Read the book: «Жатва», page 3

Глава 6

В доме несчастной Норы Аманда была уже около двух часов, но ничего, кроме пыли и паутины, не нашла. Ноутбук её был запаролен. Да и если бы не был, как ей узнать, в какой именно сети они все общались? Она разгребала кипу бумаг на столе, то и дело смотря в телефон – он молчал, как и всё молчало в этом заброшенном доме. Всё здесь заросло слоем пыли, все бумаги и карты дорог.

Карты…

Аманда посмотрела на карту города, что лежала на рабочем столе. Такие обычно держат в машине вместо навигатора. Ничего, никаких отметок на ней не было. Аманда взяла её, перевернула, посмотрела на свет – шесть светящихся на солнце отверстий, сделанных, как видно, обычной иглой, были разбросаны по карте на точных адресах. «Координаты», – поняла она.

Телефон просигналил в кармане.

Аманда смотрела на незнакомый номер и боялась нажать на ответ. На последней секунде она сняла трубку.

– Здравствуйте, – раздалось в телефоне, – это Аманда Линч?

– Да…

– Это миссис Хендел, Мари Хендел.

– Вы видели мою дочь? Видели? – крикнула в трубку Аманда, но испугалась саму себя.

– Нет, простите, я… – засомневался голос. – Я не должна была вам звонить.

– Подождите, почему?

– Я…

– Вы что-то знаете о моей дочери? Вы знаете о ней?

– Нет, я лишь видела объявление и решила, что, быть может, и ваша дочь тоже… Извините.

– Нет, не вешайте трубку, не вешайте… Вы знаете Нору Одли? Алло!

На том конце ещё нет гудков, только немое молчание.

– Алло! – крикнула в трубку Аманда.

– Она сумасшедшая, двинутая на голову, – раздалось там.

– Её забрала полиция, – сказала Аманда, – только что.

Молчание.

– Вы тоже мама кого-то из этих детей? – спросила она, прислушиваясь к чужому дыханию. Эти женщины были связаны чем-то, одной бедой, общей тревогой, она не могла потерять эту связь.

– Да, я… Моя дочь тоже сначала пропала, – сказал женский голос. – Её нашли через два дня.

У Аманды сильнее забилось сердце, кровь хлынула к лицу и ослабели ноги, она опёрлась о стол.

– Нашли? – переспросила она.

– Дочь забыла дорогу домой и всё ходила кругами, потом пошла в лес и уже не вышла оттуда, так и заснула в кустах.

– С ней всё хорошо?

Аманда вдруг представила, как её Эбигейл также бродит кругами, позабыв дорогу домой.

– Я не знаю, – раздалось в трубке.

– Не знаете…

– Её забрали в лечебницу.

– Так же, как сына Норы…

– Да. – На том конце глубоко вздохнули и продолжили снова: – У нас одна история на всех.

– Можно я к вам приеду?

– Приезжайте.

Аманда записала продиктованный адрес и ткнула точку на карте. Да. Это был один из тех адресов.

Она сорвала полицейскую ленту с машины. Эти идиоты опечатали её. Вспомнила, как последний раз слышала Нору, как та, защитив её, взяла весь удар на себя. За что её задержали? За жестокое обращение с сыном, за наркотики? Что за бред! Аманда знала, что всё это чушь. Да, может быть, эта женщина и была чуть груба, но она бы не причинила вреда ребёнку.

Ей нужно было узнать, что стало со всеми детьми, ей нужно было поднять полицию. Аманда набрала короткий номер участка.

– Полиция, – раздалось на том конце.

– Здравствуйте, меня зовут Аманда Линч, я хотела бы узнать, кто занимается моим делом.

– Каким делом, мэм?

– Моя дочь пропала, Эбигейл Линч, она пропала день назад, вчера приезжала полиция и с тех пор мне никто не звонил. Кому передали моё дело?

– Как вас зовут?

– Аманда Линч!

На том конце быстрые пальцы бегали по клавиатуре, Аманда слышала каждый щелчок.

– Ваше дело передано сержанту Тадовски.

– А поиски уже начались?

– Скорее всего, да, мэм…

– Скорее всего?

Аманда развернула машину и надавила на газ.

Полицейский участок был единственным в их городке. Пока Аманда проезжала кварталы, она не увидела ни одной поисковой группы, ни одного полицейского с собакой. Только патрульные стояли на перекрёстках, даже не следя ни за кем. Ей казалось, они были нужны лишь для того, чтобы сдирать поисковые листовки от отчаявшихся матерей.

Проехав пару миль, она остановилась возле щита, на котором ещё несколько часов назад висело объявление о пропаже Эбигейл. Листовку сорвали. Как и все остальные.

Участок гремел телефонами и шумными принтерами, разговорами, бурлением кулера в дальнем углу.

– Мне нужен сержант Тадовски, – сказала она, припав к стойке на входе. Секретарша с чёрными как уголь ногтями говорила по телефону.

– Мне нужен сержант Тадовски, – повторила Аманда.

– Я разговариваю по телефону, – опустила трубку женщина, – диктуйте адрес, сэр…

– Мне нужен сержант…

Секретарша посмотрела на неё уставшим взглядом и указала на сборище полицейских, что пили кофе у автомата.

– Простите, – подошла к ним Аманда, – мне нужен сержант Тадовски.

– Чем могу помочь? – отозвался один из них.

Мужчина лет сорока с небольшим животом и надутой грудной клеткой пережёвывал что-то, то и дело запрокидывая стакан.

– Меня зовут Аманда Линч, моя дочь пропала вчера, а поиски так и не начались.

– Аманда Линч, – припоминал полицейский. – Ваша дочь – школьница, да?

– Да, она выехала из школы…

– Доехала до дома, и больше её никто не видел. Я помню, да. Пройдёмте к моему столу.

– Вы её нашли?

– Тут такие обстоятельства, мэм…

– Вы даже не начинали её искать?

– Мы начнём, но нужно время, чтобы кое-что перепроверить. Поступила новая информация.

Они остановились у одного из компьютеров.

– Прошу вас, присаживайтесь, – сказал он и указал Аманде на стул.

– Всё это время вы не искали, ведь так? – Стул скрипнул железными ножками по кафельному полу, Аманда вздохнула и села.

– Давайте успокоимся, мэм…

– У меня потерялся ребёнок, полиция не делает ничего, а вы хотите меня успокоить?

– Ну зачем так говорить.

– Может быть, сейчас, в этот самый момент, какой-то ублюдок… – Аманда не смогла договорить и только закрыла лицо руками.

– Я бы на вашем месте так не паниковал. Никаких следов похищения нет. К тому же мы не можем начать поиски, пока не свяжемся с отцом ребёнка. Понимаете? Может, это он её забрал. Тогда к чему начинать розыскные мероприятия…

– С кем? – не поняла Аманда.

– С Михаэлем Линчем. Это же ваш супруг, ведь так? Вы, я так понимаю, даже не развелись, просто не живёте вместе.

– Не развелись, – закивала Аманда, – не живём, – вытирала она подступившие слёзы, – потому что он мёртв!

– Что? – удивился сержант. – Нет, здесь, должно быть, какая-то ошибка, – он сел за компьютер и ввёл пароль. – Ваш муж, – смотрел он в монитор, – действительно мёртв.

Он вытащил папку, лежавшую в столе, открыл первую страницу, снял трубку и набрал внутренний номер.

– Алло, Генри, подавай в розыск. Эбигейл Линч, 8 лет, волосы русые, глаза голубые…

Когда он закончил говорить, Аманда уже встала со стула.

– Простите, – положил он трубку. – Это, наверное, какой-то сбой программы.

– Из-за вашего сбоя мы потеряли время.

– Я подниму всех, не сомневайтесь.

– Тогда я пойду с вами, – сказала она.

– Это исключено, миссис Линч. Единственное, что вы можете сделать, это пойти домой и ждать. Может, она вернётся, а вас не будет дома.

Аманда смотрела, как полицейские автомобили отъезжали от участка. Через час о пропаже твердили новостные радиостанции, зачитывая особые приметы её Эбигейл:

– Если кто-то располагает какой-либо информацией, просьба сообщить в отдел полиции по короткому номеру…

Аманда тоже искала. Она по третьему разу объезжала одни и те же кварталы, опрашивая одних и тех же людей.

Через пару часов ей позвонил тот самый Тадовски, попросил подъехать к Белому озеру и больше не сказал ничего, как бы она ни просила.

У озера столпились зеваки, их отгоняли двое полицейских, а двое других сидели на корточках возле… Аманда не могла разглядеть, возле чего.

«Да, – она подбежала к столпившимся людям, – это было тело ребёнка». Девочка с двумя косичками в такой же школьной форме, как и у её Эбигейл.

– Пожалуйста, мэм, – преградил ей путь полицейский, когда та пробиралась через людей.

– Пустите! – крикнул знакомый голос.

Это сержант Тадовски опрашивал случайных прохожих, увидел Аманду и, закрыв со вздохом блокнот, направился к ней.

– Мы нашли девочку, нам нужно, чтобы вы её опознали.

– Я? Почему я? – не поняла Аманда.

– Нам нужно удостовериться, что это не ваша дочь. Рюкзака или телефона при девочке не было. Личность мы пока не можем установить, но по возрасту…

– Нет! – крикнула на него Аманда. – Нет, – задрожала она, – это не может быть Эби…

– Конечно, мэм, мы и пытаемся это исключить. Посмотрите на тело, пожалуйста. Оно пролежало в воде больше суток. Лицо немного опухло…

Полицейские и толпа расступились. Аманда подошла к телу. На мокром асфальте лежал труп ребёнка, так похожий на её дочь, вот только это была не…

– Софи! – раздался дикий крик какой-то женщины рядом. – Софи! – рыдала она. – Моя девочка, моя малышка!

– Мне очень жаль, мэм, – повторял Тадовски, удерживая несчастную женщину. – Нет, пожалуйста, не трогайте её, нам нужно ещё закончить осмотр.

Аманда отошла от толпы.

До поздней ночи она колесила по городу, заглядывая в каждый район, в ушах стоял крик женщины, перед глазами – тело ребёнка.

– Они все сошли с ума, – звучал в голове прокуренный голос Норы, – а этот город мёртв.

Было почти двенадцать ночи, когда Аманда приехала по нужному адресу.

– А, это вы, – дверь открыла заспанная женщина, впустив Аманду в дом.

– Я была в полиции, а потом меня позвали на опознание.

– Да, уже все каналы об этом трубят. Я думала, эта девочка – ваша.

– Нет, – передёрнуло её.

– Ну да, вы бы тогда не пришли.

Женщина по имени Мари, чьи координаты дома также были отмечены точкой на карте, пригласила Аманду на кухню.

Обстановка в доме была куда лучше, чистота и порядок, доведённые до совершенства. Просто блеск, вычищенный до блеска, блестело даже то, что не могло блестеть.

В руках хозяйки была мокрая тряпка. Мари постояла немного и начала опять протирать то, что и так было чисто: столешницу, шкафы, дверцу духовки.

– Каждый из нас сходит с ума по-своему, – начала она, – но Одли сильнее всех. Она стала повторять, что весь этот город мёртв. И все мы мертвы.

– Она мне точно так же сказала.

– Значит, вы уже в курсе, что она – того?

– Немудрено, после трагедии с сыном…

– У нас трагедия одна на всех, разве не так? – посмотрела на неё Мари, будто спрашивая, не оценивает ли она горе Норы выше её беды.

– Так, – кивнула Аманда. – А что говорят другие?

– Сара, например, говорила, что видела маньяка.

– А Сара – это…

– Одна из нас, у неё тоже недавно пропала дочь.

– Понятно… Подождите, маньяка? – У Аманды застучало в висках.

– Да, – спокойно кивнула Мари.

– Но откуда она… Я имею в виду, это точно?

– Теперь уже я не знаю. Она говорила, этот странный старик покупал одежду для девочек в детском отделе. А у него якобы нет никого. Мы даже проследили за ним. Он и правда был одинок. Мы уже решили сообщить в полицию, но когда девочка Сары нашлась также в лесу, то поняли, что ошиблись. Никто не похищал наших детей. Они просто все заболели.

– Заболели, – повторила Аманда. – Но почему вам их не отдают?

– Не знаю, – пожала плечами Мари. – Я уверяю себя, что она под наблюдением специалистов. Когда её выпишут, весь дом будет вымыт до блеска.

Она выжала мокрую тряпку и по пятому разу прошлась по столешнице.

– А вы были у них? – спросила Аманда.

– В Центре психологической помощи? Да, мне дали таблетки.

Аманда хотела спросить, пьёт ли она их, но и так было понятно, что пьёт. По сравнению с ней и Одли, Мари была гораздо спокойней.

Глава 7

– На часах полпервого ночи и мы завершаем наш эфир замечательной композицией Боба Марли…

Аманда выключила приёмник.

Она направлялась по данному ей адресу – к странному старику, скупавшему одежду для детей.

Может, детей и сразила какая-то эпидемия, но это ещё не значит, что все психи исчезли.

Аманда не могла поверить, что эти женщины так и не проследили за ним до конца, не сообщили в полицию, не пробрались в дом…

Она ещё раз взглянула на свой телефон: ни звонка, ни сообщения из полиции. Будто замерло всё, остановилось в каком-то безмолвном кошмаре, который не завершится никак.

Дом коллекционера детской одежды стоял за двухметровым забором.

Он был хоть не богаче, но точно больше всех остальных, вот только находился на таком отшибе, что никто его не замечал.

Аманда и сама здесь была впервые. Оглядев периметр и не заметив никаких камер, она подъехала ближе к кирпичным столбам чёрного как сажа забора, они были достаточно широки и с плоскими колпаками на верхушках. Припарковавшись поближе и открыв люк авто, она выбралась на крышу машины.

Опёршись руками о кирпичную кладку столба, запрокинув одну ногу за забор, а другой оттолкнувшись от крыши машины, Аманда не удержалась и с грохотом свалилась в кусты. Сейчас к ней прибегут охранники или собаки, она подняла такой шум, что лучше бы не приходила. Затаив дыхание, высматривая незримое в темноте, ругая себя за неуклюжесть, она ждала, пока кто-то окликнет её, но тишина так и осталась беззвучной, а из дома так и не вышел никто. Подождав ещё пару минут, Аманда вылезла из кустов.

Двор был широк и чист, его освещал тусклый фонарь над дверью. Всё было как у всех: деревья, растущие по периметру, тропинка, ведущая в дом с флюгером на крыше в виде солнца, тишина, стоявшая в воздухе, – ничего не предвещало беды. Хотя не так ли бывает всегда: странными дома злодеев бывают только в кино, в реальности же ни маньяки, ни их дома не отличаются от других.

Осторожно подходя к тусклым окнам почти обычного дома, Аманда вслушивалась в каждый шорох, в каждый скрежет вокруг. Шуршащие листья, свистящий ветер в деревьях, цикады в кустах.

Ни возни, ни голоса, ничего.

Тишина.

Аманда включила карманный фонарик на самую слабую яркость и посветила в окно. Жёлтый луч проходил по стенам, по старой мебели и картинам. Обычная гостиная, не привлекательная ничем. «Может, они ошиблись? – Проходила она светом по креслам. – Может, это вообще не его дом? – Деревянный стол, стулья вокруг, старый диван, торшер рядом, высокий раздвижной шкаф…»

Аманда вскрикнула и тут же закусила губу.

Из двери высокого шкафа торчала детская рука. Она не двигалась, а просто свисала, не доставая пальцами до ковра на полу. Сердце забилось с немыслимой скоростью, мысли роились в мозгу, ударяясь одна о другую. Аманда чувствовала, как её знобит, как тошнота подступает к горлу. Её вырвало секундами позже, когда на одном из кресел, стоявшем в тёмном углу, она увидела детские колготки и трусы.

Аманда ещё раз навела фонарь на приоткрытый шкаф, на свисавшую ручку ребёнка, молясь не узнать в ней её…

От мысли, что это может быть её дочь, у неё скрутило живот. По пальчикам было понятно, что ребёнку нет и пяти. Она выдохнула и устыдилась за ту радость, что смешалась сейчас с тошнотой. Она была рада чужому трупу. Теперь её тошнило уже от себя. Вытерев рот от горькой слизи, Аманда прислонилась к окну, еле держась, чтобы не упасть.

Здесь и правда жил маньяк, настоящий извращенец, сколько он похитил детей, для чего скупал столько детской одежды?

Не думай, не думай об этом. Надо позвонить сержанту Тадовски, надо выбираться отсюда.

Аманда выключила фонарь, отошла от окна, обернулась…

Высокая, сутулая тень стояла над ней.

Удар.

Ноги её подкосились.

Шум загудел в ушах.

Темень на миг посветлела, фонарь упал и включился. Она увидела голые ноги в набухших от старости венах, пожелтевшие ногти, часть штанины полосатой пижамы…

Горячий укол в плечо.

Озноб по уставшему телу.

Теперь всё плыло перед взором, плыло и тут же исчезало.

* * *

Трава щекотала её мокрые щёки, голова раскалывалась от боли. Аманда не могла открыть глаза. Запах земли, еле тёплое солнце проступало сквозь травы, тихо гладя её. Аманда разлепила ресницы, вглядываясь в утреннюю тишину. Она почти ничего не слышит, кроме гула в ушах. Одежда на ней цела, только кровь запеклась в волосах. Шум в ушах никуда не уходит – она пыталась подняться, но всё так же падала с ног. Какая же сонная слабость. Она ощупала плечо – ноет, пыталась вспомнить… Совсем ничего.

Опершись руками о землю, Аманда встала на колени и, простояв так с секунду, выпрямилась вся. Какие-то громоздкие тени, освещаемые ярким светом, какой-то овраг высокой травы. Аманда разгребла эти травы, они уже почти что сухие. Почему она здесь? Ей нужно домой. Она поднималась повыше, какой-то гул вдалеке. Ей нужно к малышке, ей нужно домой. С каждым шагом просыпалась спящая память, обрывки последних дней. Аманда вышла на ровную землю, здесь уже нет травы, перед ней – уходящая вдаль дорога и шатающийся горизонт.

Она вспомнила полицейский участок и странную женщину с ружьём, ещё одну странную, потерявшую шляпу, утонувшую девочку, жуткий дом, руку ребёнка, торчащую из высокого шкафа…

Ей надо в полицию! Она потеряла дочь!

Визг шин, скрип тормозных колодок, глухой удар.

Чей-то крик.

Это она кричит.

Над ней склоняются чьи-то тени, берут её тяжело на руки, куда-то несут.

Темнота.

* * *

– Аманда, – слышит она чей-то голос, – хорошо, что вы пришли в себя.

Она открывает глаза – свет от ламп путается в ресницах.

Перед ней стоял доктор и записывал что-то в журнал.

– Вы были без сознания чуть больше недели. У вас сотрясение мозга и ушибы. Если чувствуете тошноту, это абсолютно нормально.

Она разомкнула сухие губы.

– Нет-нет, не пытайтесь пока говорить, отдохните. Я скажу, чтобы вам принесли воды и пюре. Вам нужно уже самой начинать есть.

– Моя дочь…

– Что, простите?

– Моя дочь.

– С вами никого больше не было. Полицейские осмотрели дорогу, на которой вас сбили, как мне известно, это пустырь. Вы помните, как там оказались?

Аманда покачала головой, от чего та ещё сильней разболелась.

– Моя дочь пропала, они её не нашли? – еле вымолвила она.

– С вами не было никакой дочери, мэм. В любом случае мне необходимо сообщить полиции, что вы пришли в себя. Они уже два раза приходили. Им нужно задать вам пару вопросов. Голова у вас не кружится?

– Нет, – сказала она и посмотрела на телевизор.

– Вот пульт, – передал доктор, – но всё же вам лучше поспать.

– Мне нужно позвонить… Мне нужно позвонить в полицию. – Она хотела чуть приподняться, но и этого не получилось.

– Скоро сержант к вам придёт. Не волнуйтесь, вам нужно беречь силы.

– Моя дочь…

– С вами не было дочери, мэм, вам, наверное, просто приснилось. Отдыхайте, я ещё к вам зайду.

Аманда закрыла глаза.

Её забирал зыбкий сон, такой же душный, такой же тягучий, как в тот самый день, перед отлётом. Тогда она видела мужа в последний раз.

Над головой звук лопастей, вертолёт ждёт её с Эбигейл, в нём ещё три женщины с детьми. Мужа нет рядом. Почему его нет? Ах да, он был в экспедиции, ушёл ещё утром, их должны были тоже спасти. Их же спасли?

Она обнимает дочь и старается не плакать от страха.

Садится в вертолёт, закрывается дверь.

– Мама, там всё горит!

– Всё будет хорошо, Эби.

– Взлетаем, – говорит им пилот и отрывается от земли.

Запах гари и серы ещё острее бьёт в нос.

Она вспоминает, как провожала сегодня мужа, как обняла его на прощанье – если бы знать, что это было в последний раз.

Они отрываются от земли, Аманда пытается разглядеть второй вертолёт, в нём тоже должны быть люди, но из-за дыма мало что видно.

– Надо набрать высоту, гор поблизости нет, – говорит им пилот, – так что всё нормально.

Они взлетают почти вслепую, сзади них полыхают леса. Через пару минут они выходят из дыма, и Аманда уже может всё рассмотреть: красно-жёлтое пламя, чёрные клубы дыма, даже море было в огне. Она видела, как в это самое море бросаются тёмные точки – люди спасались от смерти, прыгая в смерть. Всё поглотили пожары. Всю её прошлую жизнь.

Аманда открывает глаза.

Рядом стоит медсестра.

– Вы проспали ещё пять часов. Нужно поесть, миссис Линч, мы отключили вас от глюкозы. Если бы вы не пришли в сознание, пришлось бы опять подключить зонд.

Аманда проглотила желе и выпила воду.

Когда трапеза была завершена, медсестра забрала поднос.

– Подождите!

Белый халат остановился в дверях.

– Ко мне не приходил полицейский?

Медсестра посмотрела на часы.

– Обещали зайти, как закончится смена, в районе шести.

– Значит, через час, – поняла Аманда.

Медсестра улыбнулась и закрыла за собой дверь – белый халат исчез в проёме.

Щёлк.

Тишина.

Телевизор шипел и искал сигнал, Аманда переключала картинку и не могла никак переключить, только с третьего раза она поняла, что по всем каналам один и тот же выпуск новостей:

– Мэр города отдал приказ разобраться в произошедшей ситуации, – мужчина с депутатским значком на груди зачитывал с листа.

– Скажите, происшедшее похоже на эпидемию? – поправила очки ведущая.

– Я не думаю, что мы можем об этом говорить.

– За последнюю неделю девять женщин скончались по непонятным причинам. Ещё шестеро покончили с собой. Только сегодня два самоубийства.

– Каждый случай индивидуален. Не нужно торопиться с выводами, но все семьи поставлены на контроль, с детьми работают психологи.

– Кстати, по поводу детей: к нам стала поступать информация, что у них обнаруживается заторможенность в поведении. Некоторые из детей помещены в Центр психологической помощи. Эти случаи как-то связаны?

– Нет, я не думаю. Но мы следим за всем.

– Появилась информация, – продолжала ведущая, – что дело в воде, что она может быть отравлена. Во всех магазинах очереди, у автоматов люди с канистрами.

– Я ещё раз хотел бы повторить, вся информация о якобы отравленной водопроводной воде просто утка и происки недоброжелателей, может, тех самых производителей бутилированной воды. Вы, конечно, можете покупать воду, но не нужно наводить панику, наши специалисты взяли пробы в первый же день, когда пошли эти слухи, анализы были готовы уже к вечеру – никаких бактерий, угрожающих жизни, в воде не обнаружено.

– Но если эта инфекция неизвестного происхождения, как вы можете её обнаружить?

– Это уже из разряда фантастики. Нет такой инфекции, которая может свести с ума, без предшествующего тому долгого заболевания. Как нам известно, все жертвы ничем не болели.

– Можно? – короткий стук в дверь – на пороге стоял Тадовски.

Аманда выключила телевизор и захотела встать, но голова тут же предательски закружилась.

– Не волнуйтесь, – он прошёл в палату, – всё хорошо.

– Вы нашли мою дочь? Нашли? – В висках её опять застучало.

– Пока нет, миссис Линч, но полицейские всё так же прочёсывают город.

– Больше недели прошло…

– Мы находили людей и через месяц. Живых людей, – уточнил он. – Есть вероятность, что ваша дочь села ещё на один автобус, который шёл следом, но по другому маршруту. Она могла выйти в незнакомом ей месте и потеряться. Дети иногда боятся просить помощи у взрослых. В любом случае мы уже разослали ориентировки по всем участкам.

Аманда не смогла сдержать слёз. Она чувствовала, что Эбигейл где-то здесь, совсем рядом, вот только никто не мог понять где.

– Мне всё-таки нужно вас допросить, – взяв небольшую паузу, сказал полицейский. – Что вы делали на обочине дороги, когда вас сбила машина? Искали дочь?

– Да, я… – задохнулась Аманда, вспомнив ту ужасную ночь. – Я нашла дом маньяка.

– Что вы нашли?