас, когда не могу дышать. Лена пытается ее поправить, нечаянно задевает своими наманикюренными пальцами мою скулу, царапает. Психую и срываю с себя бабочку. Никогда не носил их и не собираюсь.
– Ну что ты делаешь? – злится Лена. – Надень! – почти топает ногой.
– Нет! – отрезаю я, с психом выкидывая в урну бабочку. Дёргаю ворот рубашки, расстёгивая пару пуговиц. Так легче. Но это всего лишь иллюзия легкости. Без Варвары мне всегда паршиво. Еще недавно я, наверное, обрадовался бы, что после охрененной недели, проведённой с девочкой, она сама устранилась. Без истерик, претензий и надежд на продолжение интрижки.
А сейчас…
Хреново мне без моей волшебной, сказочной Варвары. Настолько хреново, что хочется выть. Найду, накажу, привяжу к кровати и покажу, кому принадлежит. Но надежда найти тает с каждым часом. Нет, я знаю, что с ней все хорошо, жива-здорова, просто не хочет видеть меня. А я смертельно ей болен. Наверное, это случилось с первого взгляда, вздоха, касания, с первого понимания того, что она существует.
Ааа!
Трясу головой, пытаясь вернуть себе хоть каплю вменяемости.
– Все, пойдём, – дергаю Лену. Не специально. Я вообще последнее время не в адеквате.
– Малкин, да что с тобой в последнее время?! – возмущённо шипит Лена.
– Ничего, нормально все, – стараюсь выдохнуть и хотя бы на этот вечер собраться и решить насущные дела, не думая о той, которая свела меня с ума.
Проходим во двор усадьбы. Прием на природе. Красиво здесь, много зелени, цветы, ландшафтный дизайн впечатляет. Варе понравилось бы. И так всегда в последнее время, каждая мысль приводит к ней. Она словно стала частью меня, и поможет только ампутация.
Народу немного. Накрыты фуршетные столы с закусками. Горки с шампанским, уличный бар с напитками покрепче. Народ общается. Мужчины и женщины в основном из круга Одинцова. Здесь и прокурор, и начальник полиции. Мне просто дико интересно: они реально дружат и пришли искренне поздравить юбиляра? Вряд ли. Все такие же, как я, хотят получить выгоду. Мне было бы противно. В таком возрасте я хотел бы видеть рядом только близких.
Пахнет акацией, такой удушливый и сладкий запах, что меня начинает подташнивать. Нужно выпить. Предаю Лене бокал шампанского, а сам иду к бару. Мне нужно что-то покрепче. И вот среди десятков запахов начинает мерещиться тонкий аромат магнолии. Сглатываю. Не может быть. Ее здесь нет. Заказываю в баре бокал коньяка, разворачиваюсь, отпиваю, и алкоголь застревает в горле.
Она!
Всего в десятке метров от меня.
Варвара стоит ко мне спиной. Но я точно знаю, что это она.
Закрываю глаза, глубоко выдыхаю, открываю. Это не галлюцинация. Она реальна. Лена что-то щебечет, а я ни хрена не слышу, шум в ушах. Сердце колотится так, что заглушает все вокруг. Жадно рассматриваю Варю. Это точно она, я узнаю ее из миллиона, с закрытыми глазами, на ментальном уровне. И не она одновременно. Моя, но другая. Такая тонкая, волшебная девочка, в длинном персиковом платье с воздушной юбкой, с которой заигрывает легкий ветер. Открытые плечи и спина. Родинка на плече. Волосы собраны вверх, непослушные пряди всё-таки выбиваются, ложась ей на плечи и вызывая мурашки по ее бархатной коже.
Ничего не соображаю, допиваю залпом коньяк и дергаюсь к ней. Мне одновременно хочется впиться в ее губы, наглотаться ее запаха, поцеловать родинку на плече и потребовать ответов: за что она так со мной? Встряхнуть, объяснив, что нельзя со мной играть. Но останавливаюсь, чувствуя, как скручивает и горят внутренности. Рядом с девочкой мудила. Тот самый, мать его, поклонник. Родион. Очень близко. Недопустимо близко. Он приобнимает Варвару за талию, касаясь ее голой кожи на спине, и уводит дальше, к юбиляру. Сжимаю кулаки до хруста суставов, легкие горят.
Ты лгунья, девочка моя.
Говорила, что ничего не испытываешь к нему. Чувствую себя так, словно мне дали под дых, глубоко втягиваю воздух, а выдохнуть не могу.
Лена повисает у меня на руке, что-то спрашивая. Дергаю плечами, пытаясь избавиться от ее прикосновений. Возмущается. Но мне плевать. Я вижу только Варю. И Родиона, который позволяет себе трогать мою женщину.
Ты к нему сбежала?
Реально?
А в глаза нельзя было мне сказать?
Я думал, ты волшебная, нереальная и только моя девочка. А оказалось…
На хрен ты тогда отдалась мне?
Невинность свою подарила?
Мне подарила!
А не вот этому до тошноты идеальному мудаку. Моя логика ломается. Внутри что-то обрывается с отвратительным хрустом.
Быть не может!
Не могли ее глаза лгать, когда смотрели на меня, как на бога. Ее губы и ее прикосновения не могли лицемерить.
Не верю!
Не хочу верить в то, что моя волшебная девочка – просто шлюшка. В голове не укладывается.
Снова дергаю ворот рубашки, пытаясь избавиться от удушливого ощущения. Заказываю еще коньяка, выпиваю залпом, не чувствуя вкуса.
– Пойдём, – дергаю Лену на себя, обнимая за талию и принимая правила игры. По-хорошему нам бы уйти, свои проблемы я решу сам. Варвара сделала свой выбор, не посчитав нужным поставить меня в известность. Но я хочу посмотреть ей в глаза и убедиться, что ошибался в ней. Любовь – она как радиация. Ее не видно, но последствия смертельные. – Знакомиться будем.
Веду Лену к Одинцову, с которым там мило беседует наша парочка.
– Пойдем, когда прекратишь стискивать мою талию. У меня синяки останутся! – возмущается, пытаясь оттолкнуть. – Какая муха тебя укусила, Малкин?!
– Прости, – ослабляют хватку. – Потом объясню.
Идем. И чем мы ближе, тем сильнее меня выворачивает. Поразительно, но Варя чувствует меня на интуитивном уровне. Она резко оборачивается и встречается со мной взглядом. Ее глаза – это мой персональный омут. Я тону в нем, меня засасывает против воли. И от этого еще хуже. Мне кажется, я сейчас способен все здесь разнести к чёртовой матери. Но я натягиваю ухмылочку, внаглую рассматривая мою лживую, лицемерную девочку.
– Добрый день! Александр Сергеевич, примите искренние поздравления, – начинает Лена, улыбаясь Одинцову. Я просто киваю. На большее не способен. Намеренно встаю рядом с Варей и глубоко втягиваю ее дурманящий запах. Теперь мне кажется, я ненавижу магнолию, она меня душит. Затягивая сладкую удавку на шее. Еще немного, и задохнусь от ее яда. Варя отодвигается еще дальше, прижимаясь к мужику. А мне хочется переломать ему руки.
– Спасибо, Леночка, – добродушно кивает Одинцов. – Как мама? Слышал, ей уже лучше?
– Да, все хорошо.
– Ну и славно.
Варя осматривает Лену с каким-то пренебрежением. Не нравится?! Мне тоже, сука, не нравится, когда меня так некрасиво кидают.
– Познакомьтесь, это Герман. Помните, я вам рассказывала по телефону? – Лена переходит к делу.
– Помню, Леночка. Все порешаем. Позже переговорим, – обращается уже ко мне. А я, как последний идиот, только киваю, снова сдавливая талию Лены до синяков. – Знакомьтесь, это моя дочь, Варвара, – представляет мне Одинцов.
И в моей голове происходит еще один взрыв. Варя дочь Одинцова? Да ну на хрен?! И вся ее легенда про бедную студентку с периферии летит в черту. Не выдерживаю, неосознанно резко к ней разворачиваюсь, чтобы посмотреть этой лгунье в глаза. Было хоть что-то в тебе настоящее?! Искреннее?!
Варвара опускает веки, пряча от меня глаза, а я пялюсь на мурашки на ее плечах и на родинку на плече, которая мне снилась.
– А это Родион, ее будущий супруг. Свадьба через десять дней. Приглашаем.
И все! Меня, кажется, окунули в персональный ад. Земля уходит из-под ног. Мне словно пустили пулю в лоб, но я по-прежнему почему-то жив. Впервые в жизни хочется дать женщине пощёчину. Любимой женщине…
Глава 1
Герман
Чем хороша новостройка, помимо очевидных плюсов, так это отсутствием соседей. Дом нового жилого комплекса полупустой, и здесь еще тихо и чисто. Я въехал в свою новую квартиру одним из первых и наслаждаюсь одиночеством. На моей лестничной площадке пока живу только я. Комплекс большой, элитный, но инфраструктуры еще нет. Нет магазина, детского сада, аптек, школы, и люди не торопятся въезжать. Для меня почти рай. Я не социопат, но общения с людьми мне хватает на работе. Дома люблю полное одиночество. Поэтому в свои тридцать два я ни разу не жил с женщиной. Нет такой нужды. Меня раздражает присутствие чужих на моей территории, даже если это женщина, которую я трахаю. Мой максимум – приятный вечер, горячая ночь и кофе с утра. Все. Делить быт и личное пространство я не готов даже с матерью.
Мама…
Мы не ладим последнее время. По той же причине. Она хочет, чтобы я женился и завел детей. Когда ее просьбы и желания превратились в требования, мы поругались. Точнее, ее не устроила моя категоричная позиция на этот счет. Она обиделась. Но жениться в угоду матери не собираюсь. Я настолько привык к одиночеству, что это стало моим образом жизни и принципиальной позицией.
Нет, у меня есть друзья. Женщин всегда было достаточно. И меня все устраивает. Нравится не впускать никого глубоко в себя и свое личное пространство. Я кайфую от внутреннего одиночества.
Открываю окна, и на кухню врывается свежий воздух. Варю себе кофе в турке. Новая кофемашина сверкает на кухонной стойке. Ни разу ей не воспользовался – дело привычки. Ложка сахара, немного сливок, и новый день становится лучше. Пью кофе, смотрю в окно, пытаясь надышаться утренней прохладой. Днем будет жарко.
Легкая льняная рубашка, брюки, ремень, часы на руку, начищаю туфли. Ненавижу грязную обувь. Я чистоплюй, как называет меня Света. И за это спасибо маме. Ненавижу грязь, пыль, беспорядок, как в быту, так и в одежде. Беру ключи от машины, кожаную сумку с рабочим ноутбуком и выхожу из квартиры.
А на лестничной площадке хаос. Впадаю в ступор, потому что гора из коробок мешает мне пройти. Двое нерасторопных грузчиков неторопливо заносят вещи в соседнюю квартиру. Морщусь. Вот и соседи. Социум напрягает. Внимательно осматриваю вещи на наличие маленьких детей. Слава богу, ничего подобного не нахожу. Маленькие дети – это чудовища. Они вовлекают в свой хаос всех окружающих, невзирая на родство. Цинично? Может быть. Я ничего не имею против детей. Но только когда они не мои и не мешают мне жить.
– Доброе утро, – на площадку вылетает девушка лет двадцати пяти. Рыжая копна волос падает ей на лицо. Одета в халат в индийском стиле. Вся такая безвкусная и разноцветная, на запястье множество фенечек, как у маленькой девочки. – Я Лена, – тянет мне руку. Голос громкий, звонкий. Вдыхаю, быстро пожимаю ее ладонь, соображая, как мне пройти.
– Герман Львович, – представляюсь. Я бы с удовольствием поселился где-нибудь загородом, подальше от людей и вот таких громких соседок. Но цивилизацию я люблю больше. Да и работа не позволяет расслабиться и отрезать себя от социума.
– О, какой серьезный дяденька, – усмехается соседка. – Не угостите меня кофе? А то у меня тут… – окидывает руками завалы из коробок. Заигрывает, хлопая ресницами. Только этого мне не хватало. Хуже, чем шумная соседка, – навязчивая соседка, особенно когда она не в моем вкусе, но хочет вторгнуться в мое личное пространство.
– Не угощу, – холодно отвечаю я и отодвигаю коробки, чтобы подойти к лифту.
– Ты хам, Герман Львович, – смеётся. Весело ей. То есть еще не поняла, что контакта между нами не будет.
– И вам хорошего дня, – выдаю ей циничную ухмылку и скрываюсь в кабинке лифта.
Пробка раздражает, реально завидую тем, кто едет в трамвае. Они хотя бы едут, а я стою. Листаю треки в мультимедийной системе, настраиваю климат-контроль. Душно. До офиса десять минут, хоть пешком иди. Набираю Свету. Гудки, гудки, гудки… Посматриваю на часы: только десять утра. Спит еще. Ее утро начинается не раньше полудня. Мне в принципе плевать на образ жизни любовницы, вместе нам не жить. Устанавливаю телефон на подставку, набираю Свету еще раз, переводя на громкую связь.
– Малкин, ты изверг, – сонно отвечает Света. Усмехаюсь.
– Доброе утро.
– Ни фига оно не доброе. Я легла в четыре. У тебя что-то срочное?
– Я заказал тебе завтрак, встречай.
– О, спасибо, – уже мурлычет.
– Поужинаем сегодня?
– Со всеми вытекающими? – усмехается она.
– Естественно.
– Хорошо. Во сколько?
– Я заеду за тобой в семь.
– Окей, буду готова.
Наконец, я в офисе. В помещении прохладно, поднимаюсь на этаж своей компании, вхожу в приёмную. Моя секретарша поливает цветы. Держась за живот. Она на восьмом месяце беременности. По закону я должен отправить ее в декрет. Женщины… То выходят замуж, то рожают, то воспитывают детей. Работать быстро и слаженно с ними трудно. Уже всерьез задумываюсь о секретаре-мужчине. Ну где такого найдешь, да и профессионалов у нас немного. Это только кажется, что ничего нет проще и с этой работой справится любой. Не любой. От слаженной работы секретаря многое зависит. Секретарь – лицо компании.
– Доброе утро, Алёна, – здороваюсь с секретаршей, подхожу к ее столу, рассматривая свежую корреспонденцию.
– Герман Львович, подпишите, наконец, мое заявление, – хитро щуря глазки, просит Алена, демонстративно поглаживая живот.
– Найду замену – подпишу.
Понимаю, что ее надо отпустить, но я привык к Алене, она хороший специалист. Понимает меня с полуслова, ответственная, исполнительная.
– Так вот, уже нашла, – кивает мне за спину.
Откладываю письма, разворачиваюсь. На диване для посетителей сидит девочка. Молоденькая, милая. Распахивает глаза и смотрит на меня с надеждой. Зависаю на секунды. Такая кукла, круглолицая, губы пухлые, сочные, алые. Ресницы длинные, глаза большие, выразительные, цвета янтаря с крапинками, завораживают, затягивают в свой омут. Ух. Волосы длинные, заплетённые в толстую косу на плече. Платье белое, в цветочек, воздушное, из легкой ткани, балетки на ногах. Девочка. Как из сказки. Только этого мне здесь не хватало. Настроение падает окончательно.
– Здравствуйте, – мямлит девочка, поднимается с дивана, закидывая белый рюкзачок на плечо. Прям школьница.
– Ты хоть совершеннолетняя? Школьников на подработку не беру.
– Мне девятнадцать, и я учусь на юридическом факультете, – с гордостью заявляет она, вздергивая подбородок, словно я ее оскорбил.
– Ну, как доучишься, приходи, – разворачиваюсь, собираю корреспонденцию.
– Герман Львович, – откашливается Алена. – Варя очень сообразительная и, думаю, справится с работой. Я очень вам ее рекомендую. Введу в курс дела. А мне по закону давно пора в декрет.
– Вот только не нужно мне угрожать.
Алена хихикает, стреляя глазами в свою протеже.
– Ладно… – вздыхаю. Может, взять ее на время, пока не найду толкового секретаря. – Варвара, через десять минут ко мне в кабинет с минеральной водой со льдом.
Забираю письма и иду в кабинет. Есть люди, при встрече с которыми понимаешь, что лучше не стоит связываться. Обрубить на корню, пока не случился Армагеддон. Чувствуешь, и все, на ментальном уровне, а меня никогда не подводила моя чуйка. И сейчас я ощущаю то же самое.
Глава 2
Герман
Настраиваю в кабинете кондиционер, закрываю жалюзи, спасаясь от палящего солнца. Включаю монитор компьютера, перевожу кресло в удобное положение, сажусь, открывая вкладки с документами. Через несколько минут раздаётся стук, и дверь тут же открывается. Девочка проходит со стаканом воды в руках и застывает посредине, осматриваясь. Ничего интересного в моем кабинете нет. Все стандартно. Мебель из тёмного дерева, светлые стены, длинный стол для собраний и переговоров. И кожаный диван возле окна. Из необычного, пожалуй, большие напольные песочные часы, которые отсчитывают ровно час. Перетекание песка всегда меня успокаивает, позволяя сконцентрироваться на работе.
– Я так понимаю, вода мне? – интересуюсь, немного отъезжая от стола и рассматривая девочку.
– Да, простите, – идет ко мне и ставит стакан на стол. Стакан полный, вода выплёскивается от резкого движения. Если бы на столе были бумаги, они были бы испорчены. Мне уже достаточно поводов, чтобы не нанимать девушку. Но Алёна мне такого не простит. Это будет уже третья кандидатка, которой я откажу.
Вынимаю из ящика салфетки, промокая воду.
– Простите, – снова извиняется. – Давайте, я сама, – кидается к столу, склоняясь, практически вырывая у меня салфетку. Ее длинная коса хлещет мне по лицу. Отстраняюсь, отъезжая дальше и наблюдая, как девочка вытирает воду. Вдыхаю глубже, пытаясь найти правильные слова и как можно мягче отправить ее домой. Найти очень вескую причину, скорее, для Алены. От девочки пахнет чем-то сладким, ванильным, с нотками цитруса, что-то очень знакомое. Магнолией. Вкусная девочка. Зависаю на ней.
– Еще раз простите, я немного волнуюсь, – ее очередное извинение приводит меня в себя.
– Оставь салфетку и присаживайся, – указываю на стул. Послушная, кивает, садится. Сначала закидывает ногу на ногу, но ловит мой взгляд и опускает ногу, сжимая колени и натягивая на них платье. Забавная. Реально волнуется. – Итак, опыта работы у тебя нет?
– Нет, но я быстро учусь, – начинает тараторить, словно заучила свой ответ наизусть. – Я в совершенстве владею всеми нужными программами, умею работать с документами и архивами. Понимаю, что у вас своя специфика работы, но я быстро вникну в дело.
– Это хорошо. Но помимо этого мне нужен человек, который умеет отвечать на звонки, принимать посетителей и фильтровать важное от ненужного. Как у тебя с коммуникацией?
– Думаю, я справлюсь, – уверенно кивает.
– Ну допустим, – не сдерживаю усмешки. – Давай представим, что мы сработаемся. Так, в порядке бреда. Ты отработаешь лето и вернёшься к учебе. Зачем мне нужен непостоянный работник?
– Я переведусь на заочное обучение, – так же уверенно отвечает она.
– Даже так? А как к этому отнесутся твои родители?
Девочка вздыхает, словно я задал неудобный вопрос.
– Мои родители живут в другом городе, я здесь одна, и мне нужно зарабатывать на жизнь, не вижу ничего плохого в заочном обучении.
– То есть ты с периферии? Приехала покорять столицу?
– Примерно так, – отворачивается к окну. Как такую маленькую девочку отпустили в мегаполис? Большой город ее сожрёт, переварит и выплюнет. Я бы свою дочь не отпустил. Особенно такую хорошенькую. Плохо, Малкин, ты начинаешь разглядывать в ней женщину, а не работника. Уже неприемлемо для меня. И это веский повод для отказа.
– Где ты живешь?
– Какое это имеет значение? – переводит на меня возмущенный взгляд. Действительно, Малкин, какое тебе дело? Но вопрос уже задан.
– Мне важно знать, насколько ты будешь пунктуальной, не приемлю неорганизованных людей.
– С этим проблем не будет.
– Ладно, оставь свои контакты, мы перезвоним, – отделываюсь стандартной фразой. Можно было взять ее на испытательный срок. В свое время мне также не нравилась Алёна. Но мы сработались настолько, что сейчас не могу ее отпустить.
– То есть вы меня не берете? – разочарованно спрашивает девушка, поднимаясь со стула.
– Я этого не говорил.
– Сказали, по глазам вашим вижу, что я вам не нравлюсь.
Ее дерзость немного дезориентирует. Дело в том, что она как раз мне нравится, и это служит причиной моего отказа. По глазам она видит…
– Хорошо. Возьму тебя при условии, если поужинаешь со мной. Так сказать, обсудим твое назначение в неформальной обстановке, – выдаю я и с интересом жду реакции. Давай, Варвара, реагируй правильно, не разочаровывай меня. Ее огромные наивные глаза распахиваются. Девочка хочет что-то сказать, но глотает слова.
– Нет, такой ценой мне работа не нужна! – уже грубо отвечает она и несется на выход. Возле двери резко останавливается, оборачивается, награждая меня презрительным взглядом. – Не ожидала от вас! Складывалось впечатление, что вы серьёзный и приличный человек.
Открывает дверь и вылетает. Ух, какая! Ну раз я в ее глазах был серьёзным и приличным… Встаю с места, иду за девочкой.
– Остановись! – приказываю Варваре. Выхожу из кабинета, Алена смотрит на нас в недоумении. Варя хмурится, закидывая свой рюкзак на плечо. – Характер в тебе есть. Про ужин я пошутил. Ну вот такой нестандартный тест на профпригодность, – развожу руками. – Завтра выйдешь на испытательный срок, не опаздывай.
– Герман Львович, раз уж вы договорились, можно Варя сегодня останется? Я введу ее в курс дела, а то мы очень хотим в отпуск, – просит Алёна, поглаживая живот и снова спекулируя своим положением.
– Ладно, пусть остается. Договоры с автобазой подготовьте. И стол к переговорам на час дня.
Целый день на правах женщины в положении и, видимо, для полного погружения в работу Алёна гоняет Варвару. Девочка старается. Правда, старается. Вникает в бумаги, аккуратно накрывает стол переговоров составляя воду и стаканы, раскладывая нужные бумаги. Приносит нам кофе, даже мило улыбается. И вроде бы все в порядке: старательная, исполнительная, сообразительная, милая, всем нравится. Начальник автобазы отвешивает ей комплимент и слишком явно, не скрывая интереса, засматривается на голые ножки. А посмотреть там есть на что. Бесит, что мне все это не нравится. Не нравится то, что я целый день не упускаю ее из виду. Не нравится и то, что все вокруг тоже сжирают девочку глазами. У Варвары привлекательная внешность. Необычная для нашего времени. Ничего яркого, кричащего и выдающегося, как это сейчас модно. Привлекает именно натуральность, естественность, уязвимость, молодость. А еще какая-то неуловимая тонкость, невидимая внешне, но очень осязаемая. Раздражает, скорее всего, что это улавливаю именно я. Неосознанно все время держу девушку в поле зрения.
День подходит к концу. Света просит забрать ее через двадцать минут из салона, посматриваю на часы, закрываю ноутбук, закидывая его в сумку. Никогда не храню важную информацию в рабочем компьютере. Все самое ценное всегда со мной. Выхожу из кабинета и нахожу в приёмной только Варвару. Она нервно теребит косу, внимательно что-то изучая в мониторе. Рядом с ней стоит наш айтишник, щелкая мышкой. Слишком близко, касаясь девочки торсом.
– Что происходит? Где Алена?
– Алена уже ушла, а я тут… – указывает на монитор. – Кое-что сломала, – в голосе вина. В компьютере секретаря нет особой важной информации, поэтому все не так критично, как она мне преподносит.
– Игорь? – интересуюсь у айтишника.
– Да ничего страшного. Драйвера полетели. Дело десяти минут. И Варечка здесь ни при чём, – расплывается в улыбке.
Варечка? Полдня работы и уже Варечка. Какая сладкая девочка, залипают все.
– Варвара, рабочий день закончен, можешь быть свободна. Игорь справится сам, – голос холодный, больше приказной.
– Но я тут… – пытается что-то сказать.
– Домой. Все завтра, – отрезаю я, наблюдая, как девочка, торопливо закидывает вещи в рюкзак и направляется к выходу. Иду за ней следом.
Вместе проходим в лифт. Варя опускает глаза в пол, стараясь не смотреть на меня. Глубоко вдыхаю. Никогда не думал, что магнолия настолько приятна. Створки лифта распахиваются, пропускаю девочку вперед. Молча выходим.
– Далеко живешь? Могу подвезти, – предлагаю я. Девочка опять распахивает глаза. Да, мля… – Я просто предложил, без вытекающих.
Какого черта я вообще предложил? Никогда не подвозил сотрудников. И дело не в том, что мне трудно. Дело в статусе. Нельзя подпускать сотрудников настолько близко, всегда нужна граница, черта, за которую не преступают. Иначе не получается управлять людьми. Дружеские отношения с подчинёнными ведут к хаосу и беспорядкам.
– Варвара! – раздается мужской голос позади, оборачиваемся одновременно. В нескольких метрах от нас стоит мужчина лет сорока. Девочка закусывает губы, словно стесняется его присутствия.
– Спасибо, но меня подвезут, – произносит она и идет к мужчине. Провожаю ее взглядом. Он открывает ей дверцу, помогает, обходит машину и, прежде чем сесть за руль, заглядывает мне в глаза. Взгляд недобрый, предупреждающий. Отец? Не похож. Да и девочка говорила о родителях в другом городе. Так смотрят только близкие мужчины – ревностно, с агрессией. Интересно. Хотя какого черта меня интересует этот вопрос? Меня вообще не должна волновать личная жизнь девочки.
