Read the book: «Собственный Его Императорского Величества Конвой. История частей непосредственной охраны российских государей от основания при Александре I до расформирования после отречения Николая II. 1811— 1917»

Font:

На линии фронта. Правда о войне

Глава 1
Черноморцы (1811–1861)

По Высочайшему повелению днем старшинства всего Императорского Конвоя считается дата основания Гвардейской Черноморской казачьей сотни 18 мая 1811 года.

Но уже в 1775 году в истории Русской Армии упоминается о Конвое Императрицы Екатерины Великой.

В 1774 году, по предложению князя Потемкина-Таврического, были сформированы из казаков знатнейших фамилий две команды – Донская и Чугуевская, каждая численностью 65 человек.

Команды эти в 1775 году были командированы в Москву на торжество празднования мира при Кучук-Кайнарджи. По прибытии в Москву казачьи команды, с выбранным из гусарских полков Лейб-эскадроном, составили Собственный Ее Величества Конвой.

По окончании московских торжеств Конвой Императрицы не был расформирован, а переведен на постоянное картирование в Санкт-Петербург. В 1776 году утверждены штаты этих команд «для конвоирования Императрицы Екатерины II, во время проездов Ее из Санкт-Петербурга в Царское Село, а во время нахождения Ее Величества в Царском Селе для содержания караулов и разъездов».

В ноябре 1796 года, по вступлении на Престол Государя Императора Павла I, Донская и Чугуевская «Придворные команды», а также Гатчинские эскадроны, из так называемого «Гатчинского гарнизона», вошли в состав вновь учрежденного Лейб-Гусарского Казачьего полка, который Высочайше поведено «считать на том же основании, как Конная Гвардия».

В Высочайшем приказе от 25 января 1797 года, по случаю предстоящей Коронации Императора Павла I, сказано: «Завтрашнего числа, в десятом часу, быть готовому артиллерийскому батальону и выступить в Москву. Послезавтра Лейб-Гусарскому и Лейб-Казачьему полкам, в том же часу, оставляя из Лейб-Гусарского полка число, нужное для Конвоя Его Величества».

Приказ этот говорит о раздвоении Лейб-Гусарского Казачьего полка на Лейб-Гусарский и Лейб-Казачий, которые хотя и продолжали нести службу Высочайшей охраны, но уже не составляли Собственного Императорского Конвоя. По штату 1798 года Л.-Гв. Казачий полк состоял из двух эскадронов. В следующем году Высочайше поведено иметь три эскадрона. В 1811 году – четыре эскадрона, для чего была сформирована Гвардейская Черноморская казачья сотня.

По поводу сформирования Гвардейской Черноморской казачьей сотни Военный Министр сообщил 18 мая 1811 года херсонскому военному губернатору следующее Высочайшее повеление:

«Его Императорское Величество, в изъявление Монаршего Своего благоволения к Войску Черноморскому, за отличные подвиги их против врагов Отечества нашего, во многих случаях оказанные, желает иметь при себе, в числе Гвардии своей, конных сотню казаков от Войска Черноморского из лучших людей, под командою из их же войска одного штаб-офицера и потребного числа офицеров из отличнейших людей; команда сия будет здесь пользоваться всеми теми правами и преимуществами, какими пользуется и вся прочая Гвардия.

Во исполнение сего Монаршего соизволения покорнейше прошу Ваше Сиятельство объявить Войску таковую к нему Монаршую милость, уведомить, что командовать тою сотней назначен уже находящийся ныне здесь (то есть в Санкт-Петербурге) войсковой полковник Бурсак 2-й, коего с сим же к Вашему Сиятельству препровождаю. Покорнейше прошу отправить его в войско для выбора лучших людей с исправною сбруею и с ним же послать одного казака в образцовой обмундировке, предписать атаману того войска, чтобы выбор сей сотни казаков и офицеров сделан был возможнее поспешней».

Черноморское Казачье Войско в то время, когда ему было оказано Высочайшее благоволение «за отличные его подвиги», находилось на Кубани. В 1787 году из бывшего Запорожского Казачьего Войска было сформировано «Войско Верных Казаков». За отличие в войну с Турцией в 1787–1791 годах, особенно на Черном море, Войско получило наименование Черноморского. 30 июня 1792 года Черноморскому Войску Императрицей Екатериной Великой была пожалована на «вечное владение» земля на Кубани, куда Черноморцы, во главе со своим Кошевым Атаманом Захаром Чепегой, были переселены.

Высочайшая грамота, пожалованная Черноморцам, гласит:

«Верного Нашего Войска Черноморского Кошевому Атаману, Старшинам и всему Войску Нашего Императорского Величества милостивое слово.

Усердная и ревностная Войска Черноморского Нам служба, доказанная в течение благополучно оконченной с Портою оттоманскою войны, храбрыми и мужественными на суше и водах подвигами, ненарушимая верность, строгое повиновение начальству и похвальное поведение от самого того времени, как сие Войско, по воле Нашей, покойным генерал-фельдмаршалом князем Григорием Александровичем Потемкиным-Таврическим учреждено, приобрели особливое Наше внимание и милость. Мы потому, желая воздать заслугам Войска Черноморского утверждением всегдашнего его благосостояния и доставлением способов к благополучному пребыванию, всемилостивейше пожаловали оному в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию со всей землей, лежащей на правой стороне реки Кубани, от устья ее к Усть-Аабинскому редуту, так чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка служили границею Войсковой земли. С прочих же сторон разграничение указали Мы делать генерал-губернатору Кавказскому и губернаторам Екатеринославскому и Таврическому через землемеров, с депутатами от Войска Донского и Черноморского.

Все стоящие на упомянутой Нами пожалованной земле всякого рода угодья, на водах же рыбные ловли остаются в точном и полном владении и распоряжении Войска Черноморского, исключая только места для крепости на острове Фанагории и для другой, при реке Кубани, с подлежащим для каждой выгоном, которые для вящей Войску и особливо на случай военной безопасности сооружены быть имеют. Войску Черноморскому принадлежит бдение и стража пограничная от набегов народов закубанских.

На производство жалованья Кошевому Атаману и Войсковым Старшинам по приложенной росписи, на употребляемые к содержанию стражи отряды и прочие по Войску нужные расходы повелели Мы отпускать из казны Нашей по 20 000 рублей в год.

Желаем Мы, чтоб земское управление сего Войска, для лучшего порядка и благоустройства, соображаемо было с изданными от Нас учреждениями о управлении губерний.

Мы предоставляем Правительству Войсковому расправу и наказание впадающих в погрешности в Войске, но важных преступников повелеваем, для осуждения по законам, отсылать к губернатору Таврическому. Мы всемилостивейше позволяем Войску Черноморскому пользоваться свободною внутреннею торговлею и вольною продажею вина на Войсковых землях.

Всемилостивейше жалуем Войску Черноморскому знамя Войсковое и литавры, подтверждая также употребление и тех знамен, булавы, перначей и Войсковой печати, которые оному от покойного генерал-фельдмаршала князя Григория Александровича Потемкина-Таврического по воле Нашей доставлены.

Мы надеемся, что Войско Черноморское, соответствуя Монаршему Нашему о нем попечению, потщится не только бдительным охранением границ соблюсти имя храбрых воинов, но и всемерно употребить старание заслужить звание добрых и полезных граждан внутренним благоустройством и распространением семейственного жития.

Подлинный документ подписан собственною рукою Государыни Императрицы: ЕКАТЕРИНА II».

Согласно Высочайшему повелению Государя Императора Александра I, из этих Черноморцев сформированная Гвардейская сотня, под командой войскового полковника Бурсака 2-го, в составе: штаб-офицер 1, обер-офицеров 3, урядников 14, казаков 100, лошадей строевых 118, столько же «подъемных», 27 февраля 1812 года прибыла в Санкт-Петербург и была зачислена Л.-Гв. в Казачий полк 4-м эскадроном.

Через 18 дней после своего прибытия в Санкт-Петербург Черноморцы вновь выступили в поход.

Наполеон со своими полчищами двинулся на Русскую землю, и Россия вступила в Великую Отечественную войну.

16 марта 1812 года Император Александр I произвел смотр всем полкам Гвардии, после чего Л.-Гв. Казачий полк, в составе трех эскадронов Донцов и одного Черноморского, выступил на Вильно, получив назначение быть в авангарде 3-го корпуса генерала Тучкова, находившегося у города Троки.

Из авангарда полк был выдвинут к реке Неман, где вступил в бой с войсками маршала Даву.

14 июня эскадроны полка атаковали французских гусар. Взятые казаками в плен семь неприятельских гусар были первыми французскими пленными в Отечественной войне.

16 июня, при переправе через реку Вилию, несколько французских конноегерских эскадронов отрезали находившуюся сзади всех Черноморскую сотню и хотели ее окружить, но стремительной атакой эскадрона Лейб-Казаков и полуэскадрона Лейб-Улан Черноморцы были выручены и в свою очередь атаковали егерей. Все шесть эскадронов французской конницы были разбиты, и более ста неприятельских кавалеристов взято в плен.

В последующих боях Черноморские казаки особенно отличились у деревни Деюны, сдержав натиск неприятельской кавалерии, и деревни Свече, отбросив авангард французов. Прикрывая отступление нашей 1-й армии, они принимали участие в боях у Витебска. В этих боях были ранены сотник Мазуренко и вахмистр Завадовский.

За мужество и храбрость, проявленную в арьергардных боях при отходе Русской Армии к Смоленску, командир Гвардейской Черноморской сотни полковник Бурсак 2-й был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени и удостоен Высочайшего благоволения. Хорунжий Матешевский получил орден Св. Анны 3-й степени. Вахмистры: Николай Завадовский – первый офицерский чин, Степан Белый – «Знак отличия Военного Ордена».

С первых же дней Отечественной войны, в ежедневных боях, Лейб-Казаки и Черноморцы проявили бесчисленное множество подвигов, но их атака 7 августа, совместно с Мариупольскими гусарами при защите Смоленска, когда были уничтожены два французских пехотных полка у Валупиной горы, и беззаветная храбрость, оказанная 26 августа, в знаменитом Бородинском сражении, занесены на почетные страницы Русской военной истории.

В самый критический момент Бородинской битвы 1-й Кавалерийский корпус Уварова нанес сильный удар французам на их левый фланг и тыл. Первая атака, остановившая зарвавшегося противника, выпала на долю полков Л.-Гв. Гусарского и Л.-Гв. Казачьего, причем два взвода Черноморцев, под командой сотника Безкровного, врубились во французскую батарею и, захватив два орудия, взяли в плен одного кавалерийского полковника, одного офицера и девять солдат артиллеристов. В этой атаке под сотником Безкровным был убит картечью конь, а сам он контужен в левую ногу.

После Бородинского сражения Черноморцы с исключительной выдержкой и стойкостью сдерживали натиск врага, когда 28 августа была выслана в цепь вся Гвардейская Черноморская сотня.

В период временного пребывания в Москве Наполеона Черноморцы имели особую задачу, находясь в партизанском отряде. 6 октября, при Тарутине, Черноморцы атаковали части корпуса Мюрата, взяв действующую французскую батарею. За бой у Тарутина полковник Бурсак был награжден орденом Св. Анны 2-й степени, а раненный в руку сотник Завадовский орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом. 28 октября Лейб-Казаки и Черноморцы приняли участие в разгроме корпуса вице-короля на реке Вопи и в преследовании неприятеля из пределов России. В половине ноября состоялась злополучная для армии Наполеона переправа через Березину.

Находясь постоянно в авангарде нашей армии, Черноморцы подошли к городу Юрбургу. Город был занят сильным отрядом противника. Полковник Бурсак, не ожидая подхода главных сил нашего авангарда, немедленно атаковал французов и занял город.

В декабре Черноморцы, открыв движение корпуса маршала Макдональда, разбили его передовой отряд, захватив с собой корпусный магазин с провиантом, причем особенно отличился своей доблестью сотник Безкровный.

Прибывший в Вильно Император Александр I отдал приказ Главнокомандующему Русской Армией вступить в пределы Пруссии. 1 января 1813 года, после торжественного молебна, Русская Армия двинулась через Неман на город Плоцк.

Предстоящая в 1813 году кампания для Л.-Гв. Казачьего полка совершилась при обстоятельствах, нисколько не похожих на те условия, при которых полк воевал в минувшем 1812 году. Полк получил лестное назначение состоять в Конвое Его Величества. Эту почетную службу Донцы и Черноморцы несли с честью в 1813 и 1814 годах, следуя всюду за Государем.

12 апреля 1813 года Император Александр I торжественно вступил в город Дрезден. Л.-Гв. Казачий полк составлял Императорский Конвой. В Дрездене Черноморцы были осчастливлены Высочайшей наградой, за «их усердную боевую службу». Управляющему Военным Министерством генерал-лейтенанту князю Горчакову был отдан следующий указ:

«В награду отличной службы состоявшей в числе Гвардии Черноморской казачьей сотне и во изъявление благоволения Нашего к Войску казачьему Черноморскому, повелеваем содержать оную во всем на положении Лейб-Казачьего полка, оставив Черноморцам их историческую форму в настоящем виде. Служащих же ныне в Черноморской сотне офицеров и командира оной переименовать в чины противу Лейб-Казачьего полка.

Город Дрезден. Апреля 25 дня 1813 года.

АЛЕКСАНДР».

На основании Высочайшего Указа, изданного Государем Императором Александром I в городе Дрездене 25 апреля 1813 года, Гвардейская Черноморская сотня была переименована Лейб-Гвардии в Черноморский эскадрон.

14 августа в сражении у Дрездена и 17—18-го в победоносной для Русской Гвардии Кульмской битве Л.-Гв. Казачий полк был в Конвое Государя Императора и непосредственного участия в бою не принимал, но Черноморского казачьего эскадрона поручики Безкровный и Завадовский, согласно их просьбе, с особого разрешения Государя Императора были в Кульмском бою прикомандированы к 4-му Черноморскому казачьему полку, входившему в состав конного корпуса генерала графа Платова.

Государь Император Александр I, осматривая поле Кульмского сражения, нашел поручика Безкровного, тяжело раненного в бок неприятельской картечью, и его личным распоряжением герою Л.-Гв. Черноморского казачьего эскадрона была оказана срочная медицинская помощь.

Будучи младшим офицером Черноморской Гвардии, АД. Безкровный был награжден золотою саблею с надписью «За храбрость» и орденом Св. Владимира 4-й степени. В дальнейшей своей боевой службе – бриллиантовым перстнем «стоимостью в 1000 рублей», 5 тысячами рублей деньгами и орденом Св. Анны.

…После Кульмского боя и разгрома войск Макдональда при Кацбахе, 4 (17) октября, произошла знаменитая Битва народов под Лейпцигом – битва, во время которой Лейб-Казаки и Черноморцы своею доблестью и беззаветной храбростью покрыли себя неувядаемой славой.

В бою под Лейпцигом русские колонны первыми двинулись вперед на Вахау и Клеберг, выбили оттуда французов и завладели их позицией. Но дальнейшее продвижение русских войск было остановлено жестоким огнем французских батарей. Перейдя в контратаку, французы вновь завладели Вахау и Клебергом. Наполеон, сосредоточив главные свои силы против нашего центра, открыл по нему сильный огонь всей своей артиллерией.

За центром же наших войск, на горе у деревни Госсы, находился Император Александр I с двумя союзными монархами. Вблизи Государя был его Конвой, Л.-Гв. Казачий полк – Донцы и Черноморцы.

Развивая свой успех, Наполеон двинул к Вахау кавалерийский корпус Латур-Мабура, всю свою конную гвардию и 60 орудий. Кавалерийская атака была поручена Мюрату, и вся масса французской конницы должна была обрушиться на наш центр. Русская пехота мужественно встретила врага, свернувшись в каре. Атакующие встречены картечью и штыками, но массы французских кирасир и драгун не останавливаются…

Каре пехоты смяты, наша легкая Гвардейская кавалерийская дивизия, не успевшая еще развернуться, была сама атакована. Французская конница шла неудержимым потоком: на ее пути все было смято и уничтожено, и наш боевой центр прорван.

Наполеон торжествовал и уже послал в Лейпциг королю Саксонскому поздравление, не сомневаясь в окончательной победе.

Прорвав центр, атакующие летели прямо на деревню Госсу, у которой на возвышении, за плотиной, находился Император Александр I со Своей свитой и Конвоем. Вблизи, кроме четырех эскадронов Л.-Гв. Казачьего полка, не было других войск. Неприятель мчался прямо на свиту Государя…

В этот критический момент боя Император Александр I, сохранив полное самообладание, приказал: графу Орлову-Денисову скакать к Барклаю-де-Толли, с повелением немедленно к отступившему центру выдвинуть тяжелую конницу, а начальнику резервной артиллерии генералу Сухозанету подтянуть все батареи – обратился к единственной своей охране, Лейб-Казакам и Черноморцам. «Позвать полковника Ефремова!» – услышали казаки Государевы слова.

Полковник Ефремов, за отсутствием командира Л.-Гв. Казачьего полка, стоял перед полком. Он поскакал на холм и остановился перед Государем. Государь Император Александр I повелел полку идти вперед через плотину и атаковать неприятельскую кавалерию во фланг.

Выслушав Царское приказание, полковник Ефремов быстро повернул назад. «Полк! – скомандовал он на скаку. – Отделениями, по четыре направо, заезжай! За мной!» И, не ожидая, пока тронется полк, понесся в сторону неприятеля. «Не отставай от командира!» – раздалось в рядах полка, и казаки бросились в атаку. Путь полку пересекал топкий болотистый ручей, который обскакать было нельзя.

Эскадроны рассыпались по берегу и, кто где стоял, так и ринулись вперед: кто пробирался плотиной, кто плыл, где поглубже, или, забравшись в тину, барахтался в ней. Преодолев препятствие и скрыв свое движение тянувшейся со стороны противника возвышенностью, полк приблизился к французам.

Неприятельская кавалерия, не подозревая удара, неслась вперед. Один из французских кирасирских полков пересекал дорогу Л.-Гв. Казачьему полку. «Эскадрон! – громко скомандовал полковник Ефремов. – Эскадрон! – повторил он. – Благословляю!..»

Ефремов высоко поднял свою обнаженную саблю и сделал ею в воздухе крестное знамение. Казаки, взяв наперевес свои длинные пики, с гиком ринулись на латников и врубились в их ряды, атаковав фланг французского кирасирского полка. Пораженная этим неожиданным ударом, неприятельская кавалерия заколебалась; первые ряды ее смяты и рассеяны, остальные остановились и, атакованные одновременно с фронта русской конницей, а с другого фланга прусскими кирасирским и драгунским полками, повернули назад. Разбитая французская кавалерия, преследуемая огнем, с противоположных берегов озера и ручья у деревни Госсы, 112 орудий генерала Сухозанета, в беспорядке отступила за свои пехотные колонны.

Когда, по сигналу своих трубачей, собрались все четыре эскадрона Л.-Гв. Казачьего полка, только что совершившего геройский подвиг, то строй полка был неузнаваем. В окровавленных мундирах, в грязи с ног до головы, многие без киверов, со сломанными пиками, с лошадьми без всадников – полк был величественно воински красив и горд сознанием того, что доблестью своей спас жизнь Государя Императора Александра I и честь Русской Армии.

Желая воздать полку свое Царское благоволение и удостовериться в его потерях, Император Александр I приказал полку пройти мимо него и…

Восторгом горя, пред глазами Царя,
Не спеша, в окровавленном строе,
Боль от ран заглушив, лишь ряды сократив,
Прошли Лейпцигской битвы герои…

На высоком холме выделялась величавая фигура Императора, окруженная большой свитой. Остановив полк, полковник Ефремов поскакал на холм. Эскадроны полка развернулись в длинную линию. Государь Император, приняв рапорт от полковника Ефремова, осенил себя крестным знамением. Вместе с Государем набожно крестились Донцы и Черноморцы. Ефремов вернулся к полку, получив из рук Его Величества орден Св. Георгия 3-й степени.

Когда смолкло казачье «ура», вызванное появлением перед полком нового Георгиевского кавалера, полковник Ефремов произнес: «Казаки! Государь благодарит всех вас за ваш нынешний славный подвиг. Сказал Он мне, что вами всеми доволен в душе Своей и в сердце. Благодарит Он Бога, что вы из страшного смертного боя возвратились с маловажной потерей; молит, чтобы вы и в будущих ваших подвигах были так же счастливы, как и сегодня!»

Кроме полковника Ефремова, в тот же день полк украсился Георгиевскими кавалерами, в числе коих был доблестный командир Л.-Гв. Черноморского казачьего эскадрона полковник Бурсак. Все офицеры полка, согласно Высочайшему повелению, получили небывалую в Русской Армии награду: «по их желанию и выбору».

Офицеры Л.-Гв. Черноморского казачьего эскадрона: ротмистр Ляшенко, поручики – Безкровный, раненный в грудь навылет, и Матешевский, за атаку под Лейпцигом в день 4 (17) октября, были награждены орденом Св. Владимира 4-й степени. Многим казакам полка были пожалованы «Знаки отличия Военного Ордена».

После Лейпцига русские войска подошли 24 октября к Франкфурту-на-Майне, и в тот же день состоялся торжественный въезд в город Русского Императора.

Начатые с Наполеоном переговоры о мире не дали удовлетворительных результатов, и Император Александр I приказал своей армии вступить в пределы Франции.

В конце ноября союзные армии направились к Рейну. Государь выехал из Франкфурта в Карлсруэ правым берегом Рейна; левая сторона реки находилась под наблюдением французских войск, и поэтому, для охраны и конвоирования Императорского поезда, вдоль всей дороги стояли посты от всех четырех эскадронов Л.-Гв. Казачьего полка.

20 декабря союзные войска в разных местах перешли Рейн. Русская Гвардия перешла его на Новый год, в присутствии Государя Императора Александра I.

13 марта 1814 года авангард наших войск выбил из Фер-Шампенуаза неприятельские корпуса Мортье и Мармона. К вечеру Государь, в сопровождении Своего Конвоя, прибыл в Фер-Шампенуаз. Кругом была полная тишина, и бой прекратился. Государь осматривал окрестности. Императорская свита сошла с лошадей. Конвой получил приказание расседлывать. Неожиданно раздались ружейные выстрелы в том направлении, где несколько часов назад победоносно прошли наши войска. Император Александр I лично выехал на окраину Фер-Шампенуаза и увидел несколько французских пехотных колонн. По тревоге казаки Конвоя прискакали к Государю.

Отдав приказание выдвинуть к Фер-Шампенуазу нашу пехоту и артиллерию, Император Александр I, так же как и в Лейпцигском сражении, обратился к Своему Конвою и повелел атаковать неприятеля.

Залпы и штыки встретили Л.-Гв. Казачий полк, но казаки своей лихой атакой смяли французов, и неприятель положил оружие. Задние колонны противника, пытаясь прорваться, были поражены огнем нашей артиллерии и остановлены атакой гусар. Разбитый противник оказался французской дивизией генерала Пакто, предполагавшего в Фер-Шампенуазе соединиться с войсками императора Наполеона.

Прусский король, узнав о новом подвиге Л.-Гв. Казачьего полка, пожаловал полку награды. Командир Л.-Гв. Черноморского казачьего эскадрона, полковник Бурсак 2-й, получил высокий боевой орден «За военные заслуги» (Pour le Merite).

14 марта Император Александр I, конвоируемый Л.-Гв. Казачьим полком, выступил из Фер-Шампенуаза. 17 марта, сквозь дым гремевшей канонады, показались вершины парижских зданий. Через день явилась к Русскому Императору депутация города Парижа, заявившая о сдаче столицы Франции.

Утром 19 марта Государь со Свитой и Своим Конвоем двинулся к Парижу. По пути его следования выстроилась Русская Гвардия, восторженным «ура» встречавшая своего Монарха. Торжественное вступление победоносных русских войск в Париж открывал Конвой Государя, за которым следовала легкая Гвардейская кавалерийская дивизия, а за нею, в некотором расстоянии, Император Александр I, во главе остальных частей Русской Гвардии. За русскими войсками шли австрийцы, пруссаки и баденцы. На Елисейских Полях войска остановились и в обратном порядке прошли церемониальным маршем перед Русским Императором.

По окончании смотра Л.-Гв. Казачий полк стал биваком на Елисейских Полях, выставив караул в дом, занимаемый Государем, и в соседние части города Парижа.

По заключении мира 18 мая Император Александр I произвел смотр всему Гвардейскому Корпусу и объявил ему о возвращении в Россию. Лейб-Гвардии Казачий полк, в составе трех Донских и одного Черноморского эскадронов, выступил из Парижа 21 мая и прибыл в Санкт-Петербург 25 октября. 1 июня 1815 года, в связи с бегством Наполеона с острова Эльбы, по повелению Государя, полк был вновь направлен к западной границе Русской Империи. Дойдя до Вильно, полк получил приказание вернуться в Петербург, ввиду наступившего изменения в политической обстановке и окончательного поражения императора Франции Наполеона I.

В ознаменование славных подвигов Донцов и Черноморцев Л.-Гв. Казачьего полка в Отечественную войну и в кампании 1813 года полку были пожалованы Георгиевские серебряные трубы, при следующем Высочайшем Указе от 15 июня 1813 года: «Его Императорское Величество, во изъявление Монаршего благоволения к службе Л.-Гв. Казачьего полка и причисленному к оному Л.-Гв. Черноморскому эскадрону, неоднокоратно оказавшим отличие противу неприятеля в минувшую кампанию, всемилостивейше жалуем им серебряные трубы».

4 марта 1816 года Высочайше повелено: «Л.-Гв. Казачьему полку состоять из шести эскадронов Еойска Донского и одного эскадрона Еойска Черноморского, который считать седьмым».

В марте 1817 года Император Александр I повелел изготовить грамоту на пожалование Л.-Гв. Казачьему полку Георгиевского Штандарта с надписью: «За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России 1812 года и за подвиг при Лейпциге в 4-й день октября 1813 года».

По неизвестной причине эта Высочайшая награда полку не была осуществлена при жизни Монарха.

В мае 1821 года Л.-Гв. Казачий полк, в составе Гвардейского Корпуса, выступил в поход к западной границе России, вследствие вспыхнувшей революции в Италии. 7-й Черноморский эскадрон оставался всю зиму в Минской губернии и только весной 1822 года вернулся в Петербург в свой полк.

19 ноября 1825 года Россия потеряла Императора Александра I Благословенного. Тело почившего Монарха находилось в Таганрогском соборе до 20 декабря. По маршруту, для следования в Петербург, ночлеги назначались в селах, имеющих церкви.

6 марта 1826 года Донские и Черноморский эскадроны Л.-Гв. Казачьего полка в полном составе принимали участие при встрече тела в Бозе почившего Императора Александра I и 14-го числа в торжественных похоронах Монарха, с именем которого был связан их исторический подвиг под Лейпцигом.

Одним из первых распоряжений вступившего на Престол Императора Николая Павловича было исполнение воли почившего Монарха о пожаловании Л.-Гв. Казачьему полку Георгиевского Штандарта. Высочайшей грамоты полк удостоился 19 марта. В этот день, ровно 12 лет тому назад, полк во главе Русской Императорской Армии вступил в Париж. В манеже Инженерного замка, 28 марта, Штандарт был освящен и торжественно вручен полку.

Государь Император Николай I, для облегчения службы Л.-Гв. Казачьему полку, 23 августа 1826 года Высочайше повелеть соизволил: «Сформировать из Черноморского Казачьего Войска один Рвард ейский полуэскадрон, на том самом основании, как состоит 7-й Черноморский эскадрон, и чтобы, по сформировании сего полуэскадрона ежегодно приходил в Петербург взвод на смену одного из взводов в эскадроне состоящих, который отправится на Родину».

7 апреля 1828 года Черноморцы выступили к границам Турции. 31 июля у местечка Сатуново эскадроны Л.-Гв. Казачьего полка перешли Дунай, вступив в пределы Турецкой империи. В Бабадаге 7-й Черноморский эскадрон остался в Конвое, при штабе Гвардейского Корпуса. С прибытием Великого Князя Михаила Павловича Черноморцы присоединились к полку.

От Кюстенджи, где войска наши расположились лагерем, Главнокомандующий приказал полку следовать форсированным маршем к Варне, в распоряжение командира осадного корпуса. 7-й Черноморский эскадрон был назначен в отряд генерал-адъютанта Бистрома 1-го, действовавший с южной стороны крепости. Эскадрон принимал участие во всех боевых действиях отряда генерала Бистрома, включительно до 29 сентября, когда турки, понеся поражение, оставили крепость Варну.

В боях под Варной пал смертью храбрых доблестный корнет Котляревский. Наиболее отличившиеся Черноморцы награждены: корнет Миргородский – орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом, унтер-офицер Шевченко – чином корнета.

По окончании войны с Турцией Л.-Гв. Казачий полк стал на зимние квартиры в Волынской губернии. В 1829 году Черноморский эскадрон нес трудную службу на кордонной линии по границе Подольской и Херсонской губерний, для охраны края от чумной заразы. В ноябре три эскадрона Донцов и 7-й Черноморский получили распоряжение прибыть в Петербург, но на подходе были остановлены и по Высочайшему повелению командированы в город Тирасполь, на кордоны по реке Днестру, вследствие появления чумы в Бессарабской области.

В 1830 году, сдав кордоны армейской пехоте, эскадроны были отозваны в Петербург.

Отдых продолжался недолго, ибо Л.-Гв. Казачий полк был направлен в Царство Польское, для действий против польских мятежников. Л.-Гв. 7-й Черноморский эскадрон следовал с полком на Вильно и Белосток, к местечку Тыкачино, из которого, по приказанию Великого Князя Михаила Павловича, вернулся в Белосток, для охраны Императорской Главной Квартиры.

Находясь в Белостоке, Черноморцы, помимо охраны Главной Квартиры, вели борьбу с появившимися в Белостокской области мятежниками. В бою с ними, 26 июля 1831 года, был убит поручик Шепель.

Из Белостока Черноморцы были откомандированы к войскам генерала Крейца под Варшаву, где и присоединились к Донским эскадронам своего полка. 25 августа, в день штурма Варшавы, собравшиеся эскадроны Л.-Гв. Казачьего полка находились в прикрытии наших батарей. По взятии Варшавы полк вошел в столицу Польши. По окончании военных действий в Царстве Польском Л.-Гв. Казачий полк был расквартирован в районе Режицы, куда и прибыл 24 ноября.

За отличия в Польскую кампанию 1831 года юнкера эскадрона Григорий Лавровский, Алексей Рашпиль, Мелентий Жвачка, Аркадий Виташевский и Иосиф Котляревский произведены в корнеты. Все чины эскадрона получили знаки отличия польского ордена «За военное достоинство» и медали за штурм Варшавы.

7 февраля Черноморцы с двумя эскадронами выступили из Режицы и ровно через месяц прибыли в Петербург, удостоившись за отличный порядок Высочайшего благоволения. С 1832 года для Черноморцев наступил долгий период мирной жизни.