Read the book: «Загубленные души»

Font:

Действующие лица и события романа вымышлены, и сходство их с реальными лицами и событиями абсолютно случайно.
Автор

Уютный детектив

Глава 1

Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль, владелица частного детективного агентства «Шведское варенье», вышла на улицу и ахнула! За ночь нападало столько пушистого снега, что всё вокруг было укрыто белоснежным покрывалом. Только что взошедшее солнце заставляло кристаллики снега переливаться и играть всеми цветами радуги.

«Как в детстве», – подумала сыщица.

Давно уже природа не радовала жителей мегаполиса такой первозданной красотой.

Сердце Андрианы радостно забилось, и она зашагала по запорошенной дорожке походкой юной девушки, не ощущая затруднений в передвижении. Ей даже нравилось идти по нетронутой целине.

Андриана шла и шёпотом декламировала Пушкина:

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит.

И вдруг что-то треснуло прямо у неё над головой. Андриана испуганно замерла. Большая ярко-красная гроздь рябины упала к её ногам.

– Ой! – вырвалось у сыщицы.

Андриана не могла оторвать зачарованного взгляда от ярко-красной кисти, которая слегка погрузилась в снег и напоминала теперь пятно медленно расплывающейся крови.

Казалось бы, что в этом было необычного, подумаешь, кисть рябины упала в снег, но сердце сыщицы сжалось от недоброго предчувствия, и в мозгу билось только одно слово – кровь, кровь, кровь.

Путь в магазин и обратно она проделала в состоянии охватившего её лунатизма.

Такой же, ничего не замечающей вокруг, она вошла в свою квартиру.

Выкладывая из пакета покупки на стол, она не чувствовала, как две её кошки, Фрейя и Маруся, трутся об её ноги своими серо-голубыми боками и не сводят с её лица изумрудных глаз.

Из состояния, близкого к летаргии, Андриану вывел громкий звонок стационарного телефона.

При этом казалось, что он не только звенит, но и топает ногами. Хотя, понятное дело, никаких ног у него не было.

Андриана сняла трубку:

– Слушаю!

– Это Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль? – спросил твёрдый мужской голос.

– Она самая, – подтвердила Андриана, не делая попытки заставить звонившего назвать своё имя. Если она ему нужна, то он сам непременно представится.

Так оно и случилось.

– Вас беспокоит Гаврила Яковлевич Артамонов.

– Гаврила Яковлевич, – повторила она машинально.

– Да, вы не ослышались. Мне нужно срочно с вами поговорить!

– Но помилуйте! – вырвалось у Андрианы Карлсоновны. – Послезавтра 31 декабря! Наш разговор не может подождать недели две?

– Вы с ума сошли! – произнес мужчина с нескрываемой яростью в голосе.

– Простите, – растерялась она от его неожиданной грубости.

– Извините, – буркнул он в трубку. Судя по его тону, раскаяния он не чувствовал, но проговорил более спокойно: – Моё дело не терпит отлагательств. Иначе бы я не настаивал. Я убедительно прошу вас выслушать меня немедленно.

Если бы он сказал «вы должны меня выслушать», она бы ответила, что ничего никому не должна и положила бы трубку. Но тут что-то насторожило Андриану в голосе звонившего. Ей показалось, что за его требовательностью скрывается мольба. Из телефонной трубки словно бы повеяло холодком отчаянной безысходности.

– Хорошо, – сдалась она, – приезжайте. И назвала свой адрес.

Браться за какое-либо дело в канун Нового года не входило в её планы. Тем более что её молодой друг, Артур Соколов, внук её первой и, можно сказать, единственной любви, буквально два дня назад заявил ей, что Новый год и Рождество они встретят в санаторном комплексе «Лесная сказка».

Андриана Карлсоновна сначала не поверила своим ушам, а потом чуть не умерла от счастья! Она даже не могла мечтать о таком подарке судьбы. Она и Артур!

Первым делом Андриана позаботилась о том, чтобы её кошки на время её отсутствия оставались под надёжным присмотром.

И ей снова повезло. Одна из её бывших учениц, Вероника Павловна Гончарова, стала крупным учёным и готовила наиважнейшую монографию. Новогодние каникулы молодая женщина как раз и собиралась посвятить своему труду. Для работы ей требовались тишина и покой. В квартире Андрианы ей было обеспечено и то и другое. За стеной и над головой не было шумных соседей, склонных к праздничному кутежу. Совсем близко от дома, в котором жила Андриана, располагалась школа, поэтому фейерверки и салюты были запрещены. В общем, работай, сколько влезет, не отвлекаясь ни на что.

Единственное условие – кормление кошек.

Андриана, как человек ответственный, всё-таки у неё за плечами было тридцать пять лет преподавания физики в школе и работа завучем, не только побеспокоилась о еде для кошек, но и заполнила до отказа продуктами холодильник и шкафчики на кухне. Теперь она была уверена, что её бывшая ученица и не выходя из дома не умрёт с голоду и даже не истощает.

И вот на тебе! Какой-то Гаврила Яковлевич! Она непременно откажет ему! Выслушает и откажет! Категорически! Иначе Артур придушит её собственными руками! Да и сама она ни в жизнь не откажется от счастья провести с ним праздничные дни в лесном санатории.

Она уже представляла резной деревянный терем, окружённый елями, упирающимися своими тёмными пиками в небо. И кругом только снег и тишина!

Неужели Артамонов мог вообразить себе, что ему удастся уговорить её остаться в городе? Нет! И ещё раз нет!

Именно за этими думами её и застал пронзительный звонок в дверь. Она даже не слышала, как скрипучий лифт остановился на её площадке.

Неужели он поднимался пешком? Если да, то о чём это говорит? Только о том, что ему требовалось время, чтобы успокоить нервы и взять себя в руки перед разговором с ней.

Андриана без особой спешки подошла к двери и спросила:

– Кто там?

В глазок она уже успела рассмотреть стоящего перед дверью представительного, крепко сложенного мужчину, одетого в коричневое пальто, явно не российского производства.

«На машине приехал, – решила она, – по сегодняшнему морозцу пешком или на автобусе в таком пальто много не нагуляешь».

– Гаврила Яковлевич Артамонов, – ответил мужчина на её вопрос. – Я звонил вам буквально полчаса назад, – добавил он с едва уловимым нетерпением в голосе.

– Да, помню, не ожидала, что вы так быстро приедете, – проговорила Андриана, открывая дверь и впуская посетителя в квартиру.

– Где у вас можно снять пальто? – спросил он.

– Прямо здесь, – ответила сыщица и открыла гардеробный шкаф в прихожей.

Вышедшие из комнаты кошки с интересом рассматривали посетителя. По тому, как они топорщили усы и поводили из стороны в сторону хвостами, Андриана сделала вывод, что к ней пожаловал серьёзный представитель мужского пола, который не привык нарываться на отказ.

Ни у кошек, ни у неё он не вызвал прилива симпатии. Но это ещё ничего не значило.

Андриана наклонилась и достала гостевые тапочки.

Пришедший взглянул на них, как-то странно хрюкнул и сказал:

– Обойдусь без них. Куда идти?

Андриана Карлсоновна посмотрела на его плотные носки коричневого цвета и указала направление рукой:

– Туда! Надеюсь, вы не возражаете против того, что мы поговорим на кухне?

– Ничуть, – ответил Артамонов и добавил с кривой усмешкой: – Я сам, можно сказать, кухаркин сын.

– Ваша мама работала поваром? – наивно поинтересовалась Андриана Карлсоновна.

– Нет, посудомойкой в заводской столовой. А батя там же слесарем-наладчиком. Это я сейчас о-го-го!

«О-го-го» Артамонова, произнесённое самодовольным голосом, неприятно царапнуло слух Андрианы Карлсоновны. И она подумала: «Всё про вас понятно, господин хороший, из грязи – в князи».

Одна из подруг сыщицы, Леокадия Львовна Стрижевская, проработавшая всю свою сознательную жизнь искусствоведом, говорила про таких, брезгливо морща свой хорошенький носик: «Развелись нувориши в затхлой атмосфере девяностых годов, как черти в болоте».

Андриана относилась к этому проще: нувориши не нувориши, а раз пришли просить помощи, помогать надо. Врач же лечит всех подряд: и плохих, и хороших. То же самое делает учитель – учит всех, кто хочет получить знания. Сыщик, конечно, не врач и не учитель, но имеет с ними некое моральное сходство. Хотя Андриана знала, что, например, известная в узких кругах города сыщица Мирослава Волгина могла легко послать тех, кто был ей неприятен.

Но у Андрианы были другие принципы, поэтому она провела Артамонова на кухню и усадила его на удобное, хоть и небольшое, кресло, обитое голубой кожей под цвет её любимого диванчика, стоявшего здесь же. Только диванчику было много лет, а кресла появились не так давно, заменив собой табуреты.

С тех пор как Андриана открыла своё детективное агентство, кухня, кроме своего прямого назначения, выполняла ещё и роль её кабинета.

– Чай? Кофе? – предложила она посетителю тоном гостеприимной хозяйки.

– Нет, спасибо, – отказался Артамонов. – Если есть, то налейте мне простой воды в гранёный стакан.

Андриана не совсем поняла, что имел в виду посетитель, произнося слово «есть». Интересовался наличием у неё воды в кране или стакана в хозяйстве? Выяснять это она не стала, просто достала из шкафа чистый гранёный стакан и налила в него до каёмки кипячёной воды из графина.

Артамонов одним махом проглотил все двести граммов жидкости, вытер рот тыльной стороной ладони и поблагодарил:

– Спасибо. Теперь приступим к делу.

– Я вас слушаю, – согласилась Андриана не слишком охотно, ибо в её голове, не переставая, шумели вершины елей из Берендеева леса. И думать о чём-то другом у неё получалось плохо.

Но тяжёлый взгляд, которым посетитель облил Андриану как ушатом холодной воды, привёл сыщицу в чувство, и она, собрав свою волю в кулак, приготовилась внимательно слушать.

– Моя жена попала в больницу, – проговорил мужчина.

– Сочувствую.

– У неё жесточайший нервный срыв.

Андриана насторожилась.

– И врачи не гарантируют её полного выздоровления, – сухо проинформировал Артамонов.

– Её что-то сильно напугало? – решилась задать вопрос сыщица. Хотя прерывать говорившего было не в её правилах.

Артамонов кивнул, а потом проговорил:

– Ужаснуло!

– Что именно?

– Труп нашего освежёванного сына.

– То есть как освежёванного? – От изумления глаза Андрианы полезли на лоб.

– Очень просто, – процедил сквозь зубы Артамонов. – С нашего двухмесячного сына в буквальном смысле содрали кожу!

– Но… – запнулась Андриана. – Но как вы допустили это?!

– Я допустил?! – Мужчина грохнул по столу кулаком и поднялся во весь рост, грозно возвышаясь над Андрианой.

– Простите, – пролепетала она, – я ляпнула что-то не то.

– Вот именно, ляпнули! – рявкнул он.

– Простите, – повторила она, – сядьте, пожалуйста. И рассказывайте. Я понимаю, что вам трудно. Но…

– Без «но»! – Он упал обратно в кресло. Посмотрел на сыщицу и произнёс: – Я, как видите, уже немолод. Но богат. И у меня молодая, можно сказать юная, жена. Два месяца назад у нас родился первенец. У моей радости и благодарности жене не было границ! Я готов был выполнить любое её желание!

Представления Андрианы о всяких мисс были почерпнуты из газет и журналов и не были лестными для обладательниц всевозможных корон и титулов. Поэтому она даже боялась представить, что могла пожелать получить за рождение сына жена Артамонова. Да это и неважно. К холодящей душу реальности её вернул голос Артамонова:

– Нашего сына похитили и вернули без кожи.

– Без кожи! – похолодела от ужаса Андриана, до которой только теперь дошло услышанное в полной мере. – Как его похитили?

– А так! – рявкнул налившийся ненавистью к неизвестному врагу Артамонов. – Нашего младенца буквально выхватили из рук няни на прогулке.

– Она была без охраны?

– С охраной. Охранник тут же бросился за похитителем, но второй, притворявшийся обычным прохожим, двинул его так, что парень потерял сознание. Это я виноват во всём! – внезапно выкрикнул мужчина.

– В чём вы виноваты? – недоумевая, спросила сыщица.

– Не поостерёгся. Но кто же мог предположить такое? – Гаврила Яковлевич Артамонов обхватил голову обеими руками и неожиданно для Андрианы завыл в голос.

Она вскочила на ноги, снова налила в стакан воды и подала ему. Он выхватил его из её рук и опрокинул в себя так, как обычно в кино пьют водку бывалые люди в минуту отчаяния. После чего Артамонов поднял с пола баул, с которым пришёл и который всё это время небрежно валялся возле его ног. Мужчина вывалил из него на стол кучу денег.

– Что это? – Глаза Андрианы округлились.

– Доллары! Потом получите ещё столько же!

– Вы… вы… вы рехнулись! – С губ Андрианы сорвалось слово, которое она никогда не произносила вслух.

– Посмотрел бы я на вас, – грозно проговорил Артамонов, – если бы вам вернули вашего ребёнка без кожи.

– Я… я… всё понимаю, Гаврила Яковлевич. Но я не уверена, что это в моих силах.

– Вы должны найти этого изверга! Понимаете? Должны, – проговорил он твёрдо.

И у Андрианы не повернулся язык сказать, что она ничего никому не должна. Вместо этого она испуганно закивала:

– Я понимаю.

– Вы лучший в городе детектив! Мне так сказали, – продолжал напирать на неё морально Артамонов.

– О боже мой! – воскликнула Андриана, думая о том, какой же она была дурой, когда разрешила этому страшному человеку, ожесточённому горем от потери самого дорогого, что у него было, переступить порог своей квартиры. А теперь, кажется, у неё нет обратного хода.

В подтверждение её мыслей Артамонов процедил сквозь зубы:

– Вы найдёте тех, кто это сделал, иначе… – Что именно будет иначе, он не сказал, но Андриана и сама догадалась. – Вот! – Он сунул ей что-то под нос.

– Что это? – спросила она.

– Смотрите сами!

Андриана увидела изображённую на чёрном фоне белую ладонь с растопыренными пальцами. Все пальцы были загнуты крючками и напоминали когти хищной птицы. Но всё-таки на них были человеческие ногти. И из-под этих ногтей текла тёмная, почти чёрная кровь. И точно таким же цветом на ладони были написаны четыре слова:

«Откажись, раскайся или заплатишь».

– Что это значит? – спросила она.

– На этот вопрос должны ответить вы! – выкрикнул Артамонов.

– Откуда это у вас?

– Это было приклеено к нашим воротам незадолго до того, как пропал наш сын.

– Но кто это наклеил? У вас что, нет камер?

– Есть камеры! Это приклеил монах.

– Монах? – изумилась Андриана Карлсоновна.

– По крайней мере, одет он был именно так.

– А лицо?

– Оно было закрыто. Клобук был опущен до самых глаз. А нос и рот закрывала маска.

– Какая маска?

– Медицинская.

– Почему вы не отдали это полиции? – Она потрясла в воздухе листком.

– С чего вы взяли, что не отдал? – с горькой усмешкой парировал он.

– Но как же?

– Это копия.

– Что сказала полиция о записке?

– Присовокупили к делу. Ищут написавшего и монаха, что принёс её. Но следователь сказал, что к записке прикасались только в перчатках.

– Понятно, – произнесла она вслух и подумала про себя о том, что не понятно ничего.

Глава 2

И тут в ней проснулась школьная учительница:

– Немедленно уберите с моего стола свои грязные деньги! – набросилась она на Артамонова, не ожидавшего от Андрианы подобной вспышки гнева.

Он попятился от неё вместе с креслом, как от злобной фурии, появившейся неизвестно откуда и занявшей место добропорядочной пожилой дамы.

– И вообще! – продолжала напирать Андриана. – Я работаю только за рубли!

– Будут вам рубли, – проговорил очухавшийся Артамонов и стал сгребать кучу долларов со стола обратно в свой неприметный и одновременно необъятный баул, больше напоминавший мешок челночника, чем солидную сумку для транспортировки крупной денежной суммы. Впрочем, свой путь к богатству Артамонов начинал именно челночником. Это уже потом он прибился к группировке рэкетиров…

«Лихие были времена, отвязные», – думал про себя Гаврила Яковлевич, но посвящать Андриану Карлсоновну в нюансы своего тёмного прошлого он не собирался.

– Чем вы занимаетесь? – между тем спросила сыщица.

– Что? – не понял он её вопроса.

– Чем вы себе на жизнь зарабатываете? – скорректировала она свой вопрос.

– Я владею сетью магазинов секонд-хенда, плюс у меня ещё два модных бутика.

– Разве это совместимо? – удивилась Андриана Карлсоновна.

– Вполне, – с ухмылкой заверил её Артамонов.

Андриане и в голову не приходило, что дешёвые вещи из секонд-хенда время от времени оказывались среди элитной одежды и продавались по заоблачной цене брендов. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества.

– Вы не подозреваете своих конкурентов? – спросила сыщица.

– Представьте себе, нет! – уверенно ответил Артамонов.

– Но они у вас есть? – допытывалась Андриана.

– В городе, конечно, имеются и другие секонд-хенды, и бутики. Но никто из их владельцев не стал бы красть и убивать ребёнка, тем более таким изуверским способом! В этом нет никакого смысла.

– Действительно, – согласилась Андриана Карлсоновна, – проще сжечь магазин. Может, у вас есть другие наследники, которым ваш ребёнок мешал бы получить наследство?

– Во-первых, я не собираюсь умирать и оставлять кому бы то ни было наследство. А во‑вторых, у меня нет других детей!

– Вы что же, раньше не были женаты? – В глазах Андрианы заплескалось недоверие.

– Почему же, был.

– Ну вот!

– Что «ну вот»?! – огрызнулся мужчина. – У нас с женой не было детей, и мы развелись очень давно.

– Но она могла родить и после развода, не поставив вас по какой-то причине в известность.

– Моя жена действительно родила после нашего развода, – усмехнулся Артамонов, – но только не от меня, а от турка!

– От какого ещё турка? – искренне изумилась Андриана Карлсоновна.

– От обыкновенного! Живущего в Турции!

– Вы можете не кричать, а объяснить?

– Могу! – решился Артамонов. – В ту пору мы с моей женой красавицей остались на мели, влезли в долги и стали заниматься челночным бизнесом. Дело это непростое и тяжёлое, тем более для женщины, чего уж тут скрывать. И вот однажды моя жена снюхалась с торговцем кожаными куртками. Я узнал об этом, когда она уже была беременна! От него! Мы тут же разошлись, и она вышла замуж за своего турка!

– Так может, на самом деле это был ваш ребёнок? – спросила сыщица.

– Нет, – ответил мужчина, и Андриана невольно уловила в его голосе толику сожаления, – парень родился от турка. Я видел его, когда пацану было десять лет. Он был точной копией своего отца.

– Может, ваша жена потом пожалела о своём поступке?

– Чёрта с два она пожалела! – зло ответил Артамонов. – До неё турок был женат дважды, и обе жены приносили ему только дочерей. А моя родила сына! Наследника! Понимаете?!

– Не совсем, – призналась Андриана, вспомнив, как любил её, свою дочку, собственный отец.

Мужчина махнул на неё рукой и сказал:

– Турок с неё пылинки сдувал. И до сих пор сдувает.

– Выходит, турок ни при чём, – несколько печально обронила Андриана.

– Он уж точно ни при чём, – угрюмо заверил её Артамонов.

– И больше вы не были женаты? – спросила она.

– Нет.

– Но ведь у вас были женщины? – закинула удочку сыщица.

– Конечно, были! Не думаете же вы, что я жил монахом, – усмехнулся он.

– Этого я как раз и не думаю, – заверила его Андриана. – Я подозреваю, что вы могли нагулять ребёнка и, возможно, даже не одного. И вот теперь вам аукнулось.

– Чушь! Нет у меня никаких незаконнорожденных детей!

– Откуда вы знаете?

– Знаю.

– Ни один мужчина, – наставительно проговорила Андриана Карлсоновна, – не может быть уверенным в этом на сто процентов.

– А я уверен! – отрезал он сердито. – Так что перестаньте морочить мне голову!

Андриана решила пока отложить в сторону версию о возможных побочных наследниках Артамонова.

– Расскажите мне о вашей нынешней жене, – попросила она.

– Светлана лежит в больнице, – не скрывая печали, ответил Гаврила Яковлевич.

– Я понимаю, – сочувственно кивнула Андриана и продолжила: – Это она сейчас в больнице лежит. А до этого?

– До этого дома была, жила в своё удовольствие. Да вы знаете, что она у меня как сыр в масле каталась!

– Я верю! – прикрикнула Андриана. – Но чтобы заняться расследованием, мне нужно как можно больше узнать о вашей жене. Пока же я знаю только то, что её зовут Светланой! Я не знаю даже её отчества!

– Сдалось вам её отчество! Владимировна она! И что, вам от этого легче стало?

– Пока нет. – Андриана пристукнула своим маленьким кулачком по столу и спросила строго: – Гаврила Яковлевич, вы будете мне помогать в расследовании? Или мешать?!

– Я вам мешаю? – удивился он.

– Конечно!

– Чем же?!

– Вы меня постоянно запутываете! Сидите смирно! – Она погрозила ему пальцем. – И отвечайте на вопросы, которые я буду вам задавать.

Артамонов вытаращил на неё глаза, потом сложил руки на коленях и сказал тоном ученика первого класса:

– Задавайте ваши вопросы.

– Со своей женой Светланой Владимировной, кстати, как её девичья фамилия?

– Шурыгина.

Андриана записала всё это в свой блокнот и продолжила допрос:

– Так, где вы, Гаврила Яковлевич, познакомились со Светланой Шурыгиной?

– В кафе.

– В каком?

– «Тюльпановый рай».

– Что-то я не знаю у нас такого кафе, – задумчиво проговорила сыщица.

– Я познакомился со Светланой не здесь.

– А где?

– В Семёновске. Я был там тогда по делам и зашёл в кафе.

– Один?

– Один. Я надеялся подцепить там какую-нибудь сговорчивую, в меру хорошенькую девчонку.

– И подцепили?

– Нет.

– Почему?

– Какая вы дотошная! – не выдержал Артамонов. – И к тому же бестолковая!

Андриана настолько удивилась, что даже не обиделась. Только и спросила:

– И почему же это я бестолковая?

– Потому что даже ослу ясно, что я там увидел Светлану! И запал на неё!

– Так я же не осёл! – безоговорочно констатировала Андриана.

У Артамонова чуть с языка не слетело, что она, естественно, не осёл, а ослица. Но он вовремя удержал слово на языке.

– И как вы увидели Светлану? – продолжила Андриана.

– Я увидел пёструю стайку щебечущих девчушек, – поправил её Артамонов.

При этих словах лицо Гаврилы Яковлевича приобрело умильное выражение.

«Так и дала бы по носу», – сердито подумала Андриана Карлсоновна. После чего спросила:

– Как же вам удалось избавиться от её подружек?

– Я и не думал от них избавляться! Угостил их всех мороженым, коктейлями, а потом предложил прогулку по реке на речном трамвайчике.

– Они согласились?

– Естественно!

Андриана Карлсоновна не увидела в этом ничего естественного, но промолчала.

– Мы катались до самого вечера, – сказал Артамонов.

– Туда-сюда?

– Там длинный маршрут есть, – не уловил её иронии Гаврила Яковлевич, – и я специально выбрал его. Потом я вызвал такси каждой из девушек.

«Щедрый купец-молодец», – подумала Андриана и попробовала догадаться:

– А сами сели в машину вместе со Светланой?

– Да, так и было. К тому времени я уже знал, что она готовится принять участие в конкурсе красоты.

– Но у неё нет спонсора, – подсказала сыщица.

– Что-то в этом роде, – уклончиво отозвался Артамонов.

– В итоге вы предложили ей финансовую и моральную поддержку.

– Да, примерно всё так и было, – не стал отрицать он.

– Насколько я понимаю, Светлана Шурыгина выиграла конкурс.

– Иначе и быть не могло, – самодовольно заявил Артамонов.

– Как отнеслись к этому её соперницы?

– Нормально отнеслись. Как они ещё могли отнестись? Светлана утёрла им всем нос.

«Или вы утёрли нос спонсорам этих девушек», – подумала про себя Андриана, а вслух заявила:

– Врёте вы всё!

– Что значит «врёте»? – Подскочил в своём кресле Артамонов.

– А то! Ни за что не поверю, что современные девицы могут нормально отнестись к выигрышу соперницы. Тем более, как я подозреваю, до вашего появления в жизни Светланы Шурыгиной шансы её на победу были невелики. И скорее всего, уже другая девушка мысленно примеряла на себя корону королевы конкурса. Но тут появились вы! Всех умаслили! Усмирили! И Светлана стала победительницей.

– Всё было не совсем так, – вяло возразил Артамонов.

– Но близко к этому, – решила поставить точку Андриана Карлсоновна. И спросила:

– Кто был главной соперницей вашей жены?

– Елена Гришечкина.

– Отчество?

– Константиновна.

Андриана Карлсоновна аккуратно записала сказанное им в свой блокнот и спросила:

– Если бы вы не подоспели вовремя со своей поддержкой на помощь Светлане Шурыгиной, конкурс бы выиграла Елена Гришечкина?

– Почём мне знать? – раздражённо ответил Гаврила Яковлевич.

– Вот именно почём! – с нажимом в голосе проговорила Андриана Карлсоновна.

– Возможно, вы и правы, – нехотя признал Артамонов. – Ленка – девка красивая. Но я запал на Свету!

– И она согласилась стать вашей женой?

– Согласилась.

– Какая у вас, Гаврила Яковлевич, разница в возрасте с женой?

– Это имеет значение? – набычился мужчина.

– Может, и имеет, – ответила Андриана рассеянно.

– Я на тридцать лет старше Светланы. Но нам это никак не мешает!

– Охотно верю. А теперь скажите мне, Гаврила Яковлевич, был ли у Светланы Шурыгиной до встречи с вами жених или просто парень?

– Ни о каком женихе или парне она мне не говорила! – отрезал Артамонов.

«Ещё бы она тебе об этом сказала», – подумала про себя сыщица и пожалела о том, что не может поговорить с женой Артамонова. По крайней мере, пока.

– Не знаете ли вы, Гаврила Яковлевич, не поступало ли вашей жене угроз?

– От кого?

– От той же Гришечкиной?

– Нет! Я сразу же увёз Свету из Семёновска и женился на ней.

«Ну да, – подумала Андриана, – пока не опомнилась и не передумала».

– А как отнеслись к вашей женитьбе родственники? Друзья?

– Все отнеслись хорошо, – заверил её мужчина.

«Так я и поверила», – подумала Андриана и, пододвинув к рукаву Артамонова лист бумаги и простенькую шариковую ручку, велела:

– Пишите мне имена, контакты своих родственников, конкурентов и просто недоброжелателей.

– Я вам уже говорил, что у меня нет никаких недоброжелателей, – сердито проговорил Артамонов.

– Так я вам и поверила, Гаврила Яковлевич, – на этот раз вслух произнесла свои мысли Андриана Карлсоновна.

Артамонов собрался ей возразить, но она не дала ему даже рта открыть:

– Пишите.

Писал он довольно долго, но, когда вернул ей лист бумаги, она увидела, что список имён получился коротким.

– Это всё? – спросила она, приподняв недовольно брови.

– А вы ожидали, что я перепишу вам сюда, – он кивнул на лист в её руках, – всю телефонную книгу?

– Не всю, – отрезала она, – но хотя бы её третью часть! Никогда не поверю, что вы вместили сюда контакты всех своих знакомых!

– Нет, конечно. Но записывать всех моих знакомых в подозреваемые бессмысленно.

– Хорошо. Будем работать с тем, что есть, – решила Андриана.

Её взгляд остановился на первой фамилии из списка:

– Кто такая Мария Владиславовна Лопынина?

– Моя ближайшая родственница.

– А поточнее?

– Двоюродная сестра.

– Более близких родственников у вас нет?

– Нет.

– Марк Рудольфович Лопынин её муж?

– Совершенно верно! – начиная раздражаться, ответил Артамонов.

Но Андриана, не обратив ни малейшего внимания на начинавшего закипать мужчину, продолжила как ни в чём не бывало:

– Владимир Маркович Лопынин – их сын, а Эльвира Марковна – их дочь.

– Всё так и есть! – рявкнул Артамонов.

– Гаврила Яковлевич, какую часть наследства в прежнем завещании вы отписывали своей сестре и племянникам?

– Я вам уже говорил, что в мои планы не входило и не входит скорейшее умирание!

– Это не входит ни в чьи планы, – спокойно ответила Андриана, – но жизнь есть жизнь. Поэтому, будьте добры, отвечайте на мои вопросы.

– На ваши глупые вопросы!

– Глупые они с вашей точки зрения, Гаврила Яковлевич, – парировала сыщица. – Так сколько должны были получить ваши родственники по вашему завещанию?

– Не было никакого завещания.

– Тогда ещё лучше.

– В смысле? – вытаращил на неё глаза Артамонов.

– Лучше было бы для ваших родственников, – не моргнув глазом пояснила Андриана Карлсоновна, – если бы вам не приспичило жениться на молоденькой мисс, и вы вместо этого спокойно скончались бы бездетным.

– Что за бред вы несёте?! – искренне возмутился Артамонов.

– Никакой не бред, – попыталась разубедить его Андриана. – Просто если нет завещания, то всё движимое и недвижимое переходит к ближайшим родственникам.

– К вашему сведению, – проговорил Артамонов ядовито, – моя сестра и её муж не нуждаются ни в каком наследстве. У Марка в собственности завод по производству керамики. И прочее… прочее. Моя двоюродная сестра ни в чём не нуждается. И мается от безделья.

– То есть скучает? – решила уточнить Андриана Карлсоновна.

– Можно сказать и так. И поэтому она занимается благотворительностью. Участвует в работе фондов, помогающих всем и вся.

– И вы её за это осуждаете? – удивилась Андриана, тотчас почувствовав прилив уважения к неизвестной ей Марии Владиславовне Лопыниной.

– Кто я такой, чтобы осуждать её? – скривился Артамонов. – Просто я на её месте никогда не стал бы заниматься подобными глупостями. А будь я на месте её мужа, то запретил бы Марии отдавать в чужие руки даже полкопейки. Но Марк смотрит на Машины проделки сквозь пальцы! И даже поощряет её.

Андриана Карлсоновна уставилась на Артамонова во все глаза. Она впервые видела перед собой человека, который называл благотворительность «проделками». Ей так сильно захотелось взять этого Гаврилу за ворот, дотащить до порога, вытолкнуть за дверь и, для придания скорости, дать ему хорошего пинка под его упитанный зад! Но тут она вспомнила о своём небольшом росте.

«К тому же, – подумала она, – это непедагогично».

И, чего скрывать, ей было безумно жаль загубленного младенца, эту невинную душу. Да и молоденькую глупенькую жену Артамонова ей тоже было жалко.

– Гаврила Яковлевич, – спросила она, – а ваши племянники такие же хорошие люди, как ваша сестра с зятем?

Артамонов фыркнул.

– Племянников я давно не видел.

– Они что же, не навещают вас?

– Нет. А зачем? Впрочем, если бы они даже и хотели, навещать им меня не с руки.

– Я вас не понимаю. – От досады Андриана даже притопнула ногой.

– Тут и понимать нечего, – остудил её пыл Артамонов. – Они оба живут за границей.

– На Запад, значит, смылись? – спросила Андриана, не скрывая сарказма.

– Скорее на Восток, – в тон ей ответил Артамонов.

– В Иран, что ли?

– Почему сразу в Иран? – повёл он плечами. – Владимиру предложили хорошую должность в Ташкенте, и он уехал туда с семьёй. Эльвира вышла замуж за белоруса и живёт теперь в Минске.

– И надо понимать, что в вашем наследстве они оба не нуждаются.

– Да, именно так и надо понимать, – кивнул Артамонов.

– А как звали вашу последнюю любовницу? – неожиданно для мужчины перепрыгнула Андриана с одной темы на другую.

– У меня не было постоянной любовницы, – раздражённо ответил Гаврила Яковлевич, – я просто снимал девиц то там, то здесь! Никаких продолжительных отношений. Я вам уже говорил.

– Может быть, кого-то из этих девушек вы возили с собой на курорт?

– Никого я никуда не возил! – чуть ли не по слогам прорычал Артамонов. – Вы не в том направлении копаете!