Read the book: «Сиротка хочет замуж. Любовь не предлагать»

Глава 1

Я сидела за кухонным столом на табуретке, такой же старой и обшарпанной, как и сама кухня. Стол был покрыт желтоватой скатертью с мелким цветочным узором, на которой, казалось, остались следы всех моих неудачных кулинарных экспериментов. Я смотрела на проливной дождь за окном, который стучал по стеклам, как будто пытался напомнить мне о том, что жизнь продолжается, даже когда мне не хочется об этом думать. Периодически тяжело вздыхала, чувствуя, как в груди скапливается тоска.

Сегодня у меня был день рождения, грустный праздник, да. Я встречала его в одиночестве, с двумя пирожными и бутылкой минералки. Нет, я бы купила и что покрепче. Но до зарплаты оставалась неделя, а в кошельке было пусто. Так что выбор был очевидным. Я вспомнила, как в юности мечтала о том, что к этому возрасту у меня будет уютный дом, полная чаша и, возможно, даже пара детских рисунков на холодильнике. Но вместо этого я сидела в этой старой кухне, окруженная грязными кастрюлями и древними стульями, которые когда-то были ярко-красными, а теперь лишь напоминали о былом. На стенах висели пожелтевшие от времени фотографии, запечатлевшие моменты, которые казались такими далекими и недостижимыми.

Сорок лет. Сегодня мне исполнялось сорок лет. Вроде время подводить промежуточные итоги своей жизни. А они-то как раз и не радовали. Ни мужа, ни детей, ни семьи, ни подруг, ни нормальной работы. Денег – и тех не было. Я вспомнила, как в юности мечтала о том, что к этому возрасту у меня будет уютный дом, полная чаша и, возможно, даже пара детских рисунков на холодильнике. Но вместо этого я сидела в этой старой кухне, окруженная грязными кастрюлями и древними стульями, которые когда-то были ярко-красными, а теперь лишь напоминали о былом.

В общем, классический пример старой девы. Только сорока кошек не хватало. Я усмехнулась, представив, как они вьются вокруг меня, требуя внимания и еды. Их мяуканье, возможно, стало бы единственным звуком, который нарушал бы тишину этой запущенной квартиры.

– Везет тебе, Ирочка, в жизни, – пробормотала я устало. – Как той белке из колеса.

Дожилась. Сама с собой теперь разговариваю. Пора психбригаду вызывать да в больничку ехать. Я покосилась на пирожные, их кремовая начинка манила, но я знала, что это всего лишь временное утешение. Затем повернулась в сторону зеркала, висевшего в коридоре для мотивации. Если подойти да посмотреться, то в отражении появится высокая плотная шатенка, довольно симпатичная, между прочим. Темные кудрявые волосы, высокий лоб, крупные глаза темно-синего цвета, чувственные полные губы, прямой тонкий нос, волевой подбородок. Вроде не уродка. Да, не Мисс Вселенная какая-нибудь. И худобой похвастаться не могу. Но и не прямо уж толстуха. Талия проглядывает, и довольно отчетливо. Особенно если поясом перетянуть. Статная, как раньше говорили. И чего этим мужикам не хватает?

Мужиков у меня не имелось, ни одного, даже на горизонте не просматривалось. Так что и спросить было не у кого. Оставалось утешаться пирожными. Ну и книжками с сериалами. Любовными, конечно. А какими ж еще? Мне в моем возрасте детективы или ужастики противопоказаны. Не та уже нервная система. Я снова вздохнула, вспомнив, как в юности мечтала о романтических приключениях, о том, как буду гулять по вечернему городу с любимым человеком, смеяться и делиться мечтами. Но вместо этого я сидела здесь, в этой старой кухне, с пирожными и бутылкой минералки, и думала о том, как же быстро летит время.

Ну и что-нибудь типа «Нежного цветка для шейха», или «Прекрасной девственницы для императора драконов» я могла и почитать, и посмотреть. Я представляла себя на месте этих героинь, мечтая о том, как они встречают своих принцев, которые появляются на белом коне, готовые спасти их от одиночества. Где б еще дракона найти… Можно просто в качестве мужа. Без сильных чувств.

Да и зачем мне те чувства, если меня будут кормить, одевать, беречь и лелеять? Я снова посмотрела на пирожные, которые так манили своим сладким ароматом, словно шептали мне о том, что жизнь может быть сладкой, даже если она не такая, как я мечтала.

– Эх, – произнесла я уныло, глядя в окно на дождь, который не унимался. – Где-то ты, мой принц? Я здесь, твоя девственница. Приходи, бери меня всю.

Решившись, я потянулась, взяла с тарелки одно из пирожных, откусила приличный кусок. Вкусно. Сладко. Дорого только. Каждый день не поешь. Но на праздник можно себе позволить.

Крем таял на языке, оставляя после себя легкий привкус ванили и шоколада. Я налила в стакан минералки. Ее пузырьки были как у игристого, искрящиеся на свету и обещающие расслабление. Только вот цвет подкачал – прозрачная и немного тусклая, как мои ежедневные заботы. Но у меня ж фантазия хорошая. Могу представить себе практически что угодно.

Так что я с удовольствием выпила за собственное здоровье.

Уже завтра выходить на работу. Я трудилась на почте, выдавала посылки, оформляла письма и подписки на газеты. Рабочий день часто был ненормированным. Опаздывать нельзя. Платили, конечно, не очень. Но зато близко к дому. Да и идти куда-то в офис я не хотела. Там и начальство излишне крикливое, и коллеги за спиной всегда обсудят и осудят. А у нас на почте начальство спокойное, голос почти не повышает. Коллеги заняты так же, как и я. Им обсуждать некогда. Да и от моей однушки недалеко. Минут десять прогулочным шагом. А если бежать, то и гораздо быстрее можно добраться.

Вот только мое рабочее место мало подходило для встречи с каким-нибудь богачом. Увы. О них приходилось только мечтать, закусывая мечты пирожными. Я вспомнила, как однажды, в детстве, мечтала о том, что встречу своего принца в каком-нибудь сказочном замке, а не в этой серой почтовой будке, где каждый день одно и то же: посылки, письма, рутина.

Растравив себе душу, я съела и второе пирожное. Вкусные, заразы. Жаль, что от них толстеют. Так ела бы и ела. Я чувствовала, как сладость растекается по моему организму, немного поднимая настроение.

За окном между тем стемнело. Последний месяц осени, холод, слякоть, солнце заходит рано.

И вроде на часах всего ничего – пять вечера. А чтобы дойти до спальни, надо пройти по темному коридору – я экономила, лампочку из плафона под потолком выкрутила. Да и зачем она мне, если я в своей квартире все углы знаю?

Я встала, пошатываясь. Голова кружилась, хоть я и пила только воду. Видно, погода. Все же я метеозависимая. В такие дни мне всегда казалось, что мир вокруг меня становится неустойчивым, как будто я нахожусь на качелях. Ничего, я и с кружащейся головой дойду до кровати, включу ночник и дочитаю тот любовный романчик. Даром, что ли, я его в ларьке возле работы купила?

Так что я сделала несколько шагов по направлению к коридору. Вот, еще немного, чуть-чуть, и дойду. Места в однушке мало, комнаты прилеплены друг к другу. Но, с другой стороны, это и хорошо. Не надо тратиться на свет. Можно и в темноте…

Меня резко повело в сторону. Я аж вскрикнула от неожиданности.

– Ай! Да чтоб тебя…

Договорить я не успела: под ногой оказался непонятный бугорок, которого там и быть не могло. Я споткнулась, полетела вперед, ударилась головой обо что-то…

И потеряла сознание.

Глава 2

Пришла в себя я в темном душном помещении. Открыв глаза, поняла, что практически ничего не вижу. Только из небольшой дырки неподалеку заметен был малюсенький лучик света. Он казался мне единственным источником надежды в этом мрачном месте.

Темных помещений я не любила с детства, с того самого дня, когда убегала от мальчишек и залезла в подвал дома, в котором жила. Там и заснула, избавившись от их насмешек. Искали меня потом очень долго, всем домом. А когда нашли, я получила от матери хорошую взбучку. С тех пор темнота всегда вызывала у меня тревогу, как будто она могла поглотить меня целиком.

А еще я терпеть не могла двигавшихся помещений закрытого типа, в которых совсем ничего не видно. А в том, что я куда-то двигалась, я была практически уверена: всем телом ощущала раздражавшую меня тряску.

– Откройте! – требовательно закричала я, боясь притрагиваться к чему-либо вокруг. Мало ли, где или в чем я нахожусь. – Немедленно откройте! Выпустите меня! Откройте!

Орала я, должно быть, знатно, потому что то, в чем я ехала, довольно быстро остановилось. Послышался скрип, как будто открывали дверь. И в помещение ворвался яркий дневной свет, ослепляя меня на мгновение. Я зажмурилась, но потом, собравшись с силами, открыла глаза.

Свобода! Ну, почти.

Решив, что там, на воле, будет всяко лучше, чем внутри, в темноте, я быстро полезла вперед, к свету. Долезла, высунула голову, покрутила ею. Люди. Много людей, не меньше десятка. Мужчины. В военной форме, с серьезными лицами и настороженными взглядами. Их униформа была строгой и аккуратной, на плечах блестели эмблемы, а на поясах висели тяжелые пистолеты.

– Найра Ирисия! – выехал вперед один из них, высокий, статный, симпатичный шатен. Вот только лицо кривит так, как будто сразу лимон прожевал. Кто и когда успел ему на больной мозоли потанцевать? – Незачем так кричать! Вам все равно придется выйти замуж! Вы подписали контракт!

– Свежим воздухом подышать дайте! – огрызнулась я, вылезая из непонятно чего им не особо вдумываясь в сказанное. – Не хотите на мое место? Вас быстро укачает!

Шатен скривился еще сильнее, но спорить не стал. Остальные военные почему-то заухмылялись, и я почувствовала, как в воздухе повисло легкое напряжение. Может, они просто ждали, когда я окончательно осознаю, в какую переделку попала.

Я с наслаждением вдохнула в себя свежий воздух, повернулась, посмотрела, в чем же меня везли. Не катафалк, и слава богам. Но почти, да. Карета. Большая такая, с тяжелыми драпировками и массивными колесами. Настоящий гроб на колесиках, как будто из какого-то старинного фильма. Деревянные панели были украшены резьбой, а на крыше красовались позолоченные элементы, которые, казалось, помнили о величии ушедших эпох.

Стоп. Что там сказал этот тип?! Мне придется выйти замуж?! Мне?! Замуж?! Да я всегда готова! Где он, муж мой?!

– Откройте занавески внутри! – распорядилась я, чувствуя, как внутри меня появляется смесь любопытства и паники. – Там же ехать невозможно, в полной темноте! Я вам не зверь, чтобы меня так запирать!

Шатен посмотрел на меня с видом: «Навязали на мою голову!», но рукой взмахнул. И один из военных полез внутрь кареты.

– Занавески отдернул, – отрапортовал он, выбравшись наружу через несколько секунд.

Обращался он при этом к шатену, не ко мне. Но я решила не заострять на этом внимание.

– Найра Ирисия? – повернулся ко мне шатен.

Я кивнула и снова залезла в карету.

Вот так. Теперь тут намного светлее. Видно, и на чем еду, и в чем. Внутри кареты было довольно уютно, несмотря на всю эту мрачность ситуации. Мягкие бархатные сиденья, отделанные золотой нитью, и легкий аромат лаванды, который, казалось, исходил от подушек. Я оглядела пространство, пытаясь понять, что же меня ждет дальше.

Дверь между тем захлопнулась с глухим звуком, и карета снова двинулась вперед, покачиваясь на неровной дороге. Я же откинулась на спинку сиденья, пытаясь осознать происходящее.

Ирочка, а Ирочка, ну и куда ты попала? «Что происходит», я спрашивать не буду. Сбылась мечта идиотки. Похоже, меня перенесли в другой мир, как я и желала многие годы на Земле, почитывая любовные книжки. Но вот куда, зачем и в кого меня переселили?!

Ох… И ведь если посмотреть на то, во что я одета… Да, в карете не очень-то разглядишь наряд, но… Это что-то, похожее на шубу, сшитую с величайшим пренебрежением к стилю и качеству. Мех явно был взят с какого-то древнего и не особо здорового животного, и вон клочья повылезали на подоле и рукавах, создавая жалкое зрелище. А цвет? Это светло-серый, грязно-бежевый или какой? Непонятный, как сама моя судьба. В общем, нарядили мое новое тело во что-то, что первым под руку попалось.

Кто ж меня, такую красивую, в жены возьмет? Тело, а тело, ау! Ты хоть что-то помнишь?

Ага, щаз. Разбежалась. В голове пустота, прямо звенящая. Ни эмоций, ни воспоминаний, ничего.

Ладно, будем отталкиваться от того, что имеем. Итак, я, сирота без роду-племени, с Земли внезапно перенеслась в другой мир. Мне сорок, этому телу – не знаю. На Земле меня звали Ириной. Здесь – Ирисией. Это тело подписало какой-то контракт, по которому оно обязано выйти замуж. Я, наоборот, просто мечтаю заиметь мужа. Желательно состоятельного. Чтобы мне не пришлось больше пахать на себя любимую. Что еще? да в принципе, все. Еду непонятно куда, непонятно в чем. Шуба так уж точно старая, не особо чистая. Могу только предположить, что мое тело – птица невысокого полета. Иначе этот шатен, явно сопровождающий, не кривился бы так сильно.

И вот тогда вопрос: к кому меня везут с таким сопровождением? И почему меня, а не кого-то познатней?

Вопросы, вопросы… И нет же никого рядом, чтобы обрисовать всю картину целиком, объяснить, подсказать. Нет, разбирайся, Ирочка, со всем самостоятельно. Ты же взрослая девочка. Ты справишься.

Да чтоб вас!

Глава 3

Ехала я долго. Тряслась по просто отвратительным дорогам несколько часов как минимум. Отбила себе все, что только можно. Не удивилась бы, если бы моя пятая точка стала одним сплошным синяком. В окно я практически не смотрела. Удостоверилась сначала, что поля сменяют друг друга, ничего интересного я не увижу, и уселась вглубь кареты, чтобы не нервировать себя еще сильнее, чем есть.

Нет, я, конечно, любила читать фэнтези и мечтала попасть в другой мир. Но я искренне верила, что мне выдадут какую-нибудь инструкцию, хотя бы в виде воспоминаний хозяйки тела! А теперь получалось, что ничего, кроме имени, я не знаю. И вот как тут действовать? Что делать? Чем заниматься?

Одно неверное слово, и со стороны окружающих возникнут подозрения, как минимум в моей нормальности. Меня начинало терзать дурное предчувствие. А попаданки? Кто они здесь, и есть ли они вообще? Я представляла себе, как иногда упоминают в книгах о таких, как я, но всегда с долей иронии. Как к ним относятся? Оставляют в живых, привлекают к работе на спецслужбы, сжигают на кострах? Моя буйная фантазия рисовала картины одну мрачней другой. Я видела развернувшийся передо мной путь, который начинался с простого замужества, а заканчивался казнью на площади, где толпа с восторгом следила за процессом.

В общем, я успела себя достаточно накрутить, когда карета наконец-то остановилась.

– Найра Ирисия, прошу, выходите, – дверь отворилась, с той стороны меня позвал женский голос.

Внезапно. А где тот тип, который разговаривал со мной во время той остановки? Или довез – и все на этом?

Ладно, я вылезла, как можно аккуратней.

Встречала меня женщина в годах, если так можно выразиться. Лет пятидесяти пяти-шестидесяти, она была миловидной, невысокой и явно с лишним весом. Закутанная в темно-синюю шаль, одну или несколько, она смотрела спокойно и доброжелательно. Я сразу почувствовала к ней расположение. Эта хотя бы орать на меня не будет. И отчитывать.

Надеюсь.

– Проходите в дом, найра Ирисия, на улице холодно, – произнесла она, слегка наклонив голову в сторону двухэтажного особняка с колоннами.

Этот дом выглядел солидно, как жилище провинциального аристократа: каменные стены, обрамленные аккуратным карнизом, на окнах – тяжелые бархатные занавески глубокого бордового цвета. В том, что я была в провинции, сомнений не имелось. Слишком много пространства вокруг. Дом, и уйма земли по сторонам, где зеленели высокие деревья, а в воздухе витал аромат осенних листьев, будто сама природа приветствовала меня. Никакой типовой городской постройки.

Я дошла до ступенек, рукой в перчатке схватилась за перила, зацокала каблуками по… По чему? Из чего там ступени сделаны были? Мрамор? Гранит? Впрочем, неважно. Главное – наверх взойти и за дверью скрыться. На улице и правда было холодно. И ветер дул… Холодный такой, недружелюбный.

Тело болело после поездки, кости ломило, мышцы тянуло. «Растрясло», – говорили в древности после подобной езды. И я даже подумать не могла, что ко мне применится это слово. Все же в современных земных машинах растрясти можно с трудом.

Земных… Блин, я ж теперь в другом мире. Надо хоть выяснить, в каком именно. Да и вообще побольше узнать всего. А то как ляпну что-то не то. Оправдывайся потом, что не то имела в виду.

С этими мыслями я и поднялась по ступенькам.

Моя встречающая – за мной.

В холле мы оказались одновременно.

– Принять верхнюю одежду найры Ирисии, – приказала она.

И сразу же ко мне подскочил мальчик-слуга лет так десяти-двенадцати. Он был худощавым, с большими, любопытными глазами, и его волосы были аккуратно зачесаны назад. Поклонившись, он помог снять то, во что я была укутана, с легкостью справляясь с тяжелыми тканями. Затем так же помог разуться, и подал что-то типа тапочек, только полностью закрытых и утепленных внутри. Они были мягкими и уютными, словно обнимали мои уставшие ноги.

Пока он все это делал, я, не стесняясь, крутила головой.

Усадьба, точно усадьба. Вон какие потолки высокие, украшенные лепниной и позолотой, словно в старинных дворцах. На дачу даже во сне не походит. А окна, наоборот, не особо широкие, хоть и не узкие. И витражные, если я правильно успела рассмотреть. В каждом витраже, будто в калейдоскопе, пряталась своя загадка, а яркие цвета играли с солнечными лучами, создавая теплое освещение в помещении. Яркие красные, зеленые и синие оттенки переплетались, создавая причудливые узоры, которые, казалось, оживали при каждом движении света. Однако, что изображено на витражах, я не успела увидеть – моя верхняя одежда как-то быстро закончилась, словно сама усадьба поглотила её, оставив только меня.

И моя встречающая позвала меня наверх – пить чай.

– Вы, должно быть, проголодались с дороги. Обед будет чуть позже. Пока же пойдемте выпьем чая, согреетесь.

Ладно, как скажете. Можно и чая попить. Я и правда была рада погреться.

По мраморной лестнице мы поднялись наверх. Я шла, отмечая для себя, что тут слишком много всего, но дом кажется нежилым. Как музей, в который свозят экспонаты. На стенах висели картины, изображающие сцены из жизни. Они были так реалистичны, что казалось, будто персонажи вот-вот заговорят. Вдоль коридора стояли статуи, каждая из которых была выполнена с такой тщательностью, что я могла бы поклясться, что они дышат.

На втором этаже мы зашли в одну из комнат, оказавшуюся гостиной. Отделанная в светло-голубых тонах, как небесное утро, она радовала глаз изящной мебелью, покрытой богатой тканью, и шикарными коврами на стенах и под ногами, придающими помещению ощущение уюта и роскоши. Мягкие диваны с изогнутыми спинками и подушками, обитыми бархатом, приглашали присесть и расслабиться. На стенах висели картины с изображениями пейзажей, где нежные облака плавали над зелеными холмами, а в углу стоял старинный музыкальный инструмент, похожий на рояль, с блестящими клавишами, которые манили прикоснуться к ним.

На столе, уже накрытом к чаю, стояли и чайник, расписанный вручную, с изящными цветочными узорами, и чашки с блюдцами из тончайшего фарфора, украшенные золотыми краями. Сладости в пиалах, на которых переливалась позолота, привлекали внимание: там были маленькие пирожные, покрытые глазурью, и яркие конфеты, сверкающие как драгоценности. В общем, садись, ешь, занимайся чревоугодием.

Я села. Перчатки с меня стянули еще внизу, и теперь я могла в полной мере ощутить текстуру стола под руками. Мягкая скатерть, словно облако, обнимала поверхность, а в воздухе витал сладковатый аромат свежей выпечки. Я мельком отметила, что пальцы у новой меня тонкие и длинные, практически как у пианистки. Интересно, это тело умеет играть на музыкальных инструментах? Я-то умела.

Я вспомнила, как в детстве, сидя за роялем, я терялась в звуках, которые сама же и создавала. Мать меня растила одна, и все время, чтобы я не мешалась ей дома и не сидела, скучала в квартире, отдавала меня в разные кружки. Так что я и танцы освоила, и игру на фортепьяно, и шитье, и вязание… да мало ли… С шести лет по кружкам ходила, и до восемнадцати, пока не стала совершеннолетней.

Профессионалом во многих областях не стала. Но на любительском уровне многое могла.

Глава 4

– Я – Найра Патрисия, дальняя родственница вашего жениха, – представилась моя собеседница, вырывая меня из воспоминаний. Ее голос звучал уверенно, но в нем проскальзывала нотка настороженности. – Он зовет меня тетушкой. Живу здесь, слежу за порядком.

Она немного помолчала, давая мне возможность сделать несколько глотков чая, который был поистине восхитительным – ароматный, с легкой ноткой цитрусовых. Я почувствовала, как тепло напитка растекается по моему телу.

– Найра Ирисия, – продолжила она, и я заметила, как ее взгляд стал более проницательным. – Чем именно вас обучали в вашем пансионе? Я слышала, туда берут только сироток, у которых нет приданого. И тогда сразу встает вопрос о качестве образования там. Вы – девушка из провинции, но по этикету вам придется появляться при дворе.

«Как только мой родственник вообще выбрал тебя?» – спрашивал ее недоуменный взгляд.

Ага, стало быть, я – сиротка. Да еще и нищая. Ну, если вспомнить мою шубу… Или что этот тут? То я даже не удивлюсь. Вручили, что было, лишь бы не замерзла в поездке? Скорей всего. А то непонятный жених разгневается, что невесту в ледышку превратили.

Понять бы еще, кто у нас жених. И почему он выбрал именно меня. Ну, я – девушка простая. Так что сейчас сама все узнаю.

– Видите ли, Найра Патрисия, – я вздохнула, словно выпуская наружу все свои переживания и боль от несправедливости этой жизни, – я не знаю, что вам сказать. Меня никто не спрашивал, хочу ли я замуж. Нет, я-то хочу, конечно. Кто б на моем месте не хотел? Но… Я подписала контракт, даже не читая его. Мне просто не позволили. И приехала я сюда, не зная, кем будет мой жених. Вы ведь мне расскажете, правда, за кого меня отдадут? – Мой голос дрожал, и я старалась не выдать своего волнения. – А обучение… Ой, да всему понемногу училась. Вышивать могу, дыры в одежде латать. Танцевать умею. Наверное. Пою. Вяжу. Ну и так, по мелочи. Мне главное показать вещь да сказать, что из нее сделать надо. Что-то, да получится. Наши руки не для скуки, – и я взмахнула ресничками, словно веером, для полной картины, так сказать.

«Дура», – отпечаталось на лице Патрисии.

Ну как бы да, дура. Что хотели, то и получили. Кто ж вам, милые мои, гарантировал, что из пансиона с сиротками-бесприданницами выйдет умная? Сами выбирали, сами приехали в тот пансион. Ну, или отправили туда доверенное лицо. Вот и приехала оттуда… Я приехала, да. Так что теперь главное – жениха не спугнуть. Хотя контракт-то подписан. Думаю, обеими сторонами.

Обеими же, да?

Найра Патрисия не позволила мне долго размышлять над бюрократией этого мира. Поджав губы, она ответила, и в ее голосе послышалась нотка строгости:

– У вас богатый и титулованный жених, найра Ирисия. Он готов поделиться с вами и деньгами, и титулом. Взамен лишь просит тихую послушную жену. Такую, которую можно представить и друзьям, и знакомым.

Ага, то есть в переводе на обычный язык: «Знай свое место, милая, молчи, ресничками хлопай и мужа в спальне жди». Да я как бы не против. Наработалась уже на Земле. Теперь бы отдохнуть, на перинах полежать, поесть на халяву. Да уж больно все чудесно выглядит. Уж прям как роспись какая. Хохлома, угу. А в результате что окажется-то? Чем надо будет за то молчание и послушание платить?

– Я – само послушание, – я снова захлопала ресничками, пытаясь уверить найру Патрисию в своих словах. – Мне бы только понять, что и где делать разрешено. Ну и о чем говорить можно. Вдруг сболтну что-нибудь ненароком, не со злости.

«Такую точно не выучишь, не получится, в голове пустота», – прямо-таки читалось на лице Патрисии.

– Ваш жених все сам вам расскажет. Он уже получил сообщение, что вы добрались до имения. И сам появится здесь сегодня-завтра. Пока же привыкайте жить здесь. Выпьете чай – служанка покажет вам вашу спальню. Ваши чемоданы уже стоят там. Слуги принесли. В спальне, в шкафу, найдете наряды, уже сшитые для вас портнихой. То, в чем вы прибыли из пансиона, лучше выбросить. Такие фасоны давно не носят. Да и ваш жених не поймет. И запомните – понравитесь ему, так станете как сыр в масле кататься. Он – мужчина щедрый, добрый. Главное, покажите все свои лучшие качества. А пока пейте чай, грейтесь.

Сказала, поднялась и неспешно вышла из гостиной. Как будто дала последние указания подчиненной и больше не видела смысла с ней общаться.

Я хмыкнула про себя. Странно, вообще. О богатстве моего жениха она упомянула не раз. А вот кто он, так и не сказала. Титулованный, да. Но титул может быть любой. А какой сам жених? Молодой или старый? Красивый или урод? Барон, граф, герцог? Ничего. Никакой конкретики. Сиди, невестушка, в спальне, жди, пока сам жених на пороге не объявится и все тебе не расскажет. Что ж там за секреты такие, о которых его родственница говорить не хочет?