Read the book: «Под Вифлеемской звездой»
– Мадемуазель! – Се-Крер галантно склонился к руке фрейлины, целуя пальчики с аккуратным маникюром, по синему фону которого расцветали золотистые блёстки звёзд. – Ваше чувство вкуса безупречно! – немедленно сориентировался он и, воспользовавшись поводом, задержал пальцы прелестницы в своих руках, демонстративно любуясь переливами блёсток.
Фрейлина смущалась, краснела, но – Кая отчётливо это видела – была польщена и получала от комплиментов соловьём распевшегося Се-Крера искреннее удовольствие.
Стало обидно вдвойне: и от того, что ей, как принцессе, не полагалось делать яркий маникюр – а так хотелось! – и что приятель уделяет столько внимания другой.
Се-Крер, впрочем, тратил своё красноречие не ради пустой любви к искусству; совершенно задурив голову вконец очарованной девице, он добился от неё того, чтобы она, смущённо хихикая и посылая ему кокетливые взгляды, вышла из покоев принцессы, оставив её, таким образом, наедине с визитёром. Совершенно недопустимое этикетом положение вещей – но, конечно, это не заботило ни самого Се-Крера, ни Каю!
– Фух! – с видом человека, хорошо исполнившего свой долг, Се-Крер рухнул в первое подвернувшееся кресло и деловито начал: – Льдинка, есть дело!..
С этой фразы всегда начинались все её неприятности, поэтому она сухо перебила:
– Ты мог бы не флиртовать с моими фрейлинами столь откровенно!
В тоне её, впрочем, упрёк ощутимо смешивался с обидой, и он эту обиду, конечно, различил.
– Не ревнуй, Льдинка! – дурашливо прижал он руку к сердцу и заверил: – Ты же знаешь, я весь твой! – и снова полным энтузиазма тоном вернулся к своему: – Тут такое дело!..
Кая возвела глаза к потолку, тщась подавить улыбку. Она уже точно знала, что ввяжется в эту авантюру, в чём бы та ни состояла, но нужно же было показать, что она глубоко осуждает столь нелепое и детское поведение! Ей было, в конце концов, уже целых двенадцать – совсем взрослая барышня! – а ему!.. Ему и вообще -шестнадцать! А ведёт себя, как ребёнок!
– Нам нужно сбежать с Рождественского пира! – пылко посвятил её, меж тем, в детали своего плана Се-Крер.
– Нам? – вежливо приподняла бровки принцесса. – Нужно? – подчеркнула она голосом, что конкретно ей точно ничего такого не нужно.
– Конечно! – он вскочил и яростно закивал, а затем выдал козырной аргумент: – Ты же хочешь найти звёздную диадему принцессы Деи?
– Звёздную диадему? – поражённо вскочила вслед за ним Кая, чувствуя, как сердце замирает от восторга и удивления. – Но как?!.
Легендарная диадема, принадлежащая одной из принцесс древности, была воспета балладами – но, Кая была совершенно в этом уверена, в королевской сокровищнице этой диковинки не было.
Рассиявшись от удовольствия и самодовольства, Се-Крер вытащил из-за пазухи какой-то листок и с видом самым торжественным расстелил его на столе. Оба они незамедлительно склонились над ним – это оказалась карта дворца.
Точнее, не совсем дворца – одного из этажей того самого крыла, в котором жила сама принцесса.
– Откуда у тебя?.. – удивилась Кая, осознав, на что именно смотрит.
Планы дворцовых строений были стратегически важной информацией, которую тщательно охраняли.
Её удивление ещё польстило Се-Креру; выкатив грудь вперёд, он принялся рассказывать, как сперва считал окна на фасаде и мерил шагами внешнюю стену, а потом – с большим трудом и риском выяснял, какие помещения за этими окнами расположены.
Кая слушала его, замерев от восторга и восхищения: ей казалось, что друг совершил просто необыкновенный подвиг.
– Вот здесь! – торжествующе ткнул пальцем в место на карте Се-Крер. – Окна есть – а что за ними? Никто не знает!
Недоверчиво прищурившись, Кая начала всматриваться в чертёж.
В самом деле. Правее сомнительного места были покои для королевских родственников – Кая не раз в них бывала, когда в гости приезжали дальние члены семьи. Левее была столовая и прилегающие к ней подсобные комнаты… Кая нахмурилась: ей всегда казалось, что столовая должна примыкать к одной из гостевых.
Она высказала свои сомнения прямо.
Се-Крер закатил глаза и переспросил:
– А ты из какого окна мандарин кидала?
Кая вспыхнула, осознав, что друг снова использовал её втёмную: он, в самом деле, однажды просил её выбросить ему в окошко мандарин, и она так и сделала, что в своё время показалось ей безобидной и забавной шалостью.
Пронзая Се-Крера гневными и обиженными взглядами, она ткнула в изображённое на карте окно.
– Ну! – торжествующе воскликнул Се-Крер и уверенно ткнул в другое: – А вот из этого твой дядя тогда фейерверком любовался!
Кая уставилась в схему. Спальня дяди должна была замыкать гостевую анфиладу, так что, в самом деле, между ней и столовой оставалось ещё два таинственных окна!
Азарт и предвкушение захватили её с головой, и Се-Крер вполне увидел это по перемене в её лице и взгляде, поэтому с большим удовольствием принялся раскрывать свой план дальше:
– Так что сбегаем с Рождественского пира – и смотрим!
Кая радостно закивала; приключение обещало быть изумительным!..
– Но при чём тут диадема принцессы Деи? – вспомнила вдруг она.
На самом деле, она уже согласна была участвовать в этой авантюре и безо всякой диадемы; но почему-то же Се-Крер про неё говорил!
От довольства собственным умом тот совсем надулся, потом постучал себя пальцем по виску и важно провозгласил:
– Напомни, на что в балладе смотрела в окно её матушка, дожидаясь короля с похода?
– На цветущие каштаны, – растерянно ответила Кая, совсем не понимая, при чём тут это.
Оценив степень недоумения на её лице, он фыркнул:
– Льдинка, не глупи! Где у нас каштановая аллея?
Кая восхищённо ахнула и прижала ладошку ко рту. В королевском саду была всего одна каштановая аллея, и видно её было как раз из гостевых спален и столовой!
– Ты думаешь?.. – задыхаясь от восторга, переспросила она.
– Ну конечно! – эмоционально взмахнул руками он. – Это была её комната, Льдинка!
Сердце Каи понеслось вперёд бешеным галопом.
– И её заперли после её смерти?.. – поражённо догадалась она.
– Ну точно же! – пылко заверил Се-Крер, который уже успел все эти выводы продумать.
Ещё с минуту они обменивались восторгами по поводу открывшейся им тайны.
Безоговорочно было решено, что с Рождественского пира они оба сбегут и отправятся искать вход в таинственную комнату.
…решить было проще, чем сделать.
Нет, Кая, конечно, вовремя отметила, что друг с пира улизнул – кому особо было до него дело?
Но она сидела рядом с отцом, у всех на виду, и просто выйти из-за стола совсем не представлялось возможным. Да и, если честно, совсем не хотелось: после строгого Рождественского поста представленные на столе яства казались даже ещё более аппетитными! Кае отчаянно хотелось попробовать их все – и особенно сладкое! Повара всегда старались с десертами, чтобы порадовать принцессу…
По совести сказать, после ночной службы ещё и спать ощутимо хотелось – Кая привыкла ложиться в одно и то же время, и сегодняшнее ночное бдение весьма выбивалось из её графика, и ей даже стало казаться, что она уснёт прямо за столом! Как маленькая!
Это, конечно, и было её планом: отпроситься у отца, сославшись на то, что ей очень уж хочется спать. Это было бы естественно, и отец ничего бы не заподозрил; но как же не хотелось признавать перед ним слабость такого рода! Как же ей хотелось восхитить его тем, какая она взрослая, и стойкая, и волевая!..
Кая уныло ковырялась в праздничной тарелке: покрашенная в тёмно-синий керамика вся была расцвечена вкраплениями золотистых звёзд. У них было принято каждое Рождество продумывать декорации в соответствии с какой-то темой, и темой этого года стало звёздное небо.
