Королевство моря и скал

– Должно быть, так и было, – произнес он, убирая от моего лица влажные волосы. – Нам нужно возвращаться. Тебе определенно нужен отдых. Мы накормим тебя чем-нибудь и согреем.

Я кивнула, надеясь, что он прав и я просто ужасно вымотана и потрясена. Но видение показалось мне настолько реальным. Когда Сирен повернулся в мою сторону, могу поклясться, он видел меня.

Я отбросила эту мысль и немного приподнялась, держась за колени Талина. Я ненавидела себя за то, что засомневалась в нем, пусть и потерявшись на короткое время в море.

Я отвезла нас обратно домой, позволяя размеренному ритму своей гребли успокоить мои расшатанные нервы. Но дом показался в поле зрения слишком скоро, и мы оба понимали, что как только ступим внутрь, пути назад уже не будет.

Я потянулась к нему, чтобы заправить за ухо выгоревшую на солнце прядку. Не важно, что случилось, я была рада, что он приехал.

– Как бы я хотел облегчить для тебя все, что происходит, – сказал он, и его голос звучал настолько серьезно и искренне, что у меня защемило сердце.

Но он никак не смог бы сделать ситуацию проще. Он не мог изменить тот факт, что Сирен выжил, или предоставить Варинии достаточно пресной воды, чтобы убедиться в том, что никто не умрет от жажды в этом месяце. Он не мог давать никаких обещаний, так же, как и я.

Я сморгнула слезы. Мы были слишком молоды, чтобы взваливать на себя такую ношу. Но, вероятно, отец был прав: некоторым из нас уготована совсем не простая дорога.

И раньше жизнь замышляла что-то против нас при малейшей возможности, так что я не была настолько наивна, чтобы полагать, будто в ближайшее время что-то поменяется. Но в данный момент я не упущу ни единого предоставленного мне момента.

– Поцелуй меня, – прошептала я.

На секунду его бровь приподнялась, как если бы он желал подарить мне нечто большее, прежде чем, наконец, притянуть меня к себе и встретиться с моими губами в поцелуе.

4

Мы вошли в дом, взявшись за руки.

Зейди резко встала из-за стола, едва не опрокинув свой табурет.

Мама поднялась намного изящнее, чем Зейди.

– Принц Талин, – произнесла она, склонив голову. Ее волосы были искусно заплетены, и она была одета в чистую тунику и лимонно-желтую юбку. – Добро пожаловать обратно в Варинию.

Он мягко отпустил мою руку и поклонился маме.

– Благодарю вас, миледи.

– Знаю, у нас тут нет ничего особенного, – ответила она, указывая на дом вокруг нас, – но для нас большая честь, что вы почтили нас своим присутствием.

Я совсем позабыла, что Талин прежде никогда не бывал внутри нашего дома. На какой-то миг я увидела крошечное жилое помещение его глазами, гору плохо сочетающейся между собой посуды на нашей полке из древесины, покрытой трещинами, рваные края наших занавесок. Но мы очень старались сделать это место нашим родным домом, и я гордилась им, даже если…

– Ваш дом чудесен, – произнес Талин, взяв одну из дрожащих ладоней моей матери в свою руку и целуя ее тыльную сторону, как он когда-то сделал при встрече со мной. Я почувствовала, как мое сердце переполнилось признательностью к нему, когда мамины щеки вспыхнули, окрасившись в приятный оттенок розового.

– Благодарю вас, – ответила она. – Могу я предложить вам что-нибудь выпить? У нас есть немного вина и вода, конечно же.

– Вода была бы очень кстати.

Мама милостиво кивнула, а затем повернулась спиной к Талину и бросила на мою сестру суровый взгляд. Зейди моргнула, опомнившись, и быстро пошла за чашкой, чтобы наполнить ее чистой водой из бадьи. Я уже поведала Талину об изгнании Сэми на обратном пути домой, поэтому он не стал расспрашивать о нем Зейди. По крайней мере, Талин оптимистичнее, чем она, отнесся к истории с той розой и песней, хотя он тоже не понимал, что означало это послание.

Я пригласила Талина присесть на самую прочную из наших табуреток, молясь о том, чтобы она не развалилась под ним, а в это время Зейди поставила перед ним на стол кувшин с водой – с незначительными сколами – и выложила на стол несколько апельсинов, привезенных из ее последней поездки на плавучий рынок. Это немного, но хотя бы все свежее.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – сказала моя сестра. – Должно быть, вы устали после своего путешествия.

– Благодарю. – Талин устроился на предложенном табурете, который, слава богу, остался стоять под ним.

– Ваше Высочество, вы прибыли один? – спросила мама.

Талин учтиво усмехнулся.

– Увы, мои навигационные навыки не распространяются на океан. Мои люди неподалеку, ожидают моего сигнала. Я подумал, что будет лучше, если я приеду незаметно.

– Я уверена, губернатору Кристосу не терпится встретиться с вами. Однако мы глубоко тронуты тем, что вы решили почтить своим присутствием сначала нас. Так ведь, Нора?

Я изо всех сил пыталась, чтобы мой голос звучал так же серьезно, как и мамин.

– О, несомненно.

Талин ухмыльнулся мне, а затем опять посмотрел на маму и откашлялся.

– Я бы хотел поговорить с вашей семьей прежде, чем с кем-либо еще. Ваш муж дома?

– Несколько мужчин отправились на рыбалку, – объяснила мама. – Мы надеемся, что они возвратятся сегодня вечером, хотя это может занять и больше времени.

Талин кивнул с серьезным видом.

– Понимаю. Что ж, хотел бы я, чтобы мы могли повременить с этой новостью до его возвращения, но боюсь, это невозможно.

Я была благодарна Талину за то, что он сам изложил историю, чтобы мне не пришлось делать этого самой. Но когда он перешел к части об излечении Сирена от раны, нанесенной кинжалом из кровавого коралла, я заметила недоумение на лицах Зейди и мамы.

– Как он выжил после такого ранения? – спросила мама. – Нора едва не погибла от легкой царапины, нанесенной кровавым кораллом.

Талин взглянул на меня, и я кивком попросила его продолжать.

– Когда мой брат заключил вашу дочь в темницу, он обнаружил целительные свойства ее крови. Он ранил Нору снова и снова, собирая ее кровь, чтобы изучить ее состав. В конечном счете, он осознал, что с помощью…употребляя ее кровь, он также мог исцелять и себя.

– Употребляя ее? – проговорила Зейди таким тонким голоском, как шелест морской травы. Я не рассказывала ей эту подробность, а только то, что Сирен отыскал способ исцелить себя моей кровью. Для меня казалось сущим кошмаром произносить остальное вслух.

Голос мамы был до жути ровным, когда она заговорила.

– Он пил ее кровь.

Талин кивнул.

– Да.

Я закрыла глаза, но заполняющая комнату тишина была настолько густой, что я, наконец, была вынуждена осмотреться. Когда я сделала это, то увидела, что лицо моей мамы было залито слезами.

Когда я была ранена в детстве и когда ноги Зейди были покрыты шрамами, мама выла и стонала достаточно громко, чтобы слышала вся деревня. Я привыкла к ее театральности, но наблюдать это молчаливое проявление горя было гораздо труднее.

Талин взял ее за руку и терпеливо ждал, пока она придет в себя.

– Я хотел дать вам время обдумать все это до того, как услышат остальные жители деревни, но думаю, что мне следует немедленно поговорить с губернатором Кристосом и старейшинами.

Мама выглянула в окно как раз в тот момент, когда начали падать первые капли дождя.

– Я понимаю ваше беспокойство, но боюсь, Кристос присоединился к мужчинам на рыбалке.

Я повернулась к ней и внимательно на нее посмотрела. Учитывая напряженность в деревне, для Кристоса это время казалось особенно опасным для отъезда.

– Его критиковали за его экономические решения, – объяснила мне мама. – Он чувствовал, что ему нужно сделать больше, чтобы внести свой вклад. – Она снова обратила свое внимание на Талина и склонила голову. – Я знаю, что наш дом маленький, но для нас было бы честью, если бы вы остались с нами сегодня вечером, Ваше Высочество.

– А как насчет Грига и Омореса? – спросила я, посмотрев в окно, за которым уже лил сильный дождь. – Они никогда раньше не проводили ночь в море.

– С ними все будет в порядке, – произнес Талин после минутного раздумья. – Грига всего лишь слегка укачивает.

За ужином Талину удалось опустошить несколько тарелок водянистого рыбного рагу, и, казалось, что ему и правда оно пришлось по душе. Мама рано пошла спать, сославшись на головную боль, хотя у меня было такое чувство, что она все еще пыталась переварить то, что рассказал ей Талин. Зейди вымыла посуду, пока я подготавливала ему для сна соломенную подстилку в гостиной нашего дома.

– Прости, что большего мы предложить не можем, – сказала я, выводя его на балкон, где я вытряхивала одно из немногих наших одеял. Дождь уже утих, но время от времени облака освещались вспышками молний. – У нас прежде никогда гости не оставались на ночлег.

Талин облокотился на балконные перила.

– Для меня честь быть первым.

– Я до сих пор не могу поверить, что ты здесь, – произнесла я, складывая одеяло и перекинув его через свою руку. Свет из дома лился на балкон, купая Талина, стоящего у перил, в своем теплом свечении. Мне совсем не хотелось ложиться спать сегодня – я опасалась, что, проснувшись, обнаружу, что все это было лишь сновидением.

Талин протянул ко мне руку, и я присоединилась к нему, укутываясь в его тепло.

– Я не знаю, как мы объясним это губернатору, – мягко произнесла я. – Только не после того, как я была настолько уверена…

Он накрыл мою ладонь своей.

– Я надеялся, что когда увижу тебя снова, то расскажу тебе о том, что теперь Вариния свободна. Вместо этого я сделал так, что ваши жизни стали еще хуже.

– Нет, это не так. Если бы я никогда не уехала в Иларию вместо Зейди… – Я затихла, прерывисто вздохнув. – Если бы никогда не встретила тебя…

– Даже не смей это договаривать. – Он положил мне на плечо руку и развернул меня к себе лицом. – Встреча с тобой была тем главным и единственным, что произошло со мной с тех пор, как я узнал о том, что моя мать жива. И каждое мгновение, проведенное с тобой, было лучше предыдущего. И даже сейчас, когда я и понятия не имею, что нам делать дальше, все, о чем я могу думать, это то, как же сильно я хочу поцеловать тебя.

Его откровенность заставила меня покраснеть.

– Тогда почему бы тебе не сделать это?

– Начнем с того, что твоя мама находится прямо в доме.

Я поднималась на цыпочках, пока мои губы не приблизились к его уху.

– Моей маме не обязательно об этом знать.

Талин повернул лицо ко мне прежде, чем я опустилась обратно, его рот моментально нашел мой, перехватывая мое дыхание. Его руки переместились с моих плеч на волосы, наклоняя мою голову назад. Я уронила покрывало и ощутила, как его губы изогнулись в улыбке, не отрываясь от моих.

Всего несколько часов назад я гадала, увижу ли я когда-нибудь Талина снова, и теперь он был здесь, обнимая меня. На мгновение я позволила себе забыть ужасную новость, которая привела его в Варинию, и безмолвно поблагодарила вселенную за то, что она подарила нам это время вместе.

Мы были так сосредоточены друг на друге, что я почти не слышала тоненький голосок, зовущий меня по имени.

Талин и я замерли, все еще переплетенные.

– Я только хотела сообщить вам, что решила спать на подстилке, – тихонько произнесла Зейди из глубины дома. – В нашей комнате слишком холодно, – добавила она. – М-м, спокойной ночи.

Спустя мгновение я испустила весьма неромантичный смешок, послуживший сочетанием неловкости и облегчения. Впервые с того момента, как мы встретились, мы могли быть вдвоем без страха и осуждения. Единственное, чему мы рисковали навредить этим вечером, – это чувству приличия моей мамы.

– Я когда-нибудь говорил тебе, как мне нравится твоя сестра? – пробормотал Талин. Он поднял меня и попятился назад в мою комнату, пока не уперся своими коленями в матрас, и опустился с глухим звуком.

– Осторожнее, – прошипела я. – Знаешь, у нас тут нет этих ваших шикарных перин.

Талин посмотрел себе за спину.

– Да и наших шикарных дверей у вас нет.

– Ммм. Тогда жаль, что ты так боишься щекотки.

– Ты не посмеешь, – произнес он, отодвигаясь от меня к краю кровати.

Я изогнула бровь дугой и размяла свои пальцы.

– Разве?

Я запрыгнула на него сверху, моментально отыскав места, в которых он больше всего боялся щекотки, а затем сделала все возможное, чтобы избежать прикосновения к ним, чтобы не разбудить свою маму его хохотом.

– Это нечестно, – сказал он сквозь стиснутые зубы. – Ты-то щекотки не боишься.

Наконец я смилостивилась, позволив ему отдышаться несколько минут, пока я исчезла за занавеской и переодевалась в сорочку. Когда я вернулась, он уже снял ботинки и расстегнул верхнюю часть туники, обнажив несколько дюймов своей гладкой бронзовой груди.

Мы оба одновременно посмотрели на крошечную кровать. Яростный румянец расцвел на моих щеках.

– Я буду спать на полу, – стремительно произнес он.

– Да ладно тебе. Ты наш гость. – Я неуклюже обошла его и подобрала упавшее одеяло. – Я расположусь на полу. А пока, я подумала, что, может быть, мы могли бы оба сесть на кровать и поговорить.

Он изогнул бровь.

– Сесть и поговорить?

– Уверена, нам удастся держать наши руки подальше друг от друга в течение нескольких минут, – сказала я, усевшись на край матраса. – В конце концов, ты же джентльмен.

Он засмеялся и сел рядом со мной, оставляя между нами пространство в несколько дюймов. Спустя мгновение выражение его лица стало серьезным.

– Не думаю, что это хорошая идея, Нора. Мне кажется это… небезопасным.

Я знала, что он прав, но я также понимала, что, возможно, это наша последняя совместная ночь на долгое время. И, может быть, даже навсегда.

– Каждая секунда из тех, что мы раньше проводили с тобой вместе, была гораздо опаснее, чем эти. Ты не можешь настолько бояться моей мамы.

– Я боюсь совсем не твоей мамы, – произнес он, переплетая наши мизинцы.

Я обратила взор к нему.

– Не может быть, чтобы я была причиной этому.

Он вздохнул и рухнул спиной на кровать.

– Ты хоть представляешь, какое это мучение, находиться настолько близко к тебе, Нора?

Поддразнивая, я подвинулась ближе к нему.

– Я не шучу. Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не поцеловать тебя снова.

– Тогда поцелуй меня. – Я склонилась над ним и задула светильник на прикроватной тумбочке. – Никто, кроме нас, об этом не узнает.

Он колебался лишь мгновение, прежде чем притянуть меня к своей груди.

– Когда мы поженимся…

Этим словом он будто окатил меня ведром холодной воды, потушив тепло, распространившееся по всему моему телу.

– Поженимся?

Он сел прямо рядом со мной.

– Я надеялся, что когда все это закончится…

Я перекинула свою косу через плечо на спину, и меня охватило странное чувство беспокойства. Когда я была заточена в Новом Замке, обреченная на жизнь с Сиреном, мысль о замужестве с Талином казалась такой дивной и невероятной, словно сказка. Но мы никогда прежде это не обсуждали, и я не хотела представлять себе что-то кроме настоящего момента.

Он издал небольшой смешок, когда увидел выражение моего лица.

– Я не имею в виду завтра, Нора. Или даже через неделю. Я просто… Я хочу быть с тобой. – Он наклонил голову, избегая моего взгляда. – Я думал, что ты тоже этого хочешь.

– Так и есть, – ответила я, даже не успев собраться с мыслями. Это было правдой. Боги, с его теплом, просачивающимся сквозь мою тонкую рубашку, и его запахом вокруг меня я хотела этого больше, чем когда-либо. Но я бы никогда не вернулась в Новый Замок, где каждый темный коридор и холодная комната хранили очередное ужасное воспоминание, даже если бы Сирен был мертв. И в мире оставалось еще столько того, чего я никогда не видела…

– Эй. – Талин убрал волосы с моего плеча и прислонился, чтобы поцеловать открывшийся участок кожи. – Я вижу, что в твоей голове лихорадочно крутятся мысли. Мне жаль, если я сказал что-то не то. Для меня достаточно просто быть с тобой прямо здесь и сейчас.

Он снова лег на спину, и я прильнула к нему.

– Прости, что я так отреагировала. Ты просто застал меня врасплох.

Он вздохнул, и его теплое дыхание обдало мою щеку.

– Тогда давай поговорим о чем-нибудь другом. О чем пожелаешь.

– Расскажи мне о своем детстве, – произнесла я, переплетая наши пальцы. – Расскажи мне, каким ты был мальчиком.

По мере того как Талин рассказывал мне истории о своем детстве, напряжение между нами ослабевало. Его грудь затряслась от смеха, когда он вспомнил о неприятностях, в которые он попал со своими друзьями, и я обнаружила, что смеюсь вместе с ним, делясь своими собственными злоключениями после несчастного случая, когда мой шрам предоставил мне свободу быть более безрассудной.

В основе всего лежала яростная преданность Талина своей матери, которая заставляла меня уважать его еще больше. В конце концов, именно моя преданность Зейди свела нас вместе. Я бы сделала все для людей, которых люблю, и Талин тоже.

Когда мы обнимали друг друга, наши ноги переплелись на маленькой кровати, и я задавалась вопросом, было ли это тем, что Талин представлял в нашем будущем: долгие ночи, проведенные за разговорами и смехом, обмен чувствами, поцелуями и тайными желаниями. Я вспомнила, что отец говорил об удовлетворенности. В этот момент мне показалось, что я знаю, что это значит. Это было похоже на безопасность и принятие, и Талос знал, что это были вещи, без которых я слишком долго обходилась.

Но когда я слушала, как замедляется сердцебиение Талина, погружающегося в сон, и наблюдала, как равномерно поднимается и опускается его грудь, у меня возникло мучительное чувство, что чего-то не хватает. Я могла бы представить наши ночи, но как насчет наших дней? Талин был бы занят, помогая править королевством, а что бы оставалось мне? Вязать шали и сплетничать с придворными дамами? Эта мысль заставила меня содрогнуться, и руки Талина крепче обхватили меня. Я извивалась, пока он не отпустил меня и я снова смогла дышать, но сон был так же неуловим, как золотой наутилус. Я не могла побороть чувство, что, возможно, отец был прав.

Может быть, удовольствие было не тем, что я искала в итоге.

5

Должно быть, переутомление, наконец, взяло надо мной верх, поскольку утром я проснулась и обнаружила, что Талина рядом со мной нет. Я увидела его через ведущий на балкон дверной проем, обрамленный золотыми и мягкими апельсиновыми оттенками еще одного безупречного восхода солнца.

Я стянула с кровати одеяло и подошла к нему, укутывая нас обоих в мягкую ткань.

– Какой прекрасный вид, не находишь?

Талин не ответил. Я подняла на него взгляд и заметила, как его глаза сосредоточенно сузились. Я проследовала за его взглядом к небольшой точке на линии горизонта.

– Кто там?

– Твой отец? – осмелился предположить он.

Я побежала в комнату за бронзовой подзорной трубой, которую сохранила после кораблекрушения много лет назад, и поспешила обратно к нему.

– Слишком крупное, – произнесла я, поднося стекло к своему глазу. – У этого судна есть паруса. – Я передала подзорную трубу Талину. – Ты узнаешь его?

Он опустил стекло и положил ладонь на мое плечо.

– Это мой корабль.

Я облегченно выдохнула.

– Это хорошая новость.

Но Талину, казалось, это не придало уверенности.

– Разве? Они должны были ожидать моего сигнала, а не прибывать по собственной инициативе.

– Возможно, Грига укачало немного больше, чем ты думал, – сострила я, хотя мой желудок стал сворачиваться от нарастающего беспокойства. Я вернулась в дом, где мама и сестра вопросительно посмотрели на нас. – Это корабль Талина, – объяснила я. – Мы вдвоем возьмем лодку и отправимся им навстречу. Они не смогут пройти через риф.

После того, как мама с Зейди согласились остаться дома на случай, если в это время вернется папа, я взялась за весла, и мы поплыли к небольшому парусному судну. Когда мы остановились неподалеку от него, я подняла взгляд и увидела, что Григ и Оморес машут нам, перегнувшись через борт.

– Поднимайтесь на борт, – позвал Оморес, сбрасывая нам через борт веревочную лестницу. – Есть новости.

Талин кивнул и придержал лестницу, чтобы я смогла, не раскачиваясь, забраться по ней. Когда мы оказались на борту, Григ и Оморес поклонились, хоть Григ и не смог сдержать улыбки.

– Довольно формальностей, – произнесла я, заключая их обоих в объятья. Они всегда присматривали за мной в Новом Замке, и я была искренне счастлива их видеть.

– Миледи, – сказал Оморес, продолжая вести себя так же официально, даже когда я крепко его стиснула. – Я так рад, что вы прекрасно себя чувствуете.

– Взаимно. – Я с сочувствием взглянула на Грига, под глазами которого пролегли темные круги. – Что, ужасная выдалась ночь?

– Бывали ночи получше, миледи. Но со мной все будет в порядке, как только мы вернемся на твердую почву. – Он протянул руку Талину, который схватился за нее и ступил на палубу рядом со мной.

– Мы забеспокоились, когда вчера ты не вернулся, – произнес Оморес. – Мы опасались, что с тобой что-то стряслось.

Талин похлопал его по спине, участливо улыбнувшись.

– Я сожалею, что заставил вас переживать, но мне предложили вариант ночлега получше. И компания была слишком заманчивой, чтобы отказаться от такого предложения. – Он одарил меня улыбкой, но я уловила напряженность в его взгляде, когда он опять посмотрел на Омореса. – Вы прибыли просто, чтобы убедиться в том, что со мной все в порядке, или у вас есть новости?

Григ взглянул на откашливающегося Омореса.

– Один из людей, с которыми мы расплатились в порту, был прямо здесь. Он греб всю ночь, чтобы рассказать нам о том, что Сирен и его люди собираются захватить корабль.

Кровь зашумела в моих ушах. Я знала, что, в конце концов, Сирен мог прийти за нами, но я надеялась, что у нас в запасе больше времени. Я подумала о видении, о крови, окрашивающей бледные губы Сирена, и знала, что это касалось не Талина. Месть может и подождать; он придет именно за мной.

– Предлагаю немедленно отплыть отсюда, – добавил Оморес. – Пока что у нас есть преимущество во времени.

– Мне нужно вернуться! – выпалила я. – Я обещала, что не уеду, не попрощавшись с отцом, и я не могу уехать, не рассказав Зейди.

Талин немного скривил лицо, но кивнул, соглашаясь.

– Хорошо, но нам нужно действовать быстро.

– Спасибо, – произнесла я, сжав его ладонь.

– Григ, Оморес, ожидайте на корабле. – Талин плавно вошел в роль капитана. – Мы вернемся в ближайшее время. Будьте готовы к отплытию, когда я вернусь.

Я отвезла нас обратно в Варинию настолько быстро, насколько это было возможно, и лихорадочно соображала, что мне нужно взять с собой, и гадала, как скоро нам удастся попасть на корабль Талина. В конечном счете, была в действительности только одна важная вещь, которую стоило взять с собой.

– Я хочу, чтобы моя семья отправилась с нами, – сказала я Талину.

В ответ он поднял бровь.

– Нора, ты видела, насколько мал корабль. Благополучно он может перевозить пять или шесть человек. Капитана и члена экипажа, Омореса, Грига и меня… – Он прервался, когда мое лицо начало вытягиваться.

Я проглотила комок в горле.

– Моя мать храбрилась для тебя, но обстановка намного страшнее, чем ты полагаешь. Дети голодают. Мой отец где-то там рискует своей жизнью, чтобы добыть пищу для нас. Возможно, я не могу помочь остальным жителям Варинии, но я не могу просто оставить их тут умирать.

– Нора…

Талин потянулся ко мне, но мы уже находились рядом с домом, и я отклонилась, чтобы схватиться за колонну. Я бросилась вверх по лестнице, уверенная в том, что Талин ошибается. Моя семья маленькая. Мы найдем способ уместиться.

– Что случилось? – спросила Зейди, когда я протиснулась через дверцу люка.

– Люди Сирена близко. Нам нужно уехать, чтобы они не прибыли в Варинию. Но… – Я посмотрела на свою мать, которая храбро подняла подбородок, даже не зная, что я собиралась сказать. – Папа вернулся?

Зейди покачала головой.

– Еще нет.

Мое сердце упало от осознания того, что я не смогу сдержать свое обещание дождаться отца. Как я могла уехать, не попрощавшись?

Талин появился из люка позади меня и мягко положил руку мне на плечо.

– Мне очень жаль, но нам нужно уходить.

Я посмотрела на него, уверенная, что он передумает и возьмет с собой мою семью, когда увидит страдание на моем лице.

– Если мы возьмем их, то, возможно, не сможем сбежать от корабля Сирена, – тихо сказал он. – Это подвергло бы их еще большей опасности.

Мама подошла ближе ко мне и взяла меня под локоть.

– Тебе следует уехать, Нора. Твой отец хотел бы, чтобы ты была в безопасности, – она тяжело сглотнула. – Я хочу, чтобы ты была в безопасности.

– Я не могу оставить вас, – произнесла я, и мой голос дрогнул.

Она кивнула.

– Нет, ты можешь. – Слезинки покатились по ее щекам во второй раз за долгое время, и я ощутила, как начала давать трещину моя крепкая защита от маминого бессердечия. Она уткнулась в меня лбом. – Я ошибалась в том, что сомневалась в тебе прежде. И впредь я не повторю этой ошибки.

Слезы хлынули у меня из глаз прежде, чем она смогла остановить меня, я обвила руками свою маму и обняла ее настолько крепко, насколько это было возможно. Она не обнимала меня с тех пор, как я была ребенком, но вскоре я ощутила, как ее руки обвили меня.

– Я останусь, – сказала она. – И дождусь твоего отца. С нами все будет в порядке.

Я отпустила ее и кивнула, хотя и знала, что мы обе притворяемся. В ее глазах я увидела отражение своего ужаса.

Я потянулась к руке Зейди и закусила губу, чтобы не всхлипнуть. Расставание с родителями было почти невыносимым; но я не могла уехать без своей сестры.

Но Зейди держала спину прямо, ее подбородок был вздернут под тем же упрямым углом, что и у мамы, когда она взглянула на Талина и произнесла:

– Мы с Норой вместе весим немногим больше, чем один мужчина. Уверена, вы сможете отыскать место для нас обеих.

Мама подошла к ней и судорожно вздохнула, прежде чем кивнуть один раз.

Надо отдать ему должное, Талин даже не пытался спорить.

– Хорошо.

– Нас ждет множество опасностей, – сказала я Зейди, хотя облегчение пронзило меня. – Сирен придет за мной.

– Я не потеряю тебя снова, Нора. Кроме того, я должна найти Сэми. – Она повернулась к матери. – Ты уверена, что с вами все будет в порядке без нас?

Мама, снова спокойная и невозмутимая, скрестила руки на груди.

– Конечно, будет.

Мы с Зейди поцеловали ее в щеку, и на короткое мгновение она прижала руку к моему лицу, проведя пальцем по моему шраму. Это был первый раз, когда она прикоснулась к нему после того несчастного случая. Тихий всхлип вырвался у меня, когда ее рука упала. Я и не подозревала, как сильно нуждалась в этом простом жесте.

– Нора, прошу. – Талин уже был у люка, держа его открытым для нас.

Я кивнула и отвернулась от мамы, опасаясь того, что если обернусь, то не смогу уехать. Наши отношения никогда полностью не восстановятся, но я была благодарна за то, что, по крайней мере, на этот раз мне удалось попрощаться.

Когда я опустилась в лодку рядом с Зейди, я подняла взгляд на горизонт и судорожно вздохнула. За крошечным кораблем Талина маячил гораздо более крупный корабль, и ужас, которого я не ощущала со времен побега из Нового Замка, захлестнул меня.

Люди Сирена прибыли.

– Как им удалось доплыть настолько быстро? – спросила я.

– Должно быть, Сирен завладел галерой, укомплектованной дюжинами гребцов, и щедро заплатил за это, – проговорил Талин сквозь стиснутые зубы, пока работал веслами в направлении своего корабля. – Она намного быстрее парусного судна.

Быстрее, подумала я, перехватив у Талина весла, но по протяженной низкой конструкции корабля я могла сказать, что он не предназначался для выхода в море на дальние расстояния. Если они планируют нагнать нас, то окажутся в весьма опасном положении, особенно если мы натолкнемся на огромные волны.

К счастью, люди Талина подвели его корабль максимально близко, и мы оперативно добрались до него. Хотя я только недавно была на борту, я не совсем осознавала, насколько он на самом деле мал, шлюп только с одним парусом. Талин был прав в одном: мы не могли взять больше пассажиров.

Через несколько минут после нашей посадки паруса были подняты, и мы отчалили от Варинии. Я не ожидала, что так скоро снова покину ее, и меня переполняла смесь сожаления и тоски по месту, которое больше не казалось домом. Когда я обернулась, чтобы бросить последний взгляд на деревню, я увидела, как кто-то вышел из дома губернатора. Я жалела, что у меня не было возможности все объяснить родителям Сэми. Вместо этого я навсегда останусь лжецом в глазах Кристоса и Элиди. Но мы найдем Сэми, и, возможно, этого будет достаточно, чтобы доказать, что я никогда не хотела причинить им боль.

Оморес подошел к Талину и протянул ему свою подзорную трубу.

– Вам лучше взглянуть, – сказал он, указывая на Варинию.

– Вот дьявол, – прошипел Талин, опуская подзорную трубу.

– Что случилось? – спросила я. – Что ты там увидел?

Талин молча передал мне подзорную трубу. Я подняла ее и сосредоточила взгляд на Варинии.

Лодка, в которой находилось около дюжины человек, отсоединилась от галеры и направилась к дому губернатора Кристоса. Я сосредоточилась на меньшем судне и ахнула, когда увидела, кто был на носу.

Как будто услышав меня, Сирен повернул свое бледное лицо в сторону нашего корабля. Даже без подзорной трубы я поняла: он знал, что я наблюдаю за ним. И почему-то независимо от расстояния я ощутила, что он тоже почувствовал мое присутствие.

– Мы можем идти еще быстрее? – Талин крикнул капитану, но тот только покачал головой.

– Зачем ему приезжать лично? – спросила Зейди, крепко вцепившись в борт.

Я видела, что Талин проклинал себя за то, что не покинул Варинию раньше. В любую минуту Сирен может вернуться на свой корабль и отправиться за нами, и мы, возможно, не сможем скрыться от него. Но, к моему удивлению, маленькое судно Сирена осталось там, где оно было, и еще несколько лодок отделились от корабля, чтобы присоединиться к нему. Я уже собиралась снова поднять трубу, когда что-то привлекло мое внимание.

– Нет, – выдохнула я, мой желудок опустился.

Варинийские рыбацкие лодки возвращались домой.

Сердце колотилось, я поймала себя на том, что жду – и внезапно надеюсь, – что лодка Сирена вернется к его кораблю, но, к моему ужасу, вместо этого он продолжил движение к причалу. Когда он вышел, я слишком поздно вспомнила, что губернатор Кристос был с отцом, так что фигурой, которую я видела выходящей из дома, могла быть только Элиди.

– Что он делает? – крикнула я, пробегая вдоль борта. – Разверни нас! Мы должны вернуться.

В ужасе я наблюдала, как несколько охранников Сирена покинули строй и начали избивать варинийцев. Потом они стали загонять жителей деревни в свои маленькие лодки, как будто…

– Они забирают варинийцев! – закричала я.

– Что? – Зейди подбежала ко мне. – Почему? Я думала, он прибудет за тобой и Талином.

– Я тоже так думала. – Рыбацкие лодки приближались к Варинии. Я застонала, желая, чтобы отец и остальные повернули назад. Но, конечно, они бы этого не сделали, не теперь, когда увидели, что Элиди и другие варинийцы в опасности. Я повернулась к Талину и схватила его за ворот туники. – Прошу, мы должны вернуться.