Quotes from the book «И все мы будем счастливы»
Сядь. Тебе не кажется, что нам надо поговорить? Кира сделала бровки домиком, выразив свое недоумение, и со вздохом присела на краешек табуретки. Глаза подняла на свекровь с
Мишка страдал, она его утешала. Всегда утешала. Все правильно – жена должна утешать. Хорошая жена. А она была хорошей женой. Но квартира появилась
доставать, копить, завязывать нужные знакомства. Ничего не
глаз, о хороших духах, о нервущихся колготках, об импортных кофточках или юбках. Мечтали
комнаты, хорошая кухня. Теперь
Впрочем, все тогда были нищими, хотя его самого это почти не коснулось. Он смотрел на брата и его семью – сплоченных, бесконечно родных и любящих друг друга, готовых всегда друг друга поддержать, проживших всю жизнь без обмана, предательства, лжи. Как складно сложилась Ванькина жизнь! Как складно и честно! А у него, у Никитина? Как он распорядился своей единственной жизнью? И как нелепо и страшно она сложилась
Елена Матвеевна – человек замечательный. Скромный
на голове и руки – старческие,
дальних и не очень стран народ был спокоен, уверен в себе и очень прилично одет – куда лучше, чем в странах Европы. Тогда почему? Почему опять эта мерзкая внутренняя дрожь, испуг, холодок, легкий озноб и даже страх? Почему беспокойство, смятение? «Господи, да бред! – успокаивала она себя. – Просто бред воспаленного мозга.
же? Мирились – тоже как все. Обсуждали домашние проблемы – что купить, как скопить, куда поехать в отпуск. Все как у нормальных людей. А что о жизни не говорили, о чувствах своих, не обсуждали ничего такого … Так это же правильно. Так их воспитывали. Так было у их родителей. Так было у всех. Ну уж, во всяком случае, глаза у них не сверкали, и температура от этой вашей любви и страстей не кипела, не поднималась. Да и слава богу! И еще слава богу, что все остальное уже в прошлом. Нет, не то чтобы это ей было совсем не нужно… А вот закончилось с возрастом – и хорошо, как гора с плеч. Кончились строгие обязательства, негласный договор, обязывающий идти мужу навстречу, часто против желания. Кирина мать искренне не понимала – во имя чего копья ломать? Да что такого необычного в этом обыденном деле? Получалось, что-то прошло мимо нее? Да и бог с ним – многое прошло
