Дар ведьмы в наследство. Все части

– А с кем ты собрался перекидываться костями? – удивилась я.

– Так с Кощеем – подал голос Георг Четвёртый, – Он обещался сегодня заскочить.

– Ааа, Кощей, значит. Ну, пусть заскакивает. – усмехнулась я и поняла, что кое-что забыла добавить в охранную функцию забора.

Обдумав хорошенько ещё раз, я обновила забор и довольная пошла помогать Наташе готовить к ужину грибочки и мариновать мясо на шашлык.

– А вот скажи мне, Натусик, и как долго мы будем одним борщом, салатом и шашлыком питаться? – пробурчала я, сквозь слёзы жмякая лук для маринада.

– А кто тебе мешает другое приготовить? – отбросив мясо в тазик и уперев руки в боки спросила, прищурившись, подруга?

– Да ладно, чего ты сразу угрожаешь. – опустила я голову и замесила быстрее.

– Я не угрожаю. Просто смотри – борщ любишь ты и я, салат любишь ты и я, шашлык любишь ты, я, Гоша и все гости. Так что мне ещё готовить, когда наши гости жрут каждый день по тазику шашлыка, а ни разу ни кусочка мяса не прихватили в гости? – пробурчала Наташа, стараясь закончить фразу максимально громким голосом и в сторону леса. И, повернувшись в сторону колодца, зло добавила – и ни одной самой захудалой рыбёшки ни принесли! Вот! – бросила она с психу половник в колодец и повернулась назад к мясу.

– Так я же не могу вам своих таскать. – высунулась из колодца обиженная морда Водяного, со свежей шишечкой на лбу. Голубая рука аккуратно положила половник на край колодца и раздался глубокий тяжкий вздох.

– Ты чё, у нас там днюешь и ночуешь? – удивилась Наташа и покраснела, глядя на его шишку.

– Так мне же скучно у себя, столько веков одно и тоже, а у вас тут что ни день, то какая-то движуха. Так я у вас тут вот на притолоке в колодце пристроюсь и потихоньку слушаю, а иногда и одним глазочком смотрю – всё не так скучно.

– Ляшкина, умоляю, купи им телевизор!! – рыкнула подруга, глядя как из-за забора к нам заглядывает Леший.

– Купи то, купи это, я вам что – мультимиллионер что ли? – пробурчала я и стала думать как обустроить им кинотеатр мест на двадцать в той части двора, где забор примыкает к лесу. Расширив потихоньку площадь нашего двора, я придумала красивую тёплую стеклянную веранду с огромным экраном и видео-проигрывателем, и большой шкаф с видео-кассетами со всеми самыми интересными фильмами в мире. Мягкие кожаные диваны с подушечками и пледами завершали картину.

– Чё ты им такое старьё сделала. – ткнула пальцем в видеомагнитофон Наташа, заходя посмотреть на новинку.

– Чё могла, то и сделала. – буркнула я. – Зато теперь им будет проще выбрать фильм для просмотра! Прочитал название и краткое описание на коробочке и вставил.

– Проще говоришь, ну-ну. – усмехнулась подруга и вернулась к шашлыку.

Не прошло и трёх минут как со стороны этой веранды раздался звон битого стекла. Я подскочила и кинулась туда бежать.

– Расслабься! – усмехнулась Наташа. – Зуб даю, это наши гости фильмы выбирают.

– Фиг вам! – разозлилась я, глядя как в той стороне через разбитую крышу вылетают видеокассеты и добавила – Веранда, вышвыривай гостей, восстановись и закройся!

Тут же раздался хлопок окна и по огороду промелькнула ссутулившаяся синяя спина Водяного. За ним гнался Леший, но, почувствовав на себе взгляд Наташи, Леший крутанулся на одном месте и исчез.

– М-да уж, культурные просмотры это не для наших. – усмехнулась Наташа и поставила на угли шампура.

Уже стало темнеть и первым из честной компании в забор-ловушку попался Кощей.

– А ну выворачивай карманы – приказала я ему – А не то так и будешь тут торчать задом к лесу до утра!

– Да за что ж такое наказание? Я же к вам с чистыми помыслами и пустыми карманами пришёл – жаловался Кощей, и, судя по звуку, выбрасывал по ту сторону забора булькающую бутылку.

– Проходи – впустила я его и стала ждать Лешего.

– Это что ж, матушка, теперь без вашего дозволения и в гости не прийти? – пробурчал Леший, тоже застрявший сегодня наполовину в заборе.

– Почему же, приходите, только без этого вашего – щёлкнула я по горлу. – С этим – я повторила жест, вас забор ко мне не пустит.

– Дожили! – покачал головою Кощей и тяжко вздохнул.

– А чего вы вообще у нас собираться решили? – поинтересовалась Наташа.

– Так, ну у вас вроде как мы все вместе собраться можем, а так – мы не все друг с другом дружим. – объяснил Кощей.

– Так вы друг с другом подружитесь, и будете собираться по очереди друг у друга, а не у нас. У нас на отдельно взятой территории – сухой закон – предупредила я.

– А вот я видел у вас на кухоньке – начал было Леший, но получил от Наташи под столом удар в бок и замолчал.

– А что, мысль хорошая. Можно и подружиться! – согласился с мыслью Кощей, и мы с подругой стали мысленно потирать руки – получилось. – Но – только просто в кости там вечерком сыграть или в картишки перекинуться – у вас будем, заодно и вы под охраной будете.

– У нас уже есть охрана – буркнула недовольная подруга.

– Ой, видел я сегодня вашего капрала. Он там хоть не засох? – усмехнулся Леший.

– Не засох, мы его в бассейн перетащили – ответила я и на немой вопрос подруги – что будем делать – пожала плечами – а я откуда знаю.

Посидев немного с гостями, и посмотрев как они дурят друг друга в карты, мы с подругой переместились на диван в мою новую спальню и включили фильм на ноутбуке, правда, чем он закончился я не помню, так как не успев даже вникнуть в сюжет, отключилась.

Проснулась утром на диване рядом с подругой. Хоть и спали мы практически в походных условиях, но чувствовала я себя выспавшейся и бодрой.

– А ты не думаешь что они нас чем-то опаивают? – нахмурившись спросила подруга, сладко потягиваясь.

– В каком смысле? – забеспокоилась я.

– Травки какие-то сонные в чай добавляют. Я вторую ночь сплю как убитая.

– Я тоже – согласилась я с доводами подруги.

– С какой, интересно, целью? – задумалась Наташа.

– Ну, чтобы мы высыпались и бодрее были! – предположила я.

– Ой, Ляшкина, ты такая большая, а в сказки веришь. – хмыкнула подруга. – Пойдём проверим – не натворили ли они там чего опять.

– Натворили – догадалась я, застав практически вчерашнюю картину, только с меньшим количеством участников.

– Ты же говорила что забор к нам с алкоголем никого не пропускает? – с недоверием посмотрела на меня подруга.

Я недоуменно пожала плечами и вышла во двор.

– Водяной! – заорала я, догадавшись.

– Атас! – подорвался тот и понёсся к колодцу – Базу раскрыли!

– Ах ты паразит – побежала за ним подруга, надеясь поймать его за его хвосты.

Но Водяной, хоть и семенил медленнее на своих хвостах, чем Наташа ногами, но у него стимул бежать был сильнее, чем у неё, поэтому ему удалось бултыхнуться в колодец раньше, чем подруга успела к нему подбежать.

– Я тебе все ноги вырву – заорала она в глубину и, махнув рукою, отошла от колодца.

– А у меня, это, нет ногов – шмыгнув носом, заявил тот в ответ, высунувшись на поверхность.

– Ах ты ж паразит – кинулась к нему подруга, но ожидаемо не успела. – Крышкой закрою – пообещала она ему в след и помахала кулаком.

– Натааш, подскажи, пожалуйста – а тебе не кажется, что со вчерашнего дня наш Георг Четвёртый как-то изменился? – позвала я подругу и показала ей на наше привидение.

Привидение грустно летало по двору, обернув высохший плед вокруг талии.

– Что ещё? – поинтересовалась Наташа, подходя к нему.

– Вот – вздохнув произнёс Георг Четвёртый и распахнул плед.

Из-под его красивого камзола выглядывали две худые кривые палки, при хорошем воображении похожие на ноги в лосинах с тыквой наверху.

– Это что? – уставились мы на него.

– Понимаете, тут такое дело, мы с вашим котом и капралом решили, что раз на картине я нарисован по ягодицы, и привидение я такое же как на картине, то, если дорисовать мне недостающую нижнюю часть, я стану целым привидением. И они стали рисовать.

– М-да, не Боттичелли – констатировала Наташа и посмотрела на меня – Что делать будем?

– Мне всё равно, пусть так летает. – пожала я плечами.

– Ну я вас очень прошу – попробуйте исправить – посильнее заматываясь в плед, попросил Георг Четвёртый.

– Пойдём к этим непризнанным гениям – усмехнулась подруга, и мы отправились к картине.

Зайдя в гостиную мы увидели кота и капрала с углём в руках, которые рассматривали своё творение на стене под картиной со стороны и им, судя по их гордым выражениям морд, всё понравилось.

– А ну брысь отсюда – заорал на них Георг Четвёртый и подлетев в картине, попытался оттереть хоть часть ноги.

– Я не умею рисовать – покачала я головой, понимая что исправлять это – глупая затея.

Оставив Наташу и Георга наедине с их творением, я сходила в душ и собиралась пойти сварить кофе, когда услышала громкие грустные вздохи. Настолько громкие, чтобы их могла услышать и я.

– Ну что у вас? – вздохнув пошла я помогать. И увидев очередную неудачную реконструкцию, от всего сердца пожалела Георга.– Так, давайте посмотрим в интернете что из одежды носили в то время.

Пересмотрев тысячу картинок, я уловила суть, и оставались только мелкие детали.

– Георг, ты сможешь где-нибудь спереть подходящую под твой объём (тыкнула я в Наташу пониже спины, поясняя – объём чего меня интересует, за что тут же получила полотенцем по своей части) тыкву? Лешего, если что, попроси помочь, а я пока буду дальше думать.

Георг, воодушевлённый тем что ещё не всё потеряно, понёсся на улицу. Через две минуты он вернулся с тыквой.

– А не мелковата она для тебя? – задумалась я, примеряя её к нему.

– В самый размер – обиженно пробормотал тот.

Похоже было что он всё-таки себе польстил, но, в конце концов, это его образ, пусть будет каким хочет.

Мы отмерили в тыкве середину и разрезали её пополам, чтобы было удобнее эту тыкву обвести по контуру.

– Так, я сейчас приду – ничего не трогать – предупредила я подругу и пошла искать в вещах бабуси шерстяные колготки. Найдя подходящие, я примерила на себя – сели как влитые.

– Так, господа товарищи, начинаем операцию по спасению чести и достоинства Георга Четвёртого – провозгласила я.

– Ничего не получится – снова загрустил тот, с завистью оглядывая мои ноги. – Мы тут слишком поначёркали.

– Тю – усмехнулась я и перевесила картину на другое место.

– А что так можно было? – удивился Георг Четвёртый, рассматривая снова половинку себя.

– Как видишь. – отозвалась я и начала операцию.

Примерившись под портрет Георга Четвёртого, мы приложили вырезанную часть тыквы под картину и, обведя её маркером, нарисовали ему шорты-буфы. Затем стали примерять мои ноги к его шортам, пришлось немного помучиться, но в итоге я чётко попала, и из его буф уже вышли мои ноги. Пририсовать обувь было уже самым лёгким делом, мы приложили галоши бабы Нюры и получилась почти та обувь, которую он носил в своё время.

– Это фурор! – заорал Георг Четвёртый, и, поносившись в новом виде по двору, вылетел на улицу и полетел отлавливать местных жителей и демонстрировать им свои ноги.

– Голову ему надо было бы перерисовать – пробурчала я – представляя какой фурор он произведёт среди мирных жителей.

– Да ладно, мне кажется что они здесь уже привычные, воспринимают спокойно. – пожала плечами подруга.

– Воспринимают спокойно они потому что пьют. – не согласилась я. – А тем кто не пьют мы что скажем?

– А тем кто не пьют, если спросят, скажем что такая электрическая модель пугала вышла, и у нас улетела. Дроны же летают. И ты вон летала, никто же не заинтересовался.

– Ну ладно – выдохнула я успокоившись.

Кстати, вот я заметила – мне, похоже, успокаиваться нельзя, потому что тут же что-нибудь случается. Вот и тут, только я выдохнула, как появился Водяной с криком на весь район.

– Там дети на лодке по реке поплыли, лодка перевернулась, потонут!

– Местных зови! – заорала я ему и мы с Наташей кинулись бегом на речку.

– Нету никого, все на работе.

– А кому же тогда ноги демонстрирует Георг? – удивилась я.

– Моим русалкам- буркнул Водяной, бежавший с нами.

– Ты чего не через колодец? – удивилась Наташа.

– Та – махнул он рукой, в панике забыв что он не человек.

Подбежав к реке мы поняли что дело плохо. Мальчишки и девчонки на вид от пяти до восьми лет, примерно, шесть человек, бултыхались по середине глубокой и широкой речки, поддерживаемые над поверхностью русалками и Георгом. Но было видно, что до берега они их уже не дотянут.

– Сделай что-нибудь! – заорала мне в ухо Наташа, понимая что если и мы с ней доплывём до середины реки, то поддерживать придётся ещё и нас, и я стала представлять как по одному выхватываю детей из реки и выбрасываю в кусты на берегу.

– Поберегись! – раздался крик Водяного, который не успел отпустить ребёнка и теперь летел в кусты вместе с ним.

– Успели – успели! – обняли Водяного я и Наташа.

– Вы это, отпустите – расчувствовавшись, пробормотал тот, – А то дети увидят и испугаются.

Ну, дети-то уже увидели – и русалок, и Георга Четвёртого, и полёты своих друзей и себя в кусты, и Водяного. Но, вместо того чтобы испугаться, они стали обнимать Водяного и говорить спасибо. Заодно пытаясь сковырнуть с него чешую и потыкать пальцем в булькающее брюшко. Водяной уже было совсем размяк, как вдруг вспомнил что эти дети только что баловались в его реке и остались безнаказанными, но, как только он потянул к себе куст, чтобы оторвать от него хороший такой прут, как детвора исчезла.

– Может им никто не поверит, что их Водяной спас?– с надеждой спросила подруга, посмотрев на меня.

– А-а – отмахнулась я, всё равно тут, наверняка, слухи почище этих ходят. Одним больше, одним меньше.

– Пссс – раздалось от забора, мимо которого мы проходили, возвращаясь домой..

– Чего? – остановилась Наташа и приблизилась к забору.

– А там на озере Водяной с ведьмой обнимаются – быстро проговорила в щелку какая-то девчушка и убежала к себе в дом.

– Ну вот, как обнималась – так все видели, а как спасали – так никто – грустно вздохнула я.

– Так ты не забывай, это практически деревня – вздохнула подруга. – Новости передаются здесь воздушно-капельным путём и поэтому быстрее скорости света.

Вернувшись домой мы занялись каждая своими делами, я – читать свою книгу и делать упражнения, а Наташа разбудила Кощея с Лешим и заставила их помогать ей по хозяйству – Лешего – делать палки для подвязки томатов, Кощея – чистить картошку. Затем она заставила все имеющиеся у нас трудовые ресурсы (вычитая меня и капрала, которого утащила куда-то в лес на постоянное место жительства невеста) выдирать все проросшие сорняки во дворе и перекапывать землю.

Георг Четвёртый был больше всех недоволен этим обстоятельством и всё норовил смыться в картину, но Наташа ему пригрозила что если он ещё раз удерёт, она его натянет, точнее, его картину, на деревянную раму, а его раму, с позолотой, продаст на аукционе. Георг Четвёртый перестал прятаться и стал помогать, правда каждые пять минут бегал проверять свою картину, чем очень нервировал меня, так как пробегал мимо меня, и я ему пообещала вырвать ноги, то есть перевесить его картину в другой место. Георг Четвёртый затих с пробежками, но не переставал отводить глаз от двери в домик.

Через два часа был готов обед, по времени больше подходивший к ужину, но все безропотно ели борщ, и ждали удобного момента чтобы смыться, так как земля была ещё не вся очищена от сорняков и Наташа только и ждала – когда все труженики поедят. Стоило ей только отвернуться, как Леший с Кощеем пропали. Гоша и Георг Четвёртый забились в угол беседки, не сводя глаз с подруги. Я же, подкрепившись и восстановив свои магические силы, выдохнула, представив двор очищенным от сорняков, с красивыми плиточными дорожками и цветущими клумбами, и тут же получила толчок в бок от подруги – Ты чего мне весь наказательный процесс портишь? – прошипела она мне на ухо.

– Я думала ты облагораживанием двора занялась – удивилась я её хитрости.

– Я облагораживанием нашего коллектива занялась – продолжала шипеть она – Теперь увидишь – не скоро, причём, ни Кощея, ни Лешего. От Водяного я колодец вообще закрыла крышкой, пусть стучит, когда приходит, а то как к себе домой.

Согласившись с доводами подруги и посмотрев на присмиревших Георга Четвёртого и Гошу, я подумала – что ещё вчера можно было устроить трудотерапию, чтобы разные нетрудовые элементы не тёрлись у нас во дворе круглыми сутками.

– Ну что ж, пока совсем не стемнело, давайте поливать огород – дала новую команду подруга и оба наших помощника побрели к колодцу.

– Давай я буду наливать им воду, пока они поливают – предложила я подруге и мы все дружно, гремя найденными Гошей в сарае старыми вёдрами потянулись к колодцу.

Открыв крышку мы уставились на грустного Водяного, который сидел под крышкой на колодезном ведре, держась за цепь.

– А ты чего тут? – спросил его Гоша.

– Да вот, пришёл, а у вас закрыто – обиженно проговорил тот.

– Стучать надо – буркнула подруга – Давай – или туда, или обратно, нам ведро колодезное нужно. Мы огород поливать будем.

– Так может я вам помогу? – повеселел Водяной и нырнув в колодец, вылез оттуда став в три раза толще.

– Куда лить? – уточнил он у Наташи, оглядывая наш двор и грядки.

– Смотря откуда ты будешь лить – пробурчала та, внимательно оглядывая Водяного. – Только не вздумай в колодец возвращать! – предупредила она его, увидев как он засобирался назад.

– Пойду к Лешему, в лесу кусты полью – булькнул он и ушёл.

Назад мы его уже не ждали, так как, через пол часа после его ухода в лес, над деревней полилось нестройное, на два голоса – "Чему ж я не сокил, чему ж не летаю".

– М-да, Макаренко из тебя никакой. – усмехнулась я.

– Хоть приваривай крышку чтоб он назад через лес пошёл. Вот прямо не фазенда, а проходной двор. – обиженно буркнула Наташа, понимая что воспитатель из неё не вышел.

междоусобные войны

Я была с ней совершенно согласна, предпочитая жить в тиши, а не в гуще драйвовых событий и разнообразной нечисти.

– Это у нас ещё домового нет – заходя в дом, потянулась она. Я зажала ей рот рукой.

– Как это – домового нет? – раздалось шипение из тёмного угла.

– Ах, так у нас домовой есть? – зашипела теперь уже я – А почему тогда такой бардак был? И в крыше дыра?

– Так, это, как баба Нюра ушла, то и я ушёл, к медведю в берлогу подался. Потом, когда вы здесь появились, вы меня не позвали, я подумал – что не нужен вам. А когда к вам все потянулись, то я решил что и мне тут местечко найдётся. – Домовой опустил голову и водил по полу старым истоптанным лаптем.

– А ну-ка, подскажи, пожалуйста, фраза – "все к вам потянулись" означает, что раньше в этом доме таких гостей не часто принимали? – задумалась я.

– Раньше баба Нюра вообще только с Лешим и Водяным дружила. Да ещё подружки к ней из Ковена ведьм прилетали, а так – больше никого не было.

– А почему они сейчас все к нам припёрлись? – уточнила подруга. – И Кощей, и баба Яга, оборотень ещё этот неизвестный нам!

– А этот оборотень вообще никому не известный, мы раньше с ним вообще никогда не пересекались – пожал плечами Домовой. – Он с Кощеем припёрся.

– Интересное дело, сейчас они все каким боком с нами задружились? – поинтересовалась я.

– Так мы же, это, настроение ваше и характер чувствуем. Поняли что с вами можно дружить, что вы нас в обиду не дадите. Оборотень вообще говорил что жил себе спокойно у Кощея и не собирался даже в мыслях к вам в гости, а тут почувствовал что его зовут и принёсся.

– Ты что ли звала? – удивлённо посмотрела я на Наташу.

– Да нет – отказалась та – Это, похоже, твоя работа!

– Да я ничего такого – опустила я плечи вниз – Я просто подумала что если есть всякие Лешие и Водяные, то есть, наверное, и оборотни и сказочные Кощеи и баба Яга, ну и так – по мелочи.

– По какой ещё мелочи – зло сверкая глазами уточнила подруга.

– Ну там эти гномы, лихо одноглазое.

– Хорошо что ты про зомби не вспомнила – сказала подруга и испуганно вытаращила глаза, понимая что только что сама напомнила мне о них.

– Я запрещаю всяким зомби приходить к нам в гости! – заорала я, увидев как на поляне перед домом зашевелились кусты.

Всё сразу же затихло и мы втроём громко выдохнули.

– Из-за вас чуть лапти от страха не откинул – пробурчал Домовой.

– А как же гномы и лихо, если я про них вспоминала, почему они не пришли? – удивилась я такой избирательности воплощения моих мыслей.

– Так гномов Кощей из гостей попёр, у них давние споры по поводу золотой жилы в горах, а Лихо сама пройти через забор не смогла. Характер ейный не позволил. Она вроде и не желает ничего такого, да у ей само всяко пакостно получается. – пояснил Домовой.

– Фууух, больше никого не буду вспоминать – поклялась я себе и подруге.

– Лучше бы ты принцев навспоминала – пробурчала та.

– Не могу – призналась я – Они мне ещё в детских сказках не понравились – какие-то скучные. Приехали – убили дракона – разбудили невесту – и сразу – стали жить-поживать.. Никакого драйва и размаха не чувствуется. Вот то ли дело баба Яга – в ступе летает, мухоморы лопает.

– Не лопаю я мухоморы, это всё тысячелетние сплетни – раздалось сверху и прямо на клумбу грохнулась ступа с хозяйкой.

– Что-то у вас с вождением-то не очень – подколола её Наташа.

– Так я лет двести никуда не вылетала – развела та руками, подрастерялись навыки-то.

– А сейчас чего разлетались – негостеприимно спросила подруга. – Ладно позавчера явились-не запылились справедливость восстанавливать, а сегодня то чего?

– Так спасибо сказать хотела. У меня же это, жильё теперь прямо королевским стало. А то ведь раньше избушка-то моя, ой, уже у неё и лапы болели, и бока мхом поросли, сырость пошла из углов. А тут прилетаю к себе в лес, глядь – Батюшки мои, а у меня хоромы новые роскошные стоят и избушка моя на курьих ножках сидит рядом – меня встречает как собачонка.

– В смысле – как собачёнка? Хвост у неё что ли вырос? – удивилась я.

– Не, хвост не вырос, но она теперь и ростом и повадками – как собачонка. – ответила Яга и вытащила из ступы маленькую избушку. – Вот, теперь по вечерам с ней чаи гоняем, выгуливаю я её по лесу, политику обсуждаем. Хорошо как стало. А то раньше хоть и жили вместе две тысячи лет, но она ж не говорящая была.

– Ой, а я не знала что она не говорящая – призналась я.

– Сейчас-то очень говорящая – не заткнёшь, бывает. – расхихикалась бабуся, – Только она на своём говорит – на цыплячьем.

– Ты чё там с её избушкой сделала? – прошипела мне подруга.

– Да я не специально, я просто подумала что она уже старая женщина и тяжело ей на печку залезать чтобы кости погреть, да и избушка на курьих ножках тоже поди не молодая, ну и думаю – здорово бы было, если бы им тёплый дом, со всеми удобствами, и чтобы избушка тоже в нём жила – как собачка, раз уж они вместе с Ягой столько лет.

– Ляшкина, с твоей сердобольностью ты все сказки скоро пере.уевертишь! – пробурчала Наташа.

– А причём здесь сказки и наша жизнь? – надулась я.

– Так сказки-то откуда пошли – влезла баба Яга – триста лет назад чудак один ходил по свету, записывал всё, что видел и потом людям рассказывал. Только ему усе взрослые пальцем у виска крутили, вот и стал он рассказывать детям, оттуда сказки и пошли.

– Что, правда? – удивилась я.

– Правда-правда! – заверила бабуся. – Только я с ним немного подралась, я-то девка-красавица была, и на выданье уже, так он ко мне сватался, да я отказала, так вот он про меня и насочинял – и нос крючком и бородавку, и даже ногу костяную приплёл, паразит брехучий!

– Так вы же вроде так и выглядите. – тихо прошептала Наташа.

– Так, я сказала – красавица, значит – красавица! – взмахнула баба Яга клюкой. – Это мне сейчас столько веков, а тогда мне лет шешнадцать было!

– Ну, красавица – так красавица. – примирительно согласилась я, боясь чтобы Наташа не схлопотала клюкой по хребту за такие крамольные – по словам бабы Яги – замечания.

– Ой, и этот индюк здесь? – хмыкнула баба Яга, увидев Георга Четвёртого. – А я смотрю вы ему и ноги приделали, за какие такие заслуги? Или наныл?

– Наныл. – с тяжким вздохом подтвердила Наташа.

– А почему – индюк? – полюбопытничала я.

– А ты видала какая у него морда на картинке? Ну вылитый индюк! Тоже мне – высокородное сословие, тьфу! – поморщилась баба Яга.

– На свою физию посмотри! – из-за угла раздался голос Георга Четвёртого. – Колхозница!

– Я теперь понимаю почему они не очень дружили. – усмехнулась Наташа вслед бабе Яге, гоняющей по двору клюкой Георга Четвёртого.

– Бабулечка-красотулечка! – позвала я ту, боясь что она сейчас испортит его, как он там сказал, физию, а мы восстановить не сумеем.

– Ась! – отозвалась баба Яга, подскочив ко мне.

– А вы куда Владленовича нашего дели?

– Как куда? – удивилась баба Яга. – В лесу оставила. Он же у меня теперь лесничий.

– Вы что – бросили его одного? – укорила её Наташа.

– Ага там, одного! Там девки в очередь выстроились, еду ему таскают, на завтрак, на обед, и ужин. И каждая норовит не в свою очередь ещё проскочить, боюсь как бы не закормили его, куда мне лесничий-боров.

– Ничего, зажаришь! – раздался вредный голос Георга Четвёртого, который расхрабрился, так как наступила темнота, и его стало не видно.

– Я щас тебя зажарю! – взвизгнула баба Яга и запустила клюку на голос.

– Убила, перечница старая! – взвизгнул Георг Четвёртый, в которого, судя по звуку, Яга таки попала.

– А ну, марш все по кроватям! – заорала Наташа, видя как баба Яга закатывает рукава.

Баба Яга вздохнула и поплелась в домик. Георг Четвёртый, почувствовав поддержку, осторожно прячась за спиной Наташи стал показывать бабе Яге неприличные знаки, и я, которая шла за ними, не выдержала и дала ему пинка под тыкву.

– Чего ж так, вы же, в некотором роде, тоже высокородных кровей, а своих пинаете. – тихо возмутился тот.

– Я тебе сейчас, ваше высокородие – возмутилась Наташа, услышав его шёпот – на твоём холсте такое нарисую, что тебя сто лет ни в одно приличное общество не пустят!

– Ха, я уже лет триста ни одного приличного общества не видел! – буркнул Георг Четвёртый, и задрав нос, гордо прошествовал мимо нас к двери дома.

Правда, возле двери его поджидала баба Яга, и ему пришлось изменить траекторию движения и, судя по звуку, он решил что безопаснее будет залезть в домик через окно.

Баба Яга плюнула и, подхватив на руки избушку, зашла в дом.

Только мы разобрались с тем – кому где стелить, и, наконец, улеглись, как ко мне прокрался Гоша и попросил убрать Георга Четвёртого из его окна, так как оттуда теперь дует, а Гоша привык спать в тепле.

Я очень хотела спать, но меня не радовала перспектива спать с Гошей на одной подушке, которую он уже взбил и на которую улёгся, и ещё немного мучила совесть – всё-таки мы в ответе за тех, кого приютили, хотя я и считала что этот несносный Георг Четвёртый понёс заслуженное наказание. Покрутившись на кровати минут пятнадцать и так и не уснув, я решила пойти помочь Георгу Четвёртому и потом уже со спокойной душой лечь обратно.

Я задумала сначала осмотреть место происшествия изнутри и прошла в его комнату. Ну что сказать – из открытой половинки окна в комнату торчала верхняя часть Георга Четвёртого по самый пояс, нижняя часть, судя по всему, торчала за окном.

Георг Четвёртый, увидев меня в комнате, показал мне знаками – молчать и протянул ко мне руки. Я намёк поняла, ухватила его покрепче и дёрнула. Вой Георга Четвёртого пронёсся по всей округе и через пол минуты в комнату набились все жильцы и постояльцы нашего домика. Осмотрев и подёргав его торс, мы поняли бесплодность наших попыток и решили действовать с другой стороны.

– М-да, красота расписная в чулочках. – усмехнулся Гоша, рассматривая другую сторону и пощекотал ступню Георга Четвёртого. Георг Четвёртый дёрнулся, но так и остался на одном месте.

– Слышь, высокородие, ты как так умудрился? – задумчиво протянула Наташа, осматривая со всех сторон торчащую тыкву Георга в окне. – Ты чё, не мог открыть две створки?

– Я думал потихоньку, открою одну створочку и шмыг. – прошептал чуть не плачущим голосом Георг Четвертый.

– А теперь нельзя открыть вторую? – задумалась Наташа.

– Нельзя – покачала я головой – теперь его тыква мешает.

– Какой ужас! Несмываемый позор! – стенал Георг. – Показаться в обществе в таком виде!

– Ой, ладно, успокойся, у тебя ж там всё нарисованное. – попыталась успокоить я Георга.

– Позор! Позор. – не успокаивался тот. – Я к стольким дамам в своё время в окна влез, а тут..

– Сам виноват. – буркнула Наташа. – Если ты привык по окнам лазить, надо было себе тыкву поменьше выбирать!

– Ну так и что мы будем делать? – поинтересовался Гоша, пытаясь подёргать раму.

– Любоваться! – радостно отозвалась подкравшаяся с тылу баба Яга.

– У человека горе, а вы насмехаетесь. – укорил её Гоша.

– У какого это человека? У этого индюка что-ли? Тоже мне, нашли человека! Хмырь четырёхсот летний!! – с усмешкой ответила Яга.

– Индюк-не индюк, а что-то надо делать! – призвала нашу совесть Наташа.

– А давайте, пока он так удобно торчит, всыплем ему розгами, чтобы он знал в следующий раз, как бабушку оскорблять! – предложила баба Яга и задумалась – Он хоть что-то там почувствует? Что у него там под шортами?

– А я знаю? – удивилась я. – Я не смотрела!

– Сейчас проверим! – радостно кивнула баба Яга и не успели мы поинтересоваться – как именно она будет проверять, как она ущипнула его и довольно кивнула.

Георг Четвёртый зашипел, замахал ногами, но больше ничего сделать не смог.

– Давайте не будем его оскорблять, всё-таки ему и так неудобно. – вмешалась я.

– Да он же пока приведением не стал, с вами за один куст и .. не сел бы! – буркнула баба Яга.

– С вами, может быть и не сел бы, а у меня предки тоже знаете были чистокровных дворянских кровей. – обиделась я на то что кто-то там со мной не сел бы.

– Так, ты гадюка чистокровная, сейчас дотрындишься и мы тебя в соседнее окно вставим, будете тусить вдвоём в своём приличном обществе! – пригрозила мне подруга и я, оглянувшись в поисках поддержки, и не найдя оной, испуганно замолчала.

– Да я чего, я ж ничего – проблеял испуганно Георг Четвертый – я иногда даже другим помогал, и за четыреста лет уже исправился!

– Это что же надо было натворить, чтобы четыреста лет исправлять? – поинтересовалась Наташа.

– Может оставить его так? – задумался Гоша. – А меня и просто одеяло потеплее устроит.

– Меня не устроит! – огрызнулась Наташа – Мне этот вид из окна весь фен шуй только настроенный портит.

– М-да, а я смотрю вы дизайн дома поменяли? – раздался голос сзади и мы, обернувшись, уставились на тихо подошедшего Лешего. – И за что вы его так?

– Да вот, он тут вечно во дворе у нас ошивался, да ещё и болтал слишком много, вот мы его и воткнули туда, пусть посидит – подумает! – с намёком глядя в глаза Лешему, пробурчала Наташа.

– А, ну тогда доброй вам ночки! – испуганно часто закивал головою ночной гость и моментально смылся.