Quotes from the book «Полуночная девушка»
Сорока – единственная птица, которая узнает свое отражение в зеркале.
Воспоминания делают нас теми, кто мы есть. Без них мы ничто.
-Мы теперь партнеры, так что либо действуем сообща, либо вообще никак.
- Нечего мной командовать, - огрызнулась Эхо. – Ты вообще уверен, что сможешь за мной угнаться?
Гай расплылся в улыбке:
- Я же тебя уже раз поймал, забыла?
"Господи боже", - подумал Дориан. Они флиртуют. В такой момент.
Она ближе, чем ты думаешь. Но помни,… прежде чем восстать, нужно пасть.
- Мы слишком долго живем. Слишком многое помним. Мы этого не умеем.
Эхо повернулась к нему и легонько вздохнула. Казалось, зал вздохнул вместе с ней.
- Чего этого?
- Забывать, - пояснил Гай. – Нам незнаком страх, что однажды мы умрем и никто не вспомнит, что мы были. Что в один прекрасный день все, кого мы знали, и все, кто их знал, уйдут, исчезнут из памяти, и никто не вспомнит наши имена.
Он меня терпеть не может. Если я загорюсь, он на меня даже не плюнет, чтобы потушить.
Джаспер отшвырнул с дороги комок грязного снега, брезгливо принюхался и добавил:
– Жаль, что у меня нет трупа, который нужно спрятать. А то местечко подходящее.
Джаспер взял свитер из рук Дориана и так бережно, что Айви даже удивилась, помог Дориану его надеть. Айви уже подумала, что все закончится мирно, как вдруг Джаспер сказал:
– Вообще то раздеваю я куда лучше, чем одеваю.
Дориан поперхнулся. Шея его медленно покраснела, неправдоподобно белые щеки залились румянцем. Айви стало его даже жалко. Она и сама краснела так же густо. Глядя на пунцового от смущения Дориана с его серебристо седыми волосами, торчавшими в разные стороны, Айви не могла поверить, что когда то его боялась. Джаспер пригладил непослушные вихры Дориана, и тот издал странный звук – не то булькнул, не то ахнул. Айви спрятала улыбку за кружкой.
– Ты такой милый, когда краснеешь, – произнес Джаспер.
- Иногда,- начала Птера,-когда мне грустно, я прихожу сюда, чтобы побродить среди книг. Они помогают забыть о проблемах. Как миллионы друзей из бумаги и чернил.
– Война – как наркотик, – произнес он. – Ты отчаянно гонишься за победой и даже не догадываешься, что так ничего не добьешься.
