Read the book: «Лик Ветра. Том 3»

Пролог

Порыв ветра несся по просторному полю, огибая не успевшие растаять после зимы небольшие сугробы. Он ловко взбирался на холмы и также ловко спускался с них, оставляя позади себя голые ветви деревьев колыхаться, вырванными из утреннего спокойствия. С каждой саженью несущийся вперед сопряженный воздух становился все теплее и теплее под лучами разгулявшегося солнца. Залетев на высокий пригорок, он принялся путаться в ногах людей, держащих плотный строй и идущих к вершине облысевшей возвышенности.

Тысячи воинов в кожаных доспехах вышагивали под натиском собственной ярости и гнева. Мужчины и женщины с суровыми лицами бросали взгляды куда-то вдаль перед собой и крепко сжимали рукояти своих оружий. Стрелы, вложенные в луки, были готовы пронизывать насквозь противников, булавы оглушать и разбивать черепа неверных, а топоры и мечи пускать кровь из врагов. С каждым дуновением ветра на холме оказывалось все больше воинов, пока они не накрыли весь Торчащий Клык словно муравьи, облепившие муравейник.

Прежде остальных на самом пике появились всадники, верхом на лошадях, неспокойно вертящих своими головами. Они несли знамена, на полотнище которых были изображены четыре стихии, сталкивающиеся друг с другом в самом центре в неведомую пятую стихию, представавшую перед всеми в виде морды медведя с широко разинутой пастью. Следом стояло несколько плотных рядов лучников, каждый из которых в любой момент был готов бросить лук, чтобы вытащить меч и наброситься на того, кто подойдет слишком близко и будет угрожать их жизням.

Вырвавшись из лабиринта тысяч ног ветер поднялся над головами воинов, растрепав волосы и знамена завоевателей. Навязчиво извиваясь вокруг напряженных лиц, он в конце концов утомился и ринулся с холма.

Спустившись в долину, из которой поднималась армия, ветер стал гнуть тонкие стволы берез, растущих на окраинах утоптанного поля. За ручьями с несильным течением он потревожил бобров, мышей и другую лесную живность, заставив тех попрятаться обратно в свои норы и дождаться пока человек закончит свои дела и позволит остальным существам насладиться новым наступившим днем. Затем он еще больше примял, итак, низкую, едва появившуюся из-под земли траву, и огибая небольшие булыжники добрался до копыт черного статного мерина, верхом на котором сидел воин и гнал его в сторону армии, уже ожидающей своего лидера на вершине Торчащего Клыка.

– Этот день настал! Сегодня мы умрем! – завопил командующий, прорвавшись сквозь стройные ряды и выйдя в авангард. – Все до одного! Разворачивайтесь и бегите, если вы боитесь смерти! Бросайте свое оружие и убирайтесь отсюда туда, где вас не настигнет рука нашего врага. А что еще хуже – мой гнев!

Воины стояли неподвижно. Они лишь скалили свои зубы от попыток всадника напугать их и принять за трусов.

– Посмотрите туда! – наездник поднял свой меч и указал на долину – миниатюрное солнце, которое держала нагая дева, вместо привычного навершия, заблестело в утренних лучах.

Тысячи паладинов в сверкающих доспехах выходили из леса, который начинался далеко внизу. Рыцари заполоняли опушку, появляясь из-за густой листвы и покрывая собой каждый дюйм свободного пространства в долине.

– Наш враг жаждет омыть свои мечи нашей кровью! Пусть попробует! Мы с вами знаем, что дорога между жизнью и смертью это лишь короткий путь из одного существование в другое! Если он думает, что мы боимся старухи с косой, тогда пусть спросит сперва у наших мечей и топоров так ли это на самом деле! Если сегодня нам суждено продолжить свой путь в другой реальности, так тому и быть! Но если Боги на нашей стороне, и мы еще нужны им на Неймерии, тогда все наши враги падут в этой битве.

Армия загудела от воодушевляющей речи своего лидера. Люди выдыхали паром утренний морозный воздух.

Главнокомандующий бросил взгляд с холма и увидел серебряноволосую девушку, оставившую свою армию позади себя и верхом на лошади скачущую в самый центр будущего поля битвы в сопровождении двух знаменосцев и рыцаря.

– Королева желает говорить прежде, чем наши армии схватятся, мой король, – сказал всадник из армии северян, поспевший на вершину только к концу речи предводителя.

Совершенно один, лишь в сопровождении того сильного ветра, который витал все это утро по округе, владыка пришпорил коня и поскакал по склону в сторону фигуры женщины на белой лошади.

– Мы не сложим оружие, – сказал он, едва спустившись с вершины. Конь нервно выдохнул, уподобляясь своему хозяину.

– Я не прошу, – сказала повелительница мягко, совсем не голосом той, что должна отдавать приказы могучей армии, которая стояла позади нее.

– Тогда буду просить я. Лиана, мы на одной стороне. Понимаешь?

– Мы были на одной стороне до тех пор, пока ты не оставил меня и Иллайю в той корчме.

– Это была моя судьба. Мое предназначение. Если бы я не сделал этого, то не получил бы тех сил, что имею сейчас, а ты бы не стала тем человеком, которого я вижу перед собой.

– Правда? Тебе действительно нравится видеть меня такой, Сарвилл? Не той, любящей тебя всем сердцем девочкой, а хладнокровной и расчетливой королевой? – равнодушно спросила Лиана.

– Да. – коротко и сухо ответил странник.

– Поцелуй меня.

– Что? – медведь опешил.

– Ты слышал, Сар. Поцелуй меня. Сегодня кто-то из нас умрет. И если эта учесть уготована мне, то считай мою просьбу последним желанием.

Странник бросил взгляд на холм. Голодные до битвы северяне топтались на месте, готовые сорваться и растерзать своего противника. Повернув голову в противоположную сторону, он видел непоколебимое спокойствие в рядах паладинов, ждущих приказа своей повелительницы, чтобы выполнить его хладнокровно и быстро, как учили лучшие из лучших в Небесном квартале.

– Хорошо.

Черный конь прошел вперед и остановился так, чтобы его всадник оказался напротив серебряноволосой наездницы.

Губы Сарвилла и Лианы слились в поцелуе. Тот самый, сильный ветер, теперь ставший легким бризом, обнимал их все время пока медведь не отстранился.

– Клянусь, я не хотел идти против тебя, Ли? – признался он.

По щекам королевы потекли слезы.

– Прости меня, Сар, – голосом полным печали сказала Лиана. – У меня не было другого выхода.

Странник опешил. Та уверенность, с которой он держался в седле внезапно испарилась. Его глаза стали закатываться. Медведь попытался потрясти головой, чтобы прийти в себя. Тщетно. То, что завладевало им уже понеслось по венам и гонимое биением сердца расползалось по всему телу. Спустя несколько мгновений, не в силах удержать собственную голову Сарвилл опрокинулся на коня.

Армия на холме загудела и не выдержав собственной ярости понеслась вперед.

Ветерок, что задувал по будущему полю боя, еще раз пронесся по долине и внезапно полетев наверх врезался в небеса.

Вастерас открыл глаза и жадно набрал воздуха в грудь. Перед ним хлопнула дверь корчмы «За пазухой у короля», после того как из нее выбежал какой-то пьяница.

– Это его судьба… – прошептал старый эльф себе под нос. – Я не должен вмешиваться. Нет-нет. Странник должен оставить своих спутников тут.

После этих слов, адресованных самому себе, один из тринадцати хранителей развернулся и покинул выселки Дастгарда.

Глава 1

Свет пробивался в комнату сквозь закрытые ставни и ложился тонкими белыми полосами на башмаки лежащего на полу полного молодого человека. Тот лежал абсолютно неподвижно и лишь большой живот периодически поднимался и опускался в такт его дыханию.

Муха, все утро навязчиво жужжа и ударяясь о стены комнаты наконец угомонилась и села на нос толстяку, отчего он, неохотно постанывая, задвигал рукой и собравшись с мыслями со всего маху треснул ладонью по собственному лицу.

– Ох! – завопил он, провожая взглядом вовремя ускользнувшее от страшной кары насекомое.

– Что? – вскликнул кто-то с кровати, верно, разбуженный предшествующим воплем.

– Лиана? – алхимик стал приподниматься, чтобы взглянуть на девушку.

– Стой! Я не одета, – остановила невежу принцесса приказным тоном. Седрик немедленно повиновался, опрокинувшись обратно.

– Как ты здесь оказался? – спросила она, как только оделась, открыла ставни, а ее тень нависла над его распластавшимся на полу телом.

– Не помню. Голова раскалывается, – Седрик принялся растирать виски. – Помню, что принес Сарвиллу «Околориус» и что…

– Что? – нетерпеливо спросила Лиана.

– Он ушел в Шаарвиль.

– В замок? С Иллайей?

– Иллайа? Ах, да. То есть нет. Он ушел один. Иллайи здесь нет? – превозмогая собственную вялость алхимик поднялся на ноги и огляделся. – Он совершенно точно уходил один.

Лиана торопливо натянула сапоги.

– Что последнее ты помнишь?

– Только то, что пытался остановить медведя. Потом он красноречиво убедил меня в правильности своего решения и оставил приглядывать за вами.

– А дальше?

– Это все. Следующее, что я помню, это как очнулся несколько минут назад, – Седрик опустился на кровать и вновь схватился за голову.

– Тогда нужно спешить. Если поторопимся, мы еще успеем настигнуть Сарвилла, – принцесса схватила со стола маску, приготовленную днем ранее.

– Постой, – остановил ее алхимик.

Лиана обернулась.

– Я обещал ему. Прости.

Пыль, которая уже лежала на ладони Седрика, благодаря его дыханию взвила в воздух и закружилась вокруг принцессы.

– Что… – попыталась сказать Лиана, но ее разум уже нещадно накрывал туман.

Девушка потеряла сознание и повалилась с ног, но алхимик успел подхватить ее и уложить обратно в кровать.

Так прошли сутки. Лишь к следующему утру принцесса начала подавать признаки жизни и легко постанывать, видимо переживая не самый приятный сон. Седрик просидел рядом почти всю ночь так и не сомкнув глаз.

– Очнулась? – спросил он, едва заметив, что ее веки приоткрылись, а дыхание стало не таким ровным.

Но Лиана не ответила. Она встрепенулась, ударила алхимика ногой в живот, вскочила и побежала к двери. Несколько раз дернув за ручку, она поняла, что не сможет открыть ее и ринулась к окну.

– Лиана, постой.

Ставни тоже не поддавались.

– Я не враг. Я друг. Я задержал тебя, потому что обещал Сарвиллу, что присмотрю за вами. У меня есть шанс сдержать обещание…хотя бы на половину.

Принцесса с яростью выдохнула и повернулась к алхимику.

– Друг? Пока ты здесь прячешься словно таракан, тот, кому ты считаешься другом, может погибнуть. – укоризненно произнесла она.

– Не погибнет. По крайне мере пока. Король схватил Сарвилла, чтобы переправить в Башню Стихий. Мне жаль.

– Что? О, Святая Касандра! Выпусти меня немедленно. Я поговорю с отцом.

– Ты не сможешь.

– Это почему?

– Потому что для всех ты умерла прошлым утром. Тебя убьет первый же паладин, приняв за самозванку, – алхимик взял со стола кувшин, наполнил водой и подал принцессе. – Вот. Выпей. Сейчас тебе нужно больше воды. А пока ты восполняешь жидкость в своем организме я поведаю обо всем, что произошло за время твоего забвения.

И Седрик рассказал принцессе все, что разузнал в корчме у путников, вернувшихся из столицы накануне.

– Герольды на каждом углу щебечут о твоих похоронах и о том, что страшный медведь из Дастгарда вскоре отправится в Башню Стихий служить на благо Дордонии, – закончил свой рассказ алхимик.

– Отец совсем выжил из ума, если решился на шаг – убить для всех дордонийцев собственную дочь… – хоть Лиана и не продолжила говорить, Седрик понял эмоции, которые переполняли ее по разочарованному лицу.

– Брось, принцесса. Мы не встречались раньше, но по рассказам Сарвилла я знаю, что между тобой и королем никогда не было теплых чувств.

На лице Лианы промелькнуло неодобрение.

– Тогда мы поступим по-другому, – вдруг решительно проговорила она.

Алхимик удивленно взглянул на спутницу. Она теперь показалась ему настоящей королевой, подобно той, которой была ее мать.

– Мы будем просить помощи у моего дяди.

Глаза Седрика сделались еще более круглыми, чем были обычно. Лиана продолжила:

– У Драго Уйлетана, императора Творса. Надо найти корабль, чтобы плыть на запад.

– Не так быстро, принцесса, – Седрик остановил волшебницу вытянув руку у прохода. – Предлагаю сперва выслушать идеи обеих сторон и только потом бросаться на другой конец света в надежде получить поддержку там, где даже твоя мать считается врагом государства.

– Есть предложения лучше?

– В первую очередь я хочу узнать, почему вместо того, чтобы бросаться на помощь Сарвиллу, ты выбираешь совершенно иное направление. Если честно, мне стало даже немного обидно за друга.

– Ты хочешь узнать почему я не бросаюсь спасать Сарвилла сейчас, когда благодаря тебе мы потеряли драгоценное время, когда еще можно было что-то сделать?

Алхимик только сложил руки на груди и фыркнул в ответ.

– Потому что с меня достаточно невинных жертв, – сдалась наконец серебряноволосая. – Знаешь, сколько людей погибло, когда Сар спасал меня?

– Достаточно невинных жертв? Хорошо. Тогда как ты поможешь нашему другу, отправившись в Творс? Будешь воевать с Дордонией? В таком случае, по-твоему, жертв будет меньше?

Лиана подошла к окну и бросила взгляд на стены Дастгарда, которые возвышались далеко за слоем опускавшейся на дорогу пыли.

– Мне не нужна армия. Мне нужна поддержка нескольких волшебников. С их помощью мы сможем освободить Сарвилла из Башни Стихий без жертв, понимаешь?

– А если к тому времени, как мы приплывем обратно, медведя уже не будет в живых? Ты говоришь с такой уверенностью, будто он едет путешествовать в Южные Земли, а не в место, где магов приговаривают к смерти.

– Мы успеем, – неуверенно ответила принцесса.

– То есть ты не знаешь успеем мы или нет?

– Нет.

– И готова пойти на риск потерять любимого человека, ради тех, кто тебе вообще не знаком? – Седрик нахмурил брови и неприятно скривил лицо.

– Не знаком? Я наследница из королевской династии, алхимик. Я несу ответственность за каждую жизнь в этой стране. Мне не нужно знать кого-то лично, чтобы беречь его жизнь. Разве медведям, которые не делают ничего просто так, этого не понять?

Каждый из касты медведей всегда считал себя выше всех остальных, потому что сумел перебороть систему, благодаря которой другие жители Дастгарда делились на аристократов и простолюдинов, а они смогли избежать этого. Поэтому любое замечание в сторону того уклада жизни, к которому привыкли в Медвежьем квартале задевало за «живое» даже самых сдержанных его представителей.

– Мы делаем гораздо больше, чем любые короли, королевы и принцессы, – произнес алхимик, чья гордость была уязвлена. – И если на то пошло, то согласно последним полученным мной сведениям, ваше королевское величество с большим удовольствием бросит того, кто рисковал своей шкурой ради ее освобождения, выгораживая поджатый хвост за незаурядную эрекцию.

– Дурак! Проси прощения!

– Вот еще!

– Глупец!

Затем принцесса перевела дух, вспомнив все уроки, выученные в Шаарвиле и наказывающие не поддаваться эмоциям.

– Ты хочешь знать почему мне не все равно, алхимик? Почему будучи дочерью Рогара Вековечного, который легко ставит свои интересы выше всего остального мне не все равно будут жить или умирать люди? Потому что в Шаарвиле были и те, кто научил меня знать цену человеческой жизни. Хорошо схватив эти уроки, я стала ценить любую жизнь, данную нам природой. Будь то эльф, гном, собака или попугай. Ни одно существо, которое наделено волшебством дышать не должно умирать по воле кого бы то ни было. Забрать жизнь вправе только тот, кто ее дал. И можешь считать меня наивной, но я буду до последнего отстаивать идею о том, что только время имеет право убивать людей и ничто больше.

Седрик сначала опешил, но потом вновь пришел в себя и сделал новый выпад:

– Ну хорошо. Раз мы больше не торопимся спасать наших друзей, давай выясним это до конца. Значит Ваше Величество считает, что если смерть одного человека, пусть даже близкого, поможет избежать сотни смертей, то оно того стоит?

– Ты схватываешь на лету, медведь.

– Тогда, где та грань, когда ты сама, принося в жертву любимого человека, перестаешь считаться убийцей? – своим вопросом Седрик, казалось, подстрелил само время.

Все вокруг будто замерло в ожидании ответа серебряноволосой девушки. Но та медлила.

– Пойми, Лиана, – алхимик не стал дожидаться ответа. – Какой бы благородной ты не хотела казаться для всех, все равно для кого-то ты окажешься мерзавкой. Пожертвуй Сарвиллом, и я никогда не посчитаю тебя достойным человеком. Пожертвуй сотней своих подданных ради него и твой народ взбунтуется, – медведь сделал короткую паузу. – Но, если говорить без эмоций, возможно твой план не так уж плох. Я считаю, что странник нужен твоему отцу живым. Иначе они убили бы его при первой возможности.

Слезы покатились по щекам принцессы. Все время сдерживаемые раздражением и желанием показать свое хладнокровие, они наконец смогли вырваться наружу, когда ей стало больше не нужно притворяться.

– Подойди ближе, – Седрик обнял принцессу. – Я знаю, Лиана, что ты хороший правитель и человек. Я уверен, что решение не бросаться спасать медведя принято королевой, но не девушкой, которая любит его. Твое мужество достойно уважения. Я поддержу тебя и поеду в Творс.

Алхимик, все еще обнимая принцессу, бросил взгляд через плечо в то самое окно, в котором можно было разглядеть столицу Дордонии.

– Спасибо, – ответила Лиана, едва переведя дыхание. – Надо найти Иллайю.

– Нет времени. Вернее, если бы мы точно знали, что она вернется… А сейчас мы просто потеряем драгоценное для Сарвилла время.

– Ты прав, – Лиана выпрямилась и вытерла ладонью слезы со щек. – Отправляемся в Творс.

– Не спеши.

– Почему?

– Нам придется плыть через Туурин. Какой бы мертвой принцесса Лиана не была для дастгардцев, лучше не показывать живого мертвеца в родном городе.

– Но…

– Мы не можем так рисковать. Да, это будет целый крюк, но, по крайней мере, это безопасно.

– Насколько больше на это уйдет времени?

– Не знаю. Я все-таки не моряк. Месяц. Может меньше.

– Месяц…

Алхимик замер в ожидании ответа.

– Едем через Туурин.

***

Десятки одновременно бьющих со всех сторон молний подобно солнцу освещали Дождливый Утес этой ночью, словно небо не покрывало то беспросветное одеяло из черных грозовых туч, а на дворе стоял самый разгар пасмурного дня в любом из солнечных городов Дордонии. Моряки, потерпевшие крушение и спасшиеся милостью случайно оказавшейся на борту чародейки стучали, пилили, кричали, носили и делали другие дела в надежде спасти оставшееся добро.

В наскоро сооруженном из крупных листьев папоротника шалаше, сквозь тонкие высокие ветви просвечивал огонь, который вместе с путниками укрывался под хрупкой крышей и благодарно освещал пространство вокруг.

– Возможно идея плыть через Туурин была не самая лучшая.

– Брось, Седрик. Мы же не погибли, – Лиана все еще плохо проговаривала слова несмотря на то, что пришла в себя уже достаточно давно. – По крайне мере теперь мы знаем, что Сарвилла на Девичьей Горе нет и нам не придется возвращаться.

Снаружи барабанил дождь и не позволял теплому ветру согреть изнемогающую от бессилия принцессу.

– Так что там с заметками? Что ты имел в виду, когда сказал, что в них вся история Сарвилла?

– Не знаю. Я только начал их разбирать. Руны очень напоминают общий язык, но тем не менее понять их не легко.

– Например?

– Ну вот слушай, – и алхимик достал из-за пазухи кипу трухлявых бумаг. – Тут говорится, что последний странник из Дастгарда оказался в неволе в Башне Стихий после того, как был схвачен королем Дордонии. Я так понимаю, что события тут описываются именно те, которые произошли, пока…

– Пока ты не выпускал меня из корчмы? – с укором и легкой обессиленной улыбкой произнесла Лиана.

– Верно, пока я оберегал Ваше Величество от поступков, способных привести вслед за странником в лапы неприятеля.

Принцесса опять улыбнулась.

– А дальше?

– Дальше я еще не разобрал. Помимо того, что язык, на котором написаны заметки довольно сложен, еще и сами листы изрядно потрепались за то время, что находились здесь…

– Ты хочешь сказать, что этим заметкам не один день?

– Я хочу сказать, что этим заметкам не один год.

С наружи громыхнуло. Хмурое небо озарилось вспышкой молнии.

– Магия?

– Наверняка.

– Никогда не слышала, чтобы пророчества были настолько точными. Обычно они очень туманны и неочевидны.

– Это не пророчество, Лиана.

Волшебница внимательно посмотрела на алхимика.

– Чужеземец, что написал эти заметки жил задолго после изложенных на них событий.

– Но как это может быть?

– У нас с отцом в библиотеке была книга, описывающая подобное явление, но до сих пор подтверждения временным дырам я не встречал.

– Временные дыры? Расскажи подробнее, Седрик. Если это то, о чем я думаю, то это просто невероятно.

Алхимик сложил все записи чужеземца в одну кипу, глубоко вдохнул и заговорил.

– Считается, что кроме нашего с тобой мира, существуют еще сотни тысяч похожих на наш, но вместе с тем ни похожих ни на один другой миров. Наше сознание способно понять только Неймерию. Но представь, что существует пространство, в котором такой родной и необъятный для нас континент настолько незначителен, словно капля дождя для Вечных Вод. Автор той книги считает, что эти миры абсолютно разные. Например, есть мир, в котором вся земля погребена под высокими волнами. В таких местах могут существовать лишь рыбы и другие водные млекопитающие. Или представь землю, где так холодно, что человек просто физически не сможет на ней выжить.

– По-твоему чужеземец пришел из другого мира? Я не понимаю. Ты же говорил, что он из другого времени?

– Вот тут и начинается самое интересное. В каждом мире существуют порталы, ведущие из одного мира в другой. Эти порталы способны чувствовать и высвобождать только Маги Земли. Дак вот. Я считаю, что помимо таких порталов, существуют порталы времени.

– Объясни, – Лиана слегка поморщилась, видимо все еще ощущая боль.

Седрик взял палку и принялся рисовать. Свет факела освещал шалаш. Лиане пришлось сделать усилие, чтобы приподняться и увидеть незамысловатый рисунок на скорую руку нарисованный на пропитанной влагой земле.

– Допустим эта точка сегодня. В наше время, когда мы с тобой сидим здесь и беседуем. Она привязана к месту. В нашем случае это место – Дождливый Утес.

Алхимик нарисовал второй круг и начертил к нему полосу от первого круга.

– Эта точка тоже находится на Дождливом Утесе, но скажем через тысячу лет после сегодняшнего дня.

Лиана медленно моргнула. Алхимик нарисовал рядом еще одну неталантливую картину с двумя обозначениями.

– Эта точка в Сумеречной Пустоши, скажем, в следующем году и ведет на пятьсот зим назад в то же место, которое еще быть может и не было пустыней. Понимаешь?

– Ты хочешь сказать, что вся Неймерия понатыкана такими порталами и все кому не лень могут перемещаться во времени?

– Нет. Лиана. Я же тебе сказал, что обнаруживать такие порталы могут лишь Маги Земли. Я не знаю как…

– Но зачем…чужеземцу понадобилось писать историю Сарвилла? Увлечение? Как занесло его на этот утес и почему он не остался в своем времени?

– Не знаю зачем он писал историю странника, но полагаю, что его путешествие закончилось преждевременно. На этих листах он пишет, что умирает. Просит, я полагаю, продолжить историю. Но дальше, – Седрик принялся вчитываться в неразборчивый текст, написанный на странице. – Выход…умираю…помочь…найдут…портал…спутники…

– Бессмыслица! – Лиана выдохнула и повалилась обратно на солому.

– Не уверен. Я думаю, это послание…

– Кому?

– Нам, Лиана, – на лбу алхимика выступил пот, пока он про себя вчитывался в остальные слова, написанные на ветхой странице. Затем он оторвал взгляд от заметок и посмотрел на волшебницу. – Чужеземец подхватил заразу тут. На Дождливом Утесе. Но в своем времени. Уже умирая, он обнаружил портал, который привел его в эпоху незадолго до нашей и уже умерев здесь, мы нашли его останки спустя годы.

– Выходит этот человек знал, что мы с тобой окажемся на этом Богами забытом месте и найдем его послание? Но что он хотел нам сказать?

– Госпожа, – моряк с недельной щетиной скромно заглянул в шалаш и прервал Седрика, уже открывшего рот.

– Да?

– Я хотел от всей команды поблагодарить вас за спасение нашего судна.

– Если вы увезете меня отсюда в солнечный Творс как можно скорее, это будет лучшей благодарностью.

– Боюсь нам понадобиться больше времени, госпожа, чтобы «Усталый ястреб» снова мог рассекать волны.

– Проклятье! – Лиана сильнее укуталась в одеяло. На этот раз Седрик не отреагировал на брань принцессы, с головой погруженный в изучаемые заметки. – Сколько?

– Не могу точно сказать. Половина выживших подхватила какую-то заразу. Сейчас они не могут помочь в восстановлении корабля.

– Бездна! – Алхимик поднял голову. – Этого я и боялся. Тропические болезни – хуже некуда.

– Ты можешь помочь? – Лиана приподнялась с постели.

– Надо изучить симптомы. Найти ингредиенты. Посмотреть, есть ли на корабле необходимая посуда…

– Да или нет?

– Делать нечего. Если сейчас ничего не предпринять, то многие не доживут до отплытия. Пойду к больным, а потом в джунгли за нужными растениями.

– Я пойду с тобой.

– Но там опасно, Ли.

– Я уже большая девочка и смогу постоять за себя.

Алхимик еще несколько мгновений посомневался, но в конце концов положительно кивнул.

***

Дождливый Утес неспроста носил именно такое название. Сколько рассказов об этом месте не слышали неймерийцы, все они так или иначе сопровождались ветром, хмурым небом и непрекращающимся дождем в любое время года и суток. Если здесь не накрапывал легкий дождик, то непременно отстукивал по исполинским листьям папоротника сильный ливень. Растущие вокруг деревья давно забыли про солнечный свет, лишь изредка появляющийся здесь незваным гостем и тут же ускользающий прочь из этого забытого всеми Богами места.

Седрик размахивал перед собой коротким стальным клинком изнемогая под крупным градом из собственного пота и капель, валившихся на него с неба. Лиана шла следом, вглядываясь в каждый куст и восхищаясь самобытностью и красотой местных джунглей.

– Таких растений нет в Дордонии, – Лиана поднесла к носу крохотный цветок с красными лепестками и желтой сердцевиной.

– В этом то и загвоздка, – рассекая лианы перед собой проговорил алхимик. – А нам нужно найти те растения, которые мне знакомы и из которых я приготовлю отвар для заболевших. Моих запасов Зеленого Ила не хватит на всех.

– Какие именно растения тебе нужны?

– Ха! Так я и сказал! – Воодушевленно произнес Седрик, как будто его признали лучшим алхимиком Дастгарда, а не задали совершенно безобидный вопрос.

– Это что, секрет? – удивилась принцесса.

– Еще какой! Зеленый Ил способен всего за один день поставить на ноги даже самого хворающего человека. Ну или нелюдя.

– Тогда почему ты не поделишься рецептом с миром? Представь сколько тяжело больных можно уберечь от смерти благодаря этому чудесному зелью! Разве тебе не хочется видеть, как твое снадобье спасает мир?

Алхимик задумался.

– Ну… Чего ты мне зубы заговариваешь? – вдруг опомнился он. – Сказал – не скажу! Иди лучше посмотри под тем кустом рувей. Сколько найдешь рувья, весь собирай в мешок, об остальных травах я сам позабочусь.

Лиана пожала плечами и наклонилась, чтобы разглядеть среди зеленых зарослей цветок с синими лепестками. Нашла. Один за другим, подсекая стебли маленьким кинжалом и продвигаясь в сторону, в которую ушел Седрик, волшебница, не спеша наполняла дорожный мешок, пока не добралась до большой открытой поляны, усыпанной различными растениями. На другой стороне этого плодородного участка земли под надоедливым моросящим дождем вовсю мелькала спина увлеченного алхимика.

Посчитав, что свою работу она сделала как следует, набрав цветов больше, чем было нужно, Лиана принялась обходить поляну, восхищаясь кронами деревьев, с которых влага стекала прямо на ее волосы и лицо.

– Таких деревьев я не видела в Дордонии, – произнесла она наивно улыбаясь.

– Многого, что растет тут, не встретишь больше ни в одном другом уголке Неймерии. Местная погода творит чудеса.

– И при этом ты нашел здесь то, что тебе нужно?

– Не все. Какие-то ингредиенты я заменю. Будет не так эффективно, но по крайней мере мы спасем моряков.

Лиана опять улыбнулась, но на этот раз какой-то своей мысли.

– А что там?

Седрик поднял голову и устремил свой взгляд вслед за взглядом принцессы туда, где сквозь редкие деревья просвечивались облака. По всей видимости чем глубже они забирались в джунгли, тем выше поднимались на утес.

– Не знаю. Однако слишком далеко забредать тоже не стоит.

– Но я хочу посмотреть. Хотя бы одним глазом.

И оставив Седрика наедине с собой волшебница побежала еще глубже в джунгли.

Переступая через корни деревьев, вырывающихся из влажной земли и минуя частокол из экзотических стволов принцесса вышла на высокий утес. Грозовые облака пушистым покрывалом укрывали необъятный лес внизу, а где-то далеко из-за горизонта и туч, сквозь пасмурное небо, продирались самые настойчивые лучи солнца. Исполинская радуга нависала над долиной, которая словно маленький ребенок была укрыта матерью-землей от чужих глаз и недоступна ни человеку ни нелюдю. Где-то недалеко шумела речка, а вокруг порхали бабочки с самими незаурядными узорами на своих крыльях.

Волшебница вспоминала один из балконов в Шаарвиле, что нависал прямо над Солнечным Морем. Еще будучи маленькой девочкой, она часто проводила на нем время, вглядываясь в переливающийся оттенками синего горизонт и мечтала о том, чтобы научиться летать и во мгновение ока оказываться в красочном Творсе. Она представляла как гуляет по улицам среди свободных магов, а затем возвращается обратно в Дастгард, пока отец не заметил пропажи и не поднял тревогу. Разных утесов в Дастгарде хватало, но этот многократно превосходил остальные, отчего у принцессы перехватывало дыхание, а ноги подкашивались, не желая повиноваться.

Лиана наслаждалась видами и глубоко вдыхала влажный воздух. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. В один момент ее собственное дыхание показалось ей слишком громким. Она насторожилась и сделала еще один вдох, но теперь совсем беззвучный для нее самой, однако сильное сопение рядом порезало ей слух, как способен порезать его вопль сирены на Туманных Болотах. Волшебница обернулась и увидела его.

Огромный медведь, пытаясь уловить в воздухе какой-то приятный запах двигал носом, вроде бы не замечая человека, но в то же время с интересом поглядывая на него.

– Се… – Лиана хотела закричать, но вдруг передумала и застыла в оцепенении.

Косолапый принялся ходить из стороны в сторону, отрезав волшебнице путь с утеса, нависающего над долиной. Лиана долго собиралась с духом, прежде чем сделала осторожный шаг вперед. В этот же момент медведь разинул пасть, обнажая свои клыки и яростно зарычал.