Глава 15
Сначала я решила остаться в комнате и не высовываться. Но… какой в этом смысл? Если он захочет причинить мне вред, разве старая щеколда остановит его?
Поэтому, собрав в кулак остатки воли, я все же вышла к хозяину дома.
Остаток вечера мы провели вдвоём.
– Знаешь, я даже рад, что ты оказалась здесь. Одному скучно.
Я тактично промолчала о причине своего присутствия и желании скорее уехать.
В последующие полчаса мужчина в моих глазах полностью преобразился. Он шутил и рассказывал различные курьёзные случаи своего юношества, избегая темы настоящего.
А ещё он, очевидно, уже давно привык готовить себе самостоятельно, потому что искусно обращается с ножом. В данный момент мастерски режет огурцы на салат.
– Подай масло для заправки. Возле чайника.
Я внимательно оглядела стол, но бутылку не нашла, на чем заострила его внимание.
– А. Ну тогда открой дверцу, протяни руку. В дальнем углу новая бутылка стоит, – и словно невзначай подносит к моему рту тонкий кружочек огурчика. С улыбкой на чувственных губах поясняет: – Комплимент от шеф-повара.
Я принимаю «комплимент» и медленно жую, отмечая свежий, сочный вкус овоща, не в силах поверить, что этот мужчина и страшный Беркут, который встречал нас ночью во дворе, – один и тот же человек.
Ловлю на себе внимательный заинтересованный взгляд и смущенно отворачиваюсь. Наклоняюсь к шкафчику, отворяю дверку.
Лезу вглубь. Рука наталкивается на что-то жесткое, твёрдое и металлическое. Явно не масло. Но… это… кажется, это… опасливо тяну на себя незнакомый предмет. Как только я вижу, что именно было спрятано в шкафу, с громким возгласом отскакиваю в сторону, отбрасывая от себя страшный предмет. Господи…
Глава 16
Пистолет с громким стуком отскакивает от пола и отлетает к стене. А я со страхом прижимаюсь спиной к холодильнику. На моем лице выражение ужаса и паники. Перевожу обречённый взгляд на Беркута. Словно в замедленной съемке замечаю, что он оборачивается, поджимает губы, спокойно кладёт нож. Подходит к орудию, поднимает его, гордо выпрямляется и прячет за спину. Вероятно, убирает за пояс.
Хмурит брови и шагает ко мне. А я отскакиваю в строну резко, и диким загнанным взглядом осматриваю комнату. Бежать некуда. Отталкиваюсь от стола. Но Беркут проворнее – один резкий рывок, и он хватает меня за руку, тянет на себя. Его руки на моей талии, и вот он уже твёрдо прижимает меня к столу, наваливаясь весом собственного тела. Я начинаю кричать в панике, а он легонько обхватывает ладонями мое лицо и заглядывает в полные слез глаза. Внутри меня все трясётся от страха. Кровь стынет в жилах, дыхание прерывистое. Сколько крови на этом пистолете? Я брыкаюсь и пытаюсь оттолкнуть эту махину в сторону. Но куда мне-то?! Я рядом с ним, как маленькая игрушка. Слабая и беззащитная.
– Тихо, – эффекта, конечно, никакого, и он чуть повышает голос. – Яна, успокойся. Яаа-ана! – он резко встряхивает меня и перехватывает мой потрясённый взгляд.
Я замолкаю и замираю в его руках. Он стирает влажные соленые потоки с моего лица подушечками больших пальцев. Мой подбородок дрожит.
– Это для охоты. Я просто забыл, что он там лежит, – поясняет очень тихо, медленно, как будто ребёнка уговаривает. – Я переложу его. Не волнуйся. Это обычный револьвер на крупного зверя. С холостыми патронами. Здесь нет ничего страшного, договорились?
Я отчаянно мотаю головой, потому что очень напугана.
– Это неправда, – пересохшими губами шепчу, как безумная, прямо ему в лицо, потому что он наклонился. Он вообще стоит ко мне непростительно близко. А его руки упираются в стол по обе стороны от меня. – Неправда. Неправда…
Его твёрдый взгляд прожигает насквозь. Ни тени сомнения. Только уверенность и спокойствие. Собранность и чёткость.
– Это пистолет… Это пистолет! Ну что Вам от меня нужно?!
– Яна. Ты же видишь, что я не простой человек. И застрял здесь не просто так. Будь хорошей девочкой и сделай вид, что ничего не было. Договорились?
– Отпустите меня, пожалуйста. Я уеду и никому ничего не скажу, – исступленно мотаю головой, умоляя. – Правда. Никому-никому.
– Прости, не получится. Я уже не хочу тебя отпускать.
Его взгляд медленно перемещается вниз. И губы неожиданно накрывают мой рот. Я замираю, потому что между нами словно проскочила молния. Я боюсь его ужасно, поджилки трясутся. Но твёрдые губы вдруг изгоняют посторонние мысли, отключая голову, заставляя чувствовать сердцем. Вдыхать терпкий мужской запах. Почему-то Беркут пахнет смолой. Его руки накрывают мои плечи и уверенно опускаются вниз. А я даже и не думаю отодвигаться, не в состоянии скинуть с себя затягивающее наваждение. Вдруг захотелось прижаться к мужчине, и вместо того, чтобы бояться и испытывать непреодолимый ужас, на интуитивном уровне хочется искать у него поддержки.
Он отрывается от моих губ, твёрдо касаясь кожи на шее. Его обжигающее дыхание учащается. Беркут уже с шумом выталкивает воздух из лёгких.
– Сколько тебе лет?
Его голос звучит тихо, но так сурово, что я мгновенно нахожусь с ответом:
– Двадцать.
Эта цифра ударяет по мозгам. Беркуту, наверное, за тридцать, и разница между нами колоссальна. И дело не только в возрасте. Понимаю, что все это несерьёзно, неправильно и нелогично. Если бы на моем месте была любая другая, он бы вёл себя точно так же. Но вопреки здравому смыслу мне так захотелось обнять его за плечи и провести ладонью по тугим мышцам. Ощутить выпирающие вены… почувствовать на себе мужскую мощь и силу.
Ласковые руки нежно исследуют плавный изгиб спины. А настойчивый поцелуй заставляет меня погрузиться в водоворот ярких эмоций, передать их словами невозможно. Меня словно бросает то в жар, то в холод. Мужчина уже прижимает меня к себе вплотную. Его язык осторожно проходится по ряду белоснежных зубов, слегка постукивает небо. Моя способность сопротивляться резко снизилась. Оставив после себя одно единственное желание. Желание сдаться. Ему. Безоговорочно. Я еле стою на ногах – голова, как пьяная. Это ужасно. Я не должна, он же страшный человек. И все же я позволяю прикасаться к себе. И искренне делаю все, чтобы он не отстранился от меня.
Он громко выдыхает. А меня укрывает паника, внутри все переворачивается. До меня только сейчас доходит, что на мне лишь его футболка, и доступ к белью для мужчины открыт. Это же кошмар!
Я резко дергаюсь, перехватываю его руку. И стараюсь оторвать от себя. Увернуться от горячих жарких поцелуев. Оттолкнуть эту махину не получается.
И тут внезапно слова сами слетают с моих губ:
– Вы же девушку ждали! Я ведь ни при чем! Я не могу!
– Неинтересно уже, – его голос не скрывает лёгкую хрипотцу, а мужчина, не расслабляя свои тиски, приближает своё лицо к моему. – Почему не можешь?
– А вы не понимаете?
Беркут вопросительно вскидывает брови.
Глава 17
– Вы же мне чужой человек. Через неделю вас в моей жизни и не будет. Я же не могу так…
Я ожидаю любой реакции. Самой грубой и неуправляемой, но Беркут, вопреки моим ожиданиям, мимолётно касается своими губами моих и выдыхает мне в рот. А я… ловлю его дыхание губами и растерянно думаю о том, что не хочу заканчивать этот момент. Потому что сердце наполняется необъяснимой мягкостью и трепетом, а неуместное томление уже сжигает мой организм. Но нужно отодвинуться, потому что его руки уже слишком болезненно впиваются в мои бёдра, а он слишком сильно вжимает меня в стол. Прижимается ко мне, стоит уже так близко. И я не понимаю, что делать с водоворотом чувств и эмоций, в который я погружаюсь все больше и больше благодаря самому неподходящему для меня мужчине.
Помощь пришла, откуда не ждали. За окном внезапно слышится грозный парный лай. Собаки всполошились. Значит, у нас гости.
«Нет, – тут же мысленно поправляю себя, резко вскидываясь и отталкивая мужчину, который легко отстраняется. – У Беркута гости…»
Он недовольно хмурится.
Стаскивает меня со стола и тихонько шепчет:
– Беги к себе. У меня разговор…
Его прерывают на полуслове резким толчком двери и ударом в стену ею же.
– Мариб объявился, – звучит громкий голос Арса. Мужчина выглядит взволнованным. – Теперь надо подгад… О! Ты не один. Ты же говорил, что она не в твоём вкусе!
Разумеется, от его внимания не укрылось, как я резко отпрянула в сторону, старательно спуская вниз подол футболки. Удивленный взгляд становится ошарашенным.
Я нервно сглатываю, а Беркут совершенно спокойно кладёт руку мне на талию и легонько толкает к выходу из гостиной.
Закрывает мой побег широкой спиной. Я быстро направляюсь к себе, прислушиваясь к уже приглушённым голосам. У самой двери замедляю шаг и останавливаюсь.
– Давай по делу, – невозмутимо продолжает Беркут.
– Да все. Он вернулся. Надо выяснить, где он остановился. И можно объявляться.
– Ты головой ударился? С каких пор ты веришь слухам? Его хоть кто-то видел?
– Выясняем.
– Хакер где?
– С братвой зависает.
– Мне это до лампочки. Чтоб начеку был! Нам-то что делать? Ты хочешь профукать очередную партию металла? А торопиться не вариант.
– Он, наверное, думает, что ты до сих пор лежишь в той канаве.
– Слишком уж ты плохого мнения о нем. Уверен, Мариб просто ждёт от меня действий.
– Просто ждёт? Он перебивает товар! И вывозит за кордон! А мы останемся без бабла!
– Заткнись.
Снова раздаётся собачий лай, и я быстренько и тихо пробираюсь в комнату, обдумывая услышанное и понимая, что сегодня я, очевидно, останусь без ужина.
Глава 18
Наутро я долго лежала в кровати, закрыв глаза. Представляла его. От его яркого пробирающего взгляда у меня мурашки по спине, а внутри все переворачивается. Тянет к нему невыносимо, как магнитом. Он такой, каких мужчин в моей жизни никогда не было. Опасность подобной связи придаёт остроты, а бессмысленность режет по живому.
Рядом с Беркутом ощущение всего вокруг странным образом меняется. Как будто становится ярко и светло. И одновременно интимно. Сегодня мысль стать его женщиной – пусть и единожды – уже не кажется мне такой невозможной.
Я мечтаю о мужчине, которого знаю всего несколько дней, а сама даже не знаю его имени.
Расстроенно перевожу взгляд на свои вещи. Одежда высохла. Сегодня я буду чувствовать себя увереннее.
Скидываю с себя наваждение и тянусь к джинсам.
Нет, надо быть сумасшедшей, чтобы подарить себя такому непростому человеку, который, к тому же, никогда этого не оценит, а уже завтра навсегда исчезнет из моей жизни. Я, кажется, совсем с головой не дружу.
Вдруг слышу неожиданный стук в окно. Точнее, не стук, а звонкий удар. Как будто кто-то кинул камушек. Затем ещё один. Через секунду раздаётся глухой лай.
Торопливо натягиваю на себя футболку и выглядываю в окно. Никого. Странно. Я почему-то подумала, что он…
Снова глухо гавкает пёс. Опускаю глаза вниз и замираю в удивлении.
Дейв стоит на задних лапах, а мордой тянется к ставням, мощными лапами облокачиваясь о стену. В его зубах зажаты тонкие стебельки. Не знаю, из каких цветов собран букет. Вероятно, лесные…
Осматриваю дорожку под окном и сталкиваюсь с завораживающим янтарным взглядом.
Мужчина приближается к стене, знаком велит открыть окно.
А я отчего-то подчиняюсь беспрекословно. Может, потому что я отчётливо понимаю, что он лично собрал миниатюрный букет специально для меня? Я пытаюсь себя уговорить не реагировать так бурно, но глупое сердце уже с замиранием ожидает чуда.
– А я думал, ты про нас забыла.
Смотрю на Беркута и молчу в ответ. Не знаю, что сказать. Что всю ночь о нем думала? Представляла, каким нежным он может быть с женщиной? Или страстным? Как он жадно будет касаться меня. Или о том, что будет после…
– У тебя взгляд затуманенный. Мы разбудили?
Очень мило, что он говорит «мы», когда имеет в виду себя и собаку. Этот пёс занимает в его жизни неприлично много места.
– Нет, я давно уже встала, просто… я… – просто я боюсь себя, когда ты рядом. Мои желания будоражат. А для тебя я лишь мимолетное развлечение.
– Не хотела попадаться мне на глаза?
– Хотела побыть одна.
– Ты мне снилась сегодня, – вдруг заявляет ни с того ни с сего.
Странный, недалёкий, дешевый и совершенно лишенный изящества и красоты подкат, но он работает безотказно. Даже необычно слышать от этого мужчины подобные банальности.
– Не надо, – с улыбкой мотаю головой и осуждающе замечаю. – Эта выдуманная банальщина не в вашем стиле.
– Эй, я серьезно. За последнее время я запомнил пару снов с погоней и недавним ранением. А сегодня сам удивился.
– Ранением…? – выхватываю то единственное слово, что резануло слух.
– Не бери в голову. Пойдёшь с нами гулять?
Тут к мужчине подбегает второй пес. Его имя Рей. Отчего-то он выглядит более ухоженным: шерсть лоснится и блестит, она более густая, чем у Дейва.
– Нет, я лучше ещё немного побуду у себя.
– Тогда и мы сегодня останемся дома. Да, кстати. Будь другом, покажи, как работает посудомоечная машина.
Что? Здесь есть посудомойка?!
Я ошарашено уставилась на мужчину.
– И цветы не забудь поставить в воду. Возьми любой стакан, ваза в этом гостеприимном доме не предусмотрена.
Его просьбу я выполнила, с опаской приняв букетик из пасти собаки.
Да и прогуляться меня Беркут все же уговорил. Это так странно. Как будто мы находимся рядом по обоюдному решению. А не так, как на самом деле – первый не может отпустить второго. Второй так необдуманно украдкой смотрит за первым.
После гуляния он не стал загонять животных в вольер, предоставив им возможность свободно передвигаться по территории.
И вот я уже почти на пороге, до крыльца остаётся каких-то пять-десять шагов, как вдруг Рей бежит к нам наперерез, и с громким агрессивным лаем бросается к крыльцу.
Я совсем не ожидала такого рывка, пес кидается мне под ноги, а я спотыкаюсь о него и неумолимо лечу вниз. Схватиться не за что – опоры поблизости нет. И с тихим вскриком я падаю на каменную дорожку и чувствую резкую боль в колене.
Глава 19
Рей тут же оказывается рядом и ложится возле меня.
Не успеваю я отреагировать, когда чувствую сильные мужские руки. Беркут приподнимает меня в воздухе, надежно прижимая к себе. А я обнимаю его за шею и утыкаюсь в неё носом.
То, что мои джинсы безнадёжно испорчены, я поняла, только когда мы оказались в ванной. Мужчина поставил меня на ноги и быстрым уверенным движением расстегнул пуговицу на поясе.
У меня сводит дыхание от его мощи. От того, какая у него крепкая фигура, жилистые руки. Когда он стоит так близко, весь мир отходит на второй план. Есть я и он. Жаль, он никогда не будет относиться ко мне, как к желанной женщине. Желанной по-настоящему. А не как к девочке на одну ночь. Но предательское осознание откровенно бьет обухом по голове. И шепчет, что я, глупая, согласна уже даже на это.
Я мягко перехватываю его руку и тихим голосом произношу. Вся уверенность рядом с ним устранилась без следа.
– Что ты делаешь?
– Снимаю с тебя испорченную одежду, – его голосом можно резать металл. Странно, обычно со мной он более… мягок, что ли.
– Нет, не надо, ты…
– Рану нужно промыть. Это обязательно, – он снова подхватывает меня на руки. Тянет вверх и произносит очень сухо. – Вот душ. Дальше сама, ладно?
Я вроде не просила мне помогать. А теперь его слова звучат слишком грубо и неприятно. А я стою перед ним без штанов. В одной только толстовке. И мне нечего ему сказать. От обиды закусываю нижнюю губу.
– Яна. Я не железный. Если ты думаешь, что мне так уж легко смотреть на тебя полуголую, то ты жестко ошибаешься, – он осторожно кладёт руку на мой затылок и, надёжно удерживая, приближает своё лицо. – Возьми этот чертов душ. Промой колено. И… – тут его голос вдруг опускается до шепота, – перестань кусать губы.
Вкладывает холодный металл мне в руку, разворачивается и быстрым шагом выходит прочь.
А я ещё с полминуты стою, не в силах пошевелиться.
Его будоражит моя близость? Так же сильно, как и меня – его?
Медленно стягиваю с себя толстовку, прочь гоня от себя единственную мысль – что будет, если он вернётся?
Сердце бешено колотится, но я заставляю себя смахнуть наваждение, включить душ и взять в руку мыло.
Глава 20
Неожиданно раздаётся громкий стук в дверь.
– Ты закончила?
Я резко вскидываюсь.
– Нет! Я не одета!
– Значит, оденься. Я вхожу через полминуты.
Что за приказной тон?
Уверена, мужчина именно так и сделает. Я наскоро обтираюсь полотенцем после душа и повязываю им бёдра, натягиваю обратно толстовку. У меня какое-то странное предчувствие, но я не понимаю, какое именно.
Колено болит после мыла. Щиплет. Но я, крепко опираясь о бортики ванной, медленно переношу ногу и опускаю ее на прохладный пол.
Дверь раскрывается, и мужчина делает два шага по направлению ко мне.
Приближается и снова берет на руки.
– Ты при мне уже разбила себе бровь и колено. Не хватало ещё нос расквасить. Заканчивай.
– А что? Переживаешь за меня?
– А что… Решилась, наконец, обращаться ко мне на «ты»?
Вопреки резкому тону Беркут бережно опускает меня на диван, завораживая колдовским взглядом. Встаёт на колени возле меня.
Потом смотрит в сторону и дотягивается до белого полотенца на подлокотнике.
Секунда, и он прикладывает прохладную ткань к разодранной до крови коже, а я чувствую резкую боль, аж слепит. С тихим шипением я дергаюсь в строну и с трудом выталкиваю воздух сквозь зубы.
– Потерпи немного, малыш, сейчас пройдёт.
От небывалого интимного обращения мне вдруг стало не так больно. Но спустя мгновение я поняла, что легче теперь не поэтому.
Мужчина отнял руку с полотенцем от моей ноги и теперь заботливо дует на продезинфицированное место. А потом откладывает все лишнее в сторону и переводит на меня взгляд.
Я-то и отвернуться могу, не смотреть и не гореть под его взором. Но не хочу. Просто не хочу уже отворачиваться.
Беркут властно тянется к моим губам в долгожданном касании. От такого великана ожидать необычайной мягкости и трепетности не приходится. Но… выходит именно так. Он словно касается моей души. Нежно… И так… это необъяснимо. Можно только почувствовать. Как будто мы одни друг для друга существуем в целом мире. Нет ничего и никого вокруг…
Он отстраняется первым. Дышит часто. Той рукой, которой он придерживал меня за затылок, мужчина уже собрал в хвост мои распущенные волосы и теперь медленно наматывал их на кулак.
Расслабляет пальцы и отнимает руку, перемещается к моим ногам. Ласково проводит ладонью по голени, а я вздрагиваю от простого касания.
Темный взгляд перетягивает мой растерянный взор.
– Боишься меня? – его глаза, так ярко сверкавшие всего минуту назад, теперь заволокло матовой поволокой.
– Боюсь, – ответ вышел еле слышным, как шелест тёплого ветра.
Я действительно страшусь своего решения. Вернее, не самого решения. А того, что последует за ним. Не сегодня. А завтра. Или послезавтра… И я только сейчас понимаю, что забыла, как дышать.
Внутри творится что-то необъяснимое. Фонтан чувств и эмоций бьет по остаткам логики и приглушённым крикам рассудка только от одного вида крепкой, широкой мужской ладони на моей ноге.
– Яна, запомни. Ты всегда сможешь остановить меня. Если захочешь…
Мужчина наклоняется, едва касаясь жесткими губами кожи рядом с моей разбитой коленкой, и столько нежности в этом движении… он резко вдыхает воздух.
Как мы успели переместиться к нему в спальню и давно ли, я даже не могу себе ответить. Он пьянил меня своими касаниями и взглядами, наполненными восхищением. Несдержанными, окрыляющими, требовательными поцелуями. «Протрезвела» я лишь в тот момент, когда почувствовала на себе вес мужского тела и снова увидела татуировку хищной птицы, гордо и свободно расправившей крылья.
Я замерла и в панике уткнулась в его широкую грудь руками, немного отталкивая, а он в ответ чуть приподнялся на локтях.
– Что? – заглядывает в мои встревоженные глаза. Я чувствую, что он сам напрягается. Но вопрос задан спокойно. Без раздражения и нетерпения.
– Скажи мне… Как тебя зовут?