Read the book: «Арун. Храм рассвета», page 17

Глава 61. Винай и Катя

В окнах горел свет. Кате казалось, что сердце выскочит из груди, не выдержит такого волнения.

После звонка пару томительных минут была тишина. Из дома вышел мужчина лет 50, открыл вход во двор. Его лицо выражало удивление.

– Месье Жан Бонне?

– Да.

– Простите, могу я увидеть Виная, извините, Виктора?

Он смотрел на нее внимательным взглядом не больше минуты.

– Вы Кэт? – его голос явно потеплел.

– Да. Вы знаете обо мне?

– Прошу вас, войдите в дом.

Они вошли сначала в маленький коридор, где Катя оставила сумку, а потом в небольшой зал.

– Нари, выйди, к нам в гости пришла Кэт, – Катя поняла, о чем он сказал.

Из кухни вышла небольшая, хрупкая, немолодая женщина с напряженным выражением лица.

– Скажите, - не выдержала Катя, – я могу увидеть Виная, извините, Виктора?

– Он в Марселе.

Ей стало немного легче: во-первых, ответили, во-вторых, не так далеко.

– Вы можете присесть, – сказал дружелюбно папа, мама оставалась в напряжении.

– Простите, я возьму сумку.

Катя вынула фотографию сына и протянула отцу. Он все понял, на него смотрел маленький Виктор, то есть его копия. Показал маме, она тоже все поняла.

– Кэт, прошу вас в гостиную, разделите с нами ужин.

Сначала напряженно ели. От вина Катя отказалась, напряжение не проходило.

– Как зовут нашего внука? Я все правильно понял? – спросил Жан.

– Да, его зовут Виктор, ему полтора года.

– Я не имею права вас расспрашивать, – сказала Нари, – но мой сын так страдает, и причина этого не дает мне покоя.

– Простите мою настойчивость, я могу связаться с Винаем?

– Да, – обрадовался папа, – я сейчас включу скайп, и думаю, все решим.

– Кем работает Винай в Марселе? – спросила Кэт у мамы.

– Он работает в пароходстве бороздит океаны.

 «Бежит сам от себя», – подумала Катя.

– Сейчас он подойдет, его позовут, – сказал папа.

В это время раздался знакомый, призывный звук скайпа.

Катя стояла в дверях, Виктор ее не видел.

– Что случилось? – взволновано спросил Винай.

Он очень похудел, осунулся. Ей показалось, что первые признаки старости стали приближаться к нему.

– 

Виктор, у нас гостья. Ее зовут Кэт.

Он обхватил лицо ладонями и минут пять молчал, боролся со своими чувствами: обидой, страхом, отчаянием, неопределенностью.

- Где она?

– Пройдите, присядьте.

Они долго смотрели друг на друга молча, как будто не могли поверить, что к ним вернулась эта возможность.

Катя показала ему фотографию сына.

– Зачем ты показываешь мою фотографию?

– Посмотри на дату.

Виктор опять закрыл лицо ладонями: теперь стыд, только стыд за двухлетние молчаливые упреки и обвинения.

Виктор все понял.

– Это мой сын? – волнение и дрожь прошли по его телу.

– Да, Винай, это наш сын. Его зовут Виктор. Ему полтора года. Ты не ожидал? – в голосе Кати проскальзывала жесткость и обида.

– Почему ты так сделала? – тоном просящего сказал Винай.

– Ты помнишь наши разговоры о совместных планах, о совместной жизни? А ребенок когда-нибудь попозже, только не сейчас, и не сразу, и категорически. Но знаешь, дети иногда зарождаются случайно. Я знала, что, если скажу тебе о беременности, получу такой напор отторжения, с которым вряд ли смогу справиться. Ты знаешь о своей уверенности и четкости взглядов. Я узнала об этом уже дома. Передо мной был выбор: молчание и ребенок, твой ребенок, или напор и, скорее всего, моего Витеньки не было бы. Я выбрала первое. Просто решила, что, если ты будешь упорствовать, то у меня на всю жизнь останется наш сын, моя любовь. Может быть, были другие варианты, но я их не знаю.

– Прости меня, я виноват, самоуверенный упрямец. Ты прощаешь меня, Кэт?

– Ты так и не сказал, как тебе сын?

– Он самый лучший на свете, у него самая лучшая в мире мама. Кэт, я так люблю тебя, я так страдал. Забыла, ушла к другому (но это невозможно), твои родители против азиатского зятя. И еще я боялся самого страшного, что с тобой что-нибудь случилось. С твоим молчанием моя жизнь закончилась. Ты мне веришь?

– Да. Как бы ты поступил на моем месте?

– Я не женщина, я не знаю

Моя поездка в Париж только для одного: говорить глядя в глаза. А получилось все-таки по скайпу, правда, из твоего дома.

– Хочу его видеть, держать на руках, целовать тебя и его. Так хочу.

Он рассказал, что ходит в океан уже больше года, потому что ничего не интересовало, ничего не было нужно.. Почти ни в одной стране не выходил на берег: не хотелось.

– Это при твоей любви к путешествиям?

–      Да, Кэт. Но сегодня ко мне вернулась жизнь, ко мне вернулась ты. А как ты жила?

– Сначала ухаживала за бабушкой, потом вернулись мама с папой, но уже пора было в декрет.

– Что такое декрет?

– Декретный отпуск начинается у женщин за два месяца до родов. Государство его оплачивает.

– А после родов?

– Три года.

– Так ты не работаешь?

– Я воспитываю сына. Поверь, это нелегкая работа. У тебя есть возможность нас увидеть?

– Я завтра буду решать этот вопрос. Дело в том, что мой корабль уходит в море через пять дней на три месяца. Попрошусь на другой, который отходит от Марселя через месяц.

– И что дальше?

– А дальше ты вернешься домой, возьмешь сына, и прилетишь в Марсель. Кстати, где твоя гостиница?

– На Монмартре.

– Сколько стоит?

– 30 евро.

– Понятно, послушай: ты с папой поедешь за вещами, и будешь жить у нас. На сколько дней ты прилетела?

– На пять.

–       Я куплю тебе билеты, и ты обязательно прилетишь. Еще одну долгую разлуку я уже не выдержу. Кэт, эти дни погуляй с папой по Парижу: он тебе столько интересного расскажет и покажет.

– Ты меня любишь?

– Очень. А ты?

– Винай, сыновей только от любимых называют их именами.

– Пусть папа подойдет, я хочу ему все объяснить.

Через час Катя с Жаном вернулись в дом с ее единственным рюкзаком.

– Вы не против пожить в комнате Виная?

– Нет, не против, - ответила Кэт смущенно.

Через час она звонила маме.

– Мамочка, разговоры недешевые, поэтому послушай меня. Я в доме Виктора. Его родители встретили меня хорошо. Разговаривала с ним по скайпу. Он работает в Марселе. Может быть, через пару недель мы с Витюшкой полетим к папе. Завтра Винай будет решать этот вопрос. Мамочка, я так счастлива, мы так счастливы…

2019 год

Фотографии в книге авторские.

В музее МОСА, Белом храме и Черном доме фотосъемка разрешена и все представленные в книге фотографии картин сделаны автором.

Фотографии скульптур Родена (Мыслитель и Врата Ада) сделаны в саду музея, где фотосъемка разрешена, автором.