Сказания о том, о чём не говорят вслух
TextИллюстрация на обложке avopix.com/photo/64897-close-up-of-open-book
Иллюстратор Марк Рассказчик
© Марк Рассказчик, 2024
© Марк Рассказчик, иллюстрации, 2024
ISBN 978-5-0062-5185-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
СБОРНИК – 1. ГЛАВА 1. «БАЛЛАДА О БЕССМЕРТИИ И О ВЕЧНОСТИ». Баллада. Юмор, пародия
…Дух с умом из прозы жизни —
Под действием гармонии мелодий, —
Не подчиняясь слову «вроде»,
У лиры собирает строчек гроздья
И создаёт свой сад гармоний!
Хотя кому-то он покажется нестройный —
Не сложен как и нужно по закону,
Придуманному, конечно же, не мною.
Но льётся лира как небесная роса,
И образ видится как тумана полоса.
Ещё немало кружит образов в душе моей —
И вам я выделяю место в ней!
Марк Рассказчик, отрывок из элегии«В память о брате», 2 сборник.
От воды святой и чистой
Наберём росы лучистой —
Торопиться здесь нельзя,
Ведь берём мы всё, прося…
Дом у Вечности такой,
Что нельзя ступить ногой,
И в дому́ не стен, не окон,
И вход туда не замурован.
Мир вокруг прекрасен очень:
Каждый лист росой омочен,
И лучится, и сверкает
И цветами весь играет,
Свет идёт со всех сторон
И теплом согреет он,
И в прохладе под листвой
Не захочешь в мир иной.
Там ты чувствуешь, что Вечность
Не сулит времён конечность,
И бессмертный этот дом
Не покинешь ты потом.
И от этого там радость
Вечно чувствуешь ты в сладость.
Не скорбит об этом сердце,
Потому что вечно место,
Где ты истинно живёшь,
Где плоды бессмертья рвёшь
С золотых, с листвой, ветвей.
И не бойся, ешь смелей.
С изумрудной той листвой
Ты в тени её постой,
И увидишь, что она
Станет вдруг совсем красна́.
Как такое может быть,
Чтобы лист мог цвет сменить,
Ты пока ещё не знаешь,
И пока не понимаешь.
Но побыв немного здесь,
Окунёшься в тайну весь,
И поймешь, что здесь тебя
Мир окутает, любя.
И какая тайна в этом?
Мы поведаем об этом,
Чтобы знал наверняка
Человек о тех веках,
Что грядут с телесной смертью.
И не сказка это, верьте.
Ведь не зря такой вопрос
К сердцу намертво прирос:
«Что же будет с нами дальше:
Может, будем жить мы в блажи
После смерти тел своих?
Но нас не может быть двоих!».
Дух живёт, живёт и тело.
Но при смерти ты несмело
Будешь душу отдавать.
Но кому? Ты должен знать…
* * *
Есть стезя у нас такая,
Где душа летит простая
В неизвестные края,
Где кричат ей: «Ты моя!»
Ты оглянешься – вокруг
Как-то вдруг сомкнулся круг
Из невиданных существ
Из неведомых веществ.
Страх сковал тебя, и тут
Все тебя к себе влекут,
Чтобы знать наверняка,
Что ты явился на века.
С помощью чудесных средств
И неведомых веществ
Тебя незримо оплетают
И в неизвестно что ввергают.
Неизвестно как подул
Неизвестно что, и ты уснул.
А проснулся – и в руках
Держишь собственный свой страх.
Это будет длиться вечно,
Ведь бессмертье не конечно —
И от этой мысли ты
Захотел испить воды.
Но материя конечна
И молекулы не вечны,
Поэтому здесь нет воды —
Можешь походить туды-сюды.
Но от ног осталось нечто,
Что, конечно, бесконечно —
У вечности ведь нет краёв.
И ты в реальности своих ужасных снов!
Хочешь посмотреть вокруг?
Но нет ведь глаз
И нет, конечно, рук.
Но есть к тебе откуда-то приказ:
«Ты умер, посмотри вокруг.
Для этого умом ты сделай круг,
И сможешь видеть, где теперь
Завис – верь ты этому или не верь».
Окинул взглядом – пустота.
Попал ты, вроде, в никуда.
Но из неведомых глубин
Раздался крик пол-ста мужчин.
Крик надвигается так быстро,
И горизонт смердит нечисто,
И ярких вспышек полоса
Глядит тебе уже в глаза.
Что будет дальше, ты не знаешь,
Но чем-то бесконечным понимаешь,
Что близится недоброе начало.
…И тебя немного укачало.
Сильнее крик – сильнее качка.
«Ну где тут бродит водокачка?
Как можно жить здесь без воды?
Ведь без воды – и ни туды и ни сюды».
Тепло и холод вместе – день чудесный.
Как это можно, неизвестно.
И тут явился на подмогу
Хоть кто-то – но подобный носорогу.
Сказал: «С тобой полно хлопот».
Налил мне нечто в нечто-рот,
И дал в закуску вещества,
Чтоб не кружилась голова.
Я страх держу в своих руках,
Но только не пойму никак,
Куда же делись мои руки —
Быть может, я уснул от скуки?
Нет, действительность права:
Ещё сильнее заболела голова.
А может быть, её здесь нет
И это просто сущий бред?
Обиделся мой носорог,
Сказал: «Ты в вечности, дружок,
Не выбраться теперь отсюда никуда,
И вот тебе твоя вода».
Рис.1—1
«Вода» зависла как-то вечно.
А я подумал уж беспечно,
Что можно здесь попить воды
И скушать из чего-нибудь плоды.
Но я замёрз и стало жарко.
Здесь климат явно очень гадкий
И гадкая на вкус «вода»,
И не сбежишь здесь никуда.
Я понял, от чего болит так голова:
Орут так сильно,
Что не выдержит она
И лопнет в бесконечность – вот это да!
Но это явно Вечность,
И здесь бессмертна бесконечность,
Бессмертна и моя глава
Из непонятно какого вещества.
И боль бессмертна – это точно.
Таблетку нужно выпить срочно
Из непонятных мне веществ —
Лечиться с помощью бессмертных средств.
«Ну ты чудак, – ответил носорог, —
Ведь это только лишь прилог.
А что ты скажешь мне тогда,
Бессмертным мукам отдадут тебя когда?
И это будет навсегда.
И не придёт к тебе тогда
Ни водокачка, ни вода,
Придёт лишь здесь бессмертная беда».
Ну вот, она уже пришла:
«Я вижу, ты́ меня здесь жгла,
До боли душу довела
И напугать меня смогла?»
…Никто не спрашивал меня,
Хочу иль не хочу? Меня кляня,
Повисли надо мной бессмертные слова,
И повлекли в бессмертье злые существа…
* * *
Не очень уж приятен был конец,
И это не бриллиантовый венец,
И друзей, что вроде носорога,
Не нужно допускать и до порога.
Но есть конец повеселее —
В него шагнём мы посмелее,
Чтобы увидеть, что же там
Влечёт к неведомым Вратам…
Итак, мы после смерти в теле вечном
Летим в пространстве бесконечном,
И окружает нас всегда
Какая-то уж вечная вода.
Ну ладно, всё-таки полегче,
Не будет плохо при наплыве встречном
Неведомых ещё существ
Из неизвестных нам веществ.
Приятная, с теплом, прохлада
Приносит сладость вроде шоколада,
И ласковый и нежный баритон
Журчит вокруг меня структуре в тон.
Он утешает мой бессмертный разум,
И мне становится спокойно сразу
Какой-то вечной, сладкой тишиной,
Так что я думаю: «Не нужно мне иной».
По бесконечному пространству
Я пролетел весь космос сразу,
Где звёзды вечные висят
И солнца вечные горят.
Тут впереди я ясно вижу
Какой-то образ вечной ниши,
И в ней как в бесконечности видна
Тропинка к Вечности одна.
Посадку совершил я сразу
По бесконечному приказу.
И тут я понял – это двор.
Но где здесь Вечности забор?
Я понимаю: на дворе
Нет миражей, я не в игре.
Но есть ведь двор и есть забор —
Но в Вечности не виден он.
Поэтому не стало странным,
Когда как в облаке туманном
Навстречу вышел Нечто-Он —
На нём был длинный балахон.
Рис. 1—2
Я обомлел, но понял сразу:
Посадку сделал по его приказу.
И вот теперь стоим мы оба:
Он – как-то вечно, ну а я – прикован.
Рукой он вечностью махнул
И я скорей главу пригнул:
Вдруг, думаю, прихватит с маху
Мою уж больно вечную рубаху.
Он улыбнулся, но спокойно,
И слово полилось так стройно,
Что бесконечностью запахло —
И вдруг не стало больше страха.
Он произнёс так вечно то,
Что мне здесь крупно повезло.
Пересказать слова не смею,
Покуда говорить я вечно не умею.
Но я всё понял: «Всё понятно»,
Хотя не смог ответить внятно.
Но мне ведь было невдомёк,
Что это вечный был урок.
Теперь меня начнут учить,
Как нужно вечно мне здесь жить,
И где есть вечная вода.
И где растёт такая же еда.
Я знал из книжек, что с другими
Жить нужно дружно – это проходили.
Но Он твердит мне о любви —
Пойди его сейчас пойми.
Поэтому не мог никак
Я выбрать слово, словно знак,
Который мне поможет быстро
Попасть туда, где, вроде, вечно чисто.
Но мне сказали: «Всё, пошли,
Ведь мы уже почти дошли
До места, где ты будешь жить
И где не будешь ты тужить.
Здесь будешь вечно развиваться,
Чтобы без дела не слоняться,
И чтобы в Вечности душа
Избавилась от былого миража.
Ну а когда начнёшь ты думать
О вечном – что с любовью лучше будет,
Тогда покажем мы тебе,
Где есть любовь на вечной той звезде».
И в бесконечном этом мире
Я видел розы как в сапфире —
Шипы у розы из алмазов,
Но я не понял это сразу.
Деревья радужно сияют,
Плоды мой вечный разум привлекают.
И никогда не видел я,
Чтоб было где-то полымя.
Но после вечного урока
Стал относиться вечно строго
Я к вечной собственной душе —
И вроде, до любви достиг уже.
Но вот когда́ со мной случится
То, что Нечто-Он ко мне яви́тся,
Того я в Вечности узнать не смог,
Не смог и бесконечности переступить порог.
* * *
Конец намного веселее
И парень вроде бы мудрее.
Такие, в общем, брат, дела:
Учись, пока ты жив и смерть не прибрала.
Но в Вечности ещё есть путь,
К которому нельзя примкнуть,
Пока ты на земле не встретишь
Любовь, которою засветишь.
Любовь же эта не простая:
Не к мужу иль жене, и не земная,
А собственно, такая же как Вечность
И свет её уходит в бесконечность.
Она бессмертна и жива.
И в нас имеет все права
На обладание душою:
Чтоб сделалась она живою,
Такой, какой ей жить придётся в Вечном.
Ведь в этом свете бесконечном
Всё оживёт, но по-другому,
Не как у нас, не по-земному.
И вот с такою-то любовью
И тело станет как живое:
Как будто в Вечности оно
Бессмертие приобрело.
С таким вот телом умирать —
Так это прямо благодать.
Куда пойдёт твоя душа,
Не быв подругой миража?
Конечно, не застрянет там,
Где я бывал недавно сам,
О чём поведал нынче вам —
Соратникам по миражам.
Минуешь даже ты ту нишу,
Которую я до сих пор так ясно вижу.
Минуешь вечный ты забор,
Проводит тебя Вечно-Он.
И провожая в Вечно-Царство,
Даст для души твоей лекарство,
Чтоб ты совсем не волновался,
А тихо в Царство добирался.
И в этом Царстве так прекрасно,
Так бесконечно вечно ясно,
Что дух от вечной теплоты
Становится с Царём на «ты».
На вечном, у души, челе
Печать стоит – «любовь во мне».
И этот вечно-зримый знак
Есть пропуск – если что не так.
А что там может быть не так?
По сути – это я сказал вот так,
Чтоб проще было вам понять,
Чего от Царства можно ждать.
Без благодати никому
Нельзя пройти через стену́,
Поэтому и на челе
Печать стоит – «любовь во мне».
Тогда легко вас пропускают.
Для вас преграды сразу тают
Из вечно чистого того,
Что непонятно из чего.
И кто сказал, что точно знает,
Что́ вечно чисто сразу тает,
Тот ничего не понимает,
А миражи лишь навевает.
О людях говорю земных,
Где в подсознании у них
Живут сплошные миражи,
В душе же прячутся ежи.
Иголки сразу выставляют,
Когда к ним с правдой попадают,
И колют правде той в глаза,
Чтоб не творила чудеса.
Ну что ж, не хочешь? Будь что будет.
Да только сердце не забудет,
Какая в мире том краса,
Какие всюду чудеса!
И я у Вечности спросил:
«Сколько в бессмертии я жил,
Пока нашёл любовь бессмертну,
А миражи былого в вечность ввергнул?»
Она ответила мне так,
Как Вечно-Он у Царских Врат —
И понял я её слова,
И что она всегда права.
Она сказала: «Вечность – это
Не царская тебе карета,
Чтобы кататься по волнам
У Вечности то тут то там.
Прожил ты столько, сколько нужно,
Чтобы венец твой был заслужен
И чтоб печать в челе была.
Чтоб были у тебя права
Войти в те Царские Врата,
И где бессмертна теплота,
Где дух от этой теплоты
Становится с Царём на «ты»».
* * *
Всё это я не знал,
Теперь я это знаю.
Судьбу благодарю,
Что это понимаю.
Но как мне быть с собой,
С ужасной темнотой,
Как выбраться оттуда,
Ещё я жив покуда?
Возьмусь-ка я за дело.
Как всё же надоело
Мечтать о чём-то вечном,
Ведь дух так покалечен.
Попробую, а вдруг успею,
Тогда к Царю войти посмею.
Проводит меня Вечно-Он —
Я больше не хамелеон.
…Я стал скучать по вечно чистой,
Бессмертной и всегда лучистой,
Прекрасной, дивной той заре,
И хочется туда скорее мне.
Но вот беда: не знаю я,
На сколько я попал сюда?
Август 2018г.
Глава 2. «ПРИЗРАКИ ЦИВИЛИЗАЦИЙ». Баллада, лироэпика
В тумане зыбком флот стоит.
Луною мачты серебрит
У этих дивных кораблей,
Что обошли уж сто морей.
Не много это и не мало.
Но так загадочно уж стало
Их появление везде,
Что трудно верить и звезде.
Так вот бывает: тихо в море,
Волна играет на просторе,
И вдруг откуда ни возьмись
Флотилия стоит – хоть покрестись!
От неожиданности все
Уже не верят той звезде,
Которая вещает с неба
И обещает всем победу.
Но некоторые всё же верят,
И верно, жизнь мерилом мерят
Сияния от той звезды,
Не измеряя ход воды?
Или, быть может, люди раньше
Считали, что звезда подскажет,
Победа будет или нет,
Считая, что ответа больше нет?
Как бы то ни было, с морями
И с их великими штормами
Случаться стало очень странно
То, что теряться стали страны.
И поговаривают тут,
Что перемены в море ждут,
Когда флотилия вернётся
И в море вдруг огонь взметнётся.
Уж больно странная она:
Когда вдруг успокоится волна
И всходит красная Луна,
То на́ море флотилия видна.
Казалось бы, что тут такого?
Ведь корабли на море так не но́вы.
Но здесь реальность атакует.
И потому в морях бытует
Поверье: из-за этих кораблей
Теряется земля среди морей.
И это явная реальность,
А не ночей холодных шалость.
Куда уходит вся земля,
Когда свет лунный на морях
Обозначает те дороги,
Что не пройти – уж если строго?
Чего уж только не бывает,
Когда корабль в море уплывает —
Возможно всё и всё реально,
И стойкость к чудесам похвальна.
Но если ты услышишь вдруг
На море очень странный звук,
И если будет сильный стук,
То что ты скажешь, люди врут?
Ты сам увидишь это явно,
Поймешь, что это очень странно,
Увидишь собственными глазами
То, что на́ море стоит часами.
И вот тогда ты точно скажешь,
Что сам себя здесь не обманешь,
И что действительно Луна
Бывает здесь тогда красна́.
И флот является нежданно,
И всё бывает как-то странно:
Как будто вырос из воды
С любой, конечно, стороны.
И очень многие мечтали
Подплыть к нему, но успевали
По лодкам только разместиться,
Как начинает флот светиться
Уж больно дивными огнями,
Которые и гаснут сами,
И загораются опять —
И невозможно то́ понять.
На них нет не людей, не жизни,
А лишь огни вокруг повисли
И невозможно подойти,
И путь там к флоту не найти.
Но кто же этим управляет
И кто об этом что-то знает?
На море явно чудеса
Творит нам лунная краса!
* * *
Какой-то смелый человек,
Прожив почти что целый век,
Сказал, что сможет всё узнать
И сможет правду всем сказать.
Он был в морях не новичок
И рыбу ловил не на крючок.
Ему знакомы были тайны,
Которые другие слышали случайно.
Он был мудрее остальных,
И был силён, а так же тих.
И он сказал: «Иду в моря,
Не забывайте про меня».
Дождавшись утра, на рассвете,
Он вышел в море, по примете,
И рассчитал свой ход пути
Так, чтоб к Луне успеть дойти
До мест, где пропадает вся земля
И не увидишь её даже с корабля.
И там, конечно же, должна
Луна быть я́рка и красна́.
И флот там должен появиться
И под Луною засветиться.
И знает точно наш моряк,
Что это мудрым верный знак.
Проплыв не мало дней на море,
Он отдохнуть лёг на просторе,
Качаясь в лодке на волнах,
Не думая и о штормах.
Сомкнул глаза и в кой-то веке
Поддался сну, что в человеке
Являет силу сей природы,
Чтобы забыть ему невзгоды.
Проспав не много и не мало
Он встал, увидев, что с ним стало,
И как туманится в глазах,
И что-то светит в волосах.
Но он был мудр и был спокоен,
И был серьёзно он настроен,
Чтобы увидеть, что же здесь
Чудесного на море есть.
И вот что сделал наш моряк —
Так как он не был в том простак:
Он посмотрел по сторонам
И оценил, что видно там.
И вот он видит: вдалеке —
Как будто бы на маяке —
Свет от Луны свети́т так ярко
И по воде путь стелит гладко.
Не видно больше ничего.
Но он не верит всё равно,
Что ничего здесь не случится.
И глаз его, как глаз у птицы,
Которая имеет зоркий взор.
И он несёт ночной дозор,
Чтоб не уснуть наверняка,
Не оплошав на все века.
Вот ветерок легонько дунул.
Свой палец в рот моряк засунул,
Чтобы узнать, откуда ветер
Принёс ему с морей известий.
И мокрый палец подсказал,
Что будет то, что он искал,
Ведь ветерок со стороны Луны
Подул без возмущения воды.
Что же бывает, когда вам,
Бродящим долго по морям,
Привидится внезапно вот такое —
И непонятное и очень уж большое?
Тогда, наверное, усы
Поднимутся как на главе власы,
В глазах уставших вспыхнет ужас,
Как будто не в морях бывал, а в лужах.
Так стало с нашим моряком.
Хоть мимо моря не ходил пешком,
А плавал на немалых кораблях —
Но не бывал в таких местах.
Вот чудо, такого не бывало:
Вдали него флотилья встала,
И та земля, что недалече тут была,
Сама тихонько по́д воду ушла!
Луна вдруг цвет свой изменила
На красный с белого, как было,
И на флотилью засветила,
И озарила то, что было.
Но что там было! Моряка
Как молодого простака
Внезапно дрожью охватило
Ото всего, что видно было…
Рис.2—1
Стоит весь флот, и в лунном свете
Заря зажглась как на рассвете,
Составленная из огней,
Вдруг собранных со всех морей.
Они светились очень странно
И пропадали так внезапно,
Как будто сдунули свечу,
И загорались как-то непонятно.
На кораблях вдруг силуэты
Выписывали такие пируэты,
Что видно было – здесь они
Откуда-то извне пришли,
Вдруг исчезая, снова появляясь,
Друг с другом невидимо сражаясь.
Вокруг, спиралею вращаясь,
Звук шумел, и к мачте поднимаясь,
Он разносился по волнам
По всем, в округе, сторонам.
И продолжалось это долго:
Пока и звуки все умолкли,
Огни ушли, ушли и люди,
И всё, что глаз мой не забудет.
Ушла Луна и вместе с ней
Земля восстала из морей,
Как будто там всегда стояла
И никуда не пропадала,
А только призраки над ней
Сильнее были и видней…
И так моряк всю ночь стоял,
А утром призрак провожал.
Сам был всю ночь в его сияньи,
И помахал им на прощанье.
Когда же прибыл он домой,
То дал ответ совсем простой,
Сказав всем: «Это только призрак,
Где временно́й поток так низок,
Что прикасается и с нами,
И с нашими в морях волнами,
Являясь перед нами чудесами,
Которые и видим мы глазами».
И перестали люди думать,
Что флот тот на морях всех губит.
А этот призрак ещё довольно долго
Являлся на морях, но мы не знаем, сколько.
* * *
Расскажем теперь историю одну,
Как уходили люди на войну
И видели в полях сражения такое,
Что не сравнится с этим и кино немое.
В былые времена все люди знали, —
И сердцем это понимали, —
Что если ты увидел где-то нечто,
То это не из мира здешнего, конечно.
Да и сейчас об этом знают,
Но до сих пор за чудо принимают
Обычные природные явления:
Перехлёст времён или затмения.
И страхов в этом больше, чем реальности.
И придают явлениям тем больше важности,
Чем необычнее и непонятнее явление,
Хотя наука объяснила «чудности» затмения.
И так же можно объяснить любое «чудо»,
И даже то морское Чудо-Юдо,
Которое в былинах выплывает
И всех из прошлого людей пугает.
Вот так же запугали всех тогда —
В давно ушедшие и древние года —
Явления «чудесные» на поле битвы,
Которые вокруг всем было видно.
Итак, как было дело изначально?
Пришла война и было то печально.
И дети не успевали нарождаться,
А надо уже с подросшими прощаться.
По поселениям собрали войско,
Одетое не очень броско
По бедности и по простоте,
Которая в те времена была везде.
У каждого в руке копьё блестело,
На поясе помельче оружие висело.
В повозки уложили провиант,
Чтобы вернулись живыми все назад.
Не много и не мало дней прошли,
Довольно далеко от дома отошли,
И прибыли походом на место битвы,
Где стан противника далече было видно.
И подошли туда другие племена,
В которых силушка была видна,
И стали воеводы совещаться,
Как супротив пришельцев драться.
Опытные в этом деле воеводы
Разбили всех людей на взводы,
И каждому там объяснили суть.
И стражникам указ был – не уснуть.
Ещё прошло немного время.
Тут воевода лёг на землю
И стал прислушиваться к ней:
Звук шёл от топота коней.
Но это войско было пешим.
И путь до битвы был отслежен,
Чтоб с конным войском воевать
И победить внезапно тать.
Никто не знал, что будет дальше.
И не было такого раньше,
Чтоб были немощны войска
И рядом не было леска́.
Но все в те времена мужчины
Имели очень много силы,
И были духом так сильны,
Что раны были не важны.
И мужество в них так горело,
Что подступиться не успело
Противника всё конно войско,
Как защитников войско налетело.
Рис.2—2
И тут случилось неожиданное чудо:
Послышались вдруг звуки ото всюду,
И из птицы какой-то неизвестной
Посыпались огни. Она была… железной!?
По полю ехали железные… повозки!?
И клюв у них торчал!? И парень рослый
Из дырки сверху всем рукой махал,
Кричал: «Сейчас я вам поддам!»
Из клюва вырвались огонь и громы,
И грохот был таким суровым,
Что инцидент на поле был исчерпан —
Все разошлись откуда кто приехал.
И долго там никто не воевал.
Народ легенды из уст в уста передавал
О необычном небесном заступлении
И о странном каком-то наваждении.
Что ж это было: заступление
Или реально – наваждение?
А может, лунное затмение
Всех привело в такое заблуждение?
И всё-таки такое было и бывает,
Когда времён слои друг друга покрывают,
И видимое с невидимым играет,
И кажется, что что-то дивное бывает.
Мы в чудеса привыкли верить без оглядки,
И с разумом своим играем в прятки,
Желая спрятаться от истины скорее,
И как нам кажется, становимся мудрее.
И мы не думаем, что мир, где мы живём,
Порос и предрассудками, новьём, быльём.
А вот в реальность верить не хотим,
Поэтому в потёмках разума блудим.
А мир наш безгранично тонок,
И голос тайн необычайно зво́нок.
Его услышать можно в тишине:
Он из Творения шлёт сигнал вовне.
И если не бояться и не думать,
Что страх способен нам придумать,
То можно всё увидеть так реально,
Что байки будет слушать странно.
Мы с миром единая система —
Для этого отдельная есть тема, —
И с этим пониманием нам нужно
От предрассудков отречься дружно.
Они затрагивают любые темы.
И оглянуться даже не успеем,
Как поглотит нас лжи густая тьма —
И пожалеем об этом мы весьма.
А кто погряз в сей лживой тине?
А может и завис посередине,
Иль сделал только первые шаги
И думает, что лжи сей байки дороги́?
Попробуем и в этом разобраться,
Чтобы самим себе признаться,
Как далеко мы в этой лжи зашли,
И куда в конце концов пришли?
Затронем тему и религий,
Которые нам одевают те вериги,
В которых невозможно и понять,
Куда же падать, а может быть взлетать.
Поговорим мы также о сверхсиле,
Которую и поколения уже забыли.
Но богатыри реально жили,
А сейчас уже такого наговорили…
Продолжение следует…
Сентябрь 2018г.