Read the book: «В западне»
Пролог
02:48, тридцать первое августа
Насколько сильно могут пугать звуки?
Еву они не просто пугают. Гонят прочь, заставляя бежать всё быстрее.
Лесной массив наконец-то остаётся позади, но открытая местность вызывает отчаяние. Оно граничит с помешательством и пугает, вгоняя в панику. Ева не боится леса, не боится лужайки, не боится ограждения, которое маячит впереди, не боится темноты. Она боится того, кто, как ей кажется, уже идёт за ней по пятам. Ева чувствует, что время тает с каждой секундой. Ей не успеть вырваться, если она не рискнёт.
Ева поскальзывается, поднимается и снова бежит. Лёгкие жжёт, мокрая юбка липнет к ногам, балетки увязают в грязи, дождь хлещет по лицу, но Ева бежит всё быстрее. Нельзя останавливаться. Нельзя сбавлять темп. Тусклые отсветы фар проезжающих вдалеке автомобилей придают сил. Ева набирает полную грудь воздуха и решается на последний рывок.
Она пересекает открытое пространство, взбирается на перила и смотрит на автостраду, пролегающую у подножия склона. Ей всего лишь нужно прыгнуть. Туда – за ограждение. Скатиться вниз. Это единственный шанс.
И она прыгает.
От удара о мокрую землю выбивает дыхание, ломит кости. Ева воет, катится по мокрой траве и молит Бога только о том, чтобы не попасть под колёса. Успеть вовремя остановиться. Вскочить на ноги. Позвать на помощь. Кто-то обязательно затормозит. Обязательно. Мир ведь не без добрых людей.
Огни становятся ближе. Вот она – дорога. Уже совсем рядом.
С отчаянным воплем Ева вцепляется пальцами в землю. В локтевых и плечевых суставах вспыхивает боль, но Ева не обращает на неё внимания.
Она лежит на траве. Она жива. У неё получилось.
Пошатываясь, Ева поднимается на ноги и выбрасывает руку вперёд.
– Стойте! – кричит она, срывающимся голосом. – Пожалуйста! Стойте!
Но машины проносятся мимо, обдавая Еву мутной водой. Одна за другой, одна за другой. Словно и нет здесь Евы. Будто она пустое место. Грязная, оборванная, загнанная в угол девушка. На которую всем плевать.
– Кто-нибудь… – шепчет Ева. – Ну будьте же вы людьми…
Слёзы смешиваются с дождём. Ева падает на колени, обхватывает себя руками и раскачивается назад и вперёд. Бежать больше некуда. Всё было напрасно. Сейчас он придёт за ней. Уже скоро…
– Пьяная, что ли? – доносится сзади.
– Да хрен их разберёт, – отвечает другой голос. – Эй, девушка! – переходит он на крик. – Вы в порядке?
Ева лишь тихо скулит. Говорить больше нет сил. Бороться – тоже. Ей бы встать и обернуться, убедиться, что её жизни ничего не угрожает, но Ева теперь и вовсе не шевелится. Замерла, ожидая своей участи. Видимо, так и сдаются, ломаются. Наверное, вот она – её личная точка невозврата.
Чьи-то сильные руки поднимают Еву и разворачивают. Она вскидывает голову, но не видит мужчину. Всё смешивается в одно яркое пятно, расползаясь какофонией звуков и образов, и Ева что есть силы вцепляется в плечи мужчины, чтобы не рухнуть на землю.
– Девушка, вы слышите меня?
– Помогите… – выдыхает Ева и теряет сознание.
Глава 1
Дмитрию Ковалёву уже доводилось иметь дело с запуганными девушками. Но эта особа отличалась. С того самого момента, как они с Костей нашли её на обочине дороги, девушка не проронила ни слова. Вот и сейчас она сидит, смотрит в одну точку и ни на что не реагирует.
Дима упирается локтями в стол и трёт глаза. Ему бы поспать, но вместо этого он застрял здесь с ней. И ведь сам вызвался. Потому что по-другому не мог. Отправил Костю домой, а сам до сих пор тут, хотя ночь выдалась жаркой.
– Кофе не хотите? – спрашивает он слегка охрипшим голосом. Не дождавшись ответа, встаёт. – Нет, значит. Ну я принесу на всякий случай. Скоро вернусь.
Дмитрий быстро покидает допросную комнату, проходит по коридору, сворачивает направо, минует общий зал и оказывается в небольшой комнатке, оборудованной под кухню. Весь отдел гудит, все при работе, но Диму это больше не касается. Своё дело он сделал, банду в итоге повязали. Дальше пусть другие впрягаются.
И ведь угораздило его по дороге домой наткнуться на беглянку. В том, что она бежала от кого-то или чего-то, Дмитрий не сомневается. Но как она там оказалась? Как он вообще её заметил? Хорошо, что заметил, конечно. Иначе могло произойти всё, что угодно.
На кухню заходит Алексей, подливает себе кипятка и обращается к Диме, прерывая поток его мыслей:
– Молчит?
– Как рыба, – Дмитрий берёт пластиковые стаканчики, ставит их на стол. – Кто такая, откуда – шут её знает. Ни сумки, ни документов, ни телефона. Чего делала там одна, вся грязная, тоже не понятно. Да и одета не по погоде. Её осмотрели, телесных повреждений нет. Если в течение часа не заговорит, отправлю на полное обследование, вдруг над ней надругались. Потом подключу Люду.
– Хочешь, я с ней поговорю? Или вызывай Люду прямо сейчас. Это ведь не твоя работа. К тому же ты ж с ног валишься. Вы ночью большое дело сделали, ублюдков накрыли. Всё управление на ушах стоит. Езжай домой, отдыхай. Готовься к отпуску. Билеты купил уже?
– Какие билеты?
– На море. Люди на море в отпуске ездят. Давай дуй домой. И чего ты сюда её привёз? Надо было сразу в районный отдел везти.
– Поеду. Позже, – говорит Дима, игнорируя вопрос. – Сам с ней закончу. Она как в меня вцепилась, так и… – Дима запинается и машет рукой.
– Ответственность почувствовал. Ладно, давай сам тогда, – Алексей хлопает Диму по плечу. – Нам и так сегодня весь день ваш ночной улов допрашивать. Ты всё же не засиживайся с ней. Всё, я ушёл.
– Окей.
Какое-то время Дима просто стоит, потом делает два кофе и направляется обратно. Войдя в допросную комнату, он видит, что Ева так и сидит – руки под столом, плечи ссутулены, взгляд устремлён в стол. Когда Дмитрий садится напротив и протягивает Еве пластиковый стаканчик, она наконец отмирает. Обхватывает стакан двумя руками и тихо спрашивает:
– Кто вы?
– Старший оперуполномоченный Ковалёв Дмитрий Анатольевич. Напоминаю, что наш разговор записывается.
– Я что-то нарушила?
– Нет.
– Тогда почему я здесь?
– Вот вы мне и скажите. Что вы делали ночью на обочине дороги?
– Я… – Ева поднимает на него глаза. – Вы… Это вы меня спасли?
– Спасли, – Дмитрий усмехается. – От чего? Или кого?
Ева молчит, ей страшно и странно быть здесь. Однако она чувствует в Диме что-то родное, знакомое. Словно ему можно довериться. Но Ева молчит. Слишком часто её доверчивость выходила ей боком.
– Курите? – Дмитрий протягивает ей пачку сигарет, и Ева мотает головой.
– Разве здесь можно курить? – спрашивает она, когда Дима подкуривает сигарету.
– Мне можно.
Ева кивает и молча пьёт кофе. Горячий напиток согревает, заставляя дрожь уйти.
Дмитрий не сводит взгляда с девушки, изучая её. Красивая, конечно. Худенькая, невысокая. Грустные карие глаза миндалевидной формы и длинные каштановые волосы. Всегда ему такие нравились. Беззащитные, трогательные, изящно-хрупкие. Их хочется оберегать. И просто хочется. Он был бы вполне не против с ней переспать. Если бы не обстоятельства.
– Меня похитили, – выдаёт вдруг Ева. – Держали взаперти.
– Кто?
– Я не знаю.
– Один человек или группа людей?
– Мужчина. Но я никогда не видела его лица и не слышала голоса. Когда он заходил ко мне, на нём была маска. Он приказывал… листами.
– Листами?
– У него были карточки с надписями. «Повернись спиной», «Сядь», «Надень это», «Разденься», «Потрогай себя» и всё такое.
– Ну а общее описание? Рост, вес, что-то ещё?
– Рост чуть выше среднего, как вы примерно. Сильный. В хорошей физической форме. Не качок, но далеко не хлюпик. Волосы тёмные. Глаза вроде тоже, за маской не особо было понятно. Это всё, что могу сказать. Никаких родинок, шрамов или татуировок я не заметила.
– Где вас держали?
– В доме, в подвале. Окон там не было, только кровать, стол, стул, шкаф. Внутри комнаты находилась ещё каморка. Туалет и душ. Рядом не было ничего. Это я уже потом увидела, когда сбежала. Лес со всех сторон. Другие дома или постройки мне на пути не попались.
– Этот человек надругался над вами? Бил? Морил голодом?
– Когда я очнулась, то была прикована наручниками к кровати. Но потом он расстегнул их. Он не бил меня, не насиловал в том смысле, который вы наверняка имеете в виду. Только прикасался и приказывал ласкать саму себя. Но дальше дело не заходило, даже когда на мне не было одежды.
– Как именно прикасался?
– Трогал волосы, плечи, руки, живот, бёдра и… там тоже трогал, но пальцами не входил, просто гладил. Везде, в общем, – Ева передёргивает плечами и на секунду прикрывает глаза. – Словно проверял на пригодность. На нём всегда были чёрные кожаные перчатки. Довольно жутко выглядело. Он не морил меня голодом, приносил еду, забирал мусор. В шкафу было много красивой одежды, в шкатулке лежали украшения, ободки, заколки. Он пугал меня.
– Каким образом?
– Просто пугал. Своим присутствием. Я не понимала, что ему нужно. Денег у меня не прям чтоб много было при себе, когда он меня сцапал. Ни разу даже не попытался… – Ева запинается. – Он…
– Говорите.
– Он раз пять приносил карточку с надписью «Хочу, чтоб ты кончила для меня». И вот в те дни он заставлял меня мастурбировать перед ним. Приходилось имитировать. Этот ублюдок ни разу даже член не достал из брюк. Может, он импотент или извращенец, не знаю. В любом случае это же всё равно насилие, да?
– Конечно, – Дмитрий подаётся вперёд, всматривается в её лицо, лишь потом задаёт следующий вопрос: – Когда вас похитили?
– В ночь на двадцать шестое июля. Я возвращалась с концерта.
– Сегодня тридцать первое августа. Вы пробыли у него больше месяца. Неужели не было свидетелей похищения? – спрашивает Дмитрий скорее у самого себя, затем снова переключает внимание на Еву: – Где он вас схватил?
– Около подъезда.
– Вашего дома?
– Я снимала квартиру.
– И что, никого не было рядом?
– Без понятия. Там накануне фонари побили, так что в темноте видимость была не особо хорошая. Может, кто-то и видел, но сами ж знаете, что люди по большей части за свою шкуру трясутся.
– Знаю, – Дмитрий делает последнюю затяжку, тушит сигарету в пепельнице и откидывается на спинку стула. – Как вам удалось сбежать?
– Он всегда вешал на дверь замок. С той стороны. Сегодня ночью тоже повесил, но я не слышала щелчка. Мне показалось, что он торопился. Ему позвонил кто-то, и он резко сорвался. Замок не щёлкнул. Я поняла, что это мой шанс. Выждала какое-то время, потом набросилась на дверь. Толкала, тянула… долго. Не знаю, сколько времени прошло, но в итоге замок упал, и мне удалось выйти. Входная дверь была заперта, я вылезла в окно и побежала.
– Наугад?
– Да. Просто прямо. Там лес кругом. Темно. Откуда я знала, куда бежать? Лишь бы подальше. Со страху неслась как дурная, не разбирая дороги, потом устала, перешла на шаг, отдышалась, затем снова понеслась. Ничего не было на километры, только глухой лес. И дождь хлестал. Через какое-то время окончательно выбилась из сил, стала прислушиваться. Показалось, что где-то впереди автострада. Ну и… рванула туда. Когда лес закончился, оказалось, что она внизу. Я перелезла через перила и скатилась по склону. Прямиком к дороге. Пыталась поймать машину, но никто так и не остановился. Кроме вас.
Дмитрий хмурится. Её рассказ не кажется ему правдоподобным. Ну, допустим, её и правда похитили, держали взаперти в одиноком доме посреди леса. И ни разу не изнасиловали? Не истязали? Просто заперли и трогали за все места? Что за чушь? Ещё и замок этот… Даже если похититель в спешке не уследил, что защёлка не сработала, замок всё равно висел на двери, крепко сидя в петле. Это ж не цепочка, которую можно поддеть и скинуть. Замочная дуга просто так из отверстия не выскользнет. Хотя… всё возможно в этой жизни. Даже более сказочные истории иногда оказываются правдой.
– Как вас зовут?
– Ева.
– А полностью?
– Гринёва Ева Александровна.
– У вас есть родные, Ева? Кому позвонить, чтобы за вами приехали?
– Нет у меня никого. Я выросла в детдоме. С друзьями тоже не особо густо. По нулям.
– Молодой человек?
– Мы расстались примерно три месяца назад. Связь не поддерживаем.
– Коллеги по работе?
– Я фрилансер. Закончила журфак, какое-то время работала в журнале, потом случился скандал, и я ушла в свободное плаванье. Теперь пишу на заказ. Перед похищением как раз сдала большую статью, хотела немного отдохнуть, взять перерыв.
– А что хозяева квартиры?
– А что они? – Ева усмехается. – Я съезжать собиралась, подыскать место получше. Вещи собрала, поставила в прихожей. Там всего-то два чемодана и ноутбук. Ну и в ванной было кое-что. Вряд ли хозяйка побежала заявление писать. Долгов перед ней у меня не было. Она проживает этажом ниже, сдаёт две квартиры. Нелегально. На эти деньги и живёт.
«Как удобно, – думает Дмитрий. – Прямо-таки идеальная кандидатура для похищения».
– Вы кому-нибудь говорили об этом?
– О чём?
– Обо всём. Что съезжать собираетесь, что работаете удалённо, что с парнем расстались, что заказ сдали и решили отдохнуть, что родных и друзей нет. Говорили?
Ева морщит лоб, трёт переносицу кончиком пальца. Дмитрий не сводит с неё глаз, оценивая.
– Чтоб прям так, сразу всё в кучу – нет, – тихо произносит Ева. – Я переписывалась с одним парнем. Но вряд ли это он, мы начали общаться примерно через месяц после того, как я с Ваней рассталась.
– В социальных сетях общались?
– Нет, в приложении знакомств. Зарегилась то ли с тоски, то ли от злости, – Ева усмехается. – Он казался милым и славным. Абсолютно не от мира сего. Увлечённый музыкой и ничем более. С ним просто было приятно общаться. Он не настаивал на встрече, не давил на меня.
– И вы всё ему о себе рассказали?
– Не помню, – Ева вымученно смотрит на Диму. – Я правда не помню, всё ли о себе рассказала. Мы в основном обсуждали современное искусство, долго и помногу. Ну там… музыка, живопись, книги и так далее.
– Понятно. Как зовут хозяйку квартиры, которую вы снимали? Адрес?
Ева быстро диктует адрес бывшей съёмной квартиры, называет фамилию, имя и отчество хозяйки. Дмитрий записывает всё в блокнот, затем кладёт перед Евой листок и ручку.
– Пишите заявление. Оформим, будем искать. Найдём гада, не волнуйтесь. Распишите всё подробно. Про того парня особенно: ник, внешность.
– Я не знаю, как он выглядит. Фотографий не было. Вы думаете, это он?
Дмитрий вздыхает, встаёт со стула.
– Разберёмся. Исключать никого нельзя. Опишите всё, что знаете и помните, про всех, кто мог быть хоть как-то причастен или выглядел подозрительно. Не торопитесь, подумайте хорошо. Сможете отметить на карте место, где вас держали? Хотя бы примерно.
– Не знаю, – Ева растерянно смотрит на него. – Я попробую, но не уверена, что смогу отметить точно. Может, я лучше так покажу?
– Просто нанесите на карту ориентир. Сейчас отправим туда группу. Ребята прочешут лес. Вряд ли они пропустят единственный домик посреди леса, даже если вы с ними не поедете.
– А вдруг он там не один? Я ведь не кругами бегала.
– Вот и выяснят. Разберутся, не стоит за них переживать. К вам зайдёт Людмила, снимет отпечатки. Так надо. Я ненадолго отлучусь, потом отвезу вас на съёмную квартиру.
– Зачем?
– А вещи вы забрать не хотите?
– Так, может, и нет уже никаких вещей, – бормочет Ева себе под нос и склоняется над листком.
Глава 2
Когда они выходят на улицу, солнце палит уже вовсю, и Дмитрий с тоской думает о мягкой постели. Сон ему не светит ещё, по крайней мере, часа два.
– У вас красивая машина, – говорит Ева, стоит им подойти к его автомобилю.
– Мои родители небедные люди. Мягко говоря.
– Тогда почему вы работаете в полиции?
– У всех своя дорога. К тому же хорошо иметь своего человека здесь, разве нет?
Ева лишь пожимает плечами. Дмитрий улыбается, и Ева ловит себя на мысли, что любуется ямочками на его щеках. Это довольно странно сейчас – замечать такие обычные вещи, как улыбка. Несколько часов назад Ева думала, что умрёт, а теперь не может оторвать взгляд от человека, спасшего ей жизнь.
Он не похож на опера. Белая футболка, стильные светлые джинсы и кожаная куртка очень ему подходят. Стрижка отдаёт лёгкой небрежностью, но в то же время создаётся впечатление, будто Дмитрий только что вышел от лучшего стилиста Москвы. Если бы Ева встретила Диму на улице, то никогда бы не подумала, что он работает в органах.
У него добрые карие глаза, слегка печальные, но света в них куда больше. Он всё ещё улыбается, и в уголках глаз заметны морщинки. Ева вдруг испытывает порыв дотронуться до его лица, провести кончиками пальцев по чувственным губам, легонько коснуться щетины, а затем зарыться пальцами в каштановые волосы и попробовать его губы на вкус.
– Садитесь, – произносит Дмитрий, открывая Еве дверь. – Что-то не так?
– Я просто… – Ева заливается краской и опускает глаза. – Моя одежда… Она грязная.
– Это всего лишь засохшая земля, но, если вас это так смущает, подстелите пакет. На заднем сиденье точно должен быть.
Дмитрий огибает её, открывает заднюю дверь, и Ева ощущает аромат дорогого парфюма, смешанный с запахом мужского тела. Ей нравится его запах. До такой степени нравится, что она прикрывает глаза от удовольствия и жадно вдыхает.
Когда они подъезжают к дому, в котором Ева прожила несколько месяцев, она до боли впивается пальцами в коленки. Воспоминания о вечере похищения так свежи, словно это было вчера. Ева помнит звуки шагов. Помнит, что не успела обернуться. Помнит стальную хватку сильных рук и страх, сковавший горло. Помнит тошнотворный прелый запах и тряпку, прижатую к её лицу. А дальше не помнит ничего. Очнулась она уже в «том месте». Голая, прикованная наручниками к изголовью кровати. Свою одежду и сумку Ева больше не видела, как и телефон.
Хорошо, что девушка она не нежная, а с характером. Не хватало ещё мучиться кошмарами и страдать пост травматическим стрессовым расстройством. Ведь даже несмотря на всю её стойкость, Еве всё равно до сих пор не по себе. Мягко говоря. А что было бы, будь она кисейной барышней? Да сдохла б ещё в приюте. Слабых этот мир сжирает первыми.
– Всё в порядке? – ободряюще интересуется Дмитрий.
– Да.
– Тогда идёмте.
Стоит подойти к подъезду, домофонная дверь распахивается, выпуская взъерошенного паренька в очках. Подъезд встречает визитёров запахами кофе и выпечки, и Дмитрий вновь думает, как было бы замечательно сейчас оказаться в своей постели.
Они поднимаются на третий этаж. Ева нажимает на звонок квартиры, расположенной по центру лестничной площадки.
– Кто? – доносится из-за двери.
– Маргарита Павловна, это Ева Гринёва.
– Кто?! – визгливый голос взлетает на октаву вверх.
– Снимала у вас квартиру этажом выше. Месяц назад.
– А, это ты, – раздаётся ворчание, и дверь открывается. – Чего надо? – вопрошает стоящая на пороге рыжеволосая полноватая дама.
– Я вещи хотела забрать.
– Какие вещи? – Маргарита Павловна прищуривается. – Я тебе что, камера хранения? Не забрала в срок, считай, нет вещей.
– Маргарита Павловна, – Дмитрий делает шаг вперёд, загораживая Еву собой. – Думаю, никому не нужны проблемы и лишняя головная боль.
– А ты ещё кто?
– Старший оперуполномоченный Ковалёв Дмитрий Анатольевич, – чётко произносит он и раскрывает перед ней удостоверение. – Где, говорите, вещи Гринёвой?
– Так я это… – запыхаясь и бледнея, бормочет Маргарита Павловна. – Тут приберегла. Вот, проходите. Всё здесь, в целости и сохранности стоит, – она впускает их в квартиру и показывает на шкаф. – Там, внутри стоит всё. Ничего не трогала, не брала. Всё думала, куда ж Ева моя запропастилась. Хорошая ведь девочка. Тихая, аккуратная, всегда в срок платила. И вдруг исчезла без предупреждения.
– А в полицию заявить о пропаже человека вы не посчитали нужным? – спрашивает Дмитрий и хмурится.
– Так, может, уехала просто. На отдых там… на море. Я ж откуда знаю. Где была-то, Ев?
Ева лишь качает головой, затем открывает шкаф. Дима берёт два чемодана, а Ева – сумку с ноутбуком.
– Всего хорошего, Маргарита Павловна, – говорит Ева и выходит из квартиры. – Спасибо, что присмотрели за вещами.
Она знает, что идти ей некуда, но спускается по лестнице с такой скоростью, словно на выходе из подъезда её ждёт лучшая жизнь.
– Куда вас отвезти? – спрашивает Дима, когда они подходят к его машине.
– Не знаю. Куда-нибудь. Например, в хостел или гостиницу.
– У вас есть деньги?
– Наличные, карта и телефон были в сумке. Сумки больше нет, как и её содержимого. Нужно позвонить в банк, сообщить о пропаже карты, узнать баланс. Если он её выбросил, то кто-то, возможно, подобрал и присвоил, надо заблокировать. Но, вполне может быть, что попался сознательный гражданин и сдал карту в банк. В таком случае деньги целы.
Диме хватает минуты, чтобы сложить два и два. Если он повезёт Еву в отель, то она может просто сбежать – и ищи её потом. Это в лучшем случае. В худшем – Еву найдёт похититель. Значит, вариант с отелем пролетает. К тому же Диме так хочется быстрее попасть домой, что он решает нарушить своё главное правило «не приводить в квартиру незнакомцев». Ну то есть девушек-то он водит. На несколько часов. Потом сразу выставляет за дверь. А вот Еву придётся приютить минимум на сутки.
– Ладно, едем, – говорит Дима и открывает багажник.
– Куда?
– Ко мне. Потом разберёмся. Спать хочу, башка совсем не варит.
Ева колеблется, но, когда Дмитрий ставит чемоданы в багажник, понимает, что других вариантов сейчас и правда нет. К тому же ей хочется посмотреть, как и где он живёт. Несмотря на всю чудовищность ситуации, в которую она попала, в Еве, как и в любом журналисте, просыпается любопытство. Шок прошёл, Ева знает, что находится в относительной безопасности, и постепенно приходит в себя.
Пока они плетутся по пробкам, Ева всё думает о похитителе и перебирает в голове варианты. Ей необходимо докопаться до правды, узнать, кто её похитил и зачем. Дмитрий может помочь. Значит, нужно с ним подружиться. Наверное, он прав: хорошо иметь своего человека в полиции. Вот пусть он и станет для Евы своим. Она для себя уже решила, что не отступит, пойдёт до конца. Виновный должен быть схвачен и наказан. Иначе пострадает кто-то ещё.
«Или он вернётся за мной», – думает Ева и косится на Дмитрия.
Можно ли доверять ему в полной мере? Поможет ли он ей? Еве редко бывает тревожно, девушка она закалённая, но сейчас именно такой момент. В свете последних событий, её психика, видимо, слегка расшаталась. Еве бы очень хотелось, чтобы Дима оказался хорошим парнем, но, как показывает практика, хороших парней не так уж и много. Либо Еве просто не везёт.
Она обещает себе, что будет действовать аккуратно. Сначала присмотрится к Дмитрию, прежде чем делиться с ним своими догадками. А они у Евы есть. Она просто не сказала сразу. Дима пару раз попал в точку своими наводящими вопросами, но Ева упорно строила из себя дурочку, потому что в комнате допроса была установлена видеокамера. Ева не доверяет технике. Ева не доверяет людям. И работникам полиции в том числе. Погоны и звёздочки ещё не говорят ни о чём. Человека определяет не профессия, не национальность, не статус, а поступки.
Ева понимает, что всецело полагаться на следствие – так себе вариант. Но и разобраться с проблемой в одиночку она не сможет. В голове уже вовсю крутятся картинки, как они с Димой вместе ловят преступника, и Ева улыбается собственной наивности. Если бы всё всегда было так просто, то в мире бы не осталось плохих людей.
