Волшебная книга Нового года и Рождества. Традиции, сказки и рецепты со всего света

Ирландский праздничный стол

РЕЦЕПТ

В качестве главного блюда праздничного стола отлично подойдет традиционный гусь по-ирландски. В нем присутствуют самые любимые в Ирландии продукты: птица, картофель и пиво. Запеченная целиком, фаршированная птица всегда производит впечатление.

ГУСЬ С КАРТОФЕЛЕМ

гусь 3,5–4,5 кг

лимонный сок 2 ст. л.

мука 2–3 ст. л.

соль 1 ч. л.

ирландский статут или любое крепкое темное пиво 100 мл

бекон 150 г

лук репчатый 1 головка

картофель 1 кг

сливочное масло 100 г

растительное масло 2 ст. л.

молоко по вкусу

шалфей, тимьян, чабрец молотые по 1 ч. л.

соль и черный перец по вкусу

1. Гуся вымыть, выпотрошить, срезать лишний жир. Изнутри натереть лимонным соком и оставить мариноваться, пока готовится начинка.

2. Очистить картофель, приготовить пюре с молоком и сливочным маслом. Бекон и лук мелко нашинковать, обжарить в растительном масле и добавить в пюре вместе с шалфеем, чабрецом и тимьяном.

3. Картофельной начинкой набить гуся, подвязать к тушке лапы и крылья, надколоть кожу, чтобы жир свободно вытекал, и натереть солью и перцем (умеренно).

4. Готовить в жаровне грудкой вниз – 30 минут при температуре 200 градусов.

5. Затем перевернуть птицу на спинку и оставить на 2,5 часа, температуру снизить до 150–160 градусов. Следить, чтобы кожа не пригорала, периодически поливать вытапливающимся соком. Если гусь пригорает – прикрыть его фольгой. Готовность определяется по глубокому проколу в области грудки: бесцветный сок укажет на то, что гусь испекся.

6. Для соуса отварить 500 мл бульона из гусиных потрохов или любого другого мясного бульона. Добавить в него сок, оставшийся от приготовления птицы, 100 мл пива, довести до кипения и загустить мукой. Можно дополнительно досолить и поперчить.

* Гусь подается в большом блюде, соус – в соуснике.

Сложность: 2/3 | Время приготовления: 4,5 часа | Количество порций: 4–6

Нелли и Динни (ирландская народная сказка)

Всякое случается в Рождество: чаще – хорошее, но бывает и просто забавное. Есть одна семейная история, которую в праздники непременно да вспомнят ирландцы – чтобы посмеяться да чтобы урок извлечь.

Есть старая присказка: как вы Рождество проведете, так и весь год пройдет. Послушайте, как умудрились провести Рождество Нелли и Динни О’Хара, что живут и поныне в Пулбергском приходе.

Нелли и Динни считались в приходе образцовой парой. Хозяйство у них исправное, дети – загляденье, уж выросли; и за всю жизнь не сказали Нелли и Динни друг другу дурного слова. Так тридцать лет и прожили. И уже думали, что теперь с их мирной семейной жизнью ничего не приключится.

Однажды весь городок готовился к Рождеству. Адвент уже миновал. Дома были нарядно украшены, подарки приготовлены, свечи и камины пылали вовсю. И в доме Нелли и Динни шли приготовления; однако занесла к ним нелегкая местного охотника, молодца Джонни. Он наловил целую связку птиц и думал их выгодно распродать к празднику, да только покупателей было мало: кто жирную свинину запекал, кто гуся, а тощих лесных птиц брать не хотели.

«Леди Зеленые Рукава», или просто «Зеленые Рукава» – старинная ирландская песня, сочиненная в XV веке или чуть позже. Ирландцы ценят музыкальность, чувство ритма, умение выразить песней и танцем свои эмоции. Особенно любим всеми традиционный танец – ирландская джига. На Рождество предпочитают богоугодные песнопения, а вот по его прошествии – любые, какие угодно.

Однако же Динни птица приглянулась, и он купил у Джонни парочку; Нелли ощипала и вкусно пожарила дичь, а Джонни и Динни тем временем выпили по чарочке да раскурили по трубочке. Затем Джонни убрался восвояси.

Купленную у Джонни птицу Нелли и Динни съели в Рождество. Динни, добрый человек, угостился с превеликим удовольствием, а как поел – так и сказал:

– Спасибо за этот ужин тебе, Нелли, и Господу Богу, который послал к нам Джонни. Вкуснее этих черных дроздов я в жизни ничего не ел!

– Аминь! Да, птицы что надо. Я потушила их в эле, и ими не побрезговал бы сам король. Да только это серые дрозды, не так ли, Динни?

– Черные, – отвечает Динни.

– Ах, Динни, – возмутилась жена, – дрозды были серые! Я же их ощипывала.

– Нелли, милая, я же их покупал. То были черные дрозды. Уж мне ли не знать!

– Ты, стало быть, считаешь, что я слепая, так, Динни?

– Что ты, Нелли, глазки у тебя всю жизнь были острее некуда, да только дрозды эти черные!

– Мне очень жаль, Динни, что я жизнь прожила за человеком, который не может отличить серое от черного.

– Ах, Нелли, Нелли, – отвечает Динни, – так и я полагал, что живу с человеком, способным отличить серое от черного!

– Я не спорю, Динни. Но я готовила серых дроздов!

– Тут не о чем и спорить, – сказал Динни. – Дрозды были черные.

Нелли в сердцах схватила со стола стопку посуды и ушла мыть ее на кухню, напевая старинную песенку «Леди Зеленые Рукава».

Динни остался с трубочкой у камина и начал насвистывать.

И вот Нелли и Динни, которые уже, почитай, жизнь прожили душа в душу, перестали разговаривать на целый год.

О чем же судачил народ в тот год, когда не разговаривали Динни и Нелли? О разных пустяках. Например, о том, как горбун по прозвищу Лисий Хвост подпевал в холмах дивному народцу.

Как вы знаете, в Ирландии полным-полно холмов, а живут под холмами эльфы – дивный народец. В волшебные ночки холмы открываются и их обитатели танцуют при свете луны. Так случилось и тогда, когда мимо холмов, что в предгорьях Гальтийских гор в графстве Ахерлоу, шел горбун по прозванию Лисий Хвост.

Лисий Хвост услышал дивное пение.

«Раз, два… – пели эльфы, и снова: – Раз, два…», но так ладно и красиво, что просто заслушаешься. Постоял Лисий Хвост – разное ведь говорят о народце под холмами. Подумал да и пропел: «Три!» И так понравилось подгорному народцу эльфов, как это у горбуна вышло, что зазвали они его под холм, одарили подарками и избавили от горба.

Слава о том разнеслась далеко. И вот прослышал о таком чудесном исцелении другой горбун по прозвищу Хитрый Глаз. Собрался он и приехал в холмы вблизи городишка, где жил счастливый Лисий Хвост. Ждал-ждал подходящей ночи; дождался. Стали эльфы петь: «Раз, два, три! Раз, два, три!» И так тому Хитрому Глазу хотелось поскорее избавиться от горба, что он и закричал не в лад, не в такт: «Четыре!»

Эльфы рассердились, затащили его под холм и прилепили первый горб, оставшийся от Лисьего Хвоста, – за то, что песенку испортил.

В Ирландии к зимним праздникам камины украшают ветвями падуба. Над дверью вешают волшебную омелу – любимое растение многих европейских народов. Под омелой принято целоваться и произносить добрые пожелания, и она же не дает никакому злу войти в дом. Красные свечи горят на подоконниках все четыре недели адвента и до 6 января.

Так и пошел Хитрый Глаз по миру с двумя горбами. Вот какие дивные эльфы – одного наградят, другого обидят, и поди заранее разбери, кому что достанется! Вот о чем судачили в Ирландии в тот год, когда Нелли и Динни не разговаривали.

Однако время-то шло; вот и снова Рождество пришло. Пусть и молча, а накрыла Нелли отличный стол, всего напекла и наготовила. В доме чисто и тепло, окна украшены свечами, а дверь – омелой; в камине огонь пылает, красота!

Как тут не заговорить? Вот и засмеялась Нелли:

– Динни, милый мой муженек, ведь какого дурака мы сваляли в прошлом году! – воскликнула она.

Динни и рад помириться.

– Ах, Нелли, Нелли, моя любимая женушка, вот ведь мы с тобой два олуха! Кто бы мог подумать, что на целый год я останусь без твоего звонкого голоска из-за пустяка?

– А все из-за ерунды, – отвечает Нелли.

– Да из-за сущей безделицы! – радуется Динни.

– Вот стыд нам и позор! – говорит Нелли. – Из-за парочки серых дроздов такое устроить!

– Ну да, – соглашается Динни. – Какие-то жалкие черные дрозды нас на целый год рассорили.

– Не могу с тобой спорить, дорогой муженек, да только дрозды те, жалкие птахи, были серые, – улыбается Нелли.

– Все будь по-твоему, не могу спорить, – отвечает Динни, – но вот дрозды-то были черные.

– Серые!

– Черные!

Тут Динни начал насвистывать марш, а Нелли – напевать «Леди Зеленые Рукава». Разошлись по разным углам, молчат.

Так еще один год и промолчали.

О чем же судачили в Ирландии в тот год, когда Нелли с Динни не разговаривали? Да о волынщике Суинни, что жил в Данморе, в графстве Голуэй. Волынщик этот умел играть только песенку «Черный бродяга», пока не покатался на ноябрьском черте – паке. Как, вы не знаете эту историю? Так ее нетрудно напомнить!

Ирландская волынка известна с XVII века. Это такой же символ Ирландии, как, например, виски. Пак – черт. Титул «ноябрьский» намекает на праздник нечистой силы в Ирландии – Самайн, или Самхейн (30 октября – 1 ноября). Видно, черт был не из мелких.

Суинни, стало быть, паренек был недалекий, глуповатый. Музыку он очень любил, да вот только выучить сумел одну-единственную мелодию. Ее, однако, играл очень хорошо, она их с матушкой и кормила: везде, где хотели послушать «Черного бродягу», звали Суинни. И вот разок шел он из богатого дома чуть навеселе. Вдруг – чует, что уже и не идет, а летит по воздуху. Огляделся – сидит он на спине у пака.

– Зачем я тебе? Куда ты меня несешь? Ох, не иначе как это мне наказание за то, что я в Рождество украл у отца Уильяма белого гусака!

– Не бойся, – отвечает пак. – Поиграешь на волынке на скале Святого Патрика, да и отпустим тебя!

– К скале Святого Патрика меня и отец Уильям посылал, епитимью наложил за того гусака, – заныл Суинни. – Да я только никак собраться не мог… А что там будет?

– Увидишь!

Долетели, смотрят – а на скале сотня баньши. Поклонились баньши и закричали:

– Приветствуем тебя, Ноябрьский Пак! Ты привез нам музыканта?

– Привез, привез.

И заиграл Суинни – да так славно, как никогда и никто в Ирландии не играл. Играет, а сам смотрит – за столом у баньши тот самый гусак и прислуживает, крыльями со стола сметает, клювом чаши с элем расставляет.

Баньши – ирландские привидения, пожилые дамы с растрепанными волосами, крики которых весьма пронзительны и предвещают смерть. Вообще, звуки любого рода описываются в ирландской традиции очень подробно и часто обладают особыми свойствами.

Закончили баньши свои пляски, завершили пир; каждая дала Суинни по золотой монете. Пак отвез Суинни обратно на дорогу, откуда взял, да сказал:

– Смотри, свой дар волшебный не прозевай! – и сгинул.

Наутро встал Суинни, взял свою волынку старую… и заиграл, как никто и никогда в Ирландии не играл до тех пор. Так и стал Суинни знатным волынщиком! Богато они с матушкой зажили. А все потому, что не заробел он у баньши на пиру.

Вот о чем судачили в Ирландии в тот год, что снова не разговаривали Нелли и Динни.

А между тем долго ли, коротко ли – наступило следующее Рождество. Нелли старалась вовсю, скребла, мыла, готовила; и дома чисто, и угощение – объеденье.

Сели они за праздничный ужин, а Нелли как расхохочется!

– Динни, Динни, как же глупо мы провели два последних Рождества! – говорит. – Ссорились да годами молчали!

– Как не помнить! – говорит Динни. – Вот ведь ерунда!

– Просто посмешище! – отвечает Нелли.

– Точно, – соглашается Динни.

– Даже поверить трудно, – говорит Нелли.

– Точно дети малые! – вторит Динни. – Ты теперь можешь хоть до утра называть этих птиц серыми дроздами, я буду только улыбаться.

– А зачем же ты будешь улыбаться, Динни, раз они в самом деле были серые?

– Милая женушка, называй как хочешь. Да только они были черные.

– Да серые же, Динни!

– Ради Бога, Нелли, не надо ссориться из-за несчастных черных дроздов!

– Из-за серых, Динни!

Тут Динни достал трубочку да и давай насвистывать.

Так бы и просидели еще год, да только открылась в тот момент дверь и вошел молодец, охотник Джонни, со связкой птиц на плече. Динни и Нелли так и бросились к нему.

– Джонни, – говорит Нелли, – как я рада, что ты пришел!

– И я очень рад, Джонни, – соглашается Динни, – что ты именно сейчас пришел.

– Джонни, Джонни, научи же моего муженька уму-разуму.

– Ну да, Джонни, ты пришел как раз вовремя, так дай же понять этой женщине, как она ошибается.

– Да расскажите же, в чем дело? – вскричал Джонни. – О чем у вас спор?

– Да о двух серых дроздах, которых мы купили у тебя накануне Рождества два года назад, – говорит Нелли. – Поверишь ли, Динни до сих пор считает тех дроздов черными!

– Ха-ха-ха! – засмеялся Динни. – Клянусь святым Патриком, Джонни, эта женщина два года твердит, что ты продал мне не черных дроздов, а серых.

– Нелли, Динни! – воскликнул Джонни. – Так вы два года ссорились и спорили и все это из-за пары несчастных, тощих, жалких скворцов?!