Единственная для проклятого

Глава 1

Выключив компьютер я уже собиралась лечь в кровать как услышала цокот коготков по подоконнику.

Филя, лапочка, прилетел поздороваться. На цыпочках, чтобы не дай бог не разбудить бабушку, убрала москитную сетку и впустила ночного гостя.

– Хороший мой – шептала я, гладя перышки – Как хорошо, что ты прилетел. Опять сбежал? Доли ругаться будет.

– Уф! Уф! – был мне ответ.

– Тише! – я оглянулась на дверь, не идет ли бабушка – Ты же знаешь, стоит ей узнать, что вы приехали, меня из дома не выпустят! А у меня скоро выездное соревнование, мне нужно паинькой быть!

Словно поняв мое возмущение Филя сел ближе и больше не произнес ни звука. Я еще долго гладила перышки своего любимца. Только ему я могла безоговорочно доверять. Если бы бабуля знала хотя бы десятую часть моей тайной жизни не миновать мне переезда. А я не могла позволить себе жить в глуши, во всяком случае пока и с бабулей.

Нет, вы не подумайте, она хороший человек, просто с ней сложно.

Будильник звонил еле слышно, но за последние годы я привыкла вставать рано и часто была на ногах еще до его звонка. Голова не сказать, чтобы болела, но гудела от явного недосыпа. Еще бы, до трех с Филей обнималась. Решив не издеваться над собой сделала урезанную зарядку и отправилась собираться. «Сейчас зеленый чай и можно будет жить! Возьму с собой яблоко и перекушу в школе.» мысли вяло копошились в до конца непроснувшейся голове.

«Бонс! Я надеюсь ты сделала мне доклад по химии?» – сообщение от Макса вернула меня в день сегодняшний. «Да. Все как обычно.» – написала я и отправила, не дав себе и шанса передумать.

Все как обычно это значит в восемь в перке перед школой. Не успела я положить телефон как пришло оповещение о зачислении платы. Не поймите неправильно, но давать списать ДЗ всем подряд за просто так мне жалко. Почему я должна стараться и прикладывать усилия, а некоторые получать все готовое? Ученые в институтах тоже не за спасибо работают. И потом я никому не навязываюсь, кого не устраивает, пусть решают сами. Таким образом успокоив свою совесть еще в классе восьмом, сейчас я уже спокойно относилась к продаже плодов своего ума. Плата была не большой, но зато практически каждый день находились желающие спивать тот или иной предмет. А есть еще доклады, рефераты, сообщения и прочие, и прочие. Сейчас я могу похвастаться солидной суммой на счете, на квартиру конечно не хватит, но при рачительном отношении на первый курс должно хватить. А то что придется учиться на свои я почти не сомневалась. Моя бабушка, Трегубова Анна Ивановна, хотела видеть меня юристом или экономистом. Как она любит повторять и работа в тепле и должность статусная, денежная. А то что я мечтаю стать врачом, желательно хирургом никогда ее не интересовало. Быть примерной девочкой и слепо выполнять чужую волю, ломая себя и свою жизнь не собиралась. Наверно во мне было больше от самой бабушки, чем от родителей. Во всяком случае упрямство и силу воли с долей расчетливости и прагматизма я точно взяла ото всех.

Моя мама, была примерной дочерью своих родителей. Дедушка погиб в Великую отечественную, совершив героический подвиг. Бабушка, еще молодая тогда женщина, осталась с маленьким ребенком на руках совершенно одна. Замуж она так и не вышла, растила дочку сама всем соседкам на зависть. Тихая, спокойная и покладистая девочка не доставляла проблем. И вот однажды уже будучи студенткой медицинского института моя мама, Трегубова Надежда Васильевна, отправилась с подругами в цирк. Это стало началом конца, как любит говорить моя бабушка. Дело в том, что во время представления мама встретила моего папу. Рассказать их историю любви я не могу, к огромному сожалению. Но то что бабушка была категорически против их брака и за все время не долгой, но счастливой семейной жизни так и не приняла ее выбор знаю точно. Они поженились через месяц после маминого совершеннолетия. А спустя год родилась я.

До моего первого юбилея я росла в любящей семье цирковых артистов. Папа, Бонс Сергей Викторович, жгучий брюнет двухметрового роста так и выступал в цирке. У него было много номеров, но мне запомнился один, где он демонстрировал просто богатырскую силу. Но в основном он занимался животными, ветеринар по образованию он легко ладил и с тиграми, и с собаками. Мама стала гимнасткой, Она в противовес отцу была хрупкой блондинкой и едва доставала ему до груди.

Я была ее точной копией, невысокой, хорошо сложенной блондинкой. Раньше меня это не напрягало, но после того как сформировалась фигура окружающие перестали воспринимать ф серьез. И ладно бы только новые знакомые, многие учителя каждый раз высказывали удивление ставя высший бал за очередную контрольную работу.

У-у-у-у!!!! Как же меня это бесило, не передать словами! Могу смело сказать, что моя кукольная внешность и длинные светлые волосы больше мешали чем помогали. И что только я ни делала что бы избавится от стереотипа что все блондинки дуры. Помогли только радикальные меры, а именно полная сменена имиджа. Теперь я крашусь в среднестатистический, невзрачный коричневый цвет. А под мешковатой одеждой фигуру сложно рассмотреть. Хорошо, что в моду вошли толстовки и свободные майки.

– Опять завтракаешь на бегу! – Бабушка стояла в дверях своей спальни и недовольно на меня смотрела.

– Не переживай, я взяла яблоко и йогурт, перекушу на перемене. – подхватив сумку я была готова бежать. – Я ушла, буду после двух, сегодня у Марии Степановны контрольное занятие.

– Как освободишься сразу домой. Я сегодня приготовлю твой любимый грибной суп. И запеканку.

– Спасибо. Обязательно! – как бы не сложилось в дальнейшем, моя жизнь бабушку я очень любила.

Посмотрев на часы, я застонала. Если пешком я как раз к звонку дойду до школы, а мне к восьми нужно быть в беседке. Значит поеду на газельке. Хорошо, что окна нашей квартиры на противоположную стену. Дойдя до остановки, я запрыгнула в подошедший транспорт. Почти все маршруты идут мимо школы, что не может не радовать.

До беседки я добралась как раз вовремя, за пару минут до назначенного времени.

– Привет! Все готово? – Макс сидел в беседке и с трудом открыл глаза услышав меня.

– Конечно! – меня каждый раз удивляют такие вопросы. За все время моей подработки я не подводила еще никого и все равно каждый раз все задают один и тот же вопрос. – просмотри и скажи, что не понятно. Пока есть время постараюсь пояснить. И да там в третьем разделе ошибка. И список литературы не полный. Алексей Николаевич не поверит если ты сдашь идеальную работу.

– Ой Лиска, не грузи! Перед уроком прочитаю и что-нибудь отвечу. Сама говоришь, если все вызубрю он не поверит, только еще больше копаться будет.

– Еще раз меня так назовешь, остальные работы будешь делать сам! – Коверкать мое имя самый верный и быстрый способ вывести меня из себя.

– Все, все! Прости меня, больше не буду! – Макс поднял руку, останавливая мое возмущение.

– Электронный вариант я скинула тебе на почту. – с чувством выполненного долга я встала и ушла из беседки. Не удивлюсь если Макс проспит первый урок, видно хорошо вчера погулял.

Я не спеша шла по парку к школе. У меня было в запасе минут двадцать. Если честно в школу не хотелось совсем, ничего нового мне там сказать не могут, с репетиторами мы прошли все уже давно, при желании я еще в прошлом году могла сдать все выпускные экзамены. Может отпроситься? Так, сегодня суббота, значит всего пять уроков. Английский, физика, биология, алгебра и физра. Решено, отсижу английский, а с остальных отпрошусь. Эта грымза, Амалия Аркадьевна, обязательно донесет бабушке, если я не появлюсь. И ее не волнует, что я говорю на английском как на родном, положено присутствовать значит надо. Еще и живет рядом, буквально в соседнем подъезде. Ладно, осталось недолго.

Восприняв непослушание мамы как недостаток, со мной она старалась быть жесткой и строгой. Надо отдать ей должное никогда она не проявляла жестокости. Все было по-военному строго и дисциплинированно. Бабушка вообще растила из меня леди. Со смертью родителей в автокатастрофе она взяла меня под опеку и сразу же стала искоренять все вредные, по ее мнению, привычки. Так под запрет попали многие мультфильмы, поп-музыка и конечно же вредная и неполезная еда. За то появились раз в неделю занятия в конноспортивной школе, няня со знанием двух иностранных языков, пятиразовое здоровое питание и по-военному строгая дисциплина. В итоге уже много лет мой день начинается в шесть, зарядка, водные процедуры, полезный завтрак в виде геркулесовой каши, пешая прогулка до школы, занятия, обед, потом уроки и репетиторы, занятия в секциях, а перед сном чтение одобренных книг и в десять отбой.

Вы не подумайте, я не против дисциплины и здорового питания, но все должно быть в меру!

То, что мой образ жизни значительно отличается от образа жизни моих одноклассников я осознавала как-то резко. Помню учитель объявил, что мы всем классом после школьной линейки идем в поход. Я летела домой на крыльях, решая, что нужно взять с собой. Мои мечты разбились об отповедь бабушки. Она потом еще долго объясняла мне как должна себя вести хорошая девочка. Слезы не помогли, а на угрозу голодовки она просто заметила, что стройность еще никому не повредила. С этого случая я стала в классе белой вороной, а у меня появилась своя, тайная ото всех жизнь.

Не буду пересказывать все проблемы подросткового образа, просто на себе убедилась, насколько бывают жестоки дети. В какой-то момент пришло понимание о необходимости уметь себя защитить. Так я три месяца тайком ходила на Джиу-джитсу. Ходила бы и дальше, если бы мастер, как оказалось живущий по соседству, не спросил у моей бабушки почему мы не приобретаем форму. В тот день мы впервые крупно поссорились. Я была готова сбежать из дома, только бы настоять на своем. Бабушка пошла на уступки, попутно записав меня еще и на художественную гимнастику. Весь мой день был расписан по минутам, и каждую минуту был тотальный контроль. Но как говориться в поговорке заключенный всегда найдет способ сбежать из тюрьмы, ведь заключенный думает о побеге 24 часа в сутки семь дней в неделю, а сторож только в свою смену. Вот так и я, шаг за шагом, выстраивала свою тайную жизнь. Сейчас я могу с гордостью сказать, что добилась относительной свободы в обход бабушкиному контролю. Три из четырех репетиторов выдают задание и проверяют выполненное, отпуская с занятий раньше или позволяя заниматься своими делами. И им хорошо, деньги за занятия все равно платятся, и мне хорошо, хоть немного свободного времени. Намного легче стало последние пару лет. Что бы продолжать заниматься с мастером мне требовалось учиться на отлично и не сделать домашнее задание для меня было недопустимо.

Через пару месяцев итоговые экзамены, потом поступление.

После звонка на перемену, я побежала к учительской. Если получится договориться с перепадами, мне даже пропуск не поставят. К моему удивлению все получилось. Хорошо иметь репутацию правильной девочки и отличницы. Солнышко пригревала, и я решила побаловать себя в свой импровизированный выходной.

– Привет Чоки! – поприветствовала я знакомого официанта. – Мне как обычно.

– Привет. Сейчас. Подождешь пятнадцать минут, я сделаю свежие?

Я кивнула и села у окна. С Чоки мы общались уже месяцев восемь. Как-то раз я так же как сегодня устроила себе выходной и решила побаловать себя суши. Вот сижу я и жду официанта, а приходит молодой парень и практически не понимая русского пытается принять заказ. Мы тогда общались на английском. Разговорившись я услышала невеселую историю его семьи. Отца убили и осталась мать и семеро братьев. Он как старший отправился в далекую Россию заработать семье. Как он решился приехать к нам, не зная языка меня всегда поражала. Поддавшись порыву предложила свою помощь. Сначала просто занимались, потом сдружились и сейчас уже он учил меня японскому. И еще у него просто кулинарный талант, такие суши я больше нигде не пробовала.

– Вот, все как ты любишь! – Чоки ловко поставил на стол поднос с суши и горячем чаем. – Ты надолго? Подождешь меня? А то там заказ большой.

– Нет, я перекушу и побешу дальше. Мои в город вернулись.

– Тогда до встречи. – на ходу ответил парень и скрылся на кухне.

Я сидела у окна и наслаждалась тишиной. Просто удивительно как дизайнеру удалось передать суть поднебесной. Это там, за порогом ресторанчика был большой город с его шумом и суетой. Здесь была тишина и умиротворение, хотелось просто сидеть и ни о чем не думать.

За столиком я просидела минут сорок, смакуя вкусную еду и настоящий зеленый чай. Потом убрала все за собой и вручив упирающемуся другу чаевые отправилась дальше. Сегодня по маршруту у меня был цирк. Уже много лет наш небольшой городок был первым в их летнем гастрольном туре. И если Филя прилетел значит и остальные в городе. Не могу сказать, что была бы счастливее, стань моим опекуном дядя Гриша. Цирк я любила, но всю жизнь переезжать с места на место… нет это не для меня. Для этого я слишком рациональна. Всегда стараюсь сначала продумать и взвесить все, а уже потом действовать.

Я уже подходила к зданию цирка, когда сердце кольнуло от нехорошего предчувствия. Зазвонивший телефон напугал меня. Посмотрев на экран, я как-то отстранено подумала, что может понадобиться от меня соседке бабе Вере.

– Доченька! Срочно приезжай домой! – взволнованно сообщила мне собеседница – Твоей бабушке плохо. На скорой увезли.

– Когда? Куда? – руки с трудом удержали телефон. Что могло случиться? Мы же еще утром разговаривали, все было хорошо.

– Врачи сказали сердце… – с суеверным страхом сообщила баба Вера – только увезли, во вторую городскую.

– Я сейчас сразу к ней! – и не слушая дальше отключилась.

Вторая городская не далеко, можно срезать дворами. Больше не раздумывая я сорвалась на бег. Бег, поворот, снова бег по прямой… на светофоре перебегаю на желтый, в след сигналят, но я не оглядываюсь. Предчувствие гонит меня в перед, я боюсь не успеть, словно наша связь еще недавно похожая на канат с каждой секундой становится тоньше и того и гляди порвется.

– Где со скорой? Вам женщину должны были привести, где она? – спрашиваю у дежурной мед сестры.

– Спокойно, отдышитесь. Она в реанимации. – как ребенка уговаривает она меня – можете подождать в коридоре. Оденьте бахилы и халат.

Хватаю протянутый халат и бегу в указанном направлении. Но дальше коридора меня не пустили.

Неизвестность хуже всего прошло уже больше получаса, а никто ничего конкретного мне так и не сказал. И не пускают. Неужели они не понимают, как тяжело быть по эту сторону двери?

– Вы Мелисса? – из двери вышла девушка в белом халате.

– Да, да это я! Что случилось? Как она? – не известность – это страшно, но и услышать вердикт было не менее страшно.

– Пойдемте, она зовет Вас.

Больше вопросов я не задавала. В большой комнате было много людей, кто-то вышел, столкнувшись в дверях с нами, кто-то гремел инструментами. В комнате было очень светло и пахло специфически. Но все это ушло на второй план стоило мне увидеть ее. И если бы не глаза я бы ее даже не узнала. Бабушка всегда была строго одета и легкий макияж подчеркивал нужное. Сейчас передо мной на больничной койке лежала пожилая и очень уставшая женщина, она за эти два часа, что мы не виделись постарела сразу лет на десять.

– Доченька! Ты пришла! – голос был хриплый и тихий.

– Конечно пришла! А как же иначе? – я села на краешек кровати и гладила ее руку. Почему-то она была осень холодной и вялой… – Береги силы. Тебе сейчас нужно полежать и слушать врача. А через недельку ты снова будешь дома. И ко мне на выпускной придешь!

Она смотрела на меня как-то очень грустно. Умом я понимала, что не просто так меня пустили сюда и эта ее бледность, только поверить не могла. Я принимала все как данность, обижалась на ее ворчание и строгие правила. И вот когда чуть ее не потеряла пришло осознание насколько она хрупкая, моя железная леди.

– Послушай меня. Я может и не часто говорила, но я тебя очень люблю. Ты все что есть у меня в этой жизни. Когда дочки не стало, я забрала тебя и старалась вырастить из тебя хорошего, светлого человека. – она устала закрыла глаза, было видно, что разговор отнимает последние силы – Помни я люблю тебя. Живи честно и слушай свое сердце.

– Бабуль! Я тоже очень, очень сильно тебя люблю. Прости меня, – меня душили слезы, перед глазами все расплывалось, но отпустить ее руку сейчас я не могла. – Ты только поправляйся, я сама буду все делать, ты просто будь рядом!

– Я всегда буду рядом! – скорее почувствовала, чем услышала я.

Рядом запищал аппарат, подбежали врачи, что-то кричали, но нутром я уже знала. Все кончено. Ее больше нет.

Ни на кого не глядя, боком, я вышла из реанимации. Хотелось спрятаться, закрыть глаза и проснуться там, где она жива и как всегда от нее бы пахло ванилью и травами.

Не оглядываясь по сторонам, я вышла на улицу и села на скамейке, за большим деревом. Одиночество было иллюзорным, но в моем состоянии я была и этому рада. Как описать боль от потери единственного близкого и родного человека? Сказать, что хотелось плакать? Слезы текли не переставая, но легче не становилось… Кричать? Горло сдавило и кроме хрипа я ничего произнести не смогу.

Я так и сидела на этой лавочке, поджав ноги и обняв себя руками. Звонил телефон, подходили люди и спрашивали, что случилось. Отвечать сил не было, но они довольствовались и простым мотанием головы.

Неожиданно стало темнеть. Пришлось встать и идти домой. Дома все было как обычно. Ее книга на журнальном столике, любимая чашка с холодным чаем… каждая мелочь в доме напоминала о ней. Машинально убрала вещи на место. На смену боли пришел холод и пустота. Все чувства словно исчезли, боль не ушла, она затаилась где-то глубоко.

Как прошли похороны я честно не помню. Всей организацией и оформлением необходимых документов, финансовых затрат занимался дядя. Я же продолжала жить. Роботом. Сказали нужно прийти в школу сдать зачеты, пришла и сдала. А по какому предмету, сколько не знаю.

Проши помины девять дней, сорок. Экзамены. На выпускной я не пошла, просто получила диплом и ушла. Теперь вечерами я часто сидела дома и разбирала вещи. Вот книги с ее комментариями на полях, вот старые платья, а в этом шкафу старые фотографии. Бабушки, моей мамы, свадебные… мои….

Днем я старалась держаться, убеждала и друзей из цирка и соседей что все нормально. Но приходила ночь, и я как раненый зверь от тоски выла и ревела в подушку. Через два дня мое день рожденья, я официально стану взрослой и самостоятельной. Смешно два месяца назад я так ждала этот день и не потому что будут подарки и поздравленья, я ждала самостоятельности. Хотела поступить в институт по своему желанию. Господи! Какая же я была дура! Теперь этой независимости у меня столько что не унесешь, только так горько и одиноко….

В день своего рождения я не хотела никого видеть. Собрав нехитрые гостинцы, я отправилась туда где мне всегда было хорошо, к животным нашего цирка. Меня там знали, и я без проблем проходила к загонам. Вот и сейчас я ехала в автобусе и надеялась пройти незамеченной.

Нас обогнала пожарная машина и в душе что-то екнуло. Оставив пакеты, я вышла из автобуса и почувствовала запах дыма. «Только бы не они! Только бы не они!» Но наверно боги отвернулись от меня. Еще не дойдя до места, я увидела дым и алые всполохи над куполом.

– Там животные остались! Пропустите меня! – дядя Вася, цирковой силач рвался внутрь, но три пожарных его сдерживали.

– Кто там? – Спросила я подходя ближе.

– Зорька там с табуном и собаки. Остальных вывели. А они остались! – этот грозный мужчина под два метра ростом сейчас был готов заплакать.

– Я сейчас! – и прежде чем окружающие поняли, что я собираюсь сделать забежала в полыхающий ангар. Едкий дым мешал дышать, глаза слезились и ничего не видно. Но видеть мне и не требовалось, я знала здесь каждый сантиметр. Три шага вперед, столько же направо, и вот загон с лошадьми. Еще пять вдоль него и руки нащупали щеколду. Зорька, Малышка, Красавец и Огонек. Все они в безопасности. Теперь к собакам. Они дальше. Закашлявшись от едкого дыма, я села на корточки и поползла. Спустя минуту я нашла собак. Выпустив и их, я поползла в сторону выхода.

–Уф! Уф! – послышалось со стороны.

Филя! Он же всегда в кабинете дяди Гриши жил. Я не могу его оставить! Филя словно чувствовал меня, звал не останавливаясь. По мере приближения к заветной цели становилось все жарче. Вот дверь с большой ручкой, вот стол, а на нем большая клетка.

– Филя! Дружочек! Потерпи сейчас все будет хорошо! – голос хрипел и сипел.

Я взяла пернатого друга, прижала к себе и закрыла его полами куртки. Коридор был полон дыма, а лестница уде горела. Я как-то спокойно восприняла то что пути назад нет и возможно я умру здесь. Единственным желанием было спасти Филю! Понимая, что практически подписываю себе смертный приговор я разбила окно и отпустила Филю на свободу. Он не хотел улетать. Пришлось его практически выкинуть. Словно в отместку он клюнул меня в руку.

Выпрыгнуть не получится, под окнами горит пристройка. Ах, если бы у меня были крылья!

– Ты очень храбрая девочка. – послышался голос совсем рядом. – А если бы ты знала, что погибнешь здесь, то же побежала бы спасать их?

–Конечно! – не задумываясь отвечаю я. Кто бы ты ни был, глюк или ангел смерти, вдвоем не так страшно. Вы не верьте, умирать страшно, даже если ждешь ее.

–А если я скажу, что мне под силу дать тебе второй шанс, только очень далеко от сюда, согласишься? И может быть даже исполню твое желание. – голос звучал совсем близко, словно говоривший стоял рядом.

– Странный вопрос. Жизнь или смерть. Конечно я выбираю жизнь, все можно изменить, только смерть не исправишь. – я была уверена, что, если есть голова на плечах, многого можно добиться.

– Раз так, тогда вдохни и постарайся пока не дышать! – голос теперь звучал у меня в голове.

Выбора у меня все равно не было. Огонь подступал все ближе и ближе, уже чувствовался жар. Я села на пол поближе к окну и сделала глубокий вдох. Что бы дальше не происходило я не настолько смелая, чтобы смотреть как огонь подходит ко мне.