Read the book: «Горячий Дед Мороз»
Глава 0
Еду в кабриолете под стук собственного сердца. А что, если Егор не такой и приличный и везет меня черт знает куда?
Я же его совсем мало знаю. И…
Согласилась надеть повязку на глаза.
Егор сказал, что место держит в секрете и мне нельзя видеть дорогу.
Но, блин, почему???
В машине тепло, звучит новогодняя музыка, ведущий радио четко вещает: сегодня первое января двадцать два ноль ноль.
Время десять, первый день Нового Года.
Я еду неизвестно куда.
На глазах повязка, в душе – начинает нарастать ужас.
– Егор, я…
Передумала!!! Но это про себя, молча. Вслух я не успеваю договорить. Он перебивает, говорит мягко, но в голосе твердая сталь:
– Моя сладкая, осталось десять минут пути. Потерпи.
Мы едем уже полчаса. Куда? И сколько можно?
Жопой чую, мчим чуть ли не под двести. Сто пятьдесят точно, машина просто несется! Хоть и крутая, мотор бесшумный, но я чувствую, что мы бешено летим.
Мои руки свободны. Че я такая послушная? Может, сдернуть повязку, на все наплевав?
“Сюрприииз” – обещал Гоша.
“Тебе понравится, Майя”.
Сердце не на месте, стучит как бешеное. Я ощущаю его повсюду – в ушах, зубах, под коленками и даже там, где лучше не говорить.
Мне страшно. Очень.
Но чуйка вроде спокойная, я верю ей на все сто. Если что не так – обычно, у меня в грудине скребется и ноет (может черти, кто знает). Но сейчас все отлично, что же…
Значит. Будет. Все. Хорошо.
Плохо то, что я никому не говорила про поездку. Если че – мама даже не знает где меня искать.
– Приехали!
Он сказал это так четко, будто ударил ладонью по коже. Или не ладонью. Плеткой или чем похуже. И оставил отпечаток – алый багряный след.
***
Машина еще едет, но через секунду круто поворачивается и мягко тормозит.
Дергаюсь снять повязку, но он твердо останавливает.
– Подожди.
И держит меня за руку. Кладет свою ладонь поверх моей.
Целует в щеку.
Выходит из машины. Я остаюсь.
Черт! Что происхо…
Открывается моя дверца.
– Давай свою красивую ручку…
Голос добрый, ласковый – как и сегодня вечером.
Вспоминаю как мы только что трахались: было так сладко и горячо. Тааак хорошооо!
Нет, Егор однозначно не может мне сделать что-то плохое.
Только хорошее… Только хорошее… – повторяю как мантру. Вслепую подаю руку и чувствую его крепкую ладонь. Опираюсь, ощущаю крепкую мужскую поддержку. Заботу, уважение и… контроль. Он здесь рассеян в воздухе, его ощущаю всеми фибрами.
Вдох. Выдох. Приказываю сердцу – “спокойно”.
Решаюсь и выхожу.
Егор помогает мне выйти из машины и снимает повязку с моих глаз.
***
Моргаю и вглядываюсь в темноту – мы вдвоем стоим у большого забора. Он открывает дверь ключом, садится в авто и заезжает при доме в гараж.
Я пока одна. Осматриваюсь. Вижу, он нажимает кнопку.
Миг! И вся территория около дома освещена.
Небольшой двухэтажный дом, можно назвать даже маленьким. Торцы, ребра крыши, окна и входная дверь увиты уличными гирляндами тепло-желтого цвета. Как в голливудских фильмах на Рождество.
На душе становится спокойно! Так значит он привез, чтобы показать свой домик! А я уж нафантазировала…
***
Если честно, с моей фантазией можно такие фильмы снимать, что топовые режиссеры будут курить в сторонке. Порнушку, ужасы, триллеры и даже комедии. Последнее – это если посмотреть на то, как я живу.
Оглядываюсь, прижимаю ладошки к сердцу. Егор бережно обнимает меня и приглашает войти в дом.
***
– Да подожди ты, – смешливо толкаю его кулачком в грудь, – я еще не все посмотрела.
Перевожу взгляд на ели, высаженные на участке – их лапки тоже увиты мелкими огоньками гирлянд. Все светит желтым – таким уютным и теплым, что от умиления аж щиплет в глазу.
– Какая красота, – говорю восхищенно! – Это ты все украсил сам?
Наверное, толпа работников, судя по Егору. Судя по тому, как он выглядит и как живет.
Егор улыбается и подталкивает меня в спину.
– Ты еще не видела мой дом. Изнутри. Там я тоже… Все сам…
Его интонация мне показалась жесткой. Нажимной, как будто стальной.
Иду к дому и замечаю в темных окнах красный флуоресцентный отблеск. Похоже, подсветка включилась когда Егор включил уличный свет.
– А зачем в доме красные лампочки?
Я хотела сказать, что это необычно, но что-то меня остановило. Твердой рукой он обнимает меня за талию и настойчиво ведет к двери.
– Чтобы лучше тебя видеть, девочка, – отвечает он низким голосом. И смотрит мне прямо в глаза. Взгляд строгий, лицо жесткое, глаза вот-вот прожгут в моей груди большую черную дыру.
Меня заводит его власть, но вместе с тем мне становится немножко страшно. А между ног влажно, но в душе боязно.
В голове – черт знает что.
Егор подталкивает меня в спину, подгоняет шлепком по попке и как только я переступаю порог – он с грохотом закрывает за нами дверь.
***
Звук выключателя и к неоновой подсветке добавляется тусклый желтый свет лампы.
Комната.
Темная.
Кроме лампочки и неона больше ничем не освещена.
Вся мебель в черной коже, если это можно назвать мебелью. Длинный стол, разного вида стулья, черный кожаный табурет и…
Пячусь назад, непроизвольно. Я не то чтобы боюсь, но…
– Вижу, ты удивлена, – его мягкий голос.
Да уж! Вот это Санта Клаус, мать его… Конкретно так не ожидала!
Санта, то есть Егор, стоит рядом, наблюдает, как я рассматриваю его дом. Вернее, одну только комнату.
Обнимает меня за талию – вроде и нежно, но вместе с тем его хватка как сталь. Задумай я сейчас убежать – фиг он меня выпустит!
– Слушай, я наверное…
– Не спеши, – прерывает на полуслове.
Он не дает даже додумать, не то что договорить или предпринять.
Егор доминант.
Это понятно сразу.
А во мне видит, похоже, сабмиссив или коротко сабой.
Я читала, видела фильмы и просто интересовалась. Чисто так, от любопытства. На себе подобное не пробовала никогда.
***
Вздыхаю и оглядываюсь. На одной из стен висят черные кожаные ремешки. Или ремни. Не знаю как правильно, но догадываюсь для чего они.
Хотя, может, просто показалось.
Показалось, да.
Мурашки по коже.
О, черти! Егор замечает мою реакцию и проводит пальцем по ряду маленьких кожанных бугорочков на моей коже. Мурашки быстро вылезли и показали, что я боюсь.
– Я наверное…
Ежусь и оглядываюсь по сторонам. Повсюду окружают черные кожаные предметы. Особенно пугает большой х-образный крест.
В страхе сразу отвожу глаза.
– Егор… – пытаюсь говорить спокойно, – я, наверное…
Я не буду стоять распятая, а ты не будешь меня пороть!!! Вот что я хотела сказать, но как-то язык не повернулся.
– Хочешь отказаться не попробовав?
***
Ох! Вечно он мне припоминает про то дорогущее оливье из ресторана. Я отказывалась, не хотела его есть. А как попробовала – оказалось так вкусно, что съела все до последнего кусочка.
И сейчас Егор настаивает, чтобы я сделала верный выбор.
“Попробовала”.
К примеру, согласилась быть прикованной.
Ну уж нет!!!
С одной стороны все это безумно меня заводит. Я давно смотрела подобные видосики, заходя на сайты с инкогнито. А сейчас все это вижу живьем…
Но вместе с тем как-то боязно.
И я, наверное, лучше пойду домой.
Меня словно ошпаривает: сейчас откажусь, уйду – и опять меня накроют серые скучные будни. Живу с мамой и дочкой, работаю, прихожу поздно, ем, втыкаю в телефон – и ложусь спать.
Я загадала на Новый Год желание… А вдруг, оно исполнилось? А я просто пока не понимаю и… от своего счастья бегу.
***
Егор целует меня в шею и потихоньку подталкивает вперед. Либо к стулу, либо к столу с черной кожей.
Егор не принуждает, но и не отпускает. Но я все же пытаюсь потихоньку протестовать:
– Послушай, я не хочу…
Не дослушав, он властно перебивает:
– С тобой надо как с маленькой: сначала попробуешь, а потом скажешь свое мнение.
***
– Если что – я говорю “стоп”, да?
Егор молчит.
– Правильно? И ты остановишься?
Тихо, практически шепотом, он отвечает “да”.
***
Все эти сомнения – чисто от страха. Я слишком много думаю и, как следствие, боюсь.
Лишь бы отключить страх.
Егор словно читает мои мысли. Подошел и заверил:
– Не бойся, все будет хорошо. Уже завтра утром ты будешь у себя дома. Если захочешь, конечно. Не захочешь – можем поехать ко мне. А ночь…
Он смотрит на меня внимательно: строго, серьезно, но вместе с тем заботливо и горячо.
Помолчав, он продолжает свою фразу:
– … ночью тебе придется немножечко потерпеть.
Терпеть???
И коротко, будто наказывает, целует.
Дергаюсь, пытаюсь дать в лоб ему пяткой. Руки прикованы, а ноги-то нет! Пищу, стону, всем видом показываю, что я тут вообще-то важная персона!
Но он не обращает никакого внимания.
Секунда – и мои кружевные трусики стремительно стянуты вниз и кинуты на пол.
Звук железа – и на лодыжках холодок.
Я пристегнута по четырем точкам: за руки и за ноги.
Звездочкой.
Голая. Где-то далеко в загородном доме.
Кому скажи – не поверят, что меня похитил Дед Мороз!
Глава 1. Дед Мороз
– Ну, расскажи стишок, – приглашенный на дом Дед Мороз говорит моей четырехлетней дочке.
Малышка совсем не смотрит в мою сторону, поглощённая атмосферой новогоднего чуда. Она глаз не сводит с высокого статного мужчины в красном бархатном халате и с длинной белой бородой.
Признаться – я тоже.
Смотрю на него во все глаза и даже ради приличия не могу отвернуться. Бархатный голос, широкие плечи, а взгляд такой, как будто он уже меня…
Блин! Что за мысли!
Надо как-то настроиться на нормальный лад, успокоиться что-ли. Вести себя подобающим образом, все же у ребенка праздник. Это у меня в бошке черт знает что!
– Дед Мороз! Дед Мороз, – дочь начинает заученно скандировать стихотворение.
Моя мама улыбается, смахивает набежавшую слезу. Смотрит на малышку и шевелит губами, читая про себя ее стишок. Чтобы подсказать если что. Динка – она такая, если что забудет – то сразу в рев.
– Ыыыыы, – малышка быстро считала мои мысли. Строчку все-таки забыла, а мама убежала выключать подгорающий пирог. У нее там всего полно на плите и в духовке!
Сегодня к нам придут родственники и мамина подруга. Новый Год будем встречать тихо и скромно, в кругу маминых ровесников и друзей. Как говорится – по-семейному. Что поделаешь, если уж так решено.
– Ну что-ты что-ты, – Дед Мороз обнимает и сажает малышку на руки, – у тебя самый лучший в мире стишок. А плакать таким красавицам нельзя ни в коем случае!
Он смотрит ей в глаза и подмигивает.
А я представляю, будто бы мне.
– Дед Мороз целый год за тобой следил, смотрел на твое поведение. И знаешь чем он недоволен?
Красавец притворно хмурит брови и надувает губы.
– И чеем? – дочка округляет серые глазки.
– Тем, что ты часто плачешь. Наверное, маму расстраиваешь своими слезками, да?
И он оборачивается на меня. Смотрит прямо и вскидывает бровь, типа ждет от меня ответа.
Волна жара обдает мое тело. Мой искрометный юмор с ногами залез ко мне в задницу. Я молчу как рыба, надеюсь, что моя мама заполнит тишину. Но из кухни слышится тихое “Да хорошо все, Лен, приходи сегодня к шести, как договаривались”.
Ясно. Мама болтает по телефону.
В воздухе повисает неловкая тишина.
Улыбаюсь красавцу и быстро-быстро киваю. Кажусь, наверное, дурочкой, но ничего другого изобразить не могу. Зачем-то открываю рот и говорю глупое:
– Да мама сама часто плачет. Мы обе с ней ревушки.
И хихикаю, поднимая плечи. От смущения потираю ладони друг об друга и тру место, где еще недавно было обручальное кольцо.
Он переводит взгляд на мои пальцы и быстро возвращает обратно. В его глазах молнией пролетает понятная мне мысль.
– Мямя чааста плааачиит, – выдает с потрохами меня ребенок.
Ей ведь всего четыре года! Откуда она знает, что я по ночам реву? Наверное, видела мои слезы, когда я не в настроении в дневное время. Но чтобы вот так выдать меня с головой!
– Мама такая красавица и плачет?
Игриво улыбаясь, Дед Мороз переключает внимание на меня.
– Бывает, – улыбаюсь и выкручиваюсь, – когда пылинка в глаз попадет.
И в ответ ему подмигиваю.
Надо как-то заканчивать эту тему, а то я не на шутку разволновалась. Да и не хочу казаться такой уж несчастной. Впрочем, про слезы я сказала сама.
Мда…
– Пылинка… – заключает он, поворачиваясь к малышке. Только вот говорит интонацией совсем не игровой. Не так, как только что сюсюкался с малышкой.
– Волшебная? – дочь уже сама, по ходу, придумывает сценарий.
– Еще какая! А потому нужно заклинание…
И ряженый красавец поднимает руки и начинает колдовать.
У него накачанные плечи и такая крепкая фигура, что даже через ткань халата я вижу хороший такой рельеф. Воображение рисует плотный орех мужской попы и перемещается вперед.
Я вижу подрагивающий член, направленный в мою сторону. Представляю, как опускаюсь на колени, беру его в руку и плотно сжимаю пальцами в кольцо. Смотрю на головку, с натянутой до блеска кожей. Бордовая, с белесой капелькой на конце, которую так и хочется слизать.
Непроизвольно облизываюсь и кусаю нижнюю губу. Дед Мороз замечает это и принимает за кокетство.
Черт, как неудобно вышло! Я не из тех, что вешаются мужикам на шею. Я могу представить что угодно, возжелать, захотеть! Но… чтобы вот так прямо нагло вешаться? Не, не слышала!
– Смотри! – красавец обращается к дочке, продолжая сценарий.
Колдовские танцы отвлекли внимание Динки и теперь она по-настоящему удивлена. В больших красных варежках Деда Мороза лежит маленькая заводная игрушка. Щенок, который будет лаять, стоит его завести – наш с мамой подарок дочке на долгожданный праздник.
Смотрю на рычажок заводной игрушки и гоню из мыслей глупую аналогию. Где же такой рычажок находится у меня, что я так легко и просто завожусь? Ей-богу, словно игрушечная: увидела красивого мужика – и все, сама не своя.
Фух! Сходить что-ли в клуб, развеяться, посмотреть на красивых мужчин. А то засиделась дома и бросаюсь на каждого встречного-поперечного.
Дошла до ручки!
Но нет! Не согласна! – протестует мозг. В этом красавчике есть что-то… Необычное, что ли? Или как сказать…
Возбуждающее! Вот это уже верно, – подмечаю про себя и тут спохватываюсь:
“Похоже, меня возбуждают Деды Морозы! О, боже, дожила!”
Меня так и тянет проржаться. Тихонечко выдыхаю через нос и про себя смеюсь.
– Вот и мама наша развеселилась, – а дочка тут же подхватывает, – мама! Мама! Давай с нами иглать!
Красавчик улыбается и оглядывается в мою сторону:
– Осоообое приглашение, – он тянет ко мне руку и по-смешному, слегка игриво, не сводит с меня глаз.
Глава 2. Танцы с Морозом
Кладу пальцы в его ладонь, он крепко-накрепко их сжимает и притягивает меня к себе. Другой рукой берет ладошку Динки и все вместе мы образуем круг.
– Будем водить хороводы? – смеясь, спрашиваю.
– А вот и не угадала наша мама! Мы будем… – он таращит глаза и улыбается во весь рот, – играть!
Дочка аж взвизгнула и захлопала в ладоши.
– Значит так: пока звучит музыка – и он достает маленькую колонку, сияющую разноцветными огоньками, – мы танцуем. А как только музыка останавливается – мы крепко-крепко примораживаемся друг к дружке. Идет?
Идет! Дочка хорошо знает эти правила. С ними на утреннике воспитатели играли в это же. Да и множество новогодних елок уже провели эту детскую игру.
– Ааагаа, – дочь улыбается во весь рот.
Еще бы, воспитатель Нина Андреевна сказала, что Динка так крепко примораживается к мальчишкам, что потом ее хоть с мясом отдирай.
“У Влада карман на штанишках оторвала. Схватилась крепко, а когда их попытались разъединить – она и дернула”.
Я тогда посмеялась и даже предложила маме Владика свою помощь – пришить этот карман назад. Но все обошлось, они как-то справились сами.
А чего бы мне оторвать у Дед Мороза, а?
Мысли становятся веселее и горячее одновременно. Черт, как же я засиделась дома! Боже, пошли мне какую-нибудь хорошую тусу на Новый Год! Не только же дочкины желания должны исполняться. Ведь и мои тоже!
Красавчик жмет на кнопку и его маленькая колонка начинает довольно громко играть. Веселые новогодние напевы льются и побуждают тело дергаться в пляске. Взявшись за руки с дочкой, мы принимаемся танцевать.
Динка наступает мне на ноги, я притворно взвизгиваю и смотрю в ее довольное личико. Всем телом чувствую, что Дед Мороз пялится на мою спину отнюдь не по-отечески. И это вынуждает меня танцевать еще веселей.
Но нет, я не качаю соблазнительно бедрами. Я скачу как корова на льду, как бешеный в ударе конь!
Дочь визжит, я переступаю с ноги на ногу, кручу головой и дергаю, как психопатка, плечом. Почему-то только одним, второе меня не слушается. Похоже, все-таки застыла вчера на морозе. Мне нужна банная парилка и хороший качественный массаж.
Дочь резко останавливается и я слышу раскаты бархатного Дедморозовского баритона:
– Стоп-стоп-стоп! – я так увлеклась, что не сразу его услышала.
Он останавливает музыку и дает важную команду:
– Приморозились друг к дружке при помощи обнимашек!
Мы быстро обнимаемся с дочкой. Она и правда примораживается накрепко – как ткнулась мне головой в живот, так я чуть не полетела!
– О, как крепко приморозились! – большими варежками Дед мороз щекочет дочку. – Ну-ка давайте-ка еще раз!
Только он хотел нажать на кнопку, как моя дочь дергает его за рукав и возмущенно говорит:
– А ты почему не иглаешь? Давай вместе со всеми!
Это она повторяет за воспитательницей. Я слышала, так им говорят в детском саду.
Красавчик улыбается, включает музон и начинает танцевать вместе с нами. Дочка хватает свою заводную игрушку и прыгает вместе с ней.
Дед Мороз водит хороводы с дочкой, но она больше уделяет внимания игрушке. Дети такого возраста не могут долго концентрироваться на чем-то одном – это я прочитала в одном умном журнале.
Красавчик переключает внимание на меня, берет мои ладони и разводит в сторону лодочкой. Мы пляшем, позабыв о времени, смеемся и смотрим друг другу в глаза. Я чувствую его парфюм, смешанный с запахом мужского тела. Если бы не свет, смех и визги дочери – мне бы казалось, что мы в целом мире одни.
Он пристально смотрит мне в глаза и улыбается, но уже не так, как до этого дочке. Его взгляд хоть и остается смешливым, но разгорающийся в нем огонь заставляет меня трепетать.
Он смотрит по-новогоднему празднично – чуть насмешливо, но вместе с тем опьяняюще строго. Его огонь так будоражит мою кровь, что меня бросает в жар.
Я вдыхаю его аромат и мне кажется, что мы уже в постели. Древесные нотки парфюма и полный похоти запах настоящего мужика. Я сближаю между нами расстояние и поглубже вдыхаю воздух. Задерживаю в легких и наслаждаюсь ароматом самого красивого на Земле мужика.
О, боже! Заверните мне это в подарок! Обещаю, я открою точно под бой курантов на Новый Год!
Пытаюсь спуститься с небес на землю, да плохо получается. Не могу собой управлять, как будто бы пьяна: в голове гул, руки и ноги слабеют. Хочется думать только о хорошем и всякого рода шальные мысли берут надо мною верх.
Его глаза – смотрю в них, и словно выпиваю игристого: млею, таю, расслабляюсь. Представляю себе то, чего хотела давно…
Да, неделю назад я загадала новогоднее желание: хочу классного красивого мужика. Именно так – красивого и горячего, на меньшее не размениваюсь. Не надо мне это старческое “ты получше присмотрись, он хороший семьянин”.
Мне всего двадцать пять! Отстаньте!
Мое тело лучше знает, кто его должен иметь!
– Стоооооп! – дочь вопит во все горло и давит пальцем на колонку.
Умная девчонка, развитая не по годам.
Она права.
Мне действительно пора остановиться.
– Плимолозились носиками! – Динка довольная, что ей позволено руководить игрой.
Не успеваю я хоть что-то сообразить, как Дед Мороз хорошо так ко мне примораживается. Носиком – большим и горячим. Тем, что стоит колом в его больших и красных штанах.
Перед моим лицом его ехидная улыбающаяся физиономия. Мол, ну че ты скажешь? Ведь надо играть!
Дочка подходит к нам и пробует разъединить. Толкает ладошками Дед Мороза, а меня принимается щекотать. Смеюсь и слегка отшатываюсь, но местный Санта еще крепче вмораживает свой кол в мой живот.
Я ощущаю его орган – напористый и неприлично возбужденный. Очевидно, этому Дед Морозу очччень хочется делать детей! И прямо сейчас!
Дочь, наконец, наигралась и перестала нас щекотать и расталкивать.
– Маладцы! Клепко плимолозились! – она выдает вердикт, – халосая паррра!
Ее раскатистое “ррр” прозвучало в моих ушах словно раскат грома.
“Пара?”
Ну уж нет!
Он просто Дед Мороз, а я… одинокая мама. Подумаешь, и в одиночестве тоже может быть хорошо…
Динка захлопала в ладоши и переключила внимание на собаку.
– Гав-гав, – дочь сама принимается лаять, так и не сумев завести игрушку.
Из кухни доносится неторопливая мамина речь и громыхание сковородок и противней. Судя по отрывкам фраз, темой их с подружкой разговора стал слоеный медовый пирог.
– Любишь сладенькое? – он говорит тихо, практически на ухо.
– Угумс, – киваю.
И зачем-то добавляю:
– Кусочек медового и пара бокалов вина – вот мое меню на Новый Год. А потом спать.
– Спать? А горяченькое? – он вскидывает бровь.
Не успеваю понять намек, отвечаю прямо:
– Неа, я уже отказалась, мама в курсе.
– Ну а если я предложу?
Вмиг краска подступает к моим щекам.
Смотрю ему в лицо.
Да, черт, он улыбается!
Он шутит! А я уж чуть не сказала “да!”
Еще чуть-чуть – и мысленно выбирала бы платье для ресторана. И особый акцент сделала бы на красные с кружевом трусы!
– Гав-гав, – доносится уже из кухни.
– Ой, а что это у тебя? – мама артистически притворяется, будто это не она выбирала игрушку. И упаковала тоже не она. Ага-ага.
– Это гав-гав! Деда Молозь падалил!
Красавчик отпускает мою руку, но не отводит глаз. Трогает мою щеку, проводя по ней пальцем. Горячим и напористым. Такой же, наверное, как и его…
– Мааайяя, – кричит мама, – ты видела подарочек Деда Мороза?
Эх, маме бы податься в актрисы! Жаль, в этом плане я совсем не в нее.
Красавчик направляется в сторону кухни, меняет голос с приглушенного на громкий, и говорит словно телеведущий:
– Ну, всего хорошего вам. Вашему дому, вашей семье! И вашей малышке, – он улыбается дочке.
– Пакааа, – Динка машет руками и что-то жует. Рядом с моей мамой она никогда не бывает голодной, – Плиходи еще!
– Какая хитрая, – смеется мама, – че, понравилось подарки получать?
В кухне смесь пряных запахов перекликается со сладким ароматом домашних коржей. Мед уже топится на водяной баньке, а сгущенка для печеньев и торта муравейник постепенно исчезает в дочкином рту.
Мама благодарит Деда Мороза и продолжает возиться с готовкой. Попрощавшись, он отправляется в коридор. Я за ним.
– Вкусно пахнет кааак, – он утрированно вдыхает воздух носом.
“Приходи к шести” – чуть не вырвалось у меня автоматом.
Он внимательно смотрит на меня, а потом эмоционально округляет глаза:
– Чуть не забыл! – хлопает себя по лбу, – напомните-ка ваш номер.
Он достает смартфон и разблокирует экран.
Не подумав, я начинаю диктовать:
– Восемь девятьсот…
И на середине цифр осекаюсь. Зачем ему это?
Замолкаю и смеясь на него смотрю.
– А… зачем вам?
– Как зачем? Надо. Мне нужно заявку закрыть, они у меня рассортированы по номерам. Иначе я не найду, – выдает он с наездом.
– А, – расстроенно выдыхаю, – Вас вызывала мама. Сейчас я продиктую ее номер.
Честно говоря, я хз где мама оторвала бесплатного Дед мороза. Мы ни копейки ему не платили, а он пришел и развеселил всю семью! Был в соцсетях клич: кто хочет – оставьте заявку, спонсор чего-то там оплатит желающим подарок – поздравление Деда Мороза. Но подарок надо покупать самим.
– Нет-нет. Мне нужно, чтобы вы оставили свой отзыв. Поверьте, это здорово мне поможет, – и он делает крайне серьезное лицо.
Растерявшись, диктую цифры. Мало ли, вдруг красавчик работает под строгим руководством? С него спросят как и что, а я, зараза такая, даже написать благодарность ему не смогла.
Диктую, он перепроверяет и тут же звонит. Мой телефон негромко пиликает.
– Ага, спасибо, – услышав рингтон, Санта Клаус или кто он там – нажал на отбой.
Он открывает входную дверь. Внутри меня на тысячи осколков рушится пузырек шаткого счастья, только что вызревший внутри. Его крепкая спина, сильные руки и мощная шея – увы, все это я больше не увижу уже ни-ко-гда.
К горлу подступил мерзкий ком, в груди заскребли острыми коготками мыши.
– Спасибо и… до свидания, – улыбаюсь одними губами.
– Так, значится… – он оборачивается. Его широкая фигура располагается между косяком и дверью, – сладенькое и горячее. Окей. И не забудь: в новогоднюю ночь таким красавицам не до сна!
Он задевает мою щеку пальцем, подмигивает и уходит. Я остаюсь стоять в дверях и раскрыв рот смотреть в подъездную пустоту.
– Гав-гав-гав, – возвращает меня к реальной жизни.
– Мааайя, – зовет мама, – Дед Мороз уже ушел? А то у меня есть кусочек сладенького пирожка… Только что из духовки. Пока горячий…
“Мама. Он сам как сладенький пирожок. И очень горячий”.
И пока мама не видит, я прикладываю руки к сердцу и молю, возведя глаза к подъездной лампочке:
“О, боже. Я тоже хочу сладкий новогодний подарок! Красивого, мускулистого, накачанного… нешоколадного Дед Мороза! Можно сразу без обертки. Ммм…”
