Quotes from 'Императрица Мария. Восставшая из могилы'

Николая и Катю, на глаза наворачивались слезы. – Мне вас Бог послал, – прошептала она. Через пару-тройку дней опять появилась Пелагея Кузьминична. Повязки с головы и с руки Маши она сняла. И вообще была довольна своей подопечной – раны заживали хорошо. И в целом девушка явно шла на

«Вознесения Христова, – услужливо подсказал мозг. – Тут церковь когда-то стояла, Вознесенская, аккурат на месте дома Ипатьева. Часовня на месте алтаря. А церковь новую построили, вон она, наискосок на горке, за площадью

– Молча! На одной ножке! Маша понимала, что Николай прав, но сдаваться без боя все-таки не хотела. – Коля, ты Катю ударил! Как можно?

», – подумала она и опять отключилась.

семнадцатом, говорили, Керенский и вовсе велел кресты делать просто из желтого и белого металла! – А почему первую степень не заслужил?

личную жизнь, а сын ей просто мешал. Нет, ни обиды, ни тем более зла он на мать не держал. Чего уж теперь. Дед – другое дело. У деда для него всегда находилось время. Они

– Вот как? – удивился Деллинсгаузен. – Да, такое дело, – усмехнулся Николай. – Я тогда прогонять его не стал. Подумал, что лишний ствол не помешает, а через него живого в номер к великой княжне точно никто не пройдет. Ну а вчера если бы не он, мы бы с вами не разговаривали, да и охранять уже было бы некого. – Что же, хорошо. Правда, мне показалось, что он как-то чрезмерно

него? – Говорите правду, Александр Васильевич. Она