Quotes from the book «Самоцветные горы»

Известное дело, уважать исчезнувший народ много проще, чем живого соседа.

– Кто смирно сидит там, где ему велели сидеть, живёт дольше, – усмехнулся Волкодав.

– И помирает со скуки, – не остался в долгу лицедей.

Видно, не зря говорят: за других насмерть вставать куда проще, чем за себя самоё. За себя – усомнишься, десять раз спросишь себя, не посчитал ли собственную непонятливость за чужую вину… С другим человеком не так. Его обиды видятся трезвее и чётче, за его беду исполчиться сами Боги велят.

Корабль, привыкший пересекать океаны, может разбиться о рифы или навсегда застрять на мели, но он и в гибели сохранит свою природу, а не превратится в дрянную плоскодонку из здешних болот.

Грош цена отравителю, который не ведает противоядий от собственных зелий.

Не суди соседа, пока не проходил хоть полдня в его сапогах…

У него дома слёзы считали благословением женщин, помогающим выплеснуть и пережить многое из того, что для мужчин обычно кончается сединой и ранней болью в груди.

Почти все люди становятся красивее, когда улыбаются.

Аптахар открыл рот. И закрыл. Потом снова открыл – и теперь уж не закрывал до тех пор, пока не помянул все до единой чешуйки коварного Хёгга, в особенности же те, что имели отношение к его охвостью и паху.

Жила-поживала когда-то большая семья. Настала пора переезда в иные края. Когда же мешки с барахлом выносили во двор, У взрослых с детьми разгорелся нешуточный спор. И «против» и «за» раздавались у них голоса — Везти или нет им