Старый ковер. Сказка

© Любовь Арзамасцева, 2018

ISBN 978-5-4493-6562-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Решено

Необыкновенные истории, как правило, начинаются очень обыкновенно.

Вот и наша история началась с самого обыкновенного. С желания продать старый ковер. Это случилось как раз в то время, когда всему нашему народу срочно понадобилось что-нибудь продать. Прежние деньги рухнули в небытие, новые еще не появились, а жить надо было сегодня и сейчас. Правда, прежде чем начать распродажу своего имущества, народ маленько повалялся в обмороке. Для некоторых особей пожилого возраста этот обморок оказался весьма продолжительным, но основная масса населения не могла позволить себе такой роскоши, потому как кормить детей нужно каждый день, и, в ожидании лучших времен, начала с самого простого, сбывать домашние вещи. Однако, в этот период в цене оказались не все вещи, а самые ценные. Старые иконы, старые сервизы, старые персидские ковры, старинные изделия Палеха и Хохломы.

– А, интересно! – задумчиво уперев взор в чашку с чаем, спрашивает мама, – Сколько сейчас стоит наш старый ковер?

– Какой ковер! – частично оторвавшись от своего внутреннего мира, вопрошает бабушка.

– А тот, который у Даши в спальне висит.

– Бабушкин ковер! – ахнула бабушка, мгновенно переместившись полностью, в наружный мир, – Ты хочешь продать его?

– У Даши через три дня день рождения, – равнодушно отвечает мама, – А у нас ни денег нет, ни продать нечего. У нас, кроме этого ковра, ничего старинного нет.

Бабушка восприняла заявление дочери как скрытый упрек в свой адрес. На упреки любимой дочери она реагировала очень болезненно, потому как считала себя всегда перед ней виноватой буквально во всем. Даже в том, что родила ее.

Но, на сей раз, прозрачный намек на то, что она не смогла обеспечить семью старинными вещами, показался ей настолько несправедливым, что она решила съязвить, и бухнула, вроде как ни с того, ни с сего, – А между прочим, Черри Лунариевич купил себе новую машину, дачу каменную отгрохал, бассейн с фонтаном, сосну по периметру насадил, и до сих пор не женат.

– Я мужа люблю, – рассмеявшись внутри, холодно ответила дочь снаружи.

– Продавай, если хочешь, – поспешно согласилась бабушка, укоряя себя за глупый выпад, и бегом отправилась туда же откуда пришла. В свой внутренний мир. После падения рубля и обесценивания человека как личности в наружном мире, этот другой мир оказался для нее как нельзя более кстати. В нем не было денег, ковров, машин, дач, бассейнов, сосен и телевизоров, зато было очень много философских вопросов, до которых у нее раньше руки не доходили, а теперь вот дошли.

– Только вот что скажет Даша! – продолжала размышлять вслух мама, – Она так любит этот ковер.

– Скажи ей, что отдала его в чистку, а вместо него повесь тот, новый, который уже два года в кладовке пылится, – почти потусторонним голосом откликнулась бабушка. Она за эти несколько секунд уже и думать забыла о старом ковре, потому как новые мысли по поводу устройства вселенной, умудрились начисто вытеснить старые, по поводу сохранения семейных реликвий.

Однако бабушка опять поступила очень легкомысленно, и наружный мир отвесил ей за это внушительную оплеуху в словесном образе, исшедшем из уст дочери.

– Вот ты ей и скажи, – ласково отозвалась создательница оплеухи, и добавила как бы, между прочим, – И вообще, если тебе не трудно, сходи к своим старым знакомым в музее, и спроси, во сколько можно оценить этот ковер.

– Ух, ты! – подумала бабушка, тяжело вздохнув, – Мне же еще и идти спрашивать. Ай, я, яй! Как бы и продавать меня не послали… Она еще и додумать не успела, как услышала из глубины коридора прощальную реплику дочери, – Ну ладно, ма! Я побежала на работу. А ковер я уж почистила и свернула. Он здесь, в коридоре лежит.

– Она заранее все рассчитала и спланировала, – то ли с грустью, то ли с гордостью подумала бабушка о своем, избалованном ею же ребенке. Затем, встала она нехотя с насиженного кресла, приоделась поприличнее, причесалась покрасивее, подкрасила давно отвыкшие от помады губы, взвалила на свои пожилые плечи старый ковер и отправилась в Музей прикладного искусства.

Глава 2. Утрата

Исчезновение ковра Дашу потрясло. Мама это увидела сразу.

– И что она в нем нашла? – виновато подумала она.

– А что ты в нем находила? – мгновенно явилась ответная мысль.

И вспомнила мама свою детскую кровать, над которой в течение всего ее детства висел этот старый милый ковер. На вышитом ярко-зеленом лугу свернулся клубочком колючий ежик, а над ним зависла хитрющая, рыжая лисица. Лапа ее вот, вот ухватит аппетитный комочек. Стоит ему только зазеваться, и пиши пропало.

И вспомнила мама, сколько раз она свертывалась клубочком, на манер ежика, в своей уютной постели и моментально сладко засыпала. И вспомнила мама, сколько раз запускала она свои руки, туда, куда ее не просили. И когда ее журили за недозволенные шалости, она моментально съеживалась внутри, как тот ежик, и ее почему-то всегда переставали бранить. Вспомнила мама, сколько раз она бывала то ежиком, то лисой, и как мило было ее так быстро прошедшее детство.

– Да! – опять подумала мама, – Нехорошо предавать старых друзей. Как бы ни было трудно, но всегда можно найти другой выход. Другой выход. А где он другой выход? – вопросила она сама себя и посмотрела на часы. Стрелки показывали уже половину седьмого вечера, а бабушки до сих пор не было.

– Где она может быть? – уже с беспокойством подумала мама, – И зачем я затеяла эту дурацкую историю. Лучше бы уж не продала она этот ковер.

И в этот момент входная дверь отворилась и явилась запоздавшая бабушка с блестящими глазами и пустыми руками.

– Продала! – мысленно ахнула мама, и тотчас же получила подтверждение.

– Я его продала! – ликовала бабушка, которая впервые за свою жизнь самолично совершила акт продажи собственного имущества, – Вот что значит ручная работа. Взяли в музей и еще и денег дали. Вот, на, держи! Целых два миллиона.

Дочь уныло приняла деньги и робко вопросила, – А обратно ковер забрать нельзя?

Глаза бабушки моментально подернулись легкой грустью, – Ты что, пожалела?

– Даша расстроилась, – коротко ответила мама, – Сидит у себя в комнате. Не плачет. Только глаза погасли. А мне уже и деньги не нужны. Ты уж извини меня, что я тебя так нагрузила. Зря все это. Эх, если бы ты его не продала!

– Ну, если так, – обрадовалась бабушка, – то я попробую сходить завтра в музей и попрошу вернуть ковер обратно. Но сегодня уже поздно. Музей закрыт.

– Да! Попробуй. А сейчас пойди к Даше, поговори с ней, а то мне что-то страшновато.

Бабушка бодрым шагом отправилась в комнату внучки и громко с порога провозгласила, -Ох, до чего же я устала! Ковер твой в чистку отнесла. Тяжелый он, однако.

Глаза девочки мгновенно загорелись. Она кинулась на шею бабушке и сквозь смех и слезы запричитала, – А я думала! Я подумала, что вы продали мой ковер. Я как увидела, что вместо него новый висит, так и подумала, – Как же я теперь без Пита спать буду?

– Без какого Пита? – ошалела бабушка.

– Ну, без ежика.

– Его что, так зовут?

– Ну да! Ты что не знаешь, как зовут ежа и лису? А еще говорила, что этот ковер тебе по наследству от бабушки достался. А сама как слепышка. Там же на ковре внизу синими буквами вышито. «Пит и Пат».

– Никогда не видела! – искренне призналась бабушка, – Ты завираешь, поди?

– Ничего я не завираю. Вот принесешь ковер и сама прочтешь, что там написано.

– Ну ладно! Верю. Верю, – поспешно согласилась бабушка, – А сейчас давай-ка потанцуем твою Чунгу-Чангу.

Включили магнитофон, врубили музыку и пошли танцевать. Даша по всем правилам, бабушка без правил, но охотно. Маленько устали обе. Бабушка плюхнулась в кресло и спросила Дашу, – Вас в детском саду так красиво плясать научили?

– Нет! – отозвалась Даша, утирая взмокший лоб, – Это меня Пат научила.

– Какая Пат?

– Ну, лиса с ковра. Я же тебе сказала. Мою лису зовут Пат!

Бабушка вытаращила глаза, а внучка весело расхохоталась, – Ну, бабуль, ты у меня совсем бестолковая. Я же вот говорю тебе, что Пит и Пат мои самые лучшие друзья. Пит умеет на балалайке играть, а Пат пляшет. Да так здорово. Залюбуешься. Она и меня научила плясать. А еще они мне цветные сны показывают. А я их за это каждый вечер чищу. Поэтому вы зря ковер в чистку отдали. Он и так чистый, пречистый.

– Да ты не заболела ли, дитя мое! – озабоченная бабушка потрогала взмокший лоб внучки.

– Нет! Я не заболела! – рассердилась внучка. – Вам взрослым ничего сказать нельзя. Вы сразу кидаетесь лоб щупать. Мне вот в детском саду все дети верят, что во сне я со своими друзьями и пою и танцую, и никто мне лоб не щупает, и не удивляется. Что тут такого особенного?

– А ну если во сне, это другое дело! – мгновенно успокоилась бабушка,

– Пойдем на кухню. Блинков поедим, да чайку попьем. Вот и папа с работы пришел.

Глава 3. Ночные гости

Видели ли вы когда-нибудь Музей прикладного искусства в сумерки и без посетителей? Это очень интересно. Растворяется, сливается с фоном стен, фон картин. Гораздо резче обозначаются лица людей и фигуры зверей. И когда, проезжающая мимо машина, плеснет светом фар в зарешеченные окна, фигуры и лица оживают, и начинают вести между собой беседу. Только подслушать их некому.

Вот и на сей раз, проезжающая мимо машина, зацепила светом фар одно зарешеченное окно в старой кладовке, и выхватила из глубины ее пару оживших фигурок. Одна из них принадлежала ежику Питу, а другая лисе Пат со старого бабушкиного ковра.

Чихнув со страшной силой, Пит свалился с ковра, приобрел объемность, развернулся, встал на задние лапы и галантно предложил переднюю правую своей давней подруге.

– Тише ты! – шепотом предостерегла его лиса, утвердившись рядом с ним на пыльном полу, – Тут сторож есть.

– Знаю! – подтвердил еж, – Но только уж больно много пыли мне сегодня пришлось наглотаться. Тебе то легче. Ты повыше от пола расположилась. А я, можно сказать, весь вековой прах этого заведения на себя принял.

– Зато я как следует все здесь рассмотрела, и знаю теперь, как отсюда выбраться, -откликнулась лиса, поглядывая на себя в крохотный осколок зеркала, прикрепленный к стене с обвалившейся штукатуркой.

– Здорово! – хрюкнул еж. – У меня сердце кровью обливается, как только представлю, как там сейчас без нас, наша Даша.

– У меня тоже. Она без нас еще ни разу не засыпала. И сейчас не спит. Ворочается с боку на бок, и все о нас с тобой думает.

– Бедная девочка! – всхлипнул еж, – Надо бы чем-нибудь необычным ее сегодня порадовать.

– У меня есть идея! – воскликнула лиса, – Ты видел сегодня смотрителя музея?

– Как я могу его увидеть, если я днем все время мордой вниз лежу, – недовольно пробурчал еж.

– Ах, да! Извини! Я совсем забыла! Ну, так вот! Смотритель музея никто иной, как Черри Лунариевич собственной персоной.

– Не может быть! – не поверил Пит.

– А вот и может, – настаивала лиса, – И как раз по этому поводу у меня появилась блестящая идея.

Она наклонилась к уху ежа и стала что-то нашептывать ему. И чем дольше она шептала, тем шире расплывался в улыбке рот ежа. И когда он достиг самой своей крайней отметки, т.е. обоих ушей, Пит восторженно воскликнул, – Вот это идея! Вот это настоящее развлечение для нашей подружки. Но получится ли у нас!

– Получится! – уверенно пообещала лиса, – Сегодня полнолуние. Сегодня должно получиться.

– Тогда вперед! – бодро воскликнул еж, – Вперед, навстречу приключениям и развлечениям, и увлечениям, и злоключениям, и…

– Хватит тратить свой талант попусту, – прервала его лиса, – Побереги свои рифмы для более подходящего случая. Давай, лезь в форточку, а я за тобой.

Но ежа как будто прорвало, – Я лучший в мире кавалер, я всем могу подать пример. Я как отважнейший герой, открою форточку ногойОднако форточка оказалась не так уж и слаба, поскольку герою с ней справиться не удалось. Пришлось потрудиться даме и изрядно испачкать нежнейшую, рыжую лапку о старую, ржавую раму давно не открывавшейся форточки. Ее старания увенчались двойным успехом. Первым успехом оказалась открытая форточка, а вторым, прекращение рифмованных хвалебных од, посвящаемых ежом самому себе.

Глава 4. Возвращение

Не прошло и нескольких минут, как старинные приятели преодолели расстояние между двумя форточками, и без сожаления расставшись с первой, весьма довольные остановились у второй, потому, что она была открыта, потому, что она была очень знакома и потому что там за ней их ждала любовь, а не выгода. Первым в спальню скатился шумный еж, за ним бесшумная лиса. Они осторожно, на цыпочках приблизились к детской кровати и прислушались.

– Спит! – прошептал еж.

– Не спит! – заявила лиса и оказалась права. Даша не спала. Она лежала крепко зажмурив глаза, и прислушивалась к своему внутреннему состоянию, которое оставляло желать много лучшего, потому как там внутри образовалась пустота.

Такой пустоты девочка не ощущала еще никогда в своей жизни. Ей казалось, что внутри нее ничего нет. Ей казалось, что она стала как пустой кувшин, и нет такой силы, которая смогла бы наполнить этот кувшин обратно той жизненной силой, которая совсем недавно заполняла ее всю до краев.

– Завтра! Завтра! – как заклинание шептали детские губы, – Завтра они опять вернуться ко мне! Завтра! Мне бы только дожить до завтра!

– А сегодня пожить не хочешь? – услышала она как бы ответ на свою мысль.

Глаза широко распахнулись и увидели, что пожить можно и сегодня. Кувшин моментально наполнился кипучей энергией и, как ни в чем не бывало, принялся жить своей обычной, замечательной, детской счастливой жизнью.

– Вы пришли! Вы вернулись. Вас уже почистили? – зачастила Даша, крепко обнимая вернувшихся друзей.

– Мы пришли. Мы вернулись и нас почистили. Но дело не в этом, – провозгласила Пат, освобождаясь от крепких объятий своей подруги, – Дело в том, что у нас на сегодня есть к тебе дело. Вернее не дело, а заманчивое предложение. Сегодня у нас есть шанс попасть кое к кому в гости.

– В гости! – изумилась Даша, – Сегодня! Сейчас! Но сейчас уже ночь. Кто нас пустит в гости?

– В том то и дело, что могут пустить, если хорошо напроситься.

– А к кому напроситься? – последовал очередной вопрос.

– Не к кому, а к кое-кому. Вернее даже кое-куда. Ну, в общем, мы можем попасть на Луну.

– Не может быть! – не поверила Даша, – Луна далеко, и папа говорит, что на

Луне никто не живет.

– Можно подумать, что твой папа самолично в этом убедился. Он что, на

Луне был, и удостоверился? – придрался Пит.

– Нет, но он в книжках читал и по телевизору смотрел.

– Ну вот. Вот сегодня мы и проверим, всегда ли сообщают правду ваши средства массовой информации. Или ты боишься? – наступал Пит.

– Не знаю! – с сомнением в голосе отвечала Даша, – Вроде, как и боюсь, и вроде, как и хочется.

– Ну, тогда решай быстрее чего больше хочется. Бояться, или на Луну слетать.

– На Луну больше хочется.

– О, кей! Тогда давай, просись в гости.

– А как проситься?

– Запросто. Посмотри на Луну и попросись к ней в гости, – приказал Пит.

Потом взглянул внимательно на девочку и недовольно хмыкнул, – Ну, да ты я вижу, опасаешься. Давай вместе напрашиваться.

– Давай, – обрадовалась Даша.

Друзья обратили свои взоры к сияющей за окном Луне и хором произнесли, – Уважаемая Луна! Пригласите нас пожалуйста к себе в гости! Нам очень хочется погулять по Вам.

– Не по Вам, а по Вас, – немедленно откликнулся кто-то из-за окна, а в открытую форточку влетел странный блестящий предмет. Стремительными, зигзагообразными скачками обследовал помещение, взметнул по ходу дела небольшое облачко пыли, упал на кресло-качалку, и временно затих. Пыль быстро осела, и, несколько ошарашенные, хозяева получили, наконец, возможность без суеты и с вполне объяснимым удивлением взглянуть на незваного прилётчика. Но тот времени даром не терял и не позволил присутствующим долго удивляться одному и тому же. Он немедленно начал расти. Рос, рос и рос. И вот уже перед возросшим удивлением друзей, предстал возросший до размеров Даши забавный человечек, отливающий всеми цветами золотисто-желтого цвета. Волосы золотисто-рыжие, глаза золотисто-карие, ресницы золотисто-каштановые, а одежда вся сплошь золотая, усыпанная голубыми звездами. На голове золотой колпак, а на талии золотой пояс с голубой пряжкой.

– Ну, как я вам! – с гордостью произнес человечек, – Хорош показался?

– Хорош! – восхищенно согласились друзья.

– Принарядился в дорогу, – сознался человечек, – А вообще-то я сюда парламентером от Черри. Вы к нам сейчас в гости напросились?

– Мы.

– Ну вот! Дело в том, что сегодня нам никому нельзя отказывать ни в какой просьбе. Но и принимать гостей нежелательно. Поэтому меня послали к вам. Может быть, вы сами откажетесь от своей просьбы.

Даша изумленно открыла рот, намереваясь что-то сказать, но хитрая лиса успела перехватить инициативу в свои руки и бархатным голосом проворковала, – Вы можете не торопиться со своими парламентерскими обязанностями. Давайте мы вас сначала угостим, а потом поговорим. В наших сказках всегда так делается. Сначала гостя напоят, накормят, а потом и речь ведут.

– Нет, нет! – затараторил гость, – Не беспокойтесь, пожалуйста, Я сыт. А, впрочем, давайте угостите меня. В гостях еда всегда вкуснее, чем дома.

Даша мигом слетала на кухню и вернулась, неся на подносе горячую чашку чая, тарелку блинов и баночку сметаны. Поставила все это на свой детский столик и предложила вежливо, – Откушайте, пожалуйста!

Звери довольно хмыкнули, а гость вытаращил глаза, – Это все мне одному?

– А, разве это много! – удивилась Даша.

Гость ничего не ответил и осторожно поднес ко рту чашку с чаем. Взял с тарелки блин, обмакнул в сметану, отправил в рот, прожевал, проглотил и опять вытаращил глаза, – Да это же хлеб! Настоящий, вкуснющий хлеб, и настоящая сметана. Нет. Этого не может быть. Нам про вас говорили совсем другое. А, впрочем, об этом потом.

Гость небрежно махнул рукой куда-то в сторону окна и уже ни о чем не спрашивая, и ничему не удивляясь принялся уплетать за обе щеки предложенное угощение. С подноса моментально исчезла приличная горка блинов. Банка со сметаной была вычищена языком и блестела, как только что отмытая в горячей воде. Чай исчез в последнюю очередь. Даша хотела было спросить, не хочет ли гость еще чаю, но очередное удивление заставило ее раскрыть рот, и потерять дар речи. Пришелец опять начал расти. Росли руки, ноги, голова.

Золотой пояс не выдержал и с треском лопнул на животе. Голубая пряжка отскочила и закатилась под кровать. Золотисто -карие глаза заголубели, на щеках появился здоровый румянец.

Гость вальяжно откинулся в кресле и совершенно серьезно вопросил, – А вы собственно, кто по званию?

– По какому званию? – не поняла Даша.

– А, впрочем, может быть, у вас на Земле и нет званий, но у нас на Луне такое угощение может позволить себе один единственный человек. Великий, Могучий, Непобедимый и Милосердный Тиран Луноччер, а короче – Черри. Он и послал меня к вам. Он и просил меня отговорить вас от посещения нашей планеты. Дело в том, что хотя он и великий и могучий и все такое прочее, но страсть как боится какого-то древнего пророчества, о котором, кстати сказать, у нас на Луне никто ничего толком не знает. А я ведь, поначалу, вполне искренне хотел вас отговорить. Но теперь я круто поменял мое хотение. Пусть Черри что хочешь обо мне думает, но я все равно доставлю вас к нам в гости.

И будь, что будет. Итак, господа, прошу вас к нам в гости. И извините меня, пожалуйста. Я в спешке совсем забыл представиться. Зовут меня Гиз. Профессия – Главный Изобретатель, Волшебник и Звездочет Его Величества Луноччера Непобедимого. Да, кстати, вы тоже мне не представились.

Представление произошло к взаимному удовольствию присутствующих, и вновь испеченная компания уже присела на дорожку, но лиса вдруг неожиданно вскочила, подошла к Даше и что-то нашептала ей на ухо.

– Ага! – согласилась Даша, и попросила Гиза, – Подождите секундочку, я сейчас.

Она выбежала на кухню, и вернулась обратно с небольшим свертком в руках.

– Все! Мы готовы, – сообщила девочка.

– Отлично! – воскликнул Гиз. Он с большим достоинством поднялся с кресла во весь свой новый рост. Подошел к зеркалу. Внимательно оглядел себя. Пригладил потемневшие волосы, медленно повернулся к гостеприимным хозяевам, и вопросил, – Вам не кажется, что я изменился не только внешне, но и внутренне.

– Кажется! – ответила лиса.

– И что же вам кажется!

– Нам кажется, что Вы стали какой-то медлительный, ну не такой заполошный, как до того…

– До чего, до того?

– Ну, до еды.

– Вам кажется совершенно правильно. Внутри меня как-то все очень замедлилось, и это меня просто восхищает. А, впрочем, хватит обо мне. Давайте теперь позаботимся о вас. Давайте отправимся к нам в гости.

– А как мы отправимся! – недоумевающе спросила Даша.

– Очень просто! Сейчас я вам объясню. Вы подходите ко мне. Мы встаем в круг, берем друг друга за руки, вы закрываете глаза, я говорю «Старт», потом читаю заклинание, потом говорю «Приехали», потом вы открываете глаза, а дальше все увидите сами. О, кей!

– Да! – ответили земляне.

Стали друг против друга житель Земли и житель Луны. Связующим звеном между ними оказались Пат с правой стороны Даши, и Пит с левой ее стороны.

Доверчиво закрыли глаза, и торжественно зазвучал голос лунного жителя: – «Старт». Эна, бена, шикармена. Фаба, фаба, домино. Чики, чики, граммачики. Эна, бена, кварц. Приехали».