Read the book: «Мандарины, вперёд!»

Редактор Марта Кауц

ISBN 978-5-0053-0719-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЗАГС, коты и 35 в апреле

В то время, когда мои коллеги красились и наряжались к новогоднему корпоративу, я была вынуждена остановиться у подъезда номер три. Именно через него я обычно попадала в мою девичью нору.

Ну говорят же холостяцкая берлога. Почему бы и мне не назвать свою обитель норой?

Девичья – это я, конечно, приукрасила. В апреле мне стукнет 35.

Стукнет – это не столько про возраст. Меня накроют вопли и стенания близких, если к тому времени я не найду и не вытащу волосатую, упирающуюся жертву из его берлоги, убедив, что дорога к счастью лежит через ЗАГС.

Несмотря на сибирский холод, вместо того, чтобы поскорее юркнуть в подъезд, я уставилась на мелкое дрожащее оно. Комок сидел в коробке. Ему даже была подложена пелёнка, но становилось ясно, что она не помогает согреться горемыке.

Схватив коробку, я попыталась открыть дверь. Пакет с покупками в левой руке жутко мешал. Тут домофон «запиликал», и дверь начала открываться изнутри. Я посторонилась для надёжности.

Из подъезда выплывал Димка. Сосед всегда раздражал меня своей медлительностью. Пожалуй с детства, когда он в смешных очках подходил к лифту. Под мышкой вечно была папка или книга. Такое ощущение, что это был костыль, без которого выйти из дома совершенно невозможно.

Но на этот раз я обрадовалась встрече.

– Дим, привет, подержи дверь, у меня кот в коробке.

– Лена, у тебя же полный дом этих котов, – изумился Димка.

Дверь он подпёр спиной, давая мне возможность пройти. Шагнул следом обратно в подъезд, галантно предложив: «Давай помогу!».

Я сунула ему пакет и, кивнув, сказала: «Не полный дом, а всего три. Какие-то гады выставили его в коробке прямо у подъезда».

Кот мяукнул, словно подтверждая мои слова.

Мы с Димкой уставились на это рыжее существо.

– Наверное есть просит, – предположил Димка.

– Наверное рад, что мы его в тепло тащим, только мне совсем некогда. Я на корпоратив опаздываю. А там решается моя судьба.

– Что, уволить могут, если опоздаешь? – серьёзно спросил сосед.

– Хуже, – я вздохнула. – Если опоздаю, меня жизнь уволит. Мне в апреле 35 будет.

Димка странно посмотрел на меня. Видимо, в его суперлогичной голове никак не складывались пазлы с обрывками новогоднего корпоратива и моим тридцатипятилетием через три месяца.

Что вообще мужики могут знать о наших часиках, которые тикают с каждым годом все более угрожающе. Это ведь не часики вовсе, а бомба замедленного действия. И я уже чувствовала, как она рванёт, если не начать действовать.

Моей целью на сегодня был корпоратив. Точнее, новый начальник Паша-Витя. Звали его, конечно, Павел Викторович, но за глаза мы ласково сокращали.

Дорогу до квартиры осилили молча. Димка, видимо, не представлял, чем ещё я смогу его озадачить и предпочёл не напрашиваться на новые ответы.

Я благоразумно молчала, понимая, что новых вопросов мне не осилить. Всем известно, что проще создать колонии на Марсе, чем мужчине объяснить женскую логику.

Сейчас бы феминистки набросились на меня с обвинениями в том, что я делю логику на женскую и мужскую. Они утверждают, что мы одинаковы и разницы никакой нет. Всё это установки, которые в голове. И я готова была согласиться, если бы не один вопрос.

Если мы одинаковые, почему мужики не понимают нашей логики, хоть тресни?

Поразмыслив и окончательно убедившись, что совсем не разделяю заблуждений насчет радужных перспектив делать все наравне с мужчинами, я еще больше устремилась к Паше-Вите.

– Димка, будь другом, приюти его ненадолго. Мне совсем некогда заниматься.

Пользуясь его добротой на правах давней соседки, я отдала свой рыжий новогодний сюрприз на побывку, отогрев и первичное откармливание. В том, что у Димки есть молоко, я как-то даже не сомневалась.

Покормив свою ораву, состоящую из Муси, Пушка и Барса, я наспех переоделась.

Ногти накрасить точно не успею. Вернее, успею накрасить, но высушить точно нет. На этот случай у меня план Б. Нанести прозрачный лак на коротко остриженные ногти и сушить их уже в такси. И смажутся если, незаметно. Я забросила лак в сумочку и в ожидании машины, стала наносить макияж. Это лет в 17 мне требовалось ровно два часа на ровные стрелки, ресницы, брови и красиво стоящую залакированную челку. Сейчас же за пять минут я умудрилась накраситься. Помаду лучше наносить непосредственно перед встречей с потенциальным мужем.

– Курицына, ты опоздала, – язвительно встретила меня секретарша Ниночка. Больше, чем свою фамилию, я ненавидела только Ниночку. Когда уже её муж поймёт, что этот потрёпанный чулок примеряли все предыдущие начальники. Паша-Витя не проявлял особого рвения к её видавшим виды чарам. Ниночка откровенно нервничала – новый начальник мог найти замену.

Проигнорировав её реплику, я поспешила в зал.

Столы накрывала Ирина Васильевна, бухгалтер на пару с Машей, уборщицей офиса. Паши-Вити ещё не было. Наталья Петровна, начальник экономического отдела, ворковала с менеджером по продажам, который годился ей в сыновья. Сисадмин Илья диджействовал у аппаратуры, чтобы «врубать» нам настроение. Остальные болтали, кучками распределившись по залу.

Наконец, появился начальник. Высокий, в простых джинсах от именитой фирмы и белоснежной рубашке, на фоне которой отлично смотрелись его черные волосы. Женщины, как по команде, повернули головы, разглядывая Пашу-Витю.

Мы приступили к официальной части – поздравлениям, тостам и пожеланиям.

Мне, например, пожелали и дальше не выходить замуж, так как если я уйду в декрет, работать в отделе маркетинга будет некому. Шутку я оценила и сказавшему её начальнику отдела автоматизации мысленно пожелала прищемить кое-что на ближайшем сеансе в кинотеатре.

В итоге я «хряпнула» тройную порцию коньяка, чтобы наверняка успокоить нервы.

Наконец, официальная часть закончилась, и народ начал танцевать. Ниночка плавно поднялась со стула и уже настроила свои боеголовки, взяв курс на Пашу-Витю.

Я тоже не растерялась и, оббежав соперницу с криками: «Павел Викторович! Срочно пригласите меня на танец», победно вцепилась ему в бицепсы.

Паша-Витя расплылся в улыбке.

– Лена, я буду счастлив, если вы спасете меня от Ниночки, – шепнул он и, слегка прижимая меня к себе, начал двигаться в такт музыке. Я активно помогала.

Ниночка, не понимая, видимо, как это произошло, остановилась. И, выпучив на нас глаза, начала дышать, по-рыбьи хватая воздух.

Краем глаза я наблюдала за ней и едва сдерживалась, чтобы не кричать от радости.

После танцев мы выпили еще по коньяку. Секретарша куда-то испарилась. Еще несколько медленных танцев Паша-Витя галантно посвятил мне. И я «хряпнула» дополнительно пару стопок, чтобы железно закрепить успех этого вечера.

Потом подошла наша бухгалтер и, назвав наш танцевальный дуэт лучшим, предложила тост. Коньяк снова был «в деле».

Танцевать мне больше не хотелось, я уютно прижималась к начальнику, и мы продолжили отмечать за столом. Выслушав пару забавных историй из жизни бухгалтерии, я сделала вывод, что Ирина Васильевна – классная тётка. И снова выпила. От чувств, нахлынувших в связи с этим открытием.

Ниночка обнаружилась не сразу. Корпоратив был ещё в разгаре, но Паша-Витя предложил продолжить общение у него дома. Я, как приличная девушка, всеми силами стремящаяся замуж, отказалась. Тогда он предложил поехать ко мне с целью лично доставить меня домой и передать из рук в руки, вернее в лапы, котам, о которых он пока не догадывался.

Начальник вызвал такси, и мы направились в переговорную, которая на время празднования была задействована под гардероб. Дверь не поддалась, и Паша-Витя еще раз нажал на ручку. Я, слегка пошатываясь, стояла рядом. После нескольких попыток он начал стучать в дверь.

Сначала тишина. Но после слов Паши-Вити о такси и о том, что сейчас он эту дверь вынесет, послышался писклявый голос Ниночки. Еще через пару минут растрепанная, с размазанной по лицу помадой и наспех застегнутой блузкой, она наконец открыла и гордо прошла мимо. Следом, опустив голову, выскользнул менеджер по продажам Саша. Недавно мы фирмой поздравляли его с рождением дочери. Видимо Ниночка решила поздравить повторно. Тет-а-тет, так сказать.

До дома добрались без приключений. Паша-Витя, встреченный и обнюханный моей оравой, предложил приготовить чай, считая, что коньяка на сегодня хватит.

Мы сидели за столом, напротив друг друга, и я утопала в его глазах, слишком красивых, чтобы существовать в реале. Романтические чувства, усиленные пятизвездочным эликсиром, взяли надо мной верх. Я поняла, что хочу поцеловать этого мужчину.

В этот момент его телефон зазвонил.

– Это невеста, – сказал Паша-Витя и вышел в коридор. Я просто открыла рот и замерла. С первого дня его появления у нас была информация, что начальник не женат. Откуда она появилась, я не знаю. И мы все были свято уверены, что у него никого нет.

«Вот дура!»

Паша-Витя вернулся и, галантно улыбаясь, сказал, что теперь спокоен за прекрасного сотрудника отдела маркетинга и после праздников будет с кем обсудить моё повышение. После нескольких дополнительных комплиментов работе нашего отдела он весело подмигнул Муське, сидевшей на соседнем стуле. Муська тут же отреагировала, вытянув лапу и зацепив его джинсы.

– Ах ты, невоспитанное животное, – сказал начальник, пытаясь отцепить лапу.

– Ну знаете, – отцепляя Муську от штанины, взорвалась я. – Вы не имеете права оскорблять моих животных. Поезжайте к своей невесте, а мне пора спать.

Я проводила его к двери. Внутри все кипело. Обидно было за Муську. Но еще больше за себя. Вот почему я такая невезучая?

Убедившись, что он забрал свои вещи, я помогла открыть дверь с хитрым замком. На пороге стоял Димка.

– А вот и мой жених, заходи.

Я втащила соседа в коридор и победно уставилась на начальника. Он окинул взглядом «жениха» и, сухо сказав: «Очень приятно и до свидания», скрылся на площадке.

– Лена, я насчёт котенка. С ним всё в порядке. Он поел несколько раз. Сейчас спит. Может, не стоит его будить. Пусть у меня переночует?

Я хотела ответить что-то, но разревелась как дура. Димка усадил меня на диван и принёс воды.

– Лена, ну ты чего? Ты же такая красивая. Такая добрая. Кошки тебя вон любят. Ну ты чего плачешь?

– Димка, я опоздала, понимаешь? Я всегда опаздываю.

– Куда опоздала?

Он вытер слёзы с моего лица. И погладил по голове. Я прижалась к нему и разрыдалась ещё больше.

А потом подняла глаза и увидела, что он нежно смотрит. Он всегда так смотрел на меня.

– Димка! – меня осенила мысль. – Ты же тоже любишь кошек!

– Я? – сказал сосед. Он растерянно хлопал глазами. – С чего ты взяла?

– Ну ты же сам сказал! Пусть спит котёнок, не надо его будить. Так мог сказать только человек, который любит кошек, понимаешь?

Димка кивнул, но, судя по его взгляду, он ничего не понимал.

Я прижалась к его груди ещё сильней, и мне стало спокойно. За окном было темно, но впервые я не чувствовала себя одинокой в квартире ночью.

И тут он поцеловал меня с такой страстью, что я только успела подумать: «Это точно мой сосед? Тот самый Димка, который мне знаком с детства?»

Больше мыслей никаких не было.

То ли от поцелуев, то ли от коньяка, голова отказывалась соображать.

Да и когда она нужна была в делах страсти?

Екатерина Денике

Персональный ад Валентины Петровны

Маленькие черти вошли в жизнь Валентины Петровны нагло, резко, без предупреждений. В один снежный вечер ей вдруг показалось, что квартира сверху превратилась в репетиционный зал цирка-шапито. Потолок Валентины Петровны стал полигоном для тренировок начинающих артистов-трудоголиков. По арене забегали плохо выдрессированные, вечно ржущие, лошади. Гири из рук так себе силачей начали падать с завидной регулярностью. Клоуны долго и усердно репетировали одни и те же шутки с падением и хохотали, будто проглотили клаксончики.

Время от времени до ушей Валентины Петровны доносился отчаянный крик дрессировщика, который тщетно пытался докричаться до артистов, напоминая им о необходимости заканчивать этот балаган. Но, видимо, артистам надо было подготовить смертельный номер до полуночи, потому что заканчивать никто и не думал.

Когда часы пробили десять раз, Валентину Петровну осенила новая догадка: это не цирк, это ад! Наверное, над её квартирой открылся портал, и она стала невольным свидетелем вечеринки неугомонных духов зла.

Валентина Петровна была представителем жаворонковых. Обычно в это время она видела второй сон с привкусом клубничного ликёра и менять свои привычки не была готова. Поэтому она решила подняться на этаж выше и опытным путём выяснить, какие заклинания сработают в данном случае для изгнания нахальных бесов.

Но пока она переоблачалась для сеанса экзорцизма, наверху всё стихло так же резко, как и началось. Будто адские создания разгадали благие намерения Валентины Петровны и испугались её обряда. Обескураженная женщина выждала для верности минут десять и принялась разоблачаться.

И всё же закончить этот вечер без магических обрядов не удалось. Нарушенная гармония внутреннего мира Валентины Петровны после того, как она стала невольным свидетелем адской вечеринки, требовала восстановления, чтобы гарантированно перейти до самого утра в царство Морфея. Поэтому пришлось сделать массаж головы и употребить внутрь тридцать капель сонного зелья.

Так у Валентины Петровны появились новые соседи. Не то чтобы она любила предыдущих, но по сравнению с теперешними, они казались ей почти идеальными. Ну, ремонт делали полгода – с кем не бывает. Подумаешь, сверлили они, да стены штробили – так днём же всё, днём!

Эти же черти днём были ангелами. Наверное, потому, что в это время их не было дома. Но каждый вечер в шесть часов начиналась очередная вакханалия, которая резко заканчивалась в девять. Валентина Петровна пыталась прикинуть, сколько «живых» предметов осталось в квартире сверху. Её воображению рисовались обломки столов и стульев, вывернутые наизнанку дверцы шкафов, выкуроченные люстры, сорванные гардины и груды осколков, втоптанные в пол. Порой ей казалось, что громить больше нечего, но, как ни странно, в следующий вечер всё повторялось. Каким чудесным образом происходило восстановление из руин за один день, она не представляла. Без магии такое невозможно.

У Валентины Петровны тоже были маленькие внуки, которых она вспоминала всякий раз, когда сверху на её голову падали очередные каменные глыбы. Неужели её ангелочки так же сводят с ума своих соседей? Никогда прежде подобные мысли не приходили ей в голову. Сейчас же она не могла от них отделаться. Да нет, такого просто не может быть. Её дети хорошо воспитаны, не то что эти…

Валентина Петровна не любила ссориться с людьми, тем более с соседями, да и время балагана сократилось на час, по сравнению с первым вечером, поэтому она решила пока не ругаться.

Тем более уже маячил шелестящей, сверкающей мишурой праздник, который был всегда старым и всегда новым. В воздухе витали мандариновые ароматы и флюиды волшебства. И Валентина Петровна погрузилась в поиск подарков для своих милашек, которых ждала в Новогоднюю ночь в гости. Она часами, насколько ей позволяли скрипучие колени, бегала по магазинам в поисках подарков, закупала продукты для праздничного стола, убирала и украшала дом. А потом лепила, стряпала и выставляла блюда на балкон.

Накануне самой главной ночи в году случилось чудо. Валентина Петровна воочию увидела тех самых чертей, которые внесли коррективы в её режим дня. И предстали они в образе трёх милых гномиков в красных колпачках. Гномы позвонили к ней в дверь и, смущаясь, протянули белую коробочку, перевязанную красным бантиком. За спинами стояла их Белоснежка:

– С наступающим. Примите от нас небольшой подарок. И извините за постоянный шум.

Губы Валентины Петровны сами собой растянулись в нелепой улыбке, а ресницы глупо захлопали, как в далёком семьдесят пятом, когда одноклассник Володька молча и нерешительно взял её портфель и понёс к дому.

Видимо, эти черти-гномы обладают такой магией, которая позволяет любого, заглянувшего им в глаза, превращать в мягкое карамельное мороженое. Валентина Петровна не устояла перед чарами и беспечно распахнула дверь, сделав пригласительный жест:

– Милости просим, гости дорогие. Сейчас придут мои внуки. Вы с ними подружитесь.

Вот так неожиданно для Валентины Петровны на весь праздничный вечер, почти до самых курантов, адский цирк передислоцировался в её квартиру и в, теперь уже, усиленном составе несказанно радовал своими изысканными номерами соседей снизу.

Но в Новогоднюю ночь можно позволить себе всё, даже персональный маленький ад.

Кристина Пономарева

Подготовка к Новому году

– Кошмар, кошмар, кошмар, я ничего не успеваю.

Люда бегала по квартире, то снимая с вешалок новогодние джемпера, то доставая из холодильника холодец и убирая обратно, то выбрасывая в мусорное ведро бумажки, собранные под столом. И когда уже муж научится убирать за собой после очередного «творческого порыва».

– Да успокойся ты. Все же нормально.

Ее муж Василий развалился на диване, закинув на подлокотник ноги, и щелкал пультом телевизора. Но по всем каналам, как назло, шла реклама, а программу в газете смотреть было лень. Его спокойствие еще сильнее злило Люду.

– Вот как ты можешь так сидеть? Встал бы и помог.

– Я бы с удовольствием, – Василий потянулся и сделал большие глаза, – но боюсь, что меня снесет взрывной волной.

– Чего? – Люда от неожиданности замерла на месте. – Какой еще взрывной волной?

– Милая, когда ты нервничаешь, то сносишь все на своем пути. Так что я лучше посижу. О «Карнавальная ночь», ну хоть что-то, – и Василий уткнулся в телевизор так, словно никогда в жизни этого фильма не видел.

Люда кинула в него джемпером, но тот не долетел, а жалобно спланировал за спинку дивана. Хорошо хоть уборку с утра делала.

– Аааа, что это? – заорала Люда так, что даже кот, лежавший на подоконнике, открыл один глаз и недовольно покосился на нее. – Я же просила тебя вычесать Пушка.

– Я вычесал. Смотри, как он гладкий, – Василий гордо кивнул на кота, который повернулся на другой бок и только что не захрапел.

– Но зачем ты бросил его шерсть за диван? Посмотри на джемпер: он же теперь не красный, а серый.

– Какая ты капризная. Зато теперь он раза в два теплее, – Василий снова уткнулся в телевизор.

Люда посмотрела на него, на кота, на джемпер, сделала глубокий вдох, как учили на йоге, и выдох, закрыла глаза ладонями и заплакала. Никто не обратил на это внимания.

Вечером Люда долго ворочалась и не могла уснуть. Василий с Пушком уже видели десятый сон, когда женщине наконец удалось задремать.

Едва прикрыв глаза, она тут же их открыла от громоподобного голоса:

– Рота, подъем.

Подскочив, Люда огляделась по сторонам и увидела, что она не у себя в квартире, а в каком-то длинном помещении, сплошь заставленном кроватями, на которых сидели такие же перепуганные люди: мужчины и женщины, старики и дети.

– Я кому сказал подъем, – рявкнул тот же голос.

Люда подняла голову и увидела, что наверху, опираясь на перила, стоит реальный Дед Мороз. Подтянутый, в длинной серебристой шубе и такой же шапке, с посохом, белой бородой и усами. Вот только он ничуть не был похож на того доброго дедушку, который дарит детям подарки. Скорее перед ними стоял Кутузов или Суворов.

– Хватит разлеживаться. У вас еще масса дел. Кто будет готовить мир к встрече Нового года?

– А разве он не сам приходит? – пискнул чей-то голос слева от Люды. Там сидела совсем молоденькая девушка лет шестнадцати.

– Вы, милочка, уже достаточно взрослая, чтобы понимать: никто никуда сам не приходит. Надо пригласить и обеспечить условия, так что не отлынивать тут мне.

Дед Мороз так строго посмотрел на девушку, что та спряталась под одеяло. Люде послышалось, что она шепчет «Надо проснуться».

Женщине и самой бы хотелось, чтобы все это кончилось. Она даже ущипнула себя за плечо. Стало больно, но она не проснулась.

– Ха-ха-ха, – расхохотался Дед Мороз, – вы не проснетесь, пока я не разрешу. Так что вставайте и на перекличку.

Оглядываясь друг на друга, люди начали вылезать из своих кроватей и выходить на середину комнаты. Дед Мороз хлопнул в ладоши, и на всех оказались костюмы гномов. Даже борода появилась.

– А почему не в эльфов? – подал голос мальчишка лет десяти.

– Костюмы эльфов забрал Санта-клаус. Так что – либо так, либо мерзни на морозе в пижаме. Что выберешь?

Мальчик промолчал. Люде стало его жаль, и она подняла руку.

– Я так понимаю, еще у кого-то назрел вопрос, – в голосе Деда Мороза не было осуждения, только любопытство. – Ну что ж, спрашивай.

– Почему вы собрали здесь именно нас? Я еще могу понять необходимость помощи в подготовке Нового года от взрослых. Но зачем вы вытащили детей? Они в вас верят, ждут чуда…

– Отличный вопрос, – гаркнул Дед Мороз, не дав Люде договорить. – Вот расскажи нам, как ты готовишься к празднику. Хотя нет, лучше мы все вместе посмотрим.

Дед Мороз повернулся к ним спиной и подул. Из его рта вырвалась струйка белого дыма, который растекся по стене, превратившись в экран. Замелькали картинки.

Вот Люда стирает джемпера, вот делает холодец и оливье, вот убирает квартиру. Потом появились и другие. Каждый в комнате увидел себя со стороны. Они были разного возраста, внешности, даже традиции у них отличались. Но было и кое-что схожее. Каждый не ждал Нового года как чуда, а впахивал по дому, чтобы все было идеально. И даже не получал удовольствия от этого.

Экран погас. В комнате стояла тишина. Никто не решался ее нарушить.

– Теперь поняли? – голос Деда Мороза был уже не боевым, а грустным и усталым. – Вы сами лишили себя ощущения праздника, пытаясь все сделать правильно и встретить Новый год во всеоружии. Но у нас же не военные действия. Это время чудес. Почему вы про это забыли?

Все молчали. Потом всхлипнула девушка, за ней шмыгнул носом мальчик. Через секунду уже каждый в комнате рыдал, оплакивая свою утрату: то, что перестал ждать и верить в чудо, а праздник заменил суматохой и внешней атрибутикой.

Люда плакала вместе со всеми. В этот момент ее кто-то встряхнул за плечо. Женщина обернулась и увидела своего мужа. Она снова была дома.

– Люда, ты чего? – Василий был встревожен и даже не пытался прятаться за привычными шутками. – Ты из-за меня что ли? Не надо, не плачь. Я и Пушка вычешу, и мусор выброшу, и пол помою, и…

Люда закрыла ему рот ладонью.

– Просто подари мне чудо.

Василий улыбнулся и обнял жену…

На следующий Новый год их было уже четверо, включая недовольного вычесанного Пушка.

Анастасия Жилякова