Read the book: «Продавец пороха», page 11
8
Сразу после примитивного ужина и сладкого чая Лёша уснул. Он уже не выглядел слабым, но спал много на протяжении всего дня.
Арина заняла место на своей койке и слушала его дыхание. Наблюдала за закатом и, конечно же, думала. Улыбалась, словно глупая девчонка, вспоминая о словах ревности. Мысли о его тревогах, не обоснованных, чтоб его, перетекли в воспоминания. «Секс с тобой стоит того, чтобы ждать твоего выздоровления» – подумала девушка, снова расплываясь в нелепой улыбке. Она бросила взгляд на мужчину, на его широкие плечи и каменную грудь на границе одеяла. Её рука поползла к подолу платья, и об одной только мысли о касаниях сделалось приятно. Девушка закрыла глаза и подняла в памяти картинки. Тот первый вечер. Распахнутое платье и оторванные пуговицы. Темно-серая постель в тусклом свете. Их тела, покрытые испариной. Воспоминания были свежи и сохранились во всех подробностях, поэтому порно не требовалось.
Её дыхание становилось всё сбивчивей, зубы впились в нижнюю губу, стоны застряли в горле.
– Издеваешься надо мной? – по палате пронёсся хриплый шепот.
Её губы растянулись в улыбке, освобождая стон:
– Угу. – Она распахнула глаза и повернула голову к нему.
Мужчина пристально наблюдал, его грудь тяжело вздымалась. Одеяло в районе паха приподнялось бугорком.
– Мне должно сделаться стыдно? – спросила она после того, как ей сделалось стыдно, но движения её пальцев только ускорились.
– Иди ко мне. – Позвал Лёша и скользнул рукой под одеяло.
– Тебе нельзя. – От пристального взгляда пепельных глаз, её тело отзывалось ещё ярче. – А я не виновата, что ты отхватил пулю. – Её голос сбивался вместе с дыханием.
С ухмылкой на лице, мужчина отбросил одеяло:
– Уверена?
– Да! – со стоном выдала она, глядя на член в его руке. Стиснула бедра и выгнула спину, облизала пересохшие от дыхания губы. Мышцы по всему телу напряглись, девушка прикусила ладонь, чтобы не позволить стонам ворваться в ночную палату.
– Не кончай без меня.
– Иди ты! – Арина засмеялась, ускоряя круговые движения пальцами. Лёша тоже ускорился.
– Не смей!
Её ноги уже дрожали от напряжения, заставляя кровать вибрировать возле стены. Лампа над его постелью чуть заметно моргала, будто в больнице скакало электричество.
Девушка пару раз давала телу тайм-аут, останавливалась, позволяя себе отдышаться, а Лёше догнать. Его прерывистое дыхание всё громче врезалось в стены. Звуки, пошлые и развратные, казались слишком громкими в тишине палаты, словно стены с ними не справлялись и хлипы прорывались в соседние комнаты, коридор и на улицу.
– Давай, Ари, как ты умеешь. – Раздался в пелене его властный и бархатный голос вкупе с судорожными вдохами. Услышав разрешение, она, наконец, позволила себе перепрыгнуть через эту грань. Снова закусила руку, до боли впиваясь зубами. Несколько раз дернулась на постели, судорожно напрягая и приподнимая тело, а затем упала, словно в секунду обессилела. Монотонный звон в ушах перекрыл все немногочисленные звуки, включая несколько едва уловимых рыков Лёши. Телу понадобилась пара минут, чтобы унять пульсации, привести дыхание в норму и вернуть реальность к органам чувств.
Она поднялась и на ватных ногах отправилась в ванную. Вернулась к нему с салфеткой, мужчина протянул руку:
– Я сам.
– Да брось. – Она разобралась со следами его удовольствия.
– Инвалидом себя чувствую.
– В каком месте ты инвалид? Я думала, что у тебя даже не встанет.
– От твоих игр стояк случится даже у покойника.
Скомканные салфетки полетели в сторону мусорного ведра, упали мимо.
– Как бок? – она прилегла на его постели и всмотрелась в белоснежные бинты. – Вроде целый.
– Да целый, не переживай. – Он закинул руку ей на плечи и потащил к себе. – Да ляг ты ближе, не рассыплюсь же я.
Арина подвинулась, отобрала немного пространства на его подушке, укрылась одеялом и обосновала объятия на его груди и плечах.
– Ставлю сотню, что в жизни со мной больше не произойдет ничего страннее. – После длительной тишины размышлял Лёша.
Арина прыснула со смеху, затем оставила нежный поцелуй на его плече:
– Я обязательно придумаю что-нибудь ещё.
В звенящей тишине девушка провалилась в сон.
9
Арина открыла глаза от писклявого женского голоса:
– Процедуры! – медсестра из дневной смены ворвалась в палату.
Девушка нехотя вынырнула из Лёшиных объятий, села на постели и уставилась на своё отражение в окне. Тушь устроила собрание под глазами, волосы задумали митинг и торчали на макушке, хотя она и проспала в одном положении до утра. Именно потому рука онемела, а шея со скрипом ныла.
– Умоюсь и спущусь в машину за одеждой. – Предупредила она и скрылась за дверью ванной комнаты. Пока умывалась, слушала, как причитает медсестра:
– Вы что, вставали? Ну, просто так, что ли, говорят лежать смирно?! Опять вон швы растормошили!
Арина виновато поморщилась своему сонному отражению в зеркале, поняв, что ночная игра стала причиной нотаций. Проведя в уборной ещё несколько минут, девушка внимательно прислушалась к происходящему за дверью, а затем вышла и собрала сумку. Она прошла по палате к выходу, виновато улыбаясь Лёше. Мужчина покачал головой и многозначительно подмигнул.
Потирая сонные глаза, она ждала прибытия лифта. В секунду проснулась, когда створки со скрипом разъехались, и из-за них показался мрачно-синий китель.
– Пап?
– Привет, Ариша. – Мужчина шагнул на этаж и приобнял дочь.
– Привет, ты чего здесь?
– Что за вопросы? – он отстранился и, тяжело вздыхая, прошёлся взглядом по девушке. – Приехал посмотреть в каком состоянии мой ребёнок. И убедился, что в отвратительном.
– Да, нормально со мной всё! Только проснулась, поэтому. – Девушка пригладила к голове волосы, они послушались, будучи грязными.
– Ну-ну. Куда-то собралась?
– К машине, у меня чистая одежда в багажнике.
– Съездила бы домой, привела себя в порядок. – Отец дернул плечами, расправляя погоны.
– Пап, не начинай!
– Давай, я тебя отвезу.
– Да не собираюсь я домой! Всё в порядке!
К лифту подошло несколько людей в медицинских халатах. Отец взял Арину под руку, отвёл от дверей и спросил:
– Ну, зачем ты здесь, Ариш? Чем ты ему поможешь, всё ведь хорошо?
– Пап, – она пожевала губу, подбирая слова. – Я в порядке. И не с таким справлялась, ты ведь знаешь. А дома мне будет хуже.
Мужчина вновь выпрямил плечи и шмыгнул носом. Арине показалось, что он скажет стоящий аргумент, но отец промолчал, отведя глаза.
– Всё, давай без вот этого недовольства. – Девушка взяла его под руку, которую мужчина держал в кармане, и вернулась к лифту. – Ты сам сейчас куда? На службу?
– Дела в городе. – Выдохнул Отец. – Поехали со мной, позавтракаем?
– Не, папуль. Кофе здесь попью и каша тут супер. – Они вошли в лифт. – Рисовая, на молоке и с кусочком масла, как в садике воинской части. Не думала, что в больницах так балуют!
Отец всё настойчивее звал домой, на завтрак, всё чаще вздыхал и чаще дёргал плечами. Сдался с трудом. Арина даже начала злиться на него за то, что он пытается оттащить её от ненавистного человека, но быстро остыла. Подумала, что виной тому забота, которую отец уважительно старался оставить ненавязчивой. А ведь мог бы увезти её силой, разлучить с Лёшей одним приказом, отданным своим людям.
Уже возле служебной машины он спросил:
– Что собирается делать твой пороховщик?
Арина дольше раздумывала над словом «пороховщик», чем над планом.
– Сперва он собирается встать на ноги.
– А ты? С ним собираешься стоять? Даже после всего, во что он тебя втянул?
Арина размеренно выдохнула и втянула свежую порцию городского прогорклого воздуха.
– Пап, спасибо, что приехал, правда. Но я буду здесь, с ним. – Она обняла отца, закинув руки ему на плечи. Мужчина, погладил дочь по спине и, отведя глаза, забрался в машину.
Арина проводила тонированный автомобиль взглядом, осмотрела парковку и ещё пару минут провела в раздумьях. Она размышляла, видела ли отца таким напряжённым когда-нибудь раньше. Так и не вспомнила, прежде чем в сумке зажужжал телефон:
– Алло, Максим?
– Арина, убирайтесь из больницы!
– Почему? – девушка нервно осмотрела пустую парковку. – Нашёл?
– Илья вчера вечером запросил и снял со счетов крупную сумму денег, часть суммы перевёл физическим лицам. А сегодня ездит проверка, якобы инициатива здравоохранения. Проверяют хирургии, но подозреваю, что заглядывают и в другие отделения.
– А можно их как-то развернуть? – девушка стремительно неслась к лифту.
– Отец может, но если их не пустят именно сюда…
– Ну да, подозрение. Спасибо, Макс, огромное!
– Что собираешься делать?
– Попробую увезти его.
– Есть куда?
– Да, есть одно место. Спасибо, ещё раз! – она сунула телефон в карман и рванула по коридору в кабинет главврача. Ворвалась без стука: – Здравствуйте! Скажите, пациента из 27-ой можно перевозить?
10
После нелёгкого боя с докторами, она вернулась в палату:
– Лёша. – Ей пришлось его разбудить. Мужчина тут же распахнул глаза от голоса Арины, будто вовсе не спал. – Илья шмонает больницы. Нам нужно тебя увезти.
Он отвёл взгляд от её лица, разомкнул пересохшие губы и сказал:
– Я не собираюсь от него убегать.
– Не поняла тебя, Лёш. – Она села ближе на постели и заставила снова посмотреть на себя. – Вряд ли он ищет тебя, чтобы извиниться. Выключи эту неуместную смелость! – Арина опустилась и поцеловала Лёшу. Его губы царапали, щетина кололась, но это был его поцелуй. С его вкусом и его властными движениями.
–Что, спрячемся в областной санаторий-клоповник? – губы мужчины растянулись в беспечной улыбке, такой, словно не было в жизни ни одной насущной проблемы.
– Ты же говорил, другие времена. Как на счёт космической орбиты?
Глава 11. Шок и дезориентация
1
За скромные чаевые таксист помог подняться Лёше на четвёртый этаж советской хрущёвки. Арина заплатила бы и больше, ведь сама как прутик гнулась под его весом. Лёша шёл бы и сам благодаря своей упёртости, но никакое самообладание не маскировало выражения физической боли на бледном лице.
Арина открыла деревянную дверь с простеньким замком и щёлкнула выключателем у входа. Мало что изменилось со смерти дедушки. Только яркость цветастых ковров на полах спряталась под слоем пыли.
– Почти клоповник. – Девушка скинула со скрипучего диванчика покрывало и помогла Лёше лечь.
– Здесь есть вода? В горле пересохло.
– Конечно, сейчас. – Меньше чем через минуту она вернулась из кухни с белой кружкой и протянула Лёше. Он растянул губы в веселой улыбке.
– Что? – Арина наклонилась и поднесла воду к его губам.
– Подаешь в правую руку, постоянно забываешь, что я левша.
– Точно, ещё и это. Какой же ты проблемный.
– Ари, не ворчи. – Он бережно положил поцелуй на её ладонь и опустошил кружку.
Девушка поставила её на темный журнальный столик, но только она знала, что он тёмный, поскольку его поверхность была спрятана от пыли белой холщёвой тканью. Затем скинула с ног кроссовки:
– Я не ворчу. Я возмущаюсь. – Она забралась на диван, перешагнула через Лёшу и легла рядом. Устало вздохнула.
– Ты не обязана здесь быть.
– Ага, я в курсе.
– Ну, так езжай домой. Разве у тебя нет дел, работы? Дети по тебе, наверно, соскучились.
– Меня сейчас волнует только один ребенок, ему тридцать годиков и ему просто необходима нянька.
Мужчина посмеялся, поднял взгляд к потолку и рассудительно произнёс:
– Твой характер, никак не привыкну. Боюсь думать, что ты вытворяла подростком.
– Именно, что ничего. Вытворять я начала, когда съехала от родителей. И то не сразу.
– Поверю, но не охотно.
– А ты? – девушка подвинулась ближе и бережно уложила свои объятия на его груди. – Ты каким был ребенком?
– Непостоянным. – Подумав, с ухмылкой ответил Лёша.
– И что это значит?
– Меня бросало от скромного прилежного ученика и радости семьи к замкнутому, но высокомерному гаденышу.
– Так говоришь, как будто ты сейчас определился. – Буркнула Арина.
– Думаешь, пора? – тихо посмеялся Лёша.
– Да если бы я знала. До сих пор не понимаю, чего сама хочу от жизни. И главное, чего эта сука хочет от меня.
– В это мне тоже сложно поверить. Разве у тебя в голове нет плана или хотя бы наброска?
– У меня в голове бардак, примерно как у тебя в жизни. Прямо пропорциональный, знаешь ли. В жизни пансион под названием радуга, а в голове панк-концерт на фестивале пива.
– А я думал, что у тебя и там и там панк-концерт в пансионате. Ты самый слаженный человек, которого я знаю, самый цельный.
– Не надо давать мне оценку. – Нахмурилась она.
– Почему?
– Мне никогда не хотелось знать, какой меня видят другие люди.
– И даже я?
– Хм, не хочу показаться чересчур самонадеянной, но раз ты ко мне так прицепился, значит, увидел что-то хорошее.
– Прицепился? Я? – мужчина спустился ниже по подушке, старательно пряча на лице боль. – Ладно, если ты так считаешь, то я прицепился. И не пожалел об этом ни разу.
Арина засветилась улыбкой от милых слов.
– Врёшь. Жалел и не раз. Например, когда увидел моего отца, когда я уехала от тебя, застукав с порохом, когда сказала, что сплю со всеми встречными. Не обманывай и я не буду.
– Боюсь представить, сколько раз ты жалела, что я к тебе прицепился.
– Побольше твоего. Последний раз минуты две назад.
– А-а-а-х, – зарычал мужчина и прижал её к себе ближе, будто это было наказанием. – Откуда ты только взялась такая? И что мне с этим делать?
– С чем именно?
– С твоим острым языком и с диким нравом.
– Диким нравом? Я тебе лошадь, что ли? – девушка выпуталась из его рук и села на постели, оперевшись спиной на стену. Солнце брызнуло ей в лицо дневными лучами, заставив поморщиться.
– Что ты к словам придираешься? Я могу и много хорошего сказать, но тему мы выбрали про недостатки.
– Нет уж, лучше вообще ничего не говори. – Вздохнула девушка. – Теперь я к тебе прицепилась и словами ты не отделаешься.
– И не собираюсь. – Лёша помотал головой для пущего эффекта.
– И за что ты так держишься? Не понимаю.
– За то, как чувствую себя рядом с тобой. – Он расплылся в тёплой улыбке, и она сразу же нашла отражение на лице девушки. – Я, когда иду к тебе, заранее даже не пытаюсь угадать, в каком ты окажешься настроении, не представляю, что ты скажешь или сделаешь, но я всегда знаю куда приду. Туда, где ты сотворишь взрыв силой мысли, чтобы отвлечь меня от проблем. Туда, откуда не потеряется ни слова из моих секретов. Туда, где я могу показать себя настоящего, может, получив пощёчину, – мужчина зажёг на лице улыбку поярче. – Но оставшись именно тем человеком, какой я у себя в голове.
– Красиво говоришь. Не думала, что у тебя проблемы с выражением себя.
– Я тоже не думал, пока тебя не встретил. У меня в жизни не было людей, с которыми я могу смеяться как придурок или быть занудой, а не строить что-то влиятельное и непробиваемое. Что-то, на что все покупаются.
– Я не купилась на твою эту маску «Мистер-совершенство». Вышла бы из тира и забыла. Но ты улыбнулся мне, стоя у мишени, так же просто и искренне, как это сделал бы ребёнок.
– А вот тебя и твою надменность сложно забыть с первых же минут.
– Всё, прекрати. – Арина перелезла через Лёшу и нырнула ногами в обувь. – Пойду в магазин, у нас нет еды, и аптечки здесь тоже нет. Тебе нужно что-нибудь?
– Нет, только чтобы ты вернулась.
– Да куда я денусь? А вот тебя я закрою на ключ, так что сбежать не пытайся.
– Даже в окно?
– В окно можешь. Но лучше выломай дверь и уходи по крышам, выход на них почти всегда открыт.
2
Когда Арина вернулась, уже вовсю собирался вечер.
– Ты долго. – Лёша встретил её на ногах и девушка недовольно этому нахмурилась.
– Заходила по дороге к одной знакомой, но её не оказалось дома. Что, сбежать не получилось?
– Именно этим я и занимаюсь, что бегу.
Двусмысленность этой фразы заставила Арину недовольно пождать губы, они побелели и покрылись трещинками с привкусом злости. Всё же девушка размеренно вздохнула и терпеливо сказала:
– Ты мог выломать замок, если бы так не хотел оставаться со мной. Но ты остался здесь. – Она подошла и уложила голову на его плечо. – Я рада. Боялась, что вернусь, а ты ушёл.
– Не обязательно было меня закрывать. Ты нужна мне гораздо больше, чем я тебе.
– На это я согласна. – Девушка опустила мягкий поцелуй на его грудь. – Какой у нас план?
Лёша глубоко вздохнул и через минуту раздумий ответил на вопрос вопросом:
– Была когда-нибудь в столице Сибири?
– Нет. – Она помедлила с ответом, будто сомневалась.
– Поедешь со мной?
– Если нужно. А что ты собираешься там делать?
– Прийти в себя, понять, как правильно поступить.
– Для меня странно, что ты всё ещё думаешь об этом, – призналась Арина.
– Не могу по-другому. Не представляю, как можно делать вид, что ничего не произошло. Но и сделать ему ничего не могу.
– Почему, Лёша? Семья должна знать, что произошло, расскажи им.
– Не могу.
Девушка подняла на него вопросительный взгляд, нахмурилась.
– Ари, у дяди больное сердце. Он не должен ничего знать.
– Почему-то тебя одного это волнует. Его родной сын не подумал об отце. Рано или поздно все узнают, и если дядю хватит приступ, виноват в этом будет только один человек.
– Ты не понимаешь. Это не с нас началось, поэтому дядя будет винить себя.
– Он тоже завидовал брату, так?
– Так. И помог ему упасть. Это он сдал мать. Выследил их с любовником и привез отца. Только потом пожалел и до сих пор с этим живёт.
Арина прижалась лбом к его плечу, чтобы не показывать неприязни на лице.
– И ты всё ещё переживаешь за этого человека больше, чем родной сын.
– Все совершают ошибки. Дядь Саша рассчитался сполна. Он никогда не скрывал от меня правды, никогда не строил из себя святого. С первого же дня относился ко мне, как к родному сыну. И даже переусердствовал. Наверно поэтому Илье не хватило отцовской любви.
– Отлично, теперь я понимаю, в чём дело. Ты ещё и винишь себя. Лёш, как бы ни было, ты не виноват в действиях Ильи. Только он сам. Мальчику почти сорок, уже никто не отвечает за его поступки. Всё, что когда-то было в детстве, уже не оправдание. Тем более, это не детские шалости. Речь уже даже не о мести. Илья видит в тебе противника именно сейчас, не как мальчика, забравшего отца, а как конкурента, более расчетливого и успешного, чем он сам. – После паузы она отстранилась и пошла в кухню. – Всё, давай перевяжем тебя и что-нибудь съедим.
3
Вечер обезоружил головы тишиной и спокойствием. Арина рассматривала полки со старыми вещами дедушки. Лёша, сидя в кресле, изучал советскую книжку о короткоствольном оружии.
Жужжание телефона раздалось как жуткий грохот, предвещающий неладное.
– Алло, пап? – со спокойной улыбкой ответила девушка.
– Послушай меня, Ариша. Ты выходишь и садишься в машину у входа. Тебя не тронут.
Сердце, казалось, пропустило пару стуков, чтобы забиться со скоростью сумасшедшего метронома.
– Что ты натворил? – проговорила девушка, с трудом шевеля губами.
– Ты ему не нужна, только брат. Прости, так будет лучше.
Вы когда-нибудь оставались на морозе на протяжении получаса? Когда пробирает до мозга и мысли замораживаются. Когда даже дрожь затихает, чтобы сэкономить энергию для тела. Когда глаза горят от слез и кожу прокалывает сотня невидимых игл. Именно это Арина чувствовала, швыряя на пол трубку с извинениями отца.
– Лёша, вставай!
– Что случилось? – обеспокоенно хмурясь, он отложил на столик книгу.
– Давай же! Не спрашивай, пошли!
– Да что происходит, скажи мне!
– Отец тебя выдал. Меня ждут внизу, чтобы увезти, а Илья ждёт тебя.
Мужчина поднялся на ноги, держась за бок, чуть пошатнулся и распрямил плечи.
– Спасибо тебе. – Он мягко улыбнулся, спокойно и размеренно опустив ресницы на серебристые глаза. – Спускайся.
Арина опешила, дернула головой, чтобы стряхнуть ступор и шагнула вперёд. Через секунду её рука пролетела по воздуху и врезалась в щеку, не с таким звонким хлопком, как несколько предыдущих раз. Щетина приглушила звук и больнее обожгла ладонь.
– Не смей меня отправлять!
– Ты должна быть в безопасности.
– Ты тоже!
– Я буду. Спускайся.
Арина шагнула к нему, без каких-либо сомнений на лице, зацепилась за его взгляд:
– Лёша, я тебя люблю. – Снова приложила ладонь к его щеке, на этот раз с нежным касанием. Мужчина закрыл глаза и шумно выжал из лёгких весь воздух.
– Ты знаешь, я тебя тоже. Поэтому должна пойти.
– Тебе по второй щеке тоже всечь? – прошипев эту фразу, девушка нагнулась и рванула к окошку. Две машины с горящими фарами гнездились возле подъезда. Она подскочила к двери и глянула в глазок – никого. Открыла дверь и прислушалась. Внизу, с разницей в четыре этажа запищал домофон, впуская в подъезд людей.
