Read the book: «Однажды в Тоцком. Записки контрактника. Год первый. Часть 2»

Font:

Дизайнер обложки Максим Пастухов

ISBN 978-5-4496-9916-9 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-9917-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моим армейским товарищам (2005 – 2008 г.)

ПРЕДИСЛОВИЕ

Доброго времени суток, дорогой читатель! Перед вами сейчас уникальная книга. В ней описаны события, которые в основном происходили в Оренбургской области, в небольшом военном городке – в Тоцком.

Помню один забавный стишок, написанный на задворках казармы: «Армия – жопа, Тоцк в ней дыра! И все мы со свистом попали туда!» Смешно, конечно, так как под этот стишок можно подогнать любой другой город. На самом деле, не место страшит людей, а люди место. Сам по себе военный городок Тоцкое очень уютное и светлое место, но стоит вам попасть за заборы воинской части, как все меняется в одночасье. Примерный офицер семьянин становится жестоким тираном. Пьянчуга контрактник, что на гражданке скитается по кабакам, пройдя через КПП, начинает командовать вверенным ему отделением солдат. Вы словно проходите через некий портал двух, абсолютно разных, миров, где, вместе с переходом, меняется и личность человека.

Вы должны понять для себя одну вещь – в этой книге вы найдете больше неприятного, чем приятного. Вы узнаете то, о чем раньше никто и не заикался. Узнаете так же, что дедовщина не является, на самом деле, главной проблемой в армии. Почему офицеров называют «шакалами». Что такое армейская иерархия и армейские понятия. Вы будете ужасаться, и удивляться проступкам и поступкам людей носящих на своих плечах погоны.

Все, о чем вы узнаете со страниц данной книги, происходило не на полях сражений, а в мирное время на территории воинской части и за ее пределами. Я повторюсь – в мирное время! Уточняю я это для того, чтобы вы не путали армию в мирное с армией в военное время, так как одни и те же люди, в разное время, будут вести себя по-разному. Например, в мирное время какой-нибудь «перец-дедушка», может обделаться от трели пулемета над головой и зарыться в окопе не поднимая головы. А скромный солдатик, тихий и мирный, может проявить невероятное мужество в бою и, даже, отдать жизнь, но в мирное время он себя никак не проявляет! Я это к тому, что в военное время принято быть сплоченным всем ребятам, кто завтра пойдет в бой и будет прикрывать твою спину. В мирное же время все наоборот – от скуки, солдаты придумывают себе новые приключения и выдумывают все различные понятия, где у старослужащего есть всегда преимущество перед новобранцами. Так что не ждите в этой книге геройских рассказов, где все друг за друга и каждый солдат другому солдату брат. Все как раз наоборот – жадность, алчность, лицемерие, подлость и многое другое вы найдете на страницах этой книги.

Эта книга позволит вам пройти вместе со мной весь путь от начала моей службы и до самого дембеля. Я покажу вам свои взлеты и падения. Позволю вам переживать вместе со мной, плакать и смеяться. Я открою вам все тайны, которые таятся за забором воинской части и так тщательно скрываются. Вы сможете заглянуть в замочные скважины каптерок и посмотреть, что же там происходит по ночам. То, что я так долго хранил в себе, теперь станет известно всем. Вы, буквально, увидите, как молодой, «зеленый» юноша, постепенно превращается в мужчину. И я не буду вам рассказывать о том, какой калибр у какого орудия и на какое расстояние оно стреляет – оставлю эти вопросы любителям техники и истории. Тем более, что этой информации хватает на всех ресурсах – книги, интернет, телевидение. Я же вам расскажу про армейский быт – армия изнутри глазами солдата.

Книга «Однажды в Тоцком» будет состоять из трех частей – «Год первый», «Год второй» и «Год третий». Причем книга «Год первый» будет поделена также на две части – по полгода. Всего будет четыре книги.

Так же прошу меня понять, что в книге очень часто встречается нецензурная брань. Хочу отметить, что если я уж взялся за то, чтобы полностью передать вам читатель всю атмосферу, царившую в армии, то писать по-другому, не используя матерных слов, просто невозможно! В армии матерятся все – от офицеров до солдат. Я хочу, чтобы вы полностью окунулись в мою книгу с головой, а когда вынырнете, то скажите: «Я как будто сам побывал в армии!». И, чтобы такое произошло, я просто обязан писать так, а не иначе – заменяя матерные слова, на схожие по смыслу, но абсолютно далекими по эмоциональному соображению.

А теперь самое главное. Чтобы материал моей книги не использовали органы внутренних дел и большинство людей не пострадали и не загремели за решетку (я в том числе), я вынужден сделать книгу художественной, а не документальной. Некоторые имена, должности и звания я изменю. Не все события будут правдой, но суть я донесу, не сомневайтесь. Я постараюсь как можно меньше исковеркать факты, или же не исправлять их вовсе, но где правда, а где ложь смогут понять лишь немногие, посвященные в те события, люди. Поверьте, я не стану лишний раз запугивать бедную мать неправдоподобным рассказом, наоборот – если вам страшно, и вы не верите, то значит, вы читаете истинную правду!

И помните, несмотря на все, что я написал выше, в армии существуют ОФИЦЕРЫ и достойные люди. Я их видел!

Ну, что, вы готовы надеть на себя военную форму и окунуться в мир армии? Тогда переворачивайте страницу. Мы начинаем.

ЗВЕРИ

Как вы думаете, что происходит с людьми, в большинстве случаев, когда в их руки попадает власть? Они начинают терять голову. Не обошло это и нас стороной. Эта глава очень важна для меня, так как в ней я расскажу о том, как в считанные дни превратился в того, кого бы, сейчас, люто ненавидел. В человека, в котором нет сострадания, нет ничего людского, и нет никакого достоинства. Это моя темная сторона. Моя, и моих товарищей, которые, как и я, не были готовы принять бремя власти.

Ночь, которая дала нам все бразды правления во взводе, перевернула все с ног на голову. «Деды» стали работать наравне со «слонами» нашего призыва, тогда как мы работать перестали. Узнав про нашу революцию, «деды» из других батарей не стали вмешиваться, так как им до этого не было дела – здесь нам сыграло на руку то, что наши взводовские «деды» очень мало общались с другими, что и сыграло с ними в злую шутку – они не нашли поддержки внутри дивизиона.

Впоследствии Сергей с Димкой так же получили сержантов и стали командирами отделений, что делало их, вполне законными управленцами нашего взвода. Саша Шейка и Марат, хоть и не являлись командирами отделений, но были верными соратниками, которые помогали управлять взводом, так сказать, изнутри. Всего во взводе управления было четыре должности командиров отделения – три из них занимали я, Димка и Сергей, а вот четвертая должность сочетала в себе командира отделения и замкомандира взвода. Это, довольно таки, ответственная должность, так как, в отсутствии своего взводного офицера, именно его заместитель принимал на себя обязанность командира. Я решил, что мне стоит оставаться в тени и не святиться лишний раз перед офицерами. Поэтому, на должность заместителя командира взвода, я предложил молодого парня, который прибыл из учебки, по фамилии Беда.

По началу, все шло как по маслу, «деды» работали, наш призыв, который прибыл из учебки, тоже. Был еще один парень, который имел почетное звание – единственный «дух» во взводе. Так сказать «Золотой дух». Именно его той ночью, я ударил по лицу, когда он пытался встать с кровати. Парня звали Ильгиз. Мы ему дали прозвище Хаба, которое было созвучно с его фамилией. Этот парень мне сразу приглянулся, так как не был похож на остальных. Во-первых, он был самым худым солдатом во всем полку. Настолько худым, что мне приходилось, однажды, везти его в Оренбург на откормку… Я сам был, откровенно говоря, в шоке, когда узнал, что в армии есть возможность отправить парня в госпиталь, где его будут пичкать котлетами по пять раз в день, чтобы он набрал вес. То есть, вдумайтесь – по недобору веса его взяли, чтобы потом откормить… Через пару недель, набрав три килограмма веса, Хаба мне позвонил и попросил его забрать, иначе он с ума сойдет от этих котлет. Во-вторых, он, словно книга, всегда был открыт для разговора, и я не помню момента, когда он мне соврал. В общем, искренний, добродушный парень, который брал своей простотой.

Изначально, мы просто руководили личным составом, распределяли рабочие места, назначали дневальных и дежурных, определяли людей в наряд. Вскоре, этого нам показалась мало. Мы поняли, что теперь, когда нарушена цепочка системы, где «дедам» «слоны» тянут слонячку, мы сами могли назначать себе «слонов». Только представьте, что мы прослужили всего полгода, и в армейской иерархии должны прислуживать своим «дедам» ближайшие шесть месяцев, но теперь, мы назначали себе «слонов» из своего же призыва!

Начиналось все с мелочей. Сначала, я отправил одного молодого в чепок за булочками. То есть, такого же молодого, как и я сам… Когда мне принесли булочки, я понял, что могу просить еще чего-нибудь, и это будет сделано. Мои товарищи не отставали. Отправляли «слонов» за сигаретами, в столовую за хлебом, в другие казармы, чтобы передать сообщение на словах нашим знакомым, типа «живая смска». Но и этого нам казалось мало.

Мы начали звереть, под вседозволенностью. С такой жадностью мы упивались своей ранней властью, что на все закрывали глаза. Мы ничего святого перед собой не видели. И мы выжимали из наших бумажных корон все до последней капли.

Мы просто начали «играть» в армию!

Я никогда не за кем не заправлял кровать. Никогда не стирал кому-то носки или портянки. Как-то стирал бушлат Женьке Ларину, но тогда была заключена честная сделка, где мне достался чистый и красивый бушлат, за что Евгению отдельное спасибо. Но мне, почему-то, захотелось почувствовать себя так, как чувствуют себя армейские «дедушки», когда им прислуживают «слоны». А именно, я хотел, чтобы за мной заправляли постель, и стирали мои вещи…

Сейчас, когда прошло уже много лет, я неустанно себя укоряю за то, что позволил себе такое бесстыдство, такое мерзкое унижение своих сослуживцев. Знаю, что оправдываться, здесь нет смыла. Я бы мог сказать, что в армии так делали все. Да, делали. Но со мной так не поступали. Так почему же я позволил себе такое? Наверное, потому что не был готов так рано «встать у руля». Я обвинял дагестанцев, когда они вели себя, словно «деды», но прослужили столько же, сколько и мы. Теперь же я вел себя точно так же, как и они. Я был ничуть не лучше их. И даже хуже. Все это для меня является черной главой в моей жизни, за которую мне всегда будет стыдно. Но это было. И я об этом расскажу.

Я выбрал бойца по фамилии Дятлов. Впоследствии, за ним закрепилось прозвище Дятел. Особо принуждать его тянуть мне слонячку, то есть прислуживать, не пришлось – одна увесистая пощечина, и солдат готов на все. По утрам он начал заправлять за мной кровать. По вечерам он подшивал мне китель. После отбоя, он садился на стульчик и начинал подшивать свой воротник, а потом и мой. Потом шел, стирал свои портянки и мои носки. Из столовой он носил мне пищу в котелке, когда мне лень было ходить самому. Примерно так и проходит слонячка в обычной армии. Все зависит от «дедушки» – насколько хватит у него фантазии. Моя же фантазия была безгранична.

Мои товарищи не отставали и выбрали себе по одному «слону». Кто пытался возразить, получал по голове, после чего, уже не отказывал. Все это продолжалось около месяца.

Помню, как хотел отправить Дятлова в столовую за сахаром и чаем, но в подразделении его не нашел.

– Не видели Дятла? – спросил я у своих парней.

– Я его в чепок отправил, за сосисками. – отозвался Марат.

– Чо-то я не понял, Марат. А какого хуя ты моего «слона» отправляешь, когда у тебя есть свой?! – недовольно спросил я.

– А он мне подменку стирает. Занят, в общем.

– Да мне похуй, чего он у тебя там стирает! – разозлился я не на шутку. – Нехуй трогать моего «слона», когда у тебя есть свой!

– А чо ты орешь-то? – подскочил Марат. – Ничего страшного с ним не случится!

В тот день мы с Маратом чуть не подрались из-за своих «слонов». Через пару дней эта история повторилась, но уже с Сергеем и Сашкой. Сашка отправил «слона» Сергея в третий батальон, не помню зачем. Сергей возмутился, и снова возникла конфликтная ситуация. Страсти накалялись. Мы начинали грызться между собой из-за своих «слонов». Стали несговорчивыми друг с другом. Договорились, что чужих «слонов» не трогаем, но и это не спасало наши дружеские отношения, которые камнем катились к черту со скалы тщеславия. С каждым днем, мы становились угрюмее. Иногда вымещали свое недовольство на «слонах». Ребята попадали под горячую руку и получали, ровным счетом, ни за что. Ссоры между нами участились. Нужно было срочно, что-то делать.

Я собрал своих товарищей в каптерке.

– Пацаны, что с нами происходит? – начал я откровенный разговор, закуривая сигарету.

– А чо не так? – спросил Сергей.

– Все не так, братан. Мы с вами стали, словно звери, готовые сожрать друг друга из-за «слонов»! Оглянитесь! Еще месяц, и мы меж собой передеремся! Чо мы творим?

– Хохол правильно говорит. – поддержал меня Саша Шейка. – мы стали реже общаться друг с другом.

– Базара нет. – согласился Марат.

– Я чего хочу сказать. Может, не будем больше помечать «слонов» своими личными рабами? Взвод мы отбивали все вместе. Нам нечего делить меж собой. И кого мы делим? Наших же сослуживцев! Мы, блядь, как ебанные работорговцы! Как мы вообще до этого докатились?! – я говорил искренне, от всего сердца. Говорил так, чтобы мне поверили, и чтобы сохранить наши дружеские отношения.

– Бля, Хохол, все так. Ну его нахуй! – Димка встал со стула и пожал мне руку. – Братан, сам не знаю, как это случилось, но больше, этого не повториться.

– Мне тоже личный слон не нужен. И терять друзей я не хочу. – похлопал меня по плечу Сергей.

– Ну, так что? Мир, пацаны!? – улыбнувшись, спросил я.

– Мир! – дружно ответили ребята, и мы все, по братски, обнялись.

В этот же день мы заказали через таксиста выпивку и до самого утра кутили в пьяном угаре.

Ночью я разбудил «духа» Хабу и предложил ему выпить со мной немного пивка.

– Знаешь, Хаба, – начал я исповедоваться «золотому духу» – Чо-то так стремно на душе… Я когда призвался, думал, что не буду вести себя как мудак по отношению к молодым. А что в итоге? Я ни то, что к молодым – к своему призыву отношусь как к рабам…

Хаба молча меня слушал, не забывая при этом посасывать из баночки холодное пиво.

– Все эти ебанные армейские понятия, которые я сам люто ненавижу… Ты, кстати, не злись на меня, что я тебя той ночью по лицу ударил. Революция требует жертв, сам понимаешь.

Хаба согласился со мной кивком головы.

– Завтра многое изменится. Вот увидишь… Я не понял, ты что, выдузил все мое пиво?

Пока я изливал Хабе душу, он выпил всю банку пива. На мой вопрос «почему мне не оставил», пожал плечами, улыбнулся и пошел спать…

Утром, следующего дня, я собрал свой взвод, чтобы побеседовать с ребятами:

– Парни, я хочу, чтобы вы уяснили одну важную деталь – больше, во взводе управления, пока я здесь, никакой «слонячки» и прочей хуйни, не будет! Не важно, кто какого призыва, кто, сколько прослужил – все будут работать одинаково. Если я узнаю, что вы обижаете духа, будете отвечать передо мной. Вы теперь все равны. Забудьте про армейские понятия, больше никаких «дедушек», черпаков и прочих армейской ереси! Надеюсь, что, больше, мне не придется возвращаться к этому разговору.

После того разговора, во взводе управления, до самого моего дембеля, больше не существовало таких понятий, как «дух», «слон», «черпак» и «дедушка». Я считал, что это позволит избежать, не только нам, но и следующим поколениям, того, что постигло нас, в погоне за властью. Разумеется, мы могли, в шутку, называть кого-то по сроку службы, но только в шутку! Срок службы, во взводе управления, больше не имел значения. Даже тот, кто пришел к нам в первый день, имел ровно столько же прав, как и те, кто прослужил год и больше.

Мы же себе отводили роль, этаких бригадиров, которые распределяют обязанности. В целом, все было, как и прежде, но только теперь, не существовало армейской иерархии. Мы не клеймили солдат отдельными «слонами». Это позволило, значительно сблизить ребят во взводе, между собой. Их больше не разделяли армейские понятия, которые позволяли смотреть на младший призыв с высока. Парни стали чаще общаться между собой. Больше не было отдельных компаний – был один, сплоченный коллектив. Даже тем «дедам», что пострадали от нас, приходилось общаться с молодыми на равных – иначе жесткий спрос!

Был ли я горд тем, что мне прислуживал свой же призыв? Нет. Я просто об этом не задумывался. Однако, я безмерно гордился тем, как смотрели на меня ребята с других подразделений, когда видели, как я командую «дедами», хотя прослужил ровно столько, сколько и они. Это была слепая и глупая гордость. Молодой призыв, с соседних батарей считали, что я «дед» по сроку службы. Наш призыв, которым был наполнен дивизион наполовину, за место уволившихся дембелей, обходили меня стороной. Большинство старослужащих с батарей общались с нами на равных. Не все, конечно, принимали тот факт, что мы так рано поднялись в своем взводе, но и мешать нам никто не стал. Свой авторитет во взводе мы уже заработали, оставалось утвердить себя в дивизионе. Все это делало меня гордецом. И только под конец своей службы, я начал понимать, что все мои проступки по отношению к своим сослуживцам, никак меня не красили. Они просто очерняли мою душу. Делали меня омерзительным. Но это было. Как было, и еще будет, многое другое, чем сегодня, я абсолютно не горжусь. Но, раз уж, я собрался написать эту книгу и обличить армейский быт изнутри, то и себя обходить стороной я не стану.

The free excerpt has ended.